CC BY
111
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2019. Т. 16, № 3. С. 40-50.
УДК 340.158
DOI 10.25513/1990-5173.2019.16(3)40-50
ЭВОЛЮЦИЯ ПОНЯТИЯ «СИСТЕМАТИЗАЦИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА» В СОВЕТСКОЙ ПРАВОВОЙ НАУКЕ
Т. Ф. Ящук
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского, г. Омск, Россия
Введение. Изучение систематизации законодательства как теоретико-правовой и историко-право-вой проблемы невозможно без реконструкции истории развития понятийно-категориального аппарата. Необходимо проследить эволюцию юридической конструкции «систематизация законодательства» и терминов, используемых для обозначения отдельных форм систематизации. Практическая значимость обоснована тем, что система категорий, сложившаяся в советский период, используется и в современной юридической науке. Цель. Автор ставит перед собой цель проследить эволюцию основных понятий, относящихся к систематизации законодательства, показать трансформацию их смыслового наполнения на протяжении исследуемого периода. Методология. Методология исследования включает в себя историко-правовой метод; метод историзма; социологический метод; сравнительно-правовой метод; метод герменевтики. Развитие советского права и его доктрины рассматриваются как исторический процесс, обусловленный эволюцией политических и идеологических условий. С позиций социологического метода право анализируется как социальный институт, эволюция которого соотносится с динамикой общественных процессов. Сравнительно-правовой метод позволил показать эволюцию понятийного аппарата, установить его устойчивые и изменяющиеся компоненты. Метод герменевтики использовался для толкования юридических терминов. Результаты. Установлено, что наиболее активно разрабатывалась категория «кодификация», которой обозначали различные действия, направленные на упорядочение законодательства. Наблюдалось смешение и подмена понятий «кодификация» и «инкорпорация», их разграничение было достигнуто только в 1960-е гг. Одновременно изменился общий термин: вместо слова «кодификация» стало использоваться слово «систематизация». Вводится и обосновывается новый, практически не применявшийся ранее термин - «консолидация». Заключение. Выделены этапы развития понятийного аппарата, связанного с систематизацией законодательства. Степень разработки проблемы к концу советского периода позволяла перейти к углублённому рассмотрению каждого понятия. Усложнение и дифференциация отдельных видов систематизации законодательства вызвали появление специальных юридических конструкций для их обозначения.
Ключевые слова: история права; советское право; систематизация законодательства; история систематизации законодательства; виды систематизации законодательства.
Финансирование. Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ, проект № 18-01100467.
1. Введение
В современной теории права под систематизацией законодательства понимают деятельность по приведению нормативных актов в единую, упорядоченную систему [1, с. 30] и включают в неё четыре самостоятельные формы: учёт нормативных актов, инкорпорацию, консолидацию и кодификацию законодательства [2, с. 348]. Однако такая интерпретация систематизации законодательства и выделение отдельных форм, в рамках которых она может осуществляться, сложились не сразу. На всех этапах развития
Советского государства вопросы упорядочения законодательства занимали важное место в юридической политике, а используемая доктринальная модель систематизации законодательства и вытекающие из неё методические приёмы непосредственно влияли на объём, содержание и результаты законотворческой деятельности. Опыт отечественных систематизаций (в большей степени Российской империи, в меньшей степени Советского государства) традиционно привлекает внимание учёных, но аспекты, связанные с исторической реконструкцией про-
цесса отбора или выработки необходимого для проведения систематизации теоретического инструментария, как правило, не затрагивались. Отдельные суждения имеются по поводу рецепции римской традиции и использования зарубежных моделей при составлении Полного собрания законов Российской империи и Свода законов Российской империи, при подготовке кодификационных проектов XIX в. Изучение любого общественного явления, института или процесса не может обходиться без обращения к научным категориям, необходимым для познания их сущности. Справедливо отмечается, что «история развития понятийно-категориального аппарата есть история развития всей юридической науки, история прогресса правовой мысли» [3, с. 104]. В этой связи изучение формирования и развития понятийного аппарата, служащего теоретическим основанием систематизации законодательства советского периода, представляет несомненный научный интерес.
2. Методология
Методология включает традиционные для историко-правового исследования методы: метод историзма, социологический метод, сравнительно-правовой метод, метод герменевтики.
С применением метода историзма рассмотрено становление доктрины советского права как процесса, обусловленного сменой политического и идеологического дискурса, показана историческая конкретность и связь используемых юридических конструкций с определёнными историческими обстоятельствами и событиями. Социологический метод предусматривает рассмотрение права как важного социального института, эволюция которого соотносится с динамикой общественных процессов. На социальные и исторические предпосылки и формы проявления кодификационных работ обращал внимание известный венгерский правовед Ч. Варга (см.: [4, с. 254]). Сравнительно-правовой метод позволил показать эволюцию понятийного аппарата, установить его устойчивые и изменяющиеся компоненты. Метод герменевтики использовался для понимания смыслов, заложенных в такие юридические термины, как «кодификация», «инкорпорация», «консолидация» и некоторые другие.
3. Обзор литературы
Понятие систематизации, давно и прочно вошедшее в предметное поле теории государства и права, в научных публикациях рассматривается преимущественно как статичная категория. Аналогичным образом используются и связанные с ним термины, например «кодификация», «инкорпорация» и др. Наиболее очевидно этот подход прослеживается в изданиях, имеющих учебное назначение. Однако по своему содержанию большинство из них тяготеют не к учебникам и учебным пособиям, а к монографическим работам, поскольку отражают авторское представление о принципах структурирования материала, наполнении отдельных тем, интерпретации используемых понятий. В изданиях такого рода повторены, хотя и в более кратком варианте, результаты научных исследований, отражённые ранее в монографиях и научных статьях [5; 6]. Подтверждением данного тезиса может служить включение в десятитомное собрание сочинений С. С. Алексеева курса лекций «Проблемы теории права» (т. 3) [7] и учебного пособия «Законы, правосудие, юриспруденция в жизни людей» (т. 8) [8].
Работы, относящиеся к историографии вопроса, целесообразно разделить на две большие группы.
Первая группа объединяет публикации, синхронизированные с активными периодами систематизации законодательства. Закономерно, что пик таких публикаций приходится на 1920-е гг. и конец 1950-х - 1970-е гг. Из наиболее значимых работ первого периода следует выделить труды Я. Н. Брандербург-ского, Э. Э. Понтовича, М. К. Ветошкина, из работ второго периода - Д. А. Керимова [9], А. С. Пиголкина [10]. Указанные работы несут двойную содержательную нагрузку: с одной стороны, они содержат ценные фактические сведения и поэтому должны включаться в источниковый арсенал отечественного правоведения, с другой - относятся к научным трудам, поскольку отражают теоретический концепт систематизации. Например, упоминавшийся выше курс лекций С. С. Алексеева является переизданием двухтомника, опубликованного в Свердловске в 1972 г. (т. 1) и 1973 г. (т. 2). Курс включает большую главу «Систематизация в праве», которая даёт представление о понимании предмета систе-
матизации в советской правовой доктрине 1970-х гг., при этом введённые автором отдельные категории и их трактовки сохраняют научную актуальность.
Вторая группа включает издания, опубликованные в Российской Федерации, когда советское право в различных его проявлениях уже стало предметом историко-правового анализа. Однако крупных трудов, отражающих процесс систематизации советского законодательства, а тем более посвящённых эволюции понятийного аппарата как необходимого теоретического инструментария для проведения конкретных видов работ по упорядочению законодательства, пока не создано. Отдельные суждения присутствуют в коллективной монографии «Систематизация законодательства в Российской Федерации», публикациях В. А. Сивицкого, статьях других авторов. Отмечается, что понятие «кодификация» имеет устойчивую традицию в русской юридической науке [1, с. 143]. Утверждается, что в большинстве работ советского периода «в качестве форм систематизации фигурируют кодификация и инкорпорация» [11, с. 65]. Указывается, что многими учёными консолидация не выделялась в качестве самостоятельной формы систематизации [12, с. 17]. Таким образом, выявленный и привлечённый в качестве эмпирической и теоретической базы исследования источниковый и историографический материал позволяет решить поставленную задачу - показать формирование и эволюцию понятия «систематизация законодательства» и понятий, используемых для обозначения видов деятельности, в которых она реализуется.
4. Этапы развития понятийного аппарата систематизации законодательства
Законодательная практика периода становления Советского государства явно опережала концептуальное осмысление принимаемых решений и реализуемых мероприятий. Многие вопросы, касающиеся источников права, понятия закона, судебного усмотрения, правосознания, разрешались в декретах, относившихся к организации новой судебной системы, или даже в актах, исходивших от Народного комиссариата юстиции. Например, в декабре 1919 г. Народный комиссариат юстиции разослал подведомственным судебным органам инструкцию под на-
званием «Руководящие начала по уголовному праву», где давалось обширное определение права, что не должно входить в документ такого содержания и назначения.
Практические соображения, а именно необходимость создания адекватного новой экономической политике законодательного обеспечения, превалировали и в 1920-е гг. Именно в этот период была проведена полномасштабная систематизация законодательства, причём в определённой последовательности: 1) подготовка и издание кодексов; 2) составление и публикация систематического собрания действующего законодательства; 3) выпуск и регулярное обновление «Юридической картотеки», что позволяло отслеживать изменение в законодательстве. Завершающим этапом мыслилось создание Свода законов как универсального собрания, отражающего состояние законодательства на определённую дату.
Индикатором отношения к теоретическим проблемам систематизации законодательства является содержание Энциклопедии государства и права (далее - Энциклопедия), три тома которой последовательно выходили в 1927-1929 гг. Для подготовки Энциклопедии были собраны практически все наличные научные кадры, стремящиеся перестроить свою работу в соответствии с методологией материалистической диалектики. Центром объединения марксистских сил выступила Коммунистическая академия. Руководил работой один из ведущих теоретиков советского права П. И. Стучка, научная позиция которого поддерживалась высокой государственной должностью - Председателя Верховного суда РСФСР. Значение Энциклопедии как ценнейшего издания по истории отечественного права до сих пор не получило должной оценки в юридической науке. Энциклопедия в концентрированном виде отразила правовую доктрину. В ней содержатся правовые понятии и юридические конструкции, которые, по мнению Т. В. Кашаниной, представляют сгустки знаний «о государственно-правовых явлениях общественной жизни. Они несут в себе больше теоретической энергии по сравнению с другими правовыми средствами, элементами, деталями правовой нормы» [13, с. 80]. Из юридических терминов, определяющих предметное поле совре-
менных исследований по проблемам систематизации законодательства, обнаруживается только один - «кодификация». Посвящённая ей достаточно большая статья не имеет авторства, что можно оценивать как официальную позицию советской правовой доктрины. Показательно, что предыдущая статья - «Кодекс Наполеона» - написана П. И. Стучкой. Даётся следующее определение: «Кодификация - объединение и приведение в систему законов, относящихся к определённой отрасли права или ко всей совокупности законов данного государства, путём включения их в единый законодательный акт, соединённое притом с внутренним их согласованием и внесением необходимых для такого согласования изменений в содержание действующих норм и, по большей части, с восполнением пробелов»1. Таким образом, в данном понятии отмечены (хотя и без чёткого определения) следующие важные признаки, которые называются и описываются в современных работах по кодификации. Во-первых, указано, что кодификация может быть двух видов: отраслевой и, как она обозначается сейчас, всеобщей, генеральной [14]. В результате такой кодификации должен появиться Свод законов, который становится новым источником права. Во-вторых, указаны новаторский характер кодификации, её связь с правотворчеством, что также отмечается в современных публикациях [15]. В-третьих, текстологический анализ статьи в совокупности с методом герменевтики свидетельствует, что термин «кодификация» используется двояким образом: для обозначения всей работы по приведению законодательства в определённую систему и «в собственном смысле слова», что отличает кодификацию от инкорпорации, в рамках которой «действующее право лишь объединяется и внешне упо-рядочивается»2. Таким образом, в 1920-е гг. сложилось расширительное понимание кодификации, которое приобрело устойчивую правовую традицию и сохранилось в доктрине вплоть до 1970-х гг.
В 1920-е гг. обращение к теоретическим вопросам систематизации происходило в процессе разрешения практических задач по созданию новой системы законодательства. Современный исследователь Д. А. Пашенцев подчёркивает, что «советское право с самого
начала стало формироваться путём кодификации» [16, с. 6], и приводит подробную аргументацию данного тезиса. Выбор в пользу кодификации объясняется особенностью отечественной правовой системы, а именно её принадлежностью к континентальной правовой семье, в которой кодекс как системный нормативный правовой акт занимает важнейшее место среди источников права. Советская правовая доктрина 1920-х гг. не акцентировала внимание на зарубежном влиянии, а объявление кодификации приоритетной формой развития права обосновывала её большим соответствием политическим задачам государства. Инкорпорация, основанная на преемственности правовых норм, напротив, считалась более подходящей для буржуазного общества. Утверждалось, что термином «Свод», которым обозначали результат инкорпорации, пользовались специально, чтобы «маскировать характер предполагаемых преобразований в системе права, желая придать им вид более невинный, чем они есть на самом деле, и усыпить бдительность представителей того класса или слоя, против которого направлены предполагаемые изменения»3.
Такой подход объясняет последовательность работ по систематизации законодательства, осуществленных в 1920-е гг. Только после издания кодексов, заложивших нормативные основы советского права, стал возможен переход к инкорпорации. Начинает использоваться сам термин «инкорпорация», который обозначает деятельность, направленную на создание систематического свода действующих законов, «в результате чего получается, с одной стороны, очистка законодательства от норм, утративших своё значение, а с другой -издание действующих законов таким образом, чтобы была обеспечена техническая возможность быстрой и безошибочной подборки всех действующих законодательных материалов по тому или иному вопросу»4.
К концу 1920-х гг., несмотря на очевидные положительные результаты, запланированного ранее упорядочения всего массива советского законодательства достичь не удалось. Затормозилось и развитие правовой доктрины.
В 1930-е гг. воспроизводятся концептуальные наработки предыдущего периода с явной тенденцией к упрощению формулировок
и сужению круга юристов, обращающихся к теоретическим вопросам советского правоведения. Усиление централизации государственного управления с одновременным сокращением сферы самостоятельной компетенции союзных республик породило идею о необходимости приоритетного развития нормативных правовых актов, исходящих от Союза ССР. Термином «кодификация» обозначалась всякая деятельность, направленная на упорядочение законодательства. Так, М. К. Ветош-кин в статье с показательным названием «Кодификация союзного законодательства» пишет, что кодификация должна собрать воедино все действующие законодательные акты, очистить их от всего того, что уже утратило силу, и расположить законодательный материал в определённом порядке. При этом нужно объединить «разрозненные, отрывочные постановления по одному и тому же предмету в более или менее цельные и связанные акты, устранив противоречия и явные ошибки» [17, с. 50]. Таким образом, автор включает в содержание кодификации по меньшей мере три самостоятельные формы обработки законодательного материала: учёт, хронологическую инкорпорацию и консолидацию.
В 1930-е гг. разворачивается подготовка общесоюзных кодексов (см.: [18]), в первую очередь, регулирующих публично-правовые отношения, а именно уголовного и уголовно-процессуального (см.: [19]). Хотя дальше проектов работа не продвинулась, сама её организация активизировала интерес в проблеме кодификации, её роли в развитии законодательства. Э. Э. Понтович писал, что существуют два различных пути кодификационной деятельности. Первый путь предполагает, что «кодификация совершается в самом процессе законодательства, когда законы, регулирующие ту или иную более или менее обширную область отношений, издаются в целостном, объединённом виде, в виде кодексов ... Кодекс является при этом и формально новым законом, устраняющим прежде действовавшее в данной области отношений законодательство» [20, с. 25]. При другом варианте «законодательство протекает в виде издания отдельных актов, о систематизации которых в порядке их издания не высказывается заботы. Задача кодифика -ции наступает позже, как задача особая,
от текущего законодательства отделённая. Кодификатор приводит в систему, внешним образом, упорядочивает то, что до него сделал законодатель. В результате этой кодификации рождаются не новые законы, не кодексы, но "Своды" или собрания действующих законов. Она имеет своей задачей не создание нового, а упорядочение существующего» [20, с. 25].
Автор обращает внимание ещё на два принципиальных различия между видами кодификации. Во-первых, в отличие от кодекса, который является «произведением исторического момента его издания», «"Своды" или собрания действующих законов объединяют законодательство не одного, а нескольких периодов времени, отчего система распределения материала становится в какой-то мере внешней самому материалу, приближаясь к простой его классификации» [20, с. 2526]. Во-вторых, «если кодекс имеет своей задачей прежнее законодательство устранить, то перед сводом или собранием законов стоит задача прямо обратная: сохранить это законодательство, устранив из него всё то, что препятствует его применению. Кодекс исходит в принципе из отрицания старого, тогда как свод или собрание - из его утверждения» [20, с. 26]. Анализ позиции Э. Э. Понтовича позволяет сделать вывод, что инкорпорация сводится к «проблеме постановки дела технического упорядочения законодательства, как дела, от текущего законодательства обособленного» [20, с. 36].
Своеобразным итогом теоретических изысканий советских правоведов, а также закреплением официально поддерживаемой позиции стало издание в 1940 г. учебника по теории государства и права под редакцией М. С. Строговича и С. А. Голунского. Заметим, что оба автора более известны как представители отраслевой юридической науки. М. С. Строгович занимался преимущественно проблемами уголовно-процессуального права, для С. А. Голунского теория государства и права также не относилась к единственному предмету научных исследований. Это не могло не сказаться на тематических предпочтениях учёных, вводимых понятиях и толковании. Авторы следовали за сложившейся практикой развития законодательства (поэтому ключевым понятием для них оста-
валась кодификация) и утверждали при этом, что инкорпорация у нас не применяется5.
Данная оценка достаточно быстро была подвергнута сомнению со стороны одного из наиболее квалифицированных и опытных специалистов в области систематизации законодательства - А. Н. Иодковского. Непосредственный участник всех значимых работ по систематизации законодательства 1920-х гг., составитель нескольких неофициальных хронологических сборников законодательства 1930-х гг., защищая в 1948 г. в Институте права АН СССР диссертацию на тему «Вопросы кодификации законодательства», рассмотрел понятие инкорпорации, привёл примеры её использования в отечественном праве, отметил достоинства и перспективность применения такой формы. А. Н. Иодковский доказывал, что именно инкорпорация даёт возможность проводить укрупнение актов, широко применять отсылки, т. е. использовать возможности юридической техники. Полученный в результате инкорпорации акт не требует утверждения законодательным органом6, т. е. его введение в действие происходит более оперативно, что также является существенным положительным фактором. Последнее замечание относится только к официозной инкорпорации, а не официальной, как они разграничиваются в современной теории права. В правоведении 1940-х гг. такие термины ещё не использовались. Доказывая целесообразность и преимущества неофициальной инкорпорации, А. Н. Иодковский, апеллировал, видимо, к собственному опыту составления хронологических собраний, которые широко использовались в юридической практике, но не получали какого-либо утверждения.
Активизация работ по систематизации законодательства в конце 1950-х гг. актуализировала задачу определения методологического инструментария. Как уже отмечалось ранее, важное значение для постановки теоретических проблем систематизации законодательства и их осмысления на новом этапе развития советского права имели сборники со схожими названиями, вышедшие практически одновременно в Москве, Ленинграде и Свердловске (см.: [21]). Одной из первых публикаций программного значения стала статья Д. А. Керимова «Понятие и формы
кодификации». Первой фразой автор заявляет: «Практическое осуществление кодификации действующего законодательства требует прежде всего чёткого уяснения того, что следует понимать под терминами "инкорпорация" и "кодификация"» [22, с. 8]. Оставаясь в традиции предыдущего периода, Д. А. Керимов считает, что инкорпорация имеет техническое содержание, поскольку в её задачу «входит учёт и внешняя обработка действующего законодательного материала. Подлежащий инкорпоративной обработке законодательный материал объединяется и располагается по отдельным отраслям права или в хронологическом, алфавитном порядке, без изменения содержания систематизируемых правовых норм, без каких-либо восполнений, уточнений и исправлений действующих правовых актов... в задачу кодификации входит внутренняя обработка действующего законодательного материала полностью или частично в целях приведения его в единую логическую систему» [22, с. 9].
Таким образом, из всего спектра вопросов, которые могли быть связаны с понятием систематизации законодательства и её видов, продолжилось обсуждение одного - о различиях между инкорпорацией и кодификацией. Даже в конце 1960-х гг., когда были изданы многие кодексы и упорядочение законодательство продолжалось по разным направлениям, в коллективной монографии, объединившей почти всех ведущих специалистов по данной проблеме, утверждалось, что один из важнейших теоретических вопросов систематизации законодательства состоит в научно обоснованном определении сущности инкорпорации и кодификации и установлении между ними границы [22, с. 8].
Долгое время инкорпорация и кодификация считались достаточными формами, исчерпывающими все возможные действия по упорядочению законодательства. Подчёркивалась генетическая связь и взаимообусловленная последовательность обеих форм систематизации. Так, В. Н. Суходрев отмечал: «Систематизация законодательства состоит из двух стадий. Первая стадия - инкорпорация. Она не ставит своей задачей создание новых актов. В процессе инкорпорации систематизируется то, что уже издано. Акты подбираются в хронологическом или темати-
ческом порядке, и притом в самой последней редакции. Выявляются и исключаются акты и отдельные пункты актов, фактически утратившие силу; в установленном порядке они представляются к отмене. Акты подвергаются лишь редакционной или технической обработке. В результате этой работы подготавливается сборник действующего законодательства - хронологический или систематический. Вторая стадия - кодификация. Её задачей является приведение законодательства в единую стройную систему. В процессе кодификации устраняются противоречия, повторения, разрабатываются новые нормативные акты (кодексы и др.) [23, с. 93]. Д. А. Керимов, в целом разделяя такое мнение, считал, что исключение актов и отдельных пунктов актов, фактически утративших силу, осуществляется на второй стадии кодификационного процесса [9, с. 35].
Неоднократно в разных формулировках повторялся тезис, что инкорпорация связана с внешней обработкой нормативных актов, а кодификация - с изменением содержания юридических норм. Определялись критерии, которые позволяли чётко разграничивать эти понятия [24, с. 8-9].
Другая важная проблема, которая получила разрешение в советском правоведении 1960-х гг., состоит в выстраивании иерархии понятий. Как уже отмечалось, историческая традиция тяготела к обозначению термином «кодификация» разнообразной деятельности, направленной на приведение законодательства в систему. Однако авторитетными теоретиками права была обоснована более корректная научная позиция, отражённая в коллективной монографии, написанной преимущественно сотрудниками Всесоюзного института юридических наук. Данное научное учреждение (а также созданный на его основе в 1963 г. Всесоюзный научно-исследовательский институт советского законодательства) выступало одним из организаторов и координаторов всех работ по систематизации законодательства. В монографии сделан важный методологический вывод: «Систематизация - родовое понятие, охватывающее всю деятельность по упорядочению законодательства, а кодификация - один из способов или одна из форм систематизации законодательства» [25, с. 9].
Вытеснение термина «кодификация» как родового понятия термином «систематизация» позволило расширить перечень видов систематизации, поскольку ранее в этот перечень не включалась консолидация или её выделение считалось спорным (см.: [26, с. 12, 15]). Так, А. С. Пиголкин в диссертации на соискание степени доктора юридических наук указывал на консолидацию как специальную деятельность полномочных органов, направленную на сведение воедино всех действующих нормативных положений, регламентирующих одни и те же отношения. Результатом является «издание единого сводного акта, служащего официальной заменой прежних актов», который хотя и не устанавливает новые нормы, но «представляет собой по юридическим свойствам нормативный акт»7. (Кстати, в современной юриспруденции вопрос о содержании консолидации, пределах её применения продолжает обсуждаться, само существование такой формы систематизации не подвергается сомнению [27]. Вывод о включении консолидации в перечень форм систематизации широко дублируется в учебной литературе.)
Однако из всех форм систематизации законодательства наибольший исследовательский интерес по-прежнему привлекала кодификация. Несмотря на то, что отраслевая кодификация занимала ведущие позиции в исследовательском поле советского правоведения, вводится понятие всеобщей (генеральной) кодификации, результатом которой может быть свод законов кодификационного типа [24, с. 8]. Д. А. Керимов писал: «Наряду с отраслевой кодификацией нужно провести общую кодификацию действующего законодательства, создать полное собрание, а затем и полный свод нормативных актов высших органов государственной власти и государственного управления Союза ССР (и аналогичное собрание и свод каждой союзной республики)» [9, с. 23].
В юридическую терминологию вошло традиционное для русского языка лексическое значения слова «свод». Оно означало сведённые в одно целое и расположенные в известном порядке материалы, тексты. Соответственно, «свод законов в этом смысле есть сведённые в одно целое (как правило,
в одно издание) и расположенные в известном порядке законы» [28, с. 7].
В российской и зарубежной правовой доктрине термин «свод законов», как отмечает Г. И. Муромцев, может употребляться в разных смыслах. В 1920-е гг., когда велась подготовка такого издания, оно понималось скорее как «собрание законодательства», «систематическое собрание», т. е. как результат инкорпорации. В 1960-е гг. формируется более сложное отношение к собраниям подобного рода. Среди научных трактовок есть его оценка как своеобразного «кодекса кодексов», призванного сосредоточить в себе всё действующее законодательство [29].
Сам термин «кодификация» употребляется в трёх разных значениях: 1) для обозначения процесса работ по кодификации права; 2) как название результата этих работ, т. е. как синоним слова «кодекс»; 3) в качестве общей характеристики значительного этапа законопроектных работ, завершившихся созданием кодекса [30, с. 6].
5. Заключение
Проведённое исследование свидетельствует, что тема систематизации законодательства находится в предметном поле науки теории государства права. Актуальность разработки терминологического инструментария обуславливалась в первую очередь практическими потребностями упорядочения и развития советского законодательства. Исторической особенностью отечественного права была необходимость его быстрого и радикального обновления сначала непосредственно после революции, а затем под воздействием динамики политического режима. В итоге наиболее востребованной формой систематизации законодательства оказалась кодификация, что привело к расширительно-
му толкованию данного термина, который стали распространять на любую деятельность, связанную с систематизацией законодательства.
Наблюдалось смешение и подмена понятий «кодификация» и «инкорпорация». Закономерно, что разграничение этих терминов объявлялось актуальной задачей советского правоведения. В целом её можно считать решённой, поскольку были определены существенные отличия обеих форм систематизации. В 1960-е гг. произошла смена родового понятия для обозначения деятельности, направленной на упорядочение законодательства. Вместо кодификации она стала называться систематизацией. Соответственно, расширился набор форм, в которых она могла осуществляться. Введено понятие консолидации, определены её признаки.
Степень разработки проблемы к концу советского периода позволяла перейти к углублённому рассмотрению каждого понятия, что подтверждается началом многоаспектного изучения кодификации.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Энциклопедия государства и права / под ред. П. И. Стучки. - М. : Изд-во Ком. академии, 1925. - Т. 2. - С. 436.
2 Там же.
3 Там же.
4 Алфавитно-предметный указатель к индексам «Юридической картотеки». - М., 1927. - С. 4.
5 Строгович М. С., Голунский С. А. Теория государства и права. - М. : Юридическое изд-во НКЮ СССР, 1940. - 394 с.
6 АРАН. Ф. 1934. Оп. 1. Ф. Д. 367. Л. 17.
7 Пиголкин А. С. Теоретические проблемы правотворческой деятельности в СССР : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 1972. - С. 36.
ЛИТЕРАТУРА
1. Систематизация законодательства в Российской Федерации / под ред. А. С. Пиголкина. - СПб. : Юридический центр Пресс, 2003. - 382 с.
2. Проблемы общей теории права / под ред В. С. Нерсесянца. - М. : ИНФРА-М, 2004. - 832 с.
3. Головина А. А. Глоссарий в российском законодательстве: тенденции и перспективы // Актуальные проблемы российского права. - 2017. - № 2. - С. 104-115. - DOI: 10.17803/1994-1471.2017.75.2.104-115.
4. Антонов М. В. Кодификация как социально-историческое явление. Рецензия на книгу: Csaba Varga. Codification as a socio-historical phenomenon. Budapest. Szent Istvan Tarsulat, 2011. 431 p. // Правоведение. - 2013. - № 4. - С. 253-262.
5. Теория государства и права / под ред. А. С. Пиголкина. - М. : Городец, 2006. - 613 с.
6. Общая теория государства и права : в 3 т. Т. 2. Право: академический курс / отв. ред. М. Н. Марченко. - М. : ИНФРА-М, 2013. - 816 с.
7. Алексеев С. С. Проблемы теории государства и права // Собр. соч. : в 10 т. Т. 3. Проблемы теории права : курс лекций. - М. : Статут, 2010. - 781 с.
8. Алексеев С. С. Законы, правосудие, юриспруденция в жизни людей // Собр. соч. : в 10 т. Т. 8. Учебники и учебные пособия. - М. : Статут, 2010. - 480 с.
9. Керимов Д. А. Кодификация и законодательная техника. - М. : Госюриздат, 1962. - 104 с.
10. Пиголкин А. С. Толкование нормативных актов в СССР. - М. : Госюриздат, 1962. - 166 с.
11. Сивицкий В. А. Систематизация как форма применениия юридико-технического инструментария // Юридическая техника. - 2007. - № 1. - С. 65-66.
12. Реутов В. П., Ваньков А. В. К вопросу о консолидации как форме систематизации законодательства // Право и современные государства. - 2013. - № 3. - С. 16-20.
13. Кашанина Т. В. Структура права. - М. : Проспект, 2014. - 580 с.
14. Юртаева Е. А. Системность и систематизация в законотворчестве: теория и опыт // Российская юстиция. - 2010. - № 4. - С. 11-13.
15. Исаков В. Б. Некоторые проблемы новой российской кодификации // Вестник университета им. О. Е. Кутафина. - 2018. - № 4. - С. 83-91. - Б01: 10.17803/2311-5998.2018.44.4.083-091.
16. Пашенцев Д. А. Кодификация как инструмент конструирования законодательства в начальный период советского государства (к 100-летию первых советских кодексов) // Журнал российского права. -2018. - № 11. - С. 5-13. - Б01: 10.12737/аП_2018_11_1.
17. Ветошкин М. Кодификация союзного законодательства // Советское строительство. - 1929. - № 7. -С. 48-66.
18. Ящук Т. Ф. Нереализованные проекты кодификации советского законодательства в 1920-1930-е годы // Сибирский юридический вестник. - 2018. - № 4. - С. 57-61.
19. Ящук Т. Ф. Проекты кодификации российского уголовного законодательства в конце 1920-х - 1930-х годов // Социология, философия и право в системе противодействия преступности : материалы Все-рос. науч.-практ. конф. / отв. ред. В. Е. Шинкевич. - Красноярск : Сиб. юрид. ин-т МВД, 2018. -С. 204-207.
20. Понтович Э. Кодификация общесоюзного законодательства // Советское строительство. - 1930. -№ 2. - С. 25-36.
21. Ящук Т. Ф. Изучение систематизации советского законодательства 1920-х гг.: историографический обзор и историко-правовой анализ // Вестник Омского университета. Серия «Право». - 2018. - № 2. -С. 13-21. - Б01:10.25513/1990-5173.2018.2.13-21.
22. Керимов Д. А. Понятие и формы кодификации // Вопросы кодификации советского права. Вып. 1. -Л. : ЛГУ, 1957. - С. 8-10.
23. Суходрев В. Н. О некоторых вопросах теории и практики систематизации советского законодательства // Советское государство и право. - 1960. - № 8. - С. 91-102.
24. Подготовка и издание систематических собраний действующего законодательства / под ред. А. Н. Мишутина. - М. : Юридическая литература, 1969. - 343 с.
25. Теоретические вопросы систематизации советского законодательства / под ред. С. Н. Братуся и И. С. Самощенко. - М. : Юридическая литература, 1962. - 575 с.
26. Систематизация законодательства как способ его развития / отв. ред. В. А. Сивицкий. - М. : Издат. Дом Гос. ун-та - Высшая школа экономики, 2010. - 535 с.
27. Кожевников В. В. О консолидации нормативных правовых актов // Вопросы правоведения. - 2016. -№ 2 (36). - С. 113-132.
28. Свод законов советского государства (теоретические проблемы) / отв. ред. И. С. Самощенко. - М. : Юридическая литература, 1981. - 256 с.
29. Муромцев Г. И. Нужен ли России Свод законов // Право. Журнал Высшей школы экономики. - 2011. -№ 1. - С. 4-5.
30. Маковский А. Л. О кодификации гражданского права (1922-2006). - М. : Статут, 2010. - 736 с.
Информация об авторе
Ящук Татьяна Фёдоровна - доктор юридических наук, профессор кафедры теории и истории государства и права
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
Адрес для корреспонденции: 644077, Россия, Омск, пр. Мира, 55а
E-mail: yashukomsu@mail.ru
SPIN-код: 5320-8909, AuthorlD: 490627
Информация о статье
Дата поступления - 1 июля 2019 г. Дата принятия в печать - 15 июля 2019 г.
Для цитирования
Ящук Т. Ф. Эволюция понятия «систематизация законодательства» в советской правовой науке // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2019. Т. 16, № 3. С. 40-50. й01: 10.25513/1990-5173.2019.16(3).40-50.
THE EVOLUTION OF THE CONCEPT OF SYSTEMATIZATION OF LEGISLATION
IN THE SOVIET LEGAL SCIENCE
T.F. Yashchuk
Dostoevsky Omsk State University, Omsk, Russia
Introduction. The study of the systematization of the legislation as a theoretical and legal and historical and legal problem is impossible without the reconstruction of the history of the development of the conceptual and categorical apparatus. The evolutions of the legal model "the systematization of the legislation" and the terms for the individual forms of the systematization should be traced. The practical significance is justified by the fact that the system of categories established during the Soviet period is also used in the modern legal science. Purpose. The purpose of the article is to stady the evolution of basic concepts related to the systematization of the legislation, to show the transformation of their meaning content during the researched period. Methodology. It includes the historical and legal method; the method of historism; sociological; comparative and legal; Hermeneutics method. The development of the Soviet law and its doctrines are typified as a historical process according the evolution of the political and ideological conditions. From the point of view of the sociological method, the law is analyzed as a social institution and its evolution is related to the dynamics of the social processes. The comparative and legal method allowed to show the evolution of the conceptual apparatus and to establish its stable and changing components. The hermeneutics method was used for the interpretation of the legal terms. Results. It has been established that category "codification" was developed the most actively and various actions aimed at streamlining of the legislation by this category was marked. There was a mixing and the substitution of the concepts of "codification" and "incorporation", their distinction was achieved only in the 1960s. At the same time the general term was changed: the word "systematization" began to be used instead of the word "codification". A new term "consolidation", which has not been used before, is introduced and justified. Conclusion. The stages of the development of conceptual apparatus related to the systematization of the legislation have been identified. The degree of the development of the problem by the end of the Soviet period allowed to move to an advances consideration of the each concept. The complication and differentiation of certain types of systematization of the legislation has caused the introduction of special legal structures for their designation.
Keywords: history of law; Soviet law; systematization of legislation; history of systematization of legislation; types of systematization of legislation.
Acknowledgments. The study was carried out with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research, project no. 18-011-00467.
REFERENCES
1. Pigolkin A.S. (ed.). Systematization of Legislation in the Russian Federation. Saint Petersburg, Yuridicheskii tsentr Press Publ., 2003. 382 p. (In Russ.).
2. Nersesyants VS. (ed.). Problems of the general theory of law. Moscow, Infra-M Publ., 2004. 832 p. (In Russ.).
3. Golovina A.A. Glossaries in Russian legislation: Tendencies and Perspectives. Aktual'nye problemy rossiiskogo prava = Actual problems of Russian law, 2017, no. 2, pp. 104-115. D0I:10.17803/1994-1471.2017.75.2.104-115. (In Russ.).
4. Antonov M.V. Codification as a socio-historical phenomenon. Review of the Book: Csaba Varga. Codification as a socio-historical phenomenon. Budapest. Szent Istvan Tarsulat, 2011. 431 p. Pravovedenie = Jurisprudence, 2013, no. 4, pp. 253-262. (In Russ.).
5. Pigolkin A.S. (ed.). Theory of State and Law. Moscow, Gorodets Publ., 2006. 613 p. (In Russ.).
6. Marchenko M.N. (ed.). General theory of state and law, in 3 volumes. Moscow, Infra-M Publ., 2013. Vol. 2: Law: Academic course. 816 p. (In Russ.).
7. Alekseev S.S. Problems of the theory of state and law, in: Collected works, in 10 volumes. Moscow, Statut Publ., 2010. Vol. 3: Problems of the theory of law: a course of lectures. 781 p. (In Russ.).
8. Alekseev S.S. Laws, justice, jurisprudence in the life ofpeople, in: Collected works, in 10 volumes. Moscow, Statut Publ., 2010. Vol. 8: Textbooks. 480 p. (In Russ.).
9. Kerimov D.A. Codification and legislative technique. Moscow, Gosyurizdat Publ., 1962. 104 p. (In Russ.).
10. Pigolkin A.S. The interpretation of regulations in the USSR. Moscow, Gosyurizdat Publ., 1962. 166 p. (In Russ.).
11. Sivitsky VA. Systematization as a form of application of legal and technical tools. Yuridicheskaya tekhnika = Legal Engineering, 2007, no. 1, pp. 65-66. (In Russ.).
12. Reutov VP., Van'kov A.V. On the issue of consolidation as a form of systematization of legislation. Pravo i sovremennye gosudarstva = Law and modern states, 2013, no. 3, pp. 16-20. (In Russ.).
13. Kashanina T.V. Law structure. Moscow, Prospekt Publ., 2014. 580 p. (In Russ.).
14. Yurtaeva E.A. Systemacy and systematization in lawmaking: theory and experience. Rossiiskaya yustitsiya = Russian justice, 2010, no. 4, pp. 11-13. (In Russ.).
15. Isakov V.B. Some problems of the new Russian codification. Vestnik universiteta imeni O.E. Kutafina = Bulletin of the Kutafin University, 2018, no. 4, pp. 83-91. DOI: 10.17803/2311-5998.2018.44.4.083-091. (In Russ.).
16. Pashentsev D.A. Codification of the legislation as a Tool of Construction of Social Relations in the Initial Period of the Soviet State (to the 100th Anniversary of the First Soviet Codes). Zhurnal rossiiskogo prava = Journal of Russian Law, 2018, no. 11, pp. 5-13. DOI: 10.12737/art_2018_11_1. (In Russ.).
17. Vetoshkin M. Codification of union legislation. Soviet construction, 1929, no. 7, pp. 48-66. (In Russ.).
18. Yashchuk T.F. Unrealized Codification Projects of Soviet Legislation in the 1920-1930's. Sibirskii yuridicheskii vestnik = Siberian Law Journal, 2018, no. 4, pp. 57-61. (In Russ.).
19. Yashchuk T.F. Codification projects of the Russian criminal legislation in the late 1920s-1930s, in: Shinkevich V.E. (ed.). Sociology, philosophy and law in the system of combating crime, materials of the All-Russian scientific-practical conference. Krasnoyarsk, Siberian Law Institute of the Ministry of Internal Affairs Publ., 2018, pp. 204-207. (In Russ.).
20. Pontovich. E. Codification of Soviet Legislation. Sovetskoe stroitel'stvo = Soviet Construction, 1930, no. 2, pp. 25-36. (In Russ.).
21. Yashchuk T.F. The Study of the Systematization of Soviet Legislation of the 1920s: Historiographical Review and Historical and Legal Analysis. Vestnik Omskogo universiteta. Seriya "Pravo" = Herald of Omsk University. Series "Law", 2018, no. 2, pp. 13-21. D0I:10.25513/1990-5173.2018.2.13-21. (In Russ.).
22. Kerimov D.A. The concept and forms of codification, in: Issues of the codification of Soviet law. Leningrad, Leningrad State University Publ., 1957. Iss. 1, pp. 8-10. (In Russ.).
23. Suhodrev V.N. About some issues of the theory and practice of systematization of the Soviet legislation. Soviet state and law, 1960, no. 8, pp. 91-102. (In Russ.).
24. Mishutin A.N. (ed.). Preparation and publication of systematic collections of current legislation. Moscow, Yuridicheskaya literatura Publ., 1969. 343 p. (In Russ.).
25. Bratus' S.N., Samoshchenko I.S. (eds.). Theoretical issues of systematization of the Soviet legislation. Moscow, Yuridicheskaya literatura Publ., 1962. 575 p. (In Russ.).
26. Sivitsky V.A. (ed.). Systematization of legislation as a way of its development. Moscow, Higher School of Economics Publ., 2010. 535 p. (In Russ.).
27. Kozhevnikov V.V. Сonsolidation of regulatory legal act. Voposy pravovedeniya = Issues of jurisprudence, 2016, vol. 36, no. 2, pp. 113-132. (In Russ.).
28. Samoshchenko I.S. (ed.). The code of laws of the Soviet state (theoretical problems). Moscow, Yuridicheskaya literatura Publ., 1981. 256 p. (In Russ.).
29. Muromtsev G.I. Does Russia need a code of laws. Pravo. Journal of Higher School of Economics, 2011, no. 1, pp. 4-5. (In Russ.).
30. Makovsky A.L. On the codification of civil law (1922-2006). Moscow, Statut Publ., 2010. 736 p. (In Russ.).
About the author
Yashchuk Tatyana - Ph.D. (Advanced Doctorate) in Law, Professor at the Department of Theory and History of State and Law
Dostoevsky Omsk State University
Postal address: 55a, Mira pr., Omsk, 644077, Russia
E-mail: yashukomsu@mail.ru SPIN-KO,q: 5320-8909, AuthorlD: 490627
Article info
Received - July 1, 2019 Accepted - July 15, 2019
For citation
Yashchuk T.F. The Evolution of the Concept of Systematization of Legislation in the Soviet Legal Science. Vestnik Omskogo universiteta. Seriya "Pravo" = Herald of Omsk University. Series "Law", 2019, vol. 16, no. 3, pp. 40-50. DOI: 10.25513/1990-5173.2019.16(3).40-50. (In Russ.).
