CC BY
46
. Обустройство России: вызовы и риски
Александр ТКАЧЕНКО
ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ И НАЦИОНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА РОССИИ В ПЕРВОМ ДЕСЯТИЛЕТИИ XXI в.
В статье рассматриваются основные проблемы демографической ситуации в РФ в период роста национальной экономики, анализируются ее изменения на примере основных демографических показателей в первом десятилетии XXI ввыявляются их значительные региональные различия.
The given paper considers the key problems of the demographic situation in the Russian Federation in the period of growth of the national economics, analyzes its changes on the example of the main demographic indicators in the first decade of the 21st century, and reveals their regional differentiation.
Ключевые слова:
демографическая политика, уровень жизни населения, младенческая смертность, продолжительность жизни, региональная дифференциация, внешняя миграция; demographic policy, living standard of population, infant mortality, life expectancy, regional differentiation, immigration.
Годы экономического кризиса 1990 - х гг. и начала экономическо -го роста первого пятилетия XXI в. демонстрировали близкую по общим показателям демографическую ситуацию, которая характеризовались отрицательным естественным приростом (около —6%) за счет превышения смертности населения над рождаемостью. Это уменьшало население России в этот период на 850—950 тыс. чел. в год, что не возмещалось положительным сальдо миграции, наблюдавшимся все эти годы в России в основном за счет мигрантов из стран СНГ. После 2005 г. общая ситуация стала изменяться: стал расти общий коэффициент рождаемости и уменьшаться общий коэффициент смертности, при этом изменение динамики числа родившихся было более существенным. Число умерших в 2006—2009 гг. снизилось незначительно и составило свыше 2 млн чел., что значительно превосходит уровень 1980 и 1990 гг. (1,5 млн и 1,66 млн чел. соответственно). В 2010 г. число умерших вновь возросло (на 18 тыс. чел.), что свидетельствует не только о неустойчивости демографической ситуации и отсутствии явного прогресса в осуществлении национального проекта «Здоровье», но и о явном неблагополучии в осуществлении государственной демографической и социальной политики. (2009—2010 гг. были годами существенного роста реальной заработной платы, реальных доходов населения и других макроэкономических показателей, так что можно было ожидать больших результатов по исправлению демографической ситуации.) В августе 2011 г. прошло последнее заседание Комиссии при Президенте РФ по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политики (до 2010 — Совет), посвященное проблемам школьного образования. Комиссия создавалась для продвижения приоритетных национальных проектов, но затем в ее название было включено понятие «демографическая политика», что, как нам представляется, отражало важность этой политики и направленность самих проектов, выполнение которых помогло бы улучшить ситуацию в области воспроизводства населения. Ситуацию уже более 15 лет называют критической, требующей экстренных мер. Говорят даже о вымирании народа, но приоритетные цели политики народонаселения (если под ней понимать демографическую политику и цели, преследуемые
ТКАЧЕНКО Александр Александрович — д.э.н., профессор; профессор РАНХиГС при Президенте РФ а1аШаЛе^о@ gmail.com
другими национальными проектами, направленныминаразвитиечеловеческого потенциала) так и не сформулированы на государственном уровне, а на достижение уже названных не хватит бюджета страны даже со значительно большим ВВП, чем российский.
Может быть, вопрос надо ставить совсем в другой плоскости, и анализи ровать не рост уровня жизни населения, а качество этой жизни с учетом всех типично российских проблем. В их пере чень входят: и отсутствие качественной системы здравоохранения (значитель -ная доля больниц и других медицинских учреждений не имеет канализации и горя чей воды, что несовместимо с понятием страны с развитой экономикой XXI в.); и отсутствие витального (самоохрани тельного) поведения у самого населения, даже его средних слоев (не свойственные для развитых стран объемы потребления крепкого алкоголя и табака); и отсутствие нормальной транспортной системы, позволяющей своевременно добраться до источника необходимой медицинской помощи из любого населенного пун кта; и отсутствие нормальной (чистой и безвредной) питьевой воды во многих населенных пунктах (эту важнейшую проблему международные организации решают для наименее развитых стран); и число российских городов с уровнем экологического загрязнения, превышаю щим допустимые нормы в несколько раз, и т.д., и т.п. Все эти проблемы хорошо известны и обсуждаются и научным сообществом, и российским обществом в целом. К сожалению, за 12 лет XXI в. появилось слишком мало по сравнению с XX в. изменений к лучшему.
Сохраняется значительное различие между сельским и городским населением, выражающееся как в большей смертно сти на селе, так и в не компенсирующей ее большей рождаемости. В результате отрицательный естественный прирост у сельского населения выше, чем у город ского.
К одним из важнейших достижений последних 4—5 лет бывшее Минздравсоцразвития РФ (далее — Минздрав) относило значительное сни жение коэффициента младенческой смертности (с 11%с в 2005 г. до 7,3%о в 2011 г.), а его оппоненты подчеркивали, что и достигнутый уровень значительно
выше, чем в развитых странах мира. Действительно, начиная с 2006 г., сни -жение (по данным Росстата) младенче ской смертности было впечатляющим, тем более что этот коэффициент явля ется в значительной степени отражением социально экономической и санитарно эпидемиологической ситуации в стране. Поэтому его снижение в первую очередь повлияло на увеличение ожидаемой про должительности жизни, особенно у муж ского населения, которая долгие годы была на беспрецедентно низком уровне для не для только развитой, но и для нор мальной, устойчиво развивающейся эко -номики. Еще в 2000 г. этот коэффициент составлял 14,7%, в 2008 г. — 10,1%, в 2009 г. — 9,7%, что было ровно в 2 раза ниже уровня 1996 г. Но при этом разрыв между смертностью младенцев в город ской и сельской местности не только сохранялся, но даже рос. Если в 1990 г. превышение уровня младенческой смерт -ности над уровнем городской состав -ляло 7,6%, то в 2009 г. — уже более 29%. Следовательно, условия жизни город ского и сельского населения в нашей стране, возможности городской и сель ской медицины не просто оставались разными, как это, к сожалению, в отли -чие от развитых стран, было у нас всегда, но разница эта еще возрастает. При объ -ективном анализе столь быстрого сниже -ния уровня младенческой смертности во втором пятилетии XXI в. возникают два существенных вопроса, относящихся к разным сферам нашего бытия, но сви детельствующих о не столь радужной картине, как это представляется на пер вый взгляд. Во первых, статистические публикации Всемирной организации здравоохранения корректируют показа тели нашей национальной статистики по младенческой смертности в сторону повышения почти на 2 процентных пун кта (что резко меняет ситуацию с поло жением нашей страны в ранжированном ряду стран мира). Причем о предвари -тельных успехах в этой области сообщает в нашей стране почему то не Росстат, а министр здравоохранения. По данным разных международных организаций, в конце первого десятилетия XXI в. Россия по уровню коэффициента младенческой смертности находилась между 60 - м и 80 - м местом среди стран мира. Во - вторых, и это более важно для нашего федератив -
ного многонационального государства, между различными субъектами федера ции существует значительная диффе -ренциация этого показателя: от вполне европейского уровня Санкт - Петербурга (4,7%) до уровня развивающихся регио -нов мира в Туве (16%) и Чечне (16,6%). В третьих (и это отличие должно было вызывать наибольшую озабоченность не столько региональных властей, сколько федеральных), это неустойчивость дина мики снижения показателя в регионах России. В одном и том же регионе в тече ние одного года младенческая смерт-ность может снижаться, а на следующий год — повышаться. Так, в 2009 г. в 30 субъектах федерации, включая обе сто лицы, уровень повысился и в 3 — остался неизменным. И эти скачки свойственны подавляющему большинству субъектов. Они происходят слишком часто, их при -чины не анализируются государствен -ными органами власти, но являются свидетельством шаткости ситуации с устойчивым прогрессом. Например, даже в Центральном федеральном округе в 2009 г. по сравнению с 2008 г. уровень мла денческой смертности среди городского населения снизился, а среди сельского
— повысился. Особенно «неприлично» для страны, входящей в клуб G - 8 и G - 20 и стремящейся вступить в Организацию экономического сотрудничества и разви тия (ОЭСР) — «клуб» наиболее развитых стран мира, — выглядит ситуация с уров -нем младенческой смертности в сельской местности ряде регионов, к которым в основном относятся республики федера -ции. Так, в 2008 г. коэффициент младен -ческой смертности в сельской местности Чечни составлял 20,6%, в Магаданской обл. — 38,0%; в 2009 г. в Чукотском АО — 20,2%, в Ямало - Ненецком АО — 26,6%.
Быстрое снижение младенческой смертности внесло самый весомый вклад в повышение ожидаемой продолжитель ности жизни. У мужчин она возросла с катастрофических 57,42 года в 1994 г. до 62,77 в 2009 г. и у женщин — с 71,08 до 74,67 в 2009 г. Таким образом, этот пока затель у мужского населения, несмо тря на рост, все еще не достиг уровня 1990—91 гг. и продолжает находиться на уровне, характерном для группы таких стран, как Бангладеш, Индия, Лаос, Непал (эти страны находятся вне пер вой сотни по уровню продолжительно
сти жизни у мужчин), и ниже среднего показателя по группе развивающихся стран (без наименее развитых), состав лявшего в 2005—2010 гг. 66,0 лет. Уровень этого показателя для женского населения России меньше среднего показателя для развитых стран на 11 лет, что отбрасывает нашу страну по рангу в группу, занимаю щую места с 80 е по 100 е, но почти на 12 лет превышает показатель для рос -сийского мужского населения. Таким образом, максимальный среди развитых и среднеразвитых стран разрыв ожидае мой продолжительности жизни сохра няется, хотя были и годы, когда в нашей стране он составлял не более 10 лет. Но самое неприемлемое, с нашей точки зре ния, о чем умалчивает государственная Концепция демографического развития до 2025 года, — это отсутствие четкой положительной динамики рассматривае мого показателя в годы экономического роста. А без учета этого невозможно про -водить эффективную демографическую политику. Так, после «провала» середины 1990 -х гг. продолжительность жизни у мужчин к 1998 г. возросла до 61,22 года. Затем показатель стал уменьшаться, и его рост возобновился лишь спустя 5 лет экономического роста — с 2006 г. С одной стороны, это свидетельствует о хорошо известном демографическом феномене — лаге времени, когда влияние самой силь -ной демографической политики и самых радикальных социально -экономических мер не может привести к немедленным результатам, с другой, как это ни печально, — констатирует, что влияние решений Комиссии по приоритетным национальным проектам и демографи ческой политике при Президенте РФ было минимальным. Оценка бюджетно -финансовой политики правительства не входит в задачу этой статьи и не уклады вается в ее рамки, но нельзя не сказать о том, что по традициям системы рос сийского государственного управления невозможно осуществлять какую -либо программу или решать благую задачу, если нет ее прямого финансирования из бюджета государства. А национальный проект «Здоровье» такого финансирова ния не имел, он не был включен отдель ной строкой в бюджет, как любая феде ральная целевая программа, а состоял просто из набора мероприятий в рамках разных программ.
Каких успехов в здоровье населения смогла добиться наша страна в годы эко номического роста и стремления пойти по пути социального государства в соот ветствии с Конституцией страны? Число умерших по всем причинам увеличилось в России с 2,204 млн чел. в 1995, кризисном для экономики и социальной сферы, году, до 2,304 млн в относительно успешном 2005 г., а затем уменьшилось до 2,011 млн чел. в 2009 г. При этом довольно скромные результаты достигнуты в снижении смерт ности от самых распространенных (56,5% всех случаев смертности) заболеваний — болезней системы кровообращения (на 26,8 тыс. чел. за 15 лет). Самое удивитель -ное для развитой страны, которая должна иметь современную систему помощи, — это огромный рост смертности от гипер -тонической болезни (с 9,5 тыс. чел. до 24,9 тыс.), от инфарктов миокарда — на 13,1 тыс. чел. (рост продолжался весь рассматрива -емый период), от других болезней сердца
— на 33,7 тыс. чел. за 2000—2009 гг. Среди мужского населения смертность как от всех болезней системы кровообращения, так и от ишемической болезни в 2009 г. была выше, чем в 1995 г. Число умерших мужчин ниже, чем женщин, хотя в нашем обществе на обыденном уровне довольно широко распространено противоположное мнение о гендерных различиях в рас пространенности сердечно - сосудистых заболеваний. У женщин смертность от всех болезней системы кровообращения снизилась, а от ишемической болезни — повысилась, при этом, к стыду и нашего общества, и нашего здравоохранения, довольно существенно — почти на 23 тыс. чел., хотя во всех цивилизованных стра -нах смертность от этих болезней посто янно снижается. Несколько лет назад Минздравом были обнародованы новые, очень жесткие временные нормы оказания скорой помощи таким больным, но они не только нереальны и, как очевидно из при -веденных статистических данных, не дают эффекта, но их трудно назвать мерами здравоохранительной политики, которая в развитой стране начинается с профилак -тики. Но и срочность в экстренных ситуа -циях, конечно, — вещь необходимая. Так, автор статьи стал очевидцем, как плано -вая операция на сердце была отодвинута на несколько часов из - за доставки на вер -толете в клинику большого европейского города больного с экстренным случаем.
Есть ли в нашей стране, кроме Москвы, клиники с вертолетной площадкой?
В 2007—2009 гг. опять начался рост смерт -ности от новообразований, не снижалась смертность от болезней органов дыхания, от болезней поджелудочной железы. И этот список, к сожалению, может быть продолжен. Болезнь нецивилизованной страны — туберкулез — приводит к росту смертности с 1995 по 2005 гг. на 1/3. После 2005 г., даже при наличии специальной федеральной программы, она снижалась очень медленно, и уровень смертности от нее в 2009 г. оставался все еще выше уровня 1995 г. Есть и явное достижение
— существенное уменьшение смертности от случайных отравлений алкоголем, но какая доля приходится на усилия здраво -охранения и пропаганду витального пове дения, а какая — на рыночный механизм конкуренции, в которой побеждают более доступные или качественные товары, ска зать никто не возьмется. Неприятна для органов здравоохранения и статистика смертности от болезней органов пище варения — значительный рост отмечался в 2005 и в 2008 гг., и уровень смертности
2009 г. все еще на 11 тыс. чел., или на 31%, выше уровня 1995 г. В улучшении этой неприятной статистики, а не в политике роста рождаемости, которая требует зна чительно больше бюджетных расходов, и заложены главные, как нам кажется, резервы уменьшения депопуляции населе -ния. Демографическая политика по охране здоровья начинается с охраны материнства и детства, со специальных обследований условий их жизни и влияния этих условий на заболеваемость и смертность. Только в Ленинграде в конце 1920 - х гг. выходило несколько научных журналов на эту тему. У нас же в последние 5 лет не уменьша -ется смертность от осложнений во время беременности, родов и послеродового периода (материнская смертность), а ее показатели превышают показатели раз витых стран в 3—4 раза. В снижении этого показателя, рассчитываемого как число умерших матерей на 100 тыс. родившихся, мы добились в последнее десятилетие больших успехов, снизив коэффициент материнской смертности с 53,3 в 1995 г. до 39,7 в 2000 и 22 в 2009 г. Но в последние 3 года прогресс отсутствует — коэффициент 2008 г. был даже ниже уровня 2009 г., что очень тревожно. Конечно, нам бесполезно в ближайшем будущем в демографической
политике ориентироваться на Грецию, где коэффициент материнской смертности составляет 1—2 на 100 тыс. родившихся, но не только возможно, но и необходимо стремиться к показателям группы развитых стран, где он составляет 5—8 (Германия, Италия, Португалия, страны Скандинавии). Это также было бы зна чительным вкладом в изменение уровня депопуляции, и это, посмеем утверждать, значительно важнее повышения рождае -мости и доли семей с тремя и более детьми. Общество и государство обязаны вначале защитить молодые поколения женщин от высокого уровня материнской смерт -ности, а затем думать о стимулировании более высокой рождаемости.
Читатель может задать закономерный вопрос, почему статья содержит данные за столь «дальний» 2009 г. Это одна из про -блем нашей статистики: демографические ежегодники выходят в декабре п - го года за год п—1 и содержат последние дан -ные только за год п—2. Данные о детской смертности (детей в возрасте до 5 лет) и перинатальной смертности содержат дан -ные отдельно по мальчикам и девочкам, данные по младенческой смертности — нет. Так нарушается гендерная установка международных организаций системы ООН, и с такими возможностями мы вряд ли сможем в ощутимо близкое время всту пить в ОЭСР, где требования к статистике весьма строги и обязательны для стран членов.
О начале тенденции очень небольшого и медленного роста уровня рождаемости можно говорить только с 2007 г., но при этом не надо забывать, как это свой ственно ряду исследователей демографов, что наше достижение — 1,537 в 2009 г.
— является всего лишь просто средним европейским уровнем, означающим ту же депопуляцию. Если бы Россия достигла уровня показателей суммарной рождае мости Ирландии, Швеции (1,94—1,96 в 2008—09 гг.), не говоря уже о Франции (2,0), Ирландии (2,07) или тем более США (2,1), мы могли бы заявить об успехе проната -листской (т.е. поощряющей рождаемость) демографической политики. Пока же ни одного заметного шага в этом направ -лении сделано не было, а увеличение на каждую десятую доли требует значитель -ных усилий правительства и продуманной долгосрочной политики. Самая весомая акция в России — материнский капитал
и добавочные меры по его индексации и расширению возможностей использова -ния — могут рассматриваться как помощь менее обеспеченным или бедным семьям (а такими у нас становятся большинство семей, в которых появляется третий ребе -нок, а часто и второй), но никак не мера поощрения рождаемости, существующая в виде продуманной системы в большин -стве развитых стран. Введенный в РФ родовой сертификат, который прибли -зительно равен средней пенсии, и другие пособия на детей не являются, по мнению специалистов, чувствительным вкладом в общий доход семьи. Но даже более серьез ные вливания в доходы семьи не могут гарантировать ни рост рождаемости, ни спасение от депопуляции. Нынешний уро -вень детских и семейных пособий остается уровнем поддержки бедных. Пока еще на селе уровень рождаемости выше, чем в городе, но различия эти уменьшаются (в 1990 г. превышение коэффициента рожда -емости на селе составляло 51% по отноше -нию к показателю города, в 2009 — 34%), да и сельское население уменьшается как в относительном, так и абсолютном выра -жении. В 2002 г. насчитывалось 38,74 млн сельских жителей, или 27% всего населе ния, по переписи же 2010 г. — 37,54 млн, или 26%. Процесс урбанизации протекал бы гораздо быстрее, но в нашей стране до сих пор нет нормального рынка жилья, средних доходов, превышающих прожи -точный минимум в 6—7 раз (как это суще -ствует в других европейских странах), и возможностей для сельских жителей, зар плата которых составляет менее 50% от средней по стране, выбрать свой новый образ жизни.
Несколько слов необходимо сказать о внешней миграции, на которую, если су -дить по посланиям президента Феде -ральному Собранию и высказываниям руководителей государства, возлагаются большие надежды. Мы не имеем в виду трудовую иммиграцию, которая столь важна для нашей страны в ближайшем и обозримом будущем, особенно сезон ную, привлечение иностранных студен -тов в российские вузы и т.п. Речь идет о привлечении на постоянное место жительства выехавших ранее за рубеж российских граждан, русскоязычного населения, оказавшегося на территориях государств, образовавшихся на постсо -ветском пространстве, соотечественни
ков, которые в соответствующем законе понимаются в очень расширенном тол ковании. Сальдо миграции не могло по
2010 г. включительно обеспечивать вос полнение отрицательного естественного прироста, и лишь 2011 г. характеризовался небольшим перевесом, вызванным скорее уменьшением депопуляции, чем улучше нием миграционного сальдо. Последнее вообще не представляется вероятным, т.к. условия приема и адаптации мигран тов в местах вселения, не говоря уже об их социально экономической и этно культурной интеграции в новые для них условия и местные сообщества, остаются прежними, несмотря на усилия ФМС России и ее программы для регионов, а также обнаружился полный неуспех, если не сказать провал, программы воз вращения соотечественников. Россия, вероятно, остается единственной страной мира, занимающей столь высокие места в численности иммигрантов, в поступле -нии и уходе за рубеж денежных переводов мигрантов и т.д., которая не имеет госу -дарственного органа, координирующего миграционную политику. По различным оценкам, у нас имеют к ней отношение не менее 7—8 ведомств, но, тем не менее, не имеется утвержденной Концепции такой политики.
Остается еще один вопрос, который не может не волновать широкую обще -ственность: кому после разделения суперминистерства достанется нелег-кая ноша демографической политики
— Минздраву или Минтруду? От этого, и особенно от создания (восстановить былое — департамент 1992—97 гг., —как известно, невозможно) специального демографического подразделения, зави сит очень многое, в т.ч. уровень, манера и эффективность общения чиновников с учеными исследователями, ориентация министерства на ту или иную демогра фическую школу или, что значительно продуктивнее, на их совместные, выра -ботанные в научных спорах проекты. Пока же бывшее Минздравсоцразвития в 2010 г. с «успехом» провалило выпол -нение постановления правительства об издании российской «Демографической энциклопедии», принятого в ответ на письмо Президенту РФ группы извест -ных ученых — директоров академиче -ских институтов. Остается надеяться на лучшее: на осознание важности решения демографических проблем не только руководством страны, но и средним чиновничеством, без которого все про екты повисают в пространстве, которое, как известно, имеет и «черные дыры».
