ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ: НОВАЯ СИТУАЦИЯ САМООПРЕДЕЛЕНИЯ УНИВЕРСИТЕТА (АНАЛИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР ЭКСПЕРТНОГО ОПРОСА) Текст научной статьи по специальности «Науки об образовании»

НИИ прикладной этики ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ: НОВАЯ СИТУАЦИЯ САМООПРЕДЕЛЕНИЯ УНИВЕРСИТЕТА (Аналитический обзор экспертного опроса)

Введение: Актуальность внутренней экспертизы. - Тематические направления экспертного опроса. - Участники экспертного опроса. Десять лет спустя: состоялся ли университет? «...Прежде чем оценивать, следует определиться: а что такое вообще университет?» - «...Как университет, в целом, мы состоялись». - «...Скорее состоялись как университет». - «...Мы все более становимся университетом. Но.». - «...Трудно положительно ответить на этот вопрос». «Лестница успеха» в индивидуальных профессиональных биографиях: «...Индустриальный институт не был "работой", он был образом жизни». - «.Когда появляется приток энергии, силы удваиваются, утраиваются». - «...В эпоху университета чаще совпадает то, что я могла бы сделать, с тем, что я делаю». - «...Каждый этап моей профессиональной биографии в вузе был по-своему успешен, интересен». - «...Если бы не было в моей жизни этих обстоятельств, моя профессиональная биография сложилась бы иначе». -«.Трудно определиться, какой период моей биографии был наиболее успешным».

Введение

Актуальность внутренней экспертизы. С первых дней работы НИИ ПЭ, как уже не однократно отмечалось в предшествующих публикациях, институт включил в число основных направлений своей деятельности исследование проблем становления и развития нашего университета, его

этоса («духа» и «правил игры»), ориентиров самопознания и самоопределения.

Десятилетний опыт работы НИИ в этом направлении, совпадающий с первым десятилетием жизни нашего вуза в статусе университета, создает предпосылки исследований особенностей развития ТюмГНГУ на новом этапе его развития, определяемыми как глобальной ситуацией трансформации идеи университета, так и локальной ситуацией самоопределения ТюмГНГУ.

Соответствующий исследовательский проект предполагает конструирование экспертной системы, рефлексирующей, во-первых, современную идею университета в ее глобальном и локальном (региональном) измерении и, во-вторых, «случай» под условным названием «Десять лет спустя».

Если экспертное исследование идеи и миссии современного университета предполагает формат «внешней экспертизы» выдвинутых в литературе версий и рабочей гипотезы НИИ ПЭ, то «анализ случая» предполагает формат «внутренней экспертизы» ситуации самоопределения университета. В общей теме проекта, исследующего самоопределение университета по алгоритму «идеальные модели - отечественные реалии»», внутренняя экспертиза сосредоточена именно на реалиях самоопределения конкретного университета.

Почему мы назвали внутреннюю экспертизу крылатой фразой «Десять лет спустя»?

В фокусе экспертизы - самопознание университета в определенной точке траектории биографии вуза: через десять лет после смены имени «Институт» на имя «Университет». Случившаяся более десяти лет назад смена имени уже в то время воспринималась не только как нарушение привычного порядка повседневной жизни, но и как проблемная ситуация: новое имя символизирует, или должно символизировать, новую реальность.

Пожалуй, нам еще только предстоит дать обоснованные характеристики эпохи Индустриального института - реконструировать его образ из сегодняшнего, а может быть, и завтрашнего дня. Что это было за время, в котором становился и развивался наш вуз? Как это происходило? Какова была его миссия, предназначение в обществе, регионе? Каким образом происходило его внутреннее развитие? Но наряду с этим, мы уже сегодня должны пытаться осмыслить новое имя - «Нефтегазовый университет».

Более десяти лет мы живем и работаем под этим именем. Предпринятая в данном исследовании попытка осмысления пройденного пути в этом новом статусе, внутренняя экспертиза жизни в координатах «университет», преимуществ и рисков реальной «университезации», - это, одновременно, и оценка ситуации «состоялся ли университет?», и рефлексия индивидуальных профессиональных биографий, и, тем самым, конструирование образа Нефтегазового университета на стыке реального и желаемого.

Тематические направления экспертизы. Определяя основные направления экспертизы, мы исходили, во-первых, из необходимости обсудить с экспертами вопрос «состоялся ли университет?». При этом для нас важны были основания, по которым эксперты оценивали ситуацию университета.

Во-вторых, мы стремились побудить экспертов определить: какой период в их профессиональной биографии они готовы обозначить как наиболее успешный? При этом желательно было, чтобы эксперты попытались определить, как сказалась смена имени вуза на успешности их профессиональной биографии?

Тем самым сформировался блок исходных направлений исследования, организующих «внутреннюю» экспертизу таким образом, чтобы рефлексия на тему успешности университета, его состоятельности, «перекликалась» с рефлексией их индивидуальной профессиональной биографии.

Конкретизации вопроса «состоялся ли университет?», сконцентрированной на преимуществах и рисках универси-тезации, посвящены следующие шесть направлений опроса.

* Экспертам предлагалось отнестись к распространенной точке зрения, согласно которой университеты в своей научно-образовательной деятельности скорее сориентированы на самоценность знаний, а технические вузы в первую очередь - на прагматичность знаний, и, опираясь на опыт своей работы, оценить, какая из этих тенденций доминирует в ТюмГНГУ.

* Экспертам предлагалось оценить реализуемую в ТюмГНГУ образовательную стратегию с точки зрения доминирования в ней одной из известных тенденций: «образование через специальность» или «специальность через образование»?

* Экспертам было предложено отрефлексировать плюсы и минусы ситуации, когда университет создается на базе технического института, имеющего 30-летнюю биографию, в сравнении с ситуацией создания университета «с нуля».

* Экспертам предстояло проанализировать ситуацию особого напряжения современного образования: с одной стороны, без коммерциализации своей деятельности университет сегодня не сможет развиваться (а то и выжить), с другой - развитие коммерциализации создает риск превращения университета как образовательной корпорации в бизнес-корпорацию.

* Экспертам предстояло отнестись к распространенной практике «рыночного переименования» смысла образовательной деятельности, трактующего эту деятельность как сферу «образовательных услуг».

* И особое направление - рефлексия изменений в профессиональной деятельности экспертов в связи с тем, что они уже десять лет работают в образовательной корпорации-университете, в сравнении с периодом работы в Ин-

дустриальном институте. (Особенность этого направления в том, что мы имеем возможность соотнести некоторые суждения экспертов в 2005 году с суждениями участников экспертного опроса 1997 года.)

В экспертном опросе участвовали 50 сотрудников нефтегазового университета, среди них: 20 заведующих кафедрами, 20 преподавателей, 10 представителей административно-управленческого аппарата университета.

Почти половина наших экспертов - выпускники Тюменского индустриального института. Практически все приглашенные к участию в экспертном опросе работают в нашем вузе десять и более лет и, тем самым, имеют опыт профессиональной деятельности в ситуации его трансформирования из ТИИ в ТюмГНГУ.

Главное достоинство любого эксперта - компетентность - вполне можно отнести ко всем участникам нашего опроса. Занимаясь научно-образовательной деятельностью в ТИИ-ТюмГНГУ в течение продолжительного периода, участники проекта обладают знанием и пониманием ситуации «изнутри». Все это дает основание рассматривать данный этап проекта как анализ случая.

Участники экспертного опроса

Андронова И.В. - кандидат экономических наук, доцент, заведующая кафедрой экономики торговли, выпускница ТИИ.

Артамонов Е.В. - доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой «Станки и инструменты», выпускник ТИИ.

Барбаков О.М. - доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой «Математика и информатика».

1 Должностные сведения об экспертах указаны на время проведения интервью.

Березина З.Н. - кандидат технических наук, доцент, заместитель директора Института дополнительного образования ТюмГНГУ, выпускница ТИИ.

Важенина Л.В. - доцент кафедры «Организация производства и внешнеэкономической деятельности», выпускница ТИИ.

Венедиктов Н.Л. - кандидат технических наук, доцент, начальник учебного отдела ТюмГНГУ, выпускник ТИИ.

Гаврилова Н.Ю. - доктор исторических наук, профессор, заведующая кафедрой «История и культурология».

Герман О.И. - кандидат технических наук, доцент кафедры электроэнергетики.

Гольдберг Т.С. - кандидат философских наук, доцент кафедры философии.

Грачев С.И. - доктор технических наук, заведующий кафедрой «Разработка и эксплуатация нефтяных и газовых месторождений», выпускник ТИИ.

Дебердеева Е.М. - кандидат экономических наук, заместитель директора Института нефти и газа по учебной работе, выпускница ТИИ.

Долгушин В.В. - кандидат технических наук, проректор по учебной работе, начальному и среднему профессиональному образованию.

Ефимович И.А. - кандидат технических наук, доцент кафедры «Станки и инструменты».

Закирзаков Г.Г. - кандидат технических наук, заместитель директора Института транспорта по дневной форме обучения, выпускник ТИИ.

Земенков Ю.Д. - доктор технических наук, заведующий кафедрой «Проектирование и эксплуатация нефтегазопроводов и хранилищ», выпускник ТИИ.

Калинина И.Г. - кандидат химических наук, заместитель директора Технологического института по учебной работе, выпускница ТИИ.

Карпов В.П. - кандидат исторических наук, доцент кафедры «История и культурология».

Кицис С.И. - доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой «Электроэнергетика».

Колесов В.И. - кандидат технических наук, профессор кафедры «Автоматизация и управление», директор Центра дистанционного образования ТюмГНГУ.

Кондаков В.А. - доктор философских наук, профессор кафедры философии.

Корнев Владимир Александрович - доктор геолого-минералогических наук, профессор, заведующий кафедрой «Разведочная геофизика», выпускник ТИИ.

Кузнецова В.В. - кандидат исторических наук, доцент кафедры «История и культурология».

Курушина Е.В. - кандидат экономических наук, доцент кафедры «Организация производства и внешнеэкономической деятельности», директор филиала ТюмГНГУ в г. Советском, выпускница ТИИ.

Лутошкина М.Г. - старший преподаватель кафедры «История и культурология».

Макарова Л.Н. - кандидат технических наук, доцент кафедры «Автоматизация и управление», выпускница ТИИ.

Матусевич В.М. - доктор геолого-минералогических наук, профессор, заведующий кафедрой «Гидрогеология и инженерная геология».

Нассонов В.В. - кандидат технических наук, инженер, заместитель директора Научно-исследовательского института надежности и безопасности материалов и конструкций, выпускник ТИИ.

Некрасов Ю.И. - кандидат технических наук, профессор кафедры «Технология машиностроения», выпускник ТИИ.

Новиков В.Ф. - доктор физико-математических наук, профессор, заведующий кафедрой физики.

Осташков В.Н. - кандидат физико-математических наук, доцент, заведующий кафедрой высшей математики.

Пленкина В.В. - доктор экономических наук, профессор, заведующая кафедрой «Менеджмент в отраслях топливно-энергетического комплекса», выпускница ТИИ.

Ржевская Е.Л. - кандидат технических наук, заведующая кафедрой иностранных языков, № 1.

Руднева Л.Н. - кандидат экономических наук, заведующая кафедрой «Организация производства и внешнеэкономической деятельности», выпускница ТИИ.

Салова А.А. - кандидат технических наук, доцент кафедры «Экономическая теория», заместитель директора Института нефти и газа по учебно-воспитательной работе.

Самойлова М.И. - кандидат технических наук, доцент кафедры ПТСДМ, директор Института дополнительного образования, выпускница ТИИ.

Серебренников А.А. - директор Института транспорта, доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой «Механизация строительства и природообустройства».

Силин А.Н. - доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой «Социальный менеджмент».

Симонов С.Г. - доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой «Экономическая теория».

Смирнов А.В. - кандидат технических наук, профессор кафедры «Технология машиностроения».

Спасибов В.М. - доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой «Автоматизация и управление».

Старикова Галина Васильевна - кандидат технических наук, профессор кафедры «ПромЭко».

Тарасенко А.А. - доктор технических наук, профессор, начальник управления ИКиПК ТюмГНГУ, выпускник ТИИ.

Тарачев В.Н. - кандидат технических наук, доцент кафедры «Автомобили и автомобильное хозяйство», выпускник ТИИ.

Трофимова Н.С. - кандидат геолого-минералогических наук, доцент кафедры «Гидрогеология и инженерная геология», выпускница ТИИ, работает в вузе 30 лет.

Трушкова Л.В. - кандидат химических наук, доцент, заместитель заведующего кафедрой «Химия и технология нефти и газа», выпускница ТИИ.

Туренко С.К. - доктор геолого-минералогических наук, профессор, директор Института геологии и геоинформатики.

Федюкина Г.Н. - кандидат физико-математических наук, доцент кафедры физики.

Шантарин В.Д. - доктор технических наук, профессор кафедры «ПромЭко».

Шлык Ю.К. - доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой «Биомедицинская техника», выпускник ТИИ.

Якубовский Ю.Е. - доктор технических наук, профессор, директор Технологического института ТюмГНГУ.

Ниже мы предпринимаем попытку аналитического обзора материалов экспертных интервью по двум тематическим направлениям.

Глава первая Десять лет спустя: состоялся ли университет?

Фактически эта тема явно или не явно возникала при обсуждении экспертами каждого тематического направления. Например, при характеристике изменений в профессиональной деятельности эксперта в связи со «сменой имени» или при рефлексии распространенной точки зрения, согласно которой университеты в своей научно-образовательной деятельности скорее сориентированы на самоценность знаний, а технические вузы в первую очередь - на прагматичность знаний применительно к оценке тенденции, доминирующей в ТюмГНГУ. В этой главе мы ограничиваемся лишь обзором экспертных суждений, являющихся ответом на прямой вопрос «состоялся ли наш университет?».

Спрашивая экспертов о том, состоялся ли наш университет, мы не предлагали им критерии оценки - иначе навязали бы изначально заданную модель состоявшегося университета. Нас скорее интересовали те явные или не явные образы университета в сознании наших экспертов, на основе которых они оценивают ситуацию. Причем не как некие образы-абстракции, которые есть практически у каждого человека, получившего образование или собирающегося получить его. Мы прежде всего апеллировали к реальному опыту профессиональной деятельности, жизни наших экспертов в конкретной институции, которая имеет свою историю, традиции, правила, нравы.

При этом кроме «диагностической» задачи мы ставили задачу активизировать публичный дискурс на тему уни-верситезации. Публичный дискурс, являющийся необходимой технологией самопознания и самоопределения университета, которому предстоит проектирование своей миссии. Публичный дискурс, призванный профилактировать тенденцию доминирования менеджеристского подхода в разработке стратегии развития университета. Публичный дискурс, которому еще предстоит достигнуть необходимой широты и глубины, в том числе за счет сильной мотивации, систематичности.

Рефлексивные суждения экспертов по данному тематическому направлению можно условно объединить в несколько групп, названия которых взяты из текстов интервью: «...Прежде чем оценивать, следует определиться: а что такое вообще университет?»; «...Как университет мы состоялись»; «.Скорее состоялись как университет»; «.Мы все более становимся университетом. Но.»; «.Трудно положительно ответить на этот вопрос».

«...Прежде чем оценивать, следует определиться: что такое вообще университет?»

Прежде чем перейти к анализу суждений экспертов, обратим внимание на те из них, авторы которых, отвечая на

вопрос «состоялся ли наш университет?», проблематизи-ровали тему критериев идентификации «университет».

Александр Алексеевич Тарасенко: «...Мне трудно оценивать, по каким признакам мы уже состоялись как университет, а по каким - еще нет. Прежде чем говорить об этом, следует определиться: а что такое вообще университет? Это та "диаграмма", которая периодически приходит из Министерства? Тогда - "да", в соответствии с этой диаграммой у нас есть необходимое для университетского статуса количество профессоров, количество научных результатов, разве только чуть-чуть не хватает докторов.

Однако это исключительно формальный подход. На мой взгляд, для соответствия университетскому статусу, в его международном понимании, нам не хватает настоящих современных научных школ, профессоров, которые без боязни могли бы выходить перед аудиториями руководителей производства в системе повышения квалификации.

Университет предполагает наличие не просто современных лабораторий, а еще и работающих над повышением своей квалификации сотрудников - студент может освоить знания и приобрести некоторые умения только рядом с преподавателем, который сам учится. Учить учителей - самое хорошее вложение капитала в университете. Но многим преподавателям сегодня просто не хватает физического времени, чтобы повышать свой профессиональный уровень как ученого и как преподавателя-педагога. Многие преподаватели работают на полторы-две ставки».

Владимир Николаевич Осташков: «Я не могу ответить на вопрос о том, состоялись ли мы как университет, я не специалист в этих вопросах. Могу лишь интуитивно затрагивать какие-то стороны этой темы. Есть формальные, объективно измеряемые показатели статуса университета. И, наверное, с этим у нас все в порядке, иначе мы бы не назывались университетом. Но есть и какие-то моменты, которые трудно измерить, к таковым, наверное, относится специфическая университетская атмосфера. Например, ко-

гда я учился в Ярославле, мой профессор еженедельно на протяжении сорока лет вел свой собственный семинар. Приглашал специалистов из разных городов. На семинаре выступали и аспиранты, каждый со своими большими или маленькими открытиями, велись научные дискуссии. В нашем университете я этого не встречал. Более того, когда я обратился в ТГУ с вопросом о подобного рода семинаре, оказалось, что там этого тоже нет. А, на мой взгляд, отличительным признаком университета являются не только научные исследования и открытия, но и публичные научные дискуссии - поиск, развитие и оформление научного знания в стенах университета. Мне думается, что пока у нас этого нет, или находится еще в стадии становления.

Близкая к этому тема: наши студенты иногда пишут курсовые работы, даже дипломные проекты на довольно абстрактные темы, а можно было бы использовать этот потенциал в пространстве нашего университета. Университет молодой, развивающийся, можно было бы студентам - я имею в виду дизайнеров, экономистов, даже инженеров -ставить, в порядке экспериментальных разработок, задачи, актуальные для внутренней жизни именно нашего университета».

Елена Викторовна Курушина: «.Чтобы четко ответить на вопрос о том, состоялись ли мы как университет, хочется сформулировать признаки университета. Честно говоря, я их не очень-то себе представляю. Чем университет отличается от института? По спектру специальностей - это я понимаю. Статус какой-то особый? Этой особости в нашем университете я пока не могу зафиксировать. У нас в России как-то автоматически прошел процесс переименования вузов: институты стали академиями, академии - университетами и т.д. Мне кажется, что во всем этом был какой-то момент формальности. Трудно оценить, насколько эти изменения носят качественный характер, а насколько количественный.

Я могу сравнить наш университет, например, с ТГУ (я там периодически бываю, когда-то мы там преподавали). Принципиально мы, экономисты ТюмГНГУ, не отличаемся от преподавателей этого же профиля ТГУ. Мы часто работаем смешанными командами. Различия, на мой взгляд, заключаются в том, что у нас больше прикладных моментов, но студентам, слушателям нравится, когда мы теорию пытаемся реализовать в практике. У преподавателей ТГУ, как я заметила, богаче терминология, знание теории. Дело в том, что у нас и у преподавателей ТГУ изначально были принципиально разные подходы и (как следствие, наверное) сложились разные научные школы. Может быть, именно этим мы и интересны друг другу».

Как видно уже из представленных в этой рубрике суждений экспертов, их ответ на вопрос «состоялся ли наш университет?» пронизан акцентированием т.н. «болевых точек» и «точек роста» реального процесса университе-зации. Поэтому мы решили сосредоточить анализ экспертных суждений вокруг такого рода конкретизации суждений о степени успешности этого процесса.

Прежде всего отметим, что в каждом интервью, представленном в этой рубрике, участники проекта не только называют ту или иную «болевую точку», но и показывают потенциал ее превращения в «точку роста».

Так, наряду с суждением о том, что для соответствия статусу университета «нам не хватает настоящих, современных научных школ, профессоров, которые без боязни входят в аудиторию к руководителям производств», один из экспертов подчеркивает, что «учить учителей - самое хорошее вложение капитала в университете». Другой эксперт выделил в качестве одного из признаков состоявшегося университета «публичные научные дискуссии» как инструмент «поиска, развития и оформления научного знания в стенах университета», который, являясь «"болевой точкой" сегодня, может стать "точкой роста" уже завтра». Еще один

эксперт отмечает как «болевую точку» наблюдаемую им в университете тенденцию сокращения «времени преподавателя, проведенного в общении со студентом». Вполне логично, что устранение этой «болевой точки» может обернуться «точкой роста» - повышения качества образования.

«...Как университет, в целом, мы состоялись»

Маргарита Ивановна Самойлова: «.Конечно, мы уже давно состоялись как университет. У нас открылось много кафедр, в том числе и гуманитарного, социального профиля. Индустриальный институт касался преимущественно производственной, индустриальной сферы деятельности. Сегодняшний Технологический институт - вот, пожалуй, и весь бывший индустриальный институт. Я считаю, что Индустриальный был хорошим институтом, выпустил всех нас именно такими, какими нужно, чтобы мы дальше развили университетскую корпорацию.

Можно усмотреть некоторую связь изменений в нашем вузе со сменой строя в нашей стране: Тогда был социализм - и был Индустриальный институт, сейчас демократия - и сегодня мы университет, а в перспективе — университетская корпорация.

Сегодня наш университет включает пять институтов. С увеличением масштабов расширились и возможности как для преподавателей, так и для студентов. Да и сами люди изменились».

Вера Владимировна Пленкина: «.У меня нет никаких сомнений в том, что мы состоялись как университет. Раньше, в индустриальном институте, среди специальностей, по которым он готовил студентов, была, например, только одна экономическая - "Экономика и управление нефтяной и газовой промышленностью". Не развивались социальное направление, управление человеческими ресурсами, управление финансами - их и не могло быть в то время, так как вуз был в целом сугубо технический. А сейчас мы имеем широкий спектр специальностей, кафедр; у нас даже

появился гуманитарный факультет. Обсуждаются идеи создания, в частности, в связи со строительством нового корпуса, дополнительных структур экономического, управленческого профиля. Так что университет наш состоялся.

Как и в любой высшей школе, у нас есть, конечно, и текущие проблемы. Они связаны с развитием материальной базы, внедрением новых технологий обучения, компьютеризацией, привлечением дополнительного количества практиков-специалистов в учебный процесс, развитием систем дополнительного профессионального образования. Но такие проблемы вынуждено решать каждое высшее учебное заведение в процессе своего развития».

Зинаида Николаевна Березина: «Я думаю, что нефтегазовый университет - очень солидное образовательное учреждение. Я была в разных вузах, многое видела и считаю, что у нас прекрасная база, имеется хорошая практика для студентов, поскольку все нефтяные предприятия рядом. Возможно, это является одним из наших конкурентных преимуществ в сравнении, например, с московскими вузами. По учебной базе, по оформлению университета, аудиторий мы находимся на более высоком уровне, чем МИН-ХиГП им.И.М.Губкина, чем Менделеевский университет. Наши студенты ездили на конференции в Санкт-Петербург, в другие города и были горды, когда сказав, где они учатся, услышали: "Это очень круто". Такая похвала со стороны студентов других вузов приятна, она свидетельствует об определенном имидже нашего университета.

Я полагаю, что наш университет состоялся.

Конечно, желательно больше корпусов, желательно больше помещений».

Виктор Иванович Колесов: «.На Западе понятие "университет" предполагает, в том числе, определенную организационную структуру, в которой институты являются одной из составляющих. В структуру нашего университета также входят институты, и в этом отношении мы - уже университет.

Наш университет сегодня занимает не самые передовые позиции в рейтинге российских университетов. Но могу точно сказать, что у нас, в сравнении с ведущими университетами, имеющими высокий уровень технической науки, есть не только слабые стороны, но и сильные.

Возможно, одной из таких сторон является амбициозность нашей образовательной корпорации. Наш вуз сейчас набрал хорошие обороты, он имеет достаточно высокий имидж. Например, создана ассоциация нефтегазовых университетов, где наш университет начинает играть одну из первых скрипок. Другой пример - нам поручается создание лабораторного практикума для всех нефтегазовых университетов страны. Это говорит о том, что нас начинают ценить. Это, конечно, радует. Мы ставим такие амбициозные задачи, как экспорт нефтегазового образования. Это означает, что мы планируем работать по международным стандартам обучения. Университет уже сегодня располагает мощными лицензионными информационными технологиями, входящими в арсенал передовых университетов мира. Это позволяет нам ставить задачи по разработке совместных образовательных ресурсов (например, с Техасским университетом), переходя в перспективе к сближению некоторых программ обучения.

Я неслучайно говорю об обучении, а не об образовании. На мой взгляд, образование включает еще и такое понятие, как "ценностные ориентиры" - самой корпорации и те, которые она передает своим студентам. Ценностные ориентиры образовательной корпорации основываются, наверное, на нравственных ценностях, которые проповедуют ее педагоги, на их общей культуре и профессиональной этике, наконец, на сложившихся традициях. И в этом смысле ориентиры образовательных корпораций у нас, в России, и на Западе различаются. Более того, различны по своим ценностным ориентирам образовательные корпорации, расположенные в Москве и в Тюмени. И нам, наверное, еще предстоит серьезная работа по формированию

ценностных ориентиров нашей образовательной корпорации - Тюменского государственного нефтегазового университета - именно как университета».

Валерий Викторович Нассонов: «Мы состоялись как университет, потому что у большинства выпускников, которые от нас уже никак не зависят, осталось чувство благодарности и теплые воспоминания об учебе в вузе. Мы состоялись как университет, потому что у нас есть уважаемые преподаватели, есть внешний антураж - марка, бренд. Сохранена библиотека, это громадное дело.

Нам нужно подтянуть экспериментальную базу, чтобы не отставать от промышленности. Весь экспериментальный фундамент в нашем вузе был заложен в годы формирования индустриального института. Последующие поколения могли лишь в какой-то мере поддержать его на уровне либо скромно чем-то пополнять. У нас очень дорогая база, современные приборы стоят неимоверно дорого, мы их не сможем купить. Это у нас слабая точка, которая может затормозить развитие и снизить конкурентоспособность, а конкуренты у нас есть.

Сейчас стерлись понятия "нефтяной вуз", "авиационный вуз". Раньше было как-то более жестко - каждая отрасль кормила своих. Сейчас многие вузы, ориентированные на авиацию, на специальное машиностроение, оказались фактически без спонсоров, и они как нищие с большими кулаками вышли на большую образовательную дорогу, им нужны рынки. Может быть, нам сейчас необходимо дать самым лучшим студентам сразу такое образование, такую подготовку, какие дают компании своим работникам через несколько лет их работы в ней. То есть, может быть, нам целесообразно выпускать обычных специалистов и элитных, элитных именно по мозгам. Промедление может нас отбросить назад, в силу корпоративного духа, который связывает выпускника со своим вузом. Допустим, нефтяная компания, которая традиционно получала наших специалистов, вдруг "закупила", условно говоря, "партию" студентов

из Томска. Как правило, берут сразу группу, человек 15-20. И вот эти люди из Томска сядут на руководящие должности и потом будут "тащить" тоже своих».

Виктор Максимович Спасибов: «Мы уже стали университетом по формальным признакам, которые требуют, чтобы было столько-то процентов гуманитарного направления, столько процентов естественно-научного, столько-то процентов технического направления.

Раньше, сразу после смены статуса, с вдохновением произносили "Тюменский государственный нефтегазовый университет", сейчас руководству, мне кажется, не очень нравится, когда говорят "нефтегазовый университет", предпочтительнее просто наименование "университет". Уровень знаний мы даем не плохой, созданы условия для развития личности студента.

Но несмотря на то, что мы лидеры по многим позициям среди тюменских вузов, как структура, которая бы вырабатывает знания, мы не на лидирующих позициях среди университетов России. В этом направлении нам есть над чем работать. И еще - в принципе не хватает, может быть, умных, толковых голов. Но из Москвы их не привезти, мы должны "выращивать" свои, тюменские, умные головы, потому что это будут патриоты, которые не будут рваться в Москву на постоянное жительство. Толковые ребята поступают к нам, но с ними надо заниматься, надо создать условия для учителя, чтобы учитель мог творить, работать с этим потенциалом.

Как региональный университет мы состоялись. Нефть, газ - это основная направленность развития нашего региона. Однако только 10-15% населения любого северного города составляют нефтяники, буровики, газовики, а остальные - это социальная сфера, люди, которые работают в торговле, школах, яслях, больницах.

И мы, нефтегазовый университет (мне это очень нравится), сегодня такая структура, которая практически полностью может обеспечить специалистами высшего образо-

вания весь город. Мы структура, которая может, практически полностью, обеспечить духовные, физические, технические потребности в целом регионе».

Евгений Владимирович Артамонов: «Я считаю, что в целом мы состоялись как университет. Сегодня "нефтегаз" - это фирма, марка. Допустим, в какую-то точку нашего региона приезжает подготовленный нами молодой специалист и его встречают начальник отдела кадров, главный инженер или генеральный директор - тоже наши выпускники. Зная уровень подготовки в «нефтегазе», они уверены, что этот молодой специалист начнет работать и будет нормальным профессионалом. Это очень важно. Вывеска фирмы сегодня много значит, особенно в нашем регионе.

Наш университет - это университет для региона, причем университет разноуровневый: подготовка специалистов ведется не по узкоспециализированной технической или только гуманитарной направленности, а в единой системе, в гармонии».

Как нетрудно заметить, экспертные суждения, представленные в этой рубрике, объединяет одна особенность -сосредоточенность на достижениях вуза, соответствующих статусу университета. Иногда это формальные показатели, иногда - нет. В то же время такая сосредоточенность не отменяет измерение ситуации университета в диапазоне «болевые точки» - «точки роста».

Выделяя в представленных суждениях экспертов «болевые точки» и «точки роста», мы можем отметить, что и в суждениях предшествующей рубрики некоторые участники проекта не только называют ту или иную «болевую точку», но и показывают потенциал ее превращения в «точку роста». Например: «Не хватает, может быть, умных, толковых голов. Но из Москвы их не привезти. Мы должны "выращивать" свои, тюменские, умные головы».

Наряду с таким подходом, мы видим и иной. Экспертом фиксируется «болевая точка» в одной сфере универси-

тезации - в дороговизне современных приборов, которые «мы не сможем купить», и «это у нас слабая точка, которая может затормозить развитие и снизить конкурентоспособность». А потенциальную «точку роста» он видит в другой сфере: «Может быть, нам целесообразно выпускать обычных специалистов и элитных, элитных именно по мозгам. Промедление может нас отбросить назад».

«...Скорее состоялись»

Юрий Евгеньевич Якубовский: «.По каким признакам мы можем считать себя состоявшимися как университет? По количеству полиграфической продукции гуманитарной направленности - сборников научных статей, материалов конференций и т.п.? Можно еще отметить и такие признаки: у нас работают диссертационные советы; к нам в университет есть конкурс; наши выпускники трудоустраиваются, но все эти показатели имели место и в Индустриальном институте. Чем же должен отличаться университет от технического института? Чтобы ответить на этот вопрос, следует задуматься над тем, что такое "минимальный стандарт" университета. Существуют формализованные показатели, по которым Министерство образования оценивает соответствие/несоответствие вуза статусу университета. Если же говорить о неформальных показателях, то я прежде всего назвал бы существование научных школ. У нас в университете успешно развиваются научные школы, которые сформировались еще в Индустриальном институте.

Я не согласен с тезисом о том, что преподавателю университета не обязательно быть ученым, достаточно быть хорошим педагогом. Если студента представить как чашу, то наполнить ее (дать студенту некоторые знания) может и просто хороший преподаватель, но зажечь огонь творчества просто хороший педагог, увы, не сможет. Он должен сам "гореть" творческим поиском, духом исследователя. Процессы "учить" и "учиться" всегда должны сопровождаться творчеством, потому что его предназначение уни-

верситета - развить мышление, сформировать кругозор, то есть дать образование.

Другое отличие университета от института, по-моему, должно заключаться в том, что если институт в основном сориентирован на потребителя - с позиции использования выпускника в соответствии с его квалификацией (квалификационная модель, стандарты ВПО второго поколения), то университет ориентирован на формирование мышления студента, в систему образования вводятся понятия компетенций (компетентностная модель, стандарты ВПО третьего поколения).

Университеты влияют на общество и путем продуцирования и распространения в обществе определенных идей. О результатах такого нашего влияния на общество, может быть, пока еще рано говорить, но, полагаю, мы уже начали двигаться в этом направлении.

Конечно, как и в любой организации, которая к чему-то стремится, что-то нарабатывает, в нашем университете есть проблемы.

Наверное, нам следует задуматься о профессиональных качествах преподавателей. Преподавательская среда, как и студенческая, неоднородна. В нашем университете можно иногда наблюдать, что студенты имеют более высокий, чем у некоторых преподавателей, уровень знаний, например, по информатике. Скорее всего так сложилось, что, работая в Индустриальном институте, не все преподаватели стремились использовать информационные технологии в учебном процессе. Но если мы стремимся соответствовать статусу университета, то должны применять в своей профессиональной преподавательской деятельности самые передовые, эффективные методы. Это должно быть обязательным для большинства преподавателей, в первую очередь технических дисциплин.

Конечно, нам следует еще работать и работать над "корпоративным духом". Коллектив большой, разнородный

и хорошо бы каждому из нас задуматься над тем, что же это значит "работать в университете"?».

Надежда Юрьевна Гаврилова: «.По каким признакам мы может утверждать, что уже стали университетом, и по каким еще не можем в полной мере так именовать наш вуз?

Десять лет назад в наших студенческих аудиториях было очень сложно работать. Преподавателю культурологии, например, сначала нужно было сказать студентам "абстрагируемся от стен", а потом проводить занятие. За прошедшие десять лет стены значительно изменились, сегодня преподавателю комфортно работать в аудиториях. Трудно сказать однозначно, с чем связаны эти перемены: с тем ли, что мы стали называться университетом, или с дополнительными средствами, которые поступают в университет от спонсоров и студентов-договорников, но внешний вид аудиторий и корпусов сегодня более соответствует статусу университета, чем десять лет назад. Мне трудно объективно оценивать, насколько изменилось содержание лабораторной базы в нашем вузе, но наличие большого количества компьютерных классов для занятий студентов также можно рассматривать как признак университета. Университет начинается с библиотеки. Нашим студентам доступна разнообразная, новейшая учебная литература широкого профиля, в том числе и по тем курсам, которые им читаются. Единственное пожелание, чтобы библиотека не заканчивала свою работу одновременно с аудиторными занятиями у студентов.

Могу назвать, по крайней мере, два признака, по которым мы пока еще не можем в полной мере именоваться университетом.

Уменьшение количества бюджетных мест привело к тому, что в университет пришли студенты, большинство из которых "не дотягивают" до университетского уровня или совершенно не соответствуют ему. Если бы существовала разветвленная система ПТУ, среднего специального образования и не было бы государственного курса на получение

"всеобщего" высшего образования, то, на мой взгляд, подготовленность студентов к обучению в нашем университете была бы значительно лучше. Сегодня же на фоне общего низкого уровня незначительное количество хорошо подготовленных студентов просто теряется. Я не могу сказать, что над проблемой должен работать только университет, но это то, с чем мы сегодня сталкиваемся в нашей деятельности и благодаря чему многое теряем как университет. Это первое.

Второе. Есть понятия "престиж преподавательского труда", "престиж кафедры", "престиж университета". Если мы работаем в университете, то и престиж преподавателя должен быть соответствующим. Поднять престиж своего труда во многом мы можем сами. Я считаю, что нам, преподавателям, следует прежде всего работать над самим собой, чтобы соответствовать уровню университета. Но одновременно это должно стать стратегической задачей для административно-управленческого аппарата. И тем самым мы сможем поднять престиж кафедры и университета в целом».

Игорь Аркадьевич Ефимович: «Состоялись ли мы как университет? Мы были Индустриальным институтом, то есть учебным заведением технического профиля. Сейчас являемся большим учебным заведением, и наряду с техническим, у нас есть и другие направления.

Объективно это создает некоторые предпосылки для более качественного образования студентов: в крупном вузе больше преподавательский состав, а значит разнообразнее подходы к обучению. Когда кафедр мало, преподавателей мало, то возникает ситуация, при которой один и тот же преподаватель одно и то же сообщает студентам самых разных специальностей. Такая ситуация рискованна. Могу привести пример. Как-то в научной дискуссии о трении валика о днище блок-бокса один из участников настойчиво утверждал, что в рассматриваемом случае наблюдается лишь трение качения, и не признавал, что присутствует

также трение скольжения, так как в условиях эксплуатации наблюдается проскальзывание. Когда попросили объяснить, его аргументация была ужасна: "А нас так учили". При большом количестве преподавателей подход "нас так учили" (иными словами, самоуверенность преподавателя в том, что он сообщает истину в последней инстанции) уже не срабатывает. По разнообразию подходов к обучению, наверное, мы уже приближаемся к статусу университета. У нас сложились по некоторым направлениям научные школы - это тоже соответствует университетскому статусу».

Ольга Ильинична Герман: «.Для того чтобы ответить на вопрос "состоялись ли мы как университет?", нужно определить какие-то грани, рамки: что входит в понятие "университет", а что - в понятие "институт". У нас сейчас появились новые гуманитарные специальности, качественно новые технические специальности. Все это нас несколько приближает к статусу университета.

А в отношении научной деятельности, в том числе студенческой научной деятельности, наверное, этого сказать нельзя. Даже в Индустриальном институте со студенческой наукой все было как-то масштабнее, разнообразнее и интереснее. Например, если студента интересовали всевозможные технические устройства на воздушной подушке, то независимо от его специальности он мог прийти в лабораторию студенческого научного центра и там позаниматься. Сейчас у нас вроде бы возобновляются стройотряды, вожатые, а настоящей студенческой науки так и нет.

Раньше вообще к науке было несколько иное отношение, более серьезное, наверное. Сейчас все стало как-то проще: часто кандидатские диссертации защищают через два-три года после окончания института».

Обращаясь к таким аспектам суждений, представленных в этой группе интервью как «болевые точки» и «точки роста», еще раз отметим, что участники проекта стараются

не просто назвать «болевые точки», но и предложить «точки роста».

Так, например, один из экспертов, отмечая, что «уменьшение количества бюджетных мест привело к тому, что в университет пришли студенты, большинство из которых "не дотягивают" до университетского уровня или совершенно не соответствуют ему», говорит и о способе преодоления этой ситуации. «Если бы существовала разветвленная система ПТУ, среднего специального образования и не было бы государственного курса на получение "всеобщего" высшего образования, то, на мой взгляд, подготовленность студентов к обучению в нашем университете была бы значительно лучше».

В то же время мы встречаемся и с таким экспертным суждением, в котором основной акцент делается на «болевых точках». Например, уровень студенческой научной работы в университете оценивается экспертом как «болевая точка» в соотношении со временем Индустриального института: «Даже в Индустриальном институте со студенческой наукой все было как-то масштабнее, разнообразнее и интереснее». Или другое суждение: «.студент университета - это уже имидж, но у некоторых наших студентов имидж учащихся ПТУ».

«...Мы все более становимся университетом. Но...»

Ирина Владимировна Андронова: «.Как университет мы состоялись. В наш университет входит четыре института, а любой университет предполагает наличие в своем составе институтов, причем не формальных, а действующих, которые обеспечивают выпуск студентов, самоокупаемы, имеют материальную, методическую базу. Далее, у нашего университета семнадцать филиалов, один международный филиал; конечно, он больше имиджевый, но во всяком случае мы пытаемся наладить международные связи. У нас есть научные школы, аспирантура, действующие диссертационные советы - это тоже признаки университета.

Если рассуждать не о внешних критериях соответствия статусу университета, а попытаться сравнить то, как работалось в Индустриальном институте, с тем, как работается в нефтегазовом университете, можно отметить несколько моментов. В институте, может, все было понятнее, проще, там была линейная структура управления: четыре основных проректора, деканы, которые "брали на себя" студентов с их проблемами. Появление в нефтегазовом университете большого количества структур, в том числе и в ректорате (четыре дирекции как промежуточные звенья, массы замов), неизбежно приводит к дублированию управленческих функций, изданию иногда противоречивых распоряжений. Часто не отрегулированные, не согласованные информационные и документальные потоки неоправданно повысили интенсивность управленческого труда заведующего кафедрой, его заместителя. Мы сосредоточены на "документообороте" и порой просто не успеваем реагировать на поступающие документы.

К сожалению, мы начинаем терять качество, так как процесс творчества, научная деятельность зачастую отходят на второй план. Кто у нас занимает административные должности? Профессора и ведущие доценты, то есть высококвалифицированные специалисты. И они, вместо того, чтобы отдавать себя науке, студентам, часто занимаются канцелярской работой: оформляют документы, следят за их прохождением. Сбросить эту работу на обслуживающий персонал не возможно - отвечать все равно за все приходится руководителю. Некоторые документы, к сожалению, потом оседают в корзинах: мы заполняем какие-то непонятные рейтинги, анкеты; часто бывает так, что какая-то очередная кампания очень бурно начинается, потом вдруг куда-то исчезает. Таковы издержки сложной структуры управления в нашем университете. И здесь нам, наверное, есть над чем поработать.

Сегодня мы имеем возможность зарабатывать, например, через гранты (гранты - тоже признак университе-

та). Мы в этом году выиграли грант по мультимедийным технологиям, но в целом по университету в этом гранте поучаствовали единицы. Наверное, надо подумать, проанализировать, почему нет инициативы, те ли мотивы задействованы, те ли это суммы, на которые человек начинает реагировать? Конечно, повышение интенсивности труда при неадекватном росте зарплаты зачастую приводит к тому, что люди теряют мотивацию к продуктивной деятельности, тем более, что мотивами могут быть не только финансовые стимулы, но и жилье, и возможности отдыха».

Юрий Дмитриевич Земенков: «.Тридцать лет в нашем вузе дают мне основания говорить, что он вырос в сравнении с тем институтом, который у нас был. Мы уже дотягиваем до своего университетского статуса. У нас работают уважаемые люди, например, Р.З. Магарил, В.М. Ма-тусевич, В.А. Шпилевой, В.А. Иванов. Это звезды российского уровня, это сложившиеся научные школы. Значит, у нас есть перспектива роста.

Конечно, многие университетские традиции, которые отличают МГУ, "бауманку", Горный университет, у нас еще только формируются. Мне бы хотелось, чтобы наш университет по интеллектуальному потенциалу и преемственности научных традиций был похож на Санкт-Петербургский горный университет или на МГУ, а по интерьеру, технической оснащенности - на Югорский.

И в то же время меня порой раздражает грубое отношение преподавателей со студентами. Студенты иногда не дотягивают до уровня студента университета, ведь студент университета - это уже имидж, но у некоторых наших студентов имидж учащихся ПТУ».

Анатолий Николаевич Силин: «Я думаю, что в целом у нас процесс идет достаточно нормально - мы все в большей степени становимся университетом. Самое главное направление, по-моему, для развития университетов - это интеграция вузов со школой, средними учебными заведениями, бизнесом, различными структурами социального на-

значения. Это у нас тоже осуществляется. Наш университет все более становится таким научно-учебно-производственно-социальным комплексом.

Однако мне кажется, что у нас несколько громоздкая организационная структура. Наверное, следует подумать и над стратегией, которой, по-моему, так и нет, по крайней мере мне неизвестно, чтобы была разработана стратегия развития университета. Для работы над стратегией надо было бы весь интеллектуальный потенциал университета как-то объединить. Одним из стратегических ориентиров должно быть повышение качества подготовки специалистов. Не очень-то пока наших специалистов "рвут" нефтяные компании: во многих случаях они предпочитают брать московских, "губкинских", выпускников».

Владимир Михайлович Матусевич: «В чем мы состоялись как университет, а над чем нам еще нужно работать?... "Университет" - это многогранное понятие. У нас прекрасный педагогический коллектив, это бесспорно. Студенты, которых я хоть и ругаю, хуже не стали; может быть, в чем-то они стали лучше, умнее (например, в плане овладения современными информационными технологиями). А вот чего нам не хватает, чтобы в полной мере соответствовать университетскому статусу? Недавно утвердили развернутый план воспитательной работы. И что мы только не напридумывали! И "Осенние премьеры", и "Клавиши весны", и то, и другое (не знаю, кого мы хотим воспитать). Но самое главное - мы ни слова не говорим о бескультурье студентов, о том, как они разговаривают в стенах университета, как они одеты. Я не думаю, что мы, университет, не в состоянии обуздать эту безудержную бескультурность, это хамство.

В Индустриальном институте обучалось значительно меньше студентов - шесть-семь тысяч, в нефтегазовом университете - примерно тридцать восемь тысяч студентов. Сегодня наш университет штурмуют массы, как матросы Зимний дворец. Это серьезное испытание.

Несколько другая ситуация, например, в Томском университете (я там часто бываю, поэтому могу сравнивать). Студенты интеллигентнее, грамотнее, скромнее наших студентов. Они хорошо приучены к конференциям, к совещаниям. Если идет защита диссертации, то, как правило, присутствует человек десять-пятнадцать студентов. Любая конференция - обязательно с участием студентов, и я не думаю, что их загоняют туда. Начиная с четвертого курса, студенты посещают профессорско-преподавательский читальный зал. Во всем этом и заключается специфика студенческой университетской жизни.

У нас этого пока нет, но ведь и нельзя стать университетом за десять лет: университетские традиции куются десятилетиями, даже веками. Поэтому к нам сейчас, может быть и не стоит предъявлять очень высокие требования. У нас большой потенциал, поэтому и планки нужно изначально задавать высокие; и никакие стороны университетской жизни нельзя оставлять без внимания - само собой ничего не возникнет, иначе массы поглотят университет».

Юрий Иннокентьевич Некрасов: «.Одним из признаков университета, на мой взгляд, является широкомасштабная подготовка специалистов в рамках какого-то региона, и по этому признаку (по массовости выпуска, по занятости нашими выпускниками узловых точек экономического, производственного, технического развития Тюменского региона) мы - точно университет.

Если говорить о внутренней жизни нашего вуза, то и в этом отношении мы тоже все более становимся университетом. Например, мы, "технари", стали теснее общаться с представителями фундаментальных наук - физиками, математиками. У нас появилась очень мощное гуманитарное направление. Как ни парадоксально, но те, кто добились больших успехов в области социологии, философии, экономики, резко подняли рейтинг своих кафедр, и за ними (не знаю, как это объяснить), поднялся рейтинг и технических специальностей. Они пошли вперед, и мы, подтя-

гиваясь за ними, пытаемся держаться рядом, мобилизуемся, стремимся поднять рейтинг технических специальностей.

О минусах. Мы - не университет по моральному состоянию преподавателей. Многие преподаватели глубоко уязвлены собственной нищетой и зачастую эту нищету вымещают на студентах. Жесткий стиль общения со студентами для них является единственным способом самореализации. Я не учился в университете, за рубежом не был, но в моем представлении университеты, о которых я читал, это своего рода семья, там студентов не насилуют. Наш вуз сегодня состоялся как университет, но, на мой взгляд, у него есть "кровоточащие язвы", одна из которых - преимущественно негативная настроенность преподавателей в общении со студентами.

Кроме того, если мы хотим развиваться как университет, то нам просто необходим ликбез хотя бы по нормам поведения со студентами первых курсов. На мой взгляд, процентов 70 из них просто никогда о них не слышали, они не различают, что плохо и что хорошо. И должна быть не просто разовая акция, но постоянная составляющая образовательной деятельности».

Антонина Александровна Салова: «По формальным признакам мы состоялись как университет. Но университет - это прежде всего фундаментальное образование. Это широкая внеаудиторная деятельность студентов. Это не столько стены, сколько общая культура, общечеловеческие ценности.. Важным признаком университета является научная школа, одно из предназначений которой в пространстве университета - задавать студентам профессиональные, исследовательские, научные ориентиры для дальнейшей деятельности. У нас порой студенты не то что не знают о научных школах, но даже и названия своей кафедры не помнят. Бывают случаи, когда на вопрос "Кто заведующий кафедрой?" отвечают: "Карнаухов". - "А кто директор института?" - Карнаухов. И наконец, "А кто ректор" - "Карнаухов".

Студент университета с первого курса должен знать не только заведующего своей кафедрой, но и ту научную школу, в рамках которой он будет специализироваться. У нас к осознанию этого еще никто не пришел.

Мы пытаемся приблизить к кафедре внеаудиторную работу, и это у нас получается, когда, например, мы через кафедры проплачиваем каждый год поездки студентов Института нефти и газа на зимние каникулы в Москву и Петербург. Я всегда говорю ребятам о том, что проплатили эти поездки их заведующие кафедрами. Это всего лишь небольшой штрих нашей деятельности, направленной на приближение кафедры к студентам за рамками учебного процесса.

Я полагаю, что в университете должно быть много различных форм индивидуальной работы со студентами. Мы пока этим гордиться не можем.

Если мы стремимся в полной мере соответствовать имени "университет", наверное, нам бы следовало более пристальное внимание обратить на абитуриента - всех ли брать? И стоит ли так сильно держаться за того студента-договорника, который дает криминал или говорит: "А я деньги заплатил, хочу - учусь, хочу - нет"».

Анатолий Александрович Серебренников: «В переименовании института в университет важную роль сыграл политический момент. Большинство вузов стремилось изменить свой статус. Как показало время, это решение было правильным, потому что, если бы мы и сегодня оставались институтом, нас бы и воспринимали, как нечто меньшее, "ущербное ".

Другой важный момент - повсеместный переход на многоуровневую подготовку. Стезя института в сегодняшнем мировом образовательном пространстве - это подготовка бакалавров. А если мы претендуем на подготовку и специалиста, и магистра, то должны быть в статусе университета.

Состоялись ли мы как университет? Я был в составе команды, которая занималась вопросами смены статуса нашего вуза. Мы ставили перед собой вопрос "чем университет должен отличаться от института?". Во многом сейчас реализуется то, что было тогда сформулировано: например, в университете осуществляется подготовка специалистов не только по техническому, но и гуманитарному, экономическому направлениям.

Но у нас есть еще много проблем. Например, я в то время высказывал мысль и, в общем-то, остался при ней -одним из признаков соответствия университетскому статусу является иная подача знаний. Я учился в Ленинградском политехническом институте, но еще в то время его можно было, на мой взгляд, назвать университетом, поскольку там практиковалась совершенно другая форма получения знаний. Она заключалась в том, что в образовательном процессе монолог преподавателя практически отсутствовал (за исключением, может быть, только лекции, и то не всегда). На лабораторных и практических занятиях мы постигали пусть и известные уже знания, но через собственный опыт, проводя необходимые исследования, замеры, анализ результатов экспериментов.

Сегодня не имеет смысла готовить инженера по какой-то узкой специальности: конкретно по специальности, в лучшем случае, распределяется процентов 30 выпускников. А когда с ними встречаешься через 10-20 лет, оказывается, что по специальности работает и того меньше. Поэтому мы должны в университете, на мой взгляд, закладывать какие-то общие положения, которые будут востребованы, и самое главное - мы должны их научить учиться. А чтобы это сделать, необходимо вырабатывать иные подходы к обучению студентов.

Мы вступили в новый век, новый век - это новые технологии: мультимедийные лекции, виртуальные лабораторные работы. Однако часто в нашем университете можно наблюдать такую картину: подготовлена мультимедийная

аудитория, можно использовать на лекции все современные технические средства (компьютер, видеомагнитофон, видеокамеру, выход в Интернет), а преподаватель стоит у доски и мелом, по старинке, заполняет таблицу. Он не подготовлен к интенсивному курсу ведения занятий. Но мы же университет, а значит должны идти, если и не впереди, то хотя бы в ногу со временем».

Ирина Геннадьевна Калинина «.Я бы не стала говорить о том, что мы уже состоялись как университет, скорее мы дошли только до какого-то определенного уровня, впереди у нас много вариантов развития. Хотела бы обратить внимание на два момента, которые, на мой взгляд, способствовали бы нашему дальнейшему развитию в качестве университета.

Как-то Р.З. Магарил, вспоминая о своих студенческих временах, рассказывал о встречах с поэтами, будущими "звездами". Студенты не столько слушали стихи, сколько знакомились с отношением этих людей к миру, их пониманием ситуации, сложившейся в тот момент в стране. У нас в университете практически отсутствуют такие встречи, дискуссии, но это было бы очень полезно и нашим студентам: это бы их развивало.

Другой момент, в нашем университете, к сожалению, по сравнению с ТГУ, не устраиваются открытые лекции приглашенных профессоров. Это практикуется во всем мире. В этом направлении установления связи с внешним миром -у нас большое поле для деятельности. К нам приезжают представители из зарубежных вузов, заключают договоры. Наверное, можно было бы сделать так, чтобы наши профессора съездили заграницу, почитали лекции там, а их профессора поработали бы у нас. Даже языковые возможности для этого у нас есть - многие наши студенты сейчас серьезно занимаются иностранным языком, некоторые готовы дипломные проекты выполнять на иностранном языке.

Если мы назвались университетом, надо как-то преодолевать наш культурный провинциализм».

Валерий Николаевич Тарачев: «.Мы состоялись как университет с точки зрения базы - у нас уже пять институтов. Образовательный процесс в университете, в сравнении с индустриальным институтом, не ухудшился, хотя и не особенно улучшился.

С точки зрения бюрократизации управления все стало намного хуже, чем было в индустриальном институте. Каждая управленческая структура, выполняя свою работу, стремится дать кафедрам свои распоряжения, указания, на кафедры идет вал всевозможных бумаг. Причем бывает так: сегодня пришла на кафедру какая-то бумага с распоряжением, которое нужно было выполнить вчера. Между собой эти структуры не согласовывают свои действия. Если раньше проверка, допустим, методической или учебной работы кафедры проводилась один раз в семестр, то сейчас -чуть ли не каждый месяц. Возникает вопрос о целесообразности этих проверок. Естественно, качество работы от этого не повышается, лишь создаются дополнительные помехи в образовательном процессе».

Юрий Константинович Шлык: «.Если рассуждать в целом о том, состоялись ли мы как университет или нет, то прежде следует учитывать, что 10 лет - это еще очень маленький срок, это даже не возраст для университета. И за это время мы еще только форму университета приняли, а содержательно должны еще зреть и зреть. Это как две груши: одна мягкая, дюшес, ее ешь - она медом течет, а вторая - деревянная, но по форме обе груши.

Возможно, наша университезация произошла отчасти и в силу того, что производство "лежало на боку" (оно и сейчас лежит, только кое-где начинает "поднимать голову"). Что стало происходить в нашем вузе? Сугубо технический индустриальный институт вдруг стал наполняться новомодными специальностями из сферы менеджмента, маркетинга, банковского дела.

К несчастью, стал разбухать выше всякой меры управленческий аппарат, над нами возникло столько руко-

водителей, что уму непостижимо. Наряду с этим ис-

чезновение деканатов является большим минусом нашей научно-образовательной деятельности. Заведующие кафедрами вынуждены теперь не только читать лекции, но и вести всю организационную и хозяйственную работу.

В университете, в сравнении с Индустриальным институтом, появилось много дополнительных сфер деятельности. Но, может быть, нам пора уже посмотреть: не появилось ли что-то лишнее? Ведь процесс разрастания любой системы в конце концов приводит к потере ее устойчивости. Чем сложнее система, тем труднее поддерживать ее в устойчивом состоянии. В итоге у нас может получиться то же самое, что мы имеем сейчас в нашей стране - существует Кремлевская стена, затем Садовое кольцо, потом МКАД, а уже потом вся остальная Россия. И те, кто находится за Кремлевской стеной, не знают, что происходит за МКАД, и уж тем более они не представляют современную российскую глубинку.

Некоторую устойчивость такой разросшейся системе, которую представляет собой наш университет, могла бы придать "обратная связь" - наличие постоянного контакта с "низом". Ее отсутствие может привести к развалу всей системы».

Особенность текстов, подобранных в этой рубрике -разный баланс между «состоялись» и «но». Разумеется, существенны суждения экспертов, доказывающие оценку «состоялись». Кстати, как и в предшествующем фрагменте нашего обзора, здесь можно заметить, что некоторые эксперты склонны рассуждать об отдельных сторонах вопроса, другие - более систематичны.

Однако не менее важны и аргументы после «но». И здесь, видимо, не случаен баланс «болевых точек» и «точек роста».

В некоторых интервью акцент сделан преимущественно на «болевых точках». Например, суждение о конкурент-

оспособности наших студентов: «Не очень-то пока наших специалистов "рвут" нефтяные компании: во многих случаях они предпочитают брать московских, "губкинских", выпускников». Или об уровне их общей культуры: «но мы ни слова не говорим о бескультурье студентов, о том, как они разговаривают в стенах университета, как они одеты. Я не думаю, что мы, университет, не в состоянии обуздать эту безудержную бескультурность, это хамство». Здесь же - суждение о системе управления: «Появление в нефтегазовом университете большого количества структур, в том числе и в ректорате (четыре дирекции как промежуточные звенья, массы замов), неизбежно приводит к дублированию управленческих функций». И наконец, очень острая «болевая точка» в сфере педагогической этики: «.Мы - не университет по моральному состоянию преподавателей. Многие преподаватели глубоко уязвлены собственной нищетой и зачастую эту нищету вымещают на студентах. Жесткий стиль общения со студентами для них является единственным способом самореализации».

Анализ позволил выделить и такие суждения, которые сконцентрированы на «точках роста». Например: «У нас есть сложившиеся научные школы. Значит, у нас есть перспектива роста».

Наконец, мы имеем дело и с такими суждениями, в которых указание на «болевые точки» оборачивается предложением «точек роста». Например, констатация-перспектива: «Наш университет все более становится таким научно-учебно-производственно-социальным комплексом». Или: «Если мы назвались университетом, надо как-то преодолевать наш культурный провинциализм». Стоит выделить и такую «точку роста» на базе «болевой точки», как овладение преподавателями современными технологиями: «подготовлена мультимедийная аудитория, можно использовать на лекции все современные технические средства (компьютер, видеомагнитофон, видеокамеру, выход в Интернет), а преподаватель стоит у доски и мелом, по старинке, запол-

няет таблицу. Он не подготовлен к интенсивному курсу ведения занятий». И суждение, в котором подчеркнуто средство профилактики «болевой точки»: «Некоторую устойчивость такой разросшейся системе, которую представляет собой наш университет, могла бы придать "обратная связь" - наличие постоянного контакта с "низом". Ее отсутствие может привести к развалу всей системы».

«... Трудно ответить положительно на этот вопрос»

Лидия Николаевна Макарова: «Когда в 1965 году начинал формироваться Индустриальный институт, только-только приехали первые преподаватели, вокруг них сразу стали роиться студенты. На первом курсе мы вместе со Славой Бабиным, по прообразу УПИ, организовывали студенческое научное общество, которое потом выросло в студенческий научный центр. Году в 1966-1967 мы впервые поехали на конференцию в Губкинский институт. Сначала на нас смотрели снисходительно "из какого-то Тюменского индустриального института? Ну уж ладно, так и быть, возьмем". А когда мы, поработав на секциях, получили три первых места и одно второе, организаторы конференции говорили: "Надо же, приехали из тьмутаракани и все призовые места захватили".

А сейчас у нас этого нет. Почему? Ведь мы же университет?

Возможно, изменилось время, закончилась эпоха исследовательского энтузиазма. Возможно, это внутренняя проблема: преподаватели в нашем вузе уже не в состоянии справляться с валом несвойственной им работы - бумаготворчеством. Где же им взять время для профессионального творчества? Я не знаю, с чем связано такое отягощение преподавательской деятельности. С тем ли, что мы стали университетом, или с тем, что просто время такое пришло?

Был период (начало перестройки в обществе), когда нам на факультете технической кибернетики выдавали учебную нагрузку, мы не отчитывались ни за какую методи-

ку, ни за науку, но зато работали со студентами. Те, кто преподаватели от Бога, все равно будут разрабатывать методики, совершенствовать свои рабочие программы, искать адекватные формы сотрудничества со студентами в процессе обучения. Им не нужны контролеры. Я каждый год перестраиваю рабочую программу, но не по содержанию (по содержанию перестраиваю ее сама, потому что это мне надо), а для замены граф. Например, графа "самостоятельная работа со студентами" - была одна форма, я ее написала, потом другая форма, потом третья. Я понимаю, чиновникам хочется что-то делать, но чтобы делать что-то, надо обозначить хотя бы цель деятельности. Если главная цель - повысить качество образования, то вся бумажная "возня" должна служить этой цели. Но бумажная волокита, в которой мы погрязли, не служит этой цели, она нецелесообразна, только отнимает время преподавателей.

То же самое можно сказать и о введении стобалльной системы оценок. Она нецелесообразна, потому что не дает возможности работать со студентами. Тесты - это игрушки, они тоже не дают возможности работать со студентами. Студенты не умеют говорить, даже те, которые самостоятельно выполнили курсовую работу, не в состоянии ее рассказать. А я, преподаватель, должна хотя бы немножечко подготовить своих студентов к защите дипломного проекта.

В этом плане внедряемые в нашем университете нововведения не целесообразны, они не согласуются с целью повышения качества образования. Являясь во многом имитацией процесса управления, эти нововведения имеют нулевой коэффициент полезного действия, иногда даже и отрицательный. Вот это очень плохо.

Чтобы нам стать настоящим университетом (сейчас мы таковым, на мой взгляд, не являемся), наверное, в первую очередь следует перестать третировать преподавателей ненужной, бумажной работой и дать возможность во внеурочное время заниматься со студентами и наукой. И, второе, необходима работа со школами, которая сейчас

начала ослабляться. Раньше у нас был центр довузовской подготовки, и мы хоть как-то могли подтягивать своих будущих студентов».

Галина Николаевна Федюкина: «.Состоялись ли мы как университет? "Университет" - это многогранное понятие. Если исходить из того, что в университете должны даваться фундаментальные знания, что физика все-таки является одной из базовых дисциплин, то, я считаю, в этом отношении мы как университет не состоялись. Мне представляется, что даже Индустриальный институт был по основательности преподавания физики, по организации учебного процесса ближе к статусу университета, чем наш сегодняшний нефтегазовый университет.

Конечно, ситуация изменилась: сейчас век компьютеров, у нас есть мультимедийные лаборатории - это хорошо. У меня, например, разработан великолепный мультимедийный курс. Вообще я стараюсь подавать материал современно, интересно. Но когда дают на весь курс физики 16 часов, меня просто давят как профессионала, и мой опыт работы, профессиональный интерес не используются университетом».

Виталий Федорович Новиков: «.Состоялись ли мы как университет? Сложно ответить. Меня все время волнуют вопросы: "тем ли мы занимаемся в стенах нашего вуза?", "того ли студента учим?". Конечно, мы делаем благородное дело - занимаем молодого человека в течение пяти лет, отвлекаем его от улицы, как-то воспитываем. Но не плодим ли мы, вместе с родителями, "обломовых"? У нас обучается большая часть студентов, которые вообще-то не способны учиться в университете, но они здесь. С большей для себя пользой эти студенты могли бы потратить золотое время молодости на освоение разнообразных профессиональных навыков, умений, обучаясь в ПТУ, а они - у нас! Преподаватель университета вольно или невольно вынужден подстраиваться под слабых студентов - ведь их большинство. И, соответственно, у него без должного внимания

остается та замечательная часть работоспособной, одаренной молодежи, которая, собственно, и должна учиться в университете. Значит, мы не выполняем своего предназначения как университет - не готовим интеллектуальную элиту общества. По некоторым направлениям мы не то что фундаментальное образование не даем, но мы и знаний как таковых не можем дать. Успеваем лишь выдать сумму каких-то отрывочных сведений ».

Вадим Авенирович Кондаков: «.Состоялись ли мы как университет? Не знаю. Университет предполагает изучение целого комплекса дисциплин, в том числе, разумеется, и общественных. Выпускник университета является носителем и философской, и политической, и экономической культуры. Университетское образование универсально, так как студент приобретает не только технические, естественнонаучные знания, но и знания, продуцируемые общественными науками. Он способен не только в максимальной степени интегрироваться, например, в экономическую, производственную сферу, но и быть активным участником политических, социокультурных процессов. В этом отношении мы пока не вполне соответствуем статусу университета.

Предполагалось, что статус университета повлечет за собой увеличение количества часов, отводимых на общественные науки: философию, социологию, политологию, психологию. Однако наблюдаем обратный процесс. Когда мы были индустриальным институтом, количество часов, отводимых на изучение общественных наук, было значительно больше, чем сейчас, хотя должно быть, в принципе, наоборот. Вообще проблемный вопрос "статус преподавателей общественных наук в нашем университете". Он соответствует положению винтиков в системе: порой ощущается, что преподаватели общественных наук в нашем вузе -это некий балласт, который можно терпеть до поры до времени, но в случае принятия каких-то решений на уровне Минвуза от нас легко с удовольствием откажутся.

В одной из работ В.И. Ленина упоминалось о союзе общественников и естествоиспытателей - в нашем университете пока такой союз не сложился. Отчасти виноваты в этом и мы сами: нам бы следовало, наверное, проявлять инициативу и проводить совместные методологические семинары. Кстати, сегодня уже появляются некоторые основания для объединения усилий обществоведов и специалистов в естествознании и технике. Одно из них - введение кандидатского экзамена по истории и философии науки. С одной стороны, это повысит философский уровень преподавателей естественных наук, а с другой - представители общественных наук могут получить знания из сферы технических и естественных дисциплин».

Тамара Серафимовна Гольдберг: «.Вообще очень трудно рассуждать об университете, когда видишь, что ценность знания значительно уступает коммерческим ценностям, тем более трудно в такой ситуации ответить положительно на вопрос о том, состоялся ли наш университет.

Наш вуз создавался в эпоху модернизации, он должен был все время показывать свое лицо. Например, я помню, как у нас, в свое время, внедрялось учебное телевидение. Это делали энтузиасты-преподаватели, они привлекали студентов, и те и другие воспринимали это как их общее дело. Но создание телевидения не было делом всех преподавателей института. Сейчас в университете проводится одна кампания за другой, в которые добровольно-обязательно вовлекаются все преподаватели вуза. И, как мне кажется, все это делается лишь с одной целью - отчитаться, показать себя, отметиться, а дальше - хоть трава не расти. Например, мы полгода работали над учебными комплексами для дистанционного обучения. "Рисовали" какие-то перспективы, рассчитывали, что вот все сами подготовили, теперь будем работать. Но работу выполнили, и все забыто. Видимо, кто-то где-то перед кем-то отчитался, кампания завершилась, никто о нас и не вспомнил. Подобные ситуации - не редкость в нашем университете. Вроде

бы создали гуманитарный факультет из кафедр гуманитарного профиля. Однако сам факт существования такого факультета содержательно не придает нашему вузу университетского качества: каждая кафедра этого факультета, да, собственно, и каждый преподаватель выживает в этой структуре как может.

Непростая ситуация вуза осложняется и ситуацией в обществе. Например, существенным элементом университетского образования - если исходить из того, что университет готовит интеллигенцию, - является речевая культура. В обществе наблюдается очевидное снижение речевой культуры. А студенты, молодежь - самая мобильная часть общества, они очень быстро воспринимают эту тенденцию. Что наш университет может противопоставить этому?

Определенные трудности для качественного роста вуза создает и тот факт, что в сфере высшего образования разрушена система качественного повышения квалификации преподавателей. Что-то пытаются делать в этом направлении сами вузы, но все эти попытки носят случайный характер».

***

Название рубрики, в которую собраны эти суждения, задает свой баланс «болевых точек» и «точек роста»: суждений о «болевых точках» значительно больше, чем о «точках роста».

Например, о подготовленности студентов: «У нас обучается большая часть студентов, которые вообще-то не способны учиться в университете, но они здесь. С большей для себя пользой эти студенты могли бы потратить золотое время молодости на освоение разнообразных профессиональных навыков, умений, обучаясь в ПТУ, а они - у нас!». Или о внимании к роли общественных наук: «Мы наблюдаем обратный процесс. Когда мы были индустриальным институтом, количество часов, отводимых на изучение общественных наук, было значительно больше, чем сейчас, хотя

должно быть, в принципе, наоборот». О формализме в управлении педагогическим процессом: «Сейчас в университете проводится одна кампания за другой, в которые добровольно-обязательно вовлекаются все преподаватели вуза. И, как мне кажется, все это делается лишь с одной целью - отчитаться, показать себя, отметиться, а дальше -хоть трава не расти».

Тем не менее мы видим в этой рубрике и знакомый уже алгоритм преобразования «болевых точек» в «точки роста»: «Чтобы нам стать настоящим университетом (мы сейчас таковым, на мой взгляд, не являемся), наверное, в первую очередь следует перестать третировать преподавателей ненужной бумажной работой и дать возможность

во внеурочное время заниматься со студентами и наукой».

***

Несколько общих комментариев к первому направлению экспертного опроса. При этом здесь, как и в комментариях к конкретным рубрикам, постараемся представить свою аналитическую позицию с помощью избранных суждений наших экспертов.

Во-первых, о разбросе экспертных оценок по вопросу «состоялся ли университет?», многообразие которых видно уже по названию рубрик. Чем объяснить этот разброс? Пожалуй, в качестве ответа подходит суждение В.М. Матусе-вича: «Нельзя стать университетом за десять лет: университетские традиции куются десятилетиями, даже веками. Поэтому к нам сейчас, может быть и не стоит предъявлять очень высокие требования. У нас большой потенциал, поэтому и планки нужно изначально задавать высокие; и никакие стороны университетской жизни нельзя оставлять без внимания - само собой ничего не возникнет, иначе массы поглотят университет».

Во-вторых, о готовности «бывшего индустриального» не просто ставить проблему ценностей образовательной деятельности, но проектировать ориентиры развития наше-

го университета: «Ценностные ориентиры образовательной корпорации основываются, наверное, на нравственных ценностях, которые проповедуют ее педагоги, на их общей культуре и профессиональной этике, наконец, на сложившихся традициях. И нам, наверное, еще предстоит серьезная работа по формированию ценностных ориентиров нашей образовательной корпорации - Тюменского государственного нефтегазового университета - именно как университета» (В.И. Колесов).

В-третьих, о преимуществах и рисках реального процесса университезации.

В обсуждении этой темы уместно выделить некоторые идеи наших экспертов, которые ориентированы на смягчение рисков и увеличение преимуществ этого процесса.

* «Учить учителей - самое хорошее вложение капитала в университете» (А.А. Тарасенко).

* «Хорошо бы каждому из нас задуматься над тем, что же это значит "работать в университете"» (Ю.Е. Якубовский).

* «Профессора и ведущие доценты, то есть высококвалифицированные специалисты. И они, вместо того, чтобы отдавать себя науке, студентам, часто занимаются канцелярской работой: оформляют документы, следят за их прохождением. Таковы издержки сложной структуры управления в нашем университете. И здесь нам, наверное, есть над чем поработать» (И.В. Андронова).

* «Сегодня наш университет штурмуют массы, как матросы Зимний дворец. Это серьезное испытание» (В.М. Ма-тусевич). «Если мы стремимся в полной мере соответствовать имени "университет", наверное, нам бы следовало более пристальное внимание обратить на абитуриента - всех ли брать? И стоит ли так сильно держаться за того студента-договорника, который дает криминал или говорит: "А я деньги заплатил, хочу - учусь, хочу - нет"» (А.А. Салова). «Мы не выполняем своего предназначения как университет - не готовим интеллектуальную элиту общества. По неко-

торым направлениям мы не то что фундаментальное образование не даем, но мы и знаний как таковых не можем дать. Успеваем лишь выдать сумму каких-то отрывочных сведений» (В.Ф. Новиков).

Глава 2

«Лестница успеха» в индивидуальных профессиональных биографиях

Самоопределение университета - это и самоопределение каждого из профессионалов, составляющих университетскую корпорацию. Университет - корпорация профессионалов, каждый из которых строит биографию корпорации через проектирование своей индивидуальной биографии. Соответственно и рефлексия на тему успешности университета, его состоятельности не может быть полноценной без рефлексии экспертами их собственной жизни в профессии.

В то же время в своей повседневной деятельности человек, как правило, редко задумывается над тем, какой путь им пройден, и как он пройден. Наверное, еще реже он соотносит свой профессиональный путь с направлением и характером движения той институции, в рамках, которой совершается его профессиональная биография.

Поэтому мы предложили в рамках экспертного опроса специальное направление, посвященное рефлексии успешных этапов в индивидуальных профессиональных биографиях участников экспертного опроса. Предполагалось, что рефлексия наших экспертов будет обращена на пройденный ими путь в профессии, при этом индивидуальная профессиональная биография будет маркироваться, прежде всего, событиями личностной значимости. Соответственно и образы успешного периода, проступающие через автобиографические описания, - это характеристики

определенных, особо значимых для экспертов «ступенек» на их «лестницах успеха»2.

Особый интерес представляет вопрос о том, с каким социальным временем связывают эксперты свой успех. Речь идет не просто об определении периода в развитии ТИИ - ТюмГНГУ, с которым совпадает наибольшее количество успешных автобиографических описаний экспертов, периода индустриального института или нефтегазового университета (разумеется, мы обращаем внимание на значение и этой периодизации, тем более, что сами эксперты апеллируют к ней), но прежде всего о смыслах, значениях, выделяемых нашими экспертами в описаниях успешного периода своей профессиональной биографии, о символах успеха.

Мы понимаем, что всякая попытка систематизации, типологизации автобиографических описаний содержит в себе определенные риски. За каждым автобиографическим фрагментом - уникальный, неповторимый профессиональный и жизненный путь, накопленный «человеческий капитал». И как бы мы ни старались в процессе аналитического обзора сохранить и представить такую уникальность, потери неизбежны.

Неизбежны в том числе и потому, что приводимые в нашем обзоре тексты автобиографических описаний (нар-ративы) фрагментарны не только вследствие нашей работы с ними, но и потому, что они возникли в процессе стандартизованных интервью и являются ответами на конкретный

2

Выражение «лестница успеха» в нашем тексте не синонимично «самостабилизирующейся шкале», предложенной в середине двадцатого века американскими исследователями Х. Кэнтрилом и Л. Фри для изучения рефлексивных самоописаний: См: Батыгин Г.С. Жизненные стратегии, самооценки успеха и образы будущего (некоторые результаты социологического обследования студентов) // Ведомости. Вып 4. Тюмень: НИИ ПЭ,1996. С.148-176). Здесь мы используем термин «Лестница успеха» как метафору.

вопрос, заданный экспертам в конкретных профессиональных и жизненных обстоятельствах.

Рефлексивные суждения экспертов по данному тематическому направлению можно условно объединить в несколько групп, названия которых взяты из текстов интервью.

«..Индустриальный институт не был "работой", он был образом жизни»

Галина Николаевна Федюкина: «Я попала в вуз по распределению после окончания Уральского госуниверситета и прошла здесь все ступени от ассистента до доцента. Самым успешным для меня был период 1970 - 1980 годов, я тогда занималась наукой, делала диссертацию. Диссертация получилась интересная, даже состоялось небольшое открытие.

В те годы Индустриальный институт был для меня не работой, а моим образом жизни. Мы любили эту жизнь, этот институт, эту работу. Интерес был не только в том, что мы проводили исследования, эксперименты, интересным было само общение в институте. Жизнь была немного другая, видимо, были другие ценности. Может быть, и сейчас интересно, но там работа совпадала с внутренним интересом, с любовью к делу, к вузу; тогда я шла в институт как на праздник».

Марина Геннадьевна Лутошкина: «.Пожалуй, наиболее успешными в моей профессиональной биографии были первые десять лет работы. Во-первых, потому что это начало моей профессиональной деятельности. Ты уже не студент, от тебя ждут умения что-то делать, естественно, хочется "нахватать" и знаний и умений.

Во-вторых, я работала на кафедре этики и эстетики. Кафедра состояла из сотрудников - личностей в науке. Хотелось быть не ниже и не хуже, как-то подтягиваться. В свою очередь, кафедра активно сотрудничала с людьми, фамилии которых стояли на титульных листах учебников и монографий. Мы имели возможность общаться с ними лич-

но, и автор учебника оказывался живым, интересным, значащим для тебя. Разумеется, ты лучше воспринимаешь его работы и полнее осваиваешь их.

Этот период, первые 9-10 лет работы, я вспоминаю исключительно с чувством жизни».

Ольга Ильинична Герман: «.Я окончила Томский институт радиоэлектроники и электронной техники (сейчас он называется "Томский университет систем управления и радиоэлектроники") и математическую школу при Томском доме ученых. Там мы изучали прикладную математику, которая еще нигде в то время не читалась, даже в университете. Ректор, А.А. Воробьев, читал нам лекции по солнечной активности, профессор Яблоков - по медицине (о том, как солнечная активность влияет на организм человека). Это была очень сильная школа, она дала мощный толчок к развитию. В Тюмень я приехала вслед за мужем: его сюда направили работать.

Какой период в моей профессиональной биографии в вузе я бы назвала наиболее успешным? Наверное, период Индустриального института.

Каждый год работы был очень насыщенным. Сначала стройотряды, была комиссаром выездной зоны всей нашей Тюменской области (это больше 18 тысяч студентов). Потом была командиром интернационального отряда. Далее -руководителем трех хоздоговоров: пять лет работали по договору с Главтюменьнефтегазом, затем с ЗапсиббурНИ-ПИ. Естественно, была комсомольским вожаком - не освобожденным заместителем секретаря комитета комсомола института. Была руководителем делегации нашего института на пятой учебе актива НИРСа (мы тогда заняли пять первых мест и одно второе).

Поступила в аспирантуру к В.Е. Копылову. Пришлось изучить бурение, лазерную технику. Семь лет я все отпуска проводила на буровых.

У нас в Индустриальном институте в то время основным был студенческий научный центр - 18 великолеп-

ных лабораторий, где студенты могли получить любую специальность. Мы с Виктором Ивановичем Кучерюком создали лабораторию лазерной техники. Работали с Туполев-ским КБ, институтами "Атомпроект", СибНИПИ, исследовательским центром "Криогенмаш". Мы сами получали первые голограммы, не спали ночами, жили напряженно и в то же время очень интересно. У нас защитилось 18 человек. Сейчас, к сожалению, такого центра в нашем университете нет».

Любовь Васильевна Трушкова: «.Более успешным был, конечно, период индустриального института. Я училась в аспирантуре - это были 1978-1980 годы, работала над диссертацией, активно участвовала в конференциях. Может быть, это связано еще и с тем, что период индустриального института совпал с молодостью. В то время было много видов общественной работы и она ценилась. Сейчас этого уже ничего нет. Смотрю на наших молодых сотрудников - их ничего не связывает, каждый сам по себе. Такую же разрозненность можно наблюдать и в среде студенчества, порой бывает непросто добиться хотя бы мирного сосуществования в одной студенческой группе - у каждого только свои интересы, а интересы других вообще не учитываются, их просто нет. Во времена индустриального института такого не могло быть, наверное, тогда время было другое, более дружелюбное что ли.

С начала 90-х годов и в период нефтегазового университета преимущественно работаю на кафедре в качестве преподавателя. При всевозрастающей нагрузке».

Наталья Сергеевна Трофимова: «.Наверное, наиболее успешным для меня был период после окончания аспирантуры. Во время учебы в аспирантуре собирался материал. Геология - специфическая наука, для того, чтобы накопить много материала, необходимо поездить по "полям", экспедициям, потом обрабатывать, систематизировать полученные данные и уже после делать какие-то обобщения. Непосредственно работа над диссертацией -

самое интересное. Я анализировала материалы, появлялись какие-то новые факты, наблюдения, из разрозненных данных формировалось нечто системное и гармоничное. С другой стороны, было очень трудно: я уже ничего не видела вокруг себя, меня ничего не интересовало, ничем не занималась, кроме своей работы, главное было - вовремя закончить».

Александр Вениаминович Смирнов: «.Наиболее успешными для меня в нашем вузе были годы 1976 -1986. Заведование кафедрой "Текстильное производство", возраст, количество сделанных дел - эти показатели дают основания характеризовать тот период в моей профессиональной биографии как успешный. Мы занимались наукой (в то время наука еще была более или менее на высоте), весьма успешно вели обучение по двум специальностям: "Прядение натуральных и химических волокон" и "Трикотажное производство". У нас были квалифицированные преподаватели, половина из них - кандидаты наук. Мне и моим коллегам непонятно, почему ТИИ в свое время отказался от этих специальностей. Руководство мотивировало закрытие специальностей тем, что они не вписываются в профиль нашего вуза - предполагалось, что у него будет полностью нефтегазовый профиль. Однако время распорядилось по-другому, вуз вынужден был вернуться к этим специальностям. Но мы потеряли преподавательский состав, лаборатории, оборудование, я уже не говорю о методических разработках. В девяностых годах пришлось все создавать заново».

Виктор Петрович Карпов: «.В плане профессионального роста наиболее успешным для меня было первое десятилетие работы в вузе, в это время я был больше связан с научной работой. 90-е годы отодвинули научную работу на второй план, основное время затрачивалось на зарабатывание денег, на научную работу времени практически не оставалось. Правда, прошедшим летом я закончил монографию.».

Заведующий кафедрой: «.Безусловно, наиболее успешным был период работы в индустриальном институте. В то время основное внимание было сосредоточено на работе со студентами и на научной деятельности. А сейчас почти все время отнимает административная, бумажная работа, наукой заниматься некогда, работа со студентами тоже порой принимает довольно странные формы.

Мы все - преподаватели, заведующие кафедрами -заинтересованы в успешной работе не только кафедр, но и нашего университета в целом, и у нас почти у всех опыт работы в высшей школе более двадцати лет. Однако при принятии решений все наши пожелания абсолютно игнорируются - особенно работниками методического управления. Например, мы уже неоднократно говорили о нецелесообразности повсеместного введения трехступенчатой оценки знаний студентов. У нас часто получается так, что студент в две недели должен сдать восемь-десять предметов. В результате студенты сдают плохо, а поскольку им хочется иметь хорошие оценки, они пересдают, например, первую аттестацию уже во время сессии. И получается, что мы, освобождая сессию, время, аудитории, ломаем у студентов нормальный режим работы. Студенты не могут сосредоточиться на одном предмете. Каждый опытный преподаватель скажет, что, например, физику и математику студенты должны сдавать по разделам. Прошел студент по математике интегралы, освоил это на практике, сделал контрольную - почувствовал себя уверенно, знает, что это собой представляет, и потом он может сдавать коллоквиум. Что сейчас? Нам говорят: "Как хотите, но за неделю выдайте им контрольные работы, протестируйте и представьте результат". Глубоко убежден, что такой командный стиль педагогически неверен и не соответствует духу университета. Но такова наша университетская реальность, и конечно, характеризовать этот период как успешный для себя я не могу».

Владислав Дмитриевич Шантарин: «.Я окончил Уральский политехнический институт, работал на кафедре физики, профессорско-преподавательский и вспомогательный персонал которой составлял 150 человек. Прошел там многие ступени, в том числе был и ученым секретарем.

В 1971 году ректор Косухин А.Н. пригласил меня в Индустриальный институт на заведование кафедрой физики. Она тогда была в институте единая, на кафедре работало сорок человек. Я создавал кафедру на новых основаниях. Все, что мог из опыта Уральского политехнического института - это величина в российском образовании, - перенес на свою кафедру в Индустриальном институте. Многие сотрудники моей кафедры того времени защитили и продолжают защищать диссертации, а я оппонирую у них на защитах.

Вот этот период был, пожалуй, самым успешным. Наверное, если бы не было его в моей профессиональной биографии, то, возможно, не было бы и сегодняшнего периода в моей биографии».

Евгений Владимирович Артамонов: «.Наиболее успешный период в моей профессиональной биографии в нашем вузе - это, очевидно, все-таки работа деканом и директором института, то есть время примерно с 1987-го года до 2000-го. Этот период для меня был успешный, потому что, во-первых, я вошел в зрелый возраст, имел определенный опыт педагогической, научной, общественной работы. Во-вторых, у нас сложился неплохой союз: декан машиностроительного факультета Артамонов и заведующий выпускающей кафедрой "Технология машиностроения" Ю.И. Некрасов (довольно активный и подвижный человек), благодаря чему нам удалось в этот период ввести ряд новых форм обучения, которые практически еще не были отработаны в то время в России.

Мы первыми начали подготовку инженеров по сокращенной заочной форме обучения на базе среднего специального образования. Такая форма обучения была совер-

шенно новая, не было ни инструктивных писем, разрешающих эту работу, ни разработанных положений о том, как ее вести. Наша деятельность строилась на договорных отношениях на уровне первых руководителей - нашего вуза и Ирбитского мотоциклетного завода. Вуз в лице ректора Н.Н. Карнаухова дал возможность нашему факультету работать в режиме эксперимента, причем эта работа велась на хозрасчетной основе.

Мы набрали группу студентов, около тридцати человек, все они окончили в основном Ирбитский мотоциклетный техникум. Это были, как правило, уже сложившиеся специалисты - старшие мастера, начальники цехов, начальники корпусов, ведущие конструкторы и технологи. Предприятие было заинтересовано в том, чтобы практически учебный процесс проходил без выездных сессий. Представьте себе, если тридцать ведущих специалистов выедут одновременно с завода на сессию, то завод остановится. Наши преподаватели ездили туда, проводили занятия по общеобразовательным и специальным дисциплинам.

Работать было интересно, во-первых, потому что изначальный технический уровень подготовки у наших студентов был высокий. Во-вторых, техническая база на заводе была довольно приличная, мы все лабораторные работы трансформировали на эту базу и "с белого листа", быстро, с ходу проводили занятия, адаптируя оборудование и заводские условия для решения учебных задач в соответствии с рабочими программами. Получалось, я считаю, здорово. Мне самому было очень интересно работать, ведь мы выполняли лабораторные работы на том оборудовании, которого у нас в вузе не было, и имели дело с людьми, которые уже не один год использовали его для решения технических задач. Нам самим можно было кое-чему в такой ситуации поучиться. Прошло уже десять лет, как выпустили мы эту группу, но связи с ними мы не теряем».

Сергей Геннадьевич Симонов: «.Пожалуй, для меня самым интересным в моей профессиональной биографии в

вузе был период с 1986 года по 1991-й. В это время я работал деканом экономического факультета. Факультет был тогда самым крупным в Индустриальном институте. У нас работали очень уважаемые люди: Юрий Степанович Кузнецов, Виктор Ефимович Копылов, Валерий Васильевич Тан-далов; Михаил Михайлович Барбаков, Иван Дмитриевич Карягин и другие.

В те годы, в отличие от сегодняшних дней, факультеты могли напрямую работать с северными объединениями. Каждый факультет был закреплен за каким-либо объединением на Севере, в частности, наш был закреплен за объединением "Красноленинскнефтегаз" (г.Нягань) - ныне Тюменская нефтяная компания. У нас были очень тесные связи с этим объединением. По ряду специальностей - экономике, бурению, даже автомобильному делу - мы готовили кадры на месте, в Нягани. Выполняли хозяйственные договоры экономической, социологической, психологической направленности, а также по ряду технических направлений, прежде всего - бурению и автомобилестроению. Объемы по тем временам были огромные.

Мы проводили курсы повышения квалификации, работали в школах. Ряд руководителей пошли к нам получать второе образование, некоторые из них защитили диссертации.

Начиная с 1991 года, в нашем вузе стали происходить известные изменения. Без разрешения руководства прямые выходы факультетов на объединения не поощрялись, связи стали потихонечку менять направление. В объединениях уже не знали ни наших заведующих кафедрами, ни ведущих преподавателей. Сейчас преподаватели, конечно, работают на Севере, но все сводится к такой работе: провел занятия в филиале, получил деньги и уехал».

Анализ собранных в этой рубрике суждений дает основание утверждать, что подобранный заголовок для нее не случаен.

Во-первых, ТИИ создавал для своих сотрудников, говоря словами современных психологов, «зону ближайшего развития», максимально способствовал развитию и реализации творческого потенциала личности. Вспомним, например, рассказ одного из экспертов о студенческом научном центре: «18 великолепных лабораторий, где студенты могли получить любую специальность. .Не спали ночами, жили напряженно и в то же время очень интересно. У нас защитилось 18 человек. Сейчас, к сожалению, такого центра в нашем университете нет».

Эта «зона развития» - и причина, и следствие своеобразного климата ТИИ, проявляющегося и в научно-педагогической деятельности, и в организаторской работе, и в межличностном общении: «Мы любили эту жизнь, этот институт, эту работу. Интерес был не только в том, что мы проводили исследования, эксперименты, интересным было само общение в институте».

При этом выделяется акцент экспертов на инноватику в разных сферах жизни института: «Нам удалось в этот период ввести ряд новых форм обучения, которые практически еще не были отработаны в то время в России».

Вполне естественно поставить вопрос, «в какой мере ТюмГНГУ стремится к созданию такого рода "зон развития", к формированию такой ситуации в университете, в которой работа сотрудника "совпадала с внутренним интересом, с любовью к делу, к вузу"?».

Во-вторых, наш тезис об адекватности заголовка содержанию рубрики подкрепляется еще одним моментом в суждениях экспертов. Возникший не «с нуля» (в отличие от иных молодых университетов), выросший из ТИИ университет тем самым получил серьезное преимущество. В том числе в виде «человеческого капитала», сформированного в упомянутом выше СНЦ. Университету есть на что опереться в опыте своего предшественника: эксперты говорят об успехах кафедр физики, текстильного производства, этики и эстетики, аспирантуры В.Е. Копылова, того же СНЦ.

Выделим в суждениях экспертов особое обстоятельство. Многие фрагменты автобиографических нарративов, на наш взгляд, объединяет одна черта: эксперты выделяют успешный период в своей профессиональной биографии по такому основанию, как занятие наукой - исследования, эксперименты, конференции, создание научных лабораторий, аспирантура, защита и т.д. При этом одни эксперты связывают свою успешность с процессом научной работы, другие акцентируют наличие возможностей, третьи соотносят успешный период с созданием перспектив для научной работы своих сотрудников в последующие годы.

Возможно, успешным этот период называется и потому, что в последующие периоды жизни «основное время затрачивалось на зарабатывание денег, на научную работу времени практически не оставалось».

Вероятно, со сменой эпох можно связать и разные характеристики занятия наукой: «тогда» - это был «скорее образ жизни», «потом» - «работа». Что изменилось? Пришло более прагматическое время? Приход рынка изменил сам статус науки?

«...Когда появляется приток энергии, силы удваиваются, утраиваются»

Авторы представленных ниже автобиографических описаний соотносят успешный период своей жизни в профессии со временем интенсивных глубинных изменений в обществе, побуждавших к выработке новых профессиональных знаний и способов их передачи.

Вера Владимировна Пленкина: «.С моей точки зрения наиболее успешными в моей профессиональной биографии были девяностые годы. Именно этот, пожалуй, самый трудный период в жизни страны, связанный с процессами перестройки, переходом всех сфер и направлений экономической деятельности на новые, рыночные рельсы, я считаю наиболее успешным для себя по результативности.

В это время на кафедре, совместно с руководством университета (одни мы не могли ничего сделать), была организована работа в филиалах: сначала кафедры, затем и университета. Мы, если можно так сказать, погрузились в производственную среду: тесно сотрудничали с предприятиями топливно-энергетического комплекса региона, видели "своими глазами" период приватизации, становления нефтяных и газовых компаний, корпораций. Наблюдали вызванные формированием рыночных отношений качественные преобразования в управлении на местах, изменения в кадровой политике предприятий.

Период работы в филиалах помог нам достаточно быстро и качественно адаптироваться к новым требованиям в сфере профессиональных знаний, наполнить их новым содержанием.

Встала задача разработки адекватных способов передачи накопленного в этот период нового качества современного профессионализма тем людям, которые в этом нуждались. Эта работа начиналась "с нуля" - не было организационно-правовых нормативных документов в отношении того, как нужно работать, на основании чего организовывать выезды, как формировать учебные планы для людей, которые уже имели среднее специальное или высшее образование. Организационно-управленческая работа по обеспечению подготовки специалистов на местах хотя и отнимала много времени, но она же и давала импульс к научной работе, которая в конечном итоге лично для меня завершилась защитой докторской диссертации».

Елена Викторовна Курушина: «.Наверное, я бы назвала наиболее успешным лично для себя период 19951998 годов. В это время в нашем вузе началось интенсивное обучению менеджменту. К нам приезжали западные специалисты, мы ездили в командировки в Англию, Германию, было общение, был обмен знаниями и опытом, а когда появляется приток энергии, информации, силы удваивают-

ся, утраиваются. Во многом как следствие этого периода я рассматриваю все свои последующие результаты.

После 1998 года меня стали выдвигать на должности: сначала я была заместителем декана, потом исполняла обязанности директора филиала, затем была назначена директором. Сейчас я работаю в двух направлениях - как директор филиала выполняю много черновой работы, которую не видно, но что-то делается, строится, создается. В профессиональном плане кроме основной преподавательской деятельности в университете я довольно много лекций читаю и по президентской программе, и по дополнительному образованию. Как будто интересно - есть спрос. Но внутреннего качественного профессионального роста нет из-за нехватки времени.

В этом отношении я не могу современный период назвать успешным, хотя формальные результаты есть. Видимо, для того чтобы развиваться, нужно остановиться, набрать знаний, а потом опять двигаться. Еще в 1995 -1998 годах начинающаяся коммерциализация образования не была в такой степени, как сейчас, связана с ускорением темпов и увеличением всех нагрузок, мы могли больше времени уделять самообразованию, и на это было финансирование со стороны Евросоюза. Накопление знаний - это не просто длительный процесс, он требует и общения на хорошем уровне - Москва, Новосибирск, Санкт-Петербург, сейчас такое общение становится все проблематичнее».

Валентина Владимировна Кузнецова: «.В профессиональном плане наиболее успешным для меня было время перестройки, когда появилось много новой литературы и мы имели возможность сравнивать различные точки зрения. Для меня как историка это было очень важно. Я выписывала все журналы: "Знамя", "Октябрь", "Новый мир", "Юность", "Неву", свои "Вопросы истории", "Отечественную историю"... Сейчас, казалось бы, тоже много различной литературы, но нет такой литературной новизны: если что-то и появляется, то это во многом перепев прошлых лет».

«... В эпоху университета чаще совпадает то, что я могла бы сделать, с тем, что я делаю...»

Возможно, вынесенные в заглавие данного раздела слова адекватны не всем представленным в нем автобиографическим описаниям успешных периодов. Однако эти нарративы объединяет, во-первых, совпадение по времени успешного периода с периодом становления и развития нефтегазового университета. В «Летописи Тюменского государственного нефтегазового университета (1994-1998гг.)»3 этот период начинается с 1994 года. Во-вторых, и это, пожалуй, главное, в характеристиках успешного периода речь идет о результатах, которые, являясь значимыми для самого человека, одновременно и в современном университетском сообществе распознаются как «успешные».

Создание кафедры, института, защита диссертации -такие события характеризовали наши эксперты как значимые при описании успешного периода в своей профессиональной биографии.

Ирина Владимировна Андронова: «.Пожалуй, наиболее успешным в своей профессиональной биографии я бы назвала период с 2000 года по 2005. Это время открытия и становления моей кафедры "Экономика торговли". В индустриальном институте такая кафедра не могла бы появиться никогда - по той простой причине, что она ориентирована на сферу товарного обращения, а это никакого отношения к индустриальному институту не могло иметь. А вот в рамках университета, который имеет региональный статус, появление такой кафедры логично и понятно. Университетское образование более разностороннее, оно охватывает не только сферу промышленного производства, но и другие сферы, например, товароведение, дизайн, рекламу, социальную сферу.

3

Летопись Тюменского государственного нефтегазового университета. Выпуск 1. Тюмень: ТюмГНГУ, 1998. С.8.

Когда я обосновывала целесообразность открытия специальности "Экономика торговли" на коллегии в министерстве, нас там поняли и поддержали. Многим вузам отказали в лицензировании именно торговых специальностей, а нам дали разрешение, во-первых, потому что в регионе вообще не велась подготовка специалистов с высшим образованием в этом направлении, во-вторых, потому что у нашего университета имидж мощной образовательной корпорации - наличие институтов, огромный спектр специальностей, хорошая материальная база».

Анатолий Александрович Серебренников: «.Наверное, наиболее успешными я бы назвал прошедшие пять лет. Я защитил докторскую диссертацию, это знаковое событие для меня. Защищался в Санкт-Петербургском государственном техническом университете, бывшем Ленинградском политехническом. Любопытно, что в этом вузе 25 лет назад, 19 февраля, я защитил диплом инженера и тоже 19 февраля защитил докторскую диссертацию.

Еще одна причина, по которой я называю прошедшие пять лет наиболее интересными, - в это время я открыл кафедру и сделал набор на новую специальность. Сейчас наши студенты обучаются на третьем курсе, у меня пять аспирантов. Как известно, мы "в ответе за тех, кого приручили", и теперь голова начинает больше болеть о местах практики для своих студентов, распределении, защитах аспирантов.

В этот же период я стал директором Института транспорта. Честно говоря, мне не очень хотелось занимать эту должность. До этого я был директором Института повышения квалификации и переподготовки кадров, в котором был отлаженный механизм работы, а здесь - совершенно другие объемы, другой, гораздо больший, коллектив, во главе которого стояли и стоят уважаемые, заслуженные люди, каждый имеет свой характер, свое мнение и мне предстояло ими руководить. Сейчас вроде бы этап адаптации закончился. В институте произошли внешние изменения, но для

меня более важны изменения в коллективе, которые невозможно увидеть внешним взглядом: провозглашен девиз "Мы вместе", и это не просто декларация - это задача, решение которой позволит, на мой взгляд, сплотить коллектив института. "Мы вместе" - студенты, преподаватели, сотрудники института».

Виктор Максимович Спасибов: «... Наиболее интересными для меня, наверное, были последние десять лет Индустриального института и первая пятилетка создания университета. Мне было интересно работать, когда я был деканом факультета технической кибернетики, мы тогда создавали этот новый факультет.

Интересной была работа в парткоме примерно в конце восьмидесятых - начале девяностых годов.

Было интересно работать на этапе становления Института нефти и газа. Изначально это была большая структура: 22 кафедры, 50% всех студентов, обучающихся в нефтегазовом университете в Тюмени, три факультета, три декана - и все личности. Каждый факультет жил своей самостоятельной жизнью.

Прежде всего в институте нужно было создать позитивную психологическую обстановку. Затем мы начали продумывать стратегию нашего института на ближайшую перспективу. Были постоянные встречи с каждым из заведующих кафедрами. Необходимо было сделать что-то такое, что объединяло бы наш институт. Я взял за основу для студентов и преподавателей девиз "Вы - лучшие: вы самые умные, вы самые красивые". Старался подчеркивать, что мы лучшие и на нас должны равняться. Наша успеваемость самая лучшая, наши преподаватели самые лучшие. Например, я говорил: "У кого самый большой конкурс? У нас. Давайте сделаем так, чтобы наш институт был еще и самый красивый". На этом фоне каждая кафедра начала что-то делать, мы сделали самые красивые лестницы, самый красивый холл, придумали эмблему Института нефти и газа,

наши флаги. На таком, я бы сказал "частнопатриотиче-ском", духе произошло единение нашего института.

У нас был большой конкурс абитуриентов, значит, были деньги, мы четко разработали документ о материальном положении преподавателей и студентов. Организовали выезды лучших студентов за границу. Были введены еженедельные совещания с заведующими кафедрами. Каждый рассказывал вкратце, что сделано, что планируется, а я докладывал о том, что сделано на уровне института, университета. Так мы осознавали себя частичкой университета.

Мы пытались создать единый коллектив. Я сам работал с утра до ночи, все видели, что я работаю; все видели, что я хочу, чтобы все работали; все знали, что я никого никогда не обижу, никогда голос не повышу, всегда попытаюсь найти подход к каждому человеку, показать ему перспективу. Это было интересное время».

Вадим Авенирович Кондаков: «.Наиболее успешным в своей профессиональной биографии я бы назвал период, связанный с подготовкой и защитой диссертации (это 20032005 годы). И еще: в течение 2004 года я заведовал кафедрой, и потому можно говорить, что этот период был исключительно интенсивным и насыщенным».

Игорь Аркадьевич Ефимович: «...Наверное, наиболее успешными можно назвать последние шесть лет. В 1999 году защитил кандидатскую диссертацию, через год после защиты получил звание доцента. В этот же период стал соавтором коллективной монографии и автором учебного пособия "Интеллектуальная собственность - результат технического творчества". Получил три патента на изобретения, опубликовал две статьи в центральном издании - в "Вестнике машиностроения". Вообще после защиты диссертации все пошло интенсивнее - до нее публиковался, но меньше.

По результатам областного конкурса "Инженер года -2003" получил сертификат "Профессиональный инженер Тюменской области".

В эти же годы публикуются мои стихи в журнале "Факел". В прошлом году собрал сборник стихов, сейчас надо отредактировать его для печати.

Решил жилищный вопрос - это тоже своего рода успех».

Олег Михайлович Барбаков: «...Самым успешным для меня было последнее десятилетие. Состоялась карьера: я защитил кандидатскую, докторскую диссертации, стал заведующим кафедрой. Занимаюсь научно-исследовательской деятельностью, работаю со студентами».

Ирина Геннадьевна Калинина: «Скорее всего, более успешным я бы назвала десятилетие своей работы в университете. До этого был период учебы в аспирантуре, защиты диссертации, доцентства. Сейчас приходит осознание того, что я уже кое-что знаю, умею, и, пожалуй, самое главное, могу самостоятельно принимать решения. Свобода принятия решений в какой-то мере связана и с тем, что мы стали университетом. В университете все как-то шире, масштабнее - в силу этого здесь очень часто совпадает то, что я могла бы сделать, с тем, что я делаю».

Лариса Николаевна Руднева: «.Чтобы говорить об успехе, надо определить его критерии. Наверное, в этой связи речь может идти о каких-то карьерных или профессиональных достижениях. Карьера моя не изменилась - тринадцать лет заведую кафедрой. Если говорить о результатах профессиональной деятельности - того дела, которым я занимаюсь уже тринадцать лет, то, полагаю, что успех налицо.

До этого у нас были тяжелые годы, особенно 1994-й год. На кафедре работало 4 человека - на 0,75 ставки и два человека - на 0,5: не было нагрузки. Слава богу, что наши мужья смогли все-таки обеспечить свои семьи, и наши квалифицированные специалисты - у нас в основном женский коллектив - в этот трудный период не ушли с кафедры. И мы сделали немало выпусков, наши выпускники состоялись как специалисты, сделали свою карьеру, неко-

торые защитили диссертации; мы открыли четыре специальности, кафедра стала известной. Если собирать по таким крупицам, то можно охарактеризовать прошедшее десятилетие успешным и для нашей кафедры, и для меня лично.

Я считаю, что у нас здоровый коллектив. У сотрудников сложился определенный уровень деликатности, помощи друг другу. Мы стремимся сохранить мир, участие, доброжелательность. Я дорожу всем своим коллективом и каждым сотрудником в отдельности».

Юрий Иннокентьевич Некрасов: «.Наиболее успешным для меня было последнее десятилетие. Все регалии, которые я получил за свое дело: профессор нефтегазового университета, почетный работник высшей школы, благодарности, гранты Министерства образования - приходятся на эти десять лет.

И, скорее всего, это связано с тем, что мы стали университетом. При всем моем уважении к индустриальному институту, такой поддержки у меня в ту пору не было. И если бы мы продолжали оставаться индустриальным институтом, то, наверное, не было бы этого и сейчас - у университета другой масштаб».

Представленные в обзоре нарративы успешного периода в профессиональных биографиях позволяют выделить несколько признаков идентификации экспертами определенного биографического периода как успешного.

Прежде всего следует отметить, что образы успешного периода в автобиографических описаниях представлены как в индивидуальных достижениях, так и коллективных. В первом случае эксперт, характеризуя успешный период, связывает его с появившейся в этот период свободой принятия решений в профессиональной деятельности. Эта свобода выбора стала возможна, с одной стороны, благодаря индивидуальной готовности принимать решения, а с другой - в связи с появившимися в период университета

условиями для реализации этой готовности: «Сейчас приходит осознание того, что я уже кое-что знаю, умею, и, пожалуй, самое главное, могу самостоятельно принимать решения. Свобода принятия решений в какой-то мере связана и с тем, что мы стали университетом».

Во втором случае успешность индивидуального профессионального биографического периода выделяется в связи с достижениями деятельности кафедры, качеством коллектива, успехами выпускников: «наши выпускники состоялись как специалисты, сделали свою карьеру; мы открыли четыре специальности, кафедра стала известной».

Еще один признак успешного биографического периода - публичное признание, оценка результатов дела, которым занимается эксперт: «Все регалии, которые я получил за свое дело, приходятся на эти десять лет».

Значимый признак идентификации биографического периода как успешного - защита диссертации. При этом можно заметить, что если в биографических описаниях, совпадающих с эпохой индустриального института, как нам кажется, успешность связывалась преимущественно с процессом работы над диссертацией, то в описаниях, совпадающих со временем Нефтегазового университета, - скорее с уже состоявшимся фактом защиты диссертации. Возможно, это наблюдение несущественно, и мы просто имеем дело с понятиями одного семантического гнезда - научной деятельностью. Или все-таки это смещение акцентов в характеристиках успешного периода в профессиональной биографии (от работы над диссертацией - к защите диссертации) символизирует, например, изменение обстоятельств и условий научной деятельности в современном университете (защита диссертации, повышая социальный статус, создает предпосылки, открывает возможности для активной научной работы в университете)? И дело здесь не в конкретном университете, а, возможно, такова общая современная тенденция? Для занятий научной деятельностью

в современном университете - наряду со способностями, интересом, желанием - необходим статус.

«...Каждый этап моей профессиональной биографии в вузе был по-своему успешен, интересен»

Владимир Михайлович Матусевич: «.В Индустриальный институт меня пригласил Анатолий Николаевич Косу-хин, я был заведующим кафедрой, деканом, проректором, ректором Ухтинского института. И мне трудно выделить в своей профессиональной биографии какой-то один период как наиболее успешный. Пожалуй, все периоды были успешными. В 29 лет я стал кандидатом наук, в 37 лет - профессором, в 40 лет - ректором. Даже период работы ректором, с 1975 по 1980 гг., когда я немного "оторвался от науки", как это восприняли тогда все мои коллеги в ученом мире, был для меня очень полезным и продуктивным».

Елена Марсовна Дебердеева: «... Наверное, все пятнадцать лет моей работы в этом вузе можно охарактеризовать как успешные. Я выпускница индустриального института. С февраля 1991 года стала работать в нем. Здесь у меня сложился карьерный рост: работа преподавателем, защита диссертации, через два года после защиты диссертации начала работать в должности заместителя директора института. В этой должности я с 2002 года».

Нассонов Валерий Викторович: «... Моя профессиональная деятельность всегда была по-своему интересна.

Наиболее трудными и интересными для меня были годы конца семидесятых - начала восьмидесятых. С одной стороны, в этот период в стране было очень уважительное отношение к ученым. С другой - я к этому времени уже вырос профессионально. Мы работали с утра до ночи, просто потому, что нам было интересно. Дело доходило до того, что когда не хватало инструментов, мы несли свои, чтобы только работать. Мы вели очень интересные разработки -были заказы от военного комплекса; соответственно была и поддержка. Я попал в самую гущу этой жизни. Конечно, у

того времени были и свои минусы, например, жесткая "табель о рангах".

Когда началась перестройка и военные заказы вдруг прекратились, мне пришлось, что называется, ради куска хлеба, пойти работать преподавателем на факультет технической кибернетики. Но и этот период своей биографии я считаю интересным. Я ввел достаточно интересный предмет - "Метрология и электрические измерения". И поначалу даже не понимал, что мне платят деньги за то, что я просто рассказываю о своем профессиональном опыте в рамках некоторой программы. И со студентами факультета технической кибернетики было увлекательно работать.

В 1992 году привез кандидатскую диссертацию в Академию им.Губкина. Там я окунулся в мир московской профессуры, а это несколько другой, отличный от нашего, мир. Я вышел, пожалуй, на самых "крутых" экспертов по моему направлению, полагая, что если пробью этот барьер, то меня возьмут на защиту. Защитился.

Через какое-то время, когда после катастрофического развала все стало понемногу оживать, я вернулся на кафедру материаловедения. Одновременно начал работать в НИИ надежности и безопасности материалов и конструкций. Сейчас занимаюсь научно-исследовательской деятельностью и преподаю, потому что, как говорил Е.О. Патон, основатель династии ученых, чтобы быть в форме, нужно иметь примерно две лекции в неделю, а остальное время работать в лабораториях. Стараюсь держаться в таком графике.

Таким образом, каждый этап моей профессиональной биографии в вузе был по-своему интересен, успешен».

Елена Львовна Ржевская: «... Я работаю в нашем вузе 24 года и считаю, что все эти годы были для меня успешными. Мой карьерный рост происходил равномерно: преподаватель, старший преподаватель, заместитель декана, заведующая кафедрой; защита диссертации. Мое продвижение происходило в соответствии с логикой моего внут-

реннего роста. Я не ставила перед собой каких-то карьерных целей. Доходила до определенной ступеньки, приобретала знания, нарабатывала определенный опыт - мне становилось "тесно", переходила на другой уровень, повыше. Если бы я не стала заведующей кафедрой, то нашла бы себе какое-то другое интересное дело.

Считаю себя исключительно счастливым человеком, потому что я просто люблю свою профессию. Если человек любит свою профессию, то - процентов на 90 - он счастлив и ему интереснее, спокойнее, лучше работается. Люблю свою кафедру, своих преподавателей, студентов. Студенты чувствуют любовь. С ними можно ругаться, отчислять их, но когда они чувствуют искреннее отношение и искреннюю любовь, это воздается сторицей. Пожалуй, отношения между преподавателем и студентами - это большая ценность в вузе, залог успеха как преподавателя, так и студентов».

Зинаида Николаевна Березина: «Какой период в профессиональной биографии считать успешным - этот выбор зависит от самого человека. Для меня весь период работы в индустриальном институте - Нефтегазовом университете был напряженным и успешным. Напряженным, потому что я, постоянно придумывая что-то новое, все время нахожу себе работу.

Интересно было работать над диссертацией, напряженной и интересной была защита. В то время у нас в вузе не было специализированных советов и я поехала в Томск, Казань. Нашла такой совет в Уфимском нефтяном институте. Защита диссертации была очень жесткой - присутствовали представители и директора ведущих нефтяных предприятий, но я получила очень большое удовлетворение.

Мне всегда было очень интересно работать со студентами. Иногда я слышу от старшего поколения: "когда мы умрем, государство потеряет опору - некому будет работать, поддерживать его целостность". Я отвечаю на это категорично: "у нас столько талантливой молодежи, которая,

может быть, даже гораздо лучше нас представит наш университет, нашу промышленность, наше государство".

Помимо преподавательской деятельности я всегда участвовала в научно-исследовательских проектах. В эпоху индустриального института, например, мы с профессором В.Г. Агаевым на одном из заводов выпускали опытные партии присадок химических реагентов, пытались испытывать их в Ноябрьскнефтегазе.

Сейчас я не менее напряженно и интересно работаю в Институте дополнительного образования. Многолетний опыт работы в университете помогает налаживать контакты и с подразделениями университета, и с предприятиями, и с научными институтами. Мое "детище" здесь - лицензирование рабочих профессий».

Лариса Витальевна Важенина: «.Работаю в вузе с 1992 года и могу сказать, что все периоды моей работы в целом были успешными. Хотя и нелегкими.

Так сложилось, может быть по судьбе, что я в нашем вузе прошла не одну профессиональную школу. Начинала работу на кафедре внешнеэкономической деятельности. В этот период наше общество стало двигаться в сторону рыночной экономики. Работать было довольно сложно, ведь мы знали только плановую экономику. В эти первые годы я "денно и нощно" изучала рыночную экономику, пыталась разобраться в происходящих в нашем обществе процессах (тогда было мало информации о международном опыте экономической деятельности в переходных условиях). Далее был период учебы в очной аспирантуре в ИПОС СО РАН, одновременно продолжала работать на своей родной кафедре ВЭД. Затем возникла серьезная проблема выбора - оставаться работать на своей кафедре либо перейти на другую кафедру и впоследствии на ней защититься. Решила перейти. На новой для меня кафедре МТЭК прошла большую профессиональную школу: научную, организационную, методическую, управленческую. Научилась смотреть на науку совсем с другой стороны. После этого неко-

торое время работала на академической кафедре заместителем заведующего по научной части. В конце концов вернулась на родную кафедру и очень рада, счастлива. Здесь я могу результаты своей научно-производственной деятельности воплощать в образовательном процессе.

С самого начала работы в вузе для меня было важно, чтобы мы со студентами понимали друг друга. В принципе, мне это удавалось, хотелось, чтобы так было и в дальнейшем».

Годиль Газизьянович Закирзаков: «Пожалуй, я бы назвал успешными все годы работы в вузе, мне нравится заниматься учебным процессом и как преподавателю, и - теперь - как менеджеру. Но был один период работы в вузе, который мне не понравился - когда я был заведующим кафедрой. По своей натуре я не первый руководитель - мне тяжело ломать людей, принимая какие-то решения, кроме того, мне не нравится заниматься с деньгами».

В собранных здесь фрагментах интервью можно выделить три основания оценки экспертами своей профессиональной биографии как успешной.

Первое - характеристика биографии как успешной связана с выделением экспертами своего профессионального интереса, который им удавалось сохранять, поддерживать, а порой и находить заново на разных этапах профессиональной биографии. Траектория жизни в профессии формировалась в русле сохранения, поддержания живого профессионального интереса, а если этот интерес исчезал, то менялось и направление профессиональной траектории. «Мы работали с утра до ночи, просто потому, что нам было интересно. Пришлось, что называется, ради куска хлеба, пойти работать преподавателем на факультет технической кибернетики. Но и этот период своей биографии я считаю интересным. Я ввел достаточно интересный предмет -"Метрология и электрические измерения". .Каждый этап моей профессиональной биографии в вузе был по-своему

интересен, успешен». Или: «постоянно придумывая что-то новое, все время нахожу себе работу».

Второе - динамичный профессиональный и карьерный рост: «был заведующим кафедрой, деканом, проректором, ректором, . в 29 лет стал кандидатом наук, в 37 лет -профессором».

Третье основание - ощущение призвания к профессии: «Считаю себя исключительно счастливым человеком, потому что просто люблю свою профессию».

«...Если бы не было в моей жизни этих обстоятельств, моя профессиональная биография сложилась бы иначе»

Еще один пласт описаний экспертами успешного периода в своей профессиональной биографии можно выделить на том основании, что авторы соотносят успешный период с конкретными обстоятельствами либо встречей с конкретными людьми, взаимодействие с которыми повлияло на последующие успехи в профессиональной деятельности эксперта.

Николай Леонидович Венедиктов: «.Профессиональная биография в вузе может складываться по нескольким направлениям: административная карьера, профессиональный рост. Я буду говорить о профессиональном росте. Наиболее успешный период моего профессионального роста как ученого, специалиста в своей сфере начался после 1990 года. Именно тогда я вплотную занялся работой с И.М. Ковенским. До этого у меня было много попыток защитить диссертацию, но все они были безуспешными. Я и сейчас работаю на кафедре "Материаловедение и технология конструкционных материалов", преподаю немного только на старших курсах, так как совмещаю преподавательскую деятельность с административной работой».

Сергей Константинович Туренко: «.Наиболее успешным в плане профессионального роста для меня было первое десятилетие работы: в новосибирском Академгородке после окончания университета. Как говорил

мой руководитель, первые несколько лет по окончании вуза молодой человек должен работать на будущее, потом -уже на настоящее. В Академгородке я проработал 12 лет. Заведующий группой, научный сотрудник, кандидат наук. Не считаю, что это была суперкарьера, но я там получил хорошую профессиональную базу, именно там состоялся как специалист. В дальнейшем я этот потенциал реализо-вывал. Думаю, если бы не было в моей жизни этого десятилетия работы в Академгородке, то моя профессиональная биография в дальнейшем сложилась бы иначе».

Сергей Иванович Грачев: «.Мою профессиональную биографию я бы разделил на два этапа, каждый из которых был по-своему успешен. Первый этап - работа на производстве в "Нижневартовскнефтегазе", второй - с 1980 года работа в вузе, где я прошел путь от ассистента до профессора.

Мне очень нравился период учебы в аспирантуре у В.Е. Копылова. В то время не задумывался: успешен я или не успешен, просто учился, развивался, карабкался по ступенькам знаний. Возможно, продуктивность этого периода, накопленный багаж знаний позволили администрации, нашего тогда еще индустриального института, разглядеть во мне менеджера и обеспечили дальнейшие профессиональные и карьерные достижения».

«... Трудно определиться, какой период моей биографии был наиболее успешным...»

Юрий Дмитриевич Земенков: «.На разных этапах своего профессионального пути успех оценивается и переживается человеком по-разному. Как определить успех? Успех - это, на мой взгляд, когда твои труды оцениваются, может быть даже тобой самим, как законченные, удавшиеся, получившие положительный резонанс. Помню, как я радовался своей первой грамоте, которую получил на министерском уровне. Мне казалось, что у меня успех на проф-

союзной работе, гордился - какой я организатор, как здорово!

Потом кандидатская диссертация - уже немножко подрос, мне казалось, что все нормально, но можно было бы лучше. Меня поздравляют с защитой, а я не доволен то одной главой, то другой. Начинается самоедство, самобичевание.

Еще пример. Наша кафедра получила диплом "Лучшая кафедра нефтегазового университета", затем диплом "Лучшая кафедра института транспорта", а я задаю себе вопрос "успех это или не успех"? А может быть, нужно было еще круче, еще увереннее. На чем мы выиграли? Мы выиграли, допустим, на учебно-методических пособиях, но проиграли на науке. Хочется, чтобы успех был стопроцентным, но чувствуешь, что до ста процентов не дотянули. И с каждым разом кажется, что этой нехватки становится все больше и больше, или она рассматривается как более весомая. Если раньше, сделав 50% работы, считаешь, что работа удалась, то сейчас уже и 90%, и 95% не устраивает. Книгу написал - успех! Посмотрел, нашел ошибку, описку, фразу корявую - переживаний на неделю, думаешь "куда же ты смотрел?".

Так что, с учетом возрастающих требований к себе, ощущение успешности, как мне кажется, становится все призрачнее и призрачнее. Поэтому из сегодняшнего дня мне трудно определиться, какой период моей биографии в нашем вузе был наиболее успешным».

Владимир Вениаминович Долгушин: « В нашем вузе я работаю около двадцати лет. Были небольшие отвлечения на другие виды деятельности: в 1991-1993 годы работал на одном государственном, ставшем потом негосударственным, предприятии; с 2000 года по лето 2005 года - в областном Департаменте образования и науки. Но, несмотря на эти отвлечения на административную работу, я никогда не прерывал свою преподавательскую деятельность. В предыдущие пять лет я постоянно читал как минимум две дис-

циплины разным курсам и даже разным специальностям. В этом году со студентами провожу две пары в неделю, не считая вечерних консультаций.

Мне довольно трудно определиться с тем, какой период моей профессиональной биографии в этом вузе был наиболее успешным. Если говорить о научной работе, то я приехал в вуз уже кандидатом наук. Что касается получения жилья - это было связано с работой в приемной комиссии первые четыре года после приезда. Был период довольно безмятежной работы на кафедре - около десяти лет. Хотя назвать эту работу совсем безмятежной трудно. Кафедра всегда пользовалась тем, что мне надоедало больше четырех лет читать один и тот же курс, я вел и теорию механизмов и машин, и курс деталей машин. Когда, например, надо было посылать в филиалы на Север человека, то мною легко можно было "закрыть" сразу две дисциплины. "Безмятежная жизнь" на кафедре закончилась, когда ректор предложил мне работу начальника учебно-методического центра.

Можно было бы годы работы на кафедре охарактеризовать как успешные, но я не занимался в тот период докторской диссертацией, хотя мог ее сделать достаточно быстро. Сейчас приходится наверстывать это упущение.

Если говорить о периоде административно-управленческой работы в Департаменте образования, то эти четыре с половиной года были для меня достаточно напряженными. Фраза "ишак, полежавший под кипарисом, уже не рабочий ишак" еще раз подтверждает, что не каждый может долго выдерживать жесткий распорядок дня. Преподаватель "привязан" к расписанию занятий, а остальное время он волен сам строить свой распорядок дня. Совсем иной распорядок дня у работающего в административно-управленческом звене - приходишь с утра, работаешь до вечера и вечером еще не известно, закончится рабочий день или нет».

Лидия Николаевна Макарова: «...Думаю, что от Бога мне было дано слишком много, а реализовано мной, наверное, всего процентов десять, не более того.

Лет через пять после защиты кандидатской должна была и могла защитить докторскую, но я это дело отложила, и может быть, поступила неправильно. Началась бурная общественная работа: профком, депутатство, подготовительное отделение, диссертацией некогда было заниматься.

Вся моя профессиональная биография совершается в нашем вузе. И я не могу выделить какой-то период работы в нем как наиболее успешный. Дело в том, что у меня есть одна особенность - я не умею читать лекции, вести практику, лабораторные работы, если они не оснащены методическими разработками. Когда я, еще аспиранткой, вела занятия на кафедре разработки, мы с Родионом Ивановичем Медведским делали пособия - "просто так" занятия там нельзя было вести. Когда меня направили на кафедру высшей математики (математика для меня вообще второе естество), там у меня каждый курс тоже был "упакован" разработками. Работа на подготовительном отделении также сопровождалась созданием пособий для изучения материала, каждая контрольная работа для заочников была "упакована" методическими указаниями. И теперь, на кафедре автоматизации и управления, у меня все "упаковано" методическими разработками. "Теория автоматического управления" - это уже седьмой курс, который я разрабатываю.

Говоря о том, что реализовала свой потенциал на десять процентов, я имею в виду упущенные возможности создания своей научной школы: сейчас с этим у нас стало намного хуже».

Маргарита Ивановна Самойлова: «.Индустриальный институт, нефтегазовый университет - это, в общем-то, вся моя жизнь. И что-то выделить в этой жизни как особенное, наиболее успешное, не могу. Я всегда ставлю перед собой

конкретные цели, так и иду по жизни, расставляя точки-цели. Каждое достижение поставленной цели я рассматриваю как определенный успех в своей жизни. Сначала у меня была цель - защитить кандидатскую диссертацию, потом создать центр дополнительного образования и так далее.

Охарактеризовать какой-то определенный период в моей жизни как наиболее успешный мне сложно, человек не может сразу заполучить успех - нужно много работать, бороться с трудностями, чтобы идти вперед и достичь чего-то.

Хотя, думаю, что сейчас самый хороший период в моей жизни - наиболее трудоспособный. Я уже знаю свои ошибки, знаю куда идти, куда не идти, уже не так разочаровываюсь, когда случается какая-то оплошность. Я вообще оптимистка и всегда помню, что если что-то не получается в чем-то одном, не стоит расстраиваться, получится в другом».

Юрий Константинович Шлык: «.Было бы неправильно выделить какой-то один период в моей профессиональной биографии и сказать, что он лучший, успешный. В каждом времени, безусловно, есть свои плюсы. Там, в Индустриальном институте, была молодость, стоит ли говорить о том, чем хороша молодость. Сам индустриальный институт в моем сердце, безусловно, всегда. В целом жизнь в то время была великолепная, был общий подъем.

Сейчас я вошел в тот возраст, когда на многое смотрю иначе, и этот возраст совпал со становлением университета. Мне и в этом возрасте, и в этом времени тоже нравится. Наш вуз все больше и больше наполняется университетским содержанием, иными словами, университет возникает при мне, и я участник всего этого процесса. В переломный для вуза момент я начал работать над докторской диссертацией, защитил ее уже в университете. Во времена индустриального института была молодость, но многого

было нельзя, сейчас, во времена Нефтегазового университета, ко мне пришла зрелость - и многое можно.

Мне вообще в жизни повезло. Я захватил огромный период жизни государства - целый калейдоскоп событий, начиная от Сталина. Я родился в в апреле 1953 года, а в марте умер Сталин. Страна изменилась, жизнь изменилась. На моих глазах индустриальный институт перерастает в университет».

Как видно из заголовка рубрики, авторы некоторых интервью затруднились выделить в своей профессиональной биографии наиболее успешный период, при этом они по-разному мотивировали эти трудности.

Как нам представляется, некоторые эксперты уклонились от выделения какого-либо периода в своей профессиональной биографии как успешного в силу того, что на протяжении этой биографии менялся уровень их требовательности к себе: «с учетом возрастающих требований к себе, ощущение успешности, как мне кажется, становится все призрачнее и призрачнее».

Другие - потому, что оценивали свою работу как просто «норму», понимая успех как сверхнормативное достижение.

Третьи - потому, что в каждом периоде был свой успех. «Что-то выделить в этой жизни как особенное, наиболее успешное, не могу. Я всегда ставлю перед собой конкретные цели, так и иду по жизни, расставляя точки-цели»; «Было бы неправильно выделить какой-то один период в моей профессиональной биографии и сказать, что он лучший, успешный. В каждом времени, безусловно, есть свои плюсы».

***

Анализ первых двух направлений «внутренней экспертизы» завершим двумя замечаниями.

Во-первых, предположение, что рефлексия на тему успешности университета, его состоятельности должна «перекликаться» с рефлексией экспертами профессиональной биографии (с точки зрения ее успешности), нашло свое подтверждение в материалах интервью. И не только в тех суждениях, которые собраны в рубрику «.В эпоху университета чаще совпадает то, что я могла бы сделать, с тем, что я делаю».

Во-вторых, соотнося свои успехи-неудачи с успехами-неудачами университета, эксперты фактически конструировали образ Нефтегазового университета на стыке реального и желаемого. И это можно и нужно рассматривать как «выращивание» идеи университета в самом университете.

И очень важно, будет ли формирование этой идеи связано лишь с эксплуатацией той удачи, каковой явилось для университета его трансформация из успешного ТИИ, содержащего высокий потенциал университезации, или с проектированием университетом новых шансов своего развития. Проектированием, основанным на рациональном осознании преимуществ и рисков процесса «университе-зации», о которых мы продолжим говорить в следующих разделах аналитического обзора.