CC BY
25ЖУРНАЛ МИКРОБИОЛОГИИ, ЭПИДЕМИОЛОГИИ И ИММУНОБИОЛОГИИ. 2020; 97(1)
DOI: https://doi.org/10.36233/0372-9311-2020-97-1-40-46
ОРИГИНАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
© НОГОЙБАЕВА К.А., ТОБОКАЛОВА С.Т., 2020
Этиологическая и эпидемиологическая характеристика летальности от острого вирусного гепатита в Кыргызстане в 2009-2018 гг.
Ногойбаева К.А.1,2 м, Тобокалова С.Т.1
кыргызский государственный медицинский институт переподготовки и повышения квалификации имени С.Б. Даниярова, 720040, Бишкек, Кыргызская Республика;
2Кыргызская государственная медицинская академия имени И.К. Ахунбаева, 720020, Бишкек, Кыргызская Республика
Цель. Изучение этиологической структуры летальности от острого гепатита (ОГ) и сравнение ее с заболеваемостью и смертностью за 2009-2018 гг.
Материал и методы. Изучены государственные отчетные формы № 1 «Отчет об инфекционных, паразитарных и неинфекционных заболеваниях» за 2009-2018 гг.
Результаты. В Кыргызстане за 2009-2018 гг. выявлено 138 612 случаев вирусного ОГ, из них 109 больных имели летальный исход. В общей структуре последних доля больных с ОГ типа В (ОГВ, 36,7%) и типа А (ОГА, 35,7%) была примерно одинаковой. В каждом пятом случае был диагностирован неуточненный вирусный ОГ (22,9%). ОГ типа С (ОГС) был причиной гибели 4 (3%) больных, а HDV-инфекция — 1 пациента. Среди умерших не было случаев с гепатитом Е. Летальность от ОГВ зарегистрирована у 5 детей, а от ОГС — у 1 ребенка. В то же время 9 из 25 пациентов с неверифицированным вирусным ОГ были детьми.
За 2009-2018 гг. заболеваемость ОГВ была ниже, чем ОГ в целом, в 31,3 раза (7,7 и 240,9%<хю соответственно), смертность — в 2,7 раза (0,07 и 0,19%<юо соответственно), а летальность — выше в 11,4 раза (89,8 и 7,9%<юо соответственно). Средняя заболеваемость ОГВ детей была ниже, чем ОГ в целом, в 6,4 раза (1,2 и 7,7%ооо соответственно), смертность — в 2,3 раза (0,03 и 0,07%ооо соответственно), а летальность — выше в 1,8 раза (165,9 и 89,8%ооо соответственно).
Заключение. Наличие заболеваемости и летальности взрослых и детей от острых гепатитов указывает на высокое бремя болезни для страны. Высокая доля ОГВ и ОГА в структуре смертности от ОГ требует улучшения качества иммунизации детей и расширения охвата взрослых вакцинацией против этих вирусных гепатитов. Рост летальности на фоне снижения заболеваемости ОГ в десятки раз указывает на то, что число умерших от данной патологии пациентов не уменьшается.
Ключевые слова: смертность; летальность; острый гепатит; острый гепатит В; гепатит А; дети; взрослые.
Источник финансирования. Авторы заявляют об отсутствии финансирования при проведении исследования. Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.
Для цитирования: Ногойбаева К.А., Тобокалова С.Т. Этиологическая и эпидемиологическая характеристика летальности от острого вирусного гепатита в Кыргызстане в 2009-2018 гг. Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2020; 97(1): 40-46. DOI: https://doi.org/10.36233/0372-9311-2020-97-1-40-46
Поступила 26.11.2019 Принята в печать 18.12.2019
Etiological and Epidemiological Characteristics of Lethality from Acute Viral Hepatitis, Kyrgyzstan, 2009-2018
Kalys A. Nogoibaeva1,2H, Saparbu T. Tobokalova1
1S.B. Danyarov Kyrgyz State Medical Institute for Retraining and Advanced Training, Bishkek 720040, Kyrgyzstan; 2I.K. Akhunbaev Kyrgyz State Medical Academy, Bishkek 720020, Kyrgyzstan
Purpose. Study of the etiological structure of lethality from acute viral hepatitis and its comparison with morbidity and mortality for the period of 2009-2018.
Materials and methods. State Reporting Forms No. 1 "Report on Infectious, Parasitic and Non-Infectious Diseases" for the period of 2009-2018 were studied. The data was processed by the Microsoft Office Excel statistical package. Results. In Kyrgyzstan, during the period of 2009-2018, 138,612 cases of acute viral hepatitis (AVH) were detected, of which 109 patients had fatal outcomes. In the general structure of the latter, the proportions of patients with acute hepatitis B (AHB 36.7%) and A (AHA, 35.7%) were approximately the same. In every fifth case, "unverified acute viral hepatitis (UAVH)" was diagnosed (22.9%). Acute hepatitis C (AHC) was the cause of death in 4 patients (3%), and hepatitis D virus (HDV) infection in 1 patient. Among the deceased, there were no cases of hepatitis E. Lethality from AHB was recorded in 5 children, and from hepatitis C in one child. At the same time, 9 out of 25 patients with "Unverified Acute Viral Hepatitis" were children.
Over the period of 2009-2018, the incidence of AHB was 31.3 times lower than that of all AVH in general (240.9 and 7.7%ооо, AVH and AHB, respectively), the mortality rate was 2.7 times lower (0.19 and 0.07%ооо, AVH and AHB, respectively), and the lethality rate was 11.4 times higher (7.9 and 89.8%ооо, AVH and AHB, respectively). The average incidence of AHB in children was 6.4 times lower (7.7 and 1.2%ооо, total and children, respectively), the mortality rate
ORIGINAL RESEARCH
was 2.3 times lower (0.07 and 0.03%ooo, total and children, respectively), and the lethality rate was 1.8 times higher (89.8 and 165.9%ooo, total and children, respectively).
Conclusion. The existence of morbidity and lethality in adults and children from acute hepatitis indicates a high disease burden for the country. The high proportion of AHB and AHA in the structure of AVH mortality requires improving the quality of immunization of children and expanding the coverage of adults with vaccination against these viral hepatitis. The increase in lethality against the background of a tenfold decrease in the incidence of AVH points out that the number of patients who have died from this pathology does not decrease.
Keywords: death rate; mortality; acute hepatitis; acute hepatitis B; children; adults. Acknowledgments. The study had no sponsorship.
Conflict of interest. The authors declare no apparent or potential conflicts of interest related to the publication of this article.
For citation: Nogoibaeva K.A., Tobokalova S.T. Etiological and Epidemiological Characteristics of Lethality from Acute Viral Hepatitis, Kyrgyzstan, 2009-2018. Zhurnal mikrobiologii, epidemiologii i immunobiologii = Journal of microbiology, epidemiology and immunobiology, Russian journal. 2020; 97(1): 40-46. (In Russ.). DOI: https://doi.org/10.36233/0372-9311-2020-97-1-40-46
Received 26 November 2019 Accepted 18 December 2019
Введение
Заболеваемость, вызванная вирусом гепатита В (НВУ), наносит большой ущерб социально-экономическому состоянию страны, независимо от уровня развития [1-3]. Мировой опыт показывает, что, несмотря на успешную реализацию программ вакцинации против НВУ-инфекции, определенная часть детей и взрослых остаются неохваченными данным профилактическим мероприятием. Следствием этого является наличие заболеваемости острым вирусным гепатитом (ОВГ) В (ОВГВ) среди населения [4-7]. Такая ситуация характерна и для Кыргызской Республики, где средняя кумулятивная заболеваемость населения ОВГВ в 20092018 гг. составила 8 случаев на 100 тыс. населения, в том числе лиц старше 15 лет — 10,7%ооо, детей — 1,30/оооо1. Необходимо подчеркнуть, что в стране на государственном уровне поддерживается вакцинация только детей, которые иммунизируются в рамках Национального календаря прививок (НКП) с 1999 г.2 По оценке экспертов ВОЗ, в Кыргызстане хроническим вирусным гепатитом С страдают более 100 тыс. человек3. Наличие циклического подъема заболеваемости ОВГА через каждые 3-4 года до 250-409 человек на 100 тыс. населения подчеркивает особую актуальность данной патологии для республики [8]. При этом вакцинация против ОВГА в НКП не включена, проводится в редких случаях и
1 Отчет о движении инфекционных и паразитарных заболеваний. Государственная отчетная форма № 1 Департамента профилактики заболеваний и государственного санитарно-эпидемиологического надзора при Министерстве здравоохранения Кыргызской Республики.
URL: https://dgsen.kg; http://cez.med.kg
2 Приказ МЗ КР 107 от 06.04.2000 г. «О внедрении плановой иммунизации против вирусного гепатита В в КР».
URL: http://www.med.kg/ru
3 Отчет миссии ВОЗ по оценке мер борьбы с вирусными гепатитами в Кыргызстане 11-15 июля 2016 г.
URL: http://www. euro.who.int/__data/assets/pdf_
file/0003/343263/Final-KGZ-Hepatitis-Mission-Report-
06.07.2017-RUS.pdf
на платной основе. Высокая заболеваемость ОВГА свидетельствует о низком охвате профилактическими прививками в первую очередь детей, который полностью зависит от информированности, сознательности и активности граждан. Наличие смертности от острого поражения печени определяет эту проблему как одно из заболеваний с высоким бременем болезни как на региональном, так и в мировом масштабе [9-11]. К сожалению, в нашей стране система эпиднадзора продолжает выявлять летальные случаи от ОВГ, которые встречаются даже среди беременных женщин [12-14].
Целью данного исследования явилось определение этиологической структуры летальности от ОВГ и сравнение ее с заболеваемостью и смертностью за 2009-2018 гг.
Материал и методы
Для изучения этиологической структуры, динамики смертности и летальности от ОВГ был проведен анализ данных государственной отчетной формы № 1 «Отчет об инфекционных, паразитарных и неинфекционных заболеваниях» Департамента профилактики заболеваний и государственного санитарно-эпидемиологического надзора Министерства здравоохранения Кыргызской Республики за 2009-2018 гг., в которой регистрируются случаи с летальным исходом среди взрослых и детей 0-14 лет, которые, в свою очередь, объединяются в группы 0-12 мес, 1-2 года, 3-4 года и 5-14 лет и кумулируются в Центре электронного здравоохранения МЗ КР [8]. Численность населения в разрезе возрастов основана на базе данных Национального статистического комитета КР4.
Обработка материала была проведена с использованием программы Microsoft Office Excel. Расчет заболеваемости и смертности производился
4 Статистические данные «5.01.00.01. Численность постоянного населения по полу и возрастным группам» Национального статистического комитета Кыргызской Республики. URL: http://www.stat.kg/ru
ОРИГИНАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
на 100 тыс. населения, а летальности — на 10 тыс. заболевших. Экстенсивный показатель — долевое участие изучаемых признаков — рассчитывался в процентах.
В расчете стандартной ошибки пропорции использована формула:
^ п
Поскольку р выражалась в процентах, то (1 -р) заменена на (100 - р) [15].
95% доверительный интервал для пропорции оценивали по формуле:
(р - [1,96 х ■РЕЖ]); (р + [1,96 х ■ДНЖ]).
Результаты
В Кыргызской Республике за 2009-2018 гг. выявлено всего 138 612 случаев ОВГ, из них 109 случаев имели летальный исход. Распределение умерших пациентов по этиологической структуре представлено на рис. 1.
По данным рутинной системы эпиднадзора, за
2009-2018 гг. в общей структуре летальных случаев доминирующую долю составили больные с ОВГВ (п = 40; 36,7%) и ОВГА (п = 39; 35,7%), которые встречались примерно с одинаковой частотой. Этиологию ОВГ не удалось идентифицировать у каждого пятого умершего от гепатита больного, в связи с чем им был диагностирован неуточненный ОВГ (п = 25; 22,9%). ОВГС был причиной гибели 4 больных (3%), а ОВГD — 1 пациента. Среди умерших не было случаев с ОВГЕ.
Изучение динамики этиологической структуры ОГ за анализируемый период показало, что ОВГА был прииной смерти 45-54% пациентов в
2010-2013 гг. В 2014 г. доля умерших лиц от ОВГА снизилась до 18 %, но в по следую щ ие годы наблюда-
лось повышение летальности, и в 2017 г. она вновь достигла предыдущего уровня (50%). ОВГВ в 2009, 2014, 2017-2018 гг. был причиной гибели каждого второго, а в 2010-2012 гг. и 2015-2016 гг. — каждого третьего умершего пациента. ОВГС как причина смерти 4 больных с ОВГ был установлен в 2010, 2014 и 2015 гг. Доля неуточненного ОВГ среди пациентов с неблагоприятным исходом доходила до 30% в 2009 г. (п = 13), 2013 г. (п = 11), 2016 г. (п = 14) и 2018 г. (п = 11).
Анализ возрастного состава умерших пациентов показал наличие среди них детей с ОВГА, ОВГВ, ОВГС и неуточненным ОВГ. За анализируемый период система эпиднадзора выявила 5 летальных случаев детей с ОВГВ, при этом средняя кумулятивная заболеваемость составила 1,2%ооо. Учитывая малочисленность этой группы, решено возрастное распределение представить в абсолютных числах: 0-12 мес жизни — 2 ребенка (2009 г. и 2015 г.), 1-2 года — 1 (2009 г.), в возрасте 5-14 лет — 2 ребенка (2011 г. и 2012 г.). От ОВГС умер 1 ребенок, который входил в возрастную группу 5-14 лет. Из 25 пациентов, умерших с диагнозом «неуточненный ОВГ», было 9 детей до 14 лет (до 12 мес — 1, 3-4 года — 2 и 5-14 лет — 6 детей).
Для более детального изучения эпидемической ситуации по смертности от ОВГ мы провели сравнительный анализ смертности (на 100 тыс. населения), летальности (на 10 тыс. заболевших) и соотнесли их с заболеваемостью (рис. 2). Средняя кумулятивная заболеваемость ОВГ составила 240,9°/оооо со снижением в 1,6 раза за 10 лет (2009-2018 гг.). При этом подъем заболеваемости наблюдался в 2011-2013 гг. с пиком в 2012 г. (400,3°/<ххю), в основном за счет ОВГА. В последующем кривая инцидентности имела волнообразный характер со снижением интенсивности процесса в 2015 г. почти в 2 раза (190,9°/<ххю), с подъемом в 2016 г. на 50%хю — в 1,3 раза (242,8%хю), а в 2017 г. зарегистрировано ее снижение почти
100% 1 1
9000- 4
90- 8
90-
90- 6
90-
90- 5
90-
10- 8
п9
1 —
,и
И5
ЗР
40
2009, 2010, 2011, п = 13 П = 10 П = 6
2012, п = 11
2013, п = 11
2014, п = 11
2015, 2016, п = 14 П = 14
2017, п = 8
2018, 2009-2018, п = 11 П = 109
□ ОВГА □ ОВГВ 0ОВГО □ ОВГС □ ОВГ неуточненный
АНА АНВ АНО АНС АН unverified
Рис. 1. Этиологическая структура ОВГ с легальным исходом в Кыргызстанев 2009-2018 гг. Р1д.1.Ейо1одКа1 аРИ ааО оиГоте.Кугду^ап, 2009^018
1
и
8
1
5
4
4
4
и
4
1
4
5
6
5
6
8
4
5
5
89
4
и
и
ORIGINAL RESEARCH
1000
100
10
Рис. 2. Динамика заболеваемости О В Г (на 1бб тыс. населено; 1), смертности (на 1б тыс. заболевшох; 2) и летальности (на Вбб тыс. насбоения; 3) от ОВГ в Кыргызстане в ебб9-еб18 гг. Fig. 2. Dynamics of morbidity (1 ), mortality (2) and lethality (3) from AVH, Kyrgyzstan3 ебб9-еб18.
-A 3
0 200- 20-0 20-- 20-2 20-- 20-4 20-5 20-6 20-7 20-8 200-20-8
1 264,8 208,4 24-,8 400,- -6-,8 208,2 --0,- 242,8 -45,5 -65,8 240,-
2 -,п 8,- 4,5 4,- 5,4 -,- -2,4 -,6 -,0 -0,6 7,-
3 0,24 0,-8 0,-- 0,20 0,-- 0,-- 0,24 0,2- 0,-- 0,-8 0,--
на 1ОО0/оооо,состс1^ив1пее минимальное значение (145,5%<со) 30весьанализируемый период.
Крива! летальности от ОВГ за аналогичный период времени имела обратную зависимость от заболеваемости, т.е. отмечалось снижение показателя летальности в годы повышения инцидентности (4,5, 5,4 и 4,9%ооо в 2011, 2013 и 2012 г. соответственно) и повышение — в годы относительного 0пидемиче-ского благополучия (12,4, 9,6 и 9,а%000 в 2015, 2016 и 2017 г. соответственно). При этом средняя кумулятивная летальность составила 8 челоВ0к на 10 тыс. заболевших с тенденцией к росту (на 13,2%) за 2009-2018 гг. Уровень смертности в среднем составил 2 случая на 1 млн населения и снизился на 25% за анализируемый период. Направление кривой повторило динамику летальности:виик подъема заболеваемости она снизилась до0,11%ооо в 2011 г. и увеличилась до 2,4%ооо в 2015 г, когда наблюдалее самый низкий уровень заболеваемости за веем ане-лизируемыйиер иод.
Н0смотря на то, что о 5999 г. в стране проводится вакцинация дотвй против ОВГВ в рамках НКП, до сх пор выявляются случаи смерти детей от ОВГВ. Поэтому было решено провести сравнительный анализ заболеваемости, смертности и летальности от О° (рис. 3).
Средняя кумулятивная заболеваемость за наблюдаемые 50 лет составила 7,7%оооо с прогрессивным снижением в 2,1 раза (на 52,3%) за изучаемый
1000 -| 100 -10 -1
Рис. 3. Динамика заболеваемости ОВГВ ( (на -00 тыс. населения; 1), смертности (на -0 тыс. заболевших; 2) и летальности (на -00 тыс. населения; 3) от ОВГВ в Кыргызстане в П00--П0-8 гг. Fig. 3. Dynamics of morbidity (1), mortality (2) and lethality (-) from AHB, Kyrg^stao, П00--П0-8.
период (10,9 и 5,2%ооо в 2009 и 2018 г. соответственно). В то же время в первые 5 лет анализируемого периода показатель летальности снизился в 4,7 9аза (на78,8%) (503,3 и25,9%оо в 2009 и 2053 г.соот-ветственно), а с 4014 г. отмечался резкий подъем летальности — в 6,4 раза (41,9 и 137,0%оо в 4013 и 4014 г. соответственно). В последующие годы эта тенденция сохранялась: 137,0 и 153,8%оо в 4014 и 4018 г. соответственно. При этом средний кумулятивный показатель составил 89,8%оо. Уровень смертности, подобно летальности, снижался в течение первых 5 лет изучаемого периода (0,11 и 0,04%ооо в 4009 и 4013 г. соответственно) и повысился в 5 раз в 4014 г. (0,04 и 0,10%хх> в 4013 и 4014 г. соответственно). В 4014-4018 гг., несмотря на тенденцию к роступоказателя летальности, смертность стабильно сохранялась науровне 0,07-0,080/>юоо.
Таким образом, анализ соотношения кумуля-тив ных п оказателей за 50-летний пери од показал, что заболеваемоспь ОВИВ былз ниже ОВГ в 3 3,3 раз а (440,9 и 7,70/0000 для ОВ Г и ОВГВсоотвзтствен-нвВ, смертность — ниже а 4,7 рлза (0,Л9 и В,070/0000 для ОВГ и ОВГВ соответственно), а летальность — выше в 11,4 раза (7,9 и 89,8о/оооо для ОВГ и ОВГВ соответственно). Результаты изучения динамических показателей в 4009-4018 гг. свидетельствуют о снижении заболеваемости как ОВГ в целом (в 1,6 раза), так и ОВГВ (в 4,1 раза), при этом скорость снижения последней была выше. Динамика сниже-
--А-- — ■Аг- -"А--.
0 200- 20-0 20-- 20-2 20-- 20-4 20-5 20-6 20-7 20-8 200-20-8
1 -0,- -0,2 8,- 7,6 5,- 6,- 5,- 5,2 7,7
2 -0-,- 5-,6 -6,7 70,8 --7,0 -4-,- -0-,- -22,- -5-,8 8-,8
3 0,-- 0,06 0,04 0,07 0,02 0,-0 0,08 0,07 0,07 0,08 0,07
1
2
ОРИГИНАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
ния смертности при указанных патологиях была одинаковой (1,3 раза и 1,4 раза для ОВГ и ОВГВ соответственно), а летальность повысилась при ОВГ в 1,2 раза, при ОВГВ — в 1,5 раза.
Результаты анализа вышеуказанных показателей у умерших детей с ОВГВ представлены на рис. 4.
В динамике заболеваемость детей ОВГВ снизилась в 15,5 раза (3,1 и 0,2%ооо в 2009 и 2018 г. соответственно). Средняя летальность составила 166 человек на 10 тыс. заболевших детей с минимальным уровнем 256,4°/ооо в 2009 г., с максимальным — в 2015 г. (1428,6°/ооо). Смертность колебалась в пределах 5-12 случаев на 10 млн детей.
Сравнение заболеваемости, смертности и летальности детей от ОВГВ с аналогичными показателями в общей популяции больных выявило, что за 2009-2018 гг. средняя кумулятивная заболеваемость ОВГВ детей была ниже по сравнению с общей популяцией больных с указанной патологией в 6,4 раза (1,2 и 7,7%ооо соответственно), смертность также ниже в 2,3 раза (0,03 и 0,07°/оооо соответственно), а летальность — выше в 1,8 раза (165,9 и 89,8°/оооо соответственно).
Обсуждение
Анализ этиологической структуры смертности от ОВГ за 2009-2018 гг. показал, что летальный исход был зарегистрирован при всех формах острого вирусного поражения печени (В, А, С, D), выявляемых в стране, за исключением ОВГЕ.
Несмотря на то, что в стране вакцинопрофи-лактика ОВГВ проводится в течение последних 20 лет, доля смертельных случаев от ОВГВ остается довольно высокой (36,7%). Наличие заболеваемости и смертности от ОВГВ детей указывает на недостаточный охват их вакцинацией против НВУ даже в рамках НКП. Неблагополучную ситуацию по ОВГВ среди взрослых можно объяснить тем, что финансовые расходы на иммунизацию против НВУ лиц старше 15 лет несет население, которое на фо-
10000
1000 100
10 1 0,1 0
п----[>----□----□----
■о —-а,
▲
не слабой информационной и образовательной поддержки не оказывает достаточно серьезного внимания данному вопросу. Вышесказанное требует изучения причин заболеваемости и смертности детей и взрослых от ОВГВ на фоне вакцинации детей в рамках НКП для разработки ответных профилактических и противоэпидемических мероприятий.
Частая встречаемость летальных случаев (35,7%) у больных ОВГА, несомненно, связана с многолетней неблагоприятной эпидемической ситуацией в стране. Как указывают многие ученые и организаторы здравоохранения страны, несмотря на то, что НАУ является энтеровирусом, улучшение обеспечения населения питьевой водой, соблюдение санитарно-гигиенических мер, которые должны были привести к снижению распространения инфекции, в течение нескольких десятилетий заболеваемость ОВГА в Кыргызской Республике остается на высоком уровне [11]. Наличие смертности от ОВГА на фоне высокой заболеваемости (154,3%хю в 2018 г.) требует решения вопроса о включении вакцинации против НАУ в НКП на фоне постоянного проведения социальной мобилизации населения на борьбу с ОВГА.
Относительно высокий уровень неуточненных гепатитов (22,9%) позволяет предположить возможность поражения печени цитомегаловирусом и/или вирусом простого герпеса и т.д. Также не исключается течение оккультного гепатита В или острого токсического гепатита. Для подтверждения/исключения данных гипотез необходимо проводить углубленные исследования на HBsAg, другие гепа-тотропные вирусы более чувствительными методами, токсикологическое обследование пациентов с отрицательными маркерами на вирусные гепатиты. Для исключения лабораторных погрешностей необходимо использовать тесты с высокой чувствительностью и специфичностью.
Несмотря на общепризнанность мнения об относительно легком течении ОВГС, он стал причиной смерти у 3% больных. Учитывая этиологические и эпидемиологические особенности НСУ-инфекции,
♦ 2
д
А 3
2009
3,1
392,2
0,12
2010
2,5
0,0
0,00
2011
2,2
270,3
0,06
2012
2,3
256,4
0,06
2013
1,7
0,0
0,00
2014
0,5
0,0
0,00
2015
0,4
1428,6
0,05
2016
0,1
0,0
0,00
2017
0,3
0,0
0,00
2018
0,2
0,0
0,00
20092018
1,2
165,9
0,03
Рис. 4. Динамика заболеваемости ОВГВ (на 100 тыс. населения; 1), смертности (на 10 тыс. заболевших; 2) и летальности (на 100 тыс. населения; 3) от ОВГВ детей в Кыргызстане в 2009-2018 гг.
Fig. 4. Dynamics of morbidity (1), mortality (2) and lethality (3) from AHB in children, Kyrgyzstan, 2009-2018.
ORIGINAL RESEARCH
необходимо обратить внимание на усиление мер профилактики при оказании медицинских услуг и безопасности поведения среди ключевых групп.
Абсолютно низкая встречаемость ОВГD (1 случай из 109), вероятнее всего, объясняется патогенетическими особенностями развития болезни. Поздняя выработка антител класса ^М к HDV — на 3-4-й неделе болезни — обусловливает отрицательные результаты исследования в начале желтушного периода. Поэтому этиологическое подтверждение ОВГD запаздывает, и у пациентов, умерших от данной инфекции, диагностируется ОВГВ.
Несмотря на то, что за анализируемые 10 лет население страны было подвержено ОВГВ в 31,3 раза меньше, чем ОВГ в целом, смертность от HBV была ниже всего лишь в 4,7 раза. То, что пациенты с ОВГВ по сравнению с заболевшими остальными ОВГ имели большую подверженность смертельному исходу, подтверждает более тяжелое течение гепатита В (зачастую с дельта-антигеном), а также показатель летальности, который был выше в 11,4 раза (8 и 90 на 10 тыс. заболевших ОВГ и ОВГВ соответственно).
Снижение заболеваемости ОВГВ детей в 6,4 раза, смертности в 4,3 раза и повышение летальности в 1,9 раза по сравнению с общепопуляционными показателями указывают на то, что на фоне резкого снижения регистрации случаев ОВГВ среди детей уровень летальных случаев не уменьшился. Наличие единичных случаев заболевания ОВГВ среди детей, включая детей грудного и младшего возраста, объясняется тем, что 1-6% детей остаются непривитыми в связи с отказами родителей или медицинскими отводами. Создается острая необходимость повышения охвата иммунопрофилактикой детей путем проведения разъяснительных работ по снижению антивакцинальной настроенности родителей, ограничению медицинских отводов от введения вакцины.
Заключение
Таким образом, наличие заболеваемости и смертности взрослых и детей от острых гепатитов указывает на то, что эта патология остается высоким социальным бременем для страны. Учитывая высокий смертоносный потенциал ОВГ, требуется улучшение качества иммунизации детей и расширение охвата взрослых вакцинацией против НВУ Рост летальности от данного заболевания в десятки раз требует от представителей общественного здравоохранения усиления профилактических и противоэпидемических мер, а от врачей-клиницистов — обеспечения пациентов с указанной патологией качественной и своевременной медицинской помощью во избежание неблагоприятного исхода.
Благодарности
Авторы статьи выражают благодарность сотрудникам эпидемиологического отдела Департа-
мента профилактики заболеваний и государственного санитарно-эпидемиологического надзора Министерства здравоохранения Кыргызской Республики в лице С.Т. Суранбаева и Республиканского центра иммунопрофилактики Министерства здравоохранения Кыргызской Республики в лице О.Д. Плотниковой за оказанную поддержку в предоставлении данных государственных отчетных форм № 1 и № 6.
ЛИТЕРАТУРА
1. EASL clinical practice guidelines. Management of chronic hepatitis B virus infection. J. Hepatol. 2012; 57(1): 167-85. DOI: http://doi.Org/10.1016/j.jhep.2012.02.010
2. Рахманова А.Г., Яковлев А.А., Цинзерлинг В.А. Хронические вирусные гепатиты в Санкт-Петербурге. Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2013; (2): 15-25.
3. Ott J.J., Horn J., Krause G., Mikolajczyk R.T. Time trends of chronic HBV infection over prior decades - A global analysis. J. Hepatol. 2017; 66(1): 48-54.
DOI: http://doi.org/10.1016/jjhep.2016.08.013
4. Schweitzer A., Horn J., Mikolajczyk R.T., Krause G., Ott J.J. Estimations of worldwide prevalence of chronic hepatitis B virus infection: A systematic review of data published between 1965 and 2013. Lancet. 2015; 386(10003): 1546-55.
DOI: http://doi.org/10.1016/S0140-6736(15)61412-X
5. Iqbal K., Klevens R.M., Kainer M.A., Baumgartner J., Gerard K., Poissant T., et al. Epidemiology of acute hepatitis B in the United States from population-based surveillance, 20062011. Clin. Infect. Dis. 2015; 61(4): 584-92.
DOI: http://doi.org/10.1093/cid/civ332
6. Сафьянова Т.В., Лукьяненко Н.В. Заболеваемость острыми парентеральными вирусными гепатитами в г. Барнаул в 1986-2003 гг. Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2006; (3): 121-2.
7. Кузин С.Н., Тленкопачев Р.С., Садикова Н.В. Заболеваемость острым вирусным гепатитом В на территории Кабардино-Балкарии. Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2005; (6): 14-8.
8. Джангазиева А.А., Кутманова А.З., Касымова Р.О., Сатта-рова Г.Ж. Эпидемиологическая характеристика вирусного гепатита А в Кыргызской Республике за период с 2000 по 2014 гг. Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2015; 3(1): 68-72.
9. Lozano R., Naghavi M., Foreman K., Lim S., Shibuya K., Aboyans V., et al. Global and regional mortality from 235 causes of death for 20 age groups in 1990 and 2010: A systematic analysis for the Global Burden of Disease Study. Lancet. 2012; 380(9859): 2095-128.
DOI: http://doi.org/10.1016/S0140-6736(12)61728-0
10. Stanaway J.D., Stanaway J., Flaxman A.D., Fitzmaurice C., Vos T., Abubakar I., et al. The global burden of viral hepatitis from 1990 to 2013: findings from the global burden disease study 2013. Lancet. 2016; 388(10049): 1081-8.
DOI: http://doi.org/10.1016/S0140-6736(16)30579-7
11. Зайратьянц О.В., Ющук Н.Д., Хрипун А.И., Знойко О.О., Гудкова С.Б., Орехов О.О. и др. Распространенность инфекции, вызванной вирусами гепатита В и С, по материалам летальных исходов в Москве в 2015-2017 гг. Архив патологии. 2019; 81(2): 29-35.
DOI: http://doi.org/10.17116/patol20198102129
12. Тобокалова С.Т., Бекенова Д.С., Заирова Г.М., Нурматов З.Ш., Назарбаева Ж.Н., Айтиева Ж.Т. Эпидемиологические особенности острого и хронического гепатитов В в Кыргызской
ОРИГИНАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Республике за 20-летний период (1997-2017 гг.) Казанский медицинский журнал. 2018; 99(6): 986-93. DOI: http://doi.org/10.17816/KMJ2018-986
13. Шоонаева Н.Д. Анализ материнской смертности при вирусных гепатитах. Научный журнал. 2016; 4(5): 81-6.
14. Джангазиева А.А., Кочкорбекова С.К., Рачинский В.П., Аширова А.М., Зикиряева А.М., Карыпбаева А.Ж. Этиологическая структура и анализ клинического течения тяжелых форм вирусных гепатитов (по материалам отделения реанимации и интенсивной терапии Республиканской клинической инфекционной больницы). Вестник КГМА им. И.К. Ахунбаева. 2018; (3): 43-7.
15. Dicker R.C., Coronado F., Koo D., Parrish R.G. Principles of Epidemiology in Public Health Practice: An Introduction to Applied Epidemiology and Biostatistics. Atlanta; 1998. Available at: https://www.cdc.gov/csels/dsepd/ss1978/
REFERENCES
1. EASL clinical practice guidelines. Management of chronic hepatitis B virus infection. J. Hepatol. 2012; 57(1): 167-85. DOI: http://doi.org/10.1016/jjhep.2012.02.010
2. Rakhmanova A.G., Yakovlev A.A., Tsinzerling V.A. Chronic viral hepatitis in St. Petersburg. Zhurnal mikrobiologii, epide-miologii i immunobiologii. 2013; (2): 15-25. (in Russian)
3. Ott J.J., Horn J., Krause G., Mikolajczyk R.T. Time trends of chronic HBV infection over prior decades - A global analysis. J. Hepatol. 2017; 66(1): 48-54.
DOI: http://doi.org/10.1016/jjhep.2016.08.013
4. Schweitzer A., Horn J., Mikolajczyk R.T., Krause G., Ott J.J. Estimations of worldwide prevalence of chronic hepatitis B virus infection: A systematic review of data published between 1965 and 2013. Lancet. 2015; 386(10003): 1546-55.
DOI: http://doi.org/10.1016/S0140-6736(15)61412-X
5. Iqbal K., Klevens R.M., Kainer M.A., Baumgartner J., Gerard K., Poissant T., et al. Epidemiology of acute hepatitis B in the United States from population-based surveillance, 20062011. Clin. Infect. Dis. 2015; 61(4): 584-92.
DOI: http://doi.org/10.1093/cid/civ332
6. Safyanova T.V., Luk'yanenko N.V. The incidence of acute parenteral viral hepatitis in Barnaul in 1986-2003. Zhurnal mikrobiologii, epidemiologii i immunobiologii. 2006; (3): 121-2. (in Russian)
7. Kuzin S.N., Tlenkopachev R.S., Sadikova N.V. The incidence of acute viral hepatitis B in the territory of Kabardino-Balkaria.
Zhurnal mikrobiologii, epidemiologii i immunobiologii. 2005; (6): 14-8. (in Russian)
8. Dzhangazieva A.A., Kutmanova A.Z., Kasymova R.O., Sat-tarova G.Zh. Epidemiological characteristics of viral hepatitis A in the Kyrgyz Republic for the period 2000 to 2014. Mezhdu-narodnyy zhurnalprikladnykh i fimdamental'nykh issledovaniy. 2015; 3(1): 68-72. (in Russian)
9. Lozano R., Naghavi M., Foreman K., Lim S., Shibuya K., Aboyans V., et al. Global and regional mortality from 235 causes of death for 20 age groups in 1990 and 2010: A systematic analysis for the Global Burden of Disease Study. Lancet. 2012; 380(9859): 2095-128.
DOI: http://doi.org/10.1016/S0140-6736(12)61728-0
10. Stanaway J.D., Stanaway J., Flaxman A.D., Fitzmaurice C., Vos T., Abubakar I., et al. The global burden of viral hepatitis from 1990 to 2013: findings from the global burden disease study 2013. Lancet. 2016; 388(10049): 1081-8.
DOI: http://doi.org/10.1016/S0140-6736(16)30579-7
11. Zayrat'yants O.V., Yushchuk N.D., Khripun A.I., Znoyko O.O., Gudkova S.B., Orekhov O.O., et al. The prevalence of infection caused by hepatitis B and C viruses, based on deaths in Moscow in 2015-2017. Arkhivpatologii. 2019; 81(2): 29-35.
DOI: http://doi.org/10.17116/patol20198102129 (in Russian)
12. Tobokalova S.T., Bekenova D.S., Zairova G.M., Nurma-tov Z,Sh., Nazarbaeva Zh.N., Aytieva Zh.T. Epidemiological features of acute and chronic hepatitis B in the Kyrgyz Republic over a 20-year period (1997-2017). Kazanskiy meditsinskiy zhurnal. 2018; 99(6): 986-93.
DOI: http://doi.org/10.17816/KMJ2018-986 (in Russian)
13. Shoonaeva N.D. Analysis of maternal mortality in viral hepatitis. Nauchnyy zhurnal. 2016; 4(5): 81-6. (in Russian)
14. Dzhangazieva A.A., Kochkorbekova S.K., Rachinskiy V.P., Ashirova A.M., Zikiryaeva A.M., Karypbaeva A.Zh. The etio-logical structure and analysis of the clinical course of severe forms of viral hepatitis (based on materials from the intensive care unit of the Republican Clinical Infectious Diseases Hospital). Vestnik KGMA im. I.K. Akhunbaeva. 2018; (3): 43-7. (in Russian)
15. Dicker R.C., Coronado F., Koo D., Parrish R.G. Principles of Epidemiology in Public Health Practice: An Introduction to Applied Epidemiology and Biostatistics. Atlanta; 1998. Available at: https://www.cdc.gov/csels/dsepd/ss1978/
Информация об авторах:
Ногойбаева Калысбубу Асанбековнан — к.м.н., и.о. доцента профессорского курса инфекционных болезней Кыргызского государственного медицинского института переподготовки и повышения квалификации им. С.Б. Даниярова, 72004, Бишкек, Республика Кыргызстан; преподаватель кафедры общей и клинической эпидемиологии Кыргызской государственной медицинской академии им. И.К. Ахунбаева, 72006, Бишкек, Республика Кыргызстан.
ORCID ID: https://orcid.org/0000-0003-0673-872X. E-mail: k.nogoibaeva2014@gmail.com
Тобокалова Сапарбу Тобокаловна — д.м.н., проф., зав. курсом инфекционных болезней Кыргызского государственного медицинского института переподготовки и повышения квалификации им. С.Б. Даниярова, 72004, Бишкек, Республика Кыргызстан.
ORCID ID: https://orcid.org/0000-0003-0650-1159. E-mail: stobokalova@mail.ru Участие авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Information about the authors:
Kalys A. Nogoibaevaи — Cand. Sci. (Med.), Assoc. Prof., Department of infectious diseases, S.B. Danyarov Kyrgyz State Medical Institute for Retraining and Advanced Training, 72004, Bishkek, Kyrgyzstan; lecturer, Department of general and clinical epidemiology, I.K. Akhunbaev Kyrgyz State Medical Academy, 72006, Bishkek, Kyrgyzstan. ORCID ID: https://orcid.org/0000-0003-0673-872X. E-mail: k.nogoibaeva2014@gmail.com
Saparbu T. Tobokalova — Doct. Sci. (Med.), Prof., Head of the course of infectious diseases, I.K. Akhunbaev Kyrgyz State Medical Academy, 72006, Bishkek, Kyrgyzstan.
ORCID ID: https://orcid.org/0000-0003-0650-1159. E-mail: stobokalova@mail.ru Contribution: the authors contributed equally to this article.
