CC BY
15
УДК 343.971 ББК 67.52
© 2022 г. Мелихов Александр Иванович,
доцент кафедры конституционного и административного права Волгоградской академии
МВД России, кандидат юридических наук, доцент.
E-mail: [email protected]
ЭНТРОПИЙНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ КАК УГРОЗА НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
В статье обосновывается существование энтропийной преступности как естественной деструктивной энергии, выделяемой человеком индивидуально или коллективно в ходе сознательных, подсознательных и бессознательных действий в процессе его развития, не сублимированной воспитанием в общественно полезную энергию альтруизма, а реализовавшуюся в правонарушениях и иных видах асоциального поведения.
Ключевые слова: энтропийная преступность, национальная безопасность, оперативно-розыскная деятельность, профилактика и предупреждение преступлений.
Melikhov Alexander Ivanovich - Associate Professor, the Department of Constitutional and Administrative Law,
the Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia, PhD in Law, Associate Professor.
ENTROPIC CRIME AS ATHREAT TO NATIONAL SECURITY
The article substantiates the existence of entropic crime as a natural destructive energy released by a person individually or collectively during conscious, subconscious and unconscious actions in the process of his development, not sublimated by education into socially useful energy of altruism, but realized in offenses and other types of antisocial behavior.
Keywords: entropic crime, national security, operational investigative activity, prevention and prevention of crimes.
Развитие человека неизбежно связано с рядом социально значимых сознательных, подсознательных и бессознательных процессов, являющихся природными и объективными: гормональный процесс взросления, реализация функций размножения, самоутверждения, обострение заболеваний, выбор судьбы, выбор пары, стрессы от смерти близких, пережитых рисков и избежание опасности для жизни, воздействие химических веществ, в первую очередь, алкоголя и наркотиков, употребляемых для снятия стресса как состояния, когда человек не знает, чем ответить на возникшую перед ним проблему. В момент своей беспомощности человек становится агрессивным. В этом состоянии он является нестабильным, его поведение непредсказуемо, поскольку человек еще не понял своей роли в государственном и общественном организме.
Необходимо также учитывать, что потребность человека в агрессии естественна, как реализация его эмоциональной компоненты витальной потребности в самоподдержании. Так, по мысли К. Лоренца, в современной организации общества природный инстинкт агрессивности не находит адекватного выхода, человек страдает от недостаточной раз-
рядки природных инстинктивных побуждений [1, с. 236]. Подавленная агрессивность, не нашедшая выхода в приемлемой для общества форме, как правило, перерастает в преступность.
Данное потенциально опасное состояние описывается термином энтропия. Основу психологического подхода к энтропии заложил Карл Густав Юнг, стремившийся сблизить психоаналитический подход с естественно-научным. Он использовал понятие энтропии для описания бессознательного и говорил об энтропии личности [2]. Биология доказала правоту его воззрений, выделив различные аффективные состояния.
Данное состояние является неизменным спутником человека и человечества, смена поколений делает энтропию человека вечной проблемой, однако бороться с ней как с явлением нельзя, поскольку поиск «прекрасного далека», романтика являются важной частью витальных эмоциональных потребностей каждого человека. Пагубные попытки этого были в истории и проектировались в утопических романах [3; 4; 5]. Энтропию можно контролировать только посредством воспитания. К тому же энергия общества,
направление изначального эгоизма человека в альтруистические начала порождают энергию для существования общества и государства, определяют их вечную экономику в виде институтов функции воспитания, управления и обеспечения безопасности общества от самого себя.
Крайнее проявление энтропии человека и общества - это преступность. Проявление энтропийной природы преступности находит место в современной криминологии. Как отмечает Ю.М. Антонян, мотивы преступного поведения состоят из двух уровней. Первый можно назвать предметным, поскольку он выполняет функции непосредственного удовлетворения лежащих на поверхности потребностей. Например, убийство из мести, желание завладеть чужим имуществом и тем самым повысить собственное благосостояние и т. п.
Второй уровень мотивов преступного поведения можно обозначить как смысловой. Здесь мотивация возникает, развивается и реализуется на бессознательном уровне, и ее содержанием является постоянное утверждение своего «я», защита своего биологического и социального существования. Теснейшим образом переплетаясь, взаимодействуя, взаи-модополняясь, эти уровни усиливают друг друга и мощно детерминируют преступное поведение [6, с. 6].
Жизненная энергия обратно пропорциональна знаниям, что воплощается в русской пословице «Если б молодость знала, если б старость могла» как несоответствие знания применению своих возможностей и наличию этих возможностей. Становление человека, т. е. поиск оптимальный модели в упорядоченном обществе с развитыми институтами воспитания, занимает меньше времени, чем в неупорядоченных обществах, а также в обществах с запретом на воспитание как выражение либеральных свобод. Становление человека занимает всю жизнь.
В настоящее время воспитание человека, т. е. обучение оптимальному поведению очень опосредованно и завуалированно в целях его экономической эксплуатации путем предложения ему ложного пути, заставив оплатить эту ошибку собственными жизненными ресурсами в силу приоритета экономических целей над целью обеспечения витальных потребностей и производных из них духовных и социальных.
В связи с этим большая часть ответственности за контроль над энтропийной энергией лежит на обществе и государстве. Еще Платон, понимая безопасность как «спасение», «помощь», создал концепцию безопасности, в которой ведущую роль в обеспечении безопасности отдавал созданию социальных институтов; воспитанию граждан и формированию их морального состояния; предоставлению всем гражданам общества средств, необходимых для жизнедеятельности [7, с. 275, 436].
Продвигая развитие того или иного общественного института, люди и государство сами могут стимулировать преступность как крайнее проявление энтропии, к примеру, торжество либерализма и гражданского общества в США, воплотившееся в возникновении частных тюрем, вылилось в повышение уровня преступности, чтобы эти тюрьмы заполнить. Непродуманные грабительские государственные реформы в конце XX в. в России также породили волну преступности как оптимальный способ обогащения в данный исторический период. Общество и государство обязаны воспитывать личность, а не экономически эксплуатировать ее, эффективно поддерживая свои институты воспитания и образования, а также сделать невыгодным преступное поведение.
В силу естественной природы преступности, ответственности общества и государства за воспитание населения и необходимости достижения компромисса в обеспечении самосохранения человека, общества и государства к преступникам неприменимы военные методы подавления и уничтожения противников (подтверждение этому - гражданские волнения в США, связанные с летальными действия полиции), что обусловливает возникновение института милиции, а позже полиции, а также морально неприемлемы уничтожение преступника во время преследования и задержания и применение к нему смертной казни. В связи с этим автор разделяет проводимую государством политику по ограничению применения норм об обстоятельствах, исключающих преступность деяния в летальных случаях.
Помимо этого, общество и государство обязаны обеспечивать стабильность существования своих институтов, поскольку резкое изменение мировоззрения, правил игры и условий жизни порождает волну внутренней энтропии. Например, как показывает в своих
работах Конрад Лоренц, инстинктивное поведение животных контролируется целой системой торможения агрессивности. В то же время изменение условий существования вида может привести к срыву этой системы регулирования внутривидового отбора. Например, «в неестественных условиях неволи, где побежденный не может спастись бегством, постоянно происходит одно и то же: победитель старательно добивает его - медленно и ужасно» [8, с. 302].
В связи с этим преступников нельзя называть «внутренними врагами» или «врагами общества, государства», поскольку истоки их преступного поведения, заложенные природой, должны быть перенаправлены самими потенциальными потерпевшими в лице общества и государства в полезное для них русло. Более того, высокий уровень преступности говорит либо о безволии государства, делающего преступный путь жизни наиболее оптимальным, либо о конфликте между обществом и государством, выразившемся в неприемлемости государственных порядков, а следовательно, нужно говорить не о преступности населения, а о преступности государства, о его опасности для населения.
Однако следует сразу оговориться, что «...там, где заводят речь о «жертвах общества» легко может проявиться момент „изощренной хитрости"» [9, с. 352]. В современном мире эта «изощренная хитрость» приняла форму злоупотребления правом, которая рассматривается как одна из угроз национальной безопасности. В начале XVI в. нестяжатели в «Ответе кирилловских старцев на послание Иосифа Волоцкого об осуждении еретиков» уже указывали, что к грешникам и преступникам власть должна иметь только любовь. Христос для того и открыл союз любви, чтобы граждане могли жить согласно евангельской заповеди: «Не судите и не будете осуждены» [10, с. 361]. Однако данная стратегия, подчеркнув высокую духовность национальной культуры, не оправдывает себя в условиях наличия серьезных внешних угроз безопасности или вызванного ею повышенного уровня внутренней энтропии.
В истории человечества множество примеров народных преступников, имеющих образ народных героев, предвосхищающих кардинальные пронародные перемены в обществе (Робин Гуд в Англии после принятия Великой хартии вольностей для знати, гра-
бители банков в США накануне и после Великой депрессии, революционеры в России накануне революций начала XX в.). В данном случае видятся противоречия интересов безопасности общества и государства. Общество также может быть преступным по своей сути, и тогда, напротив, государство несет благо человеку вопреки самосохранению существующего общества, но во благо его бытия. Это реализуется в миссии просвещения традиционных народов Россией, когда Российская империя, СССР и РФ стали колыбелью государственности для многих народов (Финляндия, бывшие республики СССР и т. п.).
Безопасность человека также может войти в противоречие с интересами безопасности общества и государства. К примеру, на грани выживания человек поступается общественными и государственными интересами в целях реализации своих витальных потребностей. Указанная особенность отражена в уголовно-правовых институтах обстоятельств, исключающих преступность деяния, обстоятельствах, смягчающих наказание. Также нельзя говорить, что человек полностью снимает с себя ответственность за самосохранение и может вести рискованную деятельность. Данный подход делает его неприспособленным к жизни, бездеятельным, что можно проследить на злоупотреблении бесплатным здравоохранением в советское время, потребительский подход к сакральным правоохранительным и военным службам как к оплачиваемым налогами населения услугам и т. д.
Проявление энтропии также возможно на коллективном уровне. Так, «психология глубин» Юнга смыкается с теорией о «коллективном бессознательном», т. к., согласно «психологии глубин», все человеческие перверсии и комплексы, а также сновидения и душевные заболевания являются не чем иным, как голосом архаических представлений о мире и его природе, в силу культурных причин не расшифровываемым более бодрствующим сознанием [11, с. 259]. Благодаря М. Элиаде и К. Юнгу мифологические и религиозные сюжеты составляют основу человеческой психики, предопределяют все бытие человека.
Величайший отечественный философ современности А.Г. Дугин, говоря о коллективном бессознательном в наследии пионера его исследования Погана Бахофена, указывает,
что «...лишь в XX в. благодаря усилиям традиционалистов, психологов глубин и историков религий, а также социологов мы поняли значимость древнейшего исторического наследия человека, который, оказывается, несмотря на динамику изменения его дневной, рациональной, рассудочной части остается глубоко консервативным в глубинах своей души. Древнейшие мифы, масштабные события и символические формы сохраняются в тени «коллективного бессознательного», но никуда не исчезают. Более того, они идут собственным путем, перетолковывая в соответствии со своими таинственными законами то, что происходит в мире актуальном, современном и рассудочном. Самые глубинные основы нашей души несут в себе мотивы и символы» [11, с. 259].
Влияние коллективного подсознательного и использование его в ОРД ОВД также пока мало освещено в науке ОРД, но важность этого уже отмечена [12, с. 114].
Объединение незнания или неосведомленности (т. е. отсутствие информации о планируемом будущем) общностей людей в совокупности действительно магическими для необразованного человека действия гормонов, древних архетипов создает коллективную энтропию, которая проявляется в бунтах, демонстрациях, революциях и т. п. Противостоит коллективной энтропии в русской православной культуре соборность как воздействие коллективной психики на человека, действие которой построено не на подавлении свободы индивида, а на направлении человека по наиболее оптимальному жизненному пути на основе имеющихся в культуре фундаментальных знаний и оперативной информации о природе человека.
Выделим и государственную энтропию, когда государство, будучи делом рук человека, в лице своих государственных органов и представителей перестает выполнять свои функции, меняет предназначенные им цели, делает себя самоцелью своего существования, утверждая о своей независимости и необходимости безопасности.
Можно также говорить об энтропии на межгосударственном уровне, проявляющейся в условиях отсутствия международной системы сдержек и противовесов, ядерного паритета, в войнах, попытках выпустить энтропийные силы в чужом обществе и государстве, взорвав его изнутри.
В связи с этим нельзя утверждать, что вся преступность есть часть Большого зла, несущая угрозу не только российской государственности, но существованию всего человечества [13, с. 87]. Энтропия общества и личности - основной источник энергии для общества и государства. Способность справиться с ним, не дав энтропии перерасти в преступность, либо переродить преступность в альтруизм - важный элемент дееспособности общества и государства.
Национальная безопасность в новой Стратегии безопасности есть результат консенсуса между интересами безопасности человека, общества и государства, переложивших часть ответственности за обеспечение витальных функций самосохранения, самовоспроизводства и самоподдержания, т. е. безопасности, говоря о защищенности себя механизмом обеспечения национальной безопасности как новым объективным субъектом, ответственным за сохранение, поддержание и воспроизводство человека, общества и государства.
Но где он этот новый субъект? В настоящее время только Президент РФ и подконтрольные ему институты в виде Совета безопасности, СК РФ, представителей Президента РФ в субъектах РФ, специальных служб и правоохранительных органов частично выполняют эту функцию, поскольку она рассредоточена по всему механизму государства, настроенному, как правило, на получение прибыли, а не на обеспечение безопасности, она размазана по абстрактным целям обеспечения общественной безопасности, экономической безопасности и т. п.
Помимо энтропийной преступности, которая составляет большую часть, существует сознательная преступность, т. е. знание порядков, смыслов этих порядков и их сознательное нарушение в эгоистических целях. Именно такую - сознательную преступность, со слов А.И. Александрова, можно назвать частью Большого зла [13, с. 87] - преступностью профессионалов [14, с. 23], в отличие от профессиональных преступников, сделавших своей профессией совершение преступлений, и порожденной в большей мере внешними общественными и государственными условиями, допускающими такой образ жизни. Преступность профессионалов отличается сложностью, продуманностью и повышенной опасностью для безопасности общества и
государства, поскольку позволяет злоупотреблять установленными порядками в общих и своих целях, т. е. узурпирует государственные и общественные механизмы, меняя их предназначение, извращая их сущность. Это воплощается в борьбе с должностными преступлениями и рецидивной преступностью. Помимо этого, Стратегия национальной безопасности (пп. 18, 42, 45) в определенные периоды выделяет комплекс преступлений как энтропийного (терроризм, экстремизм), так и профессионального характера (наркобизнес, организованная преступность, преступления против собственности в сфере использования водных биологических и лесных ресурсов, жилищно-коммунального хозяйства, а также в кредитно-финансовой сфере, преступления, совершаемые с использованием информационно-коммуникационных технологий, коррупция, нецелевое использование бюджетных средств и государственного имущества), приобретающих характер угрозы национальной безопасности.
Новым этапом в развитии преступности стало создание искусственной энтропии (гражданских несанкционированных выступлений) и ее крайних форм - преступности (терроризм, экстремизм и т. п.) как инструмента геополитической борьбы. В настоящее время эта опасность распознана и отражена в п. 44 Стратегии (2021).
Понятие «энтропия» в последнее время стало использоваться в ОРД [15, с. 699-702; 16, с. 100; 17, с. 235] в спектре реализации задач ОРД, связанных с выполнением ей информационной функции для государства. В связи с развитием кибернетики энтропии как одному из состояний сложной социальной системы противопоставляется информация как отрицание энтропии («количественная мера устранения неопределенности (энтропии), мера организации системы» [18], «уменьшение неопределенности в результате сообщения» [19]) и как средство прогнозирования при управлении и принятии решения (информация - вероятность выбора [15, с. 699-702; 17, с. 235]).
Таким образом, основание проведения ОРМ как получение сведений об угрозах безопасности является средством предупреждения энтропийных процессов в государственной, военной, экономической, информационной или экологической сферах (пп. 2. п. 2 ст. 7 ФЗ об ОРД). Примечательно, что в данном перечне нет главного сектора порождения
энтропийных угроз - общественной сферы. Почему? Видимо, потому, что общественная безопасность в ее современном виде входит в административную деятельность ОВД и выделенной из нее национальной гвардии.
Задача государства по самосохранению населения получила воплощение (реализацию) в обеспечении общественной безопасности как части национальной безопасности. Указанный вид безопасности должен отражать всю триаду витальных потребностей населения, как и Министерство внутренних дел отвечать за все внутренние дела в государстве и праворегулируемом сегменте общества. Однако в настоящее время законодатель пошел по усеченному пути, согласно которому общественная безопасность - это состояние защищенности человека и гражданина, материальных и духовных ценностей общества от преступных и иных противоправных посягательств, социальных и межнациональных конфликтов, а также от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера (ст. 3 Концепции общественной безопасности в Российской Федерации (утв. Президентом РФ 14 ноября 2013 г. № Пр-2685).
ОРД ОВД в этом отношении сильно ограничена законом и сферой своей деятельности, в качестве которой ФЗ «О полиции» называет обеспечение общественной безопасности. Однако у полиции, и ОВД ОРД в частности, нет функций по добыванию и обработке информации в сфере общественной безопасности и экономической безопасности как понятий более широких, чем борьба с преступностью.
Подразумевается, что полиция должна иметь возможность добывать, структурировать и анализировать всю информацию в этой сфере, которая хотя и не является правонарушением, но может представлять угрозу для общественной безопасности. Например, ФЗ о внешней разведке говорит о задаче этой службы как о добывании и обработке информации и оказании содействия в реализации мер, осуществляемых государством в интересах обеспечения безопасности Российской Федерации (ст. 2 ФЗ о внешней разведке). Органы ФСБ также проводят разведывательную деятельность, включающую полный цикл получения, обработки, анализа и реализации указанной информации. ОВД в сфере своей ответственности (общественной безопасности) тоже должны выполнять полный цикл
работы с информацией противопоставляя ее общественной энтропии.
Таким образом, объект обеспечения безопасности - нация - обладает следующими основными свойствами, определяющими ее сущность: самостоятельностью и самодостаточностью, непознаваемостью в силу многовекового существования, наличием культуры оптимального сочетания альтруистического и эгоистического поведения в разных функциональных группах общества, в большинстве своем ориентированных на символ нации (божества, монарха, национального лидера, признанного политического деятеля), обеспечивающий оперативную управляемость ею и основные усилия которой (большая часть сил общества) направлены на обеспечение самосохранения, самоподдержания и самовоспроизводство, которые осуществляются ими самостоятельно.
В условиях ядерного паритета и действующей системы сдержек и противовесов основную опасность для российской нации представляют естественные энтропийные процессы, не сублимированные в полезную энергию альтруизма, а реализовавшиеся в преступность, как правило, представляющую угрозу общественной безопасности. Искусственные энтропийные процессы на уровне общества и государства, порождаемые геополитическим противниками, а также сознательная преступность профессионалов отличаются сложностью, продуманностью и повышенной опасностью для общества и государства, поскольку позволяют злоупотреблять установленными порядками в общих и своих целях, т. е. узурпируют государственные и
Литература
1. Лоренц К. Агрессия (так называемое «зло»). М., 1994.
2. Юнг К.Г. Обэнергетикедуши / пер. с нем.
B. Бакусева. 3-е изд. М., 2013.
3. Хаксли О. О дивный новый мир: Обезьяна и сущность. М., 2002.
4. Оруэлл Д. 1984. М., 2021.
5. Берджесс Э. Заводной апельсин / пер. с англ. В. Бошняка. СПб., 2005.
6. Психология преступника и расследования преступлений / Ю.М. Антонян, М.И. Ени-кеев, В.Е. Эминов. М., 1996.
7. Платон. Диалоги / пер. с др.-гр.
C.Я. Шейнман-Топштейн. М., 1986.
общественные механизмы, меняя их предназначение, извращая их сущность. Это воплощается в борьбе с должностными преступлениями и рецидивной преступностью.
В настоящее время открывается совершенно новый мир, основанный на ядерном паритете и сублимации негативных потребностей человека в виртуальный мир, что существенно снижает количество войн и уровень преступности. В то же время, открыв человеку широкие возможности материального обогащения и механизм утилизации подсознательных природных алгоритмов в виртуальном мире, тем не менее нельзя допускать перехода виртуальных преступных навыков в реальный мир, ликвидировать безопасную дистанцию между управляемой фантазией и действительностью, что является еще одной задачей обеспечения национальной безопасности.
Таким образом, национальная безопасность на ментальном уровне обеспечивается формированием национального мировоззрения, которое, во-первых, содержит алгоритмы поведения в случае возникновения опасности, во-вторых, устраняет опасность внутренней энтропии как основной угрозы национальной безопасности и как естественного процесса; в-третьих, позволяет в случае возникновения опасности высвободить энергию пассионарности как волна альтруизма, появившаяся в результате упорядочения подсознательных и бессознательных энергий энтропии человека и общества в результате семейного, общественного, религиозного и государственного формирования единого мировоззрения.
Bibliography
1. Lorenz K. Aggression (the so-called «evil»). Moscow, 1994.
2. Jung K.G. On the energy of the soul / trans. from German V. Bakuseva.3rd ed. Moscow, 2013.
3. Huxley O. About the brave new world: The Monkey and the essence. Moscow, 2002.
4. Orwell D. 1984. Moscow, 2021.
5. Burgess E. Clockwork orange / trans. from English by V. Boshnyak. SPb., 2005.
6. Psychology of the criminal and the investigation of crimes / Yu.M. Antonyan, M.I. Enikeev, V.E. Eminov. Moscow, 1996.
7. Plato. Dialogues / trans. with others-gr. S.Ya. Sheinman-Topstein.M., 1986.
8. Лоренц К. Агрессия, или Так называемое зло / пер. с нем. А. Федорова. М., 2017.
9. Слотердайк П. Критика цинического разума / пер. с нем. А.В. Перцева. Екатеринбург, 2001.
10. Библиотека литературы Древней Руси / под. ред. Д.С. Лихачева и др. Санкт-Петербург, 1997.
11. Дугин А.Г. Конспирология (наука о заговорах, секретных обществах и тайной войне). М., 2005.
12. Оперативно-розыскная психология: учебное пособие / В.В. Новиков, А.Ю. Бат-рин, Е.В. Мальцева. Волгоград, 2008.
13. Александров А.И. Философия зла и философия преступности: вопросы философии права, уголовной политики и уголовного процесса. СПб., 2013.
14. Лунеев В.В. Курс мировой и Российской криминологии: в 2 т. М., 2011. Т. 1.
15. Теория оперативно-розыскной деятельности: учебник / К.К. Горяинов, В.С. Овчин-ский, О.А. Вагин и др. М., 2018.
16. Стельмах В.Ю. Получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами как следственное действие. Екатеринбург, 2014.
17. Поляков М.П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности: дис. ... д-ра юрид. наук. Н. Новгород, 2002.
18. Новый словарь иностранных слов, 2009 [Электронный ресурс]. URL: http://www.dic. academic.ru (дата обращения: 04.04.2021).
19. Большой словарь иностранных слов [Электронный ресурс]. URL: http://www.dic. academic.ru (дата обращения: 04.04.2021).
8. Lorenz K. Aggression, or the So-called evil / trans. with German A. Fedorova. Moscow, 2017.
9. Sloterdike P. Critique of the cynical mind / trans. from German A.V. Pertseva. Yekaterinburg, 2001.
10. Library of Literature of Ancient Russia / ed. by D.S. Likhachev et al. St. Petersburg, 1997
11. Dugin A.G. Conspiracy theory (the science of conspiracies, secret societies and secret warfare). Moscow, 2005.
12. Operational investigative psychology: textbook / V.V. Novikov, A.Yu. Batrin, E.V. Maltseva. Volgograd, 2008.
13. Alexandrov A.I. Philosophy of evil and Philosophy of crime: Questions of Philosophy of law, criminal policy and criminal process. St. Petersburg,
2013.
14. Luneev V.V. Course of world and Russian criminology: in 2 volumes, 2011. Vol. 1.
15. Theory of operational investigative activity: textbook / K.K. Goryainov, V.S. Ovchinsky, O.A. Vagin et al. Moscow, 2018.
16. StelmakhV.Yu. Obtaining information about connections between subscribers and (or) subscriber devices as an investigative action. Yekaterinburg,
2014.
17. Polyakov M.P. Criminal procedural interpretation of the results of operational investigative activities: auth. abstr. ... Dr. of Law. N. Novgorod, 2002.
18. New Dictionary of Foreign Words, 2009 [Electronic resource]. URL: http://www.dic. acade-mic.ru (date of access: 04.04.2021).
19. Large dictionary of foreign words [Electronic resource]. URL: http://www.dic.academic.ru (date of access: 04.04.2021).
