CC BY
34
История
Л.А. Дударь,
кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры истории ДВГАЭУ
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ФОРМЫ БОРЬБЫ С КОНТРАБАНДНОЙ ТОРГОВЛЕЙ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ В 20-е годы XX века
На основе комплекса архивных источников, впервые введенных автором в научный оборот, определены и всесторонне проанализированы существовавшие в 20-е годы экономические формы борьбы с контрабандной торговлей и степень их эффективности. Затронута проблема оформления законодательной базы для борьбы с контрабандой. Исследован характер взаимоотношений властных структур центрального и регионального уровней в вопросах обеспечения экономической безопасности Дальнего Востока.
Огромные масштабы проникновения контрабандных товаров на территорию Дальнего Востока России в 20-е годы (до 30 % от стоимости легально ввезенных в регион отечественных и импортных товаров) подтолкнули власти к активному поиску эффективных форм борьбы с этим явлением. Идея о необходимости срочных мер, прежде всего экономических. против расширения контрабандной торговли неоднократно высказывалась и в отчетах служащих таможни, и в документах финансовых органов, и в работах исследователей 20-х годов.
В 1922 г. Правительство ДВР издало закон "Об усилении охраны границы ДВР в таможенном отношении" [1]. Вскоре постановлением Дальревкома от 27 января 1923 г. были введены в действие акты, ставшие законодательной базой для борьбы с контрабандой: декрет СНК от 1 сентября 1922 г. "О таможенной охране"; постановления СНК от 14 июля 1922 г. "О премировании задержателей контрабанды" и от 8 сентября 1922 г. "О продаже с торгов конфискованных товаров"; инструкции от 22 сентября 1922 г. "О порядке премирования задержателей контрабанды" и "О предоставлении сведений о движении контрабанды". Эти законоположения явились дополнением к статье 97 Уголовного кодекса и Таможенному уставу [2].
На основании статьи 674 "О борьбе с контрабандой" декрета СНК от 8 сентября 1921 г. при ВЧК была организована Центральная комиссия по борьбе с контрабандой из представителей ВЧК, Реввоенсовета и Наркомата внешней торговли [3]. После окончания гражданской войны на Дальнем Востоке действовали подчиненные ей Приморская губернская и Дальневосточная краевая особые комиссии по борьбе с контрабандой, в
которые входили представители органов ОГПУ, военного ведомства и таможни. Но реальных результатов работы этим комиссиям до середины 20-х годов достичь не удалось. Дальше констатации серьезности положения и призывов к принятию срочных мер они не продвинулись, хотя и смогли выявить реальную картину размаха контрабандной торговли и представить ее в деталях центральной и местной власти.
9 апреля 1926 г. Далькрайком ВКП(б), заслушав подробный доклад председателя Дальневосточной краевой комиссии по борьбе с контрабандой Флегонтова, вынужден был признать рост контрабанды в ДВК угрожающим и принять решение об активизации борьбы с ней [4]. Главное место отводилось организационно-экономическим мерам. Дальневосточное руководство во второй половине 20-х годов пыталось добиться:
- включения ДВК в число районов, снабжаемых Центром в плановом порядке;
- улучшения снабжения ДВК теми товарами, которые занимали ведущее место в нелегальном ввозе, - тканями, галантереей, готовым платьем, табачными изделиями, причем на более льготных условиях, чем другие регионы, за счет снижения акциза и пошлин;
- применения льготного железнодорожного и смешанного тарифа для ввоза тканей;
- концентрации всех поступавших в край тканей в отделениях Всероссийского текстильного синдиката (ВТС).
Краевому Совету народного хозяйства предписывалось принять меры к организации и расширению на месте производства товаров, составлявших предмет контрабанды [5].
Были предприняты определенные усилия к тому, чтобы убедить правительство, что сокращение легального ввоза импортных товаров, проводимое в соответствии с политикой превращения Дальнего Востока в рынок для советской промышленности, не целесообразно в сложившейся ситуации. Уже к 1925 г. наличные запасы легально импортированных товаров были почти исчерпаны. Их недостаток ощущался все больше и восполнялся контрабандой [6]. Представители дальневосточной таможенной охраны еще в 1923 г. предлагали разрешить "хотя бы ограниченный доступ легального привоза товаров из-за границы из числа тех, которыми советская промышленность не может пополнить рынок" [7]. Руководство страны отреагировало на все подобные сообщения и предложения тем, что в секретном, не подлежавшем опубликованию постановлении СТО "Об экономических мероприятиях по борьбе с контрабандой" от 7 марта 1925 г. предложило Наркомату внешней торговли [9] "разработать контингента импортных товаров, являющихся предметом массовой контрабанды, и учитывать их регулярно при составлении и уточнении экспортно-импортного плана" [8].
Одним из главных вопросов, который обсуждался на разных уровнях, был вопрос об удешевлении на внутреннем рынке отечественных товаров. Насколько это было актуальным для борьбы с контрабандой, позволяют судить такие цифры: спирт из Маньчжурии был на 100% дешевле российского, сахар - на 75%, табачные изделия - на 100-120%, хлопчатобумажные ткани - на 150%, шерстяные ткани - на 200-300% [9].
Столь значительное расхождение в ценах объяснялось прежде всего высокой стоимостью доставки товаров из центральных районов страны на Дальний Восток (см. таблицу).
Железнодорожные тарифы на перевозку грузов *
Расстояние «от - до» Тариф на перевозку одной тонны Процент повышения
1914 г. 1926 г.
Москва-Чита Москва-Благовещенск Москва-Хабаровск Москва-Владивосток 169 р. 84 к. 101 р. 90 к. 109 р. 37 к. 118 р. 63 к. 354 р. 84 к. 421 р. 56 к. 442 р. 30 к. 471р. 51 к. 258,9 % 413,6% 404.4 % 397.5 %
* Источник: РГИА ДВ. Ф. р2413. Оп.2. Д.90. Л.80.
Из таблицы видно, что до революции доставка товаров из Москвы в Благовещенск, Хабаровск и даже Владивосток стоила дешевле, чем в более близкую к столице Читу. Подобные поощрительные железнодорожные тарифы ставили на местном рынке продукцию российской промышленности и продукцию, произведенную в соседних Японии и Китае, в приблизительно одинаковые условия. Продукция последних благодаря этому могла на равных конкурировать с российской при легальном ввозе, контрабандный же ввоз из-за низких таможенных пошлин не являлся доходным делом. В результате такой политики царского правительства у российской промышленности создавался прочный оплот на дальневосточном рынке, а проникновение контрабанды было сравнительно невелико. Существовавшие же в 20-е годы железнодорожные тарифы на провоз товаров из Москвы по сравнению с 1914 г. увеличились в среднем на 400 % , что повысило цены, например, на ткани для магазинов Хабаровска на 11-12 % по сравнению с московскими оптовыми ценами [10]. Иными словами, в 20-е годы ориентация на завоз товаров из центральных районов страны при высоких транспортных тарифах была менее выгодна для Дальнего Востока, чем ориентация на расположенные рядом и более дешевые заграничные рынки.
Однако главной целью партийно-государственного аппарата было укрепление своего влияния на недавно советизированной дальневосточной окраине и стремление подкрепить его экономическим превосходством отечественной продукции на местном рынке. Интересы же населения Дальнего Востока при этом оказались на последнем месте. А оно ответило на это тем, что предпочло пользоваться услугами контрабандистов, чтобы приобрести необходимые товары по дешевой цене.
Удешевлению советских товаров на дальневосточном рынке могло способствовать снижение акцизов. Этот вопрос был поднят в 1923 г. Приморским губфо. Предлагалось понизить акцизы на спирт, чай, сахар, текстильные изделия, а также установить предельные цены на монопольные товары. Основанием для такого предложения служили подсчеты поступавших в казну сумм от взимания акцизов в различные годы. Например, в годы гражданской войны ставки акцизов были ниже, чем после советизации. Тем не менее поступления в казну в 1922 г. соответствовали поступлениям 1923-24 г., поскольку при низких ставках не было смысла уклоняться от уплаты акциза [11].
В 1925 г. Приморский губисполком представил ходатайство в Дальневосточное экономическое совещание (Дальэкосо) о снижении таможенных пошлин на импортный листовой табак и акциза с табачных изделий, что могло бы нанести серьезный удар по контрабанде. Но 14 апреля 1925 г. Дальэкосо отклонило это ходатайство [12]. Правительство видело решение проблемы снижения цен на легально импортируемые товары, являвшиеся в то же время и предметом ввозимой контрабанды, в том, чтобы Наркомат внутренней торговли (НКВТ), во-первых, при распределении лицензий на эти товары учитывал в первую очередь потребности тех государственных и кооперативных организаций, которые были ближе к потребителю, а во-вторых, установил регулирование и строгий контроль над продажными ценами на эти товары [13]. Однако эти меры, предусмотренные постановлением от 7 марта 1925 г., были общими для всей территории страны. Руководство же ДВК пыталось добиться от Москвы, чтобы при решении вопроса о ценах учитывались особенности Дальневосточного региона. В мае 1926 г. председатель Далькрайиспол-кома в своем письме во ВЦИК, СНК РСФСР и НКВТ высказал мысль о необходимости в числе других экономических мероприятий понизить для Дальнего Востока железнодорожные тарифы и снизить акциз и пошлину на чай и табак минимум на 50 % "с целью приближения цен легальных товаров к ценам контрабандных товаров" [14]. Этот же вопрос, но в отношении более широкого круга товаров - тканей, галантереи, готового платья и табачных изделий, был рассмотрен 30 августа 1926 г. на заседании бюро Далькрайкома ВКП(б). В постановлении отмечалась необходимость снижения акциза и таможенных пошлин. Но свое особое мнение высказал заведующий Далькрайфо Мартынов, выступивший против снижения акцизов на ткани и табак, так как это, по его мнению, во-первых, не привело бы к значительному их удешевлению, а во-вторых, возникла бы контрабанда, но уже внутри СССР, вследствие чего появилась бы необходимость возведения барьеров для предотвращения утечки более дешевых товаров в районы, где нет льгот [15]. Учитывая то, что в этот период широко распространилась практика перепродажи на центральные рынки страны товаров, купленных с торгов на дальневосточной таможне, чему не препятствовали ни отдаленность региона, ни состояние транспорта, это опасение имело под собой определенное основание.
Таким образом, в руководстве ДВК по важнейшему вопросу о снижении цен не было единства, но, несмотря на это, оно пыталось отстаивать интересы своего региона в отношениях с Москвой.
К экономическим формам борьбы с контрабандной торговлей следует отнести принимавшиеся на различных уровнях меры для укрепления кооперации и создания условий для успешной конкуренции ее с контрабандной торговлей, особенно в приграничных районах. В феврале 1926 г. правительство выделило потребкооперации СССР крупную ссуду на укрепление приграничной кооперативной сети. Далькрайисполком обратился во ВЦИК и СНК СССР с просьбой учесть особые условия ДВК и выделить на укрепление дальневосточной приграничной потребкооперации 1 718 ООО руб. из этой ссуды [16]. Однако это ходатайство имело "чрезвычайно жалкие результаты". Оно дошло до Москвы тогда, когда
предполагавшийся для выделения кооперации фонд был подвергнут самому жесткому сокращению. Представитель Далькрайисполкома Н.Мер сообщил в декабре 1926 г. из Москвы, что в сложившейся обстановке нет никаких надежд, что ходатайство о поддержке потребкооперации на Дальнем Востоке из фонда борьбы с контрабандой будет удовлетворено. Поэтому по соглашению с Далькрайисполкомом было решено "это ходатайство не продвигать"[17].
С целью укрепления кооперации власти ДВК приняли несколько решений о передаче торговой сети конфискованных таможней контрабандных товаров. Это было более радикальной мерой, чем предусматривалось союзным законодательством. Согласно действовавшим законам, все контрабандные товары, задержанные таможенными учреждениями и конфискованные по суду и в административном порядке, "реализуются путем продажи их таможнями с публичных торгов"[18]. С начала действия этих законоположений на территории Дальнего Востока в Дальневосточное управление таможенного округа стало поступать большое количество ходатайств кооперативных, государственных и общественных организаций о передаче им без торгов по оценочной стоимости или по соглашению с таможенными учреждениями конфискованных товаров [19]. Но против этого выступил начальник Дальневосточного таможенного округа В.Пичугин. В циркуляре от 23 марта 1923 г. таможенным инспекторам и управляющим таможнями он напомнил, что, согласно законодательству РСФСР, таможенные учреждения лишены права реализовывать товары каким-либо другим способом, помимо торгов, так как это не соответствует интересам казны и задержателей контрабанды, которым должны были поступать вырученные от продажи деньги. Он считал достаточным, что "кооперативы и другие организации не лишены возможности выступать на торгах в качестве покупателей и приобретать желательные им товары по ценам, которые будут установлены конкуренцией торгующихся"[20].
Однако в дальнейшем практика проведения торгов показала, что основным покупателем этих товаров стал частник, а это не устраивало государство. К тому же оно не всегда получало достаточную прибыль от торгов, так как частные торговцы часто договаривались между собой и покупали товары не на первых торгах, а на вторых, когда цена на них понижалась. Мелкие торговцы, приобретая с торгов товары, не подлежавшие таможенному клеймению , использовали выдаваемые им при этом таможенные квитанции для "прикрытия" ими других однородных товаров, ввезенных контрабандным путем. Таким образом, часто продажа конфискантов частным лицам способствовала развитию контрабандной торговли. Поэтому в конце 1923 - начале 1924 гг. обсуждался вопрос о необходимости корректировки законодательства о конфискованных товарах. Предлагалось передавать без торгов госторговле и кооперации не подлежавшие клеймению и задержанные партиями товары. В целях "содействия государственной и кооперативной торговле в их имевшей государственное значение борьбе с частной торговлей за обладание рынком" высказывалась идея о необходимости пойти на уступки обобществленному сектору торговли и передавать ему товар по оценке, не выше
местных оптовых рыночных цен на однородные товары внутреннего производства [21].
9 февраля 1926 г. между Дальневосточным отделением Государственного Таможенного Управления (ДВО ГТУ) и Далькрайсоюзом (ДКС) был заключен договор, по которому ДКС должны были передаваться все конфискованные в пределах Забайкалья, Амура и Приморья контрабандные товары: ткани, галантерея, скобяные и кожевенные товары, табак, трикотаж, свечи, посуда и т.д. на сумму около 1 млн руб. Исключение составляли спирт, оружие, пушнина и некоторые другие товары, преимущественное право приобретения которых было предоставлено госторговле. Оценка передаваемых ДКС товаров производилась по среднерыночным оптовым ценам, установленным при участии Наркомфина, Комвнуторга, ОГПУ и ДКС.
Кооперации были поставлены условия: реализовывать переданные товары только населению, без права перепродажи частным торговцам, и не превышать при розничной продаже 15 % наценки на потребительские товары и 40 % - на предметы роскоши [22]. В апреле 1926 г. идею о передаче всех конфискованных контрабандных товаров потребкооперации поддержал Далькрайком ВКП (б) [23]. Однако такой порядок реализации конфискантов просуществовал лишь до осени 1926 г. В октябре 1926 г. на территории ДВК распространилось действие постановления ВЦИК от 21 мая 1926 г., по которому эти товары должны были продаваться с торгов всем желающим [24]. Результатом нового порядка их реализации стало то, что, как и в 1923 г., большую часть товаров скупали организованные группы частных торговцев, переправлявших затем более ходовые товары на рынки центральной части страны. Из-за дефицита финансовых средст в дальневосточная потребкооперация постепенно сокращала свое участие в торгах. Заведующий Амурским окружным отделом торгов Турок 1 декабря 1926 г. отметил в докладной записке в Амурский окружной исполком: "Большая часть конфискантов, продаваемых таможней, приобретает характер транзитных товаров, а местный потребитель, лишенный возможности легальной покупки привычных, а подчас и единственно возможных для приобретения заграничных товаров, использует услуги контрабандистов, для которых новый порядок реализации конфискантов весьма выгоден"[25]. Следовательно, получив большую выручку от продажи конфискованных товаров по постановлению от 21 мая 1926 г., государство в сфере борьбы с контрабандой добилось противоположного эффекта. Применительно к условиям дальневосточной окраины новый порядок реализации конфискованных товаров дал толчок к дальнейшему расширению контрабандной торговли.
Руководству ДВК поступали доклады с мест, в них высказывались предложения добиваться для Дальнего Востока пересмотра порядка реализации конфискованных товаров. К сожалению, источники не позволяют проследить, каким образом власти ДВК согласовывали с Москвой решение этого вопроса. 18 апреля 1927 г. бюро Далькрайкома ВКП(б) постановило задержанные контрабандные товары, являвшиеся предметами широкого потребления, передавать кооперации без торгов, а предметы роскоши реализовывать на аукционах [26]. Это свидетельствует о том,
что им удалось доказать правительству необходимость учета особых условий региона. При этом основной акцент был сделан на том, что покупка частником реализуемых таможнями товаров вела к усилению роли частной торговли и оголению рынка, так как часть скупаемых товаров частник переправлял в центральные районы страны. В целях же компенсации возможного уменьшения поступления средств в органы, боровшиеся с контрабандой, решено было увеличить на 25 % оценку таможни на передаваемые кооперации товары [27]. Думается, что Далькрайком ВКП(б) смог увязать свое решение со стержневой линией политики государства, направленной на вытеснение частника с рынка, и предусмотреть сохранение уровня поступавших в казну доходов от продажи конфискованных товаров при одновременном повышении эффективности экономических форм борьбы с контрабандой, что и позволило ему принять это постановление и начать его реализацию на практике.
Одним из мероприятий в рамках экономической борьбы с контрабандной торговлей явилось проведение в конце 1924 - начале 1925 гг. таможенной службой перерегистрации и клеймения всех иностранных товаров в торговых заведениях всех форм собственности. Без особых проблем в обусловленный срок были заклеймены товары в государственной и кооперативной торговле и в крупных частных фирмах. Солидные торговые фирмы, дорожившие своей репутацией, как правило, имели все необходимые документы, подтверждавшие легальный импорт товаров и уплату всех таможенных сборов. Трудности возникли с проведением этой операции в мелкой частной рознице, особенно китайской, так как часто было невозможно установить, каким образом был ввезен из-за границы товар. Но дальневосточные таможенники в соответствии с распоряжением начальника ДВО ГТУ Флегонтова отнеслись к ним "снисходительно, поскорее заклеймив товары, предъявленные к регистрации" [28]. После этого все иностранные товары должны были поступать в торговлю только с клеймом таможни. Это облегчило борьбу с контрабандой, поскольку в случае обнаружения в лавках не заклейменных товаров они задерживались как контрабанда и направлялись в таможню на реализацию в установленном порядке [29].
Наряду с экономическими мероприятиями по борьбе с контрабандной торговлей власти пытались воздействовать на контрабандистов и их клиентов агитацией. Но ожидаемого эффекта это не произвело. Большинство населения, несмотря на проводившуюся местным руководством разъяснительную работу о вреде контрабанды, не только пользовалось услугами контрабандистов, но и вставало на их сторону, когда представители таможни или пограничной охраны пытались воспрепятствовать их промыслу. Например, в 1922 г. власти Благовещенска оповестили население города об ответственности "в случае вмешательства публики при задержании контрабанды агентами таможенного ведомства", опубликовав это предупреждение в газетах [30]. Необходимость подобной меры была продиктована тем, что отмечались случаи насилия со стороны горожан по отношению к задержателям торговцев контрабандными товарами.
Летом 1923 г. таможенники Амурской губернии, анализируя причины роста проникновения контрабанды через границу, в качестве одного из основных факторов, способствовавших этому, отмечали психологию населения: "90 % частных лиц всегда помогут контрабандистам, но ни в коем случае не таможне или пограничникам, так как всякие запретительные меры к ввозу из-за границы товаров, повышение пошлин и т.д. истолковываются обывателем не с точки зрения общегосударственных интересов, а с точки зрения интересов своего кармана" [31].
Подобный же вывод сделали и сотрудники финансовых органов Приморья на основе анкетного обследования. Заведующий отделением косвенных налогов Приморского губфо Мильман, выступая на совещании, посвященном проблеме борьбы с контрабандой, заключил, что для подъема самосознания населения нужны годы: "Казалось бы, для каждого ясно, что, покупая контрабанду, он подрывает бюджет и промышленность республики, создает безработицу и нищету. И нельзя сказать, чтоб у потребляющих контрабанду не было самосознания, оно есть, но "диктатура брюха" при отсутствии сознания гражданского долга толкает на преступление". Он подчеркнул, что никакие уговоры, никакие запретительные меры и никакие кары, если одновременно не будут применены экономические меры, не смогут помочь делу, а наоборот, репрессии лишь будут поощрять и увеличивать импульс к доставке, увеличивать страховку барыша, а следовательно, и наживу от контрабанды [32]. Это было сказано в 1924 г., но к концу 20-х годов подобных рассуждений уже нельзя было услышать от партийно-хозяйственных руководителей различного уровня. Об экономических формах борьбы с контрабандой говорили все меньше, больше об административно-карательных.
В конце 20-х годов борьба с контрабандной торговлей на Дальнем Востоке России свелась по существу к уничтожению частного сектора в торговле, который и являлся основным проводником контрабандных товаров на внутреннем рынке. Это было быстрее и проще, чем длительная конкурентная борьба между различными формами торговли за право лучшего удовлетворения покупательского спроса. Государство выполнило задачу борьбы с контрабандой к концу 30-х годов, что было, несомненно, положительным моментом, но оно еще долго не могло потом компенсировать населению отсутствие дешевых контрабандных товаров на дальневосточном рынке.
Литература
1. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д.8. Л.1.
2. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д. 107. Л.52.
3. Там же. Л.75.
4. ГАХК. Ф.2. Оп.1. Д.7. Л. 152.
5. ГАХК. Ф.2. Оп.1. Д.10. Л.70.
6. РГИА ДВ. Ф.р2422. Оп.1. Д.829. Л.31.
7. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д. 109. Л. 16 об.
8. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д.23. Л.115.
9. ГАПК. Ф.1167. Оп.1. Д.38. Л.2.
10. РГИА ДВ. Ф.р2413. Оп.2. Д.90. Л.81.
11.ГАПК. Ф.1167. Оп.1. Д.38. Л.1.
12. ГААО. Ф.376. Оп.2. Д.32. Л.5.
13. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д.23. Л.115.
14. РГИА ДВ. Ф.р2413. Оп.2. Д.90. Л.86.
15. ГАХК. Ф.2. Оп.1. Д.10. Л.70, 72.
16. РГИА ДВ. Ф.р2413. Оп.2. Д.90. Л.84.
17. Там же. Л.92.
18. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д. 107. Л.56.
19. Там же. Л. 117.
20. Там же. Л. 117.
21. РГИА ДВ. Ф.р2422. Оп.1. Д.190. Л.18-19.
22. РГИА ДВ. Ф.1306. Оп.2. Д.1169. Л.97-99.
23. ГАХК. Ф.2. Оп.1. Д.7. Л.147.
24. РГИА ДВ. Ф.1306. Оп.2. Д.1169. Л. 186.
25. Там же. Л. 186.
26. ГАХК. Ф.2. Оп.1. Д.42. Л.29.
27. Там же. Л.29.
28. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д.61. Л.34-34 об.
29. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д.23. Л.55.
30. РГИА ДВ. Ф.877. Оп.1. Д.8. Л.7.
31. РГИА ДВ. Ф.877. On. 1. Д. 109. Л. 110 об.
32. ГАПК. Ф. 1167. On. 1. Д.41. Л. 11 -12.
