CC BY
20
будут затягивать дебаты в Совете Безопасности. В итоге они не сделали этого лишь потому, что и в Пекине, и особенно в Москве Иран в это время, несомненно, вызывал еще больше раздражения, чем Соединенные Штаты.
«Россия в глобальной политике», М., 2010 г., № 4, с. 105-176.
Анна Кашина,
аспирантка ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова ДЕМОКРАТИЯ ПО-ТУНИССКИ ИЛИ «КОРОЛЕВСТВО БЕН АЛИ»?
В Тунисе 25 октября 2009 г. состоялись очередные парла-ментско-президентские выборы. Сюрприза не произошло - действующий президент Туниса Зин аль-Абидин Бен Али был переизбран на пятый срок. Большая часть мест в парламенте - 161 из 214 -досталась, как и следовало ожидать, правящей партии - Демократическому конституционному объединению (ДКО). Президент и члены парламента в Тунисе избираются одновременно, сроком на 5 лет. Последние выборы мало отличались от предыдущих (1999 и 2004). Все шло по той же схеме, если не считать некоторых поправок, внесенных в избирательный кодекс, о которых речь пойдет ниже.
Безусловный фаворит выборов Зин аль-Абидин Бен Али пришел к власти в результате верхушечного переворота 7 ноября 1987 г., когда первый президент Туниса, 84-летний Хабиб Бургиба, бессменно правивший страной три десятилетия (последние 12 лет -на пожизненной основе), был отстранен от исполнения своих обязанностей по «медицинским показаниям». Бескровная смена власти получила название «жасминовая революция». И если Бургибу именовали «Великим борцом», имея в виду его ведущую роль в борьбе за независимость страны, то Бен Али снискал почетное звание «Человек перемен», ибо сам факт государственного переворота был подан как начало «новой эры», или «эпохи перемен».
Первые шаги нового президента - снятие ограничений на деятельность легальных оппозиционных партий, провозглашение курса на развитие политического плюрализма. В 1988 г. Бен Али отменил положение Конституции о пожизненном президентстве и сократил количество возможных переизбраний главы государства до двух сроков. Однако в 2002 г. была введена конституционная
поправка, которая предоставила Бен Али возможность стать президентом в пятый раз.
Несмотря на декларирование демократических ценностей, Бен Али и возглавляемое им ДКО имели на выборах 2009 г. (как, впрочем, и на предыдущих) фактические преимущества. Так, агитационная кампания за Бен Али началась раньше кампании остальных кандидатов. Уже в ноябре 2007 г. на улицах городов и сел мелькали плакаты с надписью: «Мы с тобой, Бен Али, в 2009 г.!» Кроме того, еще до официальной регистрации кандидатов на высший государственный пост Бен Али получил публичную поддержку Всеобщего тунисского союза труда (старейшей профсоюзной организации), ассоциаций предпринимателей, женских и других общественных организаций.
Новая программа президента «Вместе ответим на вызовы» состояла из 24 пунктов, в которых он обещал к 2014 г. вывести Тунис на уровень развитых стран, продолжить путь демократизации, построения гражданского общества на основе свободы слова и плюрализма, развивать инновационные технологии, бороться с безработицей и поддерживать женщин и молодежь.
Кстати, особенностью выборов 2009 г. стало расширение участия в них молодежи благодаря недавней поправке, внесенной в избирательный кодекс, снизившей возрастной ценз для имеющих право голоса с 20 до 18 лет. Это позволило расширить электорат на 500 тыс. человек. У режима была уверенность, что молодежь проголосует за Бен Али. Во-первых, потому что власти контролируют университеты и студенчество. Во-вторых, молодежная политика занимает не последнее место в политической программе ДКО (учреждение молодежного радио, молодежного канала, инициатива Бен Али провозгласить 2010 г. Годом молодежи на международном уровне и т. д.).
В предвыборной программе президента перечислялись и немалые достижения прежних лет. Именно Бен Али «спас» Тунис от нависшей в 1980-х годах угрозы исламизма. Ему удалось избавить страну от кварталов нищеты, а плавные экономические реформы («структурная адаптация» к рынку) позволили улучшить условия жизни значительной части населения страны. ВВП на душу населения в 2009 г. превысил 5 тыс. динаров, или 3800 долл. США (в 1989 г. - 1 тыс. динаров, или 1200 долл.). Две трети тунисских семей живут в личных домах, и у пятой части населения есть машина, а лет десять назад обладателями своей машины была лишь десятая часть населения. Примерно 65% жителей страны сейчас
проживают в городах. Практически все дети в возрасте 6 лет поступают в школу. Растет численность выпускников вузов. Средняя продолжительность жизни выросла до 74 лет против 67 в 1987 г.
В списке кандидатов в президенты кроме Бен Али (от партии ДКО) значились Ахмед Ибрахим, новый генсек движения «ат-Тадждид» (бывшая Коммунистическая партия), Мухаммед Бу-шиха от Партии народного единства (ПНЕ) и Ахмед Инубли от Демократического юнионистского союза (ДЮС). В Тунисе существует около десятка оппозиционных объединений численностью менее сотни человек, которые не представляют реального противовеса правящей партии (в ДКО формально состоит около 2 млн. человек) и служат лишь фасадом демократии.
Партии Туниса можно разделить на три группы:
1. Партии, представленные в парламенте (ПНЕ, ДЮС, «Ат-Тадждид и др.).
2. Партии, не представленные в парламенте и претендующие на роль активной оппозиции (Форум за демократию, труд и свободу, Демократическая прогрессивная партия).
3. Партии, действующие нелегально («Нахда», Коммунистическая партия тунисских рабочих).
Отметим, что все кандидаты на пост президента были выдвинуты партиями, представленными в парламенте, а значит, относительно лояльными режиму. До 2008 г. поддержка хотя бы одним депутатом парламента была обязательным условием выдвижения кандидата в президенты. А до 1999 г. для этого была необходима поддержка как минимум 30 ответственных выборных должностных лиц (депутатов или председателей муниципальных советов).
В 2008 г. Бен Али, давно обещавший облегчить условия выдвижения в президенты, внес поправку в Конституцию, согласно которой участвовать в президентских выборах может лишь кандидат от легальной оппозиционной партии, непрерывно исполнявший обязанности ее главы не менее двух лет до даты выборов (а не пяти лет, как было ранее). Эта недостаточная, по мнению оппозиции, уступка вызвала шквал критики, ибо являлась «неприкрытой попыткой выбросить из игры главных оппозиционеров страны».
Действительно, кандидатам, представленным от партий Форум за демократию, труд и свободу (ФДТС) и Демократическая прогрессивная партия (ДПП), пройти в список участников президентской гонки не удалось. Лидер ФДТС, врач Мустафа Бен Джаафар подал заявку на регистрацию своей кандидатуры, но так
же, как и выдвиженец от ДПП А.Н. аш-Шабби, получил отказ из-за «несоответствия кандидатуры формальным требованиям».
ДПП выдвинула аш-Шабби в качестве своего кандидата на пост президента еще в феврале 2008 г. Основатель ДПП и ее бессменный генсек, аш-Шабби в 2006 г. по собственному желанию перепоручил свой пост М. аль-Джариби. В начале 2008 г. он восстановился на посту, но в марте того же года была внесена упомянутая выше конституционная поправка. Поэтому по формальному признаку аш-Шабби не мог быть допущен к участию в президентской гонке. В августе 2009 г. он призвал бойкотировать предстоящие выборы, назвав их «несвободными, нечестными и непрозрачными», и заявил, что не будет «участвовать в выборах, где нужно протискиваться в узкие двери, почти наглухо закрытые для народа».
В ходе этой предвыборной кампании жалобы на нарушения законодательства о выборах поступали и от других представителей оппозиции. Так, Ахмед Ибрахим не раз обвинял государственные СМИ в несоблюдении принципа беспристрастности. «Плакаты с изображением президента висят по всей стране уже два года, а меня показывали по государственному телевидению всего семь минут, - возмущался кандидат, - накануне выборов».
Многие СМИ называли именно А. Ибрахима, в прошлом преподавателя университета, «реальным конкурентом» Бен Али. Основной электорат его партии - это жители мыса Кап-Бон, района Джебель Джеллул, горнодобывающих районов (Гафса, Ра-дейф) и т.д. Именно там в 2008 г. прокатилась крупнейшая за последние годы волна забастовок с требованиями к властям об улучшении условий труда. Ибрахим неоднократно повторял, что он представляет «ответственную оппозицию, которая не только критикует», и намерен «на равных» конкурировать с Бен Али, подчеркивая необходимость расширения демократических реформ.
Предвыборные программы кандидатов от ПНЕ и ДЮС не отличались оригинальностью и в общих чертах повторяли предвыборную программу Бен Али. Как и на прошлых выборах, ПНЕ выдвинула в 2009 г. своего руководителя М. Бушиху в кандидаты на президентский пост. Руководство партии избегает критики политики Бен Али, хотя и считает, что необходимо осторожнее относиться к приватизации госсектора и шире использовать механизмы государственного регулирования экономики. Программная платформа ПНЕ сводится к общедемократическим принципам (урав-
новесить законодательную и исполнительную власть, гарантировать свободу прессы и т.д.). Бушиха выступал под лозунгами «Вместе к прогрессивному и справедливому Тунису!», «Укрепим республиканские институты!» и обещал в случае победы организовать национальный диалог по вопросу занятости, привлечь в область образования и здравоохранения частный сектор, пересмотреть систему социальных гарантий, реформировать аграрный сектор и бороться с коррупцией. В сфере внешней политики лидер ПНЕ назвал приоритетными сотрудничество в рамках Союза арабского Магриба (САМ) и поддержку палестинского народа.
Кандидат от ДЮС А. Инубли, юрист по образованию, вышел с агитационным лозунгом «К солидарности всех социальных сил и регионов!». Он призвал расширить прерогативы тунисского парламента, провести серию реформ в духе построения парламентской демократии, развивать политический плюрализм, обеспечить взаимодействие государственного и частного секторов, сохранить арабо-мусульманскую идентичность Туниса, уважать силу права и принципы гражданского общества, а также стремиться к равенству всех социальных групп.
В исходе этой битвы «карликов с гигантом» сомнений не возникало. Хотя на этот раз за Бен Али проголосовал меньший процент избирателей, чем обычно. Несмотря на видимую политическую активность кандидатов от оппозиции на выборах, о какой-либо реальной альтернативе действующему президенту говорить не приходится.
По сути, главная интрига прошедших выборов заключалась в том, каким будет новый состав парламента. Дело в том, что выборы в Палату депутатов осуществляются по смешанной мажоритарно-пропорциональной системе, которая была введена в 1993 г. и ныне резервирует для легальной оппозиции 25% парламентских мест. Подсчет голосов сначала происходит по мажоритарной системе, выявляется партия-лидер, которая занимает 75% всех мест в парламенте, оставшиеся 25% распределяются между другими партиями. За эти места и развернулась настоящая битва.
В парламентских выборах принимали участие, кроме ДКО, еще восемь партий, которые образуют легальную оппозицию. Стоит отметить, что общее количество мест в парламенте увеличивается пропорционально росту населения страны (в 2004 г. в парламенте было 189 мест), законодательство о выборах также увеличивает квоту парламентских мест для партий оппозиции -с 9% в 1994 г. до 20% в 1999 г. и до 25% в 2009 г. Ни один незави-
симый кандидат в парламент не прошел, хотя было порядка 20 кандидатур по независимым спискам. Власти опасаются, что под «прикрытием» независимых кандидатов могут скрываться исламисты, поэтому при существующей избирательной системе беспартийному кандидату в принципе практически невозможно добиться избрания в парламент.
Аналитики отмечают, что оппозиция сильно уступает правящей партии из-за своей разобщенности и существующих избирательных механизмов, благодаря которым в парламент попадают исключительно лояльные, тщательно подобранные кандидатуры. В погоне за мандатами кандидаты «переходили» из одной партии в другую. Шансы попасть в депутатское кресло выше у тех участников, кто возглавляет список, поэтому кандидаты пытались предугадать, чей список в том или ином избирательном округе будет более успешным, и самым неожиданным образом меняли свою партийную принадлежность.
В ходе избирательной кампании снимались списки оппозиционных партий, неугодных режиму. Причем, со слов некоторых партийных деятелей, именно в тех округах, где эти партии могли бы действительно набрать немало голосов.
До сих пор в Тунисе ведут подпольную деятельность запрещенные партии - «Нахда» (бывшее Движение исламской направленности), Коммунистическая партия тунисских рабочих (КПТР) и Республиканский конгресс.
В целом, можно констатировать, что расстановка сил в тунисском парламенте после выборов кардинально не изменилась. Оппозиционные партии с имеющимся у них количеством мест не в состоянии существенно повлиять на политику «партии большинства». Кроме того, оппозиционные силы, представленные в парламенте, чаще всего являются сателлитами правящей партии и не способны существовать без государственной поддержки. Их программы в основном повторяют программу ДКО, а партийные газеты существуют на дотации государства. Министр административного развития Туниса З. Музаффар признал в одном из интервью, что «оппозиция в Тунисе еще молодая, и ей надо многое сделать, чтобы убедить массы голосовать за нее». С другой стороны, оппозицию, которая могла бы реально получить поддержку большого количества избирателей (например, Демократическую прогрессивную партию или «Нахду»), до выборов не допускают. Она, по заверению ее активистов, не получает государственного финансиро-
вания и равного с остальными партиями доступа к прессе, поэтому вынуждена вести пропаганду через Интернет и европейские СМИ.
Что касается высокого рейтинга ДКО на выборах, то этому есть два объяснения. Во-первых, нерастраченный престиж партии ДКО как наследницы «Нового Дустура». Во-вторых, сохранение патерналистских настроений, т.е. привычка людей голосовать за существующую власть. Свою роль играет и отсутствие хотя бы одной легальной оппозиционной партии, которая могла бы составить противовес правящей.
По данным официальной тунисской прессы, за ходом выборов следили, не считая местного избирательного комитета, журналисты и международные наблюдатели из 23 арабских и западных стран (за исключением США), а также наблюдатели из Африканского союза. Между тем официальный представитель Государственного департамента США заявил, что США «озабочены» тем, что на выборах не было международных независимых наблюдателей. А международная организация «Хьюман раитс вотч» разочарованно отметила, что до объективного освещения выборов в Тунисе еще далеко, так как власти продолжают давление на «журналистов с особым мнением».
Так, 29 сентября 2009 г. прилетевшего из Парижа X. Хамами, основателя и лидера запрещенной КПТР, полиция задержала и фактически посадила под домашний арест. Ему также не позволили вылететь в Париж на пресс-конференцию, посвященную выборам в Тунисе. Указанные действия связывают с интервью Хамами телеканалу «Аль-Джазира», в котором он обвинил тунисское правительство в репрессиях и нарушениях прав человека. Персоной нон-грата в Тунисе оказалась и корреспондентка газеты «Монд» Ф. Беже, которую по прилете в тунисский аэропорт 20 октября 2009 г. не впустили в страну. Предположительно, из-за ее публикации в этой газете о притеснениях Хамами. Между тем, по центральному «7-му каналу» тунисского телевидения в день выборов демонстрировали интервью с тунисцами, подтверждавшими, что «голосование проходит открыто, без давления, в доброжелательной атмосфере».
Феномен развития Туниса заключается в том, что на фоне положительной социально-экономической динамики идет целенаправленное «завинчивание» гаек оппозиционным партиям и движениям. Еще в 1980-х годах над Тунисом висела серьезная угроза исламизма. Сегодня людям приходится выбирать между свободой и безопасностью, и они склоняются к последней.
В целом политические тенденции здесь имеют много общего, например, с Египтом. Это фактически пожизненное президентство, стремление установить «республиканскую монархию». Большинство населения довольно такой политикой; считается, что она позволила избежать гражданской войны, подобной той, что бушевала в Алжире в 1990-х годах. Но цена политической стабильности - ограничение демократических свобод, общественных и индивидуальных.
Выборы в Тунисе - это «театр и показуха перед Западом», как заявил обозреватель телеканала «Аль-Джазира» А. Бен Арфо накануне выборов в статье «Тунисские выборы и урожай Бен Али». Он обвинил власть в том, что она «поглотила» единственного возможного достойного конкурента ДКО на политической арене - Всеобщий тунисский союз труда, в то время как за деятельностью Всеобщего союза тунисских студентов неусыпно следит полиция. После оглашения результатов выборов в Тунисе были заблокированы вещание и сайт «Аль-Джазиры». В ответ на это арабское бюро «Информации по правам человека» со штаб-квартирой в Каире заявило, что «Бен Али победил, а демократия проиграла».
Но в данном случае важна не столько критика, сколько то, как авторитетные западные аналитики оценивают будущее Туниса. А в этом их мнения расходятся. Одни, учитывая возраст действующего президента Туниса и отлаженность системы «под одного человека», предвещают острый политический кризис в условиях вакуума власти, который способен свести на нет все успехи модернизации. Другие же, в частности Николя Бо и Катрин Грасье, авторы книги «Правительница Карфагена», предполагают, что в Тунисе произойдет передача власти внутри «семейного клана Тра-белси». А именно: президентское кресло займет «по наследству» либо нынешняя первая леди Туниса Лейла Бен Али (в девичестве Лейла Трабелси), либо зять Бен Али - Мухаммед Шакер аль-Матри.
Впрочем, и самому Бен Али, вполне возможно, не составит затруднений внести еще одну поправку в Конституцию под предлогом популярности его политики и «неиссякаемой» поддержки со стороны населения, с тем чтобы снять существующее ныне ограничение на возраст кандидата в президенты. Однако даже в случае, если у Бен Али не будет формальных препятствий, чтобы претендовать на шестой президентский срок, состояние здоровья в силу возраста делает сомнительной его физическую возможность
управлять страной. По этой причине задача поиска преемника является актуальной для президента Туниса и правящей партии.
«Азия и Африка сегодня», М., 2010 г., № 6, с. 35-40.
Е. Савичева,
политолог
ЛИВАН И ЕГО ДИАСПОРА: ПРЯМАЯ И ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ
Не будет преувеличением утверждать, что современный мир во многом есть результат многовековых перемещений человеческих сообществ. Упомянем в качестве примера массовые миграции германских, славянских, тюркских, иранских и других племен в ГУ-УГГ вв., запечатленные в истории под названием Великое переселение народов, и далее - обширные арабские, нормандские, османские, монгольские завоевания, освоение Нового Света и других земель в период Великих географических открытий и последовавшую за ними колониальную эпоху. Выходцы из разных социальных слоев, люди разных этнических принадлежностей и различных вероисповеданий устремлялись туда, где они надеялись обрести лучшую жизнь, туда, где благоприятнее выглядели условия для их самореализации.
Таким образом, миграционные потоки людей, стремящихся в более развитые, богатые, благополучные земли - явление далеко не новое, если не сказать, извечное. Растущая мобильность населения в разных странах мира обусловлена, помимо прочих мотивов, непрерывно увеличивающимся разрывом в уровнях жизни, благосостояния, культуры, здравоохранения и т.д. между высокоразвитыми и развивающимися государствами. Не удивительно, что в настоящее время абсолютно преобладающим вектором перемещения мигрантов стало движение из стран бедного «Юга» в государства богатого «Севера». В отдельно рассматриваемом ниже случае с Ливаном к вышеперечисленным факторам можно присовокупить перманентное состояние глубокого внутреннего раскола в местном обществе, что в разные периоды усугублялось извне воздействием региональных и международных конфликтов.
Арабский Восток являет собой классический пример региона с интенсивным миграционным течением, в основном идущим из этих стран в более развитые экономические зоны (исключая груп-
