ESSENTIA CONSTITUTIONIS: КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ -ВЗГЛЯД ЧЕРЕЗ ВЕКА КОНСТИТУЦИОННОЙ ТЕОРИИ Текст научной статьи по специальности «Право»

ТЕОРИЯ КОНСТИТУЦИИ

Essentia constitutionis:

Конституция Российской Федерации -

взгляд через века конституционной теории

Дмитрий Шустров*

Природа и сущность конституции являются объектом исследования многих социальных дисциплин. Ей интересуется не только юриспруденция, но и история, политология, социология, философия, экономика и другие науки. Исследованием конституции занимается прежде всего правовая наука, а в её рамках - наука конституционного права, которая изучает конституцию как догматически - в рамках конституционного права, так и теоретически - в рамках учения о конституции. В данной статье конституция исследуется в рамках научной программы учения о конституции - в теоретическом аспекте. За века накопилось множество ответов на данный вопрос, и цель данной статьи состоит в представлении основных теорий сущности конституции, исследовании зарождения и динамики теоретических взглядов на сущность конституции, имевших место в истории науки конституционного права. Автор анализирует основные теории сущности конституции, возникшие в период с V века до нашей эры до XIX века нашего времени: материальная теория конституции; договорная теория конституции (теория конституции как компромисса); теория конституции как основного закона; формальная теория конституции; теологическая теория конституции и конституционная теология в светском государстве; теория учредительной власти; теория конституции как фактического соотношения общественных сил. А также отражение этих теорий в тексте, смысле и практике применения Конституции Российской Федерации.

^ Сущность конституции; теория конституции;учредительная власть; DOI: 10.21128/1812-7126-2017-3-71-90 конституционная революция; Конституция Российской Федерации

1. Введение

Вопрос о сущности конституции1 относится к числу вечных вопросов науки конституционного права, на который вряд ли когда-либо может быть дан точный, однозначный и окончательный ответ. Тем не менее исследование данного фундаментального теоретического вопроса является смыслоопределяющим и имеет принципиальную значимость для си-

* Шустров Дмитрий Германович - кандидат юридических наук, доцент юридического факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. Москва, Россия (e-mail: dg-shustrov@mail.ru).

1 Подробнее см.: Шустров Д.Г. Сущность конституции:

основные теории. М. : Юрлитинформ, 2017.

стемы конституционного права в целом. За века накопилось множество ответов на данный вопрос, и цель данной статьи состоит в представлении основных теорий сущности конституции, исследовании зарождения и динамики теоретических взглядов на сущность конституции, имевших место в истории науки конституционного права.

Конституция — в силу своего фундаментального значения — является объектом исследования многих наук. Ей интересуется не только юриспруденция, но и история, политология, социология, философия, экономика и другие науки. Очевидно, что исследованием конституции прежде всего занимается юриспруденция, а в её рамках — наука конституционного права, которая изучает конститу-

цию догматически в рамках конституционного права и теоретически в рамках учения о конституции2.

В данной статье конституция исследуется в рамках научной программы учения о конституции — в теоретическом аспекте. Теоретик конституции стремится познать сущность конституции вообще, как абстрактного понятия, идеального явления, хотя и имеющего многочисленные конкретные, реальные проявления. Для этого исследователь прибегает не столько к позитивному догматическому анализу конституционных норм, если вообще к нему обращается, сколько к философскому, этическому, историческому, сравнительному и прочему анализу, затрагивающему непозитивные пласты конституционных смыслов. Тем не менее теория конституции может отталкиваться от позитивного догматического анализа, начать с него, чтобы потом возвыситься над ним и использовать совершенно другой методологический инструментарий. Поэтому результат теоретического исследования конституции может значительно отличаться или даже прямо противоречить результату догматического исследования позитивной конституции. При такой программе исследования объектом учения о конституции и результатом теории конституции является конституция за пределами конкретной, реальной, позитивной конституции, то есть абстрактная, идеальная конституция, исследуемая на метауровне. Вторая становится критерием оценки первой. Если конституционная догматика имеет дескриптивный и практический характер, то теория конституции имеет характер прескриптивный и сугубо теоретический.

С высоты теории конституции можно взглянуть на позитивную конституцию и её догматику, сравнить и оценить их и, наконец, сделать вывод о соответствии последней идеалам первой. Как, впрочем, можно сделать и наоборот — оценить полезность, верность идеалистических теоретических представле-

2 Подробнее см.: Хессе К. Основы конституционного права ФРГ [1978, 11-е изд.]. М. : Юрид. лит-ра, 1981. С. 18; Jestaedt M. Verfassungstheorie als Disziplin // Verfassungstheorie / O. Depenheuer, Ch. Grabenwarter (Hrsg). Tübingen : Mohr Siebeck, 2010. S. 4-56; Jestaedt M. Die Verfassung hinter der Verfassung: Eine Standortbestimmung der Verfassungstheorie. Paderborn : Ferdinand Schöningh, 2009.

ний с позиции практики. Именно это мы и хотим предпринять в данной статье: проследить, какие теории конституции повлияли на разработку, принятие и практику реализации Конституции Российской Федерации 1993 года3. Конституция России, будь это текст, смысл или практика, преисполнена теоретических смыслов и даёт основу для своей многогранной интерпретации с позиций той или иной теории сущности конституции. Исследование сущности конституции — это не только приятная «игра в бисер» для мудрецов, взирающих на окружающий мир с высокой «башни из слоновой кости», но и попытка выйти за пределы позитивного и посмотреть, что скрывается за догмой конституции.

Статья условно подразделяется на две части, в которых последовательно анализируются: во-первых, «старые» теории конституции, которые были созданы в период V века до нашей эры — XIX века; во-вторых, «новые» теории конституции, которые были созданы в XX—XXI веках. Это не означает, что «старые» теории не обретают второго дыхания во времена «новых» теорий, а «новые» теории не имеют своей предтечи и основы в «старых» теориях. Поэтому читатель не должен пугаться упоминания авторов XX и XXI веков при изложении теорий периода от V века до нашей эры до XIX столетия нашего времени и наоборот.

2. Как материальная теория конституции отражается в российской Конституции?

Материальная теория является первой и самой древней теорией конституции. Задолго до возникновения нормативного понятия конституции, означающего юридические правила для государства, существовало понятие эмпирическое (органологическое), означающее

3 Конституция Российской Федерации. Принята всена-

родным голосованием 12 декабря 1993 года, с учётом

поправок, внесённых законами Российской Федера-

ции о поправках к Конституции Российской Федера-

ции: от 30 декабря 2008 года № 6-ФКЗ // Собрание законодательства Российской Федерации (далее — СЗ РФ). 2009. № 1. Ст. 1; от 30 декабря 2008 года № 7-ФКЗ // СЗ РФ. 2009. № 1. Ст. 2; от 5 февраля 2014 года № 2-ФКЗ // СЗ РФ. 2014. № 6. Ст. 548; от 21 июля 2014 года № 11-ФКЗ // СЗ РФ. 2014. № 30 (ч. I). Ст. 4202.

фактическое состояние государства и привнесённое в конституционный дискурс из «описания природы, оно обозначало статус страны, заключающийся в характере территории и жителей, её населяющих, её исторического развития и доминирующих властеотношений, её норм права и политических институтах»4.

На базе эмпирического понятия конституции формируется материальная теория конституции, согласно которой конституция означает устройство, организацию, состояние, статус, порядок, образ конкретного государства. Такой подход к сущности конституции основан на этимологии слова «конституция», восходящей к латинскому существительному «constitutio», «constitutum» — устройство, организация, установление, постановление, утверждение. Исходя из этого, «всё и вся» может иметь свою «конституцию», своё устройство, своё строение и организацию: человек, животное, коллектив, объединение и т. п., но прежде всего — государство. У государства конституция есть всегда, ибо не может быть государства без конкретного устройства, организации, формы, политического порядка.

Материальная теория конституции является прогосударственной, поскольку, по сути, отождествляет конституцию с государством, рассматривая её как форму политической организации, порядок бытия, состояние, устройство, установление, реальную силу, власть, властеотношения, действия государственных органов и должностных лиц.

Материальная теория конституции восходит к авторам Древней Греции, Рима и Средневековья. Среди наиболее известных примеров материальной теории и её базовых концептов можно назвать ПоАлтаа Платона5 и Äö^vairav Поктаа Аристотеля6, понятия rem publicam constituere (constitutio rei publicae) у Цицерона7, status Фомы Аквин-

4 Grimm D. The Constitution in the Process of Denationalization // Constellations. Vol. 12. 2005. No. 4. P. 447463, 447-448.

5 Платон. Государство // Платон. Сочинения: в 4 т. Т. 4. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та ; Изд-во Олега Абышко, 2007. С. 261, 285.

6 См.: Аристотель. Политика // Аристотель. Сочинения : в 4 т. Т. 4. М. : Мысль, 1983. С. 444, 455, 487488.

7 См.: Цицерон. Диалоги. О государстве. О законах. М. : Наука, 1966. С. 32-33.

ского, понятия конституции у Э. де Ваттеля8, Г. В. Ф. Гегеля9, Г. Еллинека10, а также «абсолютное понятие конституции» К. Шмитта11.

Материальная теория конституции свойственна любой конституции, и российская не является исключением. Акт 1993 года уже в своём названии содержит материальную теорию, указывая на то, что это Конституция именно Российской Федерации — статус, порядок бытия, состояние, форма, устройство, организация конкретного государства. Российская Федерация, в свою очередь, имеет определённый статус, порядок бытия, состояние, форму, устройство, организацию — Конституцию. Материальная теория находит воплощение не только в названии, но и в содержании российской Конституции, которая в целом отражает статус российского государства, его форму как демократического федеративного правового государства с республиканской формой правления, суверенного, социального, светского государства (ч. 1 ст. 1, ч. 1 ст. 4, ч. 1 ст. 7, ст. 14), его федеративное устройство (ч. 1 ст. 1, ст. 5, гл. 3), его организацию (ч. 1 ст. 1, ст. 10—12, гл. 4—8).

3. Договорная теория: Конституция России как компромисс между основными общественными силами

Конституция может быть объяснена с точки зрения договорной теории, согласно которой политическая власть берёт начало из договора. Таким договором, «заключаемым» народом между собой или/и с властью, является конституция. В различных интерпретациях договор может быть либо один, либо их может быть несколько: договор — обществен-

8 См.: Де Ваттель Э. Право народов, или Принципы естественного права, применяемые к поведению и делам наций и суверенов [1758]. М. : Госюриздат, 1960. С. 50-55.

9 См.: Гегель Г. В. Ф. Конституция Германии [1802] // Гегель Г. В. Ф. Политические произведения. М. : Наука, 1978. С. 68 и сл.; Гегель Г.В. Ф. Иенская реальная философия [1806] // Гегель Г. В. Ф. Работы разных лет : в 2 т. Т. 1. М. : Мысль, 1970. С. 287, 353-385; Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук : в 3 т. Т. 3: Философия духа. М. : Мысль, 1977. С. 350-352, 355-356, 358.

10 См.: Еллинек Г. Общее учение о государстве [1900]. СПб. : Юридический центр Пресс, 2004. С. 486.

11 См.: Schmitt C. Constitutional theory [1928]. Durham :

Duke University Press, 2008. P. 89-93.

ный, об ассоциации — заключаемый индивидами между собой с целью образования общности (pactum unionis); договор — подчинения — между управляемыми и управляющими (pactum subjectionis).

Г. Гроций считал, что матерью внутригосударственного права является обязательство, принятое людьми по взаимному соглашению. Именно из договоров проистекли внутригосударственные права12. Т. Гоббс полагал, что при помощи договоров и соглашений были первоначально созданы, сложены вместе и объединены части политического тела. Люди объединяются, заключают договор и создают государство с целью самосохранения, защиты себя в «войне всех против всех», заботясь о более благоприятной жизни. Государство установлено, когда множество людей договаривается и заключает соглашение каждый с каждым о том, что в целях водворения мира среди них и защиты от других каждый из них будет признавать как свои собственные все действия и суждения того человека или собрания людей, которому большинство даёт право представлять лицо всех, то есть быть их представителем, независимо от того, голосовал он за или против них. Из этого установления государства производятся все права и способности того или тех, на кого соглашением собравшегося народа перенесена верховная власть13.

Очевидно, что исторически мы не найдём примеров таких договоров и до XVIII века сложно говорить о конституции как договоре, поскольку таких актов тоже фактически не было, однако о договоре можно говорить, по точному замечанию И. Канта, как об «идее разума», которая имеет несомненную практическую реальность в том смысле, что налагает на каждого законодателя обязанность издавать свои законы таким образом, чтобы они могли исходить от объединённой воли целого народа, и что на каждого подданного следует смотреть так, как будто он, наряду с другими, дал своё согласие на такую волю. Это и есть основа правомерности всякого публичного

12 См.: Гроций Г. О праве войны и мира: три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права [1625]. М. : Ладомир, 1994. С. 47-48 [Пролегомены, § 15-16.]

13 См.: Гоббс Т. Левиафан [1651]. М. : Мысль, 2001. С. 116-120 [Ч. II. Гл. XVII, XVIII].

закона. Если закон такой, что весь народ никогда бы не дал на него согласия, то он несправедлив. Если же народ дал бы согласие на такой закон, то считать его справедливым есть долг14.

Договорная теория отражена в трудах многих великих философов Нового времени15. У отождествления договора и конституции существовали ярые противники, призывавшие не смешивать принципиально разные явления16.

Теория компромисса схожа с договорной теорией конституции. К. Шмитт отмечал, что если средневековые авторы и авторы Нового времени основывали государство или правительство на договоре, то в XX веке авторы уклонились от традиционных представлений о договорном происхождении государства и стали определять современное демократически-парламентское государство как «компромисс», а вместе с этим рассматривать конституцию в качестве компромисса17.

Компромиссная теория рассматривает конституцию как результат компромисса, согласия, достигнутого основными общественными и политическими силами.

Теория конституции как компромисса стала необычайно популярна в России в начале 1990-х годов. В этот период не было согласия относительно того, в каком направлении должно двигаться государство, каким должно быть его устройство. Страна была разделена

14 См.: Кант И. О поговорке «Может быть, это и верно в теории, но не годится для практики» [1793] // Кант И. Сочинения : в 6 т. Т. 4. Ч. 2. М. : Мысль, 1965. С. 77-79, 86-87.

15 См.: Спиноза Б. Богословско-политический трактат // Спиноза Б. Избранные произведения : в 2 т. Т. 2. М. : Госполитиздат, 1957. С. 205-207. [Гл. XVI]; Pu-fendorf S., Freiherr von. Of the Law of Nature and Nations: Eight Books Written in Latin [1684] / transl. by

B. Kennett. Oxford : L. Litchfield, 1703. B. VII. Ch. II. § VII, VIII, XIII; Локк Дж. Два трактата о правлении // Локк Дж. Сочинения : в 3 т. Т. 3. М. : Мысль, 1988.

C. 312, 317-319. [Кн. 2. Гл. VII. § 89; Гл. VIII. § 9599]; РуссоЖ.-Ж. Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми [1754] // Руссо Ж..-Ж.. Трактаты. М. : Наука, 1969. С. 83-84, 90; Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре, или Принципы политического права [1762] // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М. : Наука, 1969. С. 155, 159-165, 167168, 172, 176, 190-191, 224-226. [Кн. I., Гл. IV—VIII; Кн. II., Гл. I, IV, VI, XII; Кн. III, Гл. XVI-XVII] и др.

16 См.: Schmitt C. Op. cit. P. 75-76, 97, 112-124.

17 См.: Ibid. P. 82-88.

на два противоборствующих лагеря: сторонников президента и сторонников представительного органа. Все эти противоречия должна была решить конституция, которая отразила бы достигнутый в обществе компромисс и позволила бы выйти из кризиса. Российская наука конституционного права с помощью компромиссной теории пыталась отойти от господствовавшей ранее рудиментарной и абсолютно неприемлемой в новых условиях классовой теории конституции, согласно которой конституция является действительным соотношением сил в классовой борьбе, выражением воли господствующего класса.

Б. С. Эбзеев первым предложил пересмотреть сущность советской конституции и перейти к её пониманию как акта согласия и компромисса, отражающего общечеловеческие ценности. В определении сущности конституции, предопределяемой социальной солидарностью и сбалансированным отражением социальных и индивидуальных интересов, необходимо сосредоточиться на целях, ценностях и интересах, общих для всего народа, а не отдельных классов, слоёв или социальных групп. Волю народа, лежащую в основе конституции и определяющую её общеобязательность, обусловливают общие для всего народа интересы различных социальных сло-ёв и групп населения, политических и этнических общностей. Конституция выступает как легитимация общественного согласия и партнёрства, гражданского мира, а не средство обеспечения классового господства, достижения победы того или иного класса. Она является юридически узаконенным балансом интересов всех социальных слоёв общества, а также наций и этнических групп, образующих единую государственно-правовую общность — народ, от имени которого выступает государство18.

18 См.: Эбзеев Б. С. Сущность Советской Конституции в свете нового политического мышления // Советское государство и право. 1990. № 12. С. 3-10; Эбзеев Б. С. Диалектика индивидуального и коллективного в организации социума и её отражение в Конституции (к методологии исследования) // Государство и право. 2004. № 2. С. 5-12, 9; Эбзеев Б. С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. М. : Юрид. лит., 2005. С. 99; Эбзеев Б. С. Преамбула // Комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. В. Д. Зорькина, Л. В. Лазарева. М. : Эксмо, 2009. С. 41-42.

С. Ю. Кашкин в 1992 году писал, что «сегодня мы являемся свидетелями того, как исторически меняется сущность и понимание конституции». Если ранее она выражала прежде всего «действительное соотношение сил в классовой борьбе», то в современном обществе конституция стала всё более отражать поиск консенсуса всех социальных сло-ёв. Место конфронтации классов, их антагонистического противостояния должен занять основанный на балансе интересов различных групп населения взаимоприемлемый широкий социальный компромисс. Оптимальна та конституция, которая с применением демократических процедур и с учётом взаимных интересов общественных и политических сил сможет обеспечить согласие между большинством и меньшинствами. Задача создания конституции состоит в поиске стимулов и механизмов компромиссных решений, которые должны формироваться на базе общечеловеческих интересов и ценностей, посредством демократических юридических процедур, с учётом интересов всех сторон. Общественный консенсус, достижение которого ставит перед собой идеальная конституция, тем стабильнее и конструктивнее, чем более ненасильственными способами он достигается19.

По мнению В. Д. Зорькина, конституция и право - умение жить в согласии, но не просто добровольном, а в согласовании воль, то есть в компромиссе. В процедуре создания конституции имеют право и должны участвовать различные общественные силы. В плюралистическом обществе в основу конституции должны быть положены компромиссы. Конституция должна выразить разумную волю всего общества и должна быть подготовлена на основе широкого общественного согласия. Конституция — это компромисс интересов регионов, политических партий и общественных движений, субъектов экономической жизни, федеральных органов власти. Если удастся найти баланс этих интересов, то конституция будет жить долго. Если же исходить из сиюминутных политических интересов, то конституция со временем будет отвержена20.

19 См.: Кашкин С. Ю. Смена цивилизаций и конституция: формирование ее глобального идеала // Государство и право. 1992. № 11. С. 38-46, 39-40, 45.

20 См.: Зорькин В. Д. Конституция - это компромисс

интересов // Конституционный вестник. 1993. № 16. С. 115-116.

В литературе стала обильно использоваться компромиссная теория конституции, которая и по сей день является господствующей в российской науке конституционного права21.

Многие конституции, имевшие место в истории, были результатом компромисса, появились в результате согласия между основными силами общества. Конституция России, принятая на всенародном голосовании, содержит в себе ценности (гл. 1-2), с которыми солидарна большая часть населения и которые вряд ли найдут себе множество противников. Помимо этого, она провозглашает принцип равноправия вне зависимости от каких-либо признаков (ст. 19), идеологическое и политическое многообразие, многопартийность и равноправие общественных объединений (ч. 1-4 ст. 13), являющиеся реальной основой и важной гарантией консенсуса в обществе.

Несмотря на это, компромиссная теория вряд ли способна объяснить сущность российской Конституции, которая с точки зрения своего создания в полной мере компромиссом не является. Непосредственно предшествующие принятию Конституции Российской Федерации события осени 1993 года, связанные с острым конфликтом между властями, вылившимся в неконституционное прекращение президентом деятельности Съезда народных депутатов Российской Федерации, Верховного Совета и Конституционного Суда, вооружённые столкновения сторонников противоборствующих сил, штурм Дома Советов, сви-

21 См.: БаглайМ.В. Конституционное право Российской Федерации : учеб. для вузов. 5-е изд., изм. и доп. М. : Норма, 2005. С. 69-70; Витрук Н.В. Верность Конституции. М. : Изд-во РАП, 2008. С. 113; Чиркин В. Е. Конституция: российская модель. М. : Юрист, 2002. С. 33; Хабриева Т.Я., Чиркин В.Е. Теория современной конституции. М. : Норма, 2005. С. 39-40, 43-49; Богданова Н.А. Конституционное право. Общая часть : учебно-методическое пособие для лекций и семинарских занятий. М. : ПЕР СЭ, 2005. С. 43; Бондарь Н. С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия: защита прав человека Конституционным Судом Российской Федерации. М. : ЗАО «Юстицин-форм», 2005. С. 16-27; Бондарь Н. С. Судебный конституционализм в России в свете конституционного правосудия. М. : Норма ; ИНФРА-М, 2011. С. 38-62; Кокотов А. Н. Предназначение конституции // Конституция как символ эпохи : в 2 т. Т. I. / под ред. С. А. Авакьяна. М. : Изд-во МГУ, 2004. С. 52 и др.

детельствуют, что Конституция появилась на свет не в результате компромисса, согласия или консенсуса, а в результате конституционной революции, совершённой Президентом Российской Федерации и его сторонниками22. Это позволило отразить в конституции желанную президентом модель разделения властей с сильными главой государства и исполнительной властью и слабым парламентом.

Если закрыть глаза на подготовку и принятие конституции в условиях окончательной победы одной политической силы над другой (президента над представительным органом), российская Конституция за пределами глав, посвящённых статусу органов государственной власти, вполне может рассматриваться и фактически является компромиссом, отражающим согласие общества об основополагающих ценностях и достигнутый компромисс в федеративных отношениях.

4. Конституция как основной закон российского государства

Конституция является основным законом, под которым понимается акт особой важности, регулирующий самые принципиальные вопросы государственной жизни и обладающий особой юридической силой.

В XVI—XVII веках возникает учение о lex fundamentalis — основном законе или, как тогда писали в множественном числе, о leges fundamentales — основных законах, которые определяют главные устои государства, составляют его основу, каркас, обладают высшей юридической силой, возвышаются над всеми остальными законами и связывают даже монарха23.

Авторы XVIII века уподобляли основные законы политическому праву, регулирующе-

22 Подробнее об особенностях принятия российской Конституции 1993 года см.: Лукьянова Е. А. Российская государственность и конституционное законодательство в России (1917-1993). М. : Изд-во МГУ, 2000. С. 148-161.

23 См.: Bodin J. Six Books of the Commonwealth [1576]. Oxford : Basil Blackwell, 1955. B. I. Ch. 8; BaconF. The

Works of Francis Bacon, Baron of Verulam, Viscount St.

Alban and Lord High Chancellor of England : in 10 vols. Vol. 4: Law Tracts. The Elements of the Common Laws of England. Maxims of the Law. London : F. C. and J. Rivington, 1819. P. 6; Гоббс Т. Левиафан [1651]. М. : Мысль, 2001. С. 198-199.

му форму правления, устройство государства, способ осуществления власти24.

В последней четверти XVIII - начале XIX века в США развивается понимание конституции как основного закона, имеющего приоритет над любым другим законом, принятым законодательным органом. Для охраны конституции как основного закона на суды необходимо возложить полномочие объявлять все акты, противоречащие конституции, недействительными25.

Ф. Лассаль, задавшись вопросом, чем различаются конституция и закон, пришёл к выводу, что и конституция, и закон сущностно однородны. Конституция должна иметь силу закона, поэтому она закон. Однако она не должна быть только законом, но чем-то большим, нежели просто закон. Процедура изменения конституции является более сложной, чем процедура изменения закона. Конституция должна быть священней, устойчивей и неизменней, чем обыкновенный закон. Конституция - основной закон, который должен быть: 1) законом более глубоким; 2) основанием, творцом для всех других законов, воз-

24 См.: МонтескьеШ.Л. О духе законов [1748] // Монтескье Ш.Л. Избранные произведения. М. : Госполитиздат, 1955. С. 166-187, 196-222, 254-268; Де Ваттель Э. Право народов, или Принципы естественного права, применяемые к поведению и делам наций и суверенов [1758]. М. : Госюриздат, 1960. С. 50-55; РуссоЖ.-Ж. Об общественном договоре, или Принципы политического права [1762] // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М. : Наука, 1969. С. 190-191, 224-226 [Кн. II., Гл. XII]; ДеЖокур Л. Основной закон (политическое право) [1765] // История в «Энциклопедии» Дидро и Д'Аламбера. Л. : Наука, 1978. С. 88; Де Жокур Л. Основной закон (политическое право) [1765] // Философия в «Энциклопедии» Дидро и д'Алам-бера. М. : Наука, 1994. С. 381-382; Boucher d'Ar-gis A. G., Du Fresnoy N.L., MalletE.-F. Constitution // Encyclopédie, ou Dictionnaire raisonné des sciences, des arts et des métiers. 1-re éd. 1751. T. 4. P. 62-72.

25 См.: Мэдисон Дж. Федералист № 53 [52] // Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж.Джея. М. : Изд. группа «Прогресс» - «Литера», 1994. С. 357-363, 358; Гамильтон А. Федералист № 78 // Там же. С. 502-510, 504-508; Гамильтон А. Федералист № 81 // Там же. С. 520-530, 521; Верховный суд США. Дело Мэрбери против Мэдисона. Marbury v. Madison. 5 US 137 (1803) // Кене-нова И.П., Троицкая А. А., Шустров Д.Г. Сравнительное конституционное право в доктрине и судебных решениях : учеб. пособие. М. : URSS, КРАСАНД, 2015. С. 92-94.

действовать и проявляться в них; 3) неизменным, не терпящим никаких изменений26.

Итог развития теории конституции как основного закона был подведён К. Шмиттом, выделившим 9 значений понятия «основной закон»: 1) в самом широком смысле это все законодательные акты или соглашения, обладающие особой политической значимостью для граждан или политических объединений; 2) абсолютно неизменяемая норма, которая не может быть изменена, а также не может быть нарушена коллидирующей с ней нормой; 3) любая относительно неизменяемая норма, которая может быть изменена или отменена, придя в противоречие с коллидирую-щими с ней нормами, исключительно в соответствии со специальной процедурой; 4) унифицированный принцип политического единства и всего правопорядка; 5) любой принцип государственной организации, в том числе основные права, разделение властей, монархический принцип, принцип народного представительства и т. д.; 6) норма для системы нормативных атрибуций, то есть норма, являющаяся основанием действительности всех юридических предписаний; 7) любое организационное регулирование компетенции и процедуры для наиболее политически значимых действий государства; 8) любое ограничение государственной власти или деятельности посредством нормативных оснований; 9) политическое решение о типе и форме политического единства27.

Безусловно, российская Конституция является основным законом, хотя ни в своём названии, ни в тексте не содержит прямого нормативного указания «основной закон», которое имели её предшественницы - советские конституции28. Каждая из характеристик

26 См.: Лассаль Ф. О сущности конституции. Ростов-на-Дону : Донская Речь, 1905. С. 6-9.

27 См.: Schmitt C. Op. cit. P. 94-96.

28 См.: Конституция (Основной закон) РСФСР, принята V Всероссийским Съездом Советов в заседании от 10 июля 1918 года; Конституция (Основной закон) СССР, утверждена резолюцией II Съезда Советов СССР от 31 января 1924 года; Конституция (Основной закон) РСФСР, утверждена постановлением XII Всероссийского Съезда Советов от 11 мая 1925 года; Конституция (Основной закон) СССР, утверждена постановлением Чрезвычайного VIII Съезда Советов СССР от 5 декабря 1936 года; Конституция (Основной закон) РСФСР, утверждена постановлением Чрезвычайного XVII Всероссийского Съезда Советов от 21 января

основного закона имеет нормативную основу в российской Конституции: она регулирует самые принципиальные вопросы государственной жизни, провозглашает форму и характеристики государства (ч. 1 ст. 1, ч. 1 ст. 4, ч. 1 ст. 7, ст. 10, ст. 14), обладает верховенством и высшей юридической силой, ей не должны противоречить никакие правовые акты, принимаемые в России, её обязаны соблюдать все субъекты права (ч. 2 ст. 4, ч. 1—2 ст. 15), она имеет усложнённый порядок изменения (гл. 9).

5. Формальная теория конституции: российская Конституция - писаная и жёсткая

Конституцию в формальном смысле отличают два основных формальных признака: писаный характер и особый порядок изменения.

Конституция — писаный акт, документ. Первой формальной характеристикой конституции является её писаный характер. Писаная форма придаёт конституции очевидность, демонстративность и укоренённость. Будучи писаным правом, конституция противопоставляется неписаному обычному праву.

Появление формальной теории конституции неразрывно связано с возникновением в конце XVIII века первых актов, именуемых конституциями. Современные писаные и кодифицированные в единый документ конституции противопоставлялись «неписаной» не-кодифицированной английской конституции, состоящей из разнообразных актов, включая статуты, обычаи, прецеденты, соглашения, договоры. С тех пор формальная теория стала conditio sine qua non конституции.

Автор формальной теории Т. Пейн отмечал, что конституция — это не одно название, как имеет место в Англии, это реальная вещь, которая существует не только в воображении, но и в действительности, и там, где её нельзя показать в видимой форме, там её просто нет29.

1937 года; Конституция (Основной закон) СССР, принята на внеочередной VII сессии Верховного Совета СССР IX созыва 7 октября 1977 года; Конституция (Основной закон) РСФСР, принята на внеочередной VII сессии Верховного Совета РСФСР IX созыва 12 апреля 1978 года.

29 См.: Пейн Т. Права Человека: Ответ на памфлет мистера Бёрка, направленный против Французской ре-

Конституция России является документом, писаным кодифицированным структурированным актом, состоящим из преамбулы, двух разделов, девяти глав в первом разделе, включающих 137 статей30, разделённых на части и пункты, и девяти пунктов во втором разделе.

Второй формальной характеристикой конституции является особый порядок её изменения. Большинство конституций устанавливают именно такой - особый, усложнённый, квалифицированный - порядок собственного изменения. Однако имеется немало примеров конституций, не устанавливающих такого особого порядка собственного изменения и изменяющихся в обычном, законодательном порядке.

Дж. Брайс проанализировал конституции с точки зрения порядка их изменения и предложил классификацию конституций на гибкие и жёсткие, ставшую классической в науке конституционного права.

Гибкие конституции - законы, имеющие политический характер, которые могут быть изменены законодательным органом на основе процедуры принятия и изменения обыкновенных законов. Они не отличаются от других законов ни формой своего изложения, ни источником, из которого ведут своё начало, ни степенью своего авторитета. «Гибкую» или «податливую» конституцию во всякое время можно «сгибать и переворачивать, расширять или суживать».

Жёсткие конституции не могут быть изменены законодательным органом на основе процедуры принятия и изменения обыкновенных законов, но лишь высшей властью на основе особой процедуры и поэтому стоят выше их. Этой высшей властью могут быть монарх, народ, специальное собрание или их совокупность. «Жёсткие» или «непреклон-

волюции [1791] // Политические институты, избирательное право и процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII - начала XX века : хрестоматия / отв. ред. А. А. Вешняков. Калуга : Калужский фонд возрождения историко-культурных и духовных традиций «Символ», 2003. С. 379-380.

30 Поскольку статья 127 была исключена в соответствии с Законом РФ о поправке к Конституции от 5 февраля 2014 года № 2-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации» // СЗ РФ. 2014. № 6. Ст. 548. Фактически в Конституции России 136 статей.

ные» конституции представляют собой акт или акты, отличающиеся от всех других не только характером своего содержания, но также источником, из которого они исходят, и обязательной силой, перед которой ничтожна обязательная сила любых постановлений, изданных обыкновенной законодательной властью. Законодательное собрание не может их изменить, они способны оказывать непреодолимое сопротивление нападениям политических сил, жаждущих её изменения, а не подчинения ей31.

Конституция Российской Федерации относится к числу жёстких. Положения её глав 1, 2 и 9 не могут быть пересмотрены Федеральным Собранием, но требуют для этого созыва особого органа - Конституционного Собрания, которое либо подтверждает неизменность Конституции России, либо разрабатывает проект новой Конституции России, который им принимается 2/3 голосов от общего числа его членов или выносится на всенародное голосование, при проведении которого Конституция считается принятой, если за неё проголосовало более половины избирателей, принявших участие в голосовании, при условии, что в нём приняло участие более половины избирателей (ст. 135). Поправки к главам 3-8 Конституции хотя и принимаются Федеральным Собранием, но в форме особого правового акта - закона Российской Федерации о поправке к Конституции32 и в усложнённом порядке, предусмотренном для принятия федерального конституционного закона, и вступают в силу лишь после их одобрения органами законодательной власти не менее чем 2/3 субъектов Российской Федерации (ст. 136).

Конституция России, в части изменения статьи 65, определяющей состав Российской

31 См.: Bryce J. Flexible and Rigid Constitutions // Bryce J. Constitutions. New York ; London : Oxford University Press, 1905. P. 3-94; Брайс Дж. Американская республика. Ч. I: Национальное Правительство [1888] // Хрестоматия по конституционному праву : в 3 т. : учеб. пособие. Т. I: История, теория и методология конституционного права. Учение о конституции / сост. Н. А. Богданова, Д. Г. Шустров. СПб. : Изд. дом «Алеф-Пресс», 2012. С. 464-466.

32 Постановление Конституционного Суда РФ от 31 ок-

тября 1995 года № 12-П по делу о толковании

статьи 136 Конституции Российской Федерации // СЗ РФ. 1995. № 45. Ст. 4408.

Федерации, является гибкой (ст. 137). Изменения в неё вносятся на основании федерального конституционного закона о принятии в Российскую Федерацию и образовании в её составе нового субъекта Федерации, об изменении конституционно-правового статуса субъекта Федерации. В случае изменения наименования субъекта Российской Федерации новое наименование подлежит включению в статью 65 Конституции указом президента на основании решения субъекта Российской Федерации, принятого в установленном им порядке33.

6. Конституционная теология

в светском российском государстве?

Анализ теологической теории конституции (конституционной теологии) в современном секуляризованном обществе может показаться странным. Кого ныне убедишь, что конституция дана Богом и он источник её действительности и силы?

Согласно средневековым богословским представлениям, только Бог наделён potestas constituens, если об этом вопросе вообще прямо говорилось. Эта точка зрения в качестве основания имеет под собой знаменитые слова Апостола Павла из Послания к Римлянам: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению» (Рим. 13: 1-2, курсив мой. - Д. Ш.). Выражения «нет власти не от Бога», «существующие же власти от Бога установлены» означают учредительную власть Бога - «Божие установление» - и божественную легитимацию конституции, которая учреждает «существующие власти».

С принятием первых конституций установился новый способ легитимации власти. Место божественной легитимации власти заняла светская легитимация власти на основе конституции. Тем не менее в истории науки конституционного права существовали и существуют теории, объясняющие сущность конституции Божественным произволением.

33 Постановление Конституционного Суда РФ от 28 ноября 1995 года № 15-П по делу о толковании части 2 статьи 137 Конституции Российской Федерации // СЗ РФ. 1995. № 49. Ст. 4868.

Ж. де Местр заявлял «о божественном влиянии в политических конституциях». Конституция является божественным произведением и не может быть делом рук человеческих, ибо всем миром правит Провидение. Она является результатом или простого случая, или Божественной воли, или результатом человеческой воли в её преемственном движении в историческом бытии, результатом развития, эволюции. Конституция должна приниматься во имя Бога, наитием Духа Святого и исключительными законодателями. Всякая конституция божественна в своём начале. Сам человек не может сочинить конституцию, как не может сочинить язык. Религия составляет истинное основание всех человеческих учреждений. Не только политический быт, но и просвещение, воспитание, наука -всё это покоится на твёрдом основании только тогда, когда оно зиждется на религии. Без помощи Божьей человек не может не только создать, но и изменить что-либо к лучшему. Существо основного закона состоит в том, что никто не имеет права его отменить. Это даёт ему характер святости и неприкосновенности. По этой причине он не может быть установлен кем бы то ни было, поскольку кто имеет право устанавливать, тот имеет и право отменять. Закон всегда предполагает высшую волю, которая требует повиновения. Обязательная сила закона основана на воле высшей власти. И нравственные, и политические обязанности имеют своим источником власть, стоящую выше человека, ибо лишь она одна способна связать его совесть. Поэтому здравый смысл всех народов всегда признавал или что власть исходит от Бога, или что есть неписаные законы, от него исте-кающие34.

Очевидно, что теория, подобная клерикализму Ж. М. де Местра, ныне может найти отклик лишь в верующем сердце, но вряд ли найдёт его в секуляризованном юридическом рассудке, который может поколебать каждый тезис этой теории. Эта теория вызвала многочисленную критику, поскольку обрисованный порядок, чертами которого являются

34 См.: ДеМестрЖ.М. Рассуждения о Франции [1796]. М. : РОССПЭН, 1997. С. 55-68, 95-96; Чичерин Б.Н. История политических учений : в 3 т. [1869 — 1902]. Т. 3. 2-е изд., испр. СПб. : Изд-во РХГА, 2010. С. 458-462.

пассивность и покорность, приличен теократии, но никак не светскому государству.

Теологическая теория открывает для теории конституции нечто важное, а именно новое измерение для понимания конституционных понятий и конструкций на уровне истории науки и археологии знания. К. Шмитт предложил особый термин - «политическая теология», под которым понимал теологическое происхождение современных политических понятий. Многие понятия современного учения о государстве представляют собой секуляризированные теологические понятия, а государствоведческие теории имеют в своей основе парадигмальный теологический элемент - мыслительные конструкции, разработанные теологией и перенесённые в науку о государстве35.

Конституция Российской Федерации, как любая другая, построенная на западном конституционном идеале, имеет в своей основе этику христианских ценностей36 и может быть проанализирована с помощью конституционной теологии. Например, всемогущий Бог из теологии становился сувереном в российской Конституции - всевластным народом (ст. 3); разделение властей на три ветви (ст. 10) находит аналогию со Святой Троицей (три ипостаси единого Бога) в теологии; запрет злоупотребления правом (ч. 3 ст. 17) и возможность ограничения прав и свобод личности (ч. 3 ст. 55) восходят к евангельскому «возлюби ближнего своего, как самого себя» (Мк. 12: 31); сотворение человека «по образу» и «по подобию» Божию (Бытие 1: 26) воплотилось в конституционном признании достоинства личности (ст. 21); чрезвычайное положение (ст. 56) имеет для юриспруденции значение, аналогичное значению чуда для теологии, когда «невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18: 27) и т. д.

С чем же тогда в теологии ассоциируется конституция? Очевидно, что с Откровением.

35 См.: Шмитт К. Политическая теология. Четыре главы к учению о суверенитете [1934] // Шмитт К. Политическая теология : сб. М. : КАНОН-пресс-Ц, 2000. С. 57-79.

36 Ср. с дилеммой Э.-В. Бёкенфёрде: «А не основывается ли либеральное секулярное государство на неких предпосылках, которые оно само не может гарантировать?» (Böckenförde E.-W. Staat, Gesellschaft, Freiheit: Studien zur Staatstheorie und zum Verfassungsrecht. Frankfurt am Main : Suhrkamp, 1976. S. 60).

О.Депенхойер попытался интерпретировать некоторые ипостаси конституции как откровение и миф37. В форме мифа конституции действуют, как некие светские откровения, непреходящие, вечные истины в форме предания. Для государства конституция имеет значение, подобное Библии для христианства, Торы для иудаизма или Корана для ислама. В современном секуляризованном обществе конституция заменяет откровение, становится на его место и посредством высших позитивно-правовых норм полностью определяет человеческое бытие и легитимирует реальность. Конституция учреждает государство и правопорядок. В современных подробных и детальных всеобщих конституциях отражается вся общественная и государственная жизнь. В них не существует сфер, которые не отражались бы в конституционных нормах.

Это характерно и для Конституции России, которая, подобно Откровению, становится всеохватывающей и всё объясняющей книгой, через которую необходимо смотреть на реальность, оценивать её и «преображать» её в соответствии с текстом и в которой можно обрести смысл существования. Она даёт ответы на все человеческие вопросы, будь то начало правопорядка (преамбула, ст. 3) или высшие ценности (ст. 2, гл. 1), права человека и его обязанности (гл. 2) и т. д. Российская Конституция как высшая позитивно-правовая норма подкрепляется ореолом абсолютности и непогрешимости, всё должно ей соответствовать и ничто не должно ей противоречить (ч. 1 ст. 4, ч. 1 ст. 15). Все обязаны её соблюдать (ч. 2 ст. 15), у неё есть защитники - Президент и Конституционный Суд Российской Федерации (ч. 2 ст. 80, ст. 125), подобные священникам в церкви, которые дают её правильное понимание и ограждают от нападений, оспаривания и сомнений. Конституционализм становится «воинствующим»38. Объединения, цели или действия которых направлены на насильственное изменение ос-

37 См.: Депенхойер О. Функции конституции // Сравнительное конституционное обозрение. 2016. № 1 (110). С. 56-76, 73-74.

38 См.: Loewenstein K. Militant Democracy and Fundamental Rights, I // The American Political Science Review. Vol. 31. 1937. No. 3. P. 417-432; Loewenstein K. Militant Democracy and Fundamental Rights, II // The American Political Science Review. Vol. 31. 1937. No. 4. P. 638-658.

нов конституционного строя запрещаются, к созданию и деятельности. По ту сторону конституции жизни нет, поскольку жизнь не по конституции - неконституционна, или, говоря языком Откровения, греховна. Из конституционных ценностей появляется своего рода обязательный катехизис. Они должны повсеместно распространяться и навязываются «варварам», ещё не воспринявшим или открыто не желающим их воспринять. Тем не менее, в отличие от настоящего откровения, конституция, будучи позитивно-правовой нормой, не является вечной. Она может быть в любой момент изменена (гл. 9) сувереном, претендующим на положение, аналогичное положению Бога.

Подобные аналогии имеют систематическое и методологическое значение, поскольку позволяют понять происхождение и развитие конституционно-правовых конструкций. Речь идёт именно о систематической аналогии в отношении юридических понятий, а не о каких-то мистических представлениях. Теологическое понимание конституции до сих пор встречается в речах и публикациях учёных и политиков, говорящих о конституции как о гражданской Библии, светском Откровении, а о конституционализме как о гражданской религии. Такое понимание конституции должно быть отвергнуто, причём не только по причине неприемлемости самого сравнения конституции и Божественного Откровения, а по причине уничтожения при такой аналогии самого ценного, что есть в конституции - гарантии свободы. При теологическом понимании конституции возникает парадокс: обретая характер мифа, откровения, абсолюта, конституция усиливается, обретает «божественную» значимость, подчиняет себе всё и вся, но при этом она теряет свою сущность, своё предназначение, заключающееся в том, что конституция гарантирует и защищает свободу.

7. Теория учредительной власти: «Мы, многонациональный народ Российской Федерации... принимаем Конституцию Российской Федерации»

7.1. Учредительная власть народа

Создатель теории учредительной власти Э.-Ж. Сийес полагал, что конституция преж-

де всего предполагает наличие учредительном власти, поэтому конституция является результатом деятельности учредительной власти.

Теория учредительной власти проводит фундаментальное различие между pouvoir constituant — учредительной (конституирующей) властью, которой является народ, и pouvoir constitué — учреждённой (конституированной, конституционной) властью, которой являются органы законодательной, исполнительной, судебной власти.

Э.-Ж. Сийес полагал, что учредительной властью обладает нация. Нация существует прежде всего и есть начало всего, её воля всегда законна, она — сам закон, раньше неё и выше неё — только естественное право. Воля нации законна благодаря уже одному своему существованию, поскольку она сама источник всякой законности. Нация свободна в своих действиях от любых ограничений. Она не связана какими-то формальностями, прежними установлениями или конституцией, которой она подчиняет всех остальных. Нация всегда вольна создать и изменить конституцию. Проявление нацией своей воли происходит свободно и независимо от каких-либо конституционных форм. Она может избрать любую форму. В чём бы ни заключалась воля нации, чтобы она стала законом, достаточно уже того, что нация этого желает. Решение нации есть общее решение, то есть большинства, а не решение какой-то её определённой части, то есть меньшинства.

Конституция Российской Федерации была принята на всенародном голосовании многонациональным народом России, исходя из общепризнанных принципов равноправия и самоопределения народов, с целью возрождения суверенной государственности России и утверждения незыблемости её демократической основы (преамбула).

По словам ещё одного адепта теории учредительной власти К. Шмитта, конституция является окончательным решением о типе и форме политического единства. Это политическое решение. Конституция в позитивном смысле означает формирование политического единства путём сознательного акта, посредством которого единство получает свою особую форму бытия. Конституция является конституцией, поскольку она содержит основополагающее политическое решение субъекта учредительной власти относительно кон-

кретных типа и формы политического бытия39.

Многонациональный народ Российской Федерации, приняв новую Конституцию страны, определил форму своего политического бытия (Российская Федерация — Россия) как демократического федеративного правового государства с республиканской формой правления, суверенного, социального, светского государства (ч. 1 ст. 1, ч. 1 ст. 4, ч. 1 ст. 7, ст. 14), дал ему федеративное устройство (ч. 1 ст. 1, ст. 5, гл. 3) и установил его организацию (ч. 1 ст. 1, ст. 10-12, гл. 4-8).

Э.-Ж. Сийес считал, что нация учреждает конституцию, но при этом сама она не может быть учреждена, организована, не может получить конституцию. Конституируют не нацию, но её политическое устройство, ибо всякий корпус должен быть организован и ограничен. Конституция является не чем иным, как конституцией властей. При создании учреждений необходимо дать им организацию, указать формы и законы, согласно которым они должны выполнять свои функции. Это и есть конституция. Она охватывает формирование и внутреннее устройство различных властей, их взаимодействие и независимость, а также политические предосторожности, которые делают власть полезной и неопасной. Понятие «конституция» относится ко всей совокупности властей и их разделению.

После учреждения Конституции Российской Федерации многонациональный народ России остаётся носителем суверенитета и единственным источником власти в государстве (ч. 1 ст. 3). Только теперь народ осуществляет свою власть не (с)только непосредственно, но через учреждённые им органы государственной власти и органы местного самоуправления (ч. 2 ст. 3), которые являются учреждённой властью (ст. 10-12, гл. 4-8).

Учреждённая власть может пользоваться своей властью лишь постольку, поскольку она конституционна, лишь до тех пор, пока соблюдает установления, в силу которых она получила власть. Нация заинтересована не только в организации учреждений, в их существовании и работе, но и в том, чтобы учреждённая власть не стала направленной против, вредной для неё. Для этого конституция содержит множество политических предосто-

39 См.: Schmitt C. Op. cit. P. 75-82, 93, 141-145.

рожностей, ограничений для власти. Без их соблюдения осуществление власти является неконституционным. Российская Конституция предписывает, что в Российской Федерации никто не может присваивать власть, её захват или присвоение властных полномочий преследуются по закону (ч. 4 ст. 3), а органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица обязаны соблюдать Конституцию (ч. 2 ст. 15).

Если между отдельными частями, учреждениями, составляющими конституцию, возникают разногласия, то остаётся апеллировать только к нации, которая выступает верховным судьёй для разрешения таких разногласий. Решающий голос в таких спорах должен принадлежать именно нации40. Российская Конституция указывает, что высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы (ч. 3 ст. 3). Посредством этих институтов народ может выполнять свою функцию верховного судьи над учреждённой властью, принимая то или иное решение на референдуме всех уровней - от местного референдума (ч. 2 ст. 130) до всенародного голосования по проекту новой Конституции Российской Федерации (ч. 3 ст. 135), голосуя на очередных выборах (ч. 1 ст. 81, ч. 1 ст. 96, ч. 2 ст. 130) или внеочередных выборах, ставших результатом конфликта властей (ч. 2 ст. 109).

7.2. Первоначальная и назначаемая

учредительная власть, конституционная революция и конституционная реформа

Ещё Э.-Ж. Сийес предлагал, чтобы в самой конституции было ясно указаны способы образования и изменения всех элементов государственного устройства41. Этим он отчасти

40 См.: Сийес Э.-Ж. Что такое третье сословие? СПб. : Голос, 1905. С. 41-52, 58-59; Сийес Э.-Ж. Рассмотрение и обоснованное изложение прав человека и гражданина, зачитанное 20 и 21 июля 1789 г. в конституционном комитете Аббатом Сийесом // Политические институты, избирательное право и процесс в трудах западноевропейских мыслителей XVII - начала XX века : хрестоматия / отв. ред. А. А. Вешняков. Калуга : Калужский фонд возрождения историко-культурных и духовных традиций «Символ», 2003. С. 353.

41 См.: Сийес Э.-Ж. Рассмотрение и обоснованное изложение прав человека и гражданина, зачитанное 20 и 21 июля 1789 г. в конституционном комитете Аббатом Сийесом. С. 353.

предвосхитил проведённое Ж. Бюрдо в XX веке различие между первоначальной и назначаемой учредительной властью, которое, в свою очередь, стало основой для формирования теории конституционной революции.

Первоначальная учредительная власть возникает в ситуации, когда нет действующей конституции. Она возникает, когда необходимо создать конституцию в новом государстве или когда нужно создать учреждения в государстве, прежняя конституция которого была свергнута революционным путём. В этих случаях орган учредительной власти создаётся ввиду сложившейся политической ситуации, приведшей к необходимости его образования42.

Результатом деятельности первоначальной учредительной власти является конституционная революция43, представляющая собой такое изменение конституции, которое не основано на её нормах, осуществляется не в соответствии с закреплёнными в конституции процедурами. Оно ведёт к отмене действующей конституции и принятию новой. Между прежней и новой конституциями существует разрыв, поскольку последняя принята не в порядке, закреплённом первой.

Принятие Конституции Российской Федерации 1993 года являлось классической конституционной революцией. Прежняя Конституция (Основной закон) 1978 года (с изм. и доп.) в статье 185 предусматривала, что изменение и дополнение Конституции производит Съезд народных депутатов Российской Федерации законом, принятым большинством не менее 2/3 от общего числа избранных народных депутатов. В таком же порядке про-

42 См.: Бюрдо Ж. Учебник конституционного права [1947] // Хрестоматия по конституционному праву / сост. Н. А. Богданова, Д. Г. Шустров. Т. I. С. 743—747.

43 Подробнее см.: Арендт Х. О революции [1963]. М. : Европа, 2011. С. 194-204, 211, 253-254, 282-286, 295, 309; Preuss U.K. Constitutional Revolution: The Link Between Constitutionalism and Progress. Amherst, MA ; New York : Prometheus Books, 1995; Preuss U.K. Constitutional Powermaking of the New Polity: Some Deliberations on the Relations Between Constituent Power and the Constitution // Constitutionalism, Identity, Difference, and Legitimacy: Theoretical Perspectives / ed. by M. Rosenfeld. Durham ; London : Duke University Press, 1994. P 143-164; Negri A. Insurgencies: Constituent Power and the Modern State. Minneapolis, MN ; London : University of Minnesota Press, 1999. P. viii-x, 1-35, 111-125.

изводится временное приостановление действия отдельных статей Конституции, а также делегирование полномочий Съезда народных депутатов Верховному Совету. Изменения и дополнения статей, касающиеся федеративного устройства Российской Федерации, не могут быть осуществлены в одностороннем порядке и производятся по согласованию с субъектами Российской Федерации в лице их Советов народных депутатов.

В ситуации непрекращающегося конфликта между Президентом России и представительными органами 21 сентября 1993 года Президент выступил с Обращением к гражданам России и сообщил об Указе № 1400 «О поэтапной конституционной реформе», в котором обвинил Съезд народных депутатов и Верховный Совет во всех «смертных грехах» и прервал осуществление ими законодательной, распорядительной и контрольной функций. До начала работы нового двухпалатного парламента - Федерального Собрания Президент предписал руководствоваться своими указами и постановлениями Правительства; Конституция и законодательство субъектов Российской Федерации продолжали действовать в части, не противоречащей настоящему Указу. Конституционному Суду предлагалось не созывать заседания до начала работы Федерального Собрания.

Конституционный Суд Российской Федерации признал Указ Президента и его Обращение к гражданам России 21 сентября 1993 года не соответствующими Конституции России и служащими основанием для отрешения Президента Б. Н. Ельцина от должности или приведения в действие иных специальных механизмов его ответственности в порядке Конституции Российской Федерации, что Верховный Совет и Съезд народных депутатов и сделали. Дальнейший ход событий был трагичен: власти вступили в открытое противостояние, которое закончилось штурмом Дома Советов и победой Президента.

Формально с 21 сентября 1993 года (Указ Президента № 1400), а фактически с 4 октября 1993 года (штурм Дома Советов) Съезд не функционировал, и принимать новую Конституцию Российской Федерации было некому. Конституцию можно было принять на референдуме, но согласно части 4 статьи 104 Конституции 1978 года решение о проведении всенародного голосования (референдума)

принимал опять же Съезд народных депутатов. Тогда Президент своим Указом от 15 октября 1993 года «О проведении всенародного голосования по проекту Конституции Российской Федерации» постановил провести на основе установленных в нём правил всенародное голосование по проекту российской Конституции 12 декабря 1993 года, вынести на него проект Конституции, одобренный Конституционным совещанием. Новая Конституции была принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года первоначальной (в тех условиях) учредительной властью -многонациональным народом Российской Федерации44.

Таким образом, в 1993 году в России произошла конституционная революция. Неужели Конституция Российской Федерации 1993 года нелегальна (неконституционна)? Да, она нелегальна, как и всякая конституция, принятая в условиях конституционной революции, вопреки установленным прежней Конституцией 1978 года правилам и процедуре. Но на протяжении 24 лет она доказала свою эффективность и стала понемногу, если верить соцопросам, завоёвывать доверие граждан. Следовательно, Конституция Российской Федерации легитимна и именно это обусловливает её действительность.

Порядок формирования и функционирования назначаемой учредительной власти предусмотрены предыдущей конституцией. Она является властью по пересмотру. Назначаемая учредительная власть вступает в полномочия на основании действующей конституции с целью изменения конституции или создания новой. Назначаемая учредительная власть вправе изменить отдельные положения действующей конституции, а также принять полностью новую конституцию. В последнем случае деятельность органа по пересмотру обретает довольно парадоксальный характер: с одной стороны, проявляется очевидное уважение к конституционной форме и предусмотренным ею процедурам; с другой стороны, фактически происходит радикальное изменение характера установленных этой

44 Подробнее об особенностях принятия Конституции Российской Федерации 1993 года см.: Лукьянова Е. А. Российская государственность и конституционное за-

конодательство в России (1917-1993). М. : Изд-во

МГУ С. 148-161.

конституционной формой учреждений. Кажущаяся внешняя почтительность по отношению к конституционным процедурам является «обходом конституции», поскольку в реальности приводит к «революции»45.

Назначаемая учредительная власть уполномочена конституцией проводить конституционную реформу, которая представляет собой такое изменение конституции, которое осуществляется в соответствии с её собственными нормами, согласно закреплённым в конституции процедурам. Между прежней и новой конституциями разрыв не возникает, поскольку последняя принята в порядке, закреплённом первой.

Конституция Российской Федерации, принятая в результате конституционной революции, в главе 9 закрепляет порядок своего реформирования и статус назначаемой учредительной власти.

Э.-Ж. Сийес первым предложил возможность создания специального представительного органа, уполномоченного осуществлять пересмотр конституции, то есть учредительной власти, по поручению нации как своё единственное полномочие в определённый период времени и по определённым вопросам, который получил название конституанты или учредительного собрания46. Органом учредительной власти, осуществляющим пересмотр положений глав 1, 2 и 9 российской Конституции, является Конституционное Собрание, которое независимо и не ограничено в своей власти и либо подтверждает неизменность Конституции Российской Федерации, либо разрабатывает проект новой Конституции, который им принимается 2/3 голосов от общего числа его членов или выносится на всенародное голосование (ст. 135).

К. Шмитт полагал, что неверно рассматривать власть, уполномоченную конституцией на изменение конституционных положений, как учредительную власть. Как любая учреждённая власть, власть вносить изменения в конституцию является конституционно регулируемой компетенцией. Это означает,

45 См.: БюрдоЖ. Указ. соч. С. 743-747.

46 См.: Сийес Э.-Ж. Что такое третье сословие? С. 4152, 58-59; Сийес Э.-Ж. Рассмотрение и обоснованное изложение прав человека и гражданина, зачитанное 20 и 21 июля 1789 г. в конституционном комитете Аббатом Сийесом. С. 353.

что она в принципе является ограниченной. Она не может выйти за пределы конституционного регулирования, на котором она основана. Таким образом, недопустимо уравнивание pouvoir constituant и конституционно-регулируемого полномочия по пересмотру конституционных положений47.

Учредительными полномочиями наделены Федеральное Собрание и органы законодательной власти субъектов Российской Федерации - в рамках процедуры принятия поправок к главам 3-8 российской Конституции (ст. 136), Федеральное Собрание - в рамках процедуры внесения изменений в статью 65, определяющую состав Российской Федерации (ч. 1 ст. 137), субъекты Российской Федерации и президент страны48 - в случае изменения наименования субъекта Российской Федерации и его включения в статью 65 (ч. 2 ст. 137).

7.3. Неконституционные конституционные поправки: формально-процедурные и материальные пределы изменения российской Конституции

К. Шмитт одним из первых сформулировал проблему пределов полномочий по внесению конституционных поправок. Эти его идеи заложили основу современной теории.

Если процедура внесения конституционных изменений регулируется конституционно, то это означает наличие компетенции. Как и любая учреждённая власть, она ограничена, поскольку является компетенцией. В конституционном государстве не может быть никакой неограниченной власти, каждая компетенция ограничена. Органы, наделённые компетенцией по принятию конституционных поправок, не могут быть субъектами учредительной власти, им не может быть поручено её осуществление. Они не выполняют функций учредительного собрания с властью суверенной диктатуры.

Пределы полномочий по внесению конституционных поправок вытекают из правильно сформулированного понятия «конституционное изменение». Полномочие по вне-

47 См.: Schmitt C. Op. cit. P. 141-149.

48 Постановление Конституционного Суда РФ от 28 но-

ября 1995 года № 15-П по делу о толковании части 2 статьи 137 Конституции Российской Федерации // СЗ РФ. 1995. № 49. Ст. 4868.

сению поправок в конституцию означает, что одни конституционные положения могут заменять другие. Однако сделать это они могут только при сохранении тождества и непрерывности конституции в целом. Это значит, что полномочие по внесению поправок в конституцию означает лишь предоставление полномочий для внесения изменений, дополнений, расширений, исключений и т. д. в конституционные положения, которые при этом сохраняют саму конституцию. Это полномочие не распространяется на принятие новой конституции, а также на изменение нормативной основы компетенции по внесению конституционных изменений, то есть не допускается изменение процедуры внесения конституционных изменений.

Конституционные поправки не могут заменять фундаментальные политические решения, которые составляют суть конституции (в отличие от иных конституционных норм). Например, демократическое избирательное право не может быть заменено недемократической системой, федерализм не может просто быть устранён и преобразован в унитарное государство, а должность президента не может быть преобразована в монарха посредством внесения поправок. Это невозможно не только политически, но и конституционно. Основные политические решения конституции являются предметом учредительной власти народа, а не компетенцией органов, уполномоченных вносить конституционные изменения и исправления49.

Конституция Российской Федерации различает процедуры пересмотра Конституции (ст. 135), конституционных поправок (ст. 136) и изменений в статье 65 Конституции (ст. 137). Закрепляется, что положения главы 1, составляющие основы конституционного строя Российской Федерации (ч. 1 ст. 16), и главы 2, составляющие основы правового статуса личности в Российской Федерации (ст. 64), не могут быть изменены иначе, как в конституционно установленном порядке пересмотра российской Конституции. Согласно статье 135 российской Конституции, положения её глав 1, 2 и 9 не могут быть пересмотрены Федеральным Собранием, но лишь особым органом учредительной власти - Конституционным Собранием. Таким образом самым самые

49 См.: БскшШ С. Ор. а! Р. 150-159.

важные положения Конституции - об основах конституционного строя, правах и свободах человека и гражданина, о конституционных поправках и пересмотре Конституции -оказываются изъяты из полномочий органа, вносящего поправки в конституцию.

Конституционный Суд Российской Федерации указал, что особый механизм внесения изменений в Конституцию, закреплённый в её главе 9 «Конституционные поправки и пересмотр Конституции» (ст. 134-137), с одной стороны, обусловлен незыблемостью положений Конституции, образующих основы конституционного строя и характеризующих взаимоотношения личности, общества и государства, и необходимостью обеспечения стабильности российской Конституции и её защиты от произвольных изменений (гл. 1, 2 и 9), а с другой стороны, позволяет в допускаемых самой Конституцией пределах корректировать отдельные положения её глав 3-8 путём принятия закона Российской Федерации о поправке к Конституции - специального правового акта, имеющего особый статус50.

Помимо указанных формально-процедурных пределов изменения, Конституция Российской Федерации закрепляет материальные пределы своего изменения. В части 2 статьи 16 говорится, что никакие другие положения Конституции не могут противоречить основам конституционного строя России. Данное положение можно толковать различным образом: от принципа систематического толкования конституции до особого механизма обеспечения конституционности поправок к Конституции.

Конституционный Суд России указал, что из статей 15 (ч. 1), 16 (ч. 2) и 134-136 Конституции в их взаимосвязи следует, что закон Российской Федерации о поправке к Конституции в части, вносящей изменения в главы 3-8 Конституции Российской Федерации, не может противоречить положениям её глав 1, 2 и 9 как по содержанию, так и по порядку

50 Абзац 1 пункта 2 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 17 июля 2014 года № 1567-О по запросу группы депутатов Государственной Думы о проверке конституционности ряда положений Закона Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации» // СЗ РФ. 2014. № 30 (ч. II). Ст. 4397.

принятия. Нет только уполномоченного органа, который осуществлял бы в данном случае конституционный контроль и его процедуры. Сам же Конституционный Суд «отказался» от такой привилегии и не стал «наделять» себя данным полномочием.

Он указал, что проверка вносимых в Конституцию Российской Федерации поправок по содержанию норм, будучи фактически проверкой положений самой Конституции, непосредственно не входит в компетенцию Конституционного Суда, установленную статьёй 125 Конституции и статьёй 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации». При этом сам закон Российской Федерации о поправке к Конституции в части, касающейся изложения отдельных положений Конституции в новой редакции, включения в её текст новых положений или исключения из него каких-либо положений, следует рассматривать как утративший самостоятельное юридическое значение с момента его вступления в силу, то есть с того момента, когда соответствующие положения российской Конституции начинают действовать в редакции данного закона о поправке к Конституции.

Как следует из статьи 125 (ч. 6) Конституции Российской Федерации, после вступления закона о поправке к Конституции в силу проверка его положений с точки зрения их соответствия Конституции по какому-либо из критериев, указанных в части 1 статьи 86 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», затрагивает вопрос о возможности утраты юридической силы этими положениями, уже инкорпорированными в текст российской Конституции и ставшими её неотъемлемой частью. Однако такая проверка, если исходить из правовой природы Конституционного Суда как высшего судебного органа, призванного охранять Конституцию России, не может быть осуществлена в порядке конституционного судопроизводства.

Тем не менее возникающие по этому поводу споры носят конституционный характер, а потому подлежат разрешению именно в порядке конституционного судопроизводства, что соответствует предназначению судебного конституционного контроля. Тем самым не исключается внесение как в российскую Конституцию, так и в Федеральный конституци-

онный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» изменений, касающихся возможности проверки Конституционным Судом закона о поправке к Конституции с точки зрения соответствия положениям глав 1, 2 и 9 Конституции до его вступления в силу, то есть до того момента, с которого внесённые им в Конституцию поправки становятся её неотъемлемой составной частью51.

8. Конституция как фактическое соотношение общественных сил: что отражает российская Конституция?

Ф. Лассаль предложил теорию конституции как существующего в стране фактического соотношения общественных сил. Вопрос о конституции является вопросом силы, а не права. Активно и постоянно действующей силой, определяющей все законы и правовые учреждения общества, является фактическое соотношение сил. Оно составляет действительную (фактическую) конституцию, от которой необходимо отличать писаную конституцию. Действительные отношения общественных сил оформляются и тем самым перестают быть только фактическими отношениями, становясь правом и правовыми учреждениями, которые все обязаны соблюдать под страхом наказания.

Потребность в новой конституции возникает всякий раз, когда происходит перемена в отношениях между общественными силами. Без этой перемены, то есть при неизменных отношениях общественных сил, у народа отсутствует необходимость принятия новой конституции, поскольку его устраивает старая. С изменением действительных отношений сил наступают изменения и в конституции. Следовательно, для того чтобы писаная конституция была «хороша и долговечна», необходимо, чтобы писаная конституция соответствовала действительной конституции. Если это соответствие отсутствует, происходит столкновение, при котором писаная конституция, безусловно, побеждается действительной

51 Абзацы 2, 4-5 пункта 2 Определения Конституционного Суда РФ от 17 июля 2014 года № 1567-О по запросу группы депутатов Государственной Думы о проверке конституционности ряда положений Закона Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации».

конституцией. Для конституционной реформы первостепенной важностью обладает изменение действительной конституции, то есть существующих в стране реальных отношений сил, под которое подстраивается принятие писаной конституции52.

Все советские конституции основывались на данной теории в её классовой интерпре-тации53, согласно которой конституция имеет классовую сущность, является результатом классовой борьбы и закрепляет соотношение классовых сил. Она выражает волю и интерес класса (классов), в руках которого находится государственная власть, закрепляет порядок, выгодный именно этому классу (классам). Конституция РСФСР 1918 года закрепила победу пролетариата над буржуазией в революции и сообразное этому новое соотношение классовых сил: «установление диктатуры городского и сельского пролетариата и беднейшего крестьянства в виде мощной Всероссийской Советской власти в целях полного подавления буржуазии» (ст. 9).

Нынешняя Конституция России также явилась результатом кардинальных изменений фактического соотношения общественных сил, имевших место в конце 1980-х -начале 1990-х годов. Во-первых, это выразилось в демократизации общества и постепенной утрате реальной власти Коммунистической партией, что привело к распаду СССР, обретению Россией суверенитета и много-

52 См.: Лассаль Ф. О сущности конституции. С. 5, 10, 16, 21-22, 24, 27, 30, 33, 37; Лассаль Ф. О сущности конституции: Речь, произнесённая в одном берлинском бюргерском окружном собрании в 1862 году // Хрестоматия по конституционному праву / сост. Н. А. Богданова, Д. Г. Шустров. Т. I. С. 433-446.

53 См.: Ленин В. И. Как социалисты-революционеры подводят итоги революции и как революция подвела итоги социалистам-революционерам [1909] // Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 17. С. 16; Ленин В.И. Речь о годовщине революции 6 ноября [1918] // Там же. Т. 37. С. 147; Ленин В.И. Пролетарская революция и ренегат Каутский [1918] // Там же. С. 312; Ленин В. И. Речь на митинге в Хамовническом районе 26 июля 1918 г. // Там же. Т. 36. С. 534-535; Стуч-ка П.И. Учение о государстве и конституции РСФСР. Курск : Книгоиздат. т-во при Губкоме РКП(б), 1922. С. 91-110; СтучкаП.И. Учение о советском государстве и его конституции. 7-е изд., пересмотр. М. ; Л. : Гос. соц. экон. изд-во, 1931. С. 81-82; Гурвич Г. С. Основы советской Конституции. Вып. 1. М. : Госиздат, 1921. С. 9-27 и др.

численным изменениям действовавшей тогда Конституции 1978 года, исключившим из неё все советские идеологемы и включившим новые, несоветские ценности и институты (Президент, Конституционный Суд и т. д.). Во-вторых, в победе Президента в конфликте со Съездом народных депутатов и Верховным Советом, что позволило Президенту обеспечить принятие новой Конституции Российской Федерации, отразившей реальное соотношение сил, в том числе полупрезидентскую республику с сильным Президентом и перевес исполнительной власти перед законодательной властью в системе разделения властей. Последний тезис объясняет, почему нынешняя правящая элита, во главе с Президентом страны и поддерживающими его политическими силами, не стремится реформировать Конституцию, отражающую фактическое на данный момент соотношение общественных сил, которое их полностью устраивает.

9. Заключение:

за старым следует новое

Рассмотрев «старые» теории сущности конституции и их проявление в тексте, смысле и практике Конституции Российской Федерации, можно заключить, что они являются важной её основой и могут быть использованы не только в качестве интеллектуальной отрады, но и в качестве важных практических аргументов при разрешении конституционных споров. В следующей статье будут рассмотрены «новые» теории сущности конституции, появившиеся в XX и XXI столетиях, и их проявление в российской Конституции.

Библиографическое описание: Шустров Д. Essentia constitutionis: Конституция Российской Федерации - взгляд через века конституционной теории // Сравнительное конституционное обозрение. 2017. № 3 (118). С. 71-90.

Essentia constitutionis: Constitution of the Russian Federation - a look through the centuries of constitutional theory

Dmitry Shustrov

Candidate of Sciences (Ph. D.) in Law; Assistant Professor, Faculty of Law, Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia (e-mail: dg-shustrov@ mail.ru).

Abstract

Constitution as a phenomenon is studied not only by jurisprudence, but also by history, political science, sociology, philosophy, economic sciences and other social disciplines. Within jurisprudence constitution is the object of constitutional law, and in this framework constitution is treated either doc-trinally in strictly legal terns, or theoretically within the framework of the constitutional theory. This article presents the most significant theories of the essence of constitution through many centuries. Among surveyed theories are the material theory of constitution, which considers constitution as a legal instrument to shape political organization and respective institutions, and the contractual theory, in which constitution is viewed as the result of a compromise reached by the main social and political forces. There is also the theory of constitution as a fundamental law, in which constitution is a unique act of special importance to regulating the most fundamental issues of state life with a specific legal force, along with the formal theory of constitution, which stresses a written form and special rules to change it. Further, the theological theory of constitution helps to see theological origins of many modern secular political concepts and to understand constitutional concepts and make them work. The theory of constituent power, in its turn, helps to find out ways of constitutional change - constitutional reform and constitutional revolution, whereas a compromise between social forces is the core of one more theory - the social theory of constitution. The author leads the reader trough this historical and theoretical maze just to reflect on impact of all mentioned theories had on shaping the text, spirit, meaning and practice of the existing Russian Constitution.

Keywords

essence of constitution; theory of constitution; constituent power; constitutional revolution; 1993 Constitution of the Russian Federation.

Citation

Shustrov D. (2017) Essentia constitutions Konstitutsiya Rossiyskoy Federa-tsii - vzglyad cherez veka konstitutsionnoy teorii [Essentia constitutionis: Constitution of the Russian Federation - a look through the centuries of constitutional theory]. Sravnitei'noe konstitutsionnoe obozrenie, no. 3, pp. 71-90. (In Russian).

References

Arendt H. (2011) O revolyutsii [On the Revolution], Moscow: Evropa. (In Russian).

Aristotel'. (1983) Sochineniya: v41. [Aristotle. Works: in 4 vols.], Moscow: Mysl'. (In Russian).

Bacon F. (1819) The Works of Francis Bacon, Baron of Verulam, Viscount St. Alban and Lord High Chancellor of England: in 10 vols. Vol. 4: Law tracts. The elements of the common laws of England. Maxims of the law, London: F. C. and J. Rivington. Bockenforde E.-W. (1976) Staat, Gesellschaft, Freiheit: Studien zur Staats-

theorieundzum Verfassungsrecht, Frankfurt am Main: Suhrkamp. Bodin J. (1955) Six Books of the Commonwealth, Oxford: Basil Blackwell. Bogdanova N. A., Shustrov D. G. (Sost.) (2012) Khrestomatiya po konstitut-sionnomu pravu: v 31. T. I: Istoriya, teoriya i metodologiya konstitutsion-nogoprava. Ucheniyeokonstitutsii [The Reader in Constitutional Law: in 3 vols. Vol. I: History, Theory and Methodology of Constitutional Law. The doctrine of the constitution], Saint Petersburg: Alef-Press. (In Russian).

Bondar' N. S. (2011) Sudebnyy konstitutsionalizm vRossii vsvetekonstitut-sionnogo pravosudiya [Judicial constitutionalism in Russia in the light of constitutional justice], Moscow: Norma; INFRA-M. (In Russian).

Bryce J. (1905) Constitutions, New York, London; Oxford University Press.

Chicherin B. N. (2010) Istoriya politicheskikh ucheniy: v 31. [The history of political ideas], 2nd ed., Saint Petersburg; Izd-vo RKhGA. (In Russian).

De Mestr Zh. M. (1997) Rassuzhdeniya o Frantsii [De Maistre J. Considerations on France], Moscow; ROSSPEN. (In Russian).

De Vattel' E. (1960) Pravo narodoviliPrintsipy estestvennogoprava, prime-nyaemye kpovedeniyu i delam natsiy i suverenov [De Vattel E. The law of nations or the principles of the law of nature, applied to the conduct and affairs of nations and sovereigns], Moscow; Gosyurizdat. (In Russian).

Depenheuer O., Grabenwarter Ch. (Hrsg.) (2010) Verfassungstheorie, Tübingen; Mohr, Siebeck.

Depenkhoyer O. (2016) Funktsii konstitutsii [Depenheuer O. Functions of the Constitution]. Sravnitei'noe konstitutsionnoe obozrenie, no. 1, pp. 56-76. (In Russian).

Ebzeyev B. S. (2005) Chelovek, narod, gosudarstvo v konstitutsionnom stroye Rossiyskoy Federatsii [Man, people, state in the constitutional system of the Russian Federation], Moscow; Yurid. lit. (In Russian).

Ellinek G. (2004) Obshcheeuchenie o gosudarstve [Jellinek G. General theory of the state], Saint Petersburg; Yuridicheskiy tsentr Press. (In Russian).

Gamil'ton A., Medison Dzh., Dzhey Dzh. (1994) Federalist: Politicheskiye esse [The Federalist papers; The political essays of A. Hamilton, J. Madison and J. Jay], Moscow; Progress - Litera. (In Russian).

Gegel' G. V. F. (1978) Politicheskiye proizvedeniya [Hegel G. W. F. Political Works], Moscow; Nauka. (In Russian).

Gobbs T. (2001) Leviafan [Hobbes T. Leviathan], Moscow; Mysl'. (In Russian).

Grimm D. (2005) The Constitution in the Process of Denationalization. Constellations, vol. 12, no. 4, pp. 447-463.

Grotsiy G. (1994) Oprave voyny i mira: tri knigi, v kotorykh obyasnyayutsya estestvennoepravo ipravo narodov, a takzheprintsipypublichnogoprava [Grotius H. On the right of war and peace; three books explaining the natural law and the law of nations, as well as the principles of public law], Moscow; Ladomir. (In Russian).

Gurvich G. S. (1921) Osnovy sovetskoy Konstitutsii [Fundamentals of the Soviet Constitution], no. 1, Moscow; Gosizdat. (In Russian).

Jestaedt M. (2009) Die Verfassung hinter der Verfassung: Eine Standortbestimmung der Verfassungstheorie, Paderborn; Ferdinand Schöningh.

Kant I. (1965) Sochineniya: v61. [Kant I. Works; in 6 vols.], Moscow; Mysl'. (In Russian).

Kashkin S. Yu. (1992) Smena tsivilizatsiy i konstitutsiya; formirovanie eyo global'nogo ideala [The change of civilizations and the constitution; the formation of its global ideal]. Gosudarstvo ipravo, no. 11, pp. 38-46. (In Russian).

Kenenova I. P., Troitskaya A. A., Shustrov D. G. (2015) Sravnitel'noe konstitutsionnoe pravo v doktrine i sudebnykh resheniyakh [Comparative constitutional law in the doctrine and judgments], Moscow; URSS, KRASAND. (In Russian).

Khabrieva T. Ya., Chirkin V. Ye. (2005) Teoriya sovremennoy konstitutsii [The theory of the modern constitution], Moscow; Norma. (In Russian).

Khesse K. (1981) Osnovy konstitutsionnogo prava FRG [Hesse K. Fundamentals of the constitutional law of Federal Republic of Germany], Moscow; Yurid. lit. (In Russian).

Lassal' F. (1905) O sushchnosti konstitutsii [Lassallle F. On the essence of the constitution], Rostov-na-Donu; Donskaya Rech'. (In Russian).

Loewenstein K. (1937) Militant Democracy and Fundamental Rights, I. The American Political Science Review, vol. 31, no. 3, pp. 417-432.

Loewenstein K. (1937) Militant Democracy and Fundamental Rights, II. The American Political Science Review, vol. 31, no. 4, pp. 638-658.

Lokk Dzh. (1988) Sochineniya: v 31. [Locke J. Works: in 3 vols.], Moscow: Mysl'. (In Russian).

Luk'yanova E. A. (2000) Rossiyskaya gosudarstvennost' i konstitutsionnoe zakonodatel'stvo v Rossii (1917-1993) [Russian statehood and constitutional legislation in Russia (1917-1993)], Moscow: Izd-vo MGU. (In Russian).

Montesk'yo Sh. L. (1955) Izbrannye proizvedeniya [Montesquieu Ch. L. Selected works], Moscow: Gospolitizdat. (In Russian).

Negri A. (1999) Insurgencies: constituent power and the modern state, Minneapolis, MN; London: University of Minnesota Press.

Platon. (2007) Sochineniya: v41. [Plato. Works: in 4 vols.], Saint Petersburg: Izd-vo St.-Peterburgskogo un-ta; Izd-vo Olega Abyshko. (In Russian).

Preuss U. K. (1995) Constitutional Revolution: The Link Between Constitutionalism and Progress, Amherst, MA; New York: Prometheus Books.

Pufendorf S. (1703) Of the Law of Nature and Nations: Eight Books Written in Latin, Oxford: L. Litchfield.

Rosenfeld M. (ed.) (1994) Constitutionalism, identity, difference, and legitimacy: theoretical perspectives, Durham; London: Duke University Press.

Russo Zh.-Zh. (1969) Traktaty [Rousseau J.-J. Treatises], Moscow: Nauka. (In Russian).

Schmitt C. (2008) Constitutional theory, Durham: Duke University Press.

Shmitt K. (2000) Politicheskaya teologiya [Schmitt C. Political theology], Moscow: KANON-press-TS. (In Russian).

Shustrov D. G. (2017) Sushchnost'konstitutsii: osnovnye teorii [The essence of the constitution: the basic theory], Moscow: Yurlitinform. (In Russian).

Siyes E.-Zh. (1905) Chto takoe trefe soslovie? [Sieyes E. J. What is the third estate?], Saint Petersburg: Golos. (In Russian).

Spinoza B. (1957) Izbrannye proizvedeniya: v 2 t. [Spinoza B. Works: in 2 vols], Moscow: Gospolitizdat. (In Russian).

Stuchka P I. (1922) Uchenie o gosudarstve i konstitutsii RSFSR [The theory of the state and constitution if the RSFSR], Kursk: Knigoizdat. t-vo pri Gubkome RKP(b). (In Russian).

Stuchka P. I. (1931) Uchenie o sovetskom gosudarstve i ego konstitutsii [The doctrine of the soviet state and its constitution], 7th ed., Moscow: Gos. sots. ekon. izd-vo. (In Russian).

Tsitseron. (1966) Dialogi. Ogosudarstve. Ozakonakh [Cicero. Dialogues. On the Republic, and On the laws], Moscow: Nauka. (In Russian).

Veshnyakov A. A. (2003) Politicheskie instituty, izbiratel'noe pravo i protsess v trudakh zapadnoevropeyskikh mysliteley XVII - nachala XX veka: Khrestomatiya [Political institutes, the suffrage and process in works of the West European thinkers of 17th - the beginning of the 20th centuries. A Reader], Kaluga: Simvol. (In Russian).

Zor'kin V. D. (1993) Konstitutsiya - eto kompromiss interesov [The Constitution is a compromise of interests]. Konstitutsionnyy vestnik, no. 16, pp. 115-116. (In Russian).