CC BY
117
УДК 159.9.07
Teplyakov G. V. ETHNIC PSYCHOLOGICAL ASPECTS OF VISUAL PSYCHODIAGNOSTICS OF ADDICTIVE AND SUICIDAL BEHAVIOR. The article shows the technologies of such objective psychological testing method as visual psychodiagnostics (VPD). The specific forms of addictions, which can be detected by the means of VPD technologies have been described. The main VPD technologies that are most important in primary prophylactic treatment of a suicidal activity have been described too. VPD technologies can be applied both in combination with standard tests and separately. The author showes the possibilities and validity of VPD technologies using them to detect addictive and suicidal behavior risk groups independently of their ethnic psychological specifics.
Keywords: visual psychodiagnostics, phenotypology, videocomputer psychological diagnostics, profiling, addictions, suicide, behavior, psychological testing, ethnic psychological, international co-operation.
Г.В. Тепляков, педагог-психолог ФГБОУ ВПО «НГПУ», г. Новосибирск, Е-mail: [email protected]
ЭТНОПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ВИЗУАЛЬНОЙ ПСИХОДИАГНОСТИКИ АДДИКТИВНОГО И СУИЦИДАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ
В статье рассмотрены технологии визуальной психодиагностики (ВПД), относящиеся к объективным методам психологического тестирования. Приведены формы аддикций, в том числе нехимических, в выявлении которых особая роль принадлежит ВПД. Дано описание основных технологий ВПД, применение которых в первичной профилактике авитальной активности представляется наиболее перспективным. Приведено обоснование возможности их использования как в сочетании состандартными тестами, там и отдельно. Автором показаны возможность и обоснованность применения технологий ВПД в выявлении групп риска по аддиктивному и суицидальному поведению независимо от этнопсихологических особенностей исследуемых лиц.
Ключевые слова: визуальная психодиагностика, фенотипология, видеокомпьютерная психодиагностика, профайлинг, аддикции, суицид, психологическое тестирование, этнопсихология.
Одной из наиболее заметных черт эпохи глобализации, в которую вступило человечество, является нарастание экспансии постмодернистской культуры. Она проникает все глубже в самые широкие слои населения уже не только развитых, но и развивающихся стран. Если наиболее значимыми ценностями эпохи модерна была вера в прогресс и могущество разума, то сейчас на место этой веры приходит интерпретативное мышление [1]. Продолжается распад традиционной нуклеарной семьи, когда роль ее главы все больше берет на себя государство с его социальными институтами. Выпадая из разрушающейся семейной структуры, человек не обретает взамен другие виды поддержки: экономическую, моральную, социальную, эмоциональную. Очевидно, что это лишает личность условий формирования зрелой идентичности и ведет к увеличению числа лиц с диффузной фрагментарной идентичностью [2]. Все это создает условия для формирования аддиктивного поведения и ави-тальной активности. Примечательно, что эти механизмы действуют независимо от национальных границ, все же обладая при этом этнокультурной спецификой.
Аддикции рассматриваются как тесное переплетение самых различных факторов, ни один из которых не является главным. Если рассматривать аддикции с медико-биологических позиций, то в их основе лежит т.н. «большой наркоманический синдром», причинно-следственные связи которого с психогенетикой давно являются областью пристального внимания исследователей [3].
Аддикция представляет собой процесс нарастающего отчуждения (В.Франкл). И, если в начале пути аддикт отчуждает себя преимущественно от микро-, а затем и макросоциальной среды, то финальной стадией этого процесса становится отчуждение от самой жизни. По сути аддикция и есть растянутый по времени суицид. Если суицидальное поведение - это уход из жизни, то аддиктивное поведениеэто уход от жизни, что также можно трактовать как авитальную активность (Ю.Р Вагин, 2001). Особую медико-психологическую проблемупредставляет собой суицидальное поведение у аддиктов и их родственников [4; 5].
Здесь вновь уместно вспомнить о психогенетических механизмах аддикций. Представим себе достаточно узнаваемую в наши дни ситуацию внешне благополучной семьи, в которой отец статусная персона, мать домохозяйка, старший сын наркоман, а младший сын не отходит от компьютера. По существу, не только старший сын, но и все остальные члены семьи ад-дикты. Статусный отец - работоголик и, соответственно, инти-мофоб. Мать - шопоголичка. Младший сын - киберпорно-ад-дикт. Очевидно, что данный сценарий несет в себе как социо-
культурный, так и генетический аспект, и может быть реализован практически независимо от этнических особенностей носителей данных ролей.
Современная эпоха характеризуется стиранием национальных границ за счет выхода жителей Земли в киберпространство, где происходит стирание этнокультурной идентичности. В виртуальной среде особенно быстро формируются нехимические аддиакции: гэмблинг, интернет-аддикция, созависи-мость (включая такое новейшее явление, как лайкофилия - зависимость от одобрений индивидуума интернет-сообществом), а также уже упомянутая киберпорно-аддикция [6]. Виртуальное пространство (особенно т.н. «глубинный интернет», не подконтрольный правоохранительным органам) способствует быстрому распространению и «традиционных» видов наркотиков и других психоактивных веществ (ПАВ). Все это делает настоятельно необходимым новый уровень кооперации медико-психологического сообщества, независимо от национальных границ.
Одной из причин угрожающего роста статистики аддикции и суицидов (включая незавершенные случаи) во всем мире является низкая эффективность раннего выявления лиц, входящих в соответствующие группы риска. Так, ни в одной стране мира практически не сложилась система первичной профилактики суицидального поведения, и все медико-психологические и социальные мероприятия проводятся уже по состоявшимся попыткам самоубийств и их последствиям - являясь, таким образом, мерами вторичной и третичной профилактики.
Нельзя признать эффективными и меры, предпринимаемые для раннего выявления других форм авитальной активности. В основном эти подходы базируются на применении стандартных тестов, направленных на выявление фактов употребления ПАВ среди групп риска по аддиктивному поведению. Об эффективности таких мер свидетельствует следующее: по данным ряда экспертов, реальная распространенность наркозависимости среди населения России в 5-10 раз превышает показатели официальной статистики (А.Ю. Егоров, 2000; Л.С. Шпиленя, 2003).
На наш взгляд, основной причинойнизкой эффективности тестирования является часто встречающееся нежелание обследуемого конструктивно сотрудничать с исследователем. Не редки случаи, когда при проведении скрининга с целью выявления групп риска по аддиктивному и суицидальному поведению на обследование являются лица в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, которые при ответах на вопросы анкеты категорически отрицают даже единичные случаи употребления ПАВ. По нашим данным, около 25% подростков, когда-либо про-
ходивших тестирование, по разным мотивам давали заведомо ложные ответы при заполнении опросника.
В этой связи нас привлекли возможности такой области объективной психологии, как визуальная психодиагностика (ВПД). Наибольший интерес среди ее инструментов представляют собой фенотипология (ФТ), видеокомпьютерная психодиагностика (ВКПД) и профайлинг (ПФ).
ФТ (М. Лучин) представляет собой научно обоснованный метод, позволяющий определить по внешнему виду человека его предрасположенности к различным моделям поведения -включая авитальную активность. Технология учитывает этнические особенности и расовые различия обследуемых и может, таким образом, применяться в скрининговых и углубленных исследованиях для разных стран. К настоящему времени накоплены материалы, позволяющие с высокой степенью точности предсказать развитие аддиктивного и суицидального поведения. Считается, что при квалифицированном использовании ФТ точность метода составляет 70-80%. Наряду с другими технологиями ВПД это позволяет повысить эффективность стандартных тестов, применяющихся для выявления соответствующих групп риска (Г.В. Тепляков, 2013). Ценность ФТ состоит в том, что она является методом объективной психологии и дает информацию о субъекте исследования вне зависимости от его желания дать истинную информацию о своем аддиктивном анамнезе.
ВКПД (А.Н. Ануашвили) в своей основе имеет фоновый принцип восприятия информации. Фоном для работы головного мозга человека является его лицо. Биоэлектрическая активность каждого из полушарий отражается на соответствующей половине лица. Изображение вводится через цифровую камеру в компьютер и делится по оси симметрии пополам. Полученные фрагменты лица зеркально дополняются собственным изображением и получаются так называемые «вторичные портреты»: интуитивный (правополушарный) и логический (левополушарный). Уже на этой стадии можно многое сказать о состоянии человека, степени его психологической стабильности, когерентности полушарий и пр. Специальный диагностический алгоритм, содержащий в зависисомости от целей исследования от 2 до 24 вопросов, выводит на один из 49 психотипов по классификации А.Н. Ануашвили [7]. Для каждого из них определен процент вероятности попадания в одну из групп антисоциальной активности («агрессия» или «депрессия»). Группа «депрессия» наиболее тесно связана с авитальной активностью - в отношении как суицидального, так и аддиктивного поведения.
Все это хорошо согласуется с данными ранее проведенных исследований. Роль функциональной асимметрии мозга в развитии дезадаптозов, какими всегда сопровождается авитальное поведение, хорошо изучена [3]. Сделано предположение, что стрессоустойчивость у лиц с зависимыми расстройствами определяется оптимальным соотношением неспецифической и эмоциональной активации [8]. Особым преимуществом ВКПД является то, что метод полностью свободен от влияния этнических и расовых особенностей субъекта исследования на результаты теста. Технология может успешно применяться в любой стране мира независимо от национальности ее резидентов. В силу региональных особенностей (наши исследования в основном выполнялись в Сибирском и Приволжском Федеральных округах России), среди обследованных нами 94% составили европеоиды и 6% монголоиды, представители негроидной расы не встречались. Ни в одном случае при трактовке результатов исследования лиц монголоидной расы диагностических затруднений не возникало. Это открывает путь для распространения технологии в страны Азиатско-Тихоокеанского региона
Библиографический список
с целью включения в программы скрининговых исследований для выявления групп риска по девиантному и суицидальному поведению.
ПФ (P. Ekman) позволяет распознать степень правдивости обследуемого на основании трактовки его поз, мимики и жестов (включая микромимику и микрожесты) - всего того, что называется «языком тела». Технология стала результатом более чем 40-летней работы автора по изучению эмоций у жителей самых разнообразных культурных сообществ: Папуа Новая Гвинея, США, Япония, Бразилия, Аргентина, Чили, Индонезия СССР и др. Еще в 1969 г. автор сделал вывод, что основные эмоции человека носят универсальный характер, не зависящий от этнокультурных особенностей. Полученные данные позволили разработать методику FACS (Facial Action Coding System) - «Система кодирования движений лица». Этим инструментом, наряду с более поздними и новейшими разработками в области Пф, успешно пользуются психологи всего мира для оценки невербальных сигналов, поступающих от исследуемого во время тестирования.
Наш собственный опыт при проведении скрининговых исследований групп риска по аддиктивному и суицидальному поведению [9] показал высокую ценность технологий ПФ в повышении достоверности исследований. По нашим наблюдениям, подростки, имеющие признаки употребления ПАВ (или нам предоставлялась подтверждающая информация от педагогов и социальных работников), но не указавшие это при анкетировании, при собеседовании на эту тему демонстрировали невербальные признаки лжи в 100% случаев. Очевидно, что такой подход значительно снижает количество ложноотрицательных результатов при проведении скрининга.
Как и в случаях с ФТ и ВКПД, ПФ полностью свободен от этнопсихологических влияний на интерпретацию обследования и может применяться вне зависимости от национальности лиц, включенных в скрининг. Это относится и к тем нациям, социокультурные особенности которых предписывают своим соотечественникам с самого раннего детства приучать себя «хранить лицо» и воздерживаться от проявлений чувств и эмоций. К таким странам в первую очередь относятся Китай, Корея, Япония, Таиланд и ряд других государств Азиатско-Тихоокеанского региона. В странах европейской цивилизации ПФ представляет для исследователя еще меньше затруднений.
В настоящее время продолжается накопление научно обоснованных и статистически достоверных корреляций данных ВПД и клинически значимых состояний авитальной активности. Особый интерес в этой связи представляет изучение этнопсихологических и кросс-культурных особенностей, способных уточнить достоверность, а также определить чувствительность, специфичность и предсказующую ценность технологий ВПД. Очевидно, что для этого понадобятся комплексные усилия специалистов смежных областей: психологов, психофизиологов, антропологов, врачей и других профессионалов из разных стран мира. Такой подход позволит выработать универсальные подходы, позволяющие снять напряжение вокруг столь важной социальной проблемы, как авитальная активность населения - вне зависимости от национальных границ.
Таким образом, этнопсихологические аспекты визуальной психодиагностики аддиктивного и суицидального поведения представляются перспективными в отношении повышения эффективности первичной профилактики этих девиаций. Вместе с тем они требуют углубленного изучения, значительно большей результативности которого можно достичь в формате международного сотрудничества.
1. Tarnas, R.T. The Passion of the Western Mind: Understanding the Ideas That Have Shaped Our World View, 1991; Ballantine.
2. Короленко, Ц.П. Аддикции в культуре отчуждения. Фрагментарная идентичность в зазеркалье постмодернизма / Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриева. - Новосибирск, 2013.
3. Чухрова, М.Г. Аддикция: зависимое поведение / М.Г. Чухрова, В.П. Леутин. - Новосибирск, 2010.
4. Чухрова, М.Г. Ретроспективный анализ суицидов, связанный с употреблением алкоголя / М.Г. Чухрова, Т.Г. Опенко [и др.] // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. - 2006. - Приложение (41).
5. Бисалиев, РВ. Суицидальное поведение у аддиктов и их родственников / РВ. Бисалиев, С.А. Вешнева. - Астрахань, 2013.
6. Козлова, Л.И. Структура антиципационной состоятельности лиц, склонных к зависимости от многопользовательских ролевых онлайн игр / Л.И. Козлова, М.Г. Чухрова, С.В. Пронин // Мир науки, культуры, образования. - 2013. - № 3(40).
7. Ануашвили, А.Н. Объективная психология на основе волновой модели мозга. - М., 2008.
8. Чухрова, М.Г. Пространственно-временная организация биоэлектрических процессов мозга как индикатор психосоциальной адаптации / М.Г. Чухрова, А.С. Чухров // Мир науки, культуры, образования. - 2013. - № 5(42).
9. Тепляков, Г.В. Возможности визуальной психодиагностики в выявлении групп суицидального риска среди детей и подростков, склонных к девиантному поведению // Развитие человека в современном мире: материалы IV Всероссийской научно-практич. конф. с международным участием. - Новосибирск, 2013.
Bibliography
1. Tarnas, R.T. The Passion of the Western Mind: Understanding the Ideas That Have Shaped Our World View, 1991; Ballantine.
2. Korolenko, C.P. Addikcii v kuljture otchuzhdeniya. Fragmentarnaya identichnostj v zazerkalje postmodernizma / C.P. Korolenko, N.V. Dmitrieva.
- Novosibirsk, 2013.
3. Chukhrova, M.G. Addikciya: zavisimoe povedenie / M.G. Chukhrova, V.P. Leutin. - Novosibirsk, 2010.
4. Chukhrova, M.G. Retrospektivnihyj analiz suicidov, svyazannihyj s upotrebleniem alkogolya / M.G. Chukhrova, T.G. Openko [i dr.] // Sibirskiyj
vestnik psikhiatrii i narkologii. - 2006. - Prilozhenie (41).
5. Bisaliev, R.V. Suicidaljnoe povedenie u addiktov i ikh rodstvennikov / R.V. Bisaliev, S.A. Veshneva. - Astrakhanj, 2013.
6. Kozlova, L.I. Struktura anticipacionnoyj sostoyateljnosti lic, sklonnihkh k zavisimosti ot mnogopoljzovateljskikh rolevihkh onlayjn igr / L.I. Kozlova, M.G. Chukhrova, S.V. Pronin // Mir nauki, kuljturih, obrazovaniya. - 2013. - № 3(40).
7. Anuashvili, A.N. Objhektivnaya psikhologiya na osnove volnovoyj modeli mozga. - M., 2008.
8. Chukhrova, M.G. Prostranstvenno-vremennaya organizaciya bioehlektricheskikh processov mozga kak indikator psikhosocialjnoyj adaptacii / M.G. Chukhrova, A.S. Chukhrov // Mir nauki, kuljturih, obrazovaniya. - 2013. - № 5(42).
9. Teplyakov, G.V. Vozmozhnosti vizualjnoyj psikhodiagnostiki v vihyavlenii grupp suicidaljnogo riska sredi deteyj i podrostkov, sklonnihkh k deviantnomu povedeniyu // Razvitie cheloveka v sovremennom mire: materialih IV Vserossiyjskoyj nauchno-praktich. konf. s mezhdunarodnihm uchastiem. - Novosibirsk, 2013.
Статья поступила в редакцию 25.04.14
УДК 159.9:37.014
Yakimanskaya I.S. EDUCATIONAL ENVIRONMENT OF INSTITUTIONS, WITH DIFFERENT SUCCESS IMPLEMENTING THE NEW FEDERAL STATE EDUCATIONAL STANDARDS. The paper describes the author's approach to the comprehensive study of the educational environment that helps detect differences in educational institutions in the process of modernization of education in Russia. The analysis of the characteristics of teachers, parents, pupils helps to understand how to construct the work in the institution during the implementation of innovation, how to involve everyone in the process of renewal in education and to help students become active and initiative members of society.
Key words: innovation activity, learning environment, teachers, parents, students.
И.С. Якиманская, канд. псхол. наук, доц., зав. каф. социальной психологии Оренбургского
гос. университета, г. Оренбург, E-mail: [email protected]
ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СРЕДА УЧРЕЖДЕНИЙ, С РАЗЛИЧНЫМ УСПЕХОМ ВНЕДРЯЮЩИХ НОВЫЕ ФЕДЕРАЛЬНЫЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ СТАНДАРТЫ
В работе описан авторский подход к комплексному исследованию образовательной среды, помогающий обнаружить различия в образовательных учреждениях в процессе модернизации образования России. Анализ особенностей учителей, родителей, школьников помогает понять, как построить работу в учреждении при реализации инноваций, каким образом вовлечь всех в процессы обновления в образовании и помочь школьникам стать активными и инициативными членами общества.
Ключевые слова: инновационная деятельность, образовательная среда, учителя, родители, учащиеся.
Обновление системы образования России диктует необходимость в исследованиях образовательных условий конкретных учреждений, для того, чтобы определить их оригинальный путь развития в соответствии с особенностями территории, педагогического коллектива специалистов и контингента школьников.
В настоящее время особенно популярно понятие «информационная среда» [1]. Она трактуется как «системно организованная совокупность информационного, технического, учебнометодического обеспечения; как часть информационного пространства, внешнее информационное окружение человека и совокупность условий, в которых протекает его деятельность...» [1]. Содержание понятия «среда» на уровне ключевых слов в работе Н.М. Девяткова включает в себя три взаимообусловленных группы понятий: 1) поле, место, пространство, условия; 2) окружение, простор, общение, пласт; 3) отражение, совокупность, факторы, сфера [2]. В.В. Рубцовым смысл образования определяется как «трансляция социального опыта во времени истории и воспроизводство устойчивых форм общественной жизни в пространстве культуры» [3]. И.Я. Лернер [4] констатирует: «Образование, четкого определения которого в литературе нет, но которое вместе с тем многообразно, представляет собой явление деятельности по определению и формированию образа человека и его места в мире (имеются многие другие близкие определения)». В качестве составляющих образовательной среды Г.А. Ковалевым [5] выделяются: 1) физическое окружение, 2) человеческие факторы и 3) программа обучения. Понятие «образовательная среда» обладает многообразным содержанием, в него включаются тип и вид образовательного учреждения, общая организация происходящих в нем процессов,
единая для всех учащихся, но в то же время индивидуализированная для каждого.
Важно отметить, что в образовательной среде реализуется сотрудничество и партнерство субъектов образовательной практики - школьников, педагогов, родителей, администрации школы, работодателей, общества в целом. Поэтому очень важно проводить систематические опросы учащихся, педагогов, родителей, выявлять их отношение к образованию, состояние ожиданий, связанных с образовательным учреждением, характер взаимоотношений между собой и т.п. Эти данные позволяют гибко организовывать образовательную среду, ориентируясь на запросы учеников, учителей, родителей, наполнять эту среду соответствующим содержанием [6; 7].
В состоянии внедрения образовательных стандартов в системе образования Российской федерации в целом, и Оренбургской области, в частности, особую проблему можно обнаружить в области принятия нового в сфере воспитания и образования молодежи, в первую очередь детей и подростков, учителями и родителями,. Несмотря на удаленность нашей области от «центра», у нас действуют те же факторы, что и по всей России. Особенно тревожит увеличение конфликтов в подростковой среде, возрастание тревожности, нарушения безопасности образовательной среды в образовательных учреждениях в целом.
Основные организационно-методические позиции предпринятого нами исследовательского проекта: тенденция изменений образования в нашем обществе, остро ставит проблему работы с подростками, создание особой творческой, безопасной, развивающей образовательной среды.
