CC BY
69
МИХЕЛЬ Д.В., МИХЕЛЬ И.В., МАЛИНОВСКАЯ О.Г.* ЭПИДЕМИИ И ИСТОРИЯ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ В КИТАЕ В ХХ ВЕКЕ1.
Аннотация. История здравоохранения в Китае - актуальное направление исследований в современной исторической науке. В данной статье история здравоохранения рассматривается как сложное движение идей, личностей, институтов и технологий, инициированное локальными, национальными и глобальными силами. Лейтмотивом истории китайского здравоохранения в ХХ в. является борьба с эпидемиями инфекционных болезней. Эпидемии воспринимались как социальные кризисы, требовавшие сплоченных действий властей и общества и поиска новых форм теории и практики охраны общественного здоровья. В истории здравоохранения в Китае в ХХ в. отчетливо выделяются четыре периода, для каждого из которых был характерен собственный тип здравоохранения, возникший в ответ на преобладающий тип социального кризиса. Первые институты здравоохранения эпохи поздней Цин-ской империи возникли в ответ на вспышку чумы в Маньчжурии. Становление системы республиканского здравоохранения при-
* Михель Дмитрий Викторович - доктор философских наук, профессор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, ведущий научный сотрудник отдела Азии и Африки Института научной информации по общественным наукам РАН.
Михель Ирина Владимировна - кандидат философских наук, доцент Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, старший научный сотрудник отдела Азии и Африки Института научной информации по общественным наукам РАН.
© Малиновская Ольга Геннадиевна - PhD, зав. кафедрой гуманитарных дисциплин Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации.
1 Статья подготовлена в рамках выполнения научно-исследовательской работы государственного задания РАНХиГС
шлось на 1910-1930-е годы, когда главными проблемами стали холера и оспа. Народное здравоохранение в КНР эпохи правления Мао Цзэдуна сформировалось в ходе борьбы за здоровье сельского населения, страдающего от шистосомоза. Коммерческое здравоохранение, появившееся в контексте политики Реформ и Открытости, столкнулось с вызовом ВИЧ / СПИД, выявившим слабые стороны системы в ее переходном состоянии.
Ключевые слова: Китай; здравоохранение; эпидемии; поздняя империя; республика; КНР; реформы.
MIKHEL D.V., MIKHEL I.V., MALINOVSKAYA O.G. Epidemics and the History of Public Health in Twentieth-Century China.
Abstract. The history of public health in China represents a particularly relevant area of contemporary research in the field of historical scholarship. This article examines the history of public health as a complex movement of ideas, personalities, institutions, and technologies initiated by local, national, and global forces. The leitmotif of Chinese history of public health in the twentieth century is the struggle against infectious disease epidemics. Epidemics were perceived as social crises that required concerted action by authorities and society and the search for new forms of public health theory and practice in response. The history of public health in China in the twentieth century is divided into four periods, each characterized by its own type of health care, which emerged in response to the prevailing type of social crisis. The first health-care institutions of the Late Qing Empire emerged in response to an outbreak of plague in Manchuria. The formation of a republican health system took place in the 1910 s and 1930 s, when cholera and smallpox were the main problems. Public health in the PRC during the Mao Zedong era was shaped by the struggle for the health of the rural population suffering from schistosomiasis. Commercial health care, which emerged in the context of the Reform and Opening-Up policy, faced the challenge of HIV/AIDS, exposing the weaknesses of the system in its transitional state.
Keywords: China; health; epidemics; late empire; republic; PRC; reforms.
Для цитирования: Михель Д.В., Михель И.В., Малиновская О.Г. Эпидемии и история здравоохранения в Китае в ХХ веке // Социальные и
гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 9: Востоковедение и африканистика. - 2022. - № 4. - С. 94-120. Б01: 10.31249/ЯУЛ/2022.04.06
История здравоохранения находится в поле зрения исследователей уже более полувека [30; 33]. При этом основное внимание концентрируется на истории здравоохранения западных стран. Ведутся дискуссии о том, где и когда именно в западном мире сформировались первые системы здравоохранения современного типа. В связи с этим существуют разные мнения, но наиболее убедительным представляется аргумент в пользу того, что они впервые зародились в Северной Италии, в период между 1348 и 1700 г. [9]. История здравоохранения в Германии, Франции и Англии представлена наиболее полно; среди специалистов утвердился взгляд, что первые органы здравоохранения современного типа в немецких землях появились в ХУП-ХУШ вв., во Франции - во второй половине XVIII в., в Англии - ближе к середине XIX в. [4]. История здравоохранения в России обычно рассматривается в тесной связи с европейским случаем: она возводится к эпохе Петровских реформ, но ее самые значимые вехи относятся к рубежу XIX и ХХ вв., когда, с одной стороны, правительство, а с другой - общественность стали создавать структуры, обеспечивающие охрану здоровья всех слоев российского общества [2; 13; 17]. Но в последнее время история здравоохранения постепенно утрачивает свой европоцентризм.
Сегодня набирают силу исследования, касающиеся истории здравоохранения в азиатском мире, в частности в Китае. В одних делается акцент на истории внедрения западных теорий и практик здравоохранения в Китае после появления там европейцев [7], в других - на становлении институтов здравоохранения в республиканский период [18; 37], в третьих - на развитии здравоохранения в коммунистическом Китае [43]. Предпринимаются также попытки дать целостный взгляд на историю здравоохранения в Китае, с учетом особенностей всех трех периодов новейшей китайской истории - позднеимперского, республиканского и современного [24]. Общая точка зрения всех исследователей состоит в том, что становление системы здравоохранения в Китае было связано с процессом модернизации китайского общества, началом которого стало вторжение западных держав в Цинскую империю, навязывание
ей договоров о свободной торговле и создание на территории европейских анклавов в «договорных портах» (Шанхае, Тяньцзине и др.) и колониях (Гонконге и Макао) основных элементов современной западной системы здравоохранения, опыт которых впоследствии был усвоен образованной китайской элитой. Этими основными элементами западного здравоохранения выступили, прежде всего, миссионерские медицинские школы, обеспечившие подготовку западными специалистами китайских врачей и передачу им современных медицинских знаний [16]; больницы западного образца с присущими им методами лечения и ухода за пациентами [31; 36]; также службы, обеспечившие распространение методов санитарии и гигиены [32].
В целом, процесс становления системы здравоохранения в Китае представляет собой сложное движение идей, личностей, институтов и технологий, инициированное локальными, национальными и глобальными силами. В нем непросто выделить какую-то одну доминирующую тенденцию или структуру. При этом реконструкция истории здравоохранения в Китае может происходить на различном фактическом материале и с привлечением разных исследовательских подходов. Представляется, однако, что истории китайского здравоохранения в ХХ в. присущ лейтмотив, пронизывающий большинство ее основных эпизодов. Это борьба с эпидемиями - чумы, холеры, оспы, шистосомоза, СПИДа и других массовых инфекционных заболеваний, распространение которых неизменно воспринималось как масштабный социальный кризис. Весь ход китайской истории в ХХ в. и был историей таких кризисов - переломов и переходов от одного стационарного состояния к другому, требовавших реакции со стороны власти и общества. В ХХ в. трудно найти еще один пример столь же драматичной истории, как китайская. Поэтому наряду с чередой революций, смут, иностранных экспансий и попыток вырваться из тисков бедности и унижения история Китая в ХХ в. была также историей эпидемий, которые воспринимались всеми частями китайского общества как пример очередного потрясения складывающегося порядка, требующего защиты с привлечением всех возможностей современного знания, в особенности медицинского.
Эпидемии: их количество и закономерности распределения
Дать более-менее полный ответ на вопрос о том, как часто случались эпидемии в Китае до ХХ в., представляется сложным. Американский историк У. Мак-Нил, ставший одним из пионеров в области сравнительной истории эпидемий, анализируя китайский случай, вынужден был пользоваться весьма ограниченным кругом источников. В его распоряжении были текст историка Сунской династии Сыма Гуана (Ssu-ma Kuang) (1019-1086) и энциклопедия по китайской традиционной медицине XVIII в., переизданные в Шанхае в 1940 г. и отредактированных позднее профессором Джозефом Ча из Quincy College (США). Общая картина истории эпидемий охватывала период с 243 г. до н.э. по 1911 г., т.е. почти от момента возникновения Циньской империи и до падения империи Цин. По подсчетам Мак-Нила за этот период в Китае было зарегистрировано 297 эпидемий, причем в XVI-XIX вв. почти через каждый год. Из его текста следует, что в более ранние времена эпидемии тоже были нередким явлением, но, кажется, они сопровождали самые кризисные события китайской истории, такие как падение империи Хань (оспа начала III в. н.э.), массовое переселение в долину Янцзы (череда малярийных лихорадок с III в. н.э. почти до конца Х в.), Восстание Красных повязок против монгольской империи Юань (бубонная чума середина XIV в.) и т.д. [26].
Значительно больше известно об эпидемиях в XIX в., поскольку сведения о них были в достатке представлены как западными наблюдателями, так и цинскими историками. Опираясь на них К. Бенедикт представила целостную картину эпидемий чумы в Поднебесной с 1772 по 1917 г. В частности, ею был дан обстоятельный анализ знаменитого случая Гонконгской чумы 1894 г., которой предшествовала долгая череда эпидемий в Южном Китае [8]. В свою очередь Юй Синьчжун (Yu Xinzhong, проана-
лизировав историю эпидемий чумы в Цзяннане (низовья Янцзы) -к северу от региона, который рассматривала Бенедикт, показал, что во времена династии Цин вспышки чумы происходили достаточно часто, вынуждая власти, врачей и ученых прибегать к решительным действиям во всех сферах жизни [6].
Рост числа эпидемий с XVI в., отмеченный Мак-Нилом, Бенедикт и Юй Синьчжуном, можно объяснить не только ухудшени-
ем эпидемиологической ситуации в Цинском Китае, но и появлением специальных органов, созданных властями для регистрации случаев массовых заболеваний. Учет эпидемий велся уже цинским правительством. Так, в 1905 г. при правительстве был создан Санитарный департамент, занимавшийся сбором информации об эпидемических случаях, а в последние недели существования империи, в декабре 1910 г., в Мукдене (Шэньяне) было создано Бюро по профилактике чумы во главе с европейски образованным бактериологом У Ляньдэ (1879-1960), ставшее регистрировать все случаи чумы на Северо-Востоке Китая [23, p. 306]. В республиканский период, несмотря на рост политической нестабильности в стране, учет эпидемий стал еще более регулярным, хотя едва ли было возможно принять в расчет все имевшие место случаи. Анализ эпидемической ситуации республиканской эпохи, предпринятый Чжан Тайшанем (Zhang Taishan, ЗЗ^Ш), показывает, что в 1930-е и начале 1940-х годов наиболее часто встречаемыми эпидемическими заболеваниями были дизентерия, холера, оспа, брюшной и возвратный тифы [5].
Интересную картину распределения эпидемических заболеваний в Китае в ХХ в. дает Юй Синьчжун. По его сведениям, в первой половине ХХ в. наибольшее психологическое и демографическое воздействие на китайское общество оказали вспышки массовых острых инфекционных заболеваний. Таковыми были эпидемии холеры (1902, 1919 и 1932), вспышки чумы в Маньчжурии (1910-1911), в Шаньси и Внутренней Монголии (1917-1918 и 1 947). В свою очередь, во второй половине ХХ в. наибольший масштаб распространения был характерен для хронических инфекций - многолетней эпидемии шистосомоза в дельте Янцзы, эпидемий менингита (1966-1967), гепатита А в Шанхае (1988) и общенациональной эпидемии СПИДа, начавшейся в 1985 г. [41].
На наш взгляд, выделенная Юй Синьчжуном закономерность может быть объяснена закономерностями не столько медицинской, сколько политической истории Китая. Первая половина века была временем наиболее острых политических кризисов -революций, смены режимов, иностранных интервенций, гражданской войны. Закономерными спутниками этой политической турбулентности были острые инфекции - чума, холера, оспа. Так, страшная эпидемия холеры 1919 г., охватившая все восточное по-
бережье и унесшая жизни, по меньшей мере, 300 тыс. человек [27], произошла на фоне кризиса Бэйянского (Пекинского) правительства, вызванного смертью президента-императора Юань Шикая (1859-1916); обострения борьбы за власть между генералами Бэйянской армии и общенационального хаоса. Точно так же, холера 1932 г. была следствием начавшихся военных действий с Японией и появлением в Гуанчжоу и городах восточного побережья беженцев и солдат из разбитых частей [35].
Напротив, вторая половина ХХ в. стала временем политической стабилизации и планомерного строительства социалистического государства. Политическое развитие страны утратило острый кризисный характер, но обеспечение политического единства то и дело требовало чрезвычайных мер и неоднократной коррекции курса. Начатая коммунистическими властями программа модернизации приобрела непоследовательный, скачкообразный характер, обнаружив внутренние проблемы и противоречия как внутри самой власти, так и в отношениях между властями и обществом. Многие из этих проблем приобрели хронический характер, включая проблемы в сфере здравоохранения. Победив в гражданской войне, коммунисты быстро подавали чуму, холеру и оспу. Однако попытки обеспечить быстрый экономический рост привели к провалам времен Большого скачка и Культурной революции, сопровождаясь сложностями в ходе искоренения эпидемий в сельской местности, примером чего стали многолетние кампании против шистосомоза.
Наконец, обращая внимание на особенности эпидемической ситуации в КНР в первые два десятилетия XXI в., нельзя не отметить того факта, что главной заботой китайского правительства теперь стали пандемические заболевания - SARS (2003) и COVID-19 (с конца 2019 г. по настоящее время). Смертность от каждого из них - существенно меньше, чем, например, от сезонного гриппа и других болезней, но политическая значимость такова, что китайскому правительству приходится не только принимать самые решительные меры по взятию их под контроль на своей территории, но и заботиться о защите своего имиджа на международной арене из-за обвинений со стороны западных стран, в первую очередь США, в неспособности справиться с этими проблемами. Последнее обстоятельство закономерным образом совпадает с быстро
растущим китайским влиянием в современном глобальном мире и усиливающимся в связи с этим противостоянием Китая со странами коллективного Запада.
Империя, чума и появление имперских органов здравоохранения
Несмотря на то что в Древнем Китае был накоплен богатый опыт в лечении острых и хронических инфекционных болезней, в стране отсутствовала сила, которая была способна обобщить этот опыт и знания, чтобы эффективно реагировать на вызовы эпидемий, используя пригодные для этого лечебные и профилактические средства [42, р. 58]. Общество и государство по-разному реагировали на эпидемии. Государство до самого конца XIX в. проявляло очевидное пренебрежение к вопросам противоэпидемической деятельности. В то время как та часть китайской общественности, что призывала к реформам, требовала, чтобы власти более решительно взялась за охрану общественного здоровья.
Критикуемое за управленческую неэффективность правительство Цинской империи взялось за этот вопрос только в самом начале ХХ в. Основными причинами для этого стало Ихэтуаньское (боксерское) восстание против иностранного вмешательства в жизнь Китая (1898-1901) и переход западных держав к политике «управления китайцами руками китайцев». На волне этих событий в январе 1901 г. цинское правительство перешло к курсу «Новой политики», начав модернизацию армии, экономики, образования и других сфер общественной жизни. Составной частью проводимых реформ стало создание Бэйянской санитарной службы (1905) -первого в истории Китая агентства по охране общественного здоровья. Заметную роль в его создании сыграл генерал Юань Шикай -видный лидер китайской истории периода поздней Цин и первых лет Китайской Республики. Приложивший руку к реформам армии и полиции, Юань Шикай в бытность наместником столичной провинции Чжили создал также первый в Китае женский медицинский отдел, возглавивший государственную женскую медицинскую школу с больницей в Тяньцзине [24, р. 12-13, 38-42].
Несмотря на стремление Юань Шикая ускорить процесс модернизации административно-государственной системы империи,
его возможности в этом плане все же были ограничены. Более значимым фактором для создания новых органов здравоохранения в Китае в этот период стала не политика реформаторов, а внешнеполитическое давление на цинское правительство. Особым поводом для этого стала эпидемия легочной чумы в Маньчжурии (19101911), сопровождавшаяся обвинениями со стороны западных держав в том, что китайские власти не способны самостоятельно справиться с ее подавлением. За этими обвинениями маячила угроза непосредственного вмешательства с размещением контин-гентов войск иностранных держав на территории всего СевероВосточного Китая. Желая продемонстрировать свою способность управлять ситуацией, цинское правительство в апреле 1911 г. собрало в Мукдене (Шэньяне) Международную конференцию по чуме, пригласив на нее всех наиболее видных санитарных врачей и бактериологов из Англии, Японии, России и других стран. Поскольку со стороны правительства организацией конференции занималось Министерство иностранных дел, то именно этот орган власти на первом этапе стал координировать текущую противоэпидемическую деятельность в стране. По итогам конференции был принят ряд важных рекомендаций, включающих в себя: проведение систематических исследований на предмет выявления эпизоотий среди грызунов - носителей инфекции; улучшение санитарного состояния городов и деревень; меры в области санитарного просвещения; создание инфекционных больниц; осуществление принудительной госпитализации лиц с подозрением на наличие у них чумы. Кроме того, в преддверии конференции в Шэньяне было создано Бюро по профилактике чумы, ставшее организационным ядром Северо-Маньчжурской медицинской службы во главе с У Ляньдэ. На службу было возложено выявление всех вспышек чумы на северо-востоке Китая, а также оказание госпитальной помощи бедным слоям населения в Харбине и других городах региона. Кроме того, по замыслу властей СевероМаньчжурская служба должна была в скором времени стать государственной службой здравоохранения для всего Китая. Предполагалось, что ее финансирование должно осуществляться за счет налогов от трех маньчжурских провинций и морских таможенных сборов [38, р. 238].
В целом, эпидемия чумы в Маньчжурии стала важной частью социального кризиса, охватившего китайское общество эпохи поздней Цинской империи. Угроза ее дальнейшего распространения за пределы страны стала поводом для вмешательства иностранных держав в дела Китая и фактором возможной утраты суверенитета. Сопровождавшие ее драматические события вызвали взаимное движение государства и общества навстречу друг другу. Поскольку все стороны одинаково стали рассматривать медицинскую науку как символ преодоления этого кризиса, то создание специального органа управления, призванного взять чуму под контроль, дало начало процессу становления системы здравоохранения в Китае.
Республика, эпидемии и республиканское здравоохранение
Крах Цинской империи и возникновение Китайской республики вопреки ожиданиям не привели к радикальному улучшению ситуации - ни в политическом, ни в эпидемиологическом смысле. Последующий за этим период истории протяженностью почти 40 лет (1912-1949) был полон политическими потрясениями и распространением опасных инфекций. В отличие от позднего цин-ского периода значительно большую политическую роль в стране стала играть армия, оттеснившая на задний план бывшую имперскую бюрократию. Территория Китая стала ареной почти непрекращающихся военных столкновений генералов Бэйянской армии, вооруженных сил националистов, коммунистов и иностранных интервентов. Относительно недолгие периоды политической стабилизации - годы правления Юань Шикая (1912-1916) и Нанкинское десятилетие (1928-1937) - были временем строительства государственных институтов, в том числе институтов здравоохранения. Периоды возобновляющегося хаоса - Эра милитаристов (19161928), десятилетия гражданской войны между националистами и коммунистами (1927-1950) - сопровождались утратой достигнутого единства и активизацией со стороны внешних сил, некоторые из которых были готовы к реализации в Китае проектов в сфере здравоохранения.
Чума в Маньчжурии, ставшая одним из символов общенационального кризиса конца Цинской империи, продемонстрировала
способность власти и общества к относительной консолидации и привела к появлению первых органов здравоохранения, взявших под контроль наиболее острые случаи массовых инфекционных заболеваний - легочную и бубонную чуму. Во времена республики опыт борьбы с чумой был усвоен и масштабирован, увенчавшись созданием Национального бюро профилактики эпидемий (1919). Новыми вызовами для власти и общества в республиканский период стали, прежде всего, вспышки холеры и оспы, в отношении которых была развернута работа, связанная с введением профилактических прививок и распространением новых гигиенических знаний. Она потребовала от власти выработки приемов манипуляции с человеческим телом, а также создания приемов по управлению сознанием людей через специальные просветительские программы.
Пытаясь строить систему республиканского здравоохранения, националистические реформаторы неизменно были ограничены в своих ресурсах, а политическая нестабильность в стране сдерживала их возможности. Большая часть этой работы ими велась в городах, тогда как сельская местность обычно оставалась вне сферы их внимания. Тем не менее принимаемые ими меры обычно имели общенациональное значение, и многое из сделанного стало базой для развития здравоохранения в последующий период. В частности, основы современного здравоохранения были заложены лидером китайских реформаторов в первые годы республики Юань Шикаем. Желая показать себя прогрессивным правителем, он энергично вводил западные медицинские знания и издавал указы, касающиеся санитарии, гигиены и акушерской практики. В 1914 г. специальным постановлением он запретил населению обращаться к врачевателям традиционной медицины и предписал получать помощь лишь у докторов западной медицины. В 1916 г. были изданы «Положение о профилактике инфекционных заболеваний» и «Положение о медицинских и фармацевтических обследованиях». Смерть Юань Шикая привела к приостановке реформ, но принятые им решения имели важное политическое значение: республиканское правительство взяло на себя юридическую ответственность за охрану общественного здоровья и стандартизацию медицинской практики [24, р. 13].
После смерти Юань Шикая работа правительства по созданию системы здравоохранения ослабла, и образовавшийся вакуум заполнили, главным образом, иностранные неправительственные организации и миссионеры. Свою работу они вели не только в городах, но и в сельской местности. Миссионеры были заинтересованы в евангелизации местного населения, в связи с чем выставляли китайскую медицину сонмищем суеверий и порицали гигиенические привычки китайцев. Стремясь приобщить их к достижениям западной цивилизации, они пропагандировали западную медицину и гигиену. Особо активными в 1910-е годы были Китайская медицинская миссионерская ассоциация, Китайская медицинская ассоциация и Христианская ассоциация молодых женщин. В 1916 г. при их участии был основан Объединенный совет по санитарному просвещению и проведены собрания по распространению гигиенических знаний более чем в 20 городах, включая Шанхай и Чанша. В ходе гигиенических кампаний 191 5 и 1916 гг. активистами миссионерских организаций проводились публичные лекции о причинах распространения болезней и достижениях западной медицины, демонстрировались плакаты и фильмы [23]. Гигиеническим просвещением занимались Китайская противотуберкулезная ассоциация и Китайская ассоциация проказы, но в своей работе они почти не взаимодействовали с правительством [41, р. 95]. В 1920-е годы активную работу в Китае также развернули Организация здравоохранения Лиги Наций и Фонд Рокфеллера, усилиями которого в Пекине был создан Медицинский колледж, ставший важным плацдармом медицинской миссионерской работы [18, р. 5-6].
Существенную роль в трансфере западных теорий и практик здравоохранения в Китай сыграли американские миссионеры. Так, секретарь Христианской ассоциации молодых женщин Уильям Уэсли Питер, прибывший в Китай после Синьхайской революции1, создал большую коллекцию экспонатов по гигиене, которую широко использовал в ходе массовых противоэпидемических мероприятий. В июне 1920 г. в ходе антихолерной кампании в Фучжоу под его началом работали 2380 добровольцев, которые проводили
1 Данные о времени его пребывания расходятся. По одним данным, он находился там с 1912 по 1926 г., по другим - с 1913 по 1927 г. [22; 40].
105
санитарные парады, читали лекции и устраивали гигиенические выставки на открытом воздухе. Добровольцы во главе с Питером охватили своей работой 220 тыс. человек, вследствие чего, когда в этом регионе вновь появилась холера, почти никто из жителей больше не заболел. Похожие результаты были достигнуты в Уху (провинция Аньхой) и Шанхае, когда в связи с распространением оспы среди работниц фабрик туда прибыли Питер и его добровольцы, развернувшие широкую пропагандистскую кампанию по вакцинации, позволившую в кратчайшие сроки охватить прививками тысячи детей китайских работниц [22, р. 35]. Американец Джон Грант в 1924 г. в Медицинском колледже Пекинского союза создал первую кафедру гигиены и общественного здравоохранения, на которой развернул подготовку специалистов в области гигиены среди китайцев. Важную роль в процессе преподавания играла станция здравоохранения, которую Грант называл «социальной лабораторией». Фактически она представляла собой городок с населением 56 тыс. человек, где студенты изучали теорию и практику общественного здравоохранения в полевых условиях [21].
После формирования в Нанкине правительства во главе с Чан Кайши (1887-1975) процесс строительства системы республиканского здравоохранения был продолжен. В 1928 г. в Нанкине был образован Департамент здравоохранения МВД, который взял на себя заботу об открытии новых больниц, проведении мероприятий по вакцинации и гигиеническое просвещение населения на подконтрольных ему территориях. В мае 1928 г. им были введены специальные правила по утилизации отходов, а два дня в году -15 мая и 25 декабря - стали днями массовых санитарных мероприятий по всей республике. Эпидемия холеры 1932 г., охватившая восточные части страны, стала очередным поводом для реакции со стороны республиканского правительства. На этой волне в 1934 г. Департамент здравоохранения инициировал массовое движение «Новая жизнь», в которое были вовлечены тысячи людей, призванных учиться мерам противодействия холере и оспе и пропагандировать ценность вакцинации. Некоторые из приемов, касающихся гигиенического просвещения, Нанкинское правительство заимствовало у своих предшественников - миссионерских ассоциаций. Однако по мере усиления военных столкновений с Японией, начавшихся в 1931 г., прежние методы пропаганды и просвещения
стали вытесняться более политизированными моделями, а все более активное привлечение полиции к проведению гигиенических кампаний придало им мобилизующий смысл, сделав участие населения в них обязательным. В частности, в Шанхае в рамках таких кампаний вакцинация против оспы стала обязанностью граждан [29, р. 70].
В целом, в республиканский период процесс строительства системы здравоохранения в Китае получил серьезное развитие. Важным стимулирующим фактором этого был продолжающийся разгул эпидемий, прежде всего холеры, а также нередкие вспышки оспы, в промышленно развитых городах страны. Своего особого размаха они обычно достигали в моменты наибольшей политической нестабильности, сопровождавшиеся сменой правительств и вооруженными столкновениями. Заботясь об укреплении системы здравоохранения, республиканские власти часто испытывали дефицит ресурсов и были вынуждены отдавать инициативу иностранным неправительственным организациям и миссионерам. На этом фоне закономерным решением для всех сторон было использование методов гигиенического просвещения, которые апеллировали к сознанию населения и позволяли более эффективно манипулировать телами граждан республики. Кампании по гигиеническому просвещению со временем превратились в кампании по мобилизации масс, сделав заботу о собственном здоровье обязанностью граждан перед обществом и государством. Особенно очевидным это стало с приходом к власти националистического правительства в Нанкине и началом войны с Японией.
КНР, шистосомоз и народное здравоохранение
Придя к власти в 1949 г., коммунисты Китая получили в свои руки огромную территорию с обнищавшим населением и наполовину разрушенной экономикой. Несмотря на существование крупных городов с развитой промышленностью, таких как Шанхай, Китай продолжал оставаться аграрной страной с многомиллионными крестьянскими массами, которых предстояло мобилизовать для предстоящего процесса строительства социалистического государства. Ориентируясь на опыт Советского Союза, Мао Цзэдун (1893-1976) и другие руководители коммунистической
партии выбрали модель форсированного строительства социализма. Новое правительство провозгласило курс на избавление от наследия прежней эпохи, борьбу с невежеством и болезнями. Первый глава правительства КНР Чжоу Эньлай (1898-1976) провозгласил курс на построение народного здравоохранения - всеобщей бесплатной системы оказания медицинской помощи, а также сформулировал задачи, касающиеся противоэпидемической работы. Испытывая огромную нехватку ресурсов, власти начали с решения первоочередных задач - ликвидации острых инфекционных болезней. Используя опыт, накопленный в республиканский период, а также помощь советских специалистов, санитарно-эпидемиологические службы КНР в течение короткого времени смогли взять под контроль чуму, холеру и оспу, а также сифилис и туберкулез, ассоциировавшиеся с неустроенным социальным бытом прежнего периода.
Едва ли не с первых месяцев существования КНР новым опасным вызовом для народного здравоохранения стала такая хроническая инфекция, как шистосомоз. Некоторые исследователи указывают на то, что причиной, вынудившей китайские власти уделить ей особое внимание, стала эпидемия, случившаяся летом 1949 г. в Шанхае. В войсках коммунистов, которые готовились к высадке на Тайвань, неожиданно заболело 38% солдат, из-за чего десант пришлось отменить. В течение следующих месяцев выяснилось, что многие призывники из Юго-Восточного Китая имеют серьезные проблемы со здоровьем из-за шистосомоза [15, р. 113]. В феврале 1950 г. командование Восточно-Китайского военного округа объявило шистосомоз не только опасной болезнью, но и угрозой для безопасности всей страны. Для борьбы с ним был создан Военный комитет по профилактике и лечению шистосомоза [43, р. 38].
В начале 1950-х годов в КНР была проведена аграрная реформа, по результатам которой 300 млн крестьян (более 60% сельского населения) бесплатно получили в свое пользование 46,7 млн га пахотной земли (почти половина всего пахотного фонда в Китае), что в сочетании с мерами по обеспечению ирригации дало первый толчок сельскохозяйственному производству [14, р. 367]. В 1953 г. в стране началась реализация первого пятилетнего плана, целями которого стали проведение индустриализации и ускорен-
ное развитие индивидуального сельского хозяйства. Но уже по итогам первого года его реализации стало ясно, что сельское хозяйство не успевает за развитием промышленности. Очевидно, что это отставание стало причиной того, почему партийно-государственное руководство КНР вновь обратило внимание на проблему шистосомоза.
В 1954 г. власти КНР переформулировали свои идеологические представления об этой болезни. Вместо того чтобы рассматривать ее как неотложную угрозу для безопасности, они стали считать ее препятствием для развития сельского хозяйства и роста производительности труда. Шистосомоз был идентифицирован как главное заболевание сельского населения. Борьбу с шистосомозом возглавило Министерство здравоохранения КНР, однако из-за нехватки средств она велась вяло и сводилась, прежде всего, к научным исследованиям и разработке адекватных методов лечения. В конце 1955 г. всю работу по шистосомозу взял в свои руки глава КНР и председатель КПК Мао Цзэдун. Под его началом была создана специальная комиссия при Центральном комитете КПК, а также были направлены дополнительные средства на изучение всего круга вопросов, связанных с шистосомозом. Была существенно расширена сеть провинциальных институтов паразитарных болезней, занимающихся шистосомозом, - с 15 до 42 [34, p. 28].
Личное вмешательство председателя Мао в борьбу с шисто-сомозом было неслучайным. Оно было вызвано сохраняющимися проблемами в сельском хозяйстве. Начавшийся в 1952 г. переход от индивидуального к коллективному сельскому хозяйству в 1955 г. был дополнен объединением коллективных хозяйств в производственные кооперативы. Рост производства в аграрном секторе все еще оставался неразрешенной задачей. В феврале 1956 г. по инициативе Мао была объявлена патриотическая кампания против шистосомоза под лозунгом «Шистосомоз должен быть уничтожен». На полную ликвидацию болезни отводилось семь лет [12, p. 279-280].
Целью кампании 1956 г. было изменить гигиенические привычки сельских жителей, что должно было позволить снизить уровень заболеваемости шистосомозом. Партийные активисты, направленные в сельскую местность, призывали крестьян лучше
защищать ноги, чтобы не допустить заражения на рисовых полях. Была также развернута работа по рытью новых колодцев и строительству туалетов, велась агитация за недопущение загрязнения водоемов фекалиями. Однако, когда в начале 1956 г. городские активисты столкнулись с открытым недоверием со стороны сельских жителей к их призывам, стратегия проведения кампании изменилась.
По приглашению Чжоу Эньлая в 1956 г. в КНР прибыла делегация Японского общества паразитологов во главе с ученым-коммунистом Ёситакой Комия. Имея долгий опыт работы в Шанхае, Комия хорошо представлял особенности китайского сельского хозяйства, где на протяжении веков фекалии использовались как удобрения. Заставить крестьян отказаться от их использования было сложно. В качестве альтернативы Комия предложил заняться уничтожением улитки Oncomelania, обитающей на рисовых полях и являющейся промежуточным носителем шистосомоза. По его совету крестьянам следовало собирать улиток вручную и закапывать их глубоко в землю [19, p. 466-467].
Одобрив совет японского специалиста, китайские власти призвали народ приступить к уничтожению всех улиток, обитающих на полях. Распространился лозунг, гласивший, что этот упорный труд позволит навсегда избавить китайский народ от болезни. В том же 1956 г. в сельских районах Юго-Восточного Китая развернулась массовая кампания по уничтожению улиток Oncomelania. На сбор и уничтожение улиток были мобилизованы миллионы крестьян, которых в идеологическом плане приравняли к солдатам. В сельской местности массово распространялись листовки, содержащие простейшие сведения в области эпидемиологии шистосомоза.
Эти массовые кампании по уничтожению улиток стали своеобразным прологом к общенациональной кампании Большого скачка, начавшейся в 1958 г. В течение нескольких лет эти кампании шли по нарастающей, захватывая все большие территории. В 1958 г. в рамках кампании против шистосомоза стали распространяться листовки со знаменитым стихотворением Мао «Прощай, дух чумы», посвященным полной ликвидации шистосомоза в уезде Юйцзян. Тогда же и сама кампания против шистосомоза получила название «Прощай, дух чумы». В начале 1960-х годов для
поощрения народа к борьбе с шистосомозом на киноэкраны были выпущены фильмы пропагандистского содержания, адресованные как городскому, так и сельскому населению. Самым известным из них стал художественный фильм «Обретение новой жизни» (Kumu fengchun), выпущенный в 1961 г. [11, p. 5-8].
Провал Большого скачка, осознанный руководством страны, привел к прекращению этой кампании уже в 1960 г. Последствием Большого скачка стал очередной кризис в сельском хозяйстве и массовый голод (1959-1961), унесший жизни большого числа людей. Тесная связь между кампаниями против шистосомоза и политикой Большого скачка стала причиной, по которой власти решили пересмотреть свои методы борьбы с шистосомозом. Массовые мобилизации крестьян с выходом на поля и уничтожением улиток прекратились. Этому отчасти способствовало и то обстоятельство, что почти вся популяция улиток Oncomelania в Юго-Восточном Китае была уничтожена. Вместо массового привлечения крестьян для борьбы с переносчиками шистосомоза вновь стали применяться лечебные меры, которые требовали участия сравнительно небольшого числа работников. В необходимости их использования не было никакого сомнения, поскольку уже к концу 1960-х годов популяция улиток Oncomelania смогла полностью восстановить свою численность. После резкого снижения уровня заболеваемости вновь начался рост числа заболевших.
Массовые кампании по борьбе с шистосомозом стали значимой предпосылкой к созданию системы народного здравоохранения. Достигнутый в ходе них эффект был противоречивым. С одной стороны, властям удалось быстро мобилизовать миллионы крестьян и привлечь их к деятельности по охране собственного здоровья, с другой - успех в борьбе с шистосомозом был временным и показал, что для борьбы с распространением этой хронической инфекционной болезни нужны другие, более профессиональные методы. Главное же заключалось в том, что сельские районы Китая нуждались в появлении там профессионалов здравоохранения.
В 1950-е и 1960-е годы для лечения шистосомоза приходилось назначать инъекции с использованием препаратов на основе сурьмы. Эти препараты были токсичными, с их приготовлением и введением существовали трудности, а врачей в сельской местности не хватало. К началу 1970-х годов ситуация изменилась. Ки-
тайским специалистам удалось разработать более простые препараты для перорального применения, а также добиться сокращения сроков курса лечения болезни. Неудачный опыт борьбы с шисто-сомозом, полученный в годы Большого скачка, был учтен в годы Культурной революции. В ходе этой общенациональной кампании в сельскую местность были направлены тысячи городских врачей, а также знаменитые «босоногие доктора» (близкий российский аналог - фельдшеры), на которых помимо родовспоможения, медицинского просвещения крестьян и борьбы со знахарями было возложено лечение пациентов с шистосомозом [20, p. 833]. Их появление там смогло переломить ситуацию. Существенно выросло число тех, кому удалось вылечиться от шистосомоза. Очевидным эффектом успешного лечения для женщин стала возможность иметь детей. Но еще более важным следствием Культурной революции было то, что сельское населения Китая, наконец, стало получать медицинскую помощь, и процесс создания народного здравоохранения достиг своего закономерного финала1.
В годы Культурной революции шистосомоз перестал быть предметом серьезного партийно-государственного внимания. Патриотические кампании по борьбе с ним, выстроенные по моделям второй половины 1950-х годов, наполнились пустым формализмом и проходили со все меньшим энтузиазмом. Уничтожение улиток на рисовых полях перестало проводиться вручную. Вместо крестьянских армий их уничтожением занялись небольшие санитар-
1 Осуществление программы «Босоногий доктор» в КНР продолжалось до 1983 г. Провозглашенная в ней цель «здоровье для всех» совпала с целью, заявленной руководством Всемирной организации здравоохранения в середине 1970-х годов и положенной в основу знаменитой Декларации о предоставлении всеобщей первичной медико-санитарной помощи, принятой на Международной конференции ВОЗ и ЮНИСЕФ в Алма-Ате в 1978 г. Китайская делегация в этой конференции не участвовала. Всего через год после Алма-Аты директор Отдела наук о здоровье Фонда Рокфеллера Кеннет Уоррен и его коллега Джулия Уош предложили агентствам ООН «менее затратную» селективную модель первичной медико-санитарной помощи для развивающихся стран, которая и была ими принята за основу. Концепция «здоровья для всех» была снята с повестки дня международных гуманитарных организаций как «утопическая». Переход многих стран к неолиберальным моделям развития, начавшийся в 1980-е годы, также способствовал утрате интереса к китайской программе «Босоногий доктор», разработанной для сельского населения [43, р. 285-292].
ные бригады, применяющие химикаты. Для лечения больных шистосомозом использовали все более надежные и безопасные лекарства. Вместо препаратов на основе сурьмы стал использоваться празиквантел, разработанный в Германии.
В начале XXI в. количество заболевших шистосомозом достигает около 1 млн человек [25]. Высокий уровень заболеваемости этой инфекцией сохраняется. Но ни власти, ни специалисты в области здравоохранения больше не видят смысла в том, чтобы, борясь с болезнью, уничтожать ее переносчика - улитку Onco-melania. Примечательно также и то, что большинство современных китайцев считают, что эта болезнь была ликвидирована во времена Мао, когда на борьбу с ней поднялся весь народ. Этот стереотип свидетельствует о том, что в КНР шистосомоз больше не считается серьезной социальной проблемой.
В целом, процесс социалистического строительства во времена Мао стал временем создания народного здравоохранения -всеобщей системы бесплатной медицинской помощи, охватившей не только городское население, но и сельских жителей. Борьба за повышение производительности сельского хозяйства, начатая в годы первых пятилетних планов, побудила партийно-государственное руководство КНР и лично председателя Мао начать борьбу с хроническими препятствиями, существующими на этом пути. Одним из них оказалось хроническое инфекционное заболевание шистосомоз. Патриотические кампании по борьбе с шистосомозом стали частью программ по мобилизации крестьянства в конце 1950-х годов. Провал политики Большого скачка, ставшей апогеем этой мобилизации, привел к постепенному снижению накала борьбы с шистосомозом. В 1960-е и 1970-е годы борьба с шистосомо-зом стала делом профессионалов, направленных в сельскую местность для оказания медицинской помощи крестьянству. Появление там городских докторов, а также менее квалифицированных медицинских работников, стало финальным этапом создания системы народного здравоохранения.
КНР в эпоху реформ, ВИЧ / СПИД и коммерческое здравоохранение
В 1978 г. новый лидер КНР Дэн Сяопин (1904-1997) провозгласил политику Реформ и Открытости, направленную на построение социалистической рыночной экономики - «социализма с китайской спецификой». Политика прежнего китайского руководства, призванная вырвать страну из вековой нищеты и отсталости, была объявлена исчерпавшей себя, поскольку вместо этого привела ее на грань экономической катастрофы. Начиная реформы, Дэн не стал отказываться от коммунистической идеологии, но допустил свободное сочетание элементов социализма и капитализма в народном хозяйстве. Реформы затронули все сферы общественной жизни, включая здравоохранение, в которое также были внедрены рыночные механизмы. Впервые с 1940-х годов в стране вновь появились платные медицинские услуги.
В 1983 г. была прекращена реализация программы «Босоногий доктор», что стало началом очередной модернизации системы здравоохранения. Многие оставшиеся в деревне «босоногие доктора» стали пытаться превратить свою профессиональную деятельность в бизнес. Но это привело лишь к утрате доверия сельского населения к государственной медицине. Государство пыталось регулировать цены на местном рынке медицинских услуг, но в основном безуспешно. В некоторых регионах местные власти предпринимали отчаянные усилия сохранить сельскую кооперативную медицинскую систему, а порой - как в Ханчжоу (провинция Чжэцзян) - это даже делали сами местные жители. Но все же общей тенденцией стала деградация системы бесплатного народного здравоохранения. Неудивительно, что на этом фоне большая часть населения была вынуждена перейти к использованию услуг платной медицины или вернуться к услугам врачевателей китайской традиционной медицины [43, р. 293-294].
В течение всех 1980-х и 1990-х годов во внутренней жизни КНР продолжались экономические реформы, начатые Дэн Сяопином. Его протеже Чжао Цзыян (1919-2005), возглавив партию, в 1989 г. дискредитировал себя поддержкой протестующих студенческих групп на площади Тяньаньмэнь и после этого был смещен со всех постов. Новый глава партии и председатель КНР Цзян
Цзэминь (род. 1926) также продолжал реформы Дэна, но не впадая в крайности либерализма. При нем в КНР началась кампания по форсированной урбанизации, вследствие которой десятки миллионов бывших крестьян были вынуждены перебраться в города, получив работу в быстро растущем индустриальном секторе. В течение целого ряда лет переселенцы были вынуждены жить в тесных городских квартирах, в условиях скученности и антисанитарии, без доступа к медицинской помощи. Впоследствии ситуация изменилась, но на первых порах, пока Китай обеспечивал свой беспрецедентный экономический рост за счет дешевой рабочей силы, огромные массы китайского населения остались один на один со своими проблемами в сфере здоровья.
Неприятной новостью для властей и общества стало распространение новой хронической инфекционной болезни - ВИЧ / СПИД. В 1985 г. в КНР был зарегистрирован первый больной со СПИДом, после чего начался медленный рост числа заболевших. Если шистосомоз был вызовом для китайского здравоохранения на ранних этапах социалистического строительства, то СПИД стал вызовом на этапе построения «социализма с китайской спецификой». Распространение ВИЧ / СПИД вызвало недоумение со стороны властей и психологический шок среди населения, которое стало дискриминировать первых заболевших, считая их виновными в собственных бедствиях, а также в том, что их легкомысленное поведение представляет угрозу для окружающих. В КНР, как и в других странах социализма, ВИЧ / СПИД связывался, прежде всего, с пороками капиталистического общества - употреблением наркотиков и гомосексуализмом.
Между тем причиной распространения ВИЧ / СПИД в КНР значительно чаще становился не образ жизни инфицированных, а пороки самой системы здравоохранения, в частности появление системы платных медицинских услуг. В первую очередь речь идет о системе платного донорства крови, которая начала формироваться в стране в 1980-е годы. Особо скандальным стал случай с массовым заражением доноров крови в сельских районах провинции Хэнань, где к середине 1990-х годов власти были вынуждены признать возникновение эпидемии СПИД [3].
В одном из исследований об этом случае сообщается, что в начале 1990-х годов в провинции Хэнань было создано более
270 платных центров по приему крови у населения, где за каждую порцию крови от донора платили от 20 до 200 юаней (от 2,40 $ до 24.00 $). 60% от общего числа доноров в Хэнани составляли женщины от 15 до 55 лет, хотя значительную часть доноров составляли мужчины. Поскольку забор крови часто проводился без соблюдения должных санитарных предосторожностей, а основную массу доноров составили крестьяне, то неизбежным следствием этой ситуации стало быстрое распространение инфекции в сельской местности. По данным управления здравоохранения провинции Хэнань, к середине 1990-х годов 370 тыс. доноров крови из сельской местности заразились ВИЧ-инфекцией, и подобная же ситуация сложилась в других регионах Китая. По некоторым оценкам, в 15 из 27 провинций, где действовали коммерческие пункты приема крови у населения, значительная часть доноров была заражена. В некоторых же деревнях количество жителей, заразившихся ВИЧ, составило от 60 до 80% [10, р. 140].
История с массовым ВИЧ-инфицированием сельских жителей в Хэнани нашла отражение в литературе. Ян Лянки в романе «Сон о деревне Динь» описал трагедию небольшой деревушки, где спустя 10 лет после того, как местные жители стали сдавать кровь в коммерческих пунктах приема крови у населения, почти все заболели СПИД и умерли. «Первое, что понял дедушка, это то, что лихорадка вовсе не была лихорадкой... То, что случилось с деревней Динь, было немыслимо: менее чем за два года эта крошечная деревня, состоявшая из почти 200 семей и 800 жителей, потеряла более 40 человек из-за лихорадки. За последний год в месяц в среднем умирало два-три человека. Не проходило и недели, чтобы кто-нибудь не умирал... казалось, этой мертвой хватке не будет конца. Не было конца смертям и слезам» [39, р. 9-13].
Случай в Хэнани вызвал большой общественный резонанс. В ответ на это в 1996 г. правительство закрыло большую часть государственных пунктов приема крови у населения, практикующих коммерческие формы донорства, а в 1998 г. все центры коммерческого донорства крови были объявлены вне закона. В самом начале 2000-х годов для строительства новых государственных пунктов донорства крови власти направили почти 1 млрд юаней (120 млн $), а затем - еще 950 млн юаней для осуществления контроля над качеством донорской крови и обеспечения безопасности
процедур забора [10, р. 140]. На уровне официальной правительственной риторики тема коммерческого донорства крови была закрыта, а само донорство было объявлено патриотической обязанностью граждан страны перед остальным обществом.
Распространение ВИЧ-инфекции из-за проблем в организации органов здравоохранения на местах выявило слабость всей существующей системы. Юй Синьчжун утверждает, что китайское здравоохранение оказалось неспособно справиться с новой эпидемий, поскольку всецело опиралось на биомедицинские методы, однако ввиду отсутствия эффективных средств лечения новой болезни на первый план должны были выйти меры социальной поддержки инфицированных и заболевших, предполагающие прекращение дискриминации и защиту их прав. Но ничего из названного существующая система здравоохранения КНР не содержала. Апеллируя к опыту западных стран, Юй Синьчжун полагает, что успешная борьба с ВИЧ / СПИД требует создания нового здравоохранения - с уменьшенным объемом полномочий правительства и расширенной ролью неправительственных организаций, обладающих большей гибкостью и способностью справляться с такими случаями [41, р. 100-102].
По прошествии более четверти века от этих событий ситуация с эпидемий СПИД в Китае отчасти уже не выглядит так, как это виделось Юй Синьчжуну. Соглашаясь с его оценкой китайского здравоохранения конца ХХ в. как системы, переживающей кризис, сегодня необходимо признать, что на смену этому кризису пришел новый. В начале 2020 г., когда вспышка коронавирусной инфекции в Ухани вынудила ВОЗ объявить о начале новой глобальной эпидемии - СОУГО-19, проблема ВИЧ / СПИД, как не раз отмечалось, отошла на второй план [1]. В сущности, повторилась ситуация со всеми прочими социально значимыми эпидемиями, о которых шла речь выше. Подобно шистосомозу и даже чуме и холере ВИЧ / СПИД как биологическое явление никуда не делся, но перестал занимать главное место как в общественном сознании, так и в политике властей. В исторической перспективе эта очередная массовая хроническая инфекция стала важным фактором формирования новой системы здравоохранения в КНР, выявив ее слабые стороны и обозначив новые пути для развития.
В целом, развитие КНР на новом этапе, начавшееся после смерти Мао и реформ Дэна, привело к коллапсу системы народного здравоохранения. Попытки правительства реформировать и перестроить систему здравоохранения посредством ее коммерциализации стали закономерным следствием перехода всей экономики на рельсы рыночного развития. Новым вызовом для китайского здравоохранения в этот период стала эпидемия ВИЧ / СПИД, которая выявила слабости всей системы в ее переходном состоянии. Случай массового заражения доноров крови в сельских районах Китая в 1990-е годы очевидным образом показал, что простая коммерциализация системы не является удовлетворительным решением. В действительности то, что необходимо для общества в новых условиях - это качественно новый уровень медицинской практики, отвечающий стандартам безопасности и эффективности, и непосредственный контроль со стороны государства за соблюдением этих стандартов.
Список литературы
1. Михель Д.В. Данные, принципы и стратегии: как работают глобальные механизмы контроля эпидемии ВИЧ // Логос. - 2021. - Т. 31, № 1. - С. 143-176.
2. Михель Д.В. Общественное здоровье и холерный вибрион: Российская империя, медицина и бактериология начала ХХ века перед угрозой холеры // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия История. Международные отношения. - 2008. - Т. 8, № 2. - С. 64-74.
3. Михель Д.В., Михель И.В. Кровь и тело как лечебное снадобье: донорство крови и органов в Китае // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 9: Востоковедение и африканистика. - 2021. -№ 2. - С. 131-146.
4. Фуко М. Рождение социальной медицины // Фуко М. Интеллектуалы и власть : избранные политические статьи, выступления и интервью. - Москва : Прак-сис, 2006. - Ч. 3. - С. 79-107.
5. Чжан Тайшань. Инфекционные болезни и общество в республиканскую эпоху: профилактика инфекционных болезней и создание общественного здравоохранения = Чжан Тайшань. Миньго шици дэ чуаньжаньбин юй шэхуэй - И чуаньжаньбин фанчжи юй гунгун вэйшэн вэй чжунсинь. - Бэйцзин : Шэхуэй кэсюэ вэньсянь чубаньшэ, 2008. - 512 с. - Кит. яз.
6. Юй Синьчжун. Чума и общество в Цзяннане в период династии Цин: исследование по социальной истории медицины = Юй Синьчжун. Цинг дай цзянань дэ вэньи юй шэхуэй - И сян иляо шэхуэй ши дэ яньцзю. -Бэйцзин : Бэйцзин шифань дасюэ, 2014. - 413 с. - Кит. яз.
7. Andrews B. The Making of Modern Chinese Medicine, 1850-1960. - Vancouver : UBC Press, 2014. - 294 p.
8. Benedict C. Bubonic Plague in Nineteenth-Century China. - Stanford : Stanford University Press, 1996. - 256 p.
9. Cipolla C. Miasmas and Disease: Public Health and the Environment in the Pre-Industrial Age. - New Haven : Yale University Press, 1992. - 144 p.
10. Erwin K. The Circulatory System : Blood Procurement, AIDS, and the Social Body in China // Medical Anthropology Quarterly. - 2006. - Vol. 20, N 2. - P. 139-159.
11. Fan K. Film Propaganda and the Anti-Schistosomiasis Campaign in Communist China // Sungkyun Journal of East Asian Studies. - 2012. - Vol. 12, N 1. - P. 1-17.
12. Fan K. Mass Mobilization and the Anti-Schistosomiasis Campaign in Maoist China (1955-1960) // Handbook of Disease Outbreaks : Prevention, Detection and Control / Holmgren A., Borg G. (eds.). - Hauppauge, NY : Nova Science Publishers, 2010. -P. 277-293.
13. Frieden N.M. Russian Physicians in an Era of Reform and Revolution, 1856-1905. -Princeton : Princeton University Press, 1981. - 398 p.
14. Funing Zhong, Jing Zhu. Diversification: Implications for Rural Growth in China // The Dragon and the Elephant: Agricultural and Rural Reforms in China and India / Gulati A., Fan S. (eds.). - Baltimore : Johns Hopkins University Press, 2007. -P. 365-383.
15. Gross M., Fan K. Schistosomiasis // Medical Transitions in Twentieth-Century China / Andrews B., Brown Bullock M. (eds.). - Bloomington : Indiana University Press, 2014. - P. 106-125.
16. Ho F.C.S. Western Medicine for Chinese: How the Hong Kong College of Medicine Achieved a Breakthrough. - Hong Kong : Hong Kong University Press, 2017. - 230 p.
17. Hutchinson J.F. Politics and Public Health in Revolutionary Russia, 1890-1918. -Baltimore : Johns Hopkins University Press, 1990. - 280 p.
18. Ka-che Yip. Health and National Reconstruction in Nationalist China: The Development of Modern Health Services, 1928-1937. - Ann Arbor, Mich. : Association of Asian Studies, 1995. - 289 p.
19. Komiya Y. Recommendatory Note for the Control Problem of Schistosomiasis in China // Japanese Journal of Medical Science and Biology. - 1957. - Vol. 10, N 6. -P. 461-471.
20. Li V.H. Politics and Health Care in China: The Barefoot Doctors // Stanford Law Reviews. - 1975. - Vol. 27, N 3. - P. 827-840.
21. Liping Bu. Beijing First Health Station : Innovative Public Health Education and Influence on China's Health Profession // Science, Public Health and the State in Modern Asia / Liping Bu, Darwin H. Stapleton, Ka-Che Yip (eds.). - New York : Routledge, 2011. - P. 129-143.
22. Liping Bu. Cultural Communication in Picturing Health : W.W. Peter and the Public Health Campaigns in China, 1912-1926 // Imagining Illness: Public Health and Visual Culture / Serlin D. (ed.). - Minneapolis : University of Minnesota Press, 2010. - P. 24-39.
23. Liping Bu. Public Health and Modernization : The First Campaigns in China, 1915-1916 // Social History of Medicine. - 2009. - Vol. 22, N 2. - P. 305-319.
24. Liping Bu. Public Health and the Modernization of China, 1910-2015. - New York : Routledge, 2017. - 302 p.
25. McManus D.P., Gray D.J., Li Y. Schistosomiasis in the People's Republic of China : The Era of the Three Gorges Dam // Clinical Microbiology Reviews. - 2010. -Vol. 23, N 2. - P. 442-466.
26. McNeill W.H. Plagues and peoples. - New York : Anchor books, 1976. - 340 p.
27. Muir W. Cholera Epidemic, 1919. - URL: https://disasterhistory.org/the-cholera-epidemic-1919#_ftn1 (дата обращения: 25.06.2022).
28. Nakajima C. Body, Society and Nation : The Creation of Public Health and Urban Culture in Shanghai. - Cambridge, Ma. : Harvard University Press, 2018. - 312 p.
29. Nakajima C. Health and Hygiene in Mass Mobilization: Hygiene Campaigns in Shanghai, 1920-1945 // Twentieth-Century China. - 2008. - Vol. 34, N 1. - P. 4272.
30. Porter D. Health, Civilization and the State: A History of Public Health from Ancient to Modern Times. - New York : Routledge, 1998. - 338 p.
31. Renshaw M. The Evolution of the Hospital in Twentieth-Century China // Andrews B., Bullock M.B. Medical Transitions in Twentieth-Century China. -Bloomington : Indiana University Press, 2014. - P. 317-335.
32. Rogaski R. Hygienic Modernity : Meanings of Health and Disease in Treaty-Port China. - Berkeley : University of California Press, 2004. - 401 p.
33. Rosen G. A History of Public Health. - Baltimore : Johns Hopkins University Press, 2015. - 440 p.
34. Sandbach F.R. Farewell to the God of Plague - Control of Schistosomiasis in China // Social Science and Medicine. - 1977. - Vol. 11, N 1. - P. 27-33.
35. Shuk-wah Poon. Cholera, Public Health, and the Politics of Water in Republican Guangzhou // Modern Asian Studies. - 2013. - Vol. 47, N 2. - P. 436-466.
36. Sihn Kyu-hwan. Reorganizing Hospital Space: The 1894 Plague Epidemic in Hong Kong and Germ Theory // Korean Journal of Medical History. - 2017. - Vol. 26. -P. 59-94.
37. Watt J.R. Saving Lives in Wartime China : How Medical Reformers Built Modern Healthcare Systems Amid War and Epidemics, 1928-1945. - Leiden : Brill, 2014. - 339 p.
38. Wu Lien-teh. First Report of the North Manchurian Plague Prevention Service // Journal of Hygiene. - 1913. - Vol. 13, N 3. - P. 237-290.
39. Yan Lianke. Dream of Ding Village. - New York : Grove Press, 2012. - 352 p.
40. YMCA of the USA. International Division. - URL: https://snaccooperative.org/ view/16977058 (дата обращения: 10.07.2022).
41. Yu Xinzhong. Epidemics and Public Health in Twentieth-Century China: Plague, Smallpox, and AIDS // Medical Transitions in Twentieth-Century China / Andrews B., Brown Bullock M. (eds.). - Bloomington, Indiana : Indiana University Press, 2014. - P. 91-105.
42. Yu Xinzhong. Response to Epidemic Disease in Ancient China and its Characteristics // Chinese Medicine and Culture. - 2020. - Vol. 3, N 2. - P. 55-59.
43. Zhou Xun. The People's Health: Health Intervention and Delivery in Mao's China, 1949-1983. - Montreal : McGill-Queen's University Press, 2020. - 369 p.
