CC BY
58
Политические науки
УДК 321 П.П. Баранов1
Южно-Российский институт управления -
филиал РАНХ и ГС при Президенте Российской Федерации
Ростов-на-Дону. Россия
А.И. Овчинников2 А.Ю. Мамычев3
Владивостокский государственный университет экономики и сервиса Владивосток. Россия
Элиты и становление конституционализма:
^ а,
социокультурныи вектор развития*
Анализируются становление и развитие политической элиты, ее социокультурные и правовые рамки эволюции в российской государственно-правовой организации. Отмечается национально-культурная специфика публично-властного взаимодействия между обществом и политической элитой, обращается внимание на геополитические и политико-экономические аспекты конституционно-правовой политики современного государства. Авторы, обсуждая проблемы форм влияния элит на конституционное правотворчество, показывают механизмы влияния политических элит как на законодательную деятельность в целом, так и на выработку долгосрочных и краткосрочных стратегических решений. Аргументируется необходимость формирования конституционно-правовой политики, которая, во-первых, должна реализовывать установленные Основным законом правовые рамки развития общества; во-вторых, учитывать социокультурные требования и специфику развития конституционно-правовых отношений; в-третьих, быть ориентирована на повышение уровня взаимодействия политической элиты с населением страны и сократить, если не экономическую, то общественно-политическую дистанцию между ними. Авторы заключают, что устойчивое социокультурное и конституционно-правовое развитие, процветание и устойчивость государства - результат объединения интересов политической элиты и населения.
Ключевые слова и словосочетания: власть, государство, конституция, культура, легитимность, общество, право, элита.
1 Баранов Павел Петрович - д-р юрид. наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ; e-mail: pravosoznanie@ gmail.com.
2 Овчинников Алексей Игоревич - д-р юрид. наук, профессор, профессор кафедры частного права; e-mail: k_fp3@mail.ru.
3 Мамычев Алексей Юрьевич - д-р полит. наук, канд. юрид. наук, доцент, зав. кафедрой теории и истории российского и зарубежного права; e-mail: mamychev@yandex.ru.
* Работа выполнена при финансовой поддержке гранта Президента РФ № Мд-6669.2016.6.
P.P. Baranov
South-Russian Institute of Management branch
of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA) Rostov-on-Don. Russia
A.I. Ovchinnikov A.Yu. Mamychev
Vladivostok State University of Economics and Service Vladivostok. Russia
Elites and emergence of constitutionalism: a socio-cultural development vector
The contents of the article analyzes the emergence and development of the political elite, its socio-cultural and legal framework for the evolution of the Russian state-legal organization. Marked cultural identity publicly-imperious interaction between society and the political elite, drew attention to the geopolitical and political and economic aspects of the constitutional and legal policy of the modern state. The authors discussing the problems of forms of elite influence on constitutional law-making, shows the mechanisms of influence of political elites both in legislative activity in general and on the development of long-term and short-term strategic decisions. In the final part of the work discusses the need for the formation of the constitutional and legal policies that: firstly, should be established to implement the Basic Law of the legal framework for the development of society; secondly, take into account the socio-cultural requirements and specifics of the constitutional-legal relations; Thirdly, should be aimed at improving the interaction between the political elite with the population of the country, to reduce, if not economic, the social and political distance between them. The authors conclude that sustainable socio-cultural, and constitutional and legal development, prosperity and stability of the state - is the result of combining the interests of the political elite and the population.
Keywords: power, government, constitution, culture, legitimacy, society, law, elite.
в современной общественно-гуманитарной науке сложилось общее мнение об элите как о «лицах, получивших наивысший индекс в своей области деятельности, достигших высшего уровня компетентности» [4]. Кроме того, эти лица контролируют большую долю материальных, символических и политических ресурсов общества по сравнению с любой другой социальной стратой, занимающей высшие посты в иерархии статуса и власти. несомненно, в реальности содержание современных конституций составлено если не представителями элиты, то под ее непосредственным контролем, так как именно элита формирует не только культурные и мировоззренческие тренды в развитии общества, но и конституционно-правовую политику государства в целом, поскольку имеет все рычаги влияния в буржуазно-, либерально-демократическом государстве. Поэтому конституционно-правовая элитология призвана изучить процессы, институты, механизмы влияния элит на конституционно-правовое развитие россии, а также предложить новые методы анализа конституционно-правовой политологии в сфере исследования элит, выделить способы нахождения равновесия в современном государстве между народовластием и элитократией, в том числе способы демократического ограничения всевластия элит.
Теоретико-методологические и институционально-правовые основания.
Достаточно перспективным представляется изучение геополитических и политико-экономических аспектов конституционно-правовой политики в контексте элито-логии. В этой связи нельзя не обратить внимание на тот факт, что многие исследователи выделяют мировую политическую элиту в качестве отдельного самостоятельного участника общемировых процессов. О существовании особого «теневого» правительства, так называемом мировом закулисье, уже долгое время пишут как отечественные, так и зарубежные ученые. Идеи нового «сетевого» государства продолжают жить и развиваться, вызывая у одних радость, а у других - безусловное осуждение. На наш взгляд, последние события в мире наглядно демонстрируют, что позиции национальных государств как самостоятельных и относительно независимых участников международных отношений все еще очень сильны. и именно национальные государства, как это и предрекали многие ученые, остаются последним оплотом противодействия «сетевому» правительству и «сетевым элитам». Показательным в этом отношении стала широко обсуждаемая проблема с «санкциями» и последовавшими «контрсанкциями», когда внезапно и неожиданно оказалось, что подобная ситуация может действительно положительным образом отразиться на многих отраслях народного хозяйства России. При обсуждении подобных вопросов наглядно проявляются вся сложность современной раскладки сил в сфере элиты и примитивность ее объяснения через конспирологические схемы.
Для конституционно-правовой науки следует разработать собственное определение элиты. Обратившись к теории вопроса, следует отметить, что в современном правовом и общественно-политическом дискурсе под политической элитой, как правило, понимают особую социальную группу, обладающую властными полномочиями и возможностью принятия стратегических государственных решений или же возможностями оказания непосредственного влияния на их принятие. При этом всю элиту, как правило, подразделяют на политическую и экономическую. возможны также дополнительное выделение административной элиты, разделение политической элиты в соответствии с принципом разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную, а также различные их сочетания. не вдаваясь в круг теоретических вопросов, затрагивающих понятия «элита» и «политическая элита», отметим лишь, что в современной россии, как и во всем мире, между значением самостоятельного термина «элита» и его употреблением в соответствующем словосочетании лежит пропасть.
речь идет о том, что если в традиционном понимании термин «элита» наделяется свойствами лучшего, то в сочетании «политическая элита» речь идет лишь о формализации и актуализации особого статуса, без конкретной оценки особых качеств или каких-либо талантов лиц, этим статусом обладающих. Даже несмотря на то, что большая часть политической элиты формируется посредством прямых законодательных процедур, в общественном сознании политическая элита воспринимается как ограниченная группа лиц, волею судеб оказавшихся у рычагов управления политическими и экономическими процессами в стране.
С точки зрения общественного сознания национальные интересы рассматриваются этой группой избранных исключительно как средство получения прямой
или опосредованной экономической выгоды и политических дивидендов на относительно продолжительную перспективу. В случае, когда личная экономическая заинтересованность перевешивает национальные интересы, о них забывают. Также в общественном сознании сложилось мнение о том, что Россия для современной политической элиты не более чем способ увеличения благосостояния и в любой момент может быть заменена более комфортной для проживания страной, тем более что так называемые «пути отхода» у представителей современной политической элиты всегда наготове.
Отметим, что в качестве ведущего методологического принципа настоящего исследования выступает инструментально-политический реализм, предполагающий познание социокультурных факторов и этнополитических доминант конституционно-правового развития как необходимых элементов не только для прогнозирования и управления реально существующими (действующими) политическими процессами [6].
Настоящее исследование опирается на ряд фундаментальных методологических ориентиров и положений: во-первых, познание индивидуальности российского конституционно-правового процесса как сложнейшего комплекса структур, публичных институтов и конституционно-правового мировоззрения, а также компонентов неполитического характера базируется на самодостаточности российского социально-политического пространства и правовой культуры [9]; во-вторых, социокультурные основы - это неотъемлемый, глубинный и устойчивый компонент трансформации конституционно-правовых отношений [10].
История развития конституционализма в России в течение последних десятилетий неразрывно связана с волей новой политической, административной и экономической элиты, которая традиционно воспринимается как главный двигатель, в том числе, процессов конституционного развития. Формирование и становление институтов публичной власти, территориальное государственное устройство, выбор базовых принципов взаимоотношений между личностью и государством, определение особенностей статуса отдельных категорий граждан, участвующих в осуществлении публичной власти, - эти и многие другие вопросы целиком и полностью зависят от достаточно ограниченного круга людей, имеющих желание и возможности оказывать влияние на все без исключения правовые и общественно-политические процессы, происходящие на территории современной России.
Особенностью становления новой политической элиты начала 90-х годов прошлого века принято считать то обстоятельство, что Россия, в отличие от многих других стран, при сломе одной политико-правовой системы и переходе к другой не пошла по пути, например, люстрации, а, скорее, наоборот, новая политическая элита формировалась в том числе из представителей бывшей политической элиты. Такая удивительная преемственность и «гибкость» уже тогда могли бы серьезно насторожить будущий электорат. Учитывая, в каких условиях принималась первая российская Конституция, нельзя не признать, что текст Основного закона Российской Федерации 1993 года - это целиком и полностью продукт деятельности политической элиты, причем пропрезидентского характера.
Конституционно-правовая легитимность государственной власти зависит и от легитимности самой Конституции. Юридическая сила Основного закона напрямую связана с вопросом принятия текста закона. В литературе справедливо отмечается: «Если основной закон не отражает базовых ценностей общества, а навязывается обществу государством (правящими элитами), страна не имеет конституции в подлинном смысле этого понятия. Если правовые нормы не отражают ценности, нравы и традиции общества, они, несмотря на все усилия государственного аппарата, нередко остаются «мертвой буквой» из-за пассивного, а иногда и активного сопротивления граждан» [1].
Между тем первые этапы становления конституционализма в новой России не следует рассматривать как проявление особой воли или пожелания населения. Об элитном характере ее говорят и ведущие юристы: «Этот монументальный документ был создан за короткий срок благодаря энтузиазму и творческому труду представителей российской элиты, в том числе многих выдающихся юристов» [5]. Это был на сто процентов результат деятельности политической элиты, и такая тенденция продолжает сохраняться на сегодняшний день. Именно сегодня все чаще можно услышать тезис о том, что пожелания властвующей политической элиты серьезно отличаются от того, что действительно необходимо российскому обществу. В этой связи не утихают разговоры о коренной конституционной реформе, поддерживаемые представителями как умеренного и либерального, так и откровенно консервативно-монархистского крыла. В частности, последние предлагают коренным образом пересмотреть конституционные положения в области правового статуса личности, института семьи, свободы вероисповедания, институтов частной собственности свободы экономической деятельности и др.
Конституционно-правовая элитология исследует приоритеты конституционно-правовой политики России с точки зрения интересов элит. Например, нельзя не заметить, что современная законодательная деятельность политической элиты направлена, прежде всего, на дополнительные ограничения в области политических прав и свобод граждан, что подается обществу как закономерный и необходимый отход от традиционного либерально-демократического пути развития и борьба с неприкрытым прозападным влиянием на современные российские конституционно-правовые институты, а также борьба с угрозой международного терроризма.
Законодательная деятельность политической элиты никак не затрагивает базовые и основополагающие либерально-демократические ценности, закрепленные в тексте Конституции РФ, что позволило бы действительно говорить о влиянии политической элиты на возврат к традиционным, в том числе правовым, национальным ценностям. Это обстоятельство дает повод к признанию, что вся законодательная деятельность в сфере ограничения прав и свобод под предлогом борьбы с экстремизмом призвана лишь максимально обезопасить узкий круг представителей политической элиты от контроля со стороны населения и возвратом к каким-либо традиционным ценностям по своей сути не является. Однако мы считаем, что вопрос значительно сложнее: при несомненной заинтересованности элиты в сохранении своего статуса «пакет Яровой» и другие меры необходимы для
противодействия внешним попыткам осуществления государственного переворота, так как иногда законодатель принимает решения, откровенно противоречащие воле глобальных мировых политических элит, в результате определенным образом сложившейся общемировой политической конфигурации сил.
Надо сказать, что такое отношение обычных граждан к своей политической элите в перспективе чревато серьезными политическими осложнениями. Возможно, по этой причине процессы так называемой национализации элит были начаты как раз под эгидой соответствующего «общественного запроса». В 2013 году была сформулирована идея национализации элит, а ее смысл выражал достаточно популярный тогда лозунг: «Если служишь этой стране, то должен голосовать за нее своими деньгами и своим имуществом». Однако следует признать, что и сегодня процесс «национализации элит», т.е. реализация запрета на владение госчиновниками и руководителями государственных компаний счетов и иных экономических интересов за рубежом, активно начатый в 2013 году, все еще находится в достаточно подвешенном и неопределенном состоянии, о чем свидетельствуют как периодические сообщения средств массовой информации, так и «официальные» скандалы, заканчивающиеся, как правило, или публичным покаянием, или потерей вожделенного статуса.
В этой связи интерес для конституционно-правовой науки представляют и вопросы юридических ограничений всевластия элиты. Нелишним будет вспомнить, что основное противодействие на момент обсуждения данный законопроект встретил именно у представителей исполнительной власти. Однако по причине очень скромного участия исполнительной власти в законодательном процессе и благодаря политической воле Президента России В.В. Путина именно в 2013 году был принят пакет из трех законов, запрещающий чиновникам иметь счета за границей и использовать иностранные финансовые инструменты.
Нельзя также не вспомнить, что по результатам принятия этих законов многие вынуждены были покинуть свои места, в частности, в Государственной Думе. Следует также напомнить, что идея о невозможности определенным категориям граждан обладать недвижимостью за рубежом, хоть и очень активно обсуждаемая, так и не нашла поддержки в законодательстве. Одновременно, как отмечают исследователи, современное законодательство, принятое по итогам процессов национализации элит, очень часто грешит правовой неопределенностью и нуждается в постоянном прояснении и дополнительном толковании. А кроме того, сами механизмы контроля за исполнением положений данных законов, по сути, были отданы на откуп общественной инициативе, которая при всем к ней уважении не может служить гарантом их реализации в свете ее традиционной перманентной политической ангажированности.
При этом события 2013 году лишний раз подтвердили, кто действительно располагает реальной полнотой публичной власти, а кто остается в статусе групп лоббирования интересов. Кроме того, эти события наглядно продемонстрировали, что среди политической элиты даже относительно «благополучной» в этом смысле России возможны очень серьезные разногласия. В частности, на сегодняшний день особую актуальность приобрели вопросы противодействия двух групп политиче-
ских элит, которых условно обозначают как «либеральные» и «консервативные». При этом под либеральными силами понимается та часть элиты, которая умышленно действует во вред интересам России, следуя указаниям теневых мировых правительств, а под консервативными - национально-ориентированные элиты, действительно озабоченные будущим развитием российского государства.
Говоря о механизмах влияния элит на конституционное правотворчество, следует обратить внимание на тот факт, что в науке существуют специальные исследования, посвященные механизму влияния политических элит как на законодательную деятельность в целом, так и на выработку долгосрочных и краткосрочных стратегических решений. Надо сказать, что не всегда это влияние имеет негативный характер. Так, в Чехии нежелание элит нести ответственность за действия Президента послужило толчком к отмене выборов Президента республики парламентом и их замене на прямые выборы гражданами без изменения полномочий главы государства. с одной стороны, ученые этой страны считают: «Обращение к «гласу народа» является популистским. Политическая элита себя не оправдывает, она отказалась от поиска компромисса, не была способна преодолеть враждебность политических конфликтов и избавилась от ответственности путем ее перенесения на граждан» [2]. С другой стороны, налицо демократическое изменение конституционного законодательства.
Например, действующее законодательство не позволяет субъектам федерации и муниципалитетам принимать гражданско-правовые нормы и осуществлять правовое регулирование интеллектуальной собственности (п. «о» ст. 71 Конституции РФ). Однако стремление региональной элиты осваивать средства на инновационное развитие позволяет принимать нормативные акты, регулирующие расходование денежных средств из казны на инноватику. Так, например, закон Новосибирской области от 20 апреля 1995 г. № 17-ОЗ «О научной деятельности и региональной научно-технической политике Новосибирской области» устанавливает основы организации научной и инновационной деятельности, формирования научно-технической политики Новосибирской области, определяет условия и порядок ее реализации. В законе говорится: «Правовую основу научно-технической политики Новосибирской области и организации научной деятельности в Новосибирской области составляют Конституция Российской Федерации, федеральный закон «О науке и государственной научно-технической политике», иные нормативные правовые акты Российской Федерации, Устав Новосибирской области, настоящий Закон и иные нормативные правовые акты Новосибирской области» [3].
И это не удивительно, ведь именно политическая элита обладает всеми рычагами законотворчества в нашей стране. Принятие, одобрение и подписание закона, по сути, весь законодательный процесс - это результат деятельности политической элиты, и отрицать в этой связи ее влияние на конституционное развитие России бессмысленно. Однако, как отмечают исследователи, в России в последнее время все больше получает неформальное признание принцип вертикального, а не горизонтального разделения власти. Это исключает относительную формально-юридическую самостоятельность различных ветвей власти и уводит политический
диалог между элитами из правового поля в сферу «закулисного противостояния». Если обратить внимание на законотворческий процесс последнего десятилетия, то будет очень трудно вспомнить ситуацию, когда тот или иной федеральный закон не был бы одобрен советом Федерации или не был бы подписан Президентом. А это может означать, что все разногласия подобного характера решаются вне правового поля. В контексте теории разделения властей также часто обсуждается вопрос о том, относится ли к политической элите судебная власть и почему на нее не распространяются ограничения, которые распространяются на других представителей публичной власти.
Кроме того, следует отметить, что современная российская политическая элита серьезно оторвана от страны проживания. В обыденном сознании ее связывают с Россией исключительно экономические интересы. Места отдыха, места обучения детей, одежда, автотранспорт, даже кино - современная политическая элита не потребляет ничего российского. При этом политическая конкуренция внутри самой элиты, как правило, ограничена границами самой себя. Недавние публичные мероприятия, призванные показать, что проблема эта учитывается и что для ее преодоления предпринимаются определенные шаги, в частности, предварительные праймериз политических партий, в очередной раз продемонстрировали крайнюю политическую апатию российского населения и его нежелание служить ширмой для политических манипуляций как либерального, так и традиционного толка.
Конституционно-правовая наука призвана вырабатывать меры юридического ограничения всевластия элиты. Одним из механизмов служит учет мнения населения страны при решении вопросов национального значения. Напомним, что с момента принятия Конституции России 1993 года федеральных референдумов в нашей стране не проводилось. идеи «общественной инициативы» в своем большинстве благополучно забыты. Такие институты прямой демократии, как периодические федеральные выборы, не совершенны по определению и не могут служить подтверждением конституционного тезиса о том, что носителем суверенитета и единственным источником власти является многонациональный народ Российской Федерации. Пропасть между политической элитой и населением продолжает увеличиваться.
Необходима конституционно-правовая политика, направленная на повышение уровня взаимодействия политической элиты с населением страны, которая могла бы сократить если не экономическую, то общественно-политическую дистанцию между ними. и в этой программе так и не доведенные до логического завершения идеи национализации элит должны занимать не последнее место. Не вызывает сомнения тот фундаментальный факт, что процветающее и устойчивое государство - это результат объединения интересов политической элиты и населения.
1. Елисеев, С.Г. Формализация фундаментальных правовых ценностей свободы, равенства и справедливости в конституционном регулировании социальных прав граждан России / С.Г. Елисеев // Адвокат. - 2014. - № 11.
2. йирасек, И. Конституция и кризис политической элиты. Конституционное право и политика / И. йирасек // Сб. материалов Междунар. науч. конф.: Юридический факультет МГУ имени М.В. Ломоносова, 28-30 марта 2012 г. / отв. ред. С.А. Авакьян. - М.: Юрист, 2012.
3. Маркеев, А.И. Правовое регулирование инновационной деятельности: учебное пособие / А.И. Маркеев // СПС «КонсультантПлюс» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.consultant.ru/law/podborki/innovacionnaya_deyatelnost/
4. Парето, В. Компендиум по общей социологии / В. Парето. - М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2008.
5. Яковлев, В.Ф. Модернизация Гражданского кодекса Российской Федерации - развитие основных положений гражданского права / В.Ф. Яковлев // Кодификация российского частного права 2015 / под ред. П.В. Крашенинникова. - М.: Статут, 2015.
6. Baranov, P.P. The state authority constitutional legitimacy in modern Russia / P.P. Baranov, A.I. Ovchinnikov, A.Y. Mamychev // Mediterranean Journal of Social Sciences. - 2015. -T.6. - №5, S3. - P. 201-208.
7. Baranov, P.P. The legitimacy of power and relations as a multi-level political and legal phenomenon / P.P. Baranov, A.I. Ovchinnikov, A.Y. Mamychev // Mediterranean Journal of Social Sciences. - 2015. - T.6, № 5, S3. - P. 209-216.
8. Lyubashits, V.Y. The social-cultural paradigm of state authority / V.Y. Lyubashits, A.Yu. Mamychev, A.Yu. Mordovcev, M.V. Vronskay // Mediterranean Journal of Social Sciences. - 2015. - T.6, № 36. - P. 301-306.
9. Ovchinnikov, A. Sociocultural bases of state - legal development coding / A. Ovchinnikov, A. Mamychev, D. Mamycheva // Mediterranean Journal of Social Sciences. - 2015. -T. 6, №3, S4. - P. 67-74.
10. Ovchinnikov, A. Extra-legal and shadow functioning of public authorities / A. Ovchinnikov, A. Mamychev, S.F. Litvinova // Mediterranean Journal of Social Sciences. - 2015. -T.6, № 3. - P. 387-393.
© П.П. Баранов, 2016 © А.И. Овчинников, 2016 © А.Ю. Мамычев, 2016
Для цитирования: Баранов П.П., Овчинников А.И., Мамычев А.Ю. Элиты и становление конституционализма: социокультурный вектор развития // Территория новых возможностей. Вестник Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. 2016. N° 4. С. 9-17.
For citation: Baranov P.P., Ovchinnikov A.I., Mamychev A.Yu. Elites and emergence of constitutionalism: a socio-cultural development vector // The Territory Of New Opportunities. The Herald of Vladivostok State University of Economics and Service. 2016. № 4. P. 9-17.
Дата поступления: 04.10.2016.
