CC BY
37
УДК 321.01
КОНСЕРВАТИВНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПЛАТФОРМЫ ТРАНСФОРМАЦИИ СОВРЕМЕННОЙ ПУБЛИЧНО-ВЛАСТНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ
© 2016
Мамычев Алексей Юрьевич, доктор политических наук, кандидат юридических наук, заведующий кафедры «Теории и истории российского и зарубежного права» Шестопал Сергей Станиславович, кандидат юридических наук, доцент кафедры «Теории и истории российского и зарубежного права».
Владивостокский государственный университет экономики и сервиса, Владивосток (Россия)
Аннотация. В статье анализируется консерватизм как стиль политического мышления и стратегия трансформации публично-властной организации. Доминирующей в западноевропейских исследовательских проектах, задающих «тон» политологическим исследованиям на евразийском пространстве, является поиск оснований политической системы и гражданского мировоззрения, действующей на уровне скрытого политического дискурса в евразийском пространстве. Выделяются основные направления консервативной эволюции государственно-правовых организаций в Евразии, а также направления развития их публично-властной системы. Авторы обосновывают и характеризуют оппозицию между модернистскими и евразийскими стратегиями трансформации, которая качественно стимулирует трансформацию политического пространства в Евразии. Аргументируется, что процессы трансформации, протекающие в евразийском политическом пространстве противоречивы и неоднозначны, поэтому для евразийских государств характерны конвергенционные социально-политические процессы, совмещающие на уровне публичного дискурса - модернистские стратегии, а на уровне скрытого дискурса - консервативные ориентации в политическом и экономическом развитии. Кроме того, в работе показывается, что трансформационные процессы всегда развиваются в контексте определённой социокультурной среды (национальной, региональной, местной) и, соответственно, имеют свою специфику и «локальные» закономерности развития. В представленной работе авторы также систематизируют и характеризуют основные консервативные стратегии трансформации публично-властной организации общества, доминирующие на евразийском пространстве.
Ключевые слова: власть, государство, консерватизм, модернизация, традиционализм, политика, постмодернизм, право, трансформация, публично-властная организация, евразийское политическое пространство, стратегии трансформации общества.
THE CONSERVATIVE POLITICAL PLATFORM OF THE TRANSFORMATION PUBLIC-POWER ORGANIZATION IN EURASIA
© 2016
Mamychev Alexey Yurievich, Doctor of Political sciences, Philosophy Doctor in Legal sciences, head of the "Theory and History of Russian and international law" Department
Shestopal Sergey Stanislavovich, Philosophy Doctor in Legal sciences, associate professor of "Theory and History of Russian and international law" Vladivostok State University of Economics and Service, Vladivostok (Russia)
Abstract. The article examines conservatism as the political thinking style and the transformation strategy of the public-power organization operating at the level of the hidden political discourse in the Eurasian space. The main directions of the conservative evolution of the state and legal organizations in Eurasia, and the public-power system development directions are allocated. Authors prove and characterize opposition between the modernist and Eurasian strategies of the transformation, which qualitatively stimulates transformation of political space in Eurasia. It is reasoned that the transformation processes proceeding in the Eurasian political space are inconsistent and ambiguous therefore for the Eurasian states the convergence socio-political processes combining at the public discourse level - the modernist strategy, and at the hidden discourse level - the conservative orientations in political and economic development. The most obvious result of the transformation process is the transformation of the society basic institutions, the analysis of which shows the disintegration of the socioeconomic and political relations. The most susceptible to transformation processes was the government and the public-power organizations. In general, the complexity and contradictions of political processes does not allow to confine any one paradigm in the study. It is therefore advisable selection of basic, conceptual and formulated concepts of political management in the system of political practice.
Keywords: Modernization and Traditionalism, Postmodernism, Transformation, Organization, Political Management, Conservatism
Постановка проблемы в общем виде и ее связь с важными научными и практическими задачами. Прошло более 20 лет кардинальных трансформаций публично-властной организации общества, которые существенно изменили политический ландшафт евразийского пространства. В настоящее время можно отчетливо выделить две стратегии трансформации системы властно-правовой организации и политической коммуникации в Евразии - это модернизационная и консервативная платформы. Первая преимущественно реализует глобальный вектор либерально-демократической трансформации и стабильно обсуждается на уровне публичного дискурса (в официальной политической риторике, в политических программах различных политических партий, в рамках официальных деклараций, приоритетов правовой политики государства и т.д.). Вторая стратегия развития реализуется на уровне скрытого дискурса, практически не обсуждаемого (или обсуждаемого весьма редко и фрагментарно), но преемственно воспроизводящегося в том или ином евразийском сообществе на уровне устойчивых национальных и этнополитических традиций, обы-
чаев, публичных ритуалов, символов и проч. Скрытый политический дискурс, как правило не закрепляется в тех или иных официальных политических доктринах, преимущественно не входит в политическую повестку дня государственных институтов и структур, однако, репрезентируется в сложившихся формах восприятия и оценки политических событий, стилей политического мышления и взаимодействия.
В настоящей работе предлагается проанализировать доминирующие на евразийском пространстве консервативные политические платформы, воспроизводящие в том или ином евразийском сообществе, скрытое дискурсивное политическое пространство.
Консервативная идейно-концептуальная платформа позиционируется сегодня в качестве устойчивой альтернативной стратегии, основанной на интеграции традиционных ценностей, символов, верований с неизбежными процессами эволюции политической, юридической и экономической организации. В отличие от модерни-зационных стратегий в консервативной доминируют конкретные и целостные социально-духовные систе-
мы, обеспечивающие юридико-политическое единство, общественную целостность, социокультурную и этно-политическую идентичность (как определенного государственно-правового пространства, так и Евразии в целом).
Обзор литературы.
Доминирующей проблемой в западноевропейских исследовательских проектах, задающих «тон» политологическим исследованиям на евразийском пространстве, является поиск оснований политической системы и гражданского мировоззрения, которые обеспечили бы развитие «общемировой гражданственности» [1, с. 20], связанной не с культурными традициями, определенными нациями, этносами, а с общемировой "конституционно-правовой идентичностью" [2, с. 120]. В конце ХХ начале XXI вв. западноевропейская политическая наука и публично-властная практика обосновывает и осуществляет резкий демонтаж национального самосознания и социально-культурной (политической, этнической, духовной, интеллектуальной и проч.) специфики.
При этом происходит «сборка» новой общности, в рамках которой многие уникальности и иные отклонения не являются основанием для идентификации [3]. Однако практика реализации данного проекта, по крайне мере на евразийском пространстве, вызывает много проблем и нестыковок. «Очищение» политических исследований от устойчивых социально-культурных доминант приводит: к повсеместному кризису ценностно-нормативных основ публично-властной организации [4; 5; 6; и др.]; к деформации политической культуры [7], правосознания [8], искажениям функционирования политических институтов и публично-правовых учреждений [9]; к разрушению государствоведческих традиций, обеспечивающих стабильность и воспроизводство социально-политической целостности и этнополитической стабильности [10]; а также к прагматизации и бюрократизации права [11]; духовно-нравственному коллапсу и дегармонизации социально-нормативных регуляторов [12, 13].
В настоящее время в евразийском пространстве как в исследовательской практике, так и на уровне профессионального и доктринального политического сознания начинают доминировать консервативные ориентации в развитии публично-властной организации.
Методы и материалы.
Для построения методологической базы исследования направлений развития публично-властной организаций на евразийском пространстве крайне важен социокультурный или цивилизационный подход к политике, государству, власти, праву. Исследуя политическую жизнь индивида, этноса, народа или любого другого социокультурного единства, в первую очередь, необходимо понять и узнать расчленённую систему его фактических ценностных предпочтений, определяющих политическое мировоззрение, политическое сознание и социально-политическую мыследеятельность. В системе ценностно-нормативных предпочтений дана ценностная иерархия, в которой социально-политические ценности расположены в особом порядке.
Поэтому теоретико-методологические основы настоящего исследования базируются на следующем: необходим теоретический, методологический, концептуальный и практический переход от построения и изучения исключительно идеальных политических моделей и универсальных доктринально-политических моделей к рассмотрению специфических социокультурных форм, традиций, доминант в развитии политического мышления и практики, поддерживающих публично-властную устойчивость и воспроизводящие социально-политическую целостность в евразийском пространстве.
Изложение основного материала исследования с полным обоснованием полученных научных результатов.
Консервативная платформа трансформации публично-властной организации. Консерватизм как стиль 238
юридического и политического мышления представляет собой специфические мыследеятельностные и образно-символические структуры, отражающие способ познания и оценки существующей государственно-правовой действительности, а также публично-властную практику, направленную на сохранение традиционного государственно-правового опыта, рационализацию и репрезентацию устойчивых иррациональных (метаю-ридических, этнополитических, архетипических и т.п.) доминант национальной, региональной и локальной культур (этнокультурная специфика), их охранения и воспроизводства.
В меняющейся политико-правовой реальности консервативный стиль (несмотря на различные нюансы, программные положения, идеологические предпочтения и т.п.) ориентирован на устойчивость и преемственность, сохранение публично-властных и иных форм организаций, обеспечивающих единство и целостность, солидарность и справедливость. Причём последние выступают в качестве типоформирующих признаков консервативного типа мыследеятельности, характерных для различных консервативных учений, доктрин, идеологических платформ. В свою очередь, содержание консервативного мышления может меняться в зависимости от конкретно-исторических условий, возникающих проблем и т.п.
Безусловно, современное евразийское политическое пространство является предельно специфическим и неоднородным, в котором действуют различные социокультурные тренды и политические программы развития. В тоже время, в данном пространстве можно выделить и ряд типичных консервативных платформ, реализующихся в том или ином уникальном евразийском сообществе. Ниже представим их краткую характеристику.
Традиционалистская идеологическая платформа. Данная платформа консервативной трансформации публично-властной организации опирается на восстановление традиционной мировоззренческой парадигмы национального восприятия государства, власти, политики и права, публично-властных форм взаимодействия личности, общества и государства. Как правило, в качестве «идеополагающей» основы (идеи-принципа) берутся принципы организации властных отношений, характерных для монархической (или неомонорхической) организации.
Вообще, традиционалистскому консервативному мышлению свойственно главным образом регрессивное отношение к социально-политическим ценностям и идеалам государственно-правового развития. Например, для российского политического пространства в качестве образца неомонархического возрождения выступает период формирования и развития московской государственности, который трактуется в рамках этой идеологической платформы как эпохальный и судьбоносный выбор России, определивший национально-культурный архетип организации властных отношений, преемственно воспроизводящийся из поколения в поколение. Следует отметить, что такой образец, или свой политический архетип - «эпохальный период» развития национальной государственности присутствует и устойчиво воспроизводится и в других евразийских сообществах (Казахстане, Таджикистане, Туркменистане, Армении, Грузии и т.д.). Подчеркнем, что, естественно, этот политический архетип (эпохальный период) воспроизводится на уровне скрытого дискурса и чаще всего вообще не присутствует на уровне публичных доктрин и повесток дня. В тоже время данный политический архетип выступает в качестве формообразующей идеи государственно-правовой организации на различных этапах эволюции того или другого евразийского государства [14].
Следовательно, сформированный в эту эпоху национально-культурный (уникальный) политический архетип, выступает типоформирующим элементом для АНИ: экономика и управление. 2016. Т. 5. № 3(16)
евразийской политической и правовой культуры, опосредующим как сам выбор моделей организации публично-властных отношений, так и типологически схожие тенденции их развития в разных конкретно-исторических условиях.
В рамках этой идеологической платформы «сосуществуют» различные направления, обосновывающие принципы организации и трансформации (прежде всего, постепенного эволюционного развития, базирующегося на национальных ценностях, традициях, обычаях и проч.) современных властных отношений в обществе. Проблематика организации властных отношений здесь связана с традиционалистскими самодержавными принципами. Именно в деятельности самодержавной власти и её привилегированных слоёв надо искать сегодня образец для подражания, ведь все значимые социальные проекты и важнейшие реформы, направленные на оптимизацию национального политического пространства и модернизацию тех или иных сфер народной жизнедеятельности, успешно осуществлялись только в том случае, когда они проводились по решению и под контролем верховной власти.
«Обновлённая» евразийская (неоевразийская) идеологическая платформа базируется на мировоззренческой и идеологической основе дореволюционных государствоведов, философов, геополитиков и т.п. В рамках этого проекта консервативной эволюции системы публично-правовой организации формируется идея и принципы современного цивилизационного подхода к государству, власти, обществу, политике, праву, обосновывая типологическую уникальность властных отношений и функционирующих политических, экономических и др. институтов [15, с. 216].
При этом в качестве ведущих принципов развития властных отношений в национальном правовом пространстве неоевразийцы выделяют:
- во-первых, это возрождение роли и мессианского значения российского государства на евразийском пространстве и утверждение духовно-нравственных стандартов в основании цивилизации и культуры, в противовес утилитарным властным отношениям, потребительским и индивидуалистским измерениям развития общественной системы;
- во-вторых, институционально-нормативную фиксацию в действующем законодательстве и политической практике нового принципа формирования элит, основанного на отборе людей по принципу личных достоинств, духовно-нравственных и профессиональных качеств, развитие деонтолоических основ правоприменительной, правоохранительной, судебной и иной политико-правовой деятельности, а также развитие системы патриотического образования и формирования духовно-нравственных стандартов личности и социальной коммуникации (в различных сферах взаимодействия);
- в-третьих, формирование и реализацию социально ориентированной политики государства, обеспечивающей солидарность и взаимоподдержку, а также сохранение социально-политических институтов социалистического общества в различных сферах жизнедеятельности общества (в здравоохранении, образовании, жилищно-коммунальном хозяйстве, пенсионном обеспечении и проч.);
- в-четвертых, на место государства-нации или космополитических либерально-демократических союзов должен прийти новой тип публично-правовой организации, сочетающий в себе объединение больших континентальных пространств (здесь очевидно развитие идеи Н.Я. Данилевского о формировании единого славянского суперсоюзного государства на евразийском пространстве) со сложной, многомерной системой национальных, культурных и хозяйственных автономий.
Модернистская консервативная идеологическая платформа. Представлена создаваемыми проектами консервативных идеологий официальной властью, соче-
тающих набор модернизационных (модерных, современных) и устойчивых социокультурных ценностей, идей и представлений. В частности современная официальная идеология власти сочетает различный набор ценностей, таких как свобода, равенство, справедливость, обращение к прошлому как источнику будущих свершений, преемственное и эволюционное развитие, православная вера, нравственные стандарты, семья, собственность, государство, справедливость, закон, порядок, свобода, в соединении её с ответственностью и защитой человеческого достоинства, патриотизмов и т.д.[13].
Использование идеологии соединения консервативных и модерновых (модернизационных и инновационных) идей и ценностей является с нашей точки зрения вполне логичным, поскольку отвечает сложившемуся мировоззрению современных граждан, их ценностно-нормативной структуре, а также международно-правовым и политическим стандартам и развивающимся процессам унификации права и политической стандартизации систем организации публично-властных отношений в государстве.
Это так называемая «синтетическая модель» неоконсервативного стиля политического и правового мышления, старающегося совместить современные процессы модернизации и устойчивые социокультурные ценности общества. Например, современные социологические исследования фиксируют доминирование в российском обществе как либерально-индивидуалистических (38 % респондентов), так и авторитарно-коммунитаристских (37 % респондентов) социально-политических установок, а также около 18 % смешанных политических идей, сочетающих как первые, так и вторые политические установки [16, с. 20].
В течение последних десяти лет в развитии модернистского неоконсервативного проекта не было концептуально-идейного и идеологического единства. По крайне мере, в официальной идеологической концепции оптимизации властно-правовых отношений было три различных программы: формирование «сильного государства», обеспечивающего социальную справедливость, стабильность и т.п.; модель «суверенной демократии», которая была больше ориентирована на независимость политики российского государства на международной арене, и её влияние на глобальные политические, экономические, социально-культурные и иные процессы; проект «социального консерватизма».
Эти консервативные проекты не были изолированы друг от друга, напротив, в официальной риторике обосновывалась их эволюционная преемственность. Например, в официальных текстах и заявлениях подчёркивалась их логическая связанность, а также обосновывался синтетический подход (совмещение традиционных и модернизационных идей и ценностей) к государственно-правовому развитию евразийских пространств. Подобный модернистский стиль неоконсервативного проекта, по мнению В.Н. Лескина, ориентирован на формирование нового, адекватного времени баланса «между интересами свободной личности и призванного её защищать государства, между индивидуальным и коллективным, между глобализмом и этноцентризмом» [17, с. 76]. Данный вариант консерватизма отстаивает только неизменные ценности и устойчивые национальные идеи и не принимает в современности только то, что угрожает таковым ценностям и идеям или не пытается создать им адекватной современной замены.
Постмодернистская консервативная идеологическая платформа. Представляет собой определённого рода социальную технологию, т.е. выступает не в качестве концептуально-идеологической парадигмы организации и развития современных властных отношений, а имеет характер скорее «технологического варианта» общенациональной стратегии развития, которая конструируется «элементов из тех старых и новых идеологических систем, которые бытуют в российском обществе»
(Россия...). Это своего рода фрагментарная и умело «сшитая» модель публично-властной организации, легитимирующая себя как через традиционную ценностно-нормативную систему координат, так и посредством современных доминирующих в обществе идей, ценностей и потребностей. Эти «фрагментарность» и «кон-текстуальность» позволяют ей легко адаптироваться к различным мировоззренческим системам, действующим в современном российском обществе, а также «увязываться» с постоянно изменяющимся международным и внутриполитическим контекстом, геоюридическими тенденциями, разворачивающимися в евразийском пространства.
Постмодернистский стиль консервативного мышления - это мозаичный и контекстуальный подход к организации властных отношений. Данный постмодернистский подход, по справедливому выражению Т.П. Вязовика, является конструктором, т.е. конструируется из различных идеологических программ, блоков, содержащих разные ценностно-нормативные системы [18, с. 334-335]. В качестве наиболее известного постмодернистского консервативного проекта можно выделить политический бренд «Проект Россия», разрабатываемый коллективом современных консервативно ориентированных авторов и имеющий анонимный характер. Он представляет собой сконструированную идеологическую систему социально-политических, духовно-нравственных и геополитических основ преобразований. И основан как на традиционных ценностях христианского консерватизма, так и на новых модернистских принципах политических практик.
Общая логика рассуждений в различных книгах, изданных достаточно большими тиражами, связана с формированием идеационной общественной системы и идеократической организации властных отношений. Идеационный характер (термин П.А. Сорокина) политической организации отношений основан на тради-ционалистическом типе морального мировоззрения, в котором вертикаль ценностно-нормативной иерархии устремлена из земного мира, мира обыденности и быта к сверхчувственному. При этом идеационное мышление опирается на идеациональную этику, для которой характерно пренебрежительное отношение к мирским (социальным) ценностям, материальным благам, власти, богатству, телесным удовольствиям и проч. [19, с. 334335].
В этом аспекте рассуждений об организации властных отношений и форме правления полагается формирование некой универсальной христианско-консерва-тивной теократии, где верховная власть и отдельные органы публичной власти подчинены церкви и духовно-нравственным стандартам. В этой организации «не будет довлеть власть, влезавшая в принятие решений, исходя из политических, а не духовных соображений... на этом Соборе будут руководствоваться только вопросами веры, и ничем больше. Это будет Собор уровня первых христиан» [20, 236].
Здесь негативно оценивается традиционный принцип социально-политического служения, который, по убеждению авторов, часто выражается в массе именно в виде «инстинктов правосознания», не наполненных смыслом и идейно-концептуальным основанием, пустых и бесполезных в общественно-политической и юридической жизнедеятельности. Однако данный принцип может быть использован для достижения искомой универсальной консервативно-христианской организации, т.е. большинство должно служить, реализуя свои «публичные инстинкты», идейному меньшинству.
Конвергенция консервативной и модернизационной перспектив. Трансформационные процессы в евразийском публично-властном пространстве традиционно носят конвергенционный характер. Так, в современных политических системах на евразийском пространстве устойчиво проявляются: демократические институты,
формы политического плюрализма соседствуют с авторитарными установками политического и правового сознания; проекты реставрации старых порядков с тягой к системному обновлению; административно-командные формы принятия юридически и политически значимых решений с инновационными технологиями и способами взаимодействия (например, основанных на интерактивных демократических технологиях взаимодействия и управления, гражданского контроля) [21].
Данный конвергенционный характер присущ и взаимодействию публичной власти и общества, поскольку, с одной стороны, признается важность и необходимость гражданских организаций и движений в развитии национального публично-властного пространства, а с другой, - взаимодействие власти и общественных институций основывается на прежних, идейно-политических установках и авторитарно-контрольных процедурах. В этнонациональном аспекте конвергенционный характер трансформации публично-властной и связан с доминированием как общенациональных (федеральных) тенденций, так и локальных, региональных, этнических. При этом в евразийском политическом ландшафте конвергируются социокультурные тренды трансформации с этнонациональными и провинциональными факторами и устойчивыми доминантами публично-властного взаимодействия.
Выводы исследования и перспективы дальнейших изысканий данного направления.
В целом следует отметить, что оппозиция между консервативными и инновациями стратегиями трансформации публично-властной организации является исконной в интеллектуальных построениях и в юридико-полити-ческой практике. В контексте развития евразийского политического пространств эта оппозиция не только «обнажала противоречия» в развитии, но и «стимулировала» качественную трансформации политико-правовой организации.
С нашей точки зрения гармонизация процессов трансформации (модернизации и консерватизм) должна учитывать следующие моменты: во-первых, процессы трансформации публично-властного пространства - это нелинейные, сложные и неоднозначные процессы, поэтому могут существовать и развиваться разные консервативные и модернизационные проекты, а также возможны варианты их совмещения (конвергенции) как в политике государственной власти, так и в деятельности местной публично-властной системы; во-вторых, эти процессы всегда развиваются в контексте определённой социокультурной среды (национальной, региональной, местной) и, соответственно, имеют свою специфику и «локальные» закономерности развития.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Альтерматт У. Этнонационализм в Европе. М.: РГГУ, 2000. - 366 с.
2. Хабермас Ю. Вовлечение другого: очерки политической теории. СПб. : Наука, 2008. - 417 с.
3. Бек У. Власть и её оппоненты в эпоху глобализма. Новая всемирно-политическая экономия. М.: Прогресс-Традиция. 2007. 464 с.,
4. Грей Дж. Поминки по Просвещению: политика и культура на закате современности. М.: Праксис, 2003. -368 с.
5. Синюков В.Н. (1994) Российская правовая система: введение в общую теорию. М.: Норма — 2-е изд., 2010. - 672 с.
6. Ovchinnikov A., Mamychev A., Mamycheva D. (2015) Sociocultural bases of state - legal development coding // Mediterranean Journal of Social Sciences. 2015. T. 6. № 3 S4. P. 67-74.
7. Штомпка П. Социология социальных изменений. М.: Аспект Пресс, 1996. - 416 с.
8. Баранов П.П. Современные проблемы деформации и криминализации правосознания сотрудников ор-
ганов внутренних дел // Проблемы теории правосознания и правового воспитания: в 5-ти т. Ростов н/Д. 2005.
9. Baranov P.P., Ovchinnikov A.I., Mamychev A.Y. (2015) The legitimacy of power and relations as a multi-level political and legal phenomenon // Mediterranean Journal of Social Sciences. T. 6. № 5 S3. P. 209-216.
10. Lyubashits V.Y., Mamychev A.Y., Mordovcev A.Y., Vronskay M.V. (2015) The social-cultural paradigm of state authority // Mediterranean Journal of Social Sciences. T. 6. № 36. P. 301-306.
11. Baranov P.P., Ovchinnikov A.I., Mamychev A.Y. (2015) The state authority constitutional legitimacy in modern Russia // Mediterranean Journal of Social Sciences. T. 6. № 5 S3. P. 201-208.
12. Agamirov A.R., Sarychev I.A., Mordovcev A.Y., Mamychev A.Y. (2015) Legal mindset as factor in the state in the XXI century // Mediterranean Journal of Social Sciences. T. 6. № 36. P. 235-240.
13. Шестопал С. С. Political and legal personalism and pluralism - J. Maritain's concept and treatment// Теорiя i практика правознавства. Издательство: Национальный университет "Юридическая академия Украины им. Ярослава Мудрого", Харьков - 2014. - Вып.1 (5), С.32-38.
14. Овчинников А.И., Мамычев А.Ю., Манастырный А.В., Тюрин М.Е. (2008) Юридические архетипы в правовой политике России. Ростов н/Д.
15. Дугин А.Г. Проект «Евразия». М., 2004.
16. Шестопал Е.Б. Политическая повестка дня российской власти и ее восприятие гражданами // Полис. № 2., 2011.
17. Лескин В.Н. Консерватизм как иммунная система современности // Консерватизм / традиционализм: теория, формы реализации, перспектива: материалы научного семинара. М., 2010, Вып. №3.
18. Вязовик Т.П. (2011) Попытка консервативного синтеза в постсоветском идейном пространстве // Идейно-символическое пространство постсоветской России: динамика, институциональная среда, акторы / под ред. О.Ю. Малиновой. М.
19. Бачинин В.А. Энциклопедия философии и социологии права. СПб., 2006. - 1093 с.
20. Проект Россия. Четвертая книга. Большая идея. М., 2010.
21. Мордовцев А.Ю., Мамычев А.Ю., Дуденкова А.А. (2008) Легитимность как качественная характеристика политико-правовой организации // Юристъ-Правоведъ. №2.
Работа выполнена при финансовой поддержке гранта Президента РФ № МД-6669.2016.6
