CC BY
249
С. Н. Болдырев
ДЕФИНИЦИЯ КАК СРЕДСТВО ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕХНИКИ
В статье представлен анализ понятия «дефиниция», позволяющего систематизировать многообразие различных явлений, в том числе правовых. Автор отмечает, что именно в юридической практике формируются правоположения как предпосылки правовых норм, выраженные в форме правовых определений.
Ключевые слова: дефиниция, юридическая техника, государственная власть, законодательство, определение.
Господствующая в юридической науке точка мым рассмотреть такой прием юридической
зрения состоит в том, что дефиниции находят техники, как дефиниция [4, с. 346]. Отметим,
отражение именно в нормативно-правовых актах. что в российском законодательстве юридиче-
Однако законодательные акты не всегда содер- ская терминология разъясняется различными
жат определения тех или иных понятий, поэто- способами: либо через использование отдель-
му органы государственной власти и местного ной дефиниции в статье нормативного право-
самоуправления вполне смогут воспользоваться вого акта или части статьи нормативного пра-
данным приемом юридической техники. вового акта, либо через помещение одной или
При этом, по мнению Н. А. Власенко, в повсе- нескольких дефиниций в примечании к статье
дневной жизни в процессе познания различных нормативного правового акта. В различных от-
объектов, социальных и правовых явлений часто раслях российского законодательства практику-
необходимо отвечать на вопросы о том, что они ются разнообразные формы закрепления дефи-
собой представляют, какова их природа, как они ниций, например, через обособление их в спе-
связаны с другими правовыми объектами и пр. Для циальной статье или главе соответствующего
этого используется такой логический прием, как нормативно-правового акта. В специальной
определение, который завершает процесс позна- юридической литературе справедливо указыва-
ния, является его итогом (дефинирование) [1]. ется, что «оптимальным способом определения
Полезно вспомнить, что еще М. В. Ломоносов, понятия в законодательном акте является его
отличавшийся широтой своих научных воззрений, дефинирование при первом упоминании в тек-
рассуждая о русском праве, отмечал, что основная сте закона». Представляется целесообразным
задача юристов - составление точно определенных использование данного способа разъяснения
терминов, «ибо употребление слов неограничен- значения юридических терминов и в действую-
ных, сомнительных и двузнаменательных приво- щем законодательстве [ 5].
дит к великим беспорядкам и отдаляет от правды к В то же время следует отметить, что дефини-
заблуждению и ябедам» [2, с. 149]. С этим мнени- ция является общенаучной категорией. Однако в
ем трудно не согласиться, поскольку факты, пред- юриспруденции она не имеет строгих термино-лагаемые историей, свидетельствуют о том, что тер- логических рамок и используется в качестве од-
минология права и закона всегда была в центре ного из средств законодательной техники, без
пристального внимания отечественных и зарубеж- которого было бы затруднительно систематизи-
ных ученых - юристов и практиков (М. Унковский, ровать многообразие правовых явлений [6, с. 15].
К. Ильберт, Н. Ивакина, М. Б. Кострова, Н. И. Пи- С точки зрения методологии такое средство
куров и другие). В настоящее время данная теоре- законодательной техники, как дефиниция-приме-тико-правовая проблема продолжает занимать умы чание, не получило необходимого изучения, что,
ученых, но, к сожалению, многие вопросы, преж- учитывая его практическую и теоретическую
де всего касающиеся механизма взаимосвязи раз- важность, обусловливает актуальность решения
ноотраслевых терминологических полей, остают- данной задачи. Так, предваряя анализ дефини-
ся нерешенными [3]. ций в нормативных правовых актах, представ-
В связи с этим в рамках нашего научно-тео- ляется методологически оправданным исследо-
ретического исследования считаем необходи- вание самого понятия «дефиниция».
Термин «дефиниция» происходит от древнегреческого слова, которое переводится как «определение границ, пограничный столб». В латинском языке оно ^ейпйю) также означало границу или конец чего-нибудь.
В русском языке данное понятие трактуется как определение и этимологически восходит к словам «делать», «устанавливать», «ограничивать» [7, с. 151]. Справочная литература раскрывает значение этого термина как «.. .краткое определение какого-либо понятия, отражающее существенные признаки предмета или явления» [ 8, с. 158] либо как «.определение точное, указание; логическое определение; требование и предписание» [9, с. 297]. В содержательном аспекте под термином «дефиниция» понимается «.определение, истолкование понятия» [10, с. 166] либо более широко - «.объяснение, толкование, истолкование, определение слова, понятия или предмета» [11, с. 434]. С точки зрения логики дефиниция - это «.операция, раскрывающая содержание понятия либо устанавливающая значение термина, краткое логическое определение какого-либо понятия, содержащее наиболее существенные его признаки» [12, с. 59].
Таким образом, можно констатировать, что в русском языке довольно часто вместо термина «дефиниция» употребляется слово «определение», которое является синонимом данного понятия.
Важное место в исследовании проблемы дефиниции занимает философия, которая вскрывает разнообразные стороны этого феномена, отражающие его многоаспектность.
В качестве логического приема дефиниция представляет собой формулирование совокупности отличительных признаков объекта, его цели и значения [13, с. 460]. В Логическом словаре Н. И. Кондакова дефиниция толкуется как «.предложение, описывающее существенные признаки предмета или раскрывающее его значение» [14, с. 141]. Краткая философская энциклопедия предлагает рассматривать дефиницию как «.определение понятия, раскрытие понятия путем перечисления его признаков, то есть путем указания на его содержание» [15, с. 132]. В Логическом словаре ДЕФОРТ дефиниция трактуется как «.установление смысла вновь вводимого символа или уточнение смысла» [16, с. 166]. Согласно Малому толковому словарю дефиниция - это «.формулировка, раскрывающая содержание», а дефини-рование (логическая операция) есть «.прием, раскрывающий содержание» [17, с. 328].
Обобщая определения, которые предлагает справочная литература, можно сказать, что да-
вать дефиницию - значит описывать предмет, явление, раскрывать содержание понятий, терминов посредством отражения совокупности наиболее существенных признаков, качеств, свойств, черт предмета, явления или понятия. Как полагает целый ряд ученых, в качестве итога мыслительной деятельности дефиниция «.описывает признаки объекта или предмета; по утверждению других исследователей, - содержание объекта, по утверждению третьей группы ученых, - смысл» [18, с. 275-278], она «.аккумулирует в себе основные характеристики содержания предмета или явления (в номинативных дефинициях - понятия или термина)» [1].
Таким образом, очевидно, что дефиниция представляет собой логическую операцию, которая раскрывает содержание понятий, отражающих объекты, явления, процессы объективной действительности. В качестве результата логической операции она имеет вербальную форму, выражающуюся в грамматической форме (предложении или предложениях).
Среди видового разнообразия дефиниций выделяются социальные дефиниции как определения понятий, отражающих социальные объекты, в ряду которых нас интересуют правовые дефиниции.
Определяя научную дефиницию, следует отметить, что она служат средством познания и уяснения сущности того или иного правового явления, включая и общественную жизнь; она призвана дать ясное представление о правовом явлении.
При этом И. В. Москаленко полагает, что технико-юридические основания классификации правовых дефиниций, наряду с социальными, играют важную познавательную роль в механизме правового регулирования и его совершенствовании [19].
Так, в структуре правовой системы правовые дефиниции принимают форму доктринальных, обыденных, нормативно-правовых, практических.
Доктринальные дефиниции - это дефиниции, основанные на теоретических выводах, умозаключениях, выражающих наиболее существенные признаки понятий, называющих правовую действительность. Такие дефиниции включены в структуру теоретического уровня правового сознания и, по замечанию В. К. Карташова, «.выражены текстуально, необязательны для субъектов права» [20, с. 284].
Вполне понятным и объяснимым является разнообразие доктринальных дефиниций при отсутствии законодательного определения того или
иного понятия. Это связано с тем, что идет процесс исследования и выявления значимых с правовой точки зрения признаков с целью последующего создания правовой дефиниции. Однако сохранение различий в подходах к определению правового понятия при его законодательном закреплении может, во-первых, отражать то, что законодателю не удалось найти наиболее адекватное выражение категории, во-вторых, свидетельствовать о нежелании авторов пересматривать свои заявленные ранее научные позиции. В данном случае, как представляется, они должны каким-то образом обосновать свою точку зрения, так как конечный этап выработки правового категориального аппарата - это его практическое применение. При этом доктринальные дефиниции могут привести к смешению правовых терминов и созданию трудностей в понимании как научных текстов, так и текстов нормативных правовых актов, не проясняя правовой сущности рассматриваемой правовой категории. Как следствие, доктринальные дефиниции могут затруднять понимание изучаемого правового явления [21].
Обыденные правовые дефиниции появляются в ходе непрофессиональных суждений о праве, встречающихся в литературном, публицистическом творчестве, и характеризуются поверхностностью, противоречивостью и эмоциональной окраской.
Нормативно-правовые (легальные) дефиниции устанавливаются или закрепляются нормативным правовым актом. Это основная группа правовых дефиниций. В отличие от первых двух типов дефиниций легальные дефиниции менее изменчивы, что объясняется их нормативным закреплением. Именно поэтому легальные дефиниции являются основой правового регулирования.
Практические дефиниции представляют собой обобщение практики применения права, которая включена в правовую систему в качестве важнейшего элемента. Так, достаточно давно советские правоведы заметили, что свойства правовой системы «.. .проявляются в юридической политике и юридической практике, поскольку в них реализуется и аккумулируется единство экономического и социального развития» [22, с. 19]. Таким образом, именно в юридической практике формируются правоположения как предпосылки правовых норм, выражаемые в форме правовых определений. Так развиваются правовые понятия, оказывающие существенное влияние как на правосознание и правовую культуру, так и в целом на правовую систему. Юридическая практика включает
много различных форм и направлений, но важнейшее значение имеет судебная практика, в рамках которой вырабатываются дефиниции, обладающие легальным статусом [1].
Литература
1. Власенко Н. А. Судебные правовые дефиниции: природа, функции, основания деления и виды// Журнал российского права. 2009. № 12.
2. Ломоносов М. В. Полное собрание сочинений. М., 1957. Т. 10.
3. Жилейкин В. А. Корректная дефиниция правового термина как форма защиты граждан от неправомерных действий органов власти// Государственная власть и местное самоуправление. 2010. № 10.
4. Баранов В. М., Кондаков Д. С. Примечания в российском праве: природа, виды, проблемы реализации // Проблемы юридической техники. Н. Новгород, 2000.
5. Денисова А. В. О приемах законодательной техники, используемых в Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации// Общество и право. 2010. № 2.
6. Многополярность и полифункциональность законодательной дефиниции. Вместо предисловия // Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические проблемы: материалы Международного круглого стола (Черновцы, 21-23 сентября 2006 года) / под ред. В. М. Баранова, П. С. Пацуркивского, Г. О. Ма-тюшкина. Н. Новгород, 2007.
7. Ивлев Ю. В. Логика для юристов. М., 2001.
8. Словарь иностранных слов. 14-е изд., испр. М., 1987.
9. Латинско-русский словарь. М., 1976.
10. Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1990.
11. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 2002. Т. 1.
12. Ивин А. А. Логика для юристов: учебное пособие. М., 2005.
13. Философский энциклопедический словарь / под ред. А. М. Прохорова. М., 1983.
14. Кондаков Н. И. Логический словарь-справочник. М., 1976.
15. Краткая философская энциклопедия / под ред. Е. Ф. Губского. М., 1994.
16. Логический словарь ДЕФОРТ / под ред. А. А. Ивина. М., 1994.
17. Лопатин В. В., Лопатина Л. Е. Малый толковый словарь. М., 1993.
18. Кнапп В., Терлох А. Логика в правовом сознании. М., 1987.
19. Москаленко И. В. Технико-юридические основания классификации гражданско-правовых дефиниций // Современное право. 2005. № 1.
20. Карташов В. К. Теория правовой системы общества. Ярославль, 2007. Т. 1.
21. Журавлева О. О. К вопросу о соотношении понятий «налоговый контроль» и «контроль за соблюдением законодательства о налогах и сборах»// Журнал российского права. 2009. № 7.
22. Правовая система социализма: в 2 т. Т. 2: Функционирование и развитие / под ред. А. М. Васильева. М., 1987.
Д. Е. Михель
РЕТРОСПЕКТИВНЫЙ ВЗГЛЯД НА РАЗВИТИЕ ПРИМИРИТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕДУР В РОССИИ
В статье рассматриваются вопросы становления и развития примирительных процедур в России. Иллюстрируется организация, деятельность и правовое регулирование таких примирительных процедур, как третейский суд и посредничество. Определяются закономерности развития примирительных процедур и их связи с судебными (государственными) способами разрешения споров.
Ключевые слова: посредничество, примирительные процедуры, альтернативное разрешение споров, третейский суд.
Применение примирительных процедур в России - посредничества, третейского суда и их наиболее типичного результата - мирового соглашения является неотъемлемой частью русской деловой и правовой культуры [ 1, с. 33]. Первые сведения об их использовании при разрешении споров славянских народов относятся к VI веку [2, с. 11]. Основным источником обычного права в это время были мировые решения, принимаемые посредниками, в роли которых выступали, как правило, старейшины.
В Древней Руси с участием посредников предпринимались попытки закончить миром княжеские ссоры и междоусобицы.
Впервые о мировом соглашении упоминается в Новгородской берестяной грамоте (12811313), содержащей ссылку о заключении мировой сделки в присутствии свидетелей [1, с. 33]. Сохранился текст мировой записи, составленной в 1538 году, в которой закреплены условия урегулирования имущественного (земельного) спора между монастырем в лице игумена Нафанаила и боярским сыном Нечаем Харламовым [3, с. 6]. В договорной грамоте 1362 года великого князя Дмитрия Ивановича Донского с Серпуховским князем Владимиром Андреевичем Храбрым речь идет о «суде перед третьим» [4, с. 146-153].
Следует признать, что договорная форма разрешения споров была на Руси наиболее распространенной. Е. М. Цыганова отмечает, что до пришествия варягов конфликты на Руси урегулировались посредством третейского суда [5, с. 13].
Наиболее широко институт третейского суда использовался в республиканских городах - Новгороде и Пскове. Новгородская судная грамота содержит самые яркие примеры разрешения споров с участием третейского судьи [6, с. 44]. В Московском государстве форма третейского суда также была известна, но не получила такого распространения, как в Новгороде и Пскове. Это объясняется тем, что «во-первых, воеводы не терпели подле себя самостоятельной деятельности общин, а во-вторых, усилением законодательства в XVII веке» [6, с.45].
Первоначально форма договора была устная, но со временем она стала письменной. Этот акт назывался записью. Решение третейских судей должно было быть единогласным и окончательным.
В Уложении 1649 года [7, с. 5] решение третейского суда впервые законодательно приравнивалось к решению государственного суда, и каждому гражданину предоставлялось право по обоюдному соглашению «с противной стороной» сформировать третейский суд, за которым стороны признавали право «судить и всякие сыски сыскивать, по душам допрашивать» и обязывались добровольно подчиниться его решениям [8, с. 340]. Позже статья Соборного уложения «О третейском суду» легла в основу Положения о третейском суде 1831 года [8, с. 340].
С 1734 по 1831 год в России было принято более 20 законодательных актов, регламентирующих возможность рассмотрения и разрешения споров по справедливости и согласно обычаям
