CC BY
23
Т.Г. Балханова
ДИАЛОГ КУЛЬТУР В КОНТЕКСТЕ МЕЖКОНФЕССИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В РЕСПУБЛИКЕ БУРЯТИЯ
В статье дан культурологический анализ межконфессионального диалога в полиэтнической республике Бурятия. Автор высказывает мысль о том, что идея диалога культур как формы межкультурного взаимодействия позволяет рассматривать явление межконфессиональных отношений в системе культуры. При таком подходе диалог культур выступает аксиологическим основанием (диалог как ценность или признание ценности другого). Затронуты вопросы о проблемах и перспективах развития религиозной ситуации и межконфессионального диалога в современной республике. Ключевые слова: теория культуры, диалог культур, культурное многообразие, межконфессиональные отношения, культурные ценности, мировые религии.
The culturological analysis of interreligious relations in polyethnic Republic of Buryatia is given in the article. The author considers that the idea of cultural dialogue as a form ofintercultural cooperation allows to consider the phenomenon ofinterreligious relations in cultural system. The cultural dialogue is a valuable basis. Questions about problems and perspectives of development of religious situation and interreligious dialogue in modern Republic are considered in the article. Keywords: theory of culture, dialogue of cultures, cultural variety, interreligious relations, cultural values, world religions.
Анализ научных публикаций по теме нашей статьи за последние годы свидетельствует о том, что интерес к данной проблематике приобретает все более острые и дискуссионные формы. К настоящему моменту диалоговые отношения рассмотрены в различных аспектах социального знания. Имеется ряд позиций и мнений, авторы которых концентрируются на разных аспектах: историческом (Л. Н. Гумилев, А. И. Жильский,
A. Б. Зубов, Г. А. Никитина, М. Ю. Ре-шетова и др.), конфессионально-теологическом (А. Барац, С. Н. Булгаков,
B. С. Соловьев, Л. Н. Толстой, П. Флоренский и др.), политическом (Г. Зим-мель, С. И. Иваненко, З. Изакович, В. Н. Рагузин и др.), юридическом (Б. Бич, Ю. А. Розенбаум, Л. С. Скура-товская и др.) и других аспектах. Суммируя данные мнения в отечественной науке, констатируем, что диалоговые интенции, включенные в российский национальный дискурс и отвечающие общественному настроению, укрепляют социальное и нравственное здоровье полиэтнического общества, отражают культурный уровень и культуротвор-ческую динамику, которые свойственны современной России.
Как известно, диалог культур в контексте межконфессиональных отношений всегда имел значительную роль в истории цивилизации. Целью нашей статьи является рассмотрение и анализ межконфессионального диалога в определенном региональном пространстве — Республике Бурятия, являющейся многонациональным субъектом Российской Федерации с выраженной бинарной окраской. Совместное проживание на рассматриваемой территории в течение более трех столетий разных по образу жизни и культуре народов - русских, бурят, эвенков, тофаларов и других народов - не могло не привести к взаимодействию и взаимовлиянию их в различных сферах жизнедеятельности. Поэтому исследование особенностей взаимодействия представителей этноконтакт-ных групп в сфере межконфессиональных отношений представляется нам актуальным как для современного уровня развития философско-культурологи-ческого знания, так и для выраженной социально-практической потребности в обеспечении межэтнического и межконфессионального согласия в Бурятии.
Конфессии как социальные и культурные группы в республике возникли и
развиваются в конкретно-исторических, социально-политических и других условиях в качестве элемента особой подсистемы полиэтнического религиозного комплекса и культуры. Конфессиональные вероучения играют определенную роль в социальном развитии общества, на их основе происходит нормативное регулирование функционирования элементов этих социальных групп и определяется степень их взаимодействия. Огромное значение при этом имеют этические и философско-культурологичес-кие основы, фиксирующие ценностные образцы конфессий и выступающие регуляторами социальных и межкультурных связей.
Исторически процесс распространения христианства среди аборигенного населения бурят, эвенков и тофаларов сыграл значительную роль в развитии этнокультурных и межконфессиональных связей. Появление русских в регионе нарушило религиозную однородность населения. Наряду с политеистическими, анимистическими и шаманскими традиционными верованиями коренного населения в крае утвердилось православие. Однако следует отметить, что в результате диалога культур христианство не разрушило религиозного миропонимания бурят и эвенков. В умах местных жителей продолжали сосуществовать наряду с Христом, Николаем-угодником и другими христианскими божествами шаманские тэнгрии, хаты, духи. Исследователь О. В. Бураева на основе этнографических и культурологических исследований в монографии «Этнокультурное взаимодействие народов Байкальского региона в XVII - начале ХХ века» приводит примеры своеобразного межрелигиозного диалога и результаты данных взаимодействий в материальной и духовной культуре. Например, строительство ламами на священной скале Буха-нойона буддийской кумирни, где молились буддисты, а православными миссионерами - часовни для крещеных бурятов, в то время как буряты-шаманисты продолжали устраивать свой тради-
ционный тайлаган. К христианским праздникам приурочивались производственно-религиозные обряды шаманистов. Существовал обычай у бурят накануне Пасхи срезать гривы и хвосты лошадям, обрызгивая вином шаманских богов-покровителей лошадей. Святому Николаю, покровителю земледелия, посвящали тайлаган перед посевом и уборкой (2).
Одним из важных факторов распространения среди бурят христианского учения явился перевод и издание христианской литературы на бурятском языке. В сознании шаманистов оставались идеи христианского учения, которые смешивались с шаманскими, а в ряде случаев и с буддийскими. В результате происходило изменение в шаманистском мировоззрении, возникал определенный синкретизм не только в идеологической системе, но и в культовой практике, который и в дальнейшем оказался для бурят наиболее приемлемым способом постепенного усвоения христианства: 1) медленный, но неуклонный процесс вытеснения язычества; 2) приспособление буддизма к условиям доминирования православной идеологии; 3) мирное сосуществование трех чрезвычайно разных и многомерных стилей мышления и мироощущения - шаманизма, буддизма и христианства. Необходимо отметить, что взаимодействие их было не только внешним, но и внутренним, логически и психологически обусловленным. Русское православие, бурятский шаманизм и бурятский буддизм показали себя открытыми структурами, не лишенными тенденции «обновиться», проявить себя в качестве гибких, универсальных систем. Таким образом, принятие православия означало инкорпорацию в иную этносоциальную общность. Религия в данном случае способствовала ассимиляции, содействовала более быстрому вливанию аборигенов в русскую среду.
Специфика межконфессиональных отношений современной Бурятии составляет сосуществование различных религий. Согласно данным Всероссийс-
кой переписи населения 2002 года, на территории Бурятии проживают представители более 111 национальностей, принадлежащие к различным языковым группам, исповедующие христианство, буддизм, шаманизм, ислам, иудаизм. Наиболее многочисленными из них являются русские - 70% (66512 человек) и буряты - 24% (272910 человек); 6% населения Бурятии относят себя к представителям других этнических групп. Своеобразие религиозной ситуации заключается и в том, что после снятия множества ограничений на деятельность буддийской и христианской конфессий, а также на традиционное религиозное верование бурят - шаманизм, возникли самодостаточные буддийские, православные, католические, старообрядческие, мусульманские общины верующих, шаманские объединения («Боо Мургэл», «Тэнгэри», «Луусад», «Боо Дархан», «Сагаан Боо»), каждое из которых претендует на особую роль и место в дальнейшем развитии своих конфессий, а вместе с тем — все они открыты для межконфессионального диалога в республике.
На 1 августа 2007 года на территории республики зафиксировано 190 религиозных организаций: буддистских - 51; русских православных церквей — 71; русских древнеправославных церквей - 5; русских православных старообрядческих церквей — 1; католических — 1; протестантских — 1; христианских — 11; исламских — 1; иудейских — 1; ведических — 2; шаманских — 5. Верующими считают себя более двух третей населения. Несмотря на различные мировоззренческие различия представленных религий, на данной территории не наблюдается социально проявленных межконфессиональных конфликтов и напряженности на религиозной почве, что составляет уникальность социокультурной ситуации в регионе.
Поскольку каждая из этих религиозных традиций, несмотря на тотальную унификацию современного типа и одностороннее нигилистическое отношение
к культурным и религиозным традициям, в настоящее время жива и представлена значительным числом носителей, постольку своеобразие современного историко-культурного пространства Бурятии представлено сочетанием и диалогом этих религий. В связи с этим многие региональные исследователи обсуждают вопросы о перспективах развития религиозной ситуации и межконфессионального диалога в современной полиэтнической республике. Еще столетие назад бурятские мыслители (Ц. Ж. Жам-царано и Б. Б. Барадийн) отдавали будущее буддизму и предсказывали упадок шаманизма. Однако сегодня, взаимодействуя с буддизмом и христианством, шаманизм не поглотился ими, а наоборот, обогатился их учениями. В отношении буддизма и христианства современный исследователь С. Ю. Лепехов приводит мнение буддийского лидера Далай-ламы XIV о том, что диалог между ними как желателен, так и полезен. «Все великие религии, - считает Далай-лама XIV, — имеют одинаковый потенциал и одинаковую цель, несмотря на то, что между ними существуют конфликты и разногласия, даже серьезные разногласия. Но то, что существуют разные религии, очень важно - разные религии делают возможным видеть индивидуальные особенности жизни; эти особенности и различия так же важны, как общая цель всех религий. И хотя у всех религий одни возможности, ни одна из них не способна стать единственной мировой религией - религии нуждаются друг в друге... » (6, с. 44). Данное высказывание в полной мере отражает насущную потребность межконфессионального диалога буддийской и христианской культур в Бурятии. В другой статье С. Ю. Ле-пехова анализируются следы буддийского влияния и результаты знакомства с религиозным и философским учением буддизма в творчестве виднейших представителей российской духовной элиты конца XIX — начала XX века — таких, как В. С. Соловьев, П. А. Сорокин, Н. О. Лосский, А. Ф. Лосев, Л. Н. Тол-
стой, Н. С. Лесков, И. Анненский, Н. К. Рерих и других, а также рассматриваются особенности взаимной рефлексии православной и буддийской культур на цивилизационном пространстве России (3). Таким образом, в истории межконфессионального диалога, в истории взаимодействия буддийской и российской (по преимуществу православной) культур ясно прослеживается встречное движение, основной целью которого является формирование некоторого единого целостного цивилизационного пространства, открытого для взаимовлияния и взаимообогащения этноконфесси-ональных субстратов. В связи с этим нам близка мысль исследователя из Оренбурга И. Г. Узбекова, который считает, что «теоретическая модель развития поиска предельных оснований нашего общества должна учитывать национально-культурное многообразие населения. И при этом исходить из того, что много-национальность - не источник проблем, а дополнительный ресурс для духовного возрождения человека, устойчивого экономического развития ... а препятствия, мешающие полноценному диалогу культур различных этносов, необходимо преодолевать на путях выработки универсальных ценностей, убедительных для разума» (5, с. 195). При этом важно учитывать, что система ценностей каждой национальной культуры в полиэтнической республике содержит элементы как способствующие сохранению и развитию ее самобытности, так и обеспечивающие открытость, диалог с ценностями других культур. Последние, на наш взгляд, имеют огромное значение в становлении конструктивных межконфессиональных отношений и влияют на стабильность положения в современной Бурятии.
Идея диалога культур как формы межкультурного взаимодействия позволяет рассматривать явление межконфессиональных отношений в системе культуры. При таком подходе диалог культур выступает аксиологическим основанием (диалог как ценность, или при-
знание ценности другого) решения межконфессиональных противоречий, а его целью становится создание новой культурной среды, в которой догматические противоречия отступают на второй план и не мешают формированию общественного согласия последователей различных религий. Однако важным моментом при построении межконфессионального диалога остается решение проблемы: на чем основывать его идейную базу? Отправной точкой сосуществования и примирения в таком диалоге, по нашему мнению, может стать смещение акцентов его ведущей проблематики в систему культуры - на идею общечеловеческих ценностей (так, например, предлагают строить диалог представители буддизма и индуизма). При этом возникает необходимость адаптировать диалог к модели мира верующих, к индивидуальному осмыслению его как ценности. Первым этапом подобного осмысления будет условное разделение модели мира на «то, во что я верю» и на «то, что я допускаю». Развивая идею М. М. Бахтина о рождении диалога в понимании другого (4), можно сказать, что только от принятия диалога как ценности возможно перейти к пониманию ценности другого.
Непосредственный предмет межконфессионального диалога в республике, несомненно, должны составлять вопросы, связанные как с интересами отдельных конфессий (буддизма, православия, иудаизма, старообрядчества и т.д.), так и всего общества, а также вопросы локальных и глобальных проблем человечества и сотрудничества в миротворческой деятельности. Интересна, на наш взгляд, точка зрения И. В. Бестужева-Лады, которая вполне актуальна и применима к современному состоянию религиозного дискурса в республике. Анализируя межконфессиональные отношения, он отмечает, что любой межконфессиональный диалог, имеющий целью расширить сферу влияния одной религии за счет другой какими бы то ни было аргументами, есть разновидность изуверства
и должен быть отвергнут в принципе, независимо от аргументов ведущих его сторон. И далее — у всех мировых религий и всех их сект есть общие проблемы за рамками чисто конфессиональных, которые могут и должны стать предметом диалога. Среди множества проблем, начиная с гносеологических и кончая онтологическими, исследователь выделяет по особому значению так называемые глобальные проблемы современности, от которых в самом буквальном смысле зависит жизнь или смерть человечества. К ним относятся: 1) с 1946 до 1991 года — гонка вооружений, военное противостояние СССР—США, «холодная» война; 2) перспективы «демографического взрыва» в странах третьего мира и «депопуляция» (начавшееся вырождение населения) в европейских странах; 3) состояние окружающей природной среды; 4) состояние культуры; 5) преступность, особенно терроризм; 6) качественное изменение условий развития личности и общества в связи с комплексной компьютеризацией производства; 7) религиозное воспитание подрастающего поколения; 8) эффективность международных организаций; 9) выявление различий между собственно религией и псевдорелигией (1). В данной статье мы можем применить подобную схему к проблемам, являющимся актуальными и для представителей различных религий в рассматриваемом нами регионе. Содержание межконфессионального диалога в Бурятии касается проблем свобод и прав человека, экологических, общественно-политических проблем, борьбы с социальными патологиями, урегулирования межнациональных конфликтов, вопросов нравственности и воспитания подрастающего поколения, проблем сохранения и развития культуры. Необходимо отметить, что межконфессиональный диалог аккумулирует уже определенную имеющуюся в России традицию, в том числе и на институциональном уровне.
Итак, подведем некоторые итоги.
Диалог культур может выступать ценностным основанием межконфессиональных отношений в Бурятии. Выделим два направления: а) формирование идейной базы, призванной ввести диалог в ранг ценностей для его субъектов; б) использование имеющегося практического опыта диалога в качестве модели с учетом всех ошибок.
Религия является репрезентантом культуры. При этом репрезентанты культуры фактически выполняют главную роль в подобном диалоге, так как встреча культур предстает и воспринимается как встреча конфессий, встреча традиций. Смысловые интерпретации такого диалога также будут представать в знаковых системах репрезентантов культуры.
Межконфессиональные отношения в Бурятии тесно связаны с межнациональными отношениями.
Позитивный опыт межконфессионального диалога на рассматриваемой территории (его методологическая и практическая части) может быть использован в качестве образца для других регионов Российской Федерации (как для прекращения, так и предотвращения межконфессиональных и межнациональных конфликтов).
В качестве одного из путей стабилизации и урегулирования межконфессиональных отношений как в Бурятии, так и на территории Российской Федерации необходимо использование нового подхода в области государственной политики в отношении религиозных организаций, учитывающего всю многогранность данной проблемы. Одним из таких подходов может стать смещение акцентов межконфессиональных отношений из доктринальной плоскости в плоскость культуры. Значительную поддержку в этом процессе может оказать приглашение к диалогу со стороны государственных структур.
Примечания
1. Бестужев-Лада И. В. Диалог между религиями: Возможен ли? Нужен ли? / И.В. Бестужев-Лада // Вопросы философии. - 2002. - № 4. - С. 60-66.
2. Бураева О. В. Этнокультурное взаимодействие народов Байкальского региона в XVII - начале XX века / О.В. Бураева. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2005. - 305 с.
3. Лепехов С. Ю. Духовный мир буддизма и культура России / С.Ю. Лепехов // Вестник Бурятского государственного университета. Выпуск 1. - Улан-Удэ, 2005. - С. 4-23.
4. См.: Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. - М., 1972; Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества/ М.М. Бахтин. - М., 1979.
5. Узбеков И. Г. Проблемы развития национальных культур / И.Г. Узбеков // Укрепление взаимодействия народов Урала и Поволжья и проблемы национальной региональной политики. - Оренбург, 2004.
6. Цит. по: Лепехов С. Ю. Межконфессиональный диалог: проблемы и перспективы / С.Ю. Лепехов // Вестник Бурятского государственного университета. Выпуск 6. - Улан-Удэ, 2008. - С. 42-45.
Н.Е. Шафажинская
РУССКОЕ УЧЕНОЕ МОНАШЕСТВО XIX ВЕКА: ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОЕ ЗНАЧЕНИЕ
Данная статья посвящена теме становления и развития научно-исследовательской деятельности русского учёного монашества XIX века и его влияния на отечественную культуру. В работе приведены факты научной деятельности митрополита Евгения (Болховитино-ва), архиепископа Филарета (Гумилевского), митрополита Макария (Булгакова), архимандрита Порфирия (Успенского), святителя Иннокентия (Херсонского). В работе делается акцент на значении научных трудов учёного монашества в государственной, политической и духовно-нравственной жизни России. Ключевые слова: теория культуры, учёное монашество, отечественная культура, научно-исследовательская деятельность, духовно-нравственная культура, научные достижения.
The article given up article to a theme of formation and development of research activity of Russian scientific monkhood of a XIXth century and its influence on domestic culture. In work the facts of scientific activity of metropolitan Evgenie (Bolkhovitinov), archbishop Philaret (Gumilevsky), metropolitan Makariy (Bulgakov), archimandrite Porfirija (Uspensky), prelate Innokentija (Kherson) are mentioned. In work the emphasis is placed on value of proceedings of a scientific monkhood in the state, political and spiritually-moral life ofRussia. Keywords: theory of culture, the scientific monkhood, domestic culture, research activity, spiritually-moral culture, scientific achievements.
В XIX веке просияли имена многих представителей русского ученого монашества, которое в этот период стало особой признанной группой. Просвещенные иноки занимались изучением богословских и других наук, преподавательской деятельностью, а некоторые из них, в соответствии с высочайшим указом 1823 года, были удостоены сана архимандрита, не являясь настоятелями (4, с. 31). Значение научно-исследовательских трудов видных деятелей Русской
православной церкви для отечественной и мировой культуры велико и многогранно. В целях аргументации данного утверждения обратимся к конкретным фактам и иллюстрациям.
Одним из выдающихся представителей ученого монашества XIX века ученые-историки и богословы называют епископа Евгения (Болховитинова), ставшего впоследствии Киевским митрополитом.
Евгений родился в 1767 году в семье
