Дифференциация и индивидуализация уголовного наказания как методы реализации уголовно-правовой политики Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.8

А. В. Шеслер

ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ И ИНДИВИДУАЛИЗАЦИЯ УГОЛОВНОГО НАКАЗАНИЯ КАК МЕТОДЫ РЕАЛИЗАЦИИ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ

В статье рассматривается правовая природа дифференциации уголовного наказания и индивидуализации уголовного наказания. Представлен вывод о том, что дифференциация наказания относится к правотворческому методу реализации уголовно-правовой политики. Указывается, что она осуществляется через признаки основного, квалифицированного или привилегированного состава преступления. Подчеркивается, что являясь средством законодательной оценки общественной опасности преступлений определенного вида и лиц, их совершивших, дифференциация уголовного наказания осуществляется через установления в законе вида и размера уголовного наказания за совершенное преступление. Обосновывается позиция, в соответствии с которой индивидуализация уголовного наказания относится к правоприменительному методу реализации уголовно-правовой политики. Отмечается, что она осуществляется через обстоятельства, смягчающие и отягчающие, и состоит в судебной оценке общественной опасности конкретного преступления и лица, его совершившего, через выбор судом вида и размера уголовного наказания в отношении конкретного лица. Предлагаются критерии отнесения обстоятельств совершенного преступления к квалифицирующим и привилегированным признакам состава преступления либо к обстоятельствам, смягчающим и отягчающим наказание.

Ключевые слова: уголовное наказание; дифференциация уголовного наказания; индивидуализация уголовного наказания; признаки состава преступления; обстоятельства; смягчающие и отягчающие наказание; уголовно-правовая политика.

A. V. Shesler

DIFFERENTIATION AND INDIVIDUALIZATION OF CRIMINAL PENALTY AS METHODS OF REALIZATION OF CRIMINAL AND LEGAL POLICY

In article the legal nature of differentiation of criminal penalty and individualization of criminal penalty is considered. The conclusion that differentiation of punishment belongs to a law-making method of realization of criminal and legal policy is drawn. It is specified that she is carried out through signs of the basic qualified or exclusive corpus delicti. It is emphasized that being means of legislative assessment of public danger of crimes of a certain look and the persons which have made them differentiation of criminal penalty is carried out through establishments in the law of a look and the amount of criminal penalty for the committed crime. The position according to which individualization of criminal penalty belongs to a law-enforcement method of realization of criminal and legal policy is proved. It is noted that she is carried out through the circumstances softening and aggravating and consists in judicial assessment ofpublic danger of the concrete crime and the person which has made it through the choice by court of a look and the amount of criminal penalty concerning the particular person. Criteria of reference of circumstances

© Шеслер А. В., 2018 © Shesler A. V., 2018

of the committed crime to the qualifying and exclusive signs of corpus delicti or to the circumstances commuting and aggravating a penalty are offered.

Keywords: the criminal penalty; differentiation of criminal penalty; individualization of criminal penalty; signs of corpus delicti; circumstances commuting and aggravating a penalty; criminal and legal policy.

Дифференциация уголовного наказания и индивидуализация уголовного наказания являются важнейшими методами реализации уголовно-правовой политики, правовая природа которых нуждается в определении.

Дифференциация уголовного наказания осуществляется через признаки состава преступления. Одни из них являются криминообразующими, т. е. основными признаками состава преступления, которые всегда отражают суть определенного преступного деяния, лежат в основе запрещения его уголовным законом. Другие — в основе привилегированного или квалифицированного состава преступления. Признаки, лежащие в основе привилегированного состава преступления, характеризуют совершенное преступное деяние как обладающее более низкой степенью общественной опасности по сравнению с преступлением, предусмотренным основным составом. Поэтому за такое деяние предусмотрено более мягкое наказание по сравнению с преступлением, предусмотренным основным составом. Например, привилегированный состав убийства, предусмотренный ст. 106 УК РФ, отличается от основного состава, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, наличием таких смягчающих признаков, как нахождение матери новорожденного ребенка в условиях психотравмиру-ющей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, а также более мягким наказанием. Напротив, признаки, лежащие в основе квалифицированного состава преступления, характеризуют совершенное преступное деяние как обладающее более высокой степенью общественной опасности по сравнению с преступлением, предусмотренным основным составом. Поэтому за такое де-

яние предусмотрено более строгое наказание по сравнению с преступлением, предусмотренным основным составом. Например, совершение убийства общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ) в отличие от простого состава убийства (ч. 1 ст. 105 УК РФ) характеризуется тем, что заведомо для виновного существует опасность для жизни не только потерпевшего, но хотя бы еще одного лица (например, путем взрыва, поджога, производства выстрелов в месте скопления людей, отравления воды и пищи, которыми, помимо потерпевшего, пользуются другие люди) (см. п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» (ст. 105 УК

РФ)).

Законодатель в качестве квалифицирующих (привилегированных) признаков состава преступления признает какие-либо обстоятельства в тех случаях, когда они не только в значительной степени повышают (снижают) общественную опасность определенных видов преступлений (либо одновременно преступлений и лиц, их совершивших), но и являются типичными для последних [2, с. 181]. Например, признание в качестве квалифицирующего признака незаконного проникновения в жилище, помещение или иное хранилище в составе кражи связано с появлением таких непосредственных факультативных объектов преступления, как отношения, обеспечивающие частную жизнь человека через неприкосновенность его жилища, и отношения, связанные с созданием специальных условий по сохранности имущества. Безусловно, указанные обстоятельства в значительной степени повышают общественную опасность кражи. Кроме того, совершение краж при этих обстоятельствах является типичным для этого вида преступлений.

Так, по данным уголовной статистики МВД РФ в 2017 г. в России было зарегистрировано 788531 краж, из них кражи, совершенные незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище составили 27,7 %) [5, с. 44].

Индивидуализация уголовного наказания осуществляется через смягчающие и отягчающие обстоятельства. Основное назначение таких обстоятельств состоит в их влиянии на уголовное наказание (смягчении или утяжелении уголовного наказания) [3, с. 168]. Поэтому к таким обстоятельствам относятся прежде всего обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, которые указаны в ст.ст. 61, 63 УК РФ. Однако не только они, но и ряд других. В частности, личность виновного, влияние наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи (ч. 3 ст. 60 УК Ф), условия жизни и воспитания несовершеннолетнего виновного, уровень его психического развития, влияние на него старших по возрасту лиц (ст. 89 УК РФ) и др. Общее свойство обстоятельств, смягчающих уголовное наказание, состоит в снижении ими общественной опасности совершенного преступления и личности виновного. Напротив, общее свойство обстоятельств, отягчающих уголовное наказание, состоит в повышении ими общественной опасности совершенного преступления и личности виновного [4, с. 62-75]. Отдельные обстоятельства, смягчающие уголовное наказание, свойством снижения ими общественной опасности совершенного преступления и личности виновного не обладают и являются средством индивидуализации уголовного наказания в силу такого принципа уголовного права, как гуманизм [1, с. 83-84].

Обстоятельства, смягчающие и отягчающие уголовное наказание, выступают средством индивидуализации, а не дифференциации последнего в силу того, что они не являются криминообра-зующими признаками определенного

состава преступления. Дело в том, что смягчающие и отягчающие уголовное наказание обстоятельства не отражают суть преступного деяния, его общественную опасность, лежащую в основе его криминализации. Они лишь влияют соответственно на снижение или повышение этой общественной опасности, однако не на ее наличие как свойства преступления. Не могут рассматриваемые обстоятельства по своей сути быть квалифицирующими либо привилегированными признаками определенного состава преступления, так как они характерны для многих видов преступных деяний, а не для конкретного вида. Квалифицирующие либо привилегированные признаки определенного состава преступления являются, как уже отмечалось, типичными именно для последнего. Например, для многих насильственных, корыстных и корыстно-насильственных преступлений характерно возрастание их количества во время массовых беспорядков, так как парализация деятельности органов правопорядка в этот период создает условия для их совершения и увеличивает их латентность. Поэтому законодатель указал данное обстоятельство (совершение преступления при массовых беспорядках) в качестве отягчающего наказание (п. «л» ч. 1 ст. 63 УК РФ) и не указал в качестве квалифицирующего признака преступлений, совершаемых по насильственным, корыстным и корыстно-насильственным мотивам.

Отметим, что законодатель может придавать не одинаковое уголовно-правовое значение одноименным обстоятельствам применительно к различным составам преступлений. Например, организованная группа в одних случаях выступает в качестве средства дифференциации уголовного наказания, являясь основным или квалифицирующим признаком состава преступления, в других — в качестве средства индивидуализации уголовного наказания, являясь только обстоятельством, отягчающим наказание.

В тех случаях, когда организованные группы (в ст.ст. 208, 209 УК РФ и др.) являются основным признаком состава преступления, законодатель отражает тот факт, что эти группы в силу факта своего существования обладают особой общественной опасностью и являются типичными для тех видов преступности, которые существуют только как групповая преступность. Особая общественная опасность указанных организованных групп состоит, как в специфике того вреда, который причиняется при их создании, так и в специфике прецедентности преступлений по созданию этих групп. Специфика вреда, причиняемого организованными преступными группами, заключается в том, что их существование нарушает общественные отношения, обеспечивающие безопасность многих других объектов уголовно-правовой охраны. Преступный вред может выражаться как в нарушении общественных отношений, составляющих непосредственный объект преступления, так и в нарушении общественных отношений, обеспечивающих безопасность этого непосредственного объекта преступления [6, с. 100-101]. Например, видовым объектом преступлений, предусмотренных ст.ст. 208-210 УК РФ, является общественная безопасность. Однако сама общественная безопасность состоит из нескольких непосредственных объектов уголовно-правовой охраны, представленных конкретными видами безопасности (производства различных работ, обращения с общеопасными предметами и т. д.), на которые посягают преступления, предусмотренные главой 24 УК РФ, и общей безопасности, на которую посягают непосредственно некоторые из преступлений, предусмотренных этой главой, в частности, ст.ст. 208-210 УК РФ (см. подр. [7, с. 61-66]). Именно о втором объекте правовой, в том числе уголовно-правовой, охраны речь идет в ст. 6 Стратегии национальной безопасности от 31 декабря 2015 г., в которой национальная безопасность определяется как

состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, при котором обеспечиваются реализация конституционных прав и свобод граждан Российской Федерации, достойные качество и уровень их жизни, суверенитет, независимость, государственная и территориальная целостность, устойчивое социально-экономическое развитие Российской Федерации (О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации : указ Президента РФ от 31.12.2015 г. № 68з). В ст. 1 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. № 390-Ф3 «О безопасности» общественная безопасность обозначена как составная часть национальной безопасности.

При создании таких организованных групп, как незаконное вооруженное формирование и банда, нарушается состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства, так как появляется коллективный субъект преступной деятельности, посягающий на них. При нарушении общей безопасности, кроме того, создается угроза конкретным видам безопасности, предусмотренным главой 24 УК РФ, а также безопасности другим объектам уголовно-правовой охраны (жизни и здоровью, собственности и т. д.).

Прецедентный характер преступлений по созданию указанных преступных групп и участию в них состоит в возможности дальнейшей консолидации преступной среды, а значит, в дальнейшем причинении вреда общей безопасности, ослабление которой создает угрозу для преступных посягательств на все иные объекты уголовно-правовой охраны.

И, наконец, выделенные в законе организованные группы являются типичными субъектами криминальной деятельности для тех видов преступности, которые тесно связаны с ее групповыми формами. Так, банды являются одним из основных видов преступных групп, которые входят в организованную

преступность. Незаконные вооруженные формирования в значительном числе случаев совершают преступления террористического характера. Это связано с тем, что такие преступления предполагают тщательную и длительную подготовку к ним, вооруженность, соединение усилий многих лиц, сплочение их посредством жесткой дисциплины.

В тех составах преступления (п. «ж» ч. 2 ст. 105, п. «а» ч. 2 ст. 131 УК РФ и др.), где совершение их организованной группой является квалифицирующим признаком, уголовный закон отражает повышенную общественную опасность такого преступления по сравнению с преступлением, совершаемым в одиночку, а в ряде случаев даже по сравнению с преступлением, совершаемым по предварительному сговору группой лиц (п. «а» ч. 4 ст. 158 УК РФ), а также типичность совершения преступления именно организованной группой. Применительно к тем составам преступлений, совершение которых организованной группой является не типичным, указанное обстоятельство является отягчающим наказание обстоя-

тельством в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ.

В заключение сделаем следующие выводы. Во-первых, дифференциация уголовного наказания является средством законодательной оценки общественной опасности преступлений определенного вида и лиц, их совершивших, и осуществляется соответственно через установления в законе вида и меры уголовного наказания. В силу того, что дифференциация уголовного наказания определяется законодателем, она по своей правовой природе относится к правотворческому методу реализации уголовно-правовой политики. Во-вторых, индивидуализация уголовного наказания является средством судебной оценки общественной опасности конкретного преступления и лица, его совершившего, через выбор судом вида и меры уголовного наказания в отношении конкретного лица. В связи с тем, что индивидуализация уголовного наказания осуществляется в процессе применения уголовно-правовой нормы, ее следует относить по правовой природе к правоприменительному методу реализации уголовно-правовой политики.

Литература

1. Горелик, А. С. Наказание по совокупности преступлений и приговоров. — Красноярск, 1991.

2. Кругликов, Л. Л., Василевский, А. В. Дифференциация ответственности в уголовном праве. — СПб., 2002.

3. Мельникова, Ю. Б. Дифференциация ответственности и индивидуализация наказания. — Красноярск, 1989.

4. Прохоров, Л. А. Общие начала назначения наказания и предупреждение рецидивной преступности. — Омск, 1980.

5. Состояние преступности в России за январь-декабрь 2017 года. — М., 2018.

6. Филимонов, В. Д. Криминологические основы уголовного права. — Томск, 1981.

7. Шеслер, А. В., Смирнов, И. О. Характеристика объекта как элемента состава преступления, предусмотренного статьей 208 Уголовного кодекса Российской Федерации // Юридическая наука и правоохранительная практика. — 2013. — № 3 (25).

References

1. Gorelik, A. S. Nakazanie po sovokupnosti prestuplenij i prigovorov [Punishment on set of crimes and sentences]. Krasnoyarsk, 1991.

2. Kruglikov, L. L., Vasilevskij, A. V. Differenciaciya otvetstvennosti v ugolovnom prave [Differentiation of responsibility in criminal law]. St. Petersburg, 2002.

3. Mel'nikova, Yu. B. Differenciaciya otvetstvennosti i individualizaciya nakazaniya [Differentiation of responsibility and individualization of punishment]. Krasnoyarsk, 1989.

4. Prohorov, L. A. Obshchie nachala naznacheniya nakazaniya i preduprezhdenie recidi-vnoj prestupnosti [General beginnings of assignment of punishment and prevention of recurrent crime]. Omsk, 1980.

5. Sostoyanie prestupnosti v Rossii za yanvar'-dekabr' 2017 goda [Condition of crime in Russia for January-December, 2017]. Moscow, 2018.

6. Filimonov, V. D. Kriminologicheskie osnovy ugolovnogo prava [Criminological fundamentals of criminal law]. Tomsk, 1981.

7. Shesler, A. V., Smirnov, I. O. Harakteristika ob'ekta kak ehlementa sostava prestupleniya, predusmotrennogo stat'ej 208 Ugolovnogo kodeksa Rossijskoj Feder-acii [The characteristic of an object as element of the corpus delicti provided by article 208 of the Criminal Code of the Russian Federation] // Yuridicheskaya nauka i pravoohranitel'naya praktika [Jurisprudence and law-enforcement practice], 2013, no. 3 (25).

Сведения об авторе

Шеслер Александр Викторович: ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк, Российская Федерация), профессор кафедры уголовного права, доктор юридических наук, профессор. E-mail: sofish@inbox.ru

Information about the author

Shesler Aleksandr Viktorovich: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk, Russia), professor of the chair of the criminal law, doctor of law, professor. E-mail: sofish@inbox.ru

УДК 343.57

В. А. Шеслер

НАКАЗУЕМОСТЬ ХИЩЕНИЙ НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ ИЛИ ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ

В статье рассматриваются вопросы наказуемости хищения наркотических средств или психотропных веществ, предусмотренное ст. 229 УК РФ. Наказуемость этого хищения определена прежде всего специфическими свойствами его предмета, в качестве которого выступают указанные средства или вещества. Их изъятие из гражданского оборота или ограничение в нем в силу негативного психоактивного воздействия на организм человека определяют в качестве объекта преступления общественные отношения, обеспечивающие охрану здоровья населения, а не отношения собственности. Поэтому данное хищение предусмотрено не в главе о преступлениях против собственности (гл. 21 УК РФ), а в главе о преступлениях против здоровья населения (гл. 25 УК РФ). Особенности предмета преступления, предусмотренного ст. 229 УК РФ, влияют на характеристику момента окончания этого хищения, которое в судебной практике связывается с моментом противоправного изъятия наркотических средств или психотропных веществ из чужого

© Шеслер В. А., 2018 © Shesler V. A., 2018