CC BY
0Научная статья УДК 343.1
ДОМАШНИЙ АРЕСТ - АЛЬТЕРНАТИВА ЗАКЛЮЧЕНИЮ ПОД СТРАЖУ: ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ
Горбатых Инна Михайловна
Следственный департамент МВД России, Москва, Россия
gorbatih2018@yandex.ru
Аннотация. В статье рассмотрены вопросы, связанные с исполнением домашнего ареста. Констатируется факт отсутствия единого понятия в уголовно-процессуальном законодательстве и правоприменительной практике места исполнения домашнего ареста, что снижает эффективность применения меры пресечения. Автором уделено внимание дифференциации понятий «место жительства» и «место пребывания». Посредством анализа опубликованной судебной статистики, изученной научной литературы и материалов уголовных дел сформулировано понятие «место исполнения домашнего ареста», предложены дополнения в УПК РФ. Методологической основой исследования обозначенной в статье проблематики явился, в том числе, сравнительно-правовой метод, использованный при изучении нормативной регламентации особенностей применения и законодательного регулирования домашнего ареста законодательством зарубежных стран и Российской Федерации.
Ключевые слова: уголовное судопроизводство, меры пресечения, домашний арест, место жительства, место пребывания, жилое помещение, изоляция от общества.
Для цитирования: Горбатых И.М. Домашний арест - альтернатива заключению под стражу: проблемы совершенствования // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В.В. Лукьянова. 2023. № 2(95). С. 176-183.
HOUSE ARREST - AN ALTERNATIVE TO DETENTION, PROBLEMS OF IMPROVEMENT
Inna M. Gorbatykh
Investigative Department of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Moscow, Russia
gorbatih2018@yandex.ru
Abstract. The article discusses issues related to the execution of house arrest. It is stated that there is no single concept in the criminal procedure legislation and law enforcement practice of the place of execution of house arrest, which reduces the effectiveness of the preventive measure. The author pays attention to the differentiation of the concepts of "place of residence" and "place of residence". Through the analysis of published judicial statistics, the studied scientific literature and materials of criminal cases, the concept of "place of execution of house arrest" is formulated, additions to the Criminal Procedure Code of the Russian Federation are proposed. The methodological basis for the study of the problems outlined in the article was, among other things, the comparative legal method used in the study of the regulatory regulation of the peculiarities of the application and legislative regulation of house arrest by the legislation of foreign countries and the Russian Federation.
Keywords: criminal proceedings, preventive measures, house arrest, place of residence, place of stay, dwelling, isolation from society.
For citation: Gorbatykh I.M. House arrest - an alternative to detention, problems of improvement // Scientific Bulletin of the Orel Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Lukyanov. 2023. № 2(95). Р. 176-183.
Домашний арест занимает особое место в системе мер пресечения, установленных ст. 98 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации1 (далее -УПК РФ), особенности и процессуальный порядок его применения определены в ст. 107 УПК РФ. Данная мера пресечения применяется с момента вступления в действие УПК РФ, отвечает требованиям международных стандартов, обеспечивающих права и свободы подозреваемых и обвиняемых, и является прямым проявлением гуманизации уголовной политики [1, с. 19].
Домашний арест как мера процессуального принуждения, несмотря на большой исторический период применения в России, не имеет единообразного определения и понимания, а также достаточно разработанного понятия в науке уголовно-процессуального права, что оказывает негативное влияние на практическую деятельность лиц, осуществляющих расследование.
Как показывает судебная статистика, на практике домашний арест в России стал применяться только в 2004 году, в котором зафиксировано всего 838 случаев избрания данной меры пресечения [2, с. 3], при этом судами в 99,9 % случаев избиралось заключение под стражу. В период с 2004-го по 2021 год удельный вес домашнего ареста от общего количества избранных судом мер пресечения возрос с 1 % до 9,4 %, одновременно фиксировался рост случаев избрания домашнего ареста судом при рассмотрении ходатайств о заключении под стражу - с 1 508 в 2012 году до 3 549 в 2021-м (см. таблицу 1) .
По нашему мнению, одной из причин недостаточности применения домашнего ареста является неопределенность в понимании его правовой природы и содержания ключевых признаков. При этом главным аспектом понятия «домашний арест» в уголовном судопроизводстве представляется использование в нормах уголовно-процессуального законодательства признаков, требующих дополнительного разъяснения и уточнения заложенного в них смысла.
То есть следует констатировать, что закрепленные в уголовно-процессуальном законодательстве признаки домашнего ареста дают только общее направление в определении сущности и содержания рассматриваемого понятия, так как затрудняют установление, во-первых, органа и лиц, уполномоченных на избрание этой меры пресечения, и, соответственно, порядка избрания домашнего ареста; во-вторых, его места в системе типологии мер принуждения и правовой природы; в-третьих, лиц, в отношении которых применяется домашний арест; в-четвертых, особенностей использования соответствующей меры пресечения.
1 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921.
2 Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации [Электронный ресурс]. URL: http://www.cdep.ru (дата обращения: 22.06.2022).
Таблица 1
Сравнительный анализ избрания мер пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста в 2007-2021 годах
Год Заключение под стражу Домашний арест
Рассмотрено Удовлетворено % от общего количества избранных судом мер пресечения Рассмотрено Удовлетворено % от общего количества избранных судом мер пресечения
2008 230 269 207 456 99,9 % 101 88 0,1 %
2009 208 416 187 793 99,6 % 164 146 0,1 %
2010 165 178 148 689 99,1 % 754 668 0,5 %
2011 152 028 132 850 98,7 % 1539 1346 0,98 %
2012 147 784 132 923 97,8 % 3030 2714 2,0 %
1508 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 4222 3,1 %
2013 146 993 133 311 97,6 % 3455 3086 2,3 %
2366 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 5452 4,0 %
2014 147 428 133 755 97,4 % 3783 3333 2,4 %
2632 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 5965 4,3 %
2015 154 260 140 457 94,6 % 5294 4676 3,1 %
3133 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 7809 5,3 %
2016 135 010 121 796 92,5 % 6857 6056 4,6 %
3611 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 9667 7,3 %
2017 126 299 113 269 91,3 % 7339 6442 5,2 %
4176 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 10 618 8,6 %
2018 114 300 102 205 90,4 % 7170 6329 5,6 %
3918 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 10 247 9,1 %
2019 106 046 94 633 82,2 % 6966 6037 5,2 %
3504 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 9541 8,3 %
2020 96 663 84 917 86,4 % 8060 6948 7,4 %
3564 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 10 512 11,2 %
2021 99 298 87 905 79,8 % 7879 6828
3549 при отказе суда в заключении под стражу
Всего: 10 377 9,4 %
В русском языке понятие «домашний арест» трактуется как приказание не выходить из дома, то есть жилого строения [3, с. 56], а также как форма пресечения деятельности [4, с. 46]. Анализ ключевых слов термина «домашний арест» показывает, что в конституционно-правовом смысле под ним понимается содержание в изоляции от общества по месту проживания, применяемое уполномоченными органами в порядке, установленном законом [5, с. 44]. Однако рассмотрение таких понятий позволяет определить домашний арест только в широком смысле как решение компетентного органа, запрещающего конкретному лицу выходить из жилища (места проживания) в целях пресечения его противоправной деятельности. По нашему мнению, незаконченность легитимного формирования правового термина «домашний арест» в уголовном судопроизводстве связана не только с отсутствием его в законе [6, с. 24], но и с наличием различных взглядов на его понятие и содержание существенных признаков.
В связи с этим, на наш взгляд, следует уяснить содержание термина «домашний», так как он определяет место нахождения обвиняемого (подозреваемого) при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста. Важность данного обстоятельства подчеркивает существующее мнение о том, что нецелесообразно избирать домашний арест при отсутствии жилища [7, с. 239]. Вместе с тем анализ показывает, что определить место нахождения обвиняемого (подозреваемого) при избрании рассматриваемой меры пресечения не всегда представляется возможным, так как оно в нормативных правовых актах и решениях судов называется и трактуется по-разному. Так, в ч. 1 ст. 107 УПК РФ отмечается, что местом пребывания обвиняемого (подозреваемого) при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста является жилое помещение, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях. Следовательно, буквальный смысл данного выражения заключается в том, что лицо, в отношении которого избран домашний арест, содержится по месту своего проживания (постоянно или временно) совместно с живущими с ним лицами в привычной для него обстановке. В случае необходимости допускается нахождение подозреваемого или обвиняемого в лечебном учреждении. В то же время в п. 10 ст. 5 УПК РФ дается понятие не жилого помещения, а жилища, под которым понимается индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение, независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и используемое для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для временного проживания.
Анализ указанных понятий показывает, что в содержание жилого помещения не входят такие виды жилища, как индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями и иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для временного проживания.
Не решен вопрос с единым подходом к понятийному аппарату и в разъяснении, данном Верховным Судом Российской Федерации. Так, в пп. 37 и 38 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий» разъясняется вопрос о жилом помещении. Под ним понимается любое жилое помещение, независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и используемое для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для проживания (например, дача), если оно отвечает требованиям, предъявляемым к жилым помещениям1.
:О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий [Электронный ресурс]: Постановление Пленума Верховного Суда Рос. Федерации от 19 декабря 2013 г. № 4. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
Однако и этот термин - «жилое помещение» - не разъясняет до конца схожесть или отличие понятий в нормах УПК РФ и в разъяснениях Верховного Суда Российской Федерации. Если в понятии «жилище», данном в УПК РФ, выделяется три группы жилищ, где наряду с жилым помещением указываются такие его виды, как «индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями», «иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для временного проживания», то в правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации говорится о двух видах жилого помещения. При этом вхождение индивидуального жилого дома в этом понятии не предусматривается, но, скорее всего, предполагается, так как перед термином «жилое помещение» используется слово «любое».Такой подход, на наш взгляд, свидетельствует о возможности расширительной трактовки места нахождения при домашнем аресте, которое может быть любым или иным, при выполнении соответствующих требований. Более того, представляется возможным его расширительное толкование, позволяющее использовать не только понятие «жилище», но и иные термины, применяемые в нормативных правовых актах. Так, согласно ст. 20 Гражданского кодекса Российской Федерации1 и ст. 2 Закона Российской Федерации от 25.06.1993 № 5242-1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» в юриспруденции применяются понятия «место жительства» и «место пребывания», которые имеют более широкое употребление, чем «место проживания» и «жилище».
Так, место жительства - это жилой дом, квартира, комната, жилое помещение специализированного жилищного фонда либо иное жилое помещение, в которых гражданин постоянно или преимущественно проживает в качестве собственника, по договору найма (поднайма), договору найма специализированного жилого помещения либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, и в которых он зарегистрирован по месту жительства.
Место пребывания - это гостиница, санаторий, дом отдыха, пансионат, кемпинг, туристская база, медицинская организация или другое подобное учреждение, учреждение уголовно-исполнительной системы, исполняющее наказания в виде лишения свободы или принудительных работ, либо не являющееся местом жительства гражданина Российской Федерации жилое помещение, в котором он проживает временно2.
На наш взгляд, целесообразно привести к единообразию применяемую терминологию в уголовном судопроизводстве не только с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации и Закона Российской Федерации от 25.06.1993 № 5242-1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации», но и в рамках соответствующих норм УПК РФ. Вопрос единообразия используемых понятий важен также в связи с расширением понимания термина «жилище» непосредственно правоприменителями, так как практика предоставления жилого помещения третьими лицами существует и в Российской Федерации. Так, Октябрьский суд г. Белгорода счел возможным избрать домашний арест в отношении Е.Г. Петраковой, обвиняемой в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 234 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), в помещении, предоставленном ей отцом - Г.Б. Юсуповым. Такое решение обусловлено тем, что по месту своего постоянного проживания Е.Г.
1 Гражданский кодекс Рос. Федерации (часть первая): Фед. закон Рос. Федерации от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации 1994. № 32. Ст. 3301.
2 О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации: Закон Рос. Федерации от 25 июня 1993 г. № 5242-1 // Рос. газ. 1993. № 152.
Петракова проживала вместе со своим супругом - А.Ю. Петраковым, соучастником того же преступления, в отношении которого избран запрет определенных действий1.
Данное обстоятельство имеет важное значение для дальнейшего совершенствования практики применения меры пресечения в виде домашнего ареста, так как позволяет расширить возможности нахождения обвиняемого (подозреваемого) под домашним арестом, а также показывает целесообразность учета различных возможностей изоляции лица от общества без применения меры пресечения в виде заключения под стражу. Об этом свидетельствует и опыт некоторых зарубежных стран. Например, уголовно-процессуальное законодательство таких стран, как ФРГ и Австрия, предусматривает в качестве места исполнения домашнего ареста гостиницу или специально нанятое жилое помещение [8, с. 538]. При этом в Австрии практикуется нахождение лица под домашним арестом в жилье, предоставленном третьей стороной, в том числе в предложенном муниципальном жилье2. На наш взгляд, такие варианты могут быть успешно применены и в России при условии выполнения определенных запретов и осуществления соответствующего контроля, позволяющего обеспечить надлежащее исполнение решения суда. Следовательно, местом отбывания домашнего ареста может являться как место жительства обвиняемого (подозреваемого), так и его место пребывания, в том числе лечебное учреждение. Не противоречит требованиям закона и предоставление жилого помещения обвиняемому родственниками или третьими лицами. При этом в любом случае место отбывания домашнего ареста должно быть пригодным для проживания. В связи с отсутствием четкого законодательного закрепления такого понятия, как «место исполнения домашнего ареста», в правоприменительной практике встречаются случаи избрания домашнего ареста к лицам без определенного места жительства с местом исполнения, не соответствующим предъявляемым требованиям.
Так, 19 апреля 2019 года Яковлевским районным судом г. Белгорода в отношении В.О. Селюкова, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ, избран домашний арест с местом исполнения в заброшенном дачном домике, фактически непригодном для проживания и применения технических средств контроля. Контроль за исполнением избранной меры пресечения осуществлялся участковым уполномоченным полиции путем личного посещения обвиняемого. В.О. Селюков признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 161 УК РФ, с назначением наказания в виде лишения свободы и взят под стражу в зале суда3.
В то же время требуют внимания вопросы, связанные с указанием адреса конкретного места проживания в соответствующем решении суда, с учетом интересов совместно проживающих родственников, а также возможностью покидать это место в связи с необходимостью посещать работу, учебу, поликлинику, магазин, детские учебные учреждения и иные места [9, с. 7].
На основании вышеизложенного представляется целесообразным дополнить ч. 1 ст. 107 УПК РФ предложением следующего содержания: «При наличии оснований и условий, обеспечивающих содержание под домашним арестом подозреваемого или обвиняемого, а также выполнение определенных судом запретов и соответствующего контроля, допускается в качестве места исполнения домашнего ареста жилое помещение
1 Постановление Октябрьского районного суда Белгородской области от 20 февраля 2021 г. // Архив Октябрьского районного суда Белгородской области, дело № 1-109/2022.
2 Abs. 1 § 4lit.bund c EAStVollzG; Erlass des HessischenMinisteriums der Justiz v. 20.3.2000 - 4104-III/9-258/91. OhneausdrücklichesErforderniseinesTelefonanschlusses § 156c Abs. 1 Ziff.2 lit. aöStVG und § 173a Abs. 1 öStPO, da die ÜberwachungprimärmittelsGSM (Global System for Mobile Communications) erfolgt; EBRV (ErläuterndeBemerkungenzurRegierungsvorlage) 772 BlgNR (Beilagenzu den. StenographischenProtokollen des Nationalrats), 24. GP (Gesetzgebungsperiode) [Электронный ресурс] .URL:https://www.gesetze-im-internet.de (дата обращения: 09.09.2022).
3 Уголовное дело № 1-42/2019 по обвинению Селюкова В.О., архив Свердловского районного суда г. Белгорода.
или строение, специально нанятое или представленное третьей стороной для постоянного или временного проживания». Учитывая неопределенность в понимании содержания жилого помещения, в котором проживает подозреваемый или обвиняемый, при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, считаем правильным поддержать точку зрения ученых о расширении понятийного аппарата УПК РФ и введении термина «место исполнения домашнего ареста» [10, с. 14]. На наш взгляд, под ним следует понимать определяемое судом для полной или частичной изоляции от общества подозреваемого или обвиняемого жилое помещение или строение, в том числе специально нанятое или представленное третьей стороной, используемое для постоянного или временного проживания. Такой подход позволит, с одной стороны, суду определять в комплексе возможность не только избрания меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении подозреваемого или обвиняемого, но и конкретное место нахождения с учетом применяемых запретов и ограничений; с другой стороны, следователю или дознавателю при подготовке ходатайства в суд об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста обосновать целесообразность нахождения подозреваемого или обвиняемого по конкретному адресу. С учетом всего вышесказанного представляется разумным дополнить ст. 5 УПК РФ п. 151 и изложить его следующим образом: «Место исполнения домашнего ареста - определяемое судом для полной или частичной изоляции от общества подозреваемого или обвиняемого жилое помещение или строение, в том числе специально нанятое или представленное третьей стороной, используемое для постоянного или временного проживания».
1. Колоколов H.A. Залог, домашний арест: становление практики // Российский следователь. 2011. № 12. С. 19-21.
2. Aхминова Ю.Ю. Домашний арест как мера пресечения: проблемы избрания и реализации на стадии предварительного расследования: дис. ... канд. юрид. наук. С-Пб. 2017. 181 с.
3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. С-Пб.: изд-во М.О. Вольф, 1903, Т. I., 853 с.
4. Кузнецов СА. Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. канд. филол. наук. С-Пб., 1998. 1534 с.
5. Конституционное право: Энциклопедический словарь / Отв. ред. и рук. авт. кол. С А. Aвакьян. М., 2000. 675 с.
6. Хижняк С.П. Юридическая терминология: формирование и состав // М-во общ. и проф. образования Рос. Федерации. Саратов., 1997. 132 с.
7. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации // отв. ред.: Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина. 2-е изд., перераб. и доп. М., Юристъ, 2004. 822 с.
8. Von Prof. Dr. Gudrun Hochmayr, Frankfurt (Oder)/ ElektronischüberwachterHausarrestZurRegelung in Deutschland und Österreich // ZeitschriftfürIntemationaleStrafrechtsdogmatik. ZIS 11. 2012. С. 538.
9. Гулякевич М.С. Aктyальные проблемы применения домашнего ареста в Российской Федерации // Российский следователь. 2006. № 11. С. 7-10.
10. Салтыков Е.В. Домашний арест в российском уголовном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2007. 22 с.
1. Kolokolov N.A. Zalog, domashnij arest: stanovlenie praktiki // Rossijskij sledovatel'. 2011. № 12. S. 19-21.
2. Axminova Yu.Yu. Domashnij arest kak mera presecheniya: problemy' izbraniya i realizacii na stadii predvariteFnogo rassledovaniya: dis. ... kand. yurid. nauk. S-Pb. 2017. 181 s.
3. Dal' V.I. Tolkovy'j slovar' zhivogo velikorusskogo yazy'ka. S-Pb.: izd-vo M.O. Vol'f, 1903, T. I., 853 s.
4. Kuzneczov S.A. Bol'shoj tolkovy'j slovar' russkogo yazy'ka / Gl. red. kand. filol. nauk. S-Pb., 1998. 1534 s.
5. Konstitucionnoe pravo: Knciklopedicheskij slovar / Otv. red. i ruk. avt. kol.
5.A. Avak'yan. M., 2000. 675 s.
6. Xizhnyak S.P. Yuridicheskaya terminologiya: formirovanie i sostav // M-vo obshh. i prof. obrazovaniya Ros. Federacii. Saratov., 1997. 132 s.
7. Kommentarij k Ugolovno-processual'nomu kodeksu Rossijskoj Federacii // otv. red.: D.N. Kozak, E.B. Mizulina. 2-e izd., pererab. i dop. M., Yurisf\ 2004. 822 s.
8. Von Prof. Dr. Gudrun Hochmayr, Frankfurt (Oder)/ ElektronischüberwachterHausar-restZurRegelung in Deutschland und Österreich // ZeitschriftfürlnternationaleStrafrechtsdogmatik. ZIS 11. 2012. S. 538.
9. Gulyakevich M.S. Aktual'ny'e problemy' primeneniya domashnego aresta v Rossijskoj Federacii // Rossijskij sledovatef. 2006. № 11. S. 7-10.
10. Salty'kov E.V. Domashnij arest v rossijskom ugolovnom processe: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Ekaterinburg, 2007. 22 s.
Информация об авторе
Инна Михайловна Горбатых. Следователь по особо важным делам 1 отдела (зонального контроля) управления ведомственного и процессуального контроля. Следственный департамент МВД России. 101000, Российская Федерация, г. Москва, ул. Мясницкая, 3.
Information about the author
Inna M. Gorbatykh. Investigator for particularly important cases of the 1st department (zonal control) of the Department of Departmental and Procedural Control.
Investigative Department of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 101000, Russian Federation, Moscow, 3 Myasnitskaya str.
Статья поступила в редакцию 10.01.2023; одобрена после рецензирования 07.04.2023; принята к публикации 05.05.2023.
The article was submitted January 10, 2023; approved after reviewing April 7, 2023; accepted to the writing of the article for publication May 5, 2023.
