CC BY
76
УДК [02:004]:378.016
А. В. Соколов
Документосфера как предмет преподавания в библиотечно-информационной школе
Содержится толкование понятия «документосфера», раскрывается структура документосферы. Обсуждаются проблемы изучения документосферы в библиотечно-информационной школе на уровне бакалавриата и на уровне магистратуры. Характеризуется целевая направленность учебных курсов «документоведение» и «документология».
Ключевые слова: бакалавриат, библиотечно-информационная школа, документоведение, документология, документосфера, учебный курс
Arkadiy V. Sokolov Documentsthere as a scientific discipline in the LIS education
An interpretation of concept «document sphere» is provided, the structure of document sphere is disclosed. The problems of document sphere studying in library and information school on undergraduate and graduate levels are discussed. The goal orientation of courses «records management» and «documentology» is outlined.
Keywords: baccalaureate, library and information school, LIS, records management, documentology, documentosphere, study course,
Документосфера - неологизм, очень редко встречающийся в научных текстах, а в качестве предмета преподавания в библиотечно-инфор-мационной школе документосфера не рассматривалась никогда. Поэтому нужно пояснить, что понимается под «документосферой». Только в одном словаре-справочнике удалось обнаружить дефиницию следующего содержания: «Документосфера - сфера обращения докумен-тализованной информации. Включает такие коммуникационные явления, как: документальный поток, документальный массив, документальный ресурс, документальный фонд, документальная информация; процессы: документирование, документография, документализация, документальное обслуживание и др.»1. Упрощая приведенную формулировку, документосферой можно назвать ту область социально-культурного пространства, где создаются, передаются, хранятся и используются сообщения смысловой коммуникации, именуемые «документы».
Документосфера имеет многоуровневую структуру, включающую уровни профессиональной практики, научного познания, специального образования (профессиональная школа). Уровень практической деятельности дифференцирован по отраслям культуры, крупнейшими среди которых являются книжное дело, архивное дело, включающее управленческое делопроизводство, музейное дело. На этом уровне функционируют библиографические службы, обрабатывающие и формирующие документальные потоки и массивы, библиотеки,
комплектующие документальные фонды и осуществляющие документальное обслуживание населения, рядом с ними работают архивы, музеи, бюрократические канцелярии, занимающиеся своими документами.
Различные аспекты и элементы документосферы изучают более дюжины документально-коммуникационных дисциплин, в том числе архивоведение, археография, библиографове-дение, библиотековедение, документоведение, документалистика, документология, журналистика, информатика, источниковедение, книговедение, криминалистика, музееведение и др. (перечень далеко не завершен). Кроме того, существует десяток так называемых «вспомогательных (специальных) исторических дисциплин» - бонистика, геральдика, дипломатика, нумизматика, палеография, сфрагистика, эпиграфика и др., исследующие отдельные виды документов.
Образовательный уровень представлен средней и высшей профессиональной школой, которые ориентированы на различные отрасли документосферы. Так, Санкт-Петербургский техникум библиотечных и информационных технологий и Московский гуманитарный колледж информационно-библиотечных технологий наладили подготовку не только библиотекарей, но и архивистов, специалистов по документацион-ному обеспечению управления. В высшей школе подготовка бакалавров и магистров ведется по направлениям «Документоведение и архивоведение» (часто понимаемое как «Докумен-
товедение и документационное обеспечение управления»), «Библиотечно-информационная деятельность», «Музеология и охрана объектов культурного и природного наследия», однако нигде не читается курс «Документосфера», и не обсуждаются проблемы интеграции докумен-тосферы.
Забвение документосферы обусловлено тем, что исторически сложился отраслевой сепаратизм, проявляющийся в замкнутости архивной, книжной, музейной отраслей культуры как на практическом уровне, так и на уровне научного познания. Поскольку замкнутость -источник интеллектуального застоя и кризиса производства, преодоление отраслевого сепаратизма и межотраслевая интеграция - актуальные задачи библиотечно-информационного института. Однако нельзя сказать, что интеграцию документосферы приходится начинать с нуля. Стихийная практика создала некоторые предпосылки, о которых уместно вспомнить.
Одной из предпосылок является сращивание (функциональный синтез) различных документальных учреждений. Крупные библиотеки, осознающие себя культурно-историческими центрами, формируют в своих стенах архивы и музеи, дополняющие их библиотечно-библио-графическую деятельность. Так, в структуре Российской государственной библиотеки выделен Музей книги и создан Фонд редких и ценных изданий, насчитывающий более 300 тысяч единиц хранения музейного уровня. Основанный в 1905 г. Пушкинский Дом первоначально замышлялся как хранилище первоисточников, связанных с творчеством А. С. Пушкина, но с течением времени превратился в библиотечно-библио-графический и архивно-музейный комплекс, символизирующий тысячелетнюю историю русской литературы с XI по XXI в. Здесь хранятся рукописи Пушкина - более 12 тысяч страниц архивного хранения и коллекция из 500 писем, адресованных Пушкиным его корреспондентам, личная библиотека поэта, насчитывающая около 3700 книг, более 5000 документальных свидетельств о различных фактах его биографии, а также скамеечка А. П. Керн, на которой сиживал Пушкин (передана ее внучкой). Общество «Мемориал» в Москве создало крупнейший архивно-библиотечно-музейный центр, где собраны уникальные коллекции архивных документов, книг, периодики, музейных экспонатов (вещей, произведений искусства), связанных с историей репрессий, сопротивления режиму, диссидентства в СССР. Национальные, отраслевые, региональные, да и центральные городские библиотеки оказываются не только книгохранилищами, но и музеями книги, и историческими
архивами. Государственные архивы и музеи, в свою очередь, выполняют национально-мемориальную функцию - функцию хранения книжных памятников.
Книжные памятники входят в предмет изучения истории книги и традиционно именуются книгами, а не документами. В связи с этим в документоведении возникает вопрос: являются ли книгами оцифрованные дубликаты книжных памятников? Ведь в информационно-технологическом плане они не отличаются от электронных архивных документов или оцифрованных музейных экспонатов. Дигитализация открывает широкие перспективы для сращивания библиотечных, архивных, музейных фондов. Президентская библиотека имени Б. Н. Ельцина - пример реализации универсального интегрального фонда, именуемого «информационный ресурс». Информационный ресурс Президентской библиотеки формируется из цифровых копий печатных изданий, архивных и официальных документов, музейных предметов, а также документов, изначально созданных в электронном виде. Получается микромодель будущей документосферы, заслуживающая специального изучения.
Поскольку границу между оцифрованными библиотечным, архивным, музейным фондами невозможно провести однозначно, радикалы-технократы пророчат, что электронным библиотекам потребуются только лишь менеджеры по электронным ресурсам, а не специалисты в области архивного, библиотечного или музейного дела. Показательно, что недавно вышел в свет «Атлас новых профессий», где утверждается, что оцифровка всех библиотек и архивов с возможностью доступа к любой информации 24/7 из любой точки мира, приведет к исчезновению библиотекарей, документоведов, архивариусов2. Вместе с людьми, естественно, аннигилируются архивы, библиотеки, музеи, воплощающие национальную историческую память. Необходимо позаботиться о сохранении не только архивов и музеев, не только библиотек и книжных магазинов, а документосферы в целом.
Кто об этом должен позаботиться? Президент России способен декларировать «Основы государственной культурной политики» (Указ 24 декабря 2014 г.), но он не может отменить кризис книжного чтения и рассеять «сумерки», в которых пребывает российская литература. Решающее слово остается за интеллигенцией, рассредоточенной в разных отраслях культуры. Поэтому очень важно уделить повышенное внимание документосфере в процессе подготовки кадров для архивов, библиотек, музеев. Что препятствует интеграции этих отраслей культуры? На мой взгляд, главным препятствием является
отраслевой сепаратизм, присущий некоторым документоведам.
Типичным представителем когорты сепаратистов является Галина Александровна Дво-еносова. В статье, озаглавленной «Феномен документа», она задалась целью «показать отличия документа и книги как разных социальных феноменов»3. Она честно признается: «Не будучи специалистом в области книговедения, библиотековедения и библиографии, сложно судить о том, какой научный подход наиболее способствует раскрытию сущности такого феномена, как книга». И тут же заявляет: «Документ и книга - два совершенно разных информационных объекта, которые имеют разные цели, предназначены для решения разных социальных задач и различаются технологиями создания, хранения и использования» (с. 2). Принципиальное различие между ними усматривается в том, что «всякий официальный документ или частное письмо - правдивый, объективный свидетель прошлого, его материальный остаток. Всякая же рукопись литературного, научного и исторического характера есть лишь мнение о фактах и явлениях - по своей природе всегда субъективное» (там же). Следовательно, «отношения между документами и книгами - это отношение первичного и вторичного», ибо архивы хранят достоверную «первичную информацию», а библиотеки распространяют в обществе полиграфически растиражированные субъективные мнения авторов «вторичной информации» относительно известных им фактов. «Целью создания документа, - полагает Галина Александровна (с. 5), - изначально было доказательство совершенных действий, явлений, событий, фактов. Книга же создавалась с целью сохранения, передачи и распространения знаний, чувств, впечатлений». Все эти шокирующие утверждения предлагается простодушным читателям принять на веру. Исходя из того, что первичный документ - «уникальное достижение цивилизации, древнейший продукт человеческой деятельности, исключительное социальное явление и в то же время -все еще не познанный объект науки», Г. А. Дво-еносова утверждает, что только он имеет право «называться своим собственным, данным ему изначально именем - документ»4. Поэтому она решительно отметает претензии библиотечных документологов на разработку «общей теории документа» и переименование книг в разновидность документов. Налицо словесное табу - ограничение словоупотребления, обусловленное внелингвистическими факторами5, в данном случае - стремлением управленческого документоведения к гегемонии в области наук о документе.
За научный сепаратизм приходится расплачиваться. Директор ВНИИДАД Михаил Васильевич Ларин, спустя почти 50 лет после создания этой головной научной организации в области документоведения, не без горечи признал в одном из своих официальных выступлений: «документоведение как научная дисциплина только еще складывается», «мы находимся лишь в процессе ее становления», «предстоит определиться с сущностными характеристиками главных объектов и предметов для изучения - документов и систем документации, выявить свойства и признаки документа, проследить развитие его функций на протяжении времени»6. С этой целью он предлагает «не включать в документоведение книговедение и ряд дополнительных разделов из других дисциплин», «не пытаться изменить саму суть документоведения», а «четко очертить контуры нашей дисциплины в рамках традиционных представлений о докумен-товедении», отбросить точку зрения, «согласно которой документ - это универсальное понятие, любая записанная информация» (с. 140). Директора ВНИИДАД удручает плачевное состояние управленческого документо-ведения, где «нет единства понимания ключевых терминов» и ученые не могут определить, что есть «делопроизводство», «документаци-онное обеспечение управления», «управление документами», не говоря уже о центральном понятии «документ», которому «сегодня нет альтернативы». Странно, что руководство главного (и пока единственного) научно-исследовательского института в области документоведения и архивного дела в подобной ситуации консервативно настаивает на продолжении прикладных разработок, игнорируя социально-культурные подходы, связанные не с канцелярским делопроизводством, а с другими отраслями документосферы.
Что касается библиотечно-библиогра-фического документоведения, то здесь положение иное. Наши лидеры Ю. Н. Столяров7, Г. Н. Швецова-Водка8, Е. А. Плешкевич9 отраслевым сепаратизмом не страдают, хотя и не используют понятие «документосфера». Они исходят из широкого понимания документа как «информации на материальном носителе, зафиксированной в знаковой форме»10. Разумеется, есть вариации в формулировках разных авторов, но они несущественны, поскольку главная идея состоит в признании разновидностями документов всякую книгу, архивный акт или музейный экспонат. Правда, некоторые книговеды не приемлют столь широкую трактовку категории «книга» и отри-
цают правомерность поглощения книговедения экспансивным документоведением. Однако в современной библиотечно-инфор-мационной школе признан приоритет прогрессивного документирования, а не старомодной книжности. Выход в свет учебника «Документоведение», официально рекомендованного для бакалавров по направлению подготовки «библиотечно-информационная деятельность», - убедительное тому свидетельство. Присмотримся к этому изданию.
Учебник, отражающий содержание общепрофессионального курса, состоит из двух частей: Часть 1. Общее документоведение11 и Часть 2. Книговедение и история книги12. Часть 1, в свою очередь, делится на два раздела: Раздел 1. Общая теория документа, посвященный основным направлениям документоведения, представлениям о документах, их особенностям, типам и видам, эволюции развития; Раздел 2. Теория документального потока, его структура, закономерности, методы исследования. На мой взгляд, предложенные структурные решения являются неудовлетворительными по следующим причинам. Во-первых, книговедение и история книги являются не частью документоведения, а самостоятельными и зрелыми научно-учебными дисциплинами, которым следует отвести соответствующее место в профессионализации библиотечно-информационных работников. Во-вторых, теория документального потока зародилась и развивалась в контексте отраслевой библиографии и научной информатики (Г. Ф. Гор-дукалова, В. И. Горькова, Л. В. Зильберминц, Л. С. Козачков, Д. Ю. Теплов), поэтому ее логично разместить в учебнике по библиографоведению или в учебнике «Отраслевые информационные ресурсы». В-третьих, раздел «Общая теория документа» не включает интегральное описание документосферы и поэтому является не «общей теорией», а «частной суммой» документоведче-ских знаний.
В итоге приходится признать, что разработанность «библиотечно-библиографи-ческого документоведения» для бакалавров страдает нелогичностью, эклектична и оставляет желать лучшего. Рассмотрены поверхностно и скороговоркой такие профессионально-мировоззренческие вопросы, как гуманистическая сущность «книги» и соотношение категорий «книга» и «документ»; природа и сущность электронных документов, включая веб-сайты. Досадно, что не обоснована должным образом дефиниция «широкого» понятия «документ». Дефиниция звучит следующим образом: «В библиотеч-но-информационной сфере целесообразно
понимать документ как информацию, зафиксированную на материальном носителе и предназначенную для ее сохранения и передачи во времени и в пространстве»13. Здесь не сказано, о каком типе информации идет речь: о семантической (человекочитаемые смыслы), о машинной (машиночитаемые сигналы), о математической (снятая неопределенность) или о какой-либо метафоре вроде «атрибут материи» или «запомненный выбор одного варианта из нескольких возможных и равноправных», «мера разнообразия», «средство создания порядка из беспорядка» и т. д. Не уточняется, какой «материальный носитель» имеется в виду, ведь звуковые волны материальны, а живая речь - информационное, хотя и недокументальное, явление. Наконец, надо было отметить, что информация фиксируется посредством стабильных знаков, понятных потенциальному реципиенту. Короче говоря, более приемлемым выглядит определение документа, данное томским историком Н. С. Ларьковым, а именно: «Документ - это включенная в социальную коммуникацию семантическая структурированная информация, искусственно закрепленная на материальном носителе в стабильной знаковой форме»14.
Необходимо, чтобы тематика документосферы присутствовала в учебных планах и бакалавров, и магистров по направлению подготовки «Библиотечно-информационная деятельность». Что касается средней библио-течно-информационной школы, которая сейчас широко практикует заочное обучение лиц с высшим небиблиотечным образованием, то ее можно рассматривать в качестве упрощенной версии бакалавриата. Как известно, бакалавр и магистр - специалисты разной степени компетентности. Бакалавр - специалист широкого профиля, способный работать в качестве исполнителя на любом технологическом участке документосферы, владеющий отраслевым профессиональным кругозором и тактическим мышлением. В отличие от него, квалифицированный магистр должен понимать сущность профессии, выполнять организационно-управленческие и инновационные функции в определенном секторе докумен-тосферы, обладать стратегическим мышлением. Поэтому учебники для бакалавров должны качественно отличаться от учебников для магистров. Их целесообразно даже называть иначе. Учебник, адресованный бакалаврам, по-прежнему именовать «Документоведе-ние», а учебнику для магистров присвоить имя «Документология».
Библиотечно-библиографическое докумен-товедение, освобожденное от теории документальных потоков, книговедения и истории книги, следует посвятить основам профессионального мировоззрения, прежде всего, - категориям «информация», «документ», «книга», а также детальной характеристике документосферы, организационная структура которой включает социальные институты: книгоиздательский, книготорговый, библиотечный, библиографический. Для бакалавров эти знания являются необходимым условием профессионализма. Разработка магистерского учебника по документологии -сложный научно-исследовательский проект, ориентированный не столько на обобщение и критическую оценку знаний о современной документосфере, сколько на представление об информационных, социально-культурных, гуманистических задачах, которые придется решать российской документосфере XXI в.
Заключение можно сформулировать одним предложением: педагогам библиотечно-ин-формационной школы необходимо познать документосферу для того, чтобы обеспечить существование библиотечно-информационной профессии в обществе будущего.
Примечания
1 Ильганаева В. А. Социальные коммуникации: теория, методология, деятельность: слов.-справ. Харьков: Город. тип., 2009. С. 83.
2 Атлас новых профессий / Сколково: агентство стратег. инициатив; Моск. шк. управления. М., 2015. С. 265.
3 Двоеносова Г. А. Феномен документа // НТИ. Сер. 1. 2015. № 6. С. 1-8.
4 Двоеносова Г. А. Документ - имя собственное // Вестн. РГГУ. Сер. Документалистика, Документоведение, Архивоведение. 2014. № 2. С. 91.
5 Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М.: Либроком, 2010. С. 467.
6 Ларин М. В. Актуальные проблемы современного документоведения // Вестн. РГГУ. Сер. Документалистика, Документоведение, Архивоведение. 2014. № 2. С. 139.
7 Столяров Ю. Н. Документология: учеб. пособие. Орел: Горизонт, 2013. 370 с.
8 Швецова-Водка Г. Н. Общая теория документа и книги: учеб. пособие. М.: Рыбари; Киев: Знання, 2009. 487 с.; Ее же. Документ в свете ноокоммуникологии: науч.-практ. пособие. М.: Литера, 2010. 384 с.
9 Плешкевич Е. А. Документальный подход в библиотековедении и библиографоведении: этапы формирования и направления развития. М.: Пашков дом, 2012. 308 с.
10 Столяров Ю. Н. Указ. соч. С. 125.
11 Гордукалова Г. Ф., Захарчук Т. В., Плешкевич Е. А. Документоведение: учебник. СПб.: Профессия, 2013. Ч. 1: Общее документоведение. 320 с.
12 Документоведение. СПб.: Профессия, 2013. Ч. 2: Книговедение и история книги: учебник / под ред. Д. А. Элья-шевича. 464 с.
13 Гордукалова Г. Ф., Захарчук Т. В., Плешкевич Е. А. Указ. соч. С. 69.
14 Ларьков Н. С. Документоведение: учебник. 3-е изд. М.: Проспект, 2016. С. 42.
