CC BY
33
ГОСУДАРСТВЕННОЕ И РЕГИОНАЛЬНОЕ
УПРАВЛЕНИЕ
Барышная
Наталия Александровна
Кандидат политических наук, доктор социологических наук, профессор кафедры государственного управления и права Балаковского филиала РАНХиГС
Natalia A. Baryshnaia
Candidate of Political Sciences, doctor of Sociological Sciences, Professor at the Department of Legal foundation of the Public Administration of the Balakovo branch of the RANEPA
e-mail: [email protected] Мокин
Константин Сергеевич
Доктор социологических наук, профессор кафедры государственного управления и права Балаковского филиала РАНХиГС
Достижения и риски национальной политики в Саратовской области*
Achievements and risks of national policy in the Saratov region
В статье анализируются практики нациестроительства как формы межэтнического взаимодействия. Рассматривается этнокультурное многообразия как политический и социальный вызов
Ключевые слова и словосочетания: этничность, нациестроительство, гражданская нация, толерантность, миграция, культурное многообразие, идентичность
The author of the paper reveals the practice of nation-building as a form of interethnic cooperation. Ethnic and cultural diversity is considered as a social and political challenge
Keywords: ethnicity, migration, civil nation, nation building, tolerance, diversity, cultural identity
* Статья подготовлена в рамках поддержанного РФФИ научного проекта №№14-06-00117 «Миграционные риски России» (рук. академик В.А. Тишков), региональный координатор - д-р.соц.н, К.С.Мокин
Konstantin S. Mokin
Doctor of Sociological Sciences, Professor at the Department of Legal foundation of the Public Administration of the Balakovo branch of the RANEPA
e-mail: [email protected]
УДК 314
Проблемы государственной национальной политики и нациестроительства являются одними из приоритетных задач государственного управления. Россия - одна из самых этнически разнообразных стран мира, в которой проживают представители более 190 народов, имеющих свою культуру, язык, традиции.
Важность и значение роли государства в гармонизации межэтнических отношений была подчеркнута на заседании Совета по межнациональным отношениям при Президенте России 31 октября 2016 года в г. Астрахань [1].
Значимость регионального контекста в реализации государственной национальной политики особо была выделена ведущими экспертами-этнологами, социологами, политологами [2].
В частности, мы, опираясь на собственный экспертный подход, можем констатировать, что современное региональное сообщество объединяет множество людей с разными этническими корнями и происхождением, а в условиях приграничного положения (на примере Саратовской области) - еще и специфическими приграничными отношениями.
На фоне этого видится необходимым провести, с одной стороны, анализ оценок эффективности реализации этнокультурной политики, достижений и, с другой, - возникающие риски в приграничных регионах.
В первую очередь необходимо отметить, что основной целью и ключевой задачей государственной национальной политики является формирование единой гражданской нации. Ключевым критерием при этом выступает чувство гражданско-политического единения с другими гражданами как на индивидуальном, так и на коллективном уровнях. Эта форма общероссийской идентичности складывается из осознания гражданами России, что у них - людей разных национальностей - общая страна, что их объединяют общие ценности и традиции, великая общая культура, русский (государственный) язык.
В настоящее время значительная часть жителей нашего региона ассоциируют себя, в той или иной степени, с гражданами страны.
В какой мере вы ощущаете принадлежность к России?
Ощущаю принадлежность в сильной степени 41,6
Чувство принадлежности возникает в некоторых ситуациях 28,5
Не ощущаю принадлежности 12,0
Затрудняюсь ответить 18,0
При этом, говоря о национальности в контексте социально-политического строительства (нациестроительства), обусловленной формированием общероссийской идентичности, подавляющее большинство жителей области ассоциируют себя, в первую очередь, с Россией. Не отрицая своей национальной принадлежности, могли бы вы также сказать о себе: «Моя
национальность - россиянин?»
1. Да 67,0
2. Да, если нахожусь в другой стране 11,6
3. Нет 9,7
4. Затрудняюсь ответить 11,2
Приведенные данные убедительно демонстрируют приверженность большинства россиян идее «российской нации» и формированию этнонимома «россияне», который, в свою очередь, концентрирует в себе как политические, так и социально-культурные аспекты восприятия кросс-культурных отношений (как в стране, так и в регионе).
Проводимый более 15 лет этнологический мониторинг в регионе позволяет сделать ряд выводов.
Во-первых, для целей эффективной реализации региональной национально-культурной и миграционной политики в регионе необходимо разделить механизмы реализации самих политик и (сопутствующих им) аналитики в этой сфере на «декларируемые» и «фактические».
Разница в анализе подходов определяется степенью адекватности. Существуют разные подходы как к понимаю этничности /этнокультурной идентичности (от примордионализма - инструментализма, до крайних позиций конструктивизма), до вопросов восприятия роли миграции в росте (этно)культурного разнообразия [2].
Вопрос (вос)приятия определенных социально-антропологических догматов в отношении как этничности, так и миграции является определяющим при формировании и реализации соответствующих политик.
Так, в частности, в системе государственного управления в отношении этничности остается доминирующим примордионально-инструментальный подход, при котором - «этничность - данное от рождения», и «можно использовать этнические меньшинства (в силу их плотного взаимодействия) для целей политического влияния» [3].
Исходя из вышеизложенного, в системе государственного и муниципального управления можно выделить несколько подходов к вопросам реализации национально-культурной политики на уровне субъектов Российской Федерации:
Первый - «Декларируемый» - он же политически, нормотворчески оформлен и принят к исполнению региональной и муниципальной властью.
В частности, в России принята Стратегия государственной национальной политики РФ, которая рамочно определяет принципы, приоритетные цели и задачи, а также механизмы реализации этой политики до 2025 года. Основным инструментом реализации данной стратегии на местах и в масштабах всей страны
- 4 -
ACTUAL ISSUES OF MODERN SCIENCE AND SOCIETY - 4/2016
предполагается использовать долгосрочные целевые программы по гармонизации межэтнических отношений. Почти во всех субъектах РФ реализовываются целевые программы в указанной сфере, планируются и осуществляются комплексы мероприятий в рамках данных программ. Но в каждом регионе своя специфика проблем в сфере межнациональных отношений, и она влияет на разрабатываемые целевые программы и на выбор индикаторов эффективности реализации национальной политики.
Сложность для анализа эффективности региональных программ составляет отсутствие на федеральном уровне единых критериев эффективности и индикаторов, по которым следует определять воздействие данных программ на этнополитическую обстановку на местах. Одни регионы делают упор на общественное мнение относительно этнополитической стабильности (или конфликтности) региона, другие - на количество мероприятий, реализованных в рамках целевой программы.
При этом ключевым критерием, как правило, является количество финансовых средств, затраченных на реализацию разного рода программ национально-культурного развития.
В частности, в одном из проектов Стратегии государственной национальной политики РФ, разработанных экспертами, был раздел V «Основные характеристики состояния межнациональных отношений», где в целях оценки эффективности деятельности органов власти в субъектах РФ по реализации государственной национальной политики были расписаны такие индикаторы, как:
- доля граждан Российской Федерации в субъекте Российской Федерации, испытывающих неприязнь по отношению к представителям других народов, включая мигрантов (по данным социологических опросов и этномониторинга);
- уровень открытости людей к контактам с лицами иной национальности в трудовой сфере и в сферах неформального общения (по данным социологических опросов и этномониторинга);
- отток/приток русского и других народов как характеристики состояния межнациональных отношений в регионе (по данным переписей населения и текущей статистики);
- уровень межнациональной напряженности (по данным этномониторинга и данным социологических опросов);
- количество преступлений, в которых хотя бы с одной из сторон проявилась этническая мотивация (по данным правоохранительных органов и общественного мониторинга);
- наличие либо отсутствие структурного подразделения по реализации государственной национальной политики, уровень компетентности его кадрового состава, состояние инфраструктуры данной сферы;
- качество и уровень реализации программ, направленных на укрепление единства российской нации, этнокультурное развитие народов России, профилактику этнического и религиозно-политического экстремизма, защиту коренных малочисленных народов и национальных меньшинств, адаптацию и интеграцию внешних и внутренних мигрантов;
- качество докладов по итогам анализа и мониторинга межнациональных отношений в субъектах Российской Федерации[4].
К сожалению экспертов и аналитиков, в итоговую редакцию Стратегии, утвержденной Указом Президента РФ от 19 декабря 2012 г. № 1666, этот раздел не вошел.
Второй подход - «Фактический, он же реальный» - то что, отражают экспертные оценки, результаты серий социологических исследований.
Данный подход является более проблемно-ориентированным, поскольку основными критериями, декларируемыми в сфере национально-культурной политики региона, как составного сегмента государственной национальной политики, являются заявленные целевые показатели. С точки зрения экспертов, - это реальная возможность оценки межэтнического взаимодействия как в регионе, так в отдельных социальных локусах (сообществах).
При этом экспертное сообщество заявляет, что выделить конкретные (конечные) индикаторы продвижения к гармонизации межнациональных отношений, которые подошли бы к любому контексту этнических взаимоотношений, конфликтов и кросскультурных проблем, невозможно.
Отслеживание и оценка результатов административных попыток гармонизировать межэтнические отношения сопряжены с двумя трудностями. Первая - это определение критериев и показателей успеха. Какими должны быть формы и средства измерения прогресса в деле гармонизации этнополитической обстановки?
Вторая сложность - установление причинно-следственной связи явлений: как понять, какие именно действия повлекли за собой те или иные результаты, когда в многосложном контексте столько всего происходит
одновременно? Если событийный ряд насилия, конфликтов и разрушений затмевает собой позитивные шаги, означает ли это, что нет никакого прогрессивного движения? Или, если уровень напряженности снижается, можно ли приписать это тем усилиям, которые предпринимались в соответствии с программами, или это происходит благодаря действию других факторов?
Таким образом, поставленная в преамбуле значимость рассмотрения данной проблематики получает новое значение.
Сложность ситуации определяется тем, что можно констатировать наличие существования устойчивой связи между разрывом социально-культурных и социально-экономических ожиданий этнических иммиграционных сообществ (инокультурных мигрантов) в отношении принимающей территории (местного населения, условий работы, интеграции в местное экономическое пространство и т.д.) и результирующими социальными практиками (в том числе, и дискриминационными) местного населения в отношении инокультурных мигрантов.
Также, как и в обратном направлении, существует разрыв в отношении ожиданий местного населения по отношению к прибывающим мигрантам и социальным поведением (социальными практиками) инокультурных мигрантов. Уровень/структура разрыва между ожиданиями и фактической оценкой ситуации «здесь-и-сейчас», по сути, и должна являться определяющим аспектом эффективности реализации национально-культурной политики как на местном, так и на региональном уровне.
Реализация этого подхода в системе регионального управления этносоциальными и этнополитическими процессами способна существенно повысить эффективность, гибкость и оперативность.
Структура «окна возможностей» формируется принимающим населением в отношении мигрантов по социальной, культурной, экономической, политической плоскостям. Встречная композиция «окна желаний» формируется инокультурными мигрантами. Их совмещение позволяет очертить как спектр возможных взаимных стратегий по [взаимной]интеграции, так и выявить с достаточной степенью достоверности проблемные точки взаимодействия, в которых происходит аккумулирование этносоциальной напряженности.
В частности, ряд экспертов считают, что на современном этапе для мигрантов приоритетной выступает исключительно экономическая задача - занять место в сферах, обеспечивающих быстрое получение прибыли [5]. В настоящее время миграционные сообщества не рассматривают возможностей активного вмешательства в легальную политическую жизнь в регионе путем образования собственных партий и не ставят амбициозных целей на политическом поприще [6].
Однако на уровне региона миграционные сообщества используют такую форму политического участия, как отстаивание своих индивидуальных и групповых интересов в органах исполнительной власти посредством личных связей, зачастую прибегая к коррупционным способам воздействия. Публичные формы политической (ре)презентации мигрантов выражаются в активизации деятельности национально-культурных ассоциаций, объединений, землячеств, ориентированных на поддержку «своей» этнической группы. Несмотря на то, что эти организации должны функционировать, главным образом, в культурно-просветительской области, часть из них уже воспринимаются как действенные центры политического регионального влияния.
В частности, при урегулировании конфликтных ситуаций основанных на этнической мобилизации, органы власти практически всегда «вызывают» лидеров этнокультурных общин, требуя прямого или косвенного вмешательства «от имени диаспоры» для урегулирования конфликта (или, по крайней мере, его купирования). Лидеры общин при этом выступают проводниками как интересов власти, так и интересов своей этнокультурной (земляческой) группы, выступая посредниками.
Безусловно, возрастающее этнокультурное и этноконфессиональное разнообразие местных сообществ под влиянием миграции способствует значительному росту конфликтного потенциала и напряженности между местным (принимающим) населением и этническими мигрантами. Вне зависимости от вида (способа, механизмов) государственной миграционной и этнокультурной политики, реализуемой органами государственной власти и местного самоуправления, становится очевидно, что проблемы натурализации, социализации и аккультурации выходят на первый план.
Необходимо также исходить из понимания того, что по существующему доминирующему принципу, реализуемому в России, социально-культурная адаптация иноэтничных мигрантов сегодня - это проблема самих мигрантов.
При этом, необходимо отметить, что мигранты, весьма неравномерно пополняющие этносоциальные, культурологические и социально-экономические страты, оказывают мощнейшее влияние на изменение
- б -
ACTUAL ISSUES OF MODERN SCIENCE AND SOCIETY - 4/2016
социальной, экономической и внутриполитической обстановки на региональном уровне. В современных условиях структурной конкуренции, когда «разделенный рынок» формируется в зависимости от этнической и/или региональной принадлежности, проблема трудоустройства не только для местного населения, но и для мигрантов является самым трудным, самым ключевым вопросом. Сложившиеся к настоящему времени социальные, политические и экономические практики в отношении инокультурных мигрантов способствуют скорее «выключенности», чем их инклюзии, аккультурации.
Характерным элементом современной этносоциальной ситуации в регионе стало то, что государство в лице разного рода администраций и органов власти объектом «национально-культурной» политики выбрало не население (во всем его многообразии), а административно-юридических агентов - зарегистрированные общины диаспор. Последствия подобной политики - «избирательное действие», когда в фокусе внимания государства оказывается не все население, а отдельные его сообщества, или, если быть более точным, отдельные «этнические предприниматели», использующие свою этнокультурную идентичность как ресурс извлечения материальных и политических выгод. За пределами внимания власти осталось как принимающее население, так и общины, которые если и имеют некий юридический статус, но не входят во фронду «приближенных».
В этих условиях очень важно выработать «формулу интеграции», при реализации которой бы не только адаптировались и интегрировались инокультурные иммигранты, но и местные жители были бы готовы к необратимому процессу роста культурного многообразия, понимая и осознавая все плюсы и минусы этого процесса. Необходимо привнесение в систему регионального управления национально-культурной политикой понимания, что интеграция - это «двустороннее шоссе», - что без активного участия населения ни один регион не станет иммиграционно- привлекательным, что вкупе с серьезными демографическими рисками привносит риски и репутационные.
Библиографический список
1. Совет по межнациональным отношениям при Президенте Российской Федерации http://kremlin.ru/ events/president/news/15577
2. Тишков В.А., Шабаев Ю.П. Этнополитология: политические функции этничности. М., МГУ, 2013. -413 с.
3. Барышная Н.А. Нациестроительство: региональный уровень. Саратов, ИЦ «Наука», 2013. - 381 с.
4. Проект Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://azerros.ru/information/6806-proekt-strategii-gosudarstvennoy-nacionalnoy-politiki-rossiyskoy-federacii. html
5. Социальные факторы этнической нетерпимости (итоги междисциплинарного исследования) / ред. Степанов В.В., Тишков В.А. - М., ИЭА РАН, 2014.
6. Ю.А. Александрова / Политическая культура взаимодействия власти и общества в России в условиях постмодерна// Вестник Поволжской академии государственной службы, 2013, №3. С.69-74. http:// vestnik.pags.ru/vestnik/archive/vestnik34/aleksandrova.pdf.
