CC BY
338
логический словарь, организованный по идеографическому принципу.
Список литературы
1. Брей, У. Археологический словарь / У. Брей, Д. Трамп. М., 1990. 368 с.
2. Володина, М. Н. Теория терминологической номинации. М., 1997. 180 с.
3. Герд, А. С. Терминологический словарь среди других типов словарей // Современная русская лексикография. 1980. Л., 1981. С. 106— 112.
4. Голованова, Е. И. Когнитивное терминоведение. Челябинск, 2008. 180 с.
5. Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. М., 1996. 245 с.
6. Лейчик, В. М. Опыт построения классификации терминологических словарей // Теория и практика научно-технической лексикографии. М., 1988. С. 41-46.
7. Лейчик, В. М. Применение системного подхода для анализа терминосистем II Терминоведение и профессиональная лингводидак-тика. М., 1993. С. 19-30.
8. Морковкин, В. В. Идеографические словари. М., 1970. 69 с.
9. Никитина, С. Е. Семантический анализ языка науки: на материале лингвистики. М., 2010. 146 с.
10. Перерва, В. М. О принципах и проблемах отбора терминов и составления словника терминологических словарей II Проблематика определения термина в словарях различных типов. Л., 1976. С. 190-204.
11. Сороколетов, Ф. П. Общая и учебная лексикография. Л., 1985.67 с.
12. Философский энциклопедический словарь I под ред. Л. Ф. Ильичева. М., 1983. 840 с.
13. Graudonis, J. Arheologijas terminuv vard-nica. Riga, 1994. 450 p.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 31 (322).
Филология. Искусствоведение. Вып. 84. С. 100-102.
М. В. Костромичева
ЭКСТРЕМИЗМ: ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ В ПРАВОВОМ ДИСКУРСЕ
Поднимается вопрос об отсутствии единого определения понятия «экстремизм» в современном российском законодательстве и о необходимости введения такого определения.
Ключевые слова: экстремизм, понятие, дискурс, язык права.
Проблеме экстремизма посвящено значительное количество трудов в самых разных областях науки, однако говорить о выстроенной системе знаний об экстремизме преждевременно. Прежде всего следует обратить внимание на отсутствие единого правового определения понятия «экстремизм». Как следствие, нет единства в понимании сути данного явления, а в правоприменении - не выработано единого подхода к оценке того или иного деяния как экстремистского.
В современном русском языке экстремизм (от лат. ех^етш - «крайний») определяется как «приверженность к крайним взглядам, мерам (обычно в политике)» [4. С. 949]. Расплывча-
тость определения очевидна: «Не совсем ясно. какие взгляды следует признавать «крайними», а какие - нет, и кто будет это определять. Под «взглядами» с определенным приближением можно понимать идеологию, идейные убеждения, не всегда связанные с какими-либо практическими, тем более противоправными действиями. А меры, в свою очередь, предусматривают совершение каких-либо конкретных действий, в том числе насильственных, направленных на свержение конституционного строя или дестабилизацию ситуации в стране» [1].
Законодательное определение экстремизма содержится в статье 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N° 114-ФЗ «О противодействии
экстремистской деятельности», где само понятие «экстремизм» приравнивается к понятию «экстремистская деятельность» и трактуется как реализация следующих видов деяний:
— насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;
— публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность;
— возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;
— пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;
— нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;
— воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;
— воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения;
— совершение преступлений по мотивам, указанным в пункте «е» части первой статьи 63 Уголовного кодекса Российской Федерации (по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы);
— пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций;
— публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения;
— публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную долж-
ность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением;
— организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению;
— финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг.
Как видим, по сути, следует говорить не об определении понятия «экстремизм», а о перечне деяний, имеющих экстремистскую направленность, являющихся формами проявлениями экстремизма. Но и отдельные деяния, включенные в данный перечень, также требуют детализированного описания. Так, «возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни» может иметь самые различные проявления и выражаться, например, в призывах к насильственным действиям против лиц определенной национальности, в распространении сведений о якобы незаконных действиях лиц определенной национальности, совершении ими преступлений (краж, грабежей, изнасилований, убийств), в заявлениях об отсталости национальности от цивилизованного развития общества, в заявлениях о присущих национальности отрицательных моральных и физических качествах, в заявлениях о склонности представителей национальности к совершению преступления, в пропаганде исключительности нации посредством распространения идей о якобы особых дарованиях, присущих лицам определенной национальности, в пропаганде исключительности религии посредством распространения идеи о признании ее единственно правильной, тогда как все другие религии являются ложными (поэтому их последователи - ущербные люди) и пр. (см.: [5. С. 783-784]). Необходимость такой детализации проистекает из того, что само деяние определяется посредством оценочных понятий («возбуждение», «рознь», см. также «ненависть», «вражда» в другом пункте), что категорически неприемлемо в тексте юридического документа (подробнее см. [3]).
Трудность правоприменения в области противодействия экстремизму обусловливается
не только отсутствием единого определения экстремизма в современном правовом дискурсе, неопределенностью и / или оценочностью понятий, используемых при описании деяний экстремистской направленности, но и целым рядом иных факторов, таких, в частности, как разнообразие форм самого экстремизма (политический, этнический, конфессиональный, экономический, социальный, экологический), его частного проявления - национализма (бытовой, личный, инонациональный, институциональный, клерикальный и др. [2]), идеологических установок (крайне левых, крайне правых, сепаратистских, великодержавных и др.), даже типов личности экстремиста (см., например, типы личности экстремиста: идейно-самостоятельный и зависимый («экстремист за компанию») и подтипы: экстремист-хулиган, корыстный экстремист, простой экстремист [6. С. 20-22]).
В связи с вышесказанным представляются справедливыми предложения введения единого, обобщающего для всех видов деяний экстремистской направленности определения. Так, например, Р. М. Узденов вместо закрепления перечня экстремистских деяний с целью решения проблем, связанных с формированием соответствующего понятийного аппарата, предлагает определить экстремизм как «социальное, негативное явление, проявляющееся в совокупности общественно опасных уголовно наказуемых деяний, совершаемых в соответствии с определенной системой взглядов, воззрений, убеждений, возведенных в культ, с целью достижения определенного результата, предусмотренного этой системой взглядов, в какой-либо области общественных отношений, существующий порядок в которой отрицается экстремистами» [6. С. 16-17]. Такое определение дает общее представление о любом деянии экстремистской направленности как противоправном (общественно опасном), выделяет мотив и цель такого деяния. Список же самих деяний, представленных в Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности», фактически представляет собой отсылку к соответствующим статьям администра-
тивного и уголовного кодексов. Эффективное правоприменение в области противодействия экстремизму будет возможно только тогда, когда будут даны официальные разъяснения по спорным вопросам правоприменения данных норм, основанные как на анализе имеющейся практики, так и на переосмыслении и корректировке ряда понятий, входящих в диспозиции соответствующих статей закона.
Россия - многонациональное государство, в котором национальная и религиозная терпимость, интернационализм - не просто дань традиции, а насущная необходимость. То, что на современном этапе российское общество нуждается в срочном «лечении» от экстремизма, -общепризнанный факт. Однако несовершенство антиэкстремистского законодательства, во многом основанное на неопределенности самого понятия «экстремизм», ведет к ошибкам в правоприменении, что, в свою очередь, порождает неприятие самого противодействия экстремизму частью общества.
Список литературы
1. Бирюков, В. В. Еще раз об экстремизме [Электронный ресурс] // Адвокат. 2006. № 12. / Справочно-правовая система Консультант Плюс.
2. Джунусов, М. С. Национализм: словарь-справочник. М., 1998. 286 с.
3. Костромичева, М. В. Оценочные понятия в юридическом тексте: ст. 282 УК РФ // Формирование языковой личности специалиста средствами родного, иностранных и русского языков: сб. материалов межвуз. «круглого стола» / под. ред. Л. И. Анохиной. Орел, 2012. С. 46-50.
4. Современный толковый словарь русского языка / гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб. ; М., 2008. 960 с.
5. Уголовное право России : учебник : в 2 т. / под ред. А. Н. Игнатова, Ю. А. Красикова. Т. 2: Особенная часть. М., 2005. 944 с.
6. Узденов, Р. М. Экстремизм: криминологические и уголовно-правовые проблемы противодействия : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. 29 с.
