CC BY
4DOI 10.37523/SUI.2023.55.4.006 УДК 343.1
Ивенский Андрей Иванович
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики,
Самарский юридический институт ФСИН России, 443022, Россия, г. Самара, ул. Рыльская, 24в, е-mail: andrey.ivenskiy@yandex.ru
Andrey I Ivenskiy
Candidate of Law, Associate Professor,
Assistant Professor of Criminal Procedure and Criminalistics
Department,
Samara Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, 24v, Rylskaya str., Samara, Russia, 443022, е-mail: andrey.ivenskiy@yandex.ru
Ивенская Юлия Игоревна
инспектор филиала,
ФКУ УИИ УФСИН России по Самарской области по Октябрьскому району г. Самары, 443110, Россия, г. Самара, ул. Ново-Садовая, 30, е-mail: andrey.ivenskiy@yandex.ru
Yuliya I. Ivenskaya
Inspector of the branch,
The Federal Government Agency of Penal Enforcement Inspection of the Federal Penitentiary Service of Russia in the Samara region in the Oktyabrsky district of Samara, 30, Novo-Sadovaya str., Samara, Russia, 443110, е-mail: andrey.ivenskiy@yandex.ru
ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ РЕГЛАМЕНТАЦИИ СТАТУСА УЧРЕЖДЕНИИ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ В РАЗЛИЧНЫХ СТАДИЯХ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
Аннотация. Исследование посвящено актуальным проблемам статуса органов и учреждений ФСИН России в уголовном процессе, вопросам фактического отсутствия регламентации указанного статуса, а также его инвариантности в зависимости от задач, решаемых ФСИН России на различных стадиях уголовного судопроизводства. Рассмотрены вопросы о месте и роли органов и учреждений ФСИН России в досудебных стадиях процесса, в частности, проблемы соответствия статуса учреждений уголовно-исполнительной системы и их сотрудников статусам органа дознания, начальника органа дознания, дознавателя. Получены выводы по вопросу о том, к какой категории следует отнести учреждения УИС в соответствии с легальной классификацией участников процесса. На основе критического анализа мнений, существующих в юридической литературе, уточнены полномочия исправительных учреждений и их сотрудников при возбуждении уголовного дела и производстве неотложных следственных действий. Проанализировано изменение процессуальной роли учреждений уголовно-исполнительной системы в судебных стадиях и в стадии исполнения приговора. Подвергнуты критике попытки определить процессуальную роль учреждений, исполняющих уголовные наказания, как участников процесса, заявляющих самостоятельные требования по аналогии со ст. 42 Гражданского процессуального кодекса РФ. Сделаны предложения о внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ, направленные на регламентацию процессуального статуса органов, исполняющих меры процессуального принуждения и приговоры, в целях повышения эффективности выполнения ими функций в уголовном процессе.
Ключевые слова: уголовный процесс, стадии процесса, меры пресечения, меры процессуального принуждения, уголовно-процессуальный статус, исполнение приговора, органы, исполняющие меры процессуального принуждения.
CONTROVERSIAL ISSUES OF REGULATION OF THE STATUS OF INSTITUTIONS OF THE PENAL SYSTEM AT VARIOUS STAGES OF CRIMINAL PROCEEDINGS
Summary. The study is devoted to the current problems of the status of bodies and institutions of the Federal Penitentiary Service of Russia in criminal proceedings, the issues of the actual lack of regulation of this status, as well as its invariance depending on the tasks solved by the Federal Penitentiary Service at various stages of criminal proceedings. The issues of the place and role of bodies and institutions of the Federal Penitentiary Service in the pre-trial stages of the process are considered, in particular, the problems of compliance of the status of institutions of the penitentiary system and their employees with the statuses of the body of inquiry, the head of the body of inquiry, the inquirer. Conclusions have been drawn on the question of which category of participants in the process should be attributed to the institutions of the criminal justice system in accordance with the legal classification. On the basis of a critical analysis of the opinions existing in the legal literature, the powers of correctional institutions and their employees in initiating criminal proceedings and conducting urgent investigative actions have been clarified. The article analyzes the change in the procedural role of institutions of the penal system in the judicial stages, in particular, in the execution of the sentence. Attempts to define the procedural role of institutions executing
© 2023 Ивенский А. И., Ивенская Ю. И.
criminal penalties as participants in the process, declaring independent claims by analogy with Article 42 of the Civil Procedure Code of the Russian Federation, have been criticized. Proposals have been made to amend the Criminal Procedure Code of the Russian Federation aimed at regulating the procedural status of bodies executing procedural coercion measures and sentences in order to increase the effectiveness of their functions in criminal proceedings.
Keywords: criminal process, stages of the process, preventive measures, measures ofprocedural coercion, criminal procedural status, execution of sentence, bodies executing measures of procedural coercion.
Спорные аспекты уголовно-процессуального статуса учреждений Федеральной службы исполнения наказаний (далее ФСИН России), а также их сотрудников как участников производства по уголовным делам нуждаются в углубленном исследовании. Созданные для обеспечения уголовного судопроизводства учреждения ФСИН России (под учреждениями ФСИН России мы подразумеваем следственные изоляторы (далее - СИЗО), исправительные учреждения (далее -ИУ), лечебные исправительные учреждения (далее - ЛИУ); в целях компактности изложения далее все указанные учреждения собирательно именуются ИУ) и их сотрудники неизбежно получают статус субъекта правоотношений, подлежащих урегулированию соответствующими нормами права. Этот статус является отраслевым, то есть может быть реализован в правоотношениях, регулируемых уголовно-процессуальным правом как самостоятельной отраслью. По мнению Е. В. Ветрила, в содержание категории правового статуса должны включаться права и обязанности субъекта правоотношений [1, с. 54-55]. Считаем такое содержание понятия правового статуса неполным и недостаточным для учреждений ФСИН России и их сотрудников, которым, как и любым государственным органам и должностным лицам, являющимся представителям власти, свойственно наличие властных полномочий, то есть права отдавать в пределах своей компетенции властные распоряжения, обязательные для исполнения другими лицами. Издание таких распоряжений и обеспечение их исполнения являются для государственных должностных лиц правом и обязанностью, что обеспечивает в нашем случае движение уголовного судопроизводства.
Отметим, что уголовно-процессуальный статус учреждений ФСИН России и их сотрудников не является неизменным. Объем задач и предоставленных для их решения прав, обязанностей и полномочий изменяется в зависимости от стадии, в которой находится производство по уголовному делу. Такое изменение статуса для уголовного процесса является нормой, во всяком случае, характерно для государственных должностных лиц.
Так, в досудебных стадиях учреждения ФСИН России и их сотрудники решают задачи: 1) регистрации первоначальной информации о преступлении в одной из форм, предусмотренных ч. 1 ст. 140 УПК РФ (теоретически возможна, но маловероятна регистрация ими повода, предусмотренного ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ); 2) проверки наличия основания для возбуждения уголовного дела, что следует из системного толкования ст. 40, 40.2, ч. 3 ст. 140, ч. 1 ст. 144 УПК РФ; 3) производства неотложных следственных действий - п. 5 ч. 2 ст. 157 УПК РФ.
При решении указанных задач следует выяснить, насколько статусы учреждений ФСИН России и их сотрудников соответствуют статусам органа дознания и дознавателя соответственно. Регламентация данного статуса является весьма дискуссионной в процессуальной литературе, отличается многообразием практического правоприменения и заслуживает самостоятельного рассмотрения. Следует согласиться с мнением А. В. Черезова, который справедливо отмечает отсутствие в настоящее время четкой уголовно-процессуальной регламентации полномочий сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы [2, с. 148] (далее - УИС). В настоящее время в законодательстве России сложилась, на наш взгляд, парадоксальная ситуация. С одной стороны, учреждения ФСИН России и их сотрудники фактически участвуют в уголовно-процессуальных отношениях, совершая действия, которые: а) прямо указаны или подразумеваются в УПК РФ; б) без совершения которых дальнейшее движение уголовного дела невозможно или существенно затруднено; в) часто совершить эти действия никто, кроме учреждений УИС и их сотрудников, не может. Такие действия прямо указаны в ч. 5, 6 ст. 393, ст. 394, п. 4.1, 5, 5.1 ч. 1 ст. 399 УПК РФ и т. д.
Однако мы не можем в полной мере согласиться с мнением того же автора в части того, что: 1) проверку в стадии возбуждения уголовного дела вправе проводить только оперативные подразделения ФСИН России; 2) последние вправе принимать только два решения: о передаче сообщения по подследственности и о возбуждении уголовного дела при необходимости проведения неотложных следственных действий [2, с. 147]. Во-первых, ч. 1 ст. 40 и п. 5 ч. 2 ст. 157 УПК РФ
не содержат субъектных ограничений полномочий органа дознания только оперативными сотрудниками ФСИН России. Более того, в отношении начальника ИУ, имеющего полномочия органа дознания, представляется спорным его статус как оперативного сотрудника (особенно с учетом ограничений ч. 2 ст. 41 УПК РФ). Во-вторых, несомненно, что полномочия по возбуждению уголовного дела предполагают обе составляющие: 1) проведение проверки первоначальной информации о преступлении; 2) принятие решения по вопросу о возбуждении уголовного дела. Последнее решение может быть а) положительным; б) отрицательным; в) промежуточным (пп. 1-3 ч. 1 ст. 145 УПК РФ). Решения оформляются постановлением о возбуждении уголовного дела, об отказе в таковом, о передаче по подследственности.
Например, в случае обнаружения трупа проведение проверки обязательно, однако в случае установления факта самоубийства или наступления смерти по иным причинам некриминального характера возбуждение уголовного дела будет незаконным и необоснованным. Как правило, начальники учреждений ФСИН России, для которых такие проверки не являются основным видом деятельности, не берут на себя ответственность, то есть не выносят самостоятельно постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Однако неиспользование полномочий не означает их отсутствие. Считаем, что наличие полномочий возбуждать уголовное дело заведомо предполагает и право отказывать в таковом.
Полномочия сотрудников ФСИН России в сфере дознания заслуживают самостоятельного углубленного рассмотрения.
При решении прочих задач учреждения ФСИН России и их сотрудники, несомненно являясь участниками уголовного судопроизводства, обладают неопределенным статусом: действия, совершаемые ими, указаны в УПК РФ, но отсутствует регламентация: а) наименования и процессуального положения указанных учреждений и сотрудников как участников процесса; б) права, обязанности, полномочия и ответственность участников этих правоотношений; в) порядок совершения возложенных на них процессуальных действий.
Учреждениями ФСИН России и их сотрудниками практически на протяжении всех стадий судопроизводства по уголовным делам решаются такие задачи, как: а) уведомление лиц, содержащихся в учреждениях ФСИН России, о времени и месте производства с ними процессуальных действий; б) вручение копий документов, подлежащих обязательной передаче указанным лицам; в) получение от них расписок о вручении и направление расписок в соответствующий орган -инициатор вручения; г) направление процессуальных документов: заявлений, жалоб, ходатайств лиц, изолированных от общества, должностным лицам и органам, которым эти документы адресованы.
По общему правилу такие задачи не характерны для стадии возбуждения уголовного дела, в которой недопустимо применение любых мер процессуального принуждения. Следовательно, СИЗО, ИУ и ЛИУ не могут иметь дел с лицами, в них не помещенными. Однако здесь необходимо исключить многообразные случаи, когда лицо, изолированное от общества, связано с инициацией повода к возбуждению нового уголовного дела, например, обвиняемый, содержащийся под стражей: а) подает явку с повинной с сообщением об ином преступлении, чем ему инкриминировано; б) подает заявление об ином преступлении, в) либо в отношении него регистрируется сообщение о совершении им иного преступления, и т. д. Во всех указанных случаях орган, проводящий проверку нового повода для возбуждения уголовного дела, обязан уведомить обвиняемого о результатах проверки, а также предоставить ему копию постановления, принятого в порядке ст. 144, 145 УПК РФ.
Изменяется процессуальный статус ИУ и их сотрудников при решении таких задач, как исполнение приговоров, в частности, разрешение вопросов, возникающих в указанной стадии.
Отдельные элементы уголовно-процессуального статуса учреждений ФСИН России и их сотрудников нашли отражение в УПК РФ (см., например: ч. 1.1, 2, 5, 6 ст. 393, ч. 1 ст. 394, пп. 5, 5.1, ч. 1, ч. 2, 7 ст. 399, ч. 2 ст. 401 УПК РФ и т. д.), однако комплексная регламентация их процессуального положения отсутствует, что порождает массу проблем как доктринального, так и правоприменительного характера. Несомненно, существование регламентации отдельных полномочий органов исполнения наказания в стадии исполнении приговора. Однако столь же очевидное отсутствие закрепления в законе процессуального статуса исполнителей судебных решений препятствует их эффективной реализации. Отчасти верно мнение Д. Н. Воронина о том, что в современном уголовном процессе России органы, исполняющие наказания, не входят в состав участников уголовного процесса ни со стороны защиты, ни со стороны обвинения [3, с. 147]. Данное утверждение справедливо лишь для судебных стадий и исполнения приговора. Как отмечено выше, в досудебных стадиях статусы ИУ и их сотрудников весьма близки к статусам соответственно органов дознания и дознавателей, однозначно отнесенных к стороне обвинения.
Наделение сотрудников ФСИН России уголовно-процессуальными правами и обязанностями предполагает отнесение их к участникам уголовного процесса. Однако в соответствии с легальной классификацией дискуссионным является вопрос, к какой группе участников относить УИС. Выводы и предложения Д. Н. Воронина о дополнении УПК РФ гл. 8.1, состоящей из единственной статьи 61 «Органы, исполняющие уголовные наказания и меры уголовно-правового характера» [3, с. 148] следует, безусловно, считать неприемлемым в силу избыточности, а также ряда иных причин. Признавая значимость и необходимость органов и учреждений ФСИН России в решении задач уголовного судопроизводства, следует отметить, что их роль далеко не столь значима, как, например, у суда и (или) представителей сторон. Кроме того, предложенная нумерация статьи как 61 повлечет существенные необоснованные изменения в структуре следующей гл. 9 УПК РФ, поэтому с точки зрения законодательной техники в случае введения такой статьи ей следует присвоить номер 60.1.
Анализируя и применяя метод исключения, заметим, что органы и учреждения УИС в стадиях судебных и при исполнении приговора не выполняют основных уголовно-процессуальных функций: а) правосудия и судебного контроля; б) обвинения и выдвижения гражданского иска; в) защиты от обвинения и от гражданского иска. Единственно возможным вариантом представляется отнесение УИС к иным участникам процесса (гл. 8 УПК РФ).
Нерациональным считаем явно сделанное по аналогии со ст. 42 Гражданского процессуального кодекса РФ предложение об отнесении УИС к «участникам уголовного судопроизводства, заявляющим собственные требования» [3, с. 148]. В гражданском процессе третьи лица могут выполнять основные функции процесса: заявлять самостоятельные исковые требования либо защищаться от таковых. Напротив, как отмечено выше, ИУ и их сотрудники не имеют полномочий по разрешению обвинения и прочих основных вопросов уголовного судопроизводства. Органы УИС не могут ни заявлять требований в этой части, ни отвечать по таким требованиям. Также нецелесообразно и предлагаемое указанным автором название статьи, поскольку: а) неясно, чем отличаются «уголовные наказания» от мер «уголовно-правового характера»; б) если (по всей видимости) автор имел в виду меры уголовно-процессуального характера, то это задержание (гл. 12 УПК РФ) и меры пресечения, исполняемые УИС (ст. 105.1, 107, 108 УПК РФ); в) хронологически и логически задержание, меры пресечения и иные меры процессуального принуждения предшествуют уголовному наказанию; г) полагаем необходимым дифференцировать органы, исполняющие меры процессуального принуждения, от органов, исполняющих наказания.
Тем не менее в предложении В. Д. Воронина имеется рациональное зерно. Полагаем, что введение в УПК РФ ст. 60.1, регламентирующей процессуальный статус органов и учреждений УИС, на которые возложены важные задачи исполнения задержания, ряда мер пресечения и уголовного наказания, будет способствовать устранению отмеченных лакун УПК РФ и более четкому пониманию положения УИС в процессе и правоприменительной практике. Добавим также, что регламентации требуют статусы таких вовлеченных в уголовное судопроизводство видов учреждений, как: 1) следственные изоляторы; 2) учреждения, исполняющие наказание в виде лишения свободы; 3) уголовно-исполнительная инспекция (далее-УИИ), исполняющая: а) ряд мер процессуального принуждения (ст. 95, пп. 1-3, 5 ч. 1 ст. 105.1, ст. 107 УПК РФ); б) огромную часть уголовных наказаний, не связанных с реальным лишением свободы. Специфика всех этих видов участников процесса должна быть учтена при регламентации процессуального статуса органов и учреждений УИС.
В литературе высказано мнение о невозможности отнесения органов и учреждений ФСИН России к категории «иные участники уголовного судопроизводства». Мнение аргументируется тем, что иных участников отличает незаинтересованность в принимаемом по уголовному делу решении, в то время как органы УИС, представляя в суд ходатайства по вопросам, связанным с исполнением приговора, якобы заинтересованы в решении, принимаемом судом, например, высказывая свою позицию по вопросу о возможности освобождения осужденного от отбывания наказания в связи с болезнью [4, с. 30], а также по другим вопросам, отнесенным к их компетенции ст. 399 УПК РФ. Данное мнение представляется ошибочным.
Во-первых, право заявлять ходатайства и жалобы принадлежит всем субъектам, относящимся к иным участникам процесса, в части, касающейся их интересов. Правом подавать ходатайства наделены: эксперт (пп. 2, 5 ч. 3 ст. 57 УПК РФ), свидетель (ст. 11, ч. 9 ст. 166, ч. 2 ст. 186, ч. 8 ст. 193, п. 4 ч. 2 ст. 241, ч. 5 ст. 278 УПК РФ, и т. д.), специалист (п. 4 ч. 3 ст. 58 УПК РФ), переводчик (п. 3 ч. 3 ст. 59 УПК РФ). Более того, лица, не являющиеся участниками процесса,
права и законные интересы которых затронуты в ходе досудебного или судебного производства, вправе заявлять разного рода ходатайства (ч. 1 ст. 119 УПК РФ) и подавать жалобы (ч. 1 ст. 123 УПК РФ). Однако такие права иных участников процесса не делают их представителями сторон. Более того, эксперт, специалист, понятой должны быть незаинтересованными в результатах рассмотрения и разрешения уголовного дела (ч. 1 ст. 60, ст. 69, 70, 71 УПК РФ).
Во-вторых, при отнесении участников к сторонам процесса имеется в виду их заинтересованность в результатах рассмотрения и разрешения уголовного дела, то есть основных вопросов о виновности и о назначении наказания, а также связанных с ними вопросов обоснованности гражданского иска. В стадии исполнения приговора, в которой органы УИС уполномочены заявлять ходатайства, уголовное дело уже разрешено по существу, это решение и содержится в исполняемом приговоре суда. Следовательно, независимо от того, ходатайствуют ли сотрудники УИС об улучшении или ухудшении положения лица, отбывающего наказание, их позиция не влияет и не может повлиять на разрешение основных вопросов уголовного судопроизводства.
Считаем, что статус органов и учреждений УИС в уголовном процессе следует регламентировать ст. 60.1 «Органы и учреждения, исполняющие меры принуждения и уголовные наказания», размещенной в гл. 8 УПК РФ.
Кроме того, считаем необходимым дополнить гл. 14 УПК РФ ст. 118.1 «Порядок исполнения мер процессуального принуждения», содержащей: а) перечень органов, исполняющих меры процессуального принуждения, с указанием, какие именно органы какие меры исполняют; б) порядок исполнения этих мер, включая полномочия исполняющих органов; в) порядок контроля за исполнением мер пресечения и реагирования на их нарушение. Полагаем, что в перечень органов помимо ИУ и УИИ подлежат включению также органы Федеральной службы судебных приставов (далее - ФССП России). Именно ФССП России в рамках исполнительного производства осуществляют, например, принудительное исполнение конфискации имущества, денежного взыскания, а также обращение залога в доход государства (ст. 104.1 УК РФ, ч. 9 ст. 106, ст. 118 УПК РФ).
Нарушение ограничений, накладываемых на подозреваемого, обвиняемого в связи с избранной мерой пресечения, есть уголовно-процессуальный деликт, за которым должна наступать самостоятельная ответственность, также носящая уголовно-процессуальный характер. Однако регламентация вопроса об ответственности за такое правонарушение должна включать такие необходимые элементы, как: 1) описание самого деликта; 2) порядок и способы доказывания факта его совершения; 3) меры ответственности за его совершение.
Предлагаем дополнить ст. 399 УПК РФ более подробной регламентацией прав и обязанностей органов УИС, предусмотрев в дополнение к праву подавать представления для рассмотрения судом активную процессуальную роль в самом рассмотрении, включающую:
1) права: поддерживать или отзывать свои представления в судебном заседании, задавать вопросы допрашиваемым лицам, знакомиться с материалами дела, обжаловать решения или постановления суда и т. д.;
2) обязанности: являться по вызовам в суд; предоставлять находящиеся в их распоряжении материалы, имеющие значение для рассмотрения и разрешения вопросов, перечисленных в ст. 399 УПК РФ; участвовать в заседании суда, отвечать на вопросы участников процесса, задаваемые в соответствии с регламентом и т. д.
Считаем, что предлагаемые изменения будут способствовать повышению эффективности исполнения учреждениями уголовно-исполнительной системы своих функций в уголовном судопроизводстве.
Библиографический список
1. Ветрила Е. В. Понятие правового статуса субъекта уголовно-процессуальных правоотношений // Государство и право в XXI веке. 2015. № 2. С. 54-55.
2. Черезов А. В. О некоторых вопросах реализации процессуальных полномочий сотрудниками ФСИН России при принятии процессуальных решений в стадии возбуждения уголовного дела // Вестник Самарского юридического института: научно-практический журнал. 2020. № 4(40). С.144-148.
3. Воронин Д. Н. Уголовно-процессуальный статус ФСИН России на стадии исполнения приговора // Молодой ученый. 2020. № 13 (303). С. 147-150.
4. Скиба А. П. Проблемы уголовно-процессуального регулирования освобождения от отбывания наказания в связи с болезнью осужденного // Пенитенциарная наука. 2016. № 1 (33). C. 28-31.
References
1. Vetrila E. V. Ponyatie pravovogo statusa sub"ekta ugolovno-processual'nykh pravoot-noshenij [The concept of the legal status of the subject of criminal procedural legal relations]. Gosudar-stvo ipravo v XXI veke [State and law in the XXI century], 2015, no. 2, pp. 54-55 [in Russian].
2. Cherezov A. V. O nekotorykh voprosakh realizacii processual'nykh polnomochij sotrudni-kami FSIN Rossii pri prinyatii processual'nykh reshenij v stadii vozbuzhdeniya ugolovnogo dela [On some issues of the implementation of procedural powers by employees of the Federal Penitentiary Service of Russia when making procedural decisions at the stage of initiation of a criminal case]. Vestnik Samar-skogo yuridicheskogo instituta: nauchno-prakticheskij zhurnal [Bulletin of the Samara Law Institute. scientific and practical journal], 2020, no. 4 (40), pp. 144-148 [in Russian].
3. Voronin D. N. Ugolovno-processual'nyj status FSIN Rossii na stadii ispolneniya prigovora [The criminal procedural status of the Federal Penitentiary Service of Russia at the stage of execution of the sentence].Molodoj uchenyj [Young scientist], 2020, no. 13(303), pp. 147-150 [in Russian].
4. Skiba A. P. Problemy ugolovno-processual'nogo regulirovaniya osvobozhdeniya ot ot-byvaniya nakazaniya v svyazi s bolezn'yu osuzhdennogo [Problems of criminal procedural regulation of release from serving a sentence due to the illness of a convicted person]. Penitenciarnaya nauka [Penitentiary science], 2016, no. 1 (33), pp. 28-31 [in Russian].
