CC BY
59
2011
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 9
Вып. 1
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
УДК 821751 Д. Г. Алилова
СРЕДНЕВЕКОВЫЕ СКАЗАНИЯ КАМБРИИ В ПОЭЗИИ ПОЗДНЕГО АНГЛИЙСКОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ
Третья четверть XVIII века в литературной жизни Англии традиционно рассматривается как переходный к новой художественной системе период. В эти десятилетия происходит сдвиг исторических «пластов» — в истории литературы прерывается устоявшаяся связь с текущим временем, вызывая неизбежный процесс перегруппировки художественных ориентиров и обращение к новым и давно забытым эстетическим знакам и символам. В действие приводится система варьирования архетипических образов и мотивов; происходит реставрация архаических пластов, не утративших энергетику древнего поэтического слова. В этот период наряду с нарастающим интересом ко всему «готическому» происходит и Кельтское возрождение: выходит в свет оссиановская поэзия, «переведенная» Дж. Макферсоном, который возродил национальную поэтическую традицию раннего средневековья и открыл для мировой литературы образ поэта-мифа III века Оссиана. «Отрывки старинной поэзии, собранные в горной Шотландии и переведенные с гэльского или эрского языка» (Fragments of Ancient Poetry collected in the Highlands of Scotland, and translated from the Gaelic or Erse language, 1760) и последующие «переводы» Дж. Макферсона произвели немалый резонанс далеко за пределами Британии. Между тем гэльский язык, на котором тогда еще говорили в труднодоступных горных районах, не имел ничего общего с официальным языком в стране — он был унаследован от древних кельтов, которые пришли в VII-VI вв. до н. э. в качестве завоевателей и поселились на Британских островах задолго до англосаксов.
Вслед за оссиановской поэзией в Англии происходит «открытие» искусства бардов средневековой Камбрии, которые также приобретают ореол поэтов-мифов. Среди них — Талиесин, Ливарк Хен, Энерин (VI в.). В июне 1760 г. ведущий поэт позднего Просвещения Томас Грей сообщает Т. Уортону: «Сейчас из небытия появляются и валлийские поэты; я ознакомился с рукописью трактата, посвященного им (некоего мистера Ивенса, священника) с приложением образцов их сочинений. Он (трактат. — Д. А.) на латинском языке... и содержит превосходные стихотворные фрагменты» [1, p. 680]. Научный трактат Ивена Ивенса, известного валлийского литератора и переводчика, был подкреплен поэтическим сборником, название которого — своего рода аннотация этого изда-
© Д. Г. Алилова, 2011
ния — «Фрагменты стихотворных сочинений древних валлийских бардов, переведенные на английский язык; с заметками исторического содержания и краткими сведениями о людях и местностях, упомянутых бардами; для того чтобы дать некоторое представления о вкусах и чувствах наших предков и о манере их письма» (1764). В эссе «Камбрия» (Cambri, 1750) в разделе «Дополнительные исследования и конъектуры по рифме» Т. Грей указывает, что творения старинных валлийских бардов, восходящие к мнемоническим композициям друидов, стали основой для создания великолепной валлийской просодии, возможно, самой изящной из когда-либо созданных для поддержания памяти поколений [2, p. 381]. Т. Грей приводит цитату из работы Льюиса Морриса, «великолепно сведущего в древней британской поэзии»: «В британской поэзии, так же как и в языке, существуют особенности, которых, возможно, нет ни в каком другом языке; то, что британские поэты всех эпох до настоящего времени называют "Секретом бардов". Владея этим поэтическим искусством невозможно, чтобы даже одно слово в стихотворном тексте произносилось иначе, чем оно должно произноситься; и ни одно слово не может быть изменено без изменения всего текста» [2, p. 382]. Этой точки зрения придерживается и Ивен Ивенс в диссертации о бардах VI-XVI вв. (De Bardis Dissertatio, 1760 г., опубл. в 1764 г.).
О повышенном внимании литераторов Англии к историческому прошлому Уэльса и в особенности к искусству средневековых бардов свидетельствует переписка братьев Моррисов — Льюиса, Уильяма и Ричарда, среди которых выделялся Льюис Моррис (1702-1765) — «камбро-британец», крупнейший специалист в области старинной валлийской поэзии, известный на своей малой родине как Лливелин Ду о Фон (вал. Llewelyn Ddu o Fon), т. е. «ведущий поэт». В 26 лет он одержал победу в состязании бардов в Англси (1728), продолжив тем самым древнейшую традицию поэтических турниров, проводимых, в т. ч. и в Камбрии, в то время, когда поэты составляли профессиональный орден [3, p. 9]. В 1762 г. Кимродорианское общество Лондона назвало Льюиса в числе трех наиболее одаренных поэтов. Из переписки братьев узнаем, что Л. Моррис составил «полный список современных крупных литературных критиков, которые ждут общения с ним» [3, p. 40]. Наряду с известными литераторами и филологами (Р. Херд, Т. Перси) он называет и таких поэтов, как У Шенстон, У Мейсон, Т. Грей. «Похоже, что все британцы сошли с ума», — заключает Уильям в письме к Ричарду Моррису (письмо У Морриса к Р. Моррису от 14 октября 1762 г.) [3, p. 40]. Научный авторитет Л. Морриса еще более укрепился после выхода сборника валлийской поэзии Diddanwch Teuluaidd (1763) с его английским предисловием [4, p. 68]. В это издание, кроме оригинальных сочинений и переводов Л. Морриса, вошли и произведения его современников — валлийских поэтов Горонви Оуэна и Хью Хьюза. Результат же его 40-летних научных изысканий (к тому же только первая часть труда) с предпосланием «Для Камбрийской археологической ассоциации» вышел в свет лишь спустя столетие под названием «Кельтские реликвии; или Древняя кельтская империя, написанная на английском языке. Собрание биографических, критических, исторических, этимологических, хронологических и географических материалов древней истории Британии» (1878).
Одним из первых английских поэтов к средневековым мифологическим сказаниям Камбрии обратился Т. Грей. До него, насколько известно, лишь М. Дрейтон в «Полиальбионе» (1612-1622) воздал дань поэтическому мастерству камбро-британцев1. Замысел Грея
1 См. подробнее, например: Gourvitch I. The Welsh Element in the Polyolbion: Drayton's Sources // The Review of English Studies. 1928. Vol. 4. P. 69-77; Geoffrey G. H. "Sacred Bards" and "Wise Druids": Drayton and His Arc-hetype of the Poet // English Literary History. 1984. Vol. 51. P. 1-15.
по созданию английских аналогов сочинений валлийских бардов возник по крайней мере в 1758 г., когда в «Исследовании псевдоритма» (Observations of the Pseudo-Rhythmus, опубл. в 1814 г.) он проанализировал взаимовлияние англосаксонской и валлийской поэзии, что в то время стало одной из первых (если не первой) попыток изучения эволюции английской просодии, в частности выявления факторов, повлиявших на ее формирование в эпоху средневековья. «Все они (творения бардов. — Д. А.) созвучны музыке, — пишет Грей, — каждое слово гармонично, необычайно сильно и необыкновенно экспрессивно повторяется изящным образом; все они созданы в соответствии с правилами, хорошо известными и повсеместно принятыми для подобного рода композиций; каждый стих настолько связан и зависим от предыдущего и последующего, что вспомни любую строку из строфы, все остальные всплывают в памяти и практически почти невозможно забыть или ошибиться ни в одном стихе» [2, p. 381-382]. Первоначально Грей намеревался подготовить перевод фрагментов из пяти эрских «очень древних (если аутентичные)» и пяти валлийских сочинений. В числе валлийских поэм — «Гододдины» Энерина (около 570 г.) и «Триумф Оуэна Гуинедда» Гуэлхмэя ап Мейлира (около 1260 г.). С особенностями валлийской просодии Грей познакомился благодаря труду по валлийскому языку и стихосложению ученого XVI века Джона Д. Райса (Cambrobrytannicae Cymraecaeve Linguae Institutiones, 1592). Из этой книги в «Дневнике для заметок» Грея содержится ряд критических заметок по валлийской просодии, а также отрывки из средневековой поэзии, в т. ч. и «Утешение Элфина» (вал. Dyhuddiant Elphin) Талиесина как образец валлийского восьмисложника.
Сочинения бардов Камбрии, наряду с оссиановской поэзией, а также английскими и шотландскими балладами, редакцией и «восстановлением» которых Т. Перси и У Шен-стон занимались при составлении «Памятников старинной английской поэзии» (опубл. в 1765 г.), были среди главных предметов обсуждения Грея и Т. Перси в Кембридже в августе — сентябре 1761 г. [1, p. 1232]. По возвращении из Кембриджа Т. Перси поделился с И. Ивенсом отдельными выводами относительно поэтики старинных сказаний, в частности песенного сказания Гуэлхмэя «Триумф Оуэна Гуинедда», перевод фрагмента из которого Греем к тому времени был скорее всего уже выполнен. В частности, Т. Перси сообщает Ивенсу: «Сущность оды — не останавливаться на частностях, а быть в структурном отношении более сжатой и сохранять возвышенность стиля, соответствующую объекту изображения; для достижения этого следует использовать обобщенные способы изображения, ограничиваться лишь намеками, что неизменно будет апеллировать к воображению, и благодаря чему мы сможем сами прийти к пониманию того, что имеется в виду. <...> Намеки, которые он (бард. — Д.А.) делает, образы, которые он создает, восполняют отсутствие конкретных деталей и порождают такие же значительные идеи, которые возникают при самом лучшем описании» [4, p. 14]. Ранее на эти особенности поэтики средневековых сказаний указывал известный валлийский поэт Горонви Оуэн в письме к У. Моррису: «У Гуэлхмэя нет точного числа чего бы то ни было — лишь три флотилии, объединенные с целью уничтожить одно княжество; он не сообщает, кто кого сокрушил, сколько было убито врагов, но масштаб той бойни вы можете представить по отсутствию обычного прилива и отлива на Менае, ибо он состоял из бурных потоков крови (a torrent of blood). <...> Хотя это гипербола, но какая возвышенная и прекрасная» (письмо Г. Оуэна к У Моррису от 21 мая 1754 г.) [Цит. по: 5, p. 277].
При переложении средневековых сочинений главным для Грея была не столько тема (хотя тема рыцарской доблести, безусловно, заслуживает всяческого внимания), сколько воспроизведение древней техники стихосложения валлийских бардов. По за-
мыслу Грея переводы кельтских сказаний наряду с его пиндарическими и «готическими» одами должны были продемонстрировать эволюцию английской просодии. Заметим, что и в целом описание для Грея никогда не было целью поэтического творчества. Об этом в частности свидетельствует его критический анализ поэмы Дж. Битти «Менестрель» (The Minstrel, 1771. Vol. I): «Описание... наиболее изящное украшение поэзии, но оно никогда не должно быть ее сущностью» [1, p. 1140]. Одно из убедительных подтверждений этого тезиса Грея о сущности поэзии — его «валлийские» сочинения — «Триумф Оуэна» (The Triumphs of Owen, 1768) и «Смерть Хоэла» (The Death of Hoël, 1775), созданные в 1760-1761 гг. Из поэмы «Гододдины» наряду с отрывком, повествующим о «Смерти Хоэла», Грей выполнил и стихотворное переложение еще двух небольших фрагментов — «Карадок» и «Конан». Все три фрагмента из «Гододдинов» были опубликованы после смерти Грея в издании, подготовленном У Мейсоном в 1775 г.
Согласно А. Джонстону, героические события, воспетые Гуэлхмэем в «Триумфе Оуэна Гуинедда», до сих пор недостаточно четко определены. Известно, что это сказание было создано в ознаменование победы Оуэна, правителя Северного Уэльса (1137-1170), над объединенными тремя флотилиями, выступившими под эгидой Генриха II, стремившегося завоевать Уэльс, в 1157 г. [Цит. по: 5, p. 276]. Оуэн Гуинедд был прямым потомком Родерика Великого (правил Уэльсом в 844-878 гг.), который в дальнейшем поделил свое княжество между тремя сыновьями. В 1137 г. Оуэн наследовал престол от своего отца Гриффина ап Синана. Таким образом, описываемое в «Триумфе Оуэна» сражение произошло спустя 20 лет после его восшествия на престол. Местом сражения в сказании Гуэлхмэя называется Тал-и-Моелфри, расположенное на северо-восточном побережье Англси. Подробного описания сражения как такового ни в оригинале, ни в стихотворном переложении Грея нет. Следуя поэтике старинного сказания, Грей изображает кровопролитную битву отдельными штрихами, «высвечивая» ее какие-то моменты, стремительно сменяющие друг друга, со всей их непоследовательностью, непредсказуемостью, хаотичностью, отчасти объяснимой особенностью сражения, когда на одной стороне единым фронтом выступают представители трех народов.
В «валлийских» сочинениях Грей стремится придерживаться нескольких правил версификации, которым, по его мнению, следовали старинные барды. Это, прежде всего, использование рифмы исключительно в односложных словах. «Подобное, — пишет Грей, — наблюдается (большей частью) и в нашем языке иногда и в куплетах, и в триплетах. <.> Такое сочинение обычно состоит из строф, каждая из которых предопределяет появление следующей строфы» [Цит. по: 6, p. 91-92]. Показательно, что в 32 стихах из 36 «Триумфа Оуэна» (исключения: ст. 11-12, 15, 23) Грей следует этому правилу использования рифмы в моносиллабических словах, что придает его стихам своеобразную энергию импульса, характерную для старинного сказания, изобилующего односложными словами:
Owen's praise demands my song, Owen swift, and Owen strong; Fairest flower of Roderic's stem, Gw^neths shield and Britain's gem2.
(The Triumphs of Owen, ll. 1-4).
2 Призыв Оуэна возродил мою песню / Оуэна быстрого, Оуэна сильного; / Прекраснейшего создания рода Родерика / Щита Гуинета и достояния Британии.
Для воссоздания поэтики старинных сказаний Грей широко использует эллипсы:
Dauntless on his native sands The dragon son of Mona stands.
(The Triumphs of Owen, ll. 19-20).
Подчеркивая выразительную сжатость стихов Грея, современный исследователь Ф. Догерти приводит для сравнения следующее прозаическое объяснение данным отрывистым, но емким стихам (ст. 19-20): «Красный дракон — символ Кадвалладера, неизменно присутствовал на знаменах его потомков» [7, p. 223]. Разумеется, символ красного дракона издревле использовался не только в Британии. Его древнейшие известные изображения на перевязях кельтских мечей и на ножнах относятся к IV в. до н. э. При этом красный дракон был символом вооруженных сил валлийцев, защищавшим их, в отличие, например, от желто-белого дракона англосаксов.
Значительное количество эллипсов, создающих, на первый взгляд, бессвязность поэтического текста, — наиболее характерная черта валлийского оригинала — составляло основную трудность перевода и для валлийских поэтов и переводчиков, в т. ч. и для Райса Уильям-са. По замечанию А. Джонстона, несмотря на то что Грей в целом следует поэтике старинных сказаний, его перевод характеризуется большей последовательностью и ясностью повествования, нежели средневековый оригинал [Цит. по: 5, p. 280-281]. Вместе с тем греевские переводы валлийских сказаний, по мнению литературных критиков, превосходят и переводы знатока валлийской поэзии И. Ивенса [8, p. 120]. Отсюда вполне объясним и возрастающий интерес современных исследователей к «валлийским» сочинениям Грея [8, 9, 10].
При переложении валлийских сказаний Грей пользовался словарем Джона Дэви-са (Antiquae linguae Britannicae dictionarium, 1632). Однако и это наиболее авторитетное и подробное в то время научное издание не избавило его от трудностей перевода, поскольку многие слова даже в этом глоссарии отсутствовали. На эту трудность перевода указывали практически все переводчики древневаллийской поэзии, в т. ч. и Ивенс: «Я не могу перевести некоторые из лучших сочинений бардов VI в., не приложив огромных усилий и не изучив их досконально», — пишет он Перси [4, p. 7].
К более древнему пласту валлийской поэзии принадлежит эпическое сказание «Годод-дины» (вал. Y Gododdin), как отмечает Грей в «Дневнике для заметок», «очень древнее, если аутентичное», приписываемое Энерину, «королю бардов» (Monarch of the Bards) — так Грей представляет Энерина в подзаголовке «Смерти Хоэла» [11, p. 69]. По легенде сам Талиесин в свое время бросил вызов «королю бардов», сочинив поэму «Заклинание Кунобилина» (Cunobilines Incantation), превзошедшую, по мнению бардов последующих поколений, сочинение соперника. Древнейшая сохранившаяся рукопись «Книги Энерина» (начата в 1265 г.) до недавнего времени находилась в экспозиции библиотеки Кардиффа3. О счастливой находке старинной рукописи эпической поэмы «Гододдины» Л. Моррис сообщает в письме к Эдварду Ричарду от 8 августа 1858 г.: «Как ты думаешь, что у меня под рукой, что делает меня таким же счастливым, как Александра после победы, рукопись, о которой можно только мечтать, находка для него (Ивен Ивенс. — Д. А.) и для меня такая же великая, как открытие Америки Колумбом. Мы обнаружили эпическую поэму "Гододдины"» [4, p. 18].
3 В сентябре 2010 г. муниципалитет Кардиффа принял решение «Книгу Энерина» (вал. LlyfrAneirin), признанную «национальным достоянием» страны, передать на хранение Национальной библиотеке Уэльса в Абериствите, где она станет частью Хенгвиртской коллекции, включающей манускрипты «Черной книги о Кармартене» и «Белой книги о Риддерихе».
Гододдины — одно из кельтских племен северной Британии. В 603 г. их предводитель (Mynyddawg) направил триста лучших воинов освободить от саксов местность Каттрэт, что на восточном побережье Йоркшира. Все воины кроме трех: Эрона, Конана и воина-барда Энерина — пали в том сражении. О павших слагает сказание бард, «оставленный жить, чтобы оплакивать и воспевать их гибель»:
But none from Cattraeth's vale return, Save Aeron brave and Conan strong, (Bursting thro' the bloody throng) And I, the meanest of them all, That live to weep and sing their fall4.
(The Death of Hoël, ll. 20-24).
Отдельного внимания заслуживает и то, как Грей называет количество воинов, отправленных на освобождение Каттрэта: "Twice two hundred Warriors goe" (l. 12), — т. е. дословно — «Дважды по двести воинов вышли». В переводе Ивенса, который специалисты считают недостаточно близким к оригиналу [12, p. 234], указывается точное число воинов — 363. Показательно, что в «Заклинании Кунобилина», приписываемому Та-лиесину, количество воинов называется так, как это, по всей вероятности, было принято в то давнее время: "three, and three score and three hundred heroes / flocked to the variegated banners of Cattraeth", дословно: «три и два десятка по три и три сотни героев / встали под разноцветные знамена Каттрэта» [13, p. 88]5.
Овеянные легендами имена валлийских героев Карадока и Конана из поэмы Эне-рина «Гододдины» звучат и в двух других фрагментах, «воспроизведенных» Греем на английском, в которых необыкновенно емко, и в то же время сжато дается образная характеристика национальным героям Камбрии:
Have you seen the tusky boar,
Or the bull, with sullen roar,
On surrounding foes advance?
So Caradoc bore his lance (Caradoc).
Ты видел вепря оскал,
Иль слышал буйвола рев,
В тисках смертельных врагов?
Карадок так воевал (Перевод мой. — Д. А.).
В кельтской мифологии вепрь — символ мужской силы и храбрости. Чрезвычайная естественная агрессивность и разрушительная сила вепря позволили ему стать военным символом кельтов, так же как и символом королевской чести, статуса вождя и суверенитета рода. Благодаря своему происхождению из таинственного леса вепрь сопоставлялся
4 Но никто не вернулся с долины Каттрет / Кроме Эрона храброго и Конана сильного, / (Сквозь кровавое скопище прорвавшихся), / И кроме меня, смиреннейшего из всех, / Оставленного жить, чтобы оплакивать и воспевать их гибель.
5 Примечательно, что спустя почти два столетия выдающийся русский поэт-эллинист Вячеслав Иванов следуя этой древнейшей поэтической традиции такими стихами будет поминать Владимира Соловьева, скончавшегося в 1900 г.:
Четыредесять и четыре В войне, гражданских смутах, мире Промчалось года с дня того,
Как над Невой мы с ним простились [14, с. 182-183].
и с богом леса — Эзусом. Найденные в Англии бронзовые статуэтки вепря с изображениями других диких кабанов, по всей вероятности, свидетельствуют о том, что они были и вотивными приношениями богу солнца. Но для гэльских воинов, как и для многих других народов, вепрь оставался прежде всего военным символом, который они несли перед собой, вступая в бой.
В «Конане» Грею удалось передать самое главное — зачин старинного песенного сказания, в котором ненавязчиво, словно издалека начинается неторопливый рассказ — обращение то ли к слушателю, то ли к высшим силам, то ли к самой песне, а возможно, ко всем сразу, чтобы только сложился стих — «единственное достойное вознаграждение герою» (Verse, the Hero's sole reward, l. 4). Учитывая своеобразие валлийского языка, его интонационные особенности, каденции, Грей скрепил «валлийский» стих аллитерацией, но не столь разнообразно, как «готические» оды — «Роковые сестры», «Нисхождение Одина» (опубл. в 1768 г.). Использование аллитерационных приемов при богатстве внутренней рифмы и образных повторов в пределах столь популярного в древней валлийской поэзии восьмисложника создает «живой», совершенно негиперболизированный образ бесстрашного воина, сокрушительные действия которого при этом охарактеризованы предельно лаконично, несмотря на использование развернутых сравнений.
Мнения поэтов и филологов XVIII в. о том, под каким влиянием складывалась система аллитераций в старинной валлийской поэзии, расходятся. «Я не думаю, что наши барды позаимствовали аллитерацию у скальдов Севера, — пишет И. Ивенс, — ибо следы ее прослеживаются в нескольких сохранившихся очень древних отрывках друидов, созданных, по моему убеждению, до введения христианства и до начала торговых или каких-либо других отношений с любым из скандинавских народов, или любыми представителями готов. И, полагаю, — до Римского завоевания. Цезарь пишет, что друиды знали огромное количество стихов» (письмо И. Ивенса к Т. Перси от 8 марта 1764 г.) [4, p. 64-65]. У Грея же была иная точка зрения. Он считает (этого мнения придерживается и Т. Перси), что приемы аллитерации были заимствованы кельтскими бардами у исландцев и датчан, в то время как использование рифмы прежде встречалось в сочинениях валлийских бардов VI века (правда, при условии, как подчеркивает Грей, что их творения, дошедшие до тех дней, аутентичны). По определению Грея, в своеобразном использовании валлийскими бардами аллитерации содержится «скрытая гармония, возникающая при регулярном повторе одинаковых букв или слогов в начале или в середине стиха, что, несомненно, услаждает слух, привыкший к каденции в поэзии и языке» [Цит. по: 6, p. 92].
Таким образом, наряду с переводами мифологической поэзии Камбрии, выполненными валлийскими поэтами и переводчиками, исключительное значение для возрождения поэтических памятников средневековья имели «валлийские» сочинения Грея. Автор знаменитой «Элегии» одним из первых английских поэтов обратился к средневековым сказаниям Камбрии, стремясь указать на непрерывность традиции высокого искусства бардов как на неотъемлемое звено в национальной мифопоэтической истории кельтского прошлого Британии. Как и в ранее созданной пиндарической оде «Бард» (1757), Грей утверждает заслуженную славу Камбрии как одного из древнейших центров поэтического искусства Британских островов.
Литература
1. The Correspondence of Thomas Gray: in 3 vol. / eds P. Toynbee, L. Whibley. Oxford, 1935. Р. 4551360.
2. The Works of Thomas Gray in Prose and Verse: in 4 vol. / ed. E. Gosse. London; New York, 1884. Vol. 1. 434 р.
3. Snyder E. D. The Celtic Revival in English Literature. Gloucester, 1965. 208 р.
4. The Percy Letters: In 9 vol. Louisiana, 1957. Vol. 5. The Correspondence of Thomas Percy and Evan Evans. 213 p.
5. Johnston A. Gray's "The Triumphs of Owen" // The Review of English Studies. 1960. Vol. 11, № 43. Р. 275-285.
6. Jones W. P. Thomas Gray, Scholar. The True Tragedy of an Eighteenth-Century Gentleman. New York, 1965. 191 р.
7. Doherty F. The Two Voices of Gray // Essays in Criticism. 1963. Vol. 13, № 3. Р. 222-230.
8. Jenkins F. Celticism and Pre-Romanticism: Evan Evans // A Guide to Welsh Literature. 1700-1800 / ed. B. Jarvis. Cardiff, 2000. Р. 120.
9. Prescott S. "Gray's Pale Spectre": Evan Evans, Thomas Gray, and the Rise of Welsh Bardic Nationalism // Modern Philology. 2006. Vol. 104, № 1. P. 72-95.
10. Prescott S. Eighteenth-Century Writing from Wales: Bards and Britons. CREW series of Critical and Scholarly Studies. Cardiff, 2008. Р. 57-83.
11. The Complete Poems of Thomas Gray, English, Latin and Greek / ed. H. W. Starr, J. R. Hendrickson. Oxford, 1966. 284 р.
12. The Poems of Thomas Gray, William Collins and Oliver Goldsmith / ed. R. Lonsdale. London, 1969. 774 р.
13. The Poetical Works of Thomas Gray / ed. J. Osgood. Boston, 1877. 223 р.
14. Иванов В. И. Стихотворения. Поэмы. Трагедия: в 2 кн. / сост., подг., прим. Р. Е. Помирчего. СПб., 1995. Кн. 2. 432 с.
Статья поступила в редакцию 20 ноября 2010 г.
