CC BY
44
но информации о жизни с диагнозом «ВИЧ-инфекция», определены пошаговые этапы консультирования и целевые группы по оказанию неотложной помощи, но несмотря на существующие ресурсы, имеют место нелегко преодолимые преграды для беспрепятственного доступа к этим услугам. Не случайно, как показывает опыт практического ведения женщин в связи с положительным тестом на ВИЧ, прорисованные в ходе мотивирующих консультаций со специалистом позитивные изменения запаздывают либо не реализуются вовсе. Пройти со специалистом альтернативный путь решения проблемной ситуации, выработать новые жизненные установки и научиться жить с угрожающим жизни заболеванием, принимая вызовы общества, — не одно и то же. Обществу в целом ещё предстоит осознать, изучить причины своего отношения к людям, живущим с ВИЧ, научиться не смешивать вопросы морали и жизни вируса в организме человека, вируса как носителя инфекционного заболевания, безучастного к морали и образу жизни человека, расовым, социальным и половым отличиям. С. Г.Максимовой выделены некоторые особенности отношения к ВИЧ-инфицированным: «Молодежь не столь категорична в своих оценках, если они касаются близких родственников, и более категорична в отношении «дальних лиц», то есть чаще всего «близкий человек» воспринимается как «объект, за которым необходимо заботиться и ухаживать», а «дальний» воспринимается как «источник возможного инфицирования». Вероятно, это
зависит как от уровня информированности молодого поколения, так и от существующих в обществе социальнопсихологических установок по отношению к проблеме распространения ВИЧ-инфекции...» [3, с. 142].
Четвёртый этап. Стратегия альтернативных действий в преодолении кризиса. Важным стратегическим инструментом противостояния кризису должна стать сформированная потребность в реализации, воспроизведении комплекса действий, препятствующих возвращению в депрессию, социальную изоляцию, к суицидальным настроениям. Чёткое внутреннее структурирование проблемы, активное сотрудничество с помогающим специалистом, повышение компетенции по социальным и медицинским вопросам, преодоление самостигматиза-ции помогают эффективно противостоять дискриминационным и стигматизирующим выпадам со стороны общества. Мощным реабилитирующим компонентом является интеграция женщин в группу взаимопомощи, посещение которой не строго регламентировано и определяется личной потребностью.
Противостояние людей, живущих с ВИЧ, и общества в свете противоречивости явления при более глубоком рассмотрении представляется не разделяющим, а, как это ни парадоксально, объединяющим и направляющим к общей толерантности. Общество, обескураженное мировым масштабом эпидемии ВИЧ, должно адекватно интерпретировать толерантность как феномен солидарности и реального противодействия эпидемии ВИЧ.
3.
Библиографический список
ВИЧ/СПИД и дети / Е.Н. Виноградова, Е.Е. Воронин, Г.В. Волкова (и др.) Под ред. проф. А.Г. Рахмановой.- Санкт-Петербург: «АБТ», 2007.
ВИЧ и право в Российской федерации / Е.Е, Андреев, Е.В. Гусева, К.А. Зиньковский и (др) // Правовая защита граждан. — Москва: РОО «СПИД инфосвязь», 2008.
Максимова, С.Г. Социологический анализ уровня информированности о ВИЧ\ИПП, жизненных представлений о ценностях здорового образа жизни молодежи. Обучающейся в С.Н.П.О.» \\ Сборник материалов итоговой конференции по результатам реализации компонента МОТ в проекте «Комплексные стратегии противодействия распространению ВИЧ\ИПП среди молодежи РФ». — Москва: Международная организация труда, 2005.
Статья поступила в редакцию 15.09.08.
УДК 374.3(091) :061.22
Г.В. Оленина, канд. пед. наук, доц. АлтГАКИ, г. Барнаул
ДИНАМИКА ГРАЖДАНСКИХ ИНИЦИАТИВ МОЛОДЕЖИ В СФЕРЕ ДОСУГА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XX — НАЧАЛЕ XXI ВВ.: ИСТОРИКО-ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
В статье на обширном фактологическом материале исследуются педагогические аспекты динамики гражданских инициатив молодежи в сфере культуры и досуга на основе методологической идеи циклического развития культуры общества, маятниковой инверсии как движущего механизма социально-культурного процесса, в контексте которого развивалось многополюсное любительское движение молодежи, не вписывающееся в идеологическую парадигму советского и постсоветского времени
Ключевые слова: историко-педагогический анализ любительского движения, динамика инициативы, гражданские инициативы молодежи в сфере досуга.
В послевоенный период, в конце 50-х — начале 60-х годов молодежные гражданские инициативы заявили о себе в сфере досуга, на базе учреждений культуры, действующих на основе концепции культурно-просветительной работы, пришедшей на смену политико-просветительной работе сталинских времен, но не утратившей императива идеологии, единственности материалистической истины в педагогике в рамках теории коммунистического воспитания. [1, с. 42, 43]. На основе изученной литературы, анализ которой представлен далее по тексту, мы убеждаемся, что в конце 50-х годов наиболее заметной инициативой в сфере культуры и досуга стало развитие любительского движения, породившего свою
специфическую историческую форму — клуб любителей какого-либо вида досуговой деятельности и объединение таких клубов (клубное объединение).
С падением «железного занавеса», с проведением в г. Москве Первого Всемирного фестиваля молодежи и студентов в деятельности клубных учреждений, массово появившихся в СССР после войны как новых государственных организационных структур, преобладает двоякая тенденция. С одной стороны, это идея культурного обслуживания населения, требующая от культпросве-тучреждения наличия развитой и управляемой штатным аппаратом художественной самодеятельности [2, с. 122-126; 3, с. 65-73; с. 69], с другой — альтернативная
первой тенденция формирования инициативных молодежных клубов и клубов-кафе силами самой молодежи как самоуправляемых структур. Сначала движение молодежных клубов началось в крупных столичных городах (Москва, Ленинград), позже — в середине и в конце 60-х гг. в крупных городах Сибири (Новосибирск, Кемерово) [4, с. 116]. По мнению А.С. Запесоцкого, В.В. Туева в молодежных клубах 50-х — 60-х годов «царила атмосфера общественного энтузиазма, демократизма, дружелюбия, открытости для контактов и общения». Из среды этих клубов выдвинулись такие яркие лидеры, как Л.Г. Белкин, Д.М. Генкин, Р.Б. Кисин, В.Б. Чурбанов, поскольку в развитии любого клуба важна роль не только социальной, но и личностной инициативы [4, с. 116].
В рамках парадигмы идейно-политического воздействия на широкие массы трудящихся и их коммунистического воспитания в сфере досуга формулируется Д.М. Генкиным социодинамика молодежного инициативного клуба как поэтапное расширение и углубление позитивной направленности его деятельности: от развлечения для самих членов клуба к общественному воздействию, гражданскому влиянию сначала на ближайшее окружение, затем на жизнь разных групп молодежи и культурных учреждений города [4]. А.В. Сасыхов и Ю.А. Стрельцов (1969 г.) рассматривают инициативные клубы как высшую форму клубной самодеятельности, поскольку эти клубы — демократические организации, возглавляемые самоуправляемыми выборными органами, имеющие свой устав, работа этих инициативных структур выходит за рамки просвещения и организации культурного отдыха [5, с. 360-441, с. 371].
Личностным результатом развития клубного любительства этапа 50-х — 60-х годов было воплощение идеи гражданского служения в сфере досуга на основе лидерских качеств и умения формировать коллектив единомышленников активом досуговой группы, любительский интерес которой не сводится к художественно-творческой деятельности.
В 70-е годы, в эпоху застоя, когда конструктивные инициативы «снизу» перестали находить поддержку государства «сверху» [6, с. 21], опять проявлялись противоборствующие для русской культуры тенденции: с одной стороны, рост образованности и культуры советских людей, их интереса к общественным проблемам во многом был элиминирован давлением исторических традиций, влияющих на культурные процессы с другой стороны. Традиции воспроизводились механизмом ментальной культурной памяти народа как беззащитность личности перед государственным насилием, характерным для историко-культурного развития России, по мнению Н.А. Хренова, с XVII века, времен Петра I и раскола [7, с. 59-60].
Изучение любительского движения в 70-х — начале 80-х годов в рамках теории и практики развития клубного самодеятельного коллектива как части клубоведе-ния Е.И. Смирновой [8, 9], В.Е. Триодиным [13], В.С. Гончаровой, позднее — Т.И. Баклановой [10] и др. позволило терминологизировать, классифицировать, типологизировать любительское движение, высказать мысль не только о позитивном, но и нейтральном и негативном содержании любительского интереса по отношению к обществу и его нормам (Е.И. Смирнова), что уже в конце 80-х подтвердилось практикой движения неформалов. Но к середине и концу 80-х годов широкая практика любительского движения, подкрепленная новой политической оттепелью перестройки, пришла в противоречие с практикой руководства любительством со стороны клубных учреждений, которые по-прежнему требовали от любителей приоритета идейно-воспитательной функции, планирования воспитания участника объединения примерно по восьми направлениям коммунисти-
ческого воспитания одновременно на основе одного определенного вида любительской деятельности, что не могло не привести к конфликту, обострению противоречий между клубными учреждениями и массовым инициативным любительским движением, к ситуации, когда «клуб — инициативное объединение» ушел из клуба-учреждения [11, с. 3].
Со второй половины 80-х и до середины 90-х годов (времени выхода закона РФ «Об общественных объединениях») наблюдается новый этап в развитии инициативного любительского движения в сфере культуры и досуга. Н.Н. Ярошенко характеризует этот этап, включая начало XXI века, как парадигму социальной активности личности на основе формирования либеральных ценностей [1, с. 21]. Новизна социокультурной ситуации заключалась в том, что на волне перестройки (1985 г.) заявляют о себе неформалы, и любительское движение, социокультурная инициатива распадается на два полюса: 1) экспрессивные, эпатажные проявления досуговой инициативы и активности (панки, рокеры, фанаты, металлисты т.д.); 2) конструктивное культурно и социально ориентированное любительство. К последнему относятся экологические, историко-культурные и социально-политические (клубы в защиту перестройки и т.д.) направления молодежного движения. Если культурно ориентированное любительство (театральные хозрасчетные студии, рок-лаборатории) с трудом, но вписывались в рамки деятельности учреждений культуры, то социально ориентированные клубы и их объединения в форме хозрасчетных фондов молодежной инициативы, молодежных культурных центров — далеко не всегда. Это дало основание исследователям назвать социальноориентированные любительские клубы внеклубным любительским движением [12, с. 16].
Проект перестройки управления любительским движением в масштабах всей страны на основе территориальной самоорганизации однопрофильных и многопрофильных любительских клубов был предложен В.В. Розановым и В.Н. Рыбаковым. В качестве организационного механизма такой перестройки авторы предложили создание «общественно-государственного совета по управлению развитием любительского движения», которые создаст «актуальную среду» для реализации социальной инициативы личности в сфере досуга, обеспечит ее государственную поддержку через формирование социального заказа на такую инициативу, предусматривающего реальное правовое и относительное ресурсное обеспечение ее со стороны государства [14, с. 3].
Разработка данного организационного проекта основывалась на трансформации теоретико-методологических подходов к осмыслению любительства в сфере досуга.
Решая проблему динамики развития любительства, повышения его качества и социальной эффективности в рамках актуальной тогда политической концепции ускорения научно-технического прогресса, нового понимания роли человеческого фактора, воспитания нового человека, углубления советской демократии, авторы предприняли попытку анализа социальной досуговой инициативы с позиций ее гуманистического, а не только социально-политического содержания, с учетом изменения в конце 80-х годов функционального содержания сферы досуга в жизни общества и личности (превращение досуга во вторую после труда жизненно-важную сферу), предложили методологическую модель советского любительства. Проект консолидации любительства в масштабах всей страны основывался на понимании любительства как инициативного, в основном молодежного движения, основанного на самоуправлении и самофинансировании, социальная эффективность которого измерялась эффективным и мобильным решением проблем, «узких мест» в культуре, искусстве, управлении,
политике, которые с таким же эффектом государство решить не могло [13].
Что давало участие в любительском движении этого периода отдельной личности, каковы результаты личностного уровня развития любительского движения на данном этапе? Еще в 1982 г. В.Е. Триодин ставит проблему неразработанности в клубоведческой науке проектирования качеств личности, воспитывающейся в процессе клубной деятельности в условиях коллектива, высказывает мысль об опосредованном характере воспитания в условиях групп любителей (цели воспитания участниками коллектива не осознаются и не ставятся), рассматривается проблема влияния на участника социально-психологического климата в коллективе (Б.Д. Па-рыгин) и воспитания ценностных ориентаций участника коллектива (М.С. Каган) [14, с. 20-25].
В конце 80-х годов развитие конструктивного социального любительства, показывает, что оно создавало новые типы связей между людьми, здесь проверялась жизнеспособность новых социальных технологий управления «снизу». Молодежь самостоятельно овладевала политической, экологической культурой, занималась возрождением традиционных культур народов России в ситуации полной ответственности за предпринимаемые действия. Такой уровень развития любительства был формой социального творчества, где формировались новые правовые механизмы и социальные институты в управлении обществом и культурой [12, с. 15]. И хотя термина «гражданское воспитание» в те годы еще не было в широком научном контексте, по сути реальное участие молодежи в конструктивном социокультурном любительском движении было школой ее гражданского воспитания, где процесс воспитания происходит опосредованно, через реальный опыт любительской деятельности и лидерства в самоуправляемом и самофинансируемом коллективе, часто преодолевая сопротивление среды, т.е. в условиях отсутствия реальной государственной поддержки досуговой позитивной инициативы. Мы считаем, что это была культура участия, вклада своего времени, труда, таланта в общее дело развития социума и общества в целом.
Что принесли обществу и культуре личности инициативы эпатажного крыла, крыла неформалов? Либерализацию половой морали, демократизацию внешнего облика, одежды молодых людей, их специфический язык общения с широким использованием сленга, непонятные для непосвященных жизненные ценности (полное отрицание опыта поколения родителей, культ любви или насилия и т.д.). Образ жизни в компании (тусовке), в дороге (путешествия «автостопом»), но в любом случае — далекий от созидания, труда, личного участия в обустройстве общественной жизни в России, близкий к опасной игре со смертью (криминал, наркотики), риском проживания без дома или на снимаемых всклад-чину квартирах (своеобразная коммуна). Созерцательное или агрессивно деятельное существование во имя разделяемых со своим окружением ценностей без перспектив на будущее, либо с сознательными криминальными или политическими противоправными перспективами (казанская группировка, люберы, позднее — скинхеды, национал-экстремисты). У них свое социальное время, и своя культура: субкультура, переходящая в контркультуру, культуру отчуждения, а не вклада, участия. У неформалов иное организационное строение социально-психологической микроединицы этого молодежного движения: тусовка-компания либо группировка, отличающаяся от тусовки жесткой иерархической структурой, агрессивно-криминальными целями, подавлением высшими низших по статусу [15]. Маргинальные субкультурные инициативы молодежи есть в любом обществе (И.М. Ильинский [16], А.П. Марков [17; 18]), но на волне перестройки и последующего кризис-
ного реформирования, распада СССР эти инициативы проявились как массовые, унесли жизни десятков тысяч молодых людей (криминал, наркотики), деформировали судьбы еще сотен тысяч (уход в рэкет, религиозные секты и т.д.) [19, с. 139-158].
Маргинальные молодежные инициативы обнаружили двуполюсность ценностного содержания молодежного движения в России, силу и слабость асоциально направленной инициативы, заставили специалистов социальной педагогики в сфере досуга считаться с вероятностным характером стихийного процесса социализации подрастающего поколения, протекающего в зоне риска для личностного становления подростков и молодежи [там же].
Социокультурный опыт молодежного любительского движения в России во второй половине 80-х — начала 90-х годов показал, что учреждениям культуры необходимо создавать организационно-педагогические условия для формирования просоциальной направленности, позитивного содержания любительского движения молодежи, чтобы противостоять стихийному вектору процесса социализации. Такими условиями являлись: 1) свободный выбор любителями предмета деятельности, отсутствие диктата идеологии; 2) гибкая мобильная трансформация (структурная перестройка и изменение направлений деятельности с ориентацией на интересы населения, молодежи) базовых учреждений — как организационной опоры любительства; 3) учет специфики воспитания в самоуправляемом и часто самофинансируе-мом любительском коллективе, опосредованный характер воспитательного процесса через опыт любительской деятельности. Но с этими задачами учреждения культуры как государственные структуры не справились: массовое любительское движения ушло из под их влияния.
Это подтверждает мысль Т.И. Заславской о том, что «движущей силой социального развития являются люди, в случае несоответствия их социальных качеств требованиям современного мира, государственная власть не способна решить ни одной проблемы. Интересы, потребности, моральные установки, правовое сознание и другие стороны менталитета граждан предопределяют принятие или неприятие обществом предлагаемых властью правил игры» [20, с. 23]. Поэтому на этапе середины 80-х — начала 90-х годов возникают и гаснут, не найдя массового подкрепления, идеи организационной перестройки клубных учреждений, «догоняющих» ушедшее из-под их влияния любительское движение:
1) идея культурно-спортивного комплекса (КСК), долженствующего объединить на местах культуру и спорт в единый, привлекательный для населения комплекс;
2) идея массового распространения молодежных культурных или досуговых центров на хозрасчетной основе, интегрирующих те виды досуговой деятельности, которые интересны молодежи и населению, а не только штатному аппарату учреждения культуры и власти. Это дает обоснование ученым (А.В. Каменцу, В.А. Лапшину, В.Е. Триодину) сделать вывод о том, что выработанный подход к клубу как институту социальной активности масс не был в полной мере реализованым на одном этапе развития нашего общества. В результате клубная организация масс постепенно превращается в учреждение для масс с подменой самоуправления управлением [12, с. 26].
Начало и середина 90-х характеризуются новой социокультурной и политической ситуацией в стране, повлиявшей на развитие гражданских молодежных инициатив в сфере досуга и культуры, определявшейся новым отклонением в противоположную сторону «ментального маятника». С распадом СССР в 1991 г., приходом рыночных отношений, переходом учреждений культуры на хозрасчетный механизм в 1992 г. (что повлекло сокращение их количества, особенно в условиях села), в обществе изме-
нилось отношение к досуговым инициативам молодежи этих целей должны были стать хорошо технически осна-
и содержание этих инициатив. Социокультурная ситуа- щенными, чтобы решать принципиально иные, по сравне-
ция в стране характеризовалась многопартийностью, нию с этапом культурного просвещения, задачи: оздоров-
формированием новой выборной системы с участием мо- ление, рекреация, развитие человека в сфере досуга.
лодежи, появлением в крупных городах зарубежных бла- Перспективной моделью культурно-досугового учрежде-
готворительных общественных организаций, продолже- ния (КДУ) представлялся центр досуга с окупаемыми
нием роста эпатажного крыла неформалов. Все это потре- помещениями для танцев, аэробики, игр, игровых авто-
бовало принятия в 1995 г. закона РФ «Об общественных матов, аттракционов, залов для зрелищных и церемони-
объединениях», тем более, что закон, предшествующий альных программ. Помещения для любительства, худо-
данному, был принят в СССР в 1936 г. [20, с. 69]. жественного творчества планировались в дополнение к
Закон 1995 г. [21] гарантировал общественным объе- рекреационно-развлекательным, либо должны были
динениям свободу и разнообразие деятельности, леги- стать отдельными клубными помещениями малых форм.
тимизировал ее экономико-хозяйственные механизмы, Такая резкая трансформация ценностей досуга в России
регулируя взаимоотношения с государством на основе произошла под влиянием коммерциализации и вестер-
принципа невмешательства в деятельность объединений, низации отечественной доктрины досуга [22, с. 122-126].
не нарушающих данный закон. Общественные объедине- Последнее десятилетие (с 1995 по 2005 гг.) показания, одной из правовых форм которых были обществен- ло, что эту модель КДУ государству не удалось реализо-
ные организации, можно было создавать на базе трудово- вать по ряду причин и экономического (модель требова-
го коллектива, по месту жительства, на определенной ла значительных финансовых вложений) и социокуль-
территории — от муниципального до регионального и турного характера, связанных с изменением досуговых
федерального уровней. Все это было экономико-право- ориентаций социально-стратифицированного населения,
вым условием независимости деятельности обще- молодежи. «Новые богатые» предпочитают проводить
ственных объединений от базовых учреждении, в том досуг по западному образцу в частных ночных клубах, за-
числе — учреждений культуры. ведениях игорного бизнеса, пользоваться услугами зару-
Но и учреждения культуры не рассматривали люби- бежного турбизнеса. У «новых бедных», составляющих
тельство как приоритет, поскольку в середине 90-х гг. значительное большинство населения, отсутствует как
изменились представления специалистов о модели куль- свободное время, так и экономическое его обеспечение.
тпросветучреждения в связи с трансформацией концеп- Средний класс как основной массовый потребитель сферы
ции культурно-просветительной работы в концепцию ра- досуговых услуг в России находится в стадии становле-
боты культурно-досуговой. Приоритетом стала идея не ния, он слишком малочислен, чтобы влиять на современ-
столько развития творчества населения (художественно- ную социокультурную политику, проявлять свою иници-
го, технического, социального), сколько потребления ативу в этой сфере [23, с. 29-41; 24, с. 5-12].
культуры, досуга. Культурно-досуговые учреждения для
Библиографический список
1. Ярошенко, Н.Н. Педагогические парадигмы теории социально-культурной деятельности : автореф. дис. ... д-ра педагогических наук : 13.00.05 / Н.Н. Ярошенко— М. : МГУКИ, 2000.
2. Никитина, Н.Н. Как сделать общественные ценности достоянием личности / Н.Н. Никитина // Классный руководитель. — 2004. — № 4.
3. Литовкин, Е.В. Генезис и этапы культурно-просветительной работы / Е. В. Литовкин // Вестник МГУКИ. — 2003. — №4.
4. Туев, В.В. Технология организации инициативного клуба / В. В. Туев— Москва— Кемерово, 1999..
5. Сасыхов, А.В. Основы клубоведения / А.В. Сасыхов, Ю.А. Стрельцов. — Улан-Удэ : Бурятское книжное изд-во, 1969.
6. Заславская, Т.И. Человеческий потенциал в современном трансформационном процессе / Т.И. Заславская // ОНС : общественные науки и современность. — 2005. — №4. — С. 13-25.
7. Хренов, Н.А. Культура в эпоху социального хаоса. / Н.А. Хренов. — М. : Едиториал УРСС, 2002.
8. Смирнова, Е.И. Культурно-просветительная работа и ее роль в формировании общественной политической активности трудящихся / Е.И. Смирнова. — Л.: ЛГИК, 1980.
9. Смирнова, Е.И. Теория и методика организации самодеятельного творчества трудящихся в культурно-просветительных учреждениях / Е.И. Смирнова. — М. : Просвещение, 1983.
10. Бакланова, Т.И. Теоретические основы педагогического руководства художественной самодеятельностью : автореф. дис. д-ра педагогических наук: 13.00.05 / Т.И. Бакланова. — Л. : ЛГИИК, 1990.
11. Как и зачем создается клубное объединение? Методические рекомендации в помощь школьному и студенческую активу /
Г.В. Оленина. — Барнаул, 2004.
12. Клуб и любительское движение / А.В. Каменец, В.А. Лапшин. — М. : ВЦНТ и КПР, 1989.
13. Розанов, В.В. Анализ опыта и перспективы совершенствования деятельности любительских клубов и объединений / В.В. Розанов, В. Н. Рыбаков — М. : ВНМЦ и КПР, 1988.
14. Триодин, В.Е. Организация и методика работы клубных объединений / В.Е. Триодин. — Л. : ВПШК, 1982.
15. Дроздов А. Ю. Агрессивное поведение молодежи в контексте социальной ситуации / А.Ю. Дроздов // Социологические исследования. — 2003. — №4.
16. Ильинский, И. М. Комсомол и перестройка / И.М. Ильинский. — М. : Мол. гвардия, 1987.
17. Самодеятельные молодежные объединения : состояние, тенденции, проблемы / авт. — сост. А.П. Марков. — Л. : ЛГИК, 1988.
18. Неформальная Россия : о неформальных политизированных движениях и группах в РСФСР : опыт справочника / сост. : В. Березовский, М. Кротов. — М. : Мол. гвардия, 1990.
19. Косарецкая, С. В. О неформальных объединениях / С.В. Косарецкая., Н.Ю. Синягина. — М. : Гуманит издат центр ВЛАДОС, 2004.
20. Ямпольская, Ц. А., Общественные организации в СССР. Некоторые политические и организационно-правовые аспекты / Ц.А. Ямпольская. — М. : Изд-во «Наука», 1972.
21. Об общественных объединениях : Закон Российской Федерации № 82-ФЗ от 19. 05. 1995 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. — 1995. — № 21. — Ст. 1930.
22. Культурно-досуговая деятельность / под науч. ред. А.Д. Жаркова, В.М. Чижикова. — М. : МГУК, 1998.
23. Арутюнян, Ю. В. О социальной структуре общества постсоветской России / Ю.В. Арутюнян // Социологические исследования. — 2002. — №9.
24. Мосалев, Б.Г. Досуг. Методология и методика социологических исследований / Б.Г. Мосалев. — М. : МГУК, 1995.
Статья поступила в редакцию 20.05.08.
