CC BY
36
7. Ильин, И, П. Постмодернизим [Текст]: словарь терминов / И. П. Ильин. М„ 2001. С. 318.
8. Делез, Ж. Критика и клиника [Текст] / Ж. Де-лез. СПб., 2002. С. 11-12.
9. Stein, G. Everybody's Autobiography [Text] / G. Stein. London, 1985. C. 82.
Д. Г. Алилова
СВОЕБРАЗИЕ ПОЭТИКИ ПОЗДНИХ ОД Т. ГРЕЯ (НА ПРИМЕРЕ ОДЫ «РОКОВЫЕ СЕСТРЫ»)
В статье рассматриваются композиционные особенности и полифоническое звучание оды Грея «Роковые сестры». Дается анализ оды в контексте предпринятого Греем уникального амбициозного проекта по написанию «Истории английской поэзии» как эволюции английской просодии, восходящей и получившей развитие также и на основе поэтики древнескандинавских сочинений в процессе модификации метра, ритма, строф.
The article deals with a structure and polyphony of Gray's «Fatal Sisters». The analysis focuses on «The Fatal Sisters» in context of Gray's unique and ambitious project to write a «History of English Poetry» as his challenge to illustrate the evolution of English prosody originated and developed on the basis of ancient Scandinavian poetics too in its modification of metre, rhythm, strophe.
«Это, главным образом, обращение к черной магии (dark diableries) готических времен, и если "таинственное" и "возвышенное" - есть одно и то же, то и эти глубокие произведения, вне всякого сомнения, должны быть представлены именно таким образом», - написано в одной из рецензий [1], появившейся вскоре после издания в 1768 г. одических сочинений Томаса Грея, автора знаменитой английской элегии. Со страниц авторитетного критического издания того времени «Мансли Ревью» (The Monthly Review, May, 1768) рецензент не преминул при этом выразить свое сожаление по поводу «отхода музы Грея от той изысканно-чистой простоты, характерной для его элегии». Подобный отзыв на сочинения Грея, отнесенные самим автором к «готическим» (Gothic), к большому разочарованию их создателя, по существу, выражал самое распространенное мнение о его позднем творчестве в целом, так и оставшемся «неясным», «непонятным» как для искушенного читателя, так и для литературной критики того времени. Разумеется, поэтический гений Грея был безоговорочно признан несколькими значительными поэтами (О. Голд-смит, Дж. Макферсон и впоследствии У. Каупер), тем не менее общепринятое совершенно недвусмысленное отношение к его позднему творчеству, «диктуемое» самым влиятельным критиком
© Алилова Д. Г., 2008
эпохи С. Джонсоном, в очередной раз заставит поэта признаться: «Меня не понимают» [2].
Сочинения Грея, обращенные, по мнению современников, к «черной магии готических времен», составляют оды: «Роковые сестры» (The Fatal Sisters), «Нисхождение Одина» (The Descent of Odin) и фрагмент «Триумф Оуэна» (The Triumphs of Owen). Первые две оды были созданы не позднее 5 мая 1761 г. - этим числом датировано письмо Хораса Уолпола, близкого друга Грея, к Джорджу Монтэгю: «Грей выполнил перевод двух благородных "заклинаний" Бог знает кого, некоего датского Грея, который жил Бог знает когда. Они должны "проиллюстрировать" историю английских бардов» [3]. Уже по этим строкам будущего автора первого английского готического романа, человека широкой эрудиции, можно достаточно отчетливо представить, насколько узок был круг тех «просвещенных», к которым апеллировал Грей в 1757 г., опубликовав две оды «в стиле Пиндара»: «Шествие Поэзии» (The Progress of Poetry) и «Бард» (The Bard). Тогда, предпослав своему одическому «диптиху» общий эпиграф, строку из Второй Олимпийской песни Пиндара - «Ясно для просвещенных», Грей, по его собственному признанию, и не предполагал, «насколько узким окажется этот круг просвещенных» [4]. Неудивительно, что и его «готические» сочинения, изданные спустя 10 лет после пиндарических од и через шесть лет после их создания, ожидала та же самая участь.
В просветительскую эпоху сама тема, восходящая к готическим временам, когда образованность совершенно не исключала глубокую и искреннюю веру в предрассудки и суеверия, оставалась довольно щекотливой, зачастую небезопасной, учитывая неослабевающую суровость ряда религиозных постулатов. Достаточно заметить, что до Грея одна из единичных попыток освещения этой тематики была предпринята Уильямом Коллинзом в «Оде народным суевериям Шотландии» (Ode on the Popular Superstitions of the Highlands of Scotland). Показательно, что ода Коллинза, созданная одновременно с греевской элегией в конце 1749 - начале 1750 г., вышла в свет в последующую литературную эпоху - в 1791 г. через десять лет после того, как была обнаружена. Однако сам метод освещения «готических» времен, избранный Коллинзом, отличен. Как точно подметил один из исследователей его творчества (Б. Грум), в «Оде суевериям» поэт стремится «осуществить полет воображения на крыльях редких слов» [5]. Грей же как поэт и исследователь английского стихосложения преследует совершенно иные цели.
Во вступлении к готическому «триптиху», открывающемуся одой «Роковые сестры», Грей пишет о своем намерении «создать несколько
образцов стиля» (some specimens of Style), которые доминировали в древние века у соседних народов или у тех, которые покорили большую часть Острова и были нашими Прародителями» [6]. Далее Грей предлагает читателю «три имитации, в которых представлены некоторые из этих образцов» [7]. Оду «Роковые сестры», в свою очередь, предваряет предисловие: «В XI в. Си-гурд, граф Оркнейских островов, снарядив флот и огромное войско, отправился в Ирландию на помощь Сиктрюгу Шелковой Бороде, который в то время сражался против своего свекра Брайана, короля Дублина. Граф и его войско было разбито, а Сиктрюгу угрожало полное поражение, однако враг понес еще более значительные потери в лице Брайана, их короля, павшего на поле брани. На Рождество [8] (в день битвы) житель Кейтнисса, что в Шотландии, увидел вдали группу всадников, скачущих во весь опор к подножию холма, словно намереваясь войти в него. Любопытство взяло вверх, и он последовал за ними, пока не увидел проход в скалах и 12 гигантских фигур, напоминающие женские: все они ткали полотно; и пока они ткали - они пели следующую жуткую песню, по окончании которой они разорвали полотно на двенадцать кусков (по одному на каждую) и помчались галопом прочь -шестеро на север и столько же на юг» [9].
«Песнь валькирий», восходящая к старинным исландским сказаниям, была избрана Греем для переложения как один из ярких образцов древнескандинавской поэзии, обнаруживающий стилевые особенности как эддической, так и скаль-дической поэзии. Выбор Греем этого образца старинной северной песни предопределил как сам захватывающий сюжет, так и стилевые особенности поэтического языка скальдов. Сюжетная основа песни, в которой отражено историческое событие, - а именно битва при Клонтарфе 1014 г. - отражает ее общность со скальдичес-кой поэзией (древнеисландской и древненорвеж-ской), относящейся к «начальному этапу в развитии осознанного авторства в поэзии» (М. И. Стеблин-Каменский), который ознаменован «переходом от певца к поэту» (А. Н. Весе-ловский) [10]. По стилю «Песнь валькирий» принадлежит к эддической поэзии, на что указывают, прежде всего, ее ритмические особенности, ее своеобразная мелодика, восходящая к воинственному кличу.
Грей был знаком как с латинским переводом «Песни валькирий», выполненным известным скандинавским ученым Т. Бартолином (Antiquitatum danicarum de causis contemptae a danis adhuc gentilibus mortis, 1689) и переизданным Т. Торфэусом (Orcades seu rerum orcadensium historiae, 1697), так и с самим оригиналом исландской песни. Как «самому просве-
щенному человеку» своего времени (каковым Грея не без оснований считали некоторые современники), поэту не составляло особого труда и без совершенного знания скандинавских языков уловить характерные особенности метра и ритма исландской песни, варьирование ее модуляций, сам принцип применения богатейшего набора поэтических приемов и стихотворных размеров скальдов, чьи песни, отличающиеся неповторимой полифонией, зачастую сочинялись для исполнения двумя певцами и даже хором голосов [11]. Как поэт и исследователь поэтики старинных стихотворных сказаний, Грей, впитав в себя многоголосие, многоязычие эмоциональной средневековой атмосферы соседних стран, создает поэтический аналог на национальном языке, в котором звучит то же многоголосие, что и в его древнем северном оригинале, а именно - песнь воинственных дев - валькирий, возвещающая о жизни и смерти и накануне кровавого сражения предвещающая скорую гибель героям. Именно вещим валькириям - «сестрам рокам» (fatal sisters), согласно старинным северным сказаниям, волей Отца богов и людей - великого Одина дано бесстрашно появляться на поле брани - и там - в разгар сражений - предопределять роковую участь воинов, причем их выбор падает на самых лучших. Затем воинственные девы препровождают павших в Вальхаллу - этот, по словам Грея, «рай для храбрецов» (paradise of the Brave), где те пополняют войско Одина - ряды эйнхе-риев. Само упоминание о Вальхалле - славном чертоге великого Одина, впервые в английской поэзии встречается у Грея. Показательно, что даже известный издатель того времени Роберт Додели, при выпуске в свет оды «Роковые сестры», несмотря на каллиграфический подчерк ее создателя, вместо Valhalla использует ошибочное Valkalla.
Согласно уникальному замыслу Грея стихотворные переложения образцов древнескандинавской («Роковые сестры», «Нисхождение Одина») и древневаллийской поэзии (фрагменты «Триумф Оуэна», «Смерть Хоэла (The Death of Hoel, опубл. 1775) должны были войти в приложение к задуманной им «Истории английской поэзии». Сложность поэтического замысла Грея состояла не только в передаче самой атмосферы средневековья -той далекой эпохи «трепетного преклонения перед святыней пергамента и букв» [12], само наличие которых позволяет поэту-исследователю «документально» проследить эволюцию поэтического слова, но и в умении продемонстрировать многоступенчатое «шествие поэзии» в модификации стиха, варьировании метра, ритма, рифм, строф. Считая историю стиха важнейшей частью истории поэзии, Грей еще в конце 40-х - начале 50-х гг. глубоко и досконально изучает роман-
скую, германскую и кельтскую поэтики, которые и послужили основой английской просодии. Об этом свидетельствуют его научные работы: «Исследование псевдоритма» (Observations of the Pseudo-Rhythmus), «Исследование по использованию рифмы» (Observations on the Use of Rhyme), «Исследование английского стихосложения» (Observations on English Metre, 1747, все опубл. 1814). Взяв за основу результаты «Исследований по английским поэтам» (Observation on the English Poets) выдающегося просветительского классициста А. Поупа и частично их переработав, Грей намеревается показать многовековой процесс становления и развития национальной поэзии. Для этого при творческом освоении образцов древнескандинавских и кельтских сказаний Грей использует экспрессивные возможности английской языковой системы, а именно: поэтические приемы и стихотворные размеры, наиболее близкие к некогда бывшим в арсенале древних бардов и скальдов.
В «Роковых сестрах» Грею удается виртуозно переложить стихи скальдов размером, близким к оригинальному, а именно: хореическим тетраметром с воспроизведением аллитераций, в том числе «главных аллитераций», рассчитанных на слуховое восприятие образа, посредством «связки» двух стихов в двустишие (ст. 51-52), где благодаря многократному повторному звучанию согласных создается насыщенный звуковой образ:
Sisters, weave the web of death, Sisters, cease, the work is done. (ст. 51-52). Так, повторяющиеся звуки «s», «w», «d» передают и свист ветра, и шуршание травы под копытами коней грозных воительниц и само ржание коней, на которых мчатся валькирии, ткущие кровавый саван из человеческих кишок, украшая его черепами, окровавленными копьями и щитами избранных ими героев, чьи часы пребывания на земле уже сочтены ими - валькириями.
Соразмерность текста достигается и благодаря внутренним рифмам (полным и неполным), выполняющим заданную ритмическую функцию. В конечных рифмах перекрестной рифмовки, отмечающих звуковым повтором клаузулы, прослеживается определенная закономерность, а именно чередование неточных рифм, допускаемое в нечетных стихах, с полнозвучностью точных рифм в четных стихах: Low the dauntless Earl is laid Gor'd with many a gaping wound; Fate demands a nobler head, Soon a King shall bite the ground, (ст. 41-44). Здесь, при подчеркивании междустрочной паузы, рифма в ее интонационной функции способствует возникновению логического ударения и, таким образом, рифмующиеся слова
(wound-ground, ст. 42, 44) образуют ассоциативный ряд - «рана» (wound), полученная на поле брани, и «земля» (ground), на которой оказывается поверженный ниц герой. В нечетных стихах также зарифмованы (хотя и не столь полнозвучно, как в четных) наиболее существенные по смыслу слова: «laid» - «head» - «сложить» - «голову». Именно к этим рифмующимся словам привлекается особое внимание, поскольку они наиболее важны в семантическом отношении, и прежде всего благодаря им достигается усиление ассоциативной сферы стиха.
Таким образом, в поздних «готических» одах Грея литературная критика «века Джонсона» отметила прежде всего неясно очерченную сюжетную канву, основанную на сказаниях, связанных с «черной магией и колдовством готических времен», так же, как и в его ранее опубликованных «кельтских» сочинениях - «незрелость устаревшей мифологии» (puerilities of obsolete mythology) [13]. Английский ученый Э. Д. Снайдер, автор фундаментального исследования «Кельтское возрождение в Англии. 1760-1800», в предисловии к своему труду восклицает: «...мы можем только удивляться, как критики восемнадцатого века постоянно смешивали друидизм кельтов и верование Вальхаллы скандинавов - веры, восходящей к временам викингов! Но то, что они не делали никаких различий между ними, - несомненно [14]. Справедливости ради отметим, что и довольно известные литераторы, поэты и даже историки того времени также допускали серьезные неточности - среди которых У. Мейсон в поэме «Caractacus» (на что неоднократно обращал его внимание Грей), историк Э. Гиббон, назвавший Эдду «священной книгой древних кельтов» и др. Имя Грея, бесспорно, не может пополнить этот список - об этом свидетельствует его высокохудожественное освоение древнескандинавской и древневаллийской поэзии, благодаря которому сочинения скальдов и кельтов обрели «новое» поэтическое звучание на английском языке, сохранив при этом своеобразие поэтики старинных северных сказаний.
Примечания
1. Northup, С. S. A Bibliography of Thomas Gray [Text] / С. S. Northup. New York, 1970. P. 205.
2. The Correspondence of Thomas Gray [Text] / ed. P. Toynbee and L. Whibley. 3 vols. Oxford, 1935. Vol. 2. P. 522.
3. Horace Walpole's Correspondence with George Montagu [Text] / ed. W. S. Lewis and R. S. Brown, Jr. New Haven, London, 1941. Vol. 9. P. 364.
4. The Correspondence of Thomas Gray [Text]. Vol. 2. P. 518.
5. Groom, B. The Diction of Poetry from Spencer to Bridges [Text] / B. Groom. Toronto, 1956. P. 152.
6. The Complete Poems of Thomas Gray [Text]. Oxford, 1966. P. 27-28.
7. Ibid. P. 28.
8. Битва при Клонтарфе 1014 г. в действительности происходила в Страстную пятницу. Маловероятно, что Грей, при его энциклопедических знаниях всемирной истории, мог просто ошибиться при указании дня этой самой известной в истории Ирландии битвы.
9. The Complete Poems of Thomas Gray. P. 27-28.
10. Стеблин-Каменский, M. И. Скальдическая поэзия [Текст] / M. И. Стеблин-Каменский / Поэзия скальдов. М„ 2004. С. 78.
11. Там же. С. 99.
12. Аверинцев, С. С. Поэтика ранневизантийской литературы IV-IX веков [Текст] / С. С. Аверинцев. М„ 1970. С. 208.
13. Johnson, S. Lives of the English Poets. London, Paris, New York and Melbourne. 1889. P. 182.
14. Snyder, E. D. Celtic Revival in English Literature. 1760-1800. Gloucester, 1965. P. 9.
Г. С. Кабулова
ВОСПРИЯТИЕ И ОБОЖЕСТВЛЕНИЕ
ОКРУЖАЮЩЕЙ ПРИРОДЫ -ОДИН ИЗ ОСНОВНЫХ ФАКТОРОВ ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ ОСЕТИН
Традиция взаимодействия с природой осетинского народа уходит корнями в далекое прошлое. Для предков осетин природа была вторым домом, они всегда осознавали ценность природы и бережно относились к ней. В то же время она являлась воспитателем и покровителем народа, учила трудолюбию, наблюдательности, помогала выжить в трудных условиях.
The article deals with the problem of interaction of the Ossetians with naturet. For the ancestors of the Ossetians nature was like home, they always appreciated the significance of nature in their life and took care of it. Meanwhile nature was the peoples' guardian, taught them to work hard, to observe, to survive in difficult conditions.
Культурный кризис, который переживает сегодня общество, имеет общее измерение - экологическое. Антропогенные факторы стали преобладающей силой в изменении характеристик окружающей среды, что привело к напряженной экологической ситуации. Экологически опасные воздействия на природу порождены социальными механизмами, управляющими основными сферами деятельности общества.
В настоящее время современное общество оказалось перед выбором: либо сохранить существующий способ взаимодействия с природой, что неминуемо может привести к экологической катастрофе, либо сохранить биосферу, пригодную для жизни, но для этого необходимо изменить сложившийся тип деятельности. Последнее возможно при условии коренной перестройки мировоззрения людей, ломки ценностей в области
© Кабулова Г. С., 2008
как материальной, так и духовной культуры и формирования новой - экологической культуры, которая охватывает стороны мышления и деятельности человека, соотносящиеся с природной средой.
Сегодня признаком высокой культуры вообще и экологической культуры в частности становится не степень отличия социального от природного, а степень их единства. Таким единством достигается стабильность и природы и общества, образующих социоприродную систему, в которой природа становится «человеческой сущностью человека», а сохранение природы - средством сохранения общества и человека как вида. Для поддержания именно нового типа экологической культуры общество также нуждается в специальных социальных институтах в широком понимании данного научного термина. Прежде всего, это научные и управленческие учреждения и предприятия экологического профиля, социальные институты, средства массовой информации и др.
Одним из наиболее существенных социальных механизмов, способствующих решению задач в этой области, является возможность закрепления некоторых целесообразных нововведений через новые традиции. Традиция - это как раз тот социальный институт, который передает из поколения в поколение приобретенные обществом приспособительные реакции, используя при этом деятельность надстроечных институтов, систему обучения и воспитания. Обращение научной мысли современности к вековым традициям и опыту народной педагогики, к богатству нравственного освоения мира естественно, так как задача экологического сознания в связи с усугубляющимся обострением противоречий во взаимодействии общества и природы приобретает сегодня особую значимость [1]. Наличие у осетинского народа природоохранных традиций, основанных на религиозно-мистическом почитании некоторых объектов природы, является одной из особенностей национальной культуры. Традиция взаимодействия с природой осетинского народа уходит корнями в далекое прошлое. Для предков осетин природа была вторым домом, они всегда осознавали ценность природы и бережно относились к ней. В то же время она являлась воспитателем и покровителем народа, учила трудолюбию, наблюдательности, помогала выжить в трудных условиях. Весь традиционный образ жизни горцев определялся спецификой конкретных климатических и природно-географических условий, в которых протекала национальная жизнь. Многие стороны культуры, быта, психологии национально специфичны именно благодаря своеобразию окружающей природной среды [2]. Народная мудрость находилась в тесной связи с жи-
