CC BY
61
Б.В. Долгов Европа и «арабские революции»
Аннотация. В статье содержится анализ событий на Большом Ближнем Востоке в начале 2011 г., но основное место уделено реакции на них Европы. Оценивается влияние протестных движений на политику Франции, стремящуюся укрепить свои позиции в мире. Автор указывает на проблемы экономических отношений, фиксирует реакцию на события арабской диаспоры в Европе и прогнозирует ситуацию с беженцами.
Abstract. The article provides a first analysis of the events in the Greater Middle East in the beginning of the year 2011, but gives the primary place to the challenges for and reactions from Europe. The author evaluates the impact of the «revolutions» on the policies of France that tries to make foreign policy decisions that reinforce its position in the world. The author points to the problems of economic ties, Arab diaspora in Europe and refugees.
Ключевые слова: Большой Ближний Восток, «арабские революции», внешняя политика Франции, Европейский союз.
Keywords: Greater Middle East, Arab revolutions, foreign policy of France, the European Union.
Массовые протестные движения, охватившие арабский мир в конце 2010 - начале 2011 г., оказались во многом неожиданными для Европейского союза. Антиправительственные манифестации прошли в целом ряде арабских стран - Тунисе, Египте, Алжире, Марокко, Мавритании, Иордании, Ираке, Йемене, Бахрейне, Судане, Ливане, Ливии. Попытки их проведения
имели место в Кувейте, достаточно сложная обстановка складывалась в восточных районах Саудовской Аравии. Эти важные социально-политические события, происходящие на Большом Ближнем Востоке, напрямую затрагивают Европу как по причине достаточно многочисленной арабской диаспоры, прооживающей в странах ЕС, так и в плане дальнейших взаимоотношений с арабским миром. Прежде чем рассмотреть реакцию европейских стран на данные события, необходимо вкратце проанализировать их причины и возможные последствия.
Глубинные причины социального протеста в арабском мире имеют как внутренний, так и внешний характер. В то же время в каждой стране они обусловлены спецификой исторического развития, социально-экономической, политической, религиозной ситуацией. Основным внутренним фактором протестных движений явилось обострение социально-экономических проблем, прежде всего таких, как безработица, низкие уровень и качество жизни неимущих слоев населения, отсутствие жизненных перспектив для значительной части молодежи. Важными факторами являлись также политический кризис, коррупция и непотизм правящей верхушки, подавление ею демократических свобод. Необходимо отметить, что в большинстве арабских стран молодые люди в возрасте до 35 лет составляют около 50% населения. Именно они в большей степени страдают от нерешенности социально-экономических проблем. Так, например, безработица среди этой категории населения достигает 50%. Причем безработными оказывается большое число дипломированных специалистов (особенно по гуманитарным специальностям) из-за отсутствия рабочих мест. Они не могут применить свои знания, занять достойное место в обществе, что особенно характерно для Туниса и Египта. Чтобы иметь средства к существованию, молодые люди вынуждены заниматься мелкооптовой торговлей и всевозможным мелким бизнесом, что не дает им достойной зарплаты. По этой причине они зачастую не имеют возможности создать семью, что является немаловажной проблемой, так как семейные ценности в арабо-мусульманском обществе занимают достаточно важное место.
Представитель именно этой части молодежи предпринял акт самосожжения в Тунисе после того, как полицейские конфисковали его товар (лоток с фруктами), что послужило своеобразной ис-
крой, из которой разгорелось пламя тунисского социального взрыва. Затем попытки самосожжения молодых безработных были предприняты в других арабских странах (в Египте молодой безработный пытался сжечь себя перед зданием парламента). В то же время среди этой категории населения в большей степени наблюдается рост гражданского самосознания и стремление пользоваться демократическими свободами. Причем здесь не последнюю роль играют современные электронные средства массовой информации (в арабских странах достаточно развито спутниковое телевидение и сети Интернет-кафе, которые дешевы и доступны для всех слоев населения). Что касается таких арабских стран, как Йемен, Бахрейн и Ливия, в которых также наблюдается обострение кризисных явлений, то в них на вышеназванные причины социально-экономического характера накладываются факторы, обусловленные спецификой их внутриполитической ситуации. Так, в Йемене это действия повстанческих шиитских группировок на севере страны, сепаратистское движение на юге и существенное влияние исламистов (наличие подпольных ячеек «Аль-Каиды»). В Бахрейне это в известной мере межконфессиональное противостояние суннитского меньшинства во главе с правящей династией Аль-Халифа с борющимся за равные с суннитами права шиитским большинством. В Ливии это недовольство узурпировавшей власть семьей Каддафи и приближенных к ней кланов, межклановое и межплеменное противоборство, действия суфийских тарикатов и исламистских группировок.
Одним из главных внешних факторов, повлиявших на обострение социально-экономических проблем, переживаемых арабским миром, стал мировой финансово-экономический кризис, начавшийся в 2008 г. и затронувший, хотя и в разной степени, экономики всех арабских стран. В Тунисе мировой кризис привел к резкому сокращению тунисского экспорта, ориентированного на страны ЕС, испытывавшие серьезные экономические трудности, где происходило свертывание производства и сокращение покупательной способности. Такая же ситуация имела место в тунисской финансово-банковской сфере, также ориентированной на ЕС и испытывавшей все негативные последствия финансовых проблем банковской системы ЕС, в частности французского банка «Сосьете женераль». В результате мирового финансового кризиса сократи-58
лось число иностранных туристов, посещавших Тунис, большую часть которых составляли граждане стран ЕС. Наряду с этим страны ЕС также в связи с мировым кризисом стали сокращать количество принимавшихся ими иммигрантов и иностранных рабочих, в том числе из Туниса и Египта. Это касалось как работников физического труда, так и дипломированных специалистов, которые, не имея возможности получить работу на родине, пытались найти ее в странах ЕС. Все эти факторы вели к росту числа безработных, особенно среди молодежи, снижению уровня жизни и усилению социальной напряженности.
В то же время в Тунисе вокруг стареющего президента Зин аль-Абидин Бен Али (род. в 1936 г.), бессменно руководившего страной с 1987 г., процветали коррупция и протекционизм. Так, до трети экономики Туниса контролировалось семьей президента и кланом его супруги Лейлы Трабелси. Семья президента владела также капиталом в размере 7 млрд. евро. Подавление гражданских свобод, тотальная цензура СМИ, сотни узников совести, сведения о пытках и издевательствах в тюрьмах [Современная Африка, с. 60] -такова была оборотная сторона «тунисского экономического чуда». При наличии всех формальных демократических институтов - всеобщих альтернативных выборов, двухпалатного парламента, многопартийной системы, разделения властей, профсоюзов, различных общественных, женских, молодежных организаций - Тунис представлял собой типичный пример квазидемократии, за фасадом которой действовал авторитарный режим личной власти.
После падения режима Бен Али ситуация в Тунисе оставалась достаточно сложной. Государственная инфраструктура во многом парализована. Несмотря на то что армия в основном контролировала ситуацию, происходили стычки со сторонниками свергнутого президента из числа его личной гвардии и агентов службы безопасности. Имели место акты насилия, самосуда и бандитизма. Новые власти призвали население формировать комитеты самообороны для обеспечения своей безопасности. Перед Тунисом стояла дилемма, всегда возникающая при радикальной смене правящего режима - использовать старый государственный аппарат и политические силы при формировании новой власти или включать в нее только представителей оппозиции. Положение осложнилось тем, что в Тунисе оппозиция была организационно сла-
бой, разобщенной и малочисленной. Легальная политическая оппозиция была представлена Демократической прогрессивной партией (ДПП) и партией «Форум за демократию, труд и свободу». Кроме того, полулегально действовали запрещенные официально партии: «Республиканский конгресс», стоящий на либерально-демократических позициях, Коммунистическая партия тунисских рабочих (КПТР), ратующая за социализм троцкистского типа, и исламистская «Нахда» («Возрождение»). Наибольшую активность в период протестных манифестаций в январе 2011 г. проявляли лидеры ДПП Майя аль-Джариби и Наджиб аш-Шабби. В Тунис также начали возвращаться из-за рубежа противники режима, вынужденные в свое время эмигрировать из страны, включая бывшего лидера партии «Нахда» и видного исламистского идеолога Рашида Ганнуши (род. в 1942 г.). Он подтвердил, что не собирается проповедовать в Тунисе радикальный ислам и не является «тунисским Хомейни». Досрочные парламентские и президентские выборы в Тунисе должны состояться в июле 2011 г. В этот период новые политические силы, включая, возможно, умеренных исламистов, должны будут представить свои программы и завоевать доверие избирателей, с тем чтобы прийти во власть и определять дальнейшее политическое и экономическое развитие Туниса.
Что касается основных причин кризиса в Египте, вызвавшего массовый социальный протест, приведший к падению режима президента Хусни Мубарака, необходимо отметить прежде всего достаточно уникальное географическое положение страны и сложившуюся там демографическую ситуацию. Страна расположена в пустыне и только примерно 4% ее территории (площадь территории Египта чуть более 1 млн.км2) пригодны для хозяйственной деятельности - это в основном долина и дельта Нила. Причем на этих 4% проживает 96% населения Египта (85 млн. человек) при демографическом росте примерно в 2,1% в год. Это не самый большой демографический показатель в арабском мире, тем не менее Египет обладает самым многочисленным населением среди арабских стран.
При таком положении страна нуждается в очень грамотной и взвешенной экономической политике. Однако после отказа от построения «арабского социализма», проводившейся Гамалем Абдель Насером, и переходом с середины 1970-х годов к политике «откры-60
тых дверей» (инфитах), т.е. свободного рынка, в Египте наряду с повышением рентабельности экономики быстрыми темпами прогрессировали безработица, рост цен, расслоение общества.
С 2000-х годов страна вступает в полосу социально-экономического кризиса, безработица достигала, по официальным данным (явно заниженным), свыше 11%. Причем, как и в Тунисе, среди молодежи этот процент был гораздо выше. Несмотря на определенную стабилизацию экономической ситуации в результате проведенных в последние годы реформ (рост ВВП 7,5% в год), значительная часть жителей страны (по разным данным, от 20 до 40%) живет на доход, составлявший менее 2 долл. в день. Эта категория граждан могла существовать только благодаря субсидиям государства на продовольственные товары.
Экономика Египта постоянно нуждалась в иностранной помощи, в частности со стороны США (47 млрд. долл. за последние 20 лет). Негативным образом сказались в Египте, так же как в других арабских странах, повышение в 2007-2008 гг. мировых цен на продовольствие и, как отмечалось выше, последствия мирового финансового кризиса 2008 г., что также спровоцировало демонстрации протеста и забастовки (580 забастовок в 2007-2008 гг.) [Долгов, с. 96].
Как и в Тунисе, в Египте правящий режим представлял собой фасадную коррумпированную «управляемую демократию», где президент Мубарак правил с 1981 г. в условиях режима чрезвычайного положения и готовил в качестве преемника на президентских выборах в 2011 г. своего младшего сына Гамаля. Оппозиция обвиняла клан Мубарака в спекуляциях земельными участками, выделявшимися военным, в получении процентов с каждого контракта на поставку вооружений, в махинациях с ценами на импортируемое зерно (по различным данным, состояние семьи Мубарака оценивалось от 1 млрд. до 40 и даже до 70 млрд. долл.). Существенную роль в падении режима Мубарака сыграли также явное использование «административного ресурса» и фальсификация итогов парламентских выборов в ноябре 2010 г., вызвавшие возмущение в египетском обществе.
В результате продолжавшихся почти три недели массовых протестных манифестаций Мубарак 11 февраля 2011г. ушел в отставку и передал свои функции вице-президенту Омару Сулейма-ну, являвшемуся руководителем Службы общей разведки (наибо-
лее важной из четырех египетских спецслужб). Фактически же власть перешла к Высшему военному совету египетской армии во главе с министром обороны Хусейном ат-Тантави. Высший военный совет приостановил действие Конституции и поручил специально назначенной комиссии подготовить проект поправок к действующей Конституции, который будет вынесен на общенациональный референдум. Затем в Египте должны пройти парламентские и президентские выборы, на которых египтяне изберут новую высшую законодательную и исполнительную власть. В этой связи необходимо отметить позицию армии, которая оказалась решающей для исхода противостояния протестного движения с правившими режимами как в Тунисе, где армия отказалась подчиняться президенту Бен Али, так и в Египте, где армия заняла позицию нейтралитета.
Что касается движущих сил египетского протестного движения, то они, как и в Тунисе, были представлены массами молодых безработных, в том числе дипломированных специалистов, не приемлющих коррумпированный режим личной власти. Протестные манифестации в основном носили стихийный характер. В то же время непосредственным поводом для них послужило как очередное повышение цен, так и пример Туниса. Несколько позднее к протестному движению присоединились оппозиционные политические партии, стоящие на либерально-демократической платформе, прежде всего такие, как «Аль-Гад» («Завтра») и «Кифайа» («Хватит!»), которые пока еще относительно слабы и не пользуются значительным влиянием. На этом же этапе в акции протеста активно включились «Братья-мусульмане», которые в отличие от светских партий обладают значительным влиянием среди части египетских мусульман. В качестве лидеров протестного движения пытались позиционировать себя такие политические деятели, как Мухаммед аль-Барадей, бывший председатель МАГАТЕ, и Умр Муса, генеральный секретарь Лиги арабских государств. В ходе проте-стных акций сформировались и усилились новые молодежные движения, выдвигающие общедемократические лозунги, такие как «Двадцать пятое января» и « Шестое апреля». В акциях протеста участвовали также представители левых движений, имеющих немало сторонников среди египтян, а также «насеристов», исповедующих идеи «арабского социализма». 62
Если вкратце проанализировать итоги произошедших событий в Тунисе и Египте, то в первую очередь необходимо отметить, что изменения коснулись лишь верхнего эшелона властной элиты. Движения в Тунисе и Египте можно определить как социальный протест, направленный против коррумпированных авторитарных режимов с фасадной квазидемократией. В этом протесте исламистская составляющая является лишь частью, причем не основной, общего движения. В то же время структура власти на настоящий момент не претерпела каких-либо серьезных изменений, так же как не произошло существенного реформирования в социально-экономической сфере. Такой итог явно не устраивает ту часть общества, которая активно участвовала в свержении старых режимов, о чем свидетельствуют возобновившиеся акции протеста как в Тунисе, так отчасти и в Египте. Безусловно, процесс социально-политических изменений в этих странах, так же как и в других, затронутых движениями протеста, находится в постоянном развитии, окончательный его итог - дело будущего. Тем не менее в случае затягивания решения тех проблем, против которых был направлен социальный протест, на политическую авансцену могут выйти движения политического ислама со своим «исламским проектом» разрешения указанных проблем.
Реакция стран ЕС на события в арабском мире эволюционировала вслед за развитием протестного движения. С началом массовых протестов в Тунисе и попыток властей жестко их подавить ЕС выражал свою «озабоченность» и призывал тунисские власти не применять «не пропорционально» силовые методы против манифестантов. Действительно, страны ЕС, и особенно Франция, с которой режим Бен Али имел наиболее тесные экономические и политические связи, оказались в сложном положении. С одной стороны, Тунис являлся экономическим партнером в большей степени, чем другие арабские страны, ориентированным на ЕС, в частности, в силу исторических связей с Францией. В развитии тунисской экономики важную роль играли иностранные инвестиции, привлечению которых способствовало также вхождение Туниса в 1995 г. в ЕС на правах ассоциированного члена. Затем последовало присоединение Туниса в 2008 г. к зоне свободного обмена капиталами и рабочей силой ЕС. В Тунисе до мирового кризиса 2008 г. работало более 2500 иностранных компаний, тунисскими инвесторами явля-
лись такие известные международные корпорации, как «Бритиш газ», «Алкател», «Бенеттон», «Сименс» и др. Широкое развитие в последние годы получила банковская система, насчитывавшая к 2008 г. более 20 банков. Крупнейшими на тунисском финансовом рынке (так же как и в других областях экономики) являлись французские акционеры, в частности банк «БНП Пари» и «Сосьете же-нераль». Тунис ежегодно принимал до 5 млн. иностранных туристов, из них 3,5 млн. из стран ЕС.
На протяжении ряда лет Тунис считался одной из самых благополучных стран Магриба и арабского мира. Так, например, ВВП по паритету покупательной способности (ППС) в расчете на душу населения в 2009 г. в Тунисе составил 8000 долл. (122-е место в мире). Для сравнения - на тот же период в Алжире этот показатель равен 7100 долл. (124-е место), в Марокко - 4600 долл. (147-е место). Рост ВВП, по данным МВФ, в 2010 г. составил 3,7%. Средняя продолжительность жизни составляла 74 года, в то время как в 1987 г. она равнялась 67 годам. По официальной тунисской статистике, две трети тунисских семей проживали в собственных домах, каждый пятый тунисец владел личной автомашиной. Все эти факторы позволили президенту Франции (в то время Жаку Шираку) отозваться о Тунисе как «оазисе спокойствия в арабском мире» и «тунисском экономическом чуде».
В политическом плане Тунис активно участвовал в Средиземноморском союзе, одним из главных инициаторов создания которого был нынешний президент Франции Н. Саркози. Он, в свою очередь, называл Тунис «стратегическим партнером Франции», в том числе в противостоянии радикальному исламизму. В этой связи необходимо отметить, что со времени обретения независимости в 1956 г. в Тунисе проводилась политика секуляризации, причем в довольно радикальной форме. Первый президент Туниса Хабиб Бургиба (1903-2000), воспринимавший исламские традиции как «тяжелый груз, затруднявший развитие страны», превратил Тунис в одну из наиболее секуляризированных и европеизированных стран в арабском мире. Бен Али сохранил преемственность этой политики, хотя при нем секуляристские воззрения не проявлялись так демонстративно, как во времена Х. Бургибы. В связи с этим нельзя не признать, что Тунис при Бен Али стал той страной в арабском мире, где в наименьшей степени проявлял активность 64
исламистский терроризм. С другой стороны, режим Бен Али, как отмечалось выше, представлял собой типичный пример полицейского государства с авторитарной властью, прикрытый «фасадной демократией». Полицейский аппарат Туниса при Бен Али (Бен Али имел звание генерала и многие годы возглавлял спецслужбы Туниса) насчитывал до 150 тыс. сотрудников (население Туниса составляет 10 млн. человек).
В странах ЕС, в частности во Франции, неоднократно появлялись публикации об отсутствии подлинной демократии и нарушениях прав человека в Тунисе, в которых режим Бен Али назывался «авторитарным синдромом» [Camau, Geisser, p. 24]. Тунисские противники Бен Али, так же как и оппозиционеры многих других арабских режимов, находили приют в Европе, в основном в Великобритании. Так, например, здесь проживал вышеупомянутый бывший лидер тунисской радикальной исламистской партии Нахда Рашид Ганнуши. Во многих странах ЕС проходили демонстрации представителей проживавшей здесь многочисленной маг-рибской диаспоры в поддержку антиправительственных манифестаций в Тунисе. Однако, несмотря на осуждение со стороны СМИ и официальных лиц стран ЕС жестких мер, использовавшихся режимом Бен Али против манифестантов (в результате столкновений с полицией в Тунисе погибло около 200 манифестантов), прямого давления с целью заставить уйти Бен Али в отставку не было.
Быстрое крушение (в течение трех недель) представлявшегося достаточно стабильным тунисского режима оказалось во многом неожиданным для руководителей стран ЕС. То же самое можно сказать и в отношении отъезда из Туниса 14 января 2011 г. самого Бен Али. По свидетельствам очевидцев, шеф политической полиции, руководивший также президентской охраной, генерал Али Сериати и супруга президента Лейла Трабелси (род. в 1957 г.) принудили Бен Али вылететь в Саудовскую Аравию (Бен Али был ослаблен болезнью (рак простаты), поэтому влияние супруги и Али Сериати на него и на государственные дела было достаточно значительным). Причем Бен Али заявлял, что он вернется в Тунис [L'histoire secrète.., p. 20]. За два дня до этого начальник генерального штаба тунисской армии Рашид Аммар отказался выполнить приказ Бен Али применить оружие против манифестантов. Потеряв поддержку армии, режим Бен Али был обречен.
Быстрым и достаточно неожиданным для официальных лиц ЕС крахом тунисского режима, вероятно, можно объяснить их продолжавшиеся тесные контакты уже в период начавшихся протест-ных акций. Так, французские министр иностранных дел Мишель Аллио-Мари и министр внутренних дел Брис Ортефе совершали частные поездки в Тунис. Глава французского МИДа пользовалась личным самолетом одного из близких к Бен Али бизнесменов Ази-за Миледа, родители М. Аллио-Мари вели с ним совместный бизнес. Во время начавшихся манифестаций против режима Бен Али министр иностранных дел Франции М.Аллио-Мари выступила даже с предложением послать в Тунис французские полицейские силы для восстановления порядка. Последствием такой «инициативы» М. Аллио-Мари стало заявление Социалистической партии с требованием ее немедленной отставки.
Н. Саркози, в начале пытавшийся сгладить оплошность главы своего МИДа, в конце концов принял отставку М. Аллио-Мари. Новым министором иностранных дел стал Ален Жюпе, опытный политик, ранее занимавший пост министра обороны (на этом посту его заменил Жерар Лонге, бывший до этого главой фракции пропрезидентской партии Союз за народное движение во французском сенате). На ключевой (в преддверии президентских выборов 2012 г.) пост министра внутренних дел взамен также ушедшего в отставку Бриса Ортефе был назначен один из наиболее близких соратников Н. Саркози, возглавлявший его президентскую администрацию, Клод Геан [1ггае1еш^, р. 1]. Президент Саркози в своем телевизионном обращении 27 февраля 2011 г. объяснил персональные перестановки в правительстве также «важными событиями в арабском мире». Он заявил, что «исторические изменения, происходящие в арабских странах, которые серьезно влияют на глобальную международную политику, требуют усиления правительственной команды и изменений во внешней политике Франции, в частности в отношении Средиземноморского союза» [ЬерагшепНег]. Подчеркивалась необходимость оказания поддержки тем арабским народам, которые борются за свободу и демократию, т.е. за те ценности, которые являются приоритетными также для Франции.
Необходимо отметить, что в самом Тунисе ситуация продолжала развиваться по «революционному» сценарию. После многочисленных манифестаций, сопровождавшихся столкновениями с
полицией, с требованием проведения социально-политических реформ, отставки премьер-министра Мухаммеда Ганнуши, назначенного еще Бен Али, и его министров, исполняющий обязанности президента Фуад Мебазаа выполнил требования манифестантов. Новым премьер-министром стал Бежи Каид Ессебси (род. в 1927 г.), являвшийся соратником первого президента Туниса Х. Бургибы. Затем была распущена бывшая правящая партия Демократическое конституционное объединение (ДКО), ее имущество будет конфисковано. Создана комиссия по расследованию актов коррупции и злоупотреблений, имевших место при режиме Бен Али. По требованию манифестантов, в частности генерального секретаря Прогрессивно-демократической партии (ПДП) Майи Джриби, должен быть создан Высший комитет по защите революции, политических реформ и демократическому развитию. В него должны войти представители политических партий, профсоюзов, общественных объединений, которые составят новую политическую элиту Туниса и будут определять новый курс. На членство в Высшем комитете претендуют, в том числе, такие пока еще малочисленные политические объединения, как Коммунистическая партия трудящихся Туниса (КПТС) и Всеобщий тунисский союз труда, а также представители правозащитных организаций, например известная журналистка Сихем Бенседрим.
В то же время в новом правительстве вновь назревает кризис. Его покинули ранее назначенные министрами председатель ПДП Наджиб Шебби и генеральный секретарь партии «Ат-Тадждид» («Обновление») Ахмед Брахим. Эти партии были одними из наиболее активных политических сил, выступавших против режима Бен Али. Причиной такого демарша стало то, что новый премьер-министр Б. Ессебси запретил членам своего правительства участвовать в президентских выборах, которые должны пройти в Тунисе в июле 2011 г. Он мотивировал это тем, что хотел создать правительство «технократов» [Мап^аи^ р. 5].
Тем не менее ЕС в лице главы общеевропейской дипломатии Кэтрин Эштон приветствовал победу демократических сил в Тунисе и обещал всяческую, в том числе финансовую, поддержку новому правительству. В свою очередь французские министр экономики и финансов Кристин Лагард и министр по европейским делам Лоран Вокье посетили 22 февраля 2011 г. с первым официальным, с
момента краха режима Бен Али, визитом Тунис и провели переговоры с его руководством [Mandraud, p. 5].
В отношении смены правящего режима в Египте позиция ЕС и США также определилась не сразу. Здесь существовала дилемма даже в большей степени, чем в ситуации с Тунисом, особенно для США. Египет в течение многих лет со времен заключения Кемп-Дэвидского мирного договора с Израилем в 1979 г. оставался верным союзником и проводником американских интересов на Ближнем Востоке. Наряду с этим Египет являлся своеобразным гарантом безопасности стратегического союзника США в регионе - Израиля. Как в плане недопущения нового арабо-израильского военного конфликта, так и в противодействии радикальным палестинским группировкам, пытавшимся осуществлять террористические акции против Израиля с территории Сектора Газы, граничившего с Египтом.
Для ЕС, и прежде всего для Франции, Египет также был ключевым партнером на Ближнем Востоке, отношения с которым Н. Саркози характеризовал как «дружественные». Президент Франции видел в Египте своеобразный «мост между израильтянами и палестинцами». Одну из главных ролей Н. Саркози отводил Египту в развитии Средиземноморского союза, способствовавшему избранию Мубарака в состав его руководства в качестве сопредседателя. Наряду с этим обострение социально-экономических проблем и недовольство значительных слоев населения многолетним правлением коррумпированного и дискредитировавшего себя режима клана Мубарака также не были секретом для руководства США и ЕС.
Поэтому после начала протестных манифестаций в Египте американские и европейские лидеры пребывали в некотором замешательстве. В соответствии с публикациями «Foreign Policy» Барак Обама вначале не намеревался призывать к отставке Мубарака. Затем он, несколько раз поменяв мнение, в конце концов выступил с таким призывом, и в дальнейшем требование отставки Мубарака стала официальной позицией Вашингтона. В то же время несогласованность в американской администрации в выработке единой позиции по отношению к режиму Мубарака проявлялась и в дальнейшем. Так, Б. Обама и Х. Клинтон призывали Мубарака «выполнить волю народа» и уйти в отставку. В то же время вице-президент 68
Дик Чейни (долгое время имевший личные контакты с Х. Муба-раком и его сыном Гамалем) и спецпредставитель правительства США в Египте Виндсер заявляли о необходимости относиться к Мубараку как к «хорошему другу» и о том, что «социально-политические реформы в Египте должны вестись под руководством действующего президента». Тем не менее впоследствии эти заявления были дезавуированы официальным Вашингтоном, как «личные мнения озвучивших их».
Впоследствии США приветствовали уход в отставку Мубарака, передачу полномочий президента назначенному вице-президентом Омару Сулейману и затем взятие властных полномочий на переходный период до новых выборов военными в лице председателя Высшего военного совета, министра обороны Хусейна ат-Тантави. Причем здесь также не обошлось без конфуза. В то время как глава ЦРУ Леон Панетта доложил американскому Конгрессу о том, что Мубарак через несколько часов объявит о своей отставке, Мубарак в своем телеобращении заявил, что он остается у власти до конца президентского мандата (Мубарак объявил о своей отставке лишь через несколько дней).
После ухода Мубарака появилось несколько версий о причинах и движущих силах, приведших к свержению президента, правившего в Египте 30 лет. Одной из наиболее популярных, в том числе в российских СМИ, является «конспирологическая», согласно которой уход Мубарака был «срежиссирован» в Вашингтоне. В качестве одного из доказательств приводится тот факт, что одна из оппозиционных молодежных организаций «Шестое апреля» имела тесные контакты с Государственным департаментом США и ее руководители в основном являются выпускниками Калифорнийского университета. На самом деле контакты с оппозиционными силами являются общеизвестной дипломатической практикой. Так, американские представители наладили контакты и с «Братьями-мусульманами» после их успеха на парламентских выборах в 2005 г. Влияние внешних причин на египетское протестное движение также имело место, но ни в коей мере не являлось определяющим и основным. В этой связи необходимо отметить, что Израиль был чуть ли не единственной страной, практически до последнего дня поддерживавшей режим Мубарака, правомерно рассматривая его, как отмечалось выше, в качестве гаранта своей безопасности. Это под-
тверждает вывод, что ни США, ни его союзнику Израилю не был выгоден уход Мубарака. Главными факторами возникновения оппозиционных движений и свержения правящего режима в Египте являлись вышеуказанные внутренние причины.
Что касается лидеров ЕС, то они приветствовали отставку Мубарака и начало демократического процесса в Египте. Причем наиболее активным критиком режима Мубарака и сторонником демократических перемен в Египте являлся премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон. Он был первым из руководителей европейских стран, посетивших с официальным визитом Египет после отставки Мубарака. В этом Дэвид Кэмерон на один день опередил Кэтрин Эштон, главу дипломатии ЕС. Она также посетила с официальным визитом Египет 22 февраля 2011 г., имела беседы с новым руководством и обещала помощь со стороны ЕС в размере 1 млрд. долл. на проведение демократических преобразований [Ле Пен Мартин].
Процесс демократизации в Египте продолжается. Опубликованы выработанные специальной комиссией поправки к египетской Конституции, которые представлены на всенародное обсуждение и затем должны быть приняты на общенациональном референдуме. В то же время ситуация в стране остается достаточно сложной. В начале марта в Каире вновь прошли демонстрации, требовавшие скорейшей реализации демократических преобразований. В частности, манифестанты требовали расформирования служб политического сыска и очищения аппарата МВД от сотрудников, участвовавших в репрессиях против оппозиционных Муба-раку сил. При этом манифестанты пытались взять штурмом здание МВД, где, по их заявлениям, его сотрудники уничтожали компрометирующие их материалы. Под давлением требований демократизации госаппарата был отправлен в отставку премьер-министр Ахмед Шафик, отставной генерал и бывший начальник штаба ВВС [Les tontons flingueurs...]. Новым главой правительства стал занимавший ранее пост министра транспорта Исам Шараф.
Наиболее драматические события, связанные с противостоянием с правящим режимом, продолжаются в Ливии. По отношению к ним страны ЕС так и не смогли выработать единую позицию. Начавшиеся в середине февраля 2011 г. массовые протестные демонстрации против режима Муамара Каддафи вскоре переросли 70
в вооруженное восстание. Под контролем повстанцев оказались восточные провинции с центром в г. Бенгази. Восставшие овладели рядом городов на побережье Средиземного моря. На сторону повстанцев перешли отдельные подразделения ливийской армии, а также ряд послов Ливии за рубежом и несколько представителей Ливии в органах и учреждениях ООН. В городе Бенгази был сформирован Национальный революционный совет (НРС), в который вошли лидеры оппозиции, объявившие себя подлинными и законными представителями ливийского народа. Внеочередная сессия ЕС и руководство США приветствовали создание ПНС (Переходный национальный совет) и признали его в качестве «политического партнера» для дальнейших переговоров. Что касается М. Каддафи, то он в нескольких телеобращениях и интервью оха-растеризовал действия повстанцев как «мятеж, организованный террористами «Аль-Каиды» и внешними силами», и заявил о своей решимости «при полной поддержке ливийского народа подавить мятеж». О готовности армии и сторонников Каддафи «освободить страну от мятежников» заявлял в своих интервью Сейф аль-Ислам, сын М. Каддафи. В начале марта военная инициатива действительно перешла к сторонникам Каддафи. Используя военную авиацию и тяжелое вооружение, верные Каддафи части ливийской армии вытеснили повстанцев практически из всех ранее взятых ими городов на побережье, включая крупные нефтяные терминалы Рас аль-Нур, Марс аль-Брегга, и продолжают продвигаться к городу Бенгази. М. Каддафи объявил амнистию военнослужащим ливийской армии, перешедшим на сторону повстанцев, в случае прекращения ими сопротивления и явки с повинной. С таким же призывом обратились к повстанцам шейхи двух влиятельных ливийских племен - союзников Каддафи.
Если вкратце проанализировать причины возникновения протестного движения в Ливии, то прежде всего необходимо подчеркнуть, что они в значительной степени отличаются от таковых в Тунисе, Египте и других арабских странах, в которых происходили народные выступления против правящих режимов. Если в вышеупомянутых странах основными причинами были обострение внутренних социально-экономических проблем и народное недовольство коррумпированными авторитарными режимами, то в Ливии при наличии второго компонента, первый проявляется доста-
точно слабо. Ливия - богатая нефтедобывающая страна с небольшим населением в 5 млн. 240 тыс. человек (на 2007 г.), с достаточно высоким уровнем жизни. Недаром тысячи иностранных рабочих из соседних арабских и африканских стран приезжали на заработки в Ливию, привлекаемые высокими по сравнению с их странами зарплатами. В то же время «лидер ливийской революции» (таков официальный титул М. Каддафи, который не занимает никаких официальных постов) в соответствии со своей доктриной, изложенной в его программном документе «Зеленая книга», создал в Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии (таково официальное название Ливии) [История Востока, с. 130] достаточно уникальный государственно-политический строй - некий синтез ислама, ливийского национализма и элементов социализма. После свержения монархического строя и прихода к власти М. Каддафи в 1969 г. в Ливии введены бесплатное образование, медицинское обслуживание, установлены относительно низкие цены на продукты питания и бензин. Поэтому вряд ли социально-экономический фактор играл определяющую роль в возникновении протестного движения.
Здесь, скорее всего, можно выделить комплекс факторов, а именно: недовольство части населения узурпировавшей власть семьей Каддафи и приближенных к ней кланов, межклановое и межплеменное противоборство, действие исламского фактора. В этой связи необходимо отметить, что структура ливийского общества в достаточной степени состоит из конгломерата племен, кланов. Среди них существенную роль играют суфийские ордена, в частности орден сенуситов, исповедующий ортодоксальный ислам и не приемлющий официальную идеологию «Зеленой книги». Влияние этого ордена больше всего было распространено на востоке Ливии, откуда родом был сам являвшийся сенуситом король Идрис I, которого свергнул М. Каддафи. Поэтому появление у повстанцев, борющихся с Каддафи, государственных флагов Ливии времен короля Идриса I и восстановление королевского гимна также нельзя считать случайностью.
В свою очередь, исламский фактор явно присутствует в про-тестном движении. В телерепортажах из районов, контролируемых повстанцами, постоянно присутствуют кадры, где повстанцы скандируют «Алла ва Акбар» (Аллах велик) и «Ле Илах илля Лла» (Нет 72
Бога кроме Аллаха). Подконтрольное Каддафи ливийское телевидение не раз демонстрировало кадры с якобы захваченными в плен боевиками «Аль-Каиды». Подлинность этих фактов трудно проверить. Тем не менее радикальные исламистские группировки пытались осуществлять террористические акты на территории Ливии. Речь идет прежде всего о Вооруженной исламской ливийской группе (Ливийская ВИГ), действовавшей в Ливии с 1990-х годов. Несмотря на то что в последние годы она была в достаточной степени подавлена и отказалась от вооруженной борьбы, учитывать этот фактор необходимо. Наряду с этим на территорию Ливии проникали боевики из действующей в Алжире радикальной исламистской группировки «Организация Аль-Каида исламского государства Магриб» («Аль-Каида» исламского Магриба). Конкретной информации о действиях исламистских боевиков в настоящее время в Ливии нет. Однако вопрос этот остается открытым, тем более что с продолжением военных действий в Ливии возможность проникновения на ее территорию исламистских боевиков нельзя сбрасывать со счетов. В то же время поддержка США и Евросоюзом оппозиционных сил, борющихся с режимом Каддафи, основана на том, что в руководстве оппозиции представлены в основном те, кто придерживается демократических принципов и ориентирован на союз с Западом.
Что касается применения военной силы против начинавшихся протестных демонстраций, то такие действия ливийских властей были единодушно осуждены ЕС, США и большинством международного сообщества. Совет безопасности ООН одобрил наложение санкций на Ливию. Они включали в себя эмбарго на поставку вооружений, замораживание ливийских авуаров, членам семьи Каддафи и высшим ливийским чиновникам был запрещен въезд в страны ЕС. По мере развития гражданского конфликта в Ливии позиция Запада ужесточалась. Барак Обама и Хилари Клинтон заявляли, что «режим Каддафи, использующий военную силу против своего народа, стал нелегитимен и должен без промедления уйти, не умножая число жертв среди мирного населения» [Мо^ауг^е, р. 6]. США начали разворачивать свои военно-морские силы у ливийского побережья «на случай непредвиденного развития ситуации». Президент Франции предложил ввести режим «закрытого воздушного пространства» над Ливией, с тем чтобы
помешать Каддафи использовать военную авиацию против повстанцев. Причем Лига арабских государств (ЛАГ) на экстренном заседании по ситуации в Ливии также большинством голосов (против голосовали Алжир и Сирия) обратилась с такой же рекомендацией к Совету Безопасности ООН, т.е. закрыть воздушное пространство Ливии. Затем Франция и Великобритания выступили с совместной инициативой нанести силами НАТО точечные ракетно-бомбовые удары по военным объектам, удерживаемым сторонниками Каддафи. 17 марта 2011 г. Совет Безопасности ООН большинством голосов принял резолюцию № 1973 по Ливии, которая предусматривает введение бесполетных зон над этой страной и «все необходимые меры» для защиты мирных граждан1. О нежелательности военного вмешательства в Ливии высказалась Турция (единственное мусульманское государство - член НАТО), а также Германия и Италия.
В этой связи необходимо отметить, что до начала протестных выступлений в Ливии между режимом Каддафи и ЕС существовали достаточно тесные торгово-экономические связи. Ливия снабжала углеродными энергоносителями страны ЕС. Особенно это касалось Италии, которая получала из Ливии 25% нефти и 12% природного газа. Наряду с этим Ливия имела 15% акций автоконцерна «Фиат», примерно 2% акций в итальянском «Юникредит банк» и даже некоторое количество акций футбольного клуба «Ювентус». В свою очередь Италия, Германия и Франция поставляли в Ливию вооружение, в том числе боевые самолеты, средства ПВО, бронетехнику, электронное оборудование. Между Ливией и Италией существовали также соглашения по борьбе с нелегальной эмиграцией из Ливии в Италию. Тем не менее ЕС, безусловно, соблюдал режим санкций против Ливии по эмбарго вооружений и замораживанию авуаров. Самые крупные ливийские активы были заморожены в Великобритании правительством Дэвида Кэмерона на сумму более 23 млрд. евро. Причем были заблокированы также счета Ливийской инвестиционной компании (Libyan Investment Authority - LIA) на сумму более 3,5 млрд. евро, которые находились в распоряжении Сейфа аль-Ислама, сына Каддафи. По словам его
1 Анализ ситуации в регионе проводился автором статьи до середины марта 2011 г. - Прим. ред. 74
французского управляющего, эта компания «осуществляла трансферт в Ливию новейших технологий. Она являлась также базовой структурой, через которую ливийские инвестиции направлялись в Европу и благодаря которой Сейф аль-Ислам имел достаточное влияние в европейских деловых кругах». Ливия в настоящее время находится в состоянии гражданского конфликта, который продолжает развиваться. В рядах оппозиции режиму Каддафи действуют различные политические, клановые и конфессиональные силы.
Одним из последствий революционных социально-политических изменений в Северной Африке стал массовый исход беженцев и нелегальных эмигрантов из Туниса и Ливии в страны ЕС, прежде всего в Италию. Так, после свержения режима Бен Али более 6 тыс. тунисских беженцев прибыли на итальянский остров Ла-педуза. Согласно принятой ЕС Дублинской конвенции, рассмотрение вопроса о предоставлении того или иного статуса эмигрантам (политическое убежище, вид на жительство и т.д.) находится в компетенции первой страны, куда прибыл эмигрант, т.е. в данном случае Италии. Поэтому неудивительно, что Италия в большей степени озабочена возможным неконтролируемым наплывом беженцев из Северной Африки, о чем, в частности, заявил министр внутренних дел Италии. Ситуация осложняется также тем, что среди беженцев могут находиться бежавшие из тюрем во время происходивших беспорядков уголовные преступники и лица, осужденные за терроризм. Итальянские власти обратились к ЕС за помощью в вопросе приема увеличивающегося потока эмигрантов, часть которых затем направится в другие страны ЕС. Проблема возможного прибытия большого числа беженцев из арабских стран, охваченных социальными волнениями, вызывает серьезную озабоченность как у руководства, так и у общественности стран ЕС. Так, итальянские власти отказались принять большой паром с беженцами (в основном тунисскими), направлявшийся 15 марта из Марокко в Италию. Во Франции председатель правой партии Национальный фронт (НФ) Марин Ле Пен, заменившая в 2011 г. на этом посту своего отца Жан-Мари Ле Пена, заявила, что «Европа не сможет ничем помочь беженцам из Северной Африки». Касаясь темы протестных движений, происходящих в арабских странах, лидер НФ охарактеризовала их как «революции голодных, которые могут привести к усилению влияния исламских фундаментали-
стов» [Ле Пен М.]. В этой связи необходимо отметить, что Марин Ле Пен, которая будет участвовать в президентских выборах в 2012 г., быстро набирает сторонников во французском электорате. Так, согласно опросу общественного мнения, если бы президентские выборы во Франции прошли в феврале 2011 г., за Марин Ле Пен проголосовали бы 23% избирателей, в то время как за Н. Саркози отдал бы свои голоса 21 %.
Массовые протестные выступления, охватившие Большой Ближний Восток, в конце 2010 - начале 2011 г., в основном явились следствием обострения социально-экономического и политического кризиса, переживаемого странами данного региона. Их главной движущей силой стала безработная молодежь, составляющая почти половину населения арабского мира. Этот социальный протест выявил достаточно важные новые моменты, а именно возросшее чувство гражданского самосознания у значительной части арабской молодежи. Это проявлялось в том, что наряду с экономическими требованиями главным лозунгом протестующих стал призыв к введению подлинных демократических свобод, неприятие коррумпированных авторитарных режимов. Отличительной чертой этих революционных движений XXI в. стало использование современных средств связи, которые позволяли быстро организовывать большие массы людей.
Протестные движения в арабских странах оказали значительное влияние на Европу. Крушение режимов в Тунисе и особенно в Египте, ведущей стране арабского мира, изменяет расстановку политических сил на Большом Ближнем Востоке, что потребует соответствующей корректировки политики ЕС в регионе, тем более что протестные движения находятся в процессе развития, их конечный итог еще не известен. В то же время можно констатировать, что та экономическая модель развития, которую избрали для себя арабские страны, где происходили протестные выступления, не решает острых социально-экономических проблем, ставших основной причиной социального протеста. Для их решения необходима существенная корректировка данной модели в сторону ее большей социальной направленности. В определенной степени это касается также стран ЕС, где численно увеличивается арабо-мусульманская диаспора, несущая в себе потенциальный протест-
ный заряд наряду с имеющимся уже у автохтонного европейского населения.
Литература
Долгов Б. В. Арабский мир в начале XXI в.: Между демократией и исламизмом // Восток. - М.: Российская академия наук, Институт востоковедения. Институт Африки, 2009. - № 5. - С.89-100.
История Востока. - М.: Российская академия наук. Институт востоковедения, 2008. - Т. 6: Восток в новейший период, (1945-2000 гг.). - 1094 с.
Ле Пен М. French Far Right Targets Europe: Интервью председателя партии Национальный фронт // Euronews. - 2011. - 23.02.
Современная Африка. Метаморфозы политической власти / Под ред. Васильева А.М. - М.: Российская академия наук. Институт Африки, 2009. - 493 с.
Camau M., Geisser V. Le syndrom autoritaire. - P.: Presses de science po,
2003.
L'histoire secrète de la fuite de Ben Ali // Le Nouvel observateur. - P., 2011. - 10.02-16.02. - P. 20-23.
Izraelewicz E. La politique exterieure au service de l'interieur // Le Monde. - P., 2011. - N 20560, 01.03. - P. 1.
Leparmentier A. La difficile reliance de la présidence Sarkozy // Le Monde. - P., 2011. - N 20560, 01.03. - P.1.
Mandraud I. Crise politique ouverte en Tunisie sur la gestion de la transition // Le Monde. - P., 2011. - N 20562, 03.03. - P. 5.
Nougayrède N. Les occidentaux multiplient les pressions pour forcer au depart le guide libyen Mouammar Kadhafi // Le Monde. - P., 2011. - N 20561, 02.03. - P. 6.
Les tontons flingueurs de Moubarak // Le Point. - P., 2011. - 3.02. -
P. 34.
