CC BY
25
Теория и практика общественного развития. 2023. № 4. С. 25-31. Theory and Practice of Social Development. 2023. No. 4. P. 25-31.
Научная статья УДК 316.344
https://doi.org/10.24158/tipor.2023.4.2
Детерминанты социального неравенства российских регионов в условиях глобальной цифровой трансформации
Наталья Геннадьевна Деханова1, Валентина Афанасьевна Сушко2, Юрий Александрович Холоденко3
123Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия 1ndehanova@mail.ru, https://orcid.org/0009-0004-8784-4309 2valentina.sushko@gmail.com, https://orcid.org/0000-0003-4868-2437 3hol.u@mail.ru
Аннотация. Происходящие в мире процессы угрожают российскому государству нарушением внутренней стабильности, поэтому возрастают требования к качеству проводимой социальными институтами страны политики. Отмечается, что приоритетно в этом отношении решение актуальных задач в сфере экономического развития. Во-первых, стране нужна комплексная, детально проработанная, подкрепленная ресурсами политика импортозамещения, направленная на более эффективное включение национальной экономики в глобальное разделение труда. Это позволит результативно использовать хозяйственный потенциал субъектов федерации, что может стать фактором преодоления региональной дифференциации социального развития. Во-вторых, предстоит сформировать адекватную современным глобальным вызовам социально-экономическую модель, что предполагает трансформацию сложившейся системы внутренних связей и переход к новым практикам реализации общественных отношений. На передний план выходит задача модернизации социальной политики государства в направлении сглаживания неравенства граждан с учётом влияния фактора глубокой региональной дифференциации и социальных рисков цифрового перехода. Конечной же, целью такого рода действий должно стать формирование более справедливого общества.
Ключевые слова: социальное неравенство, социальная политика, цифровая трансформация, цифровое управление, государственные услуги, социальные риски глобализации, интеграция, информационный сегмент
Для цитирования: Деханова Н.Г., Сушко В.А., Холоденко Ю.А. Детерминанты социального неравенства российских регионов в условиях глобальной цифровой трансформации // Теория и практика общественного развития. 2023. № 4. С. 25-31. https://doi.org/10.24158/tipor.2023.4.2.
Original article
Determinants of Social Inequality in Russian Regions in the Context of Global Digital Transformation
Natalya G. Dekhanova1, Valentina A. Sushko2, Yuri A. Kholodenko3
123Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia 1ndehanova@mail.ru, https://orcid.org/0009-0004-8784-4309 2valentina.sushko@gmail.com, https://orcid.org/0000-0003-4868-2437 3hol.u@mail.ru
Abstract. The processes taking place in the world threaten the Russian state with a breach of internal stability, so there are increasing demands on the quality of the policy pursued by the social institutions of the country. It is emphasized that the priority in this respect is the solution of urgent tasks in the sphere of economic development. Firstly, the country needs a comprehensive, detailed, resource-supported import substitution policy aimed at more effective inclusion of the national economy in the global division of labor. This will allow the effective use of the economic potential of the subjects of the federation, which can become a factor in overcoming regional differentiation of social development. Secondly, it is necessary to form a socio-economic model adequate to modern global challenges, which involves the transformation of the existing system of social ties and the transition to new practices of implementation of social relations. The task of modernizing the social policy of the state in the direction of smoothing the inequality of citizens, taking into account the influence of the factor of deep regional differentiation and social risks of the digital transition comes to the fore. The ultimate goal of such actions should be the formation of a more equitable society.
Keywords: social inequality, social policy, digital transformation, digital governance, public services, social risks of globalization, integration, information segment
© Деханова Н.Г., Сушко В.А., Холоденко Ю.А., 2023
- 25 -
For citation: Dekhanova, N.G., Sushko, V.A. & Kholodenko, Yu.A. (2023) Determinants of Social Inequality in Russian Regions in the Context of Global Digital Transformation. Theory and Practice of Social Development. (4), 25-31. Available from: doi:10.24158/tipor.2023.4.2 (In Russian).
Прошедшие несколько лет стали периодом глобальных потрясений и глубоких социальных изменений в жизни мирового сообщества. Пересмотру подверглись базовые принципы социальной реальности, разрушающие её основы. В силу разных причин не все государства, политические и бизнес-элиты в равной степени оказались способны адаптироваться к динамике общественных изменений, с трудом воспринимая происходящие перемены и их последствия.
2022 год ознаменовался началом санкционного противостояния России с коллективным Западом. Прогнозировать его последствия - занятие бесперспективное из-за высокой степени неопределенности, хотя некоторые краткосрочные негативные эффекты очевидны. Прежде всего, от введения санкций заметно пострадали их инициаторы - как США, так и европейские государства. Введённые рестрикции на импорт товаров традиционного российского экспорта привели к росту издержек производства европейских компаний и значительному повышению уровня потребительских цен. Однако было бы ошибкой не замечать последствий происходящих изменений для социально-экономического развития нашей страны, хотя апокалиптические прогнозы западного экспертного сообщества не сбылись.
Санкционное противостояние разворачивается в условиях глобальной цифровой трансформации, которая привносит в социальную реальность новые риски. В экономическом пространстве обостряется конкурентная борьба. Глобальный цифровой переход усиливает турбулентность в области занятости населения в странах, вовлеченных в эти процессы, в том числе и в Российской Федерации. В частности, масштабы безработицы в большинстве государств Евросоюза достигли высокого уровня. По итогам 2022 г. в Швеции она составила 6,8 %, во Франции -7,1, в Италии - 8,0 %. Самые высокие показатели безработицы зафиксированы в Греции - 12,9 % и Испании - 11,8 %. В РФ она, несмотря на неблагоприятные внешние и внутренние экономические условия, снизилась до 3,7 %1.
Проведение активной политики в сфере занятости населения, в том числе мероприятий по социальной поддержке безработных, требует масштабных бюджетных расходов. Между тем в последние годы в большинстве промышленно развитых стран наблюдается снижение темпов экономического роста. Так, в 2010-2018 гг. реальный валовый внутренний продукт, рассчитанный по паритету покупательной способности (ВВП по ППС) увеличился в Германии всего на 16 %, во Франции - на 11 %, в Японии и Финляндии - на 8 %, Италии - всего 0,3 %. В Греции он сократился на 16 %2.
Антипандемийные ограничения 2020-2021 гг. и антироссийские санкции 2022 г. ещё более осложнили ситуацию. Низкие темпы экономической динамики не обеспечивают надлежащего пополнения доходной части государственных бюджетов и создают дополнительные барьеры, связанные с решением актуальных социальных проблем, в том числе в области трудовых отношений. В странах, относящихся к «золотому миллиарду», стоявших у истоков и являющихся движущей силой современной глобализации, разрушаются базовые принципы социального государства, обостряется проблема бедности и неравенства граждан. В некоторых из них, до недавнего времени считавшихся образцом экономического процветания и социального благополучия, масштабы протестных акций на фоне негативных последствий антироссийских санкций расширяются, несмотря на декларированные меры поддержки бизнеса и домохозяйств. Будущее постко-видного восстановления экономики становится всё более призрачным. Напряжённость в обществе нарастает, оно становится более конфликтным, так как значительное число граждан, привыкших к стабильной и сытой жизни, не видит для себя позитивных перспектив. Уровень их социальной защищённости снижается. Последствия реализуемых в промышленно развитых странах социальных реформ становятся всё более непредсказуемыми и неоднозначными. Социальные функции государства изменяются (Васильев, 2015).
Глобальная цифровая трансформация обострила проблему неравенства в обществе. Обсуждение данного вопроса началось в конце XX в. с разграничения государств на ИКТ-«имущих» и «неимущих» (Stiakakis, Alexandropoulou-Egyptiadou, 2009). А в начале XXI в. Организация экономического сотрудничества и развития определила цифровой разрыв как «разрыв между индивидами, домашними хозяйствами, предприятиями, территориями по социально-экономическому уровню относительно их возможностей доступа к ИКТ и использования интернета для широкого спектра деятельности»3.
1 Рейтинг стран Европы по уровню безработицы [Электронный ресурс] // РИА Новости. URL: https://ria.ru/20230220/bezrabotitsa-1852365659.html (дата обращения: 11.04.2023).
2 Россия и страны мира : статистический сборник / Росстат. М., 2020. С. 16-17.
3 Understanding the Digital Divide [Электронный ресурс] // OECD. URL: http://www.oecd.org/intemet/iecon-omy/1888451.pdf (дата обращения: 17.01.2023).
С самого начала цифровое дистанцирование, фиксирующее появление новых форм дифференциации граждан, связанных с технологическим развитием, понимается как многомерное явление. Например, П. Норрис пишет о трёх видах цифрового неравенства: глобальном, в основе которого лежат различия в доступе к Интернету в индустриально развитых и развивающихся обществах; социальном, которое определяется разными возможностями доступа к современным цифровым технологиям у богатых и бедных внутри общества; демократическом, которое символизирует деление на тех, кто использует, и на тех, кто не использует цифровые ресурсы для участия в общественной жизни (ЫотБ, 2001).
Информационно-технологическая трансформация затрагивает социально-трудовую сферу, увеличивая масштабы применения дистанционной работы. Это актуализирует проблему развития теневого рынка труда и неформальной занятости. Согласно данным Росстата, её масштабы в 2021 г. составляли 14,5 млн человек, или 20,1 % занятых в российской экономике1. Конечно, далеко не все трудовые практики работников этой сферы занятости связаны с использованием современных цифровых технологий. Нередко «неформалы» заняты неквалифицированным малооплачиваемым трудом, не требующим креативности и цифровых компетенций. Однако информационная среда создаёт максимально благоприятные условия для ухода части работников «в тень» из сферы государственного контроля и обостряет риски криминализации рынка труда. Более того, расширение масштабов неформальной занятости несёт угрозу снижения доходов государства и возможностей выполнения им своих социальных обязательств.
Одной из форм рассматриваемого социального явления представляется самозанятость. Масштабы её значительны и плохо контролируемы. В 2019 г. в качестве эксперимента в четырёх субъектах РФ была введена новая система налогообложения - «Налог на профессиональный доход». Вряд ли её следует рассматривать как механизм пополнения доходов бюджетной системы. Скорее, это была попытка усилить контроль государства за социально-трудовой сферой и легализацией доходов самозанятых. Она оказалась эффективной. С лета 2020 г. систему используют все субъекты РФ. Важным фактором, повлиявшим на принятие подобного решения, стала пандемия СОУЮ-19 и введённые государством ограничения, которые привели к трансформации российского рынка труда, в том числе в результате активного внедрения дистанционных форм занятости и иных цифровых практик. В 2022 г. в качестве самозанятых встали на налоговый учет 5,562 млн россиян, что в 1,7 раза больше, чем на конец 2021 г. (3,862 млн)2.
Развитие неформальной занятости и изменение её структуры корреспондируется ещё с одной непростой для общества и государства проблемой - маргинализацией социально-трудовых отношений и развитием депрофессионализированной занятости. Высказывается мнение, что «рынок труда продолжает разделяться на практически полностью изолированные части -сегмент высокопрофессиональной занятости, связанной с формирующимся новым технологическим укладом, и сегмент депрофессионализированной занятости, которую сегодня всё чаще квалифицируют как "безворотничковую", в противовес "беловоротничковой" и "синеворотничковой" занятости индустриальной эпохи» (Садовая, 2021: 42).
В формирующейся цифровой среде социальное неравенство приобретает новые контуры, динамично меняя свою конфигурацию. Доступ к сети Интернет, современным информационным технологиям, обладание цифровыми компетенциями становятся важными факторами, которые способны помочь человеку получить интересную перспективную работу и в конечном счёте обеспечить ему высокое качество жизни. В этих условиях проблема цифрового разрыва актуализируется, а на передний план перед обществом и государством выдвигается задача преодоления такого вида социального неравенства, которое проявляется не только в неравном доступе к Интернету и электронным информационным технологиям, но и к образовательным услугам.
Цифровое неравенство и его углубление - серьезный социальный риск, характеризующий переход общества от индустриального к информационному. Данная проблема вышла на первый план в период пандемии СоУЮ-19 и связанных с ней ограничительных мероприятий во всех без исключениях государствах. Однако в нашей стране ситуация осложняется значительной дифференциацией российских регионов по уровню цифрового развития. Для мониторинга использования современных информационных технологий и сервисов в деятельности органов публичной власти, местного бизнес-сообщества, повседневной жизни граждан разработан индекс «Цифровая Россия», который подтверждает сложность данной проблемы3. Показатель рассчитывается
1 Рабочая сила, занятость и безработица в России [Электронный ресурс] // Федеральная служба государственной статистики. URL: https://rosstat.gov.ru/folder/210/document/13211 (дата обращения: 11.04.2023).
2 ФНС отметила увеличение самозанятых россиян в 1,7 раза - до 6,56 млн [Электронный ресурс] // Интерфакс. URL: https://www.interfax.ru/business/880683 (дата обращения: 11.04.2023).
3 Индекс «Цифровая Россия» [Электронный ресурс] // Сколково. URL: https://www.skolkovo.ru/re-searches/indeks-cifrovaya-rossiya/ (дата обращения: 11.04.2023).
по 100-балльной шкале. В 2018 г. он варьировался в диапазоне от 77,03 (Москва) до 39,74 (Республика Тыва), в то время как в 2017 г. интервал составлял 70,01-26,06 балла1, что свидетельствует о постепенном преодолении регионального цифрового разрыва.
Проведенные в рамках определения индекса исследования показали, что в конце 2018 г. 25 % населения России не имели доступа к Интернету2. Однако за прошедшие годы ситуация изменилась в лучшую сторону. В 2022 г. уже 85 % домохозяйств имели возможности использования Сети3.
Тип населённого пункта выступает значимой переменной в российских исследованиях цифрового неравенства. Исследователи делают вывод о том, что сформированы и сохраняются различия в доступе и практиках использования Интернета жителями населённых пунктов, различающихся по уровню урбанизации (Трофимова, 2022).
При этом достигнуто понимание того, что использование Интернета, его возможности связаны не только с делением места проживания на «город» и «село», но также и с уровнем урбанизации самих городских поселений. О том, что города дифференцированы по уровню цифрови-зации, свидетельствуют результаты исследований, в которых предметом исследовательского интереса стала ситуация в малых городах. Одно из них проводилось в 2018 г. Высшей школой урбанистики НИУ ВШЭ и «Яндекс такси» и было ориентировано на изучение различий в практиках использования Интернета. Согласно его результатам, жители малых городов используют Сеть преимущественно для общения: только треть из них обращается к ней для поиска информации о товарах и услугах, тогда как в городах в этих целях используют Интернет 52 % жителей4.
Цифровое неравенство российских регионов корреспондируется с показателями их социального развития: уровнем и качеством жизни населения, степенью защищенности граждан и качеством предоставляемых им социальных услуг, уровнем безработицы. При этом следует ещё раз подчеркнуть, что цифровая трансформация - процесс затратный. Он требует значительных бюджетных расходов. Учитывая различную бюджетную обеспеченность российских регионов и муниципальных образований, цифровой переход способен стать дополнительным фактором усиления цифрового неравенства.
По мнению ряда экспертов, внедрение современных цифровых технологий лишь в одну область общественных отношений - государственное управление - обеспечит снижение общегосударственных расходов на 0,3 % ВВП к 2024 г. При этом цифровая трансформация способна вызвать заметные позитивные эффекты не только в сфере публичного управления, но и в обществе в целом, так как предприниматели сократят административные издержки, а граждане будут получать государственные и муниципальные услуги более высокого качества (Государство как платформа. (Кибер) государство для цифровой экономики. Цифровая трансформация ..., 2018).
Цифровизация также играет важную роль в достижении целей устойчивого развития по трем направлениям: развитие инфраструктуры, создание и получение цифровых сервисов и платформ для граждан и бизнеса, законодательное закрепление и применение информационных технологий (Деханова, Холоденко, 2019).
Преодоление цифрового неравенства предполагает решение достаточно острой проблемы адаптации людей к новой информационной среде. Прежде всего речь идет о представителях старшего поколения, испытывающих немалые трудности в освоении современных цифровых технологий. Так, в 2020 г. в возрастной группе 18-34 года свыше 80 % опрошенных обладали необходимыми навыками работы на компьютере либо иных цифровых гаджетах. В то же время у лиц старше 60 лет этот показатель составлял всего 48 % (Давыдов, 2021: 413). Демографический фактор неравенства очевиден. Подобное положение вполне объяснимо, так как именно в процессе обучения и активной трудовой деятельности происходит овладение цифровыми знаниями и навыками, что является необходимым условием адаптации к условиям информационной среды.
После выхода на пенсию социальные связи человека, как правило, становятся менее интенсивными, а трудовая активность снижается. Соответственно, пропадает мотивация к овладению новыми цифровыми компетенциями. Нередко пожилые люди утрачивают приобретённые
1 Индекс «Цифровая Россия». Результаты замера в 2018 г. [Электронный ресурс] // Сколково. https://finance.skolkovo.ru/downloads/documents/FinChair/Research_Reports/SKOLKOVO_Digital_Russia_Repo rt_Full_2019-04_ru.pdf (дата обращения: 11.04.2023).
2 Там же.
3 Более 85 % домохозяйств в России имеют возможность широкополосного доступа к интернету [Электронный ресурс] // ТАСС. https://tass.ru/ekonomika/16145829 (дата обращения: 11.04.2023).
4 Цифровизация в малых и средних городах России. 2018 [Электронный ресурс] // Высшая школа экономики. URL: https://www.hse.ru/data/2018/06/06/1149766040/2018-06-GSU-HSE_pres_v6.pdf (дата обращения: 11.04.2023).
навыки цифрового поведения, так как предпочитают пассивный тип адаптации к вводимым новациям и современным электронным сервисам по причине отсутствия необходимости их регулярного повседневного использования. Поэтому решения, используемые государством, должны быть простыми и понятными, а его главной задачей становится формирование устойчивой к внешним угрозам цифровой среды. Это напрямую определяет степень кибербезопасности современных видов удаленной коммуникации, а значит, защищённости всех ее участников, способствует формированию единого цифрового пространства и укрепляет доверие общества к государственному управлению в этой сфере.
Цифровая трансформация преобразует среду обитания человека и создает новые возможности для его самореализации и профессионального роста, но при этом неоднозначно влияет на рынок труда и занятость, является фактором возникновения и стремительного углубления цифрового неравенства (Васильев и др., 2020, Деханова, Холоденко, 2019). При этом глобальный характер цифровой революции влияет как на содержание социального неравенства, так и на его конфигурацию. Более того, высказывается мнение, что масштабное использование современных цифровых технологий становится фактором усугубления ситуации, так как теперь критерием социального неравенства является доступ к «информационным технологиям, коммерциализированной культуре и человеческому опыту» (Социальные изменения в условиях цифровой среды ..., 2020: 164). Подобная позиция представляется аргументированной в отношении социальных последствий цифровой трансформации рынка труда и занятости населения. Как мы уже отмечали ранее, «наиболее высокооплачиваемые рабочие места связаны с цифровой экономикой, информационными технологиями и встроенностью в глобальные цепочки формирования потребительных стоимостей. Глобализация и цифровизация принципиально меняют характер социального неравенства, придают ему новое качество» (Холоденко, 2019: 91).
Отмечая сложную конфигурацию цифрового разрыва, исследователи подчёркивают его многоуровневый характер. Так, Н.Г. Осипова выделяет три уровня цифрового неравенства. По её мнению, первый из них обусловлен неравным доступом граждан к современным цифровым технологиям и связан с развитостью материальной базы и цифровой инфраструктуры. Второй - состоит в наличии или отсутствии навыков деятельности в цифровой среде и соответствующих компетенций. Неравенство шансов и возможностей коммуникационной инфраструктуры выступает условием третьего уровня цифрового неравенства (Осипова, 2019). В.П. Васильев выделяет два аспекта цифрового разрыва в современном российском обществе: значительный слой бедного населения, который не может себе позволить приобретать компьютерную технику, и пространственную протяженность, обуславливающую большие затраты на обеспечение информационно-цифровой грамотности (Васильев, 2019).
Следовательно, для решения проблемы формирования единой, адекватной современным требованиям цифровой среды следует активизировать работу по сглаживанию цифрового, в том числе пространственного, неравенства, объединив усилия всех заинтересованных акторов - общества, государства и бизнеса. Одним из первых шагов в этом направлении могла бы стать совместная работа по повышению уровня цифровой грамотности, так как лишь 26 % россиян обладают необходимыми цифровыми компетенциями для решения проблем трудоустройства и карьерного роста (Холоденко, 2014).
Современная международная ситуация не оставляет сомнений в стремлении коллективного Запада добиться дестабилизации внутренней ситуации в России. В этой связи особое значение приобретают требования к качеству проводимой государственными институтами социальной политики в нашей стране. В первую очередь следует обратить внимание на решение актуальных задач в сфере экономического развития. Так, реализуемая политика импортозамещения должна быть продуманной, детализированной, учитывать хозяйственный потенциал российских территорий, что также может стать фактором преодоления региональной дифференциации социального развития. Кроме того, она должна быть ориентирована на более эффективное включение национальной экономики в глобальное разделение труда.
Следует сказать и о том, что российскому обществу требуется серьезная перестройка в плане соответствия новой социально-экономической модели, переход к которой обусловлен ситуацией общемирового развития и отношением к России международного сообщества. В этой связи первостепенное значение имеет модернизация социальной политики государства в направлении сглаживания имеющегося неравенства в обществе, в том числе цифрового.
Список источников:
Васильев В.П. Влияние глобальных процессов на эволюцию социальных функций государства // Вестник Московского университета. Серия 18: Социология и политология. 2015. № 1. С. 29-42.
Васильев В.П. Электронное правительство в цифровой реальности // Информационное общество. 2019. № 6. С. 4-11.
Васильев В.П., Деханова Н.Г., Холоденко Ю.А. Факторы и тенденции социальной дифференциации: новые риски // Социодинамика. 2020. № 5. С. 43-55. https://doi.org/10.25136/2409-7144.2020.5.32488.
Государство как платформа. (Кибер) государство для цифровой экономики. Цифровая трансформация / М. Петров [и др.]. М., 2018. 53 с.
Давыдов С.Г. Цифровые компетенции россиян и работа на самоизоляции во время пандемии COVID-19 // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2021. № 2 (162). С. 403-422. https://doi. org/10.14515/monitoring.2021.2.1913.
Деханова Н.Г., Холоденко Ю.А. Социальные вызовы цифровой революции // Проблемы экономики и юридической практики. 2019. Т. 15, № 4. С. 39-45.
Осипова Н.Г. Социальное неравенство в современном мире // Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология. 2019. Т. 25, № 4. С. 124-153. https://doi.org/10.24290/1029-3736-2019-25-4-124-153.
Садовая Е.С. Механизм формирования неравенства на рынке труда в цифровую эпоху // Социально-трудовые исследования. 2021. № 3 (44). С. 32-44. https://doi.org/10.34022/2658-3712-2021-44-3-32-44.
Социальные изменения в условиях цифровой среды / под ред. В.П. Васильева. М., 2020. 240 с. Трофимова И.Н. Доступность и использование сети Интернет: проблема цифрового неравенства // Россия: тенденции и перспективы развития. М., 2022. С. 468-471.
Холоденко Ю.А. Модернизация социальной политики современного российского государства // Вестник Московского университета. Серия 18: Социология и политология. 2014. № 4. С. 99-108.
Холоденко Ю.А. Социальные риски цифровой революции: фактор глобализации // Alma Mater (Вестник высшей школы). 2019. № 9. С. 88-93. https://doi.org/10.20339/AM.09-19.088.
Norris P. Digital Divide: Civic Engagement, Information Poverty and the Internet World-Wide. Cambridge, 2001. 303 р. Stiakakis E., Alexandropoulou-Egyptiadou E. The Digital Divide among Under-age Individuals: An Economic and Legal Approach // 8th International Conference Computer Ethics: Philosophical Enquiry. Paris, 2009. Р. 794-807.
References:
Davydov, S. G. (2021) Digital Competencies of Russians and Work on Self-Isolation during the Covid-19 Pandemic. Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes. (2 (162)), 403-422. Available from: doi:10.14515/monitoring.2021.2.1913. (In Russian)
Dekhanova, N. G. & Kholodenko, Yu. A. (2019) Social Challenges of the Digital Revolution. Economic Problems and Legal Practice. 15 (4), 39-45. (In Russian)
Kholodenko, Yu. A. (2014) Modernizatsiya sotsial'noi politiki sovremennogo rossiiskogo gosudarstva [Modernization of the Social Policy of the Modern Russian State]. Moscow State University Bulletin. Series 18. Sociology and Political Science. (4), 99-108. (In Russian)
Kholodenko, Yu. A. Social Risks of Digital Civilization: Factors of Globalization. Alma Mater. Vestnik vysshey shkoly. (9), 88-93. Available from: doi:10.20339/AM.09-19.088. (In Russian)
Norris, P. (2001) Digital Divide: Civic Engagement, Information Poverty and the Internet World-Wide. Cambridge. 303 р. Osipova, N. G. (2019) Social Inequality in the Modern World. Moscow State University Bulletin. Series 18. Sociology and Political Science. 25 (4), 124-153. Available from: doi:10.24290/1029-3736-2019-25-4-124-153 (In Russian)
Petrov, M., Burov, V., Shklyaruk, M. & Sharov, A. (2018) Gosudarstvo kak platforma. (Kiber) gosudarstvo dlya tsifrovoi ekonomiki. Tsifrovaya transformatsiya [Government as a Platform. (Cyber) State for the Digital Economy. Digital Transformation]. Moscow. 53 р. (In Russian)
Sadovaya, E. S. (2021) Formation of the Labor Market Inequality in the Digital Age. Social & Labor Research. (3 (44)), 32-44. Available from: doi:10.34022/2658-3712-2021-44-3-32-44. (In Russian)
Stiakakis, E. & Alexandropoulou-Egyptiadou, E. (2009) The Digital Divide among Under-Age Individuals: An Economic and Legal Approach. In: 8th International Conference Computer Ethics: Philosophical Enquiry. Paris, рр. 794-807.
Trofimova, I. N. (2022) Dostupnost' i ispol'zovanie seti Internet: problema tsifrovogo neravenstva [Accessibility and Use of the Internet: the Problem of Digital Inequality]. In: Rossiya: tendentsii iperspektivy razvitiya. Moscow, рр. 468-471. (In Russian) Vasil'ev, V. P., Dekhanova, N. G. & Kholodenko, Yu. A. (2020) Factors and Trends of Social Differentiation: New Risks. Sotsiodinamika. (5), 43-55. Available from: doi:10.25136/2409-7144.2020.5.32488 (In Russian)
Vasiliev, V. P. (2015) The Role of Globalization in the Evolution of Welfare State Functions. Moscow State University Bulletin. Series 18. Sociology and Political Science. (1), 29-42. (In Russian)
Vasiliev, V. P. (2019) E-Government in Digital Reality. Information Society. (6), 4-11. (In Russian)
Vasiliev, V. P. (ed.) (2020) Sotsial'nye izmeneniya v usloviyakh tsifrovoi sredy [Social Changes in the Digital Environment]. Moscow. 240 р. (In Russian)
Информация об авторах Н.Г. Деханова - кандидат социологических наук, доцент, доцент кафедры социологии государственного управления социологического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=310745
В.А. Сушко - кандидат социологических наук, доцент, доцент кафедры социологии государственного управления социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=812650
Ю.А. Холоденко - кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры социологии государственного управления социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=467228
Information about the authors N.G. Dekhanova - PhD in Sociology, Associate Professor, Associate Professor at the Department of Sociology of Public Administration, Department of Sociology, Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=310745
V.A. Sushko - PhD in Sociology, Associate Professor, Associate Professor at the Department of Sociology of Public Administration, Department of Sociology, Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=812650
Yu.A. Kholodenko - PhD in Economics, Associate Professor, Associate Professor at the Department of Sociology of Public Administration, Department of Sociology, Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=467228
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 15.03.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 05.04.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 25.04.2023.
