CC BY
49
будут для Вас приятной неожиданностью (http://www. 4ou.ru/).
Что мы знаем о дешёвых европейских гостиницах? Так ли плох этот вариант, особенно для студентов или тех, кто предпочитает предельно скромный образ жизни в турпоездке? Давайте заглянем в одно- и двухзвёздочные отели солнечной Италии, которая манит гостей из России вот уже не первое столетие (http:// t2t. ru/blog/t2tru/chto-my-znaem-o-deshevykh-evropeiskikh-gostinitsakh).
По многочисленным просьбам наших клиентов в нижней части этой страницы мы публикуем список всех отелей по странам в алфавитном порядке. Иногда это позволяет быстрее найти нужный вам отель. Не забывайте - наше предложение несравнимо шире и полнее, чем наша база данных! (http://www. touristic. ru/).
Из этих примеров видно, что рекламодатель включает себя в действие со своим потенциальным клиентом. Данная стратегия сближает рекламодателя и клиента и уменьшает степень навязчивости в рекламе.
Мы разобрали наиболее важные правила негативной и позитивной вежливости применительно к Интернет-рекламе. Эти правила достаточно широко применяются рекламодателем для привлечения потенциальных покупателей.
Библиографический список
1. Brown P., Levinson S. Politeness: Some universals in language usage. Cambridge. - UK: Cambridge University Press, 1987. - 352 p.
2. Brown P., Levinson S. Universal in language usage: Politeness phenomena // Questions and politeness: Strategies in social interaction // Eds. Goody E.N. - Cambridge; Cambridge University Press, 1978. - Pp. 56-289.
УДК 81.432.1
Титова Ольга Анатольевна
Московский городской педагогический университет
titov-pv@yandex.ru
CМЫСЛООБРАЗУЮЩАЯ ФУНКЦИЯ ВНУТРЕННЕЙ ФОРМЫ АНГЛИЙСКИХ КОМПОЗИТНЫХ НОМИНАЦИЙ СПЛЕТНИКОВ И ПУСТОСЛОВОВ
Статья содержит анализ внутренней формы метафорических субстантивных композитов, называющих сплетников и пустословов. Автором предпринимается попытка выявить наиболее продуктивные типы метафор, мотивирующих актуальное значение данных эмоционально-оценочных номинаций.
Ключевые слова: субстантивные композиты, метафора, внутренняя форма слова, когнитивные процедуры, фразеологизм.
В центре внимания современной лингвистики как когнитивно ориентированной науки находится соотношение языковых явлений с памятью, восприятием, мышлением, представлением и использованием знаний и опыта человека.
С целью выявления глубинных представлений носителей англо-американской лингвокультуры
о таких понятийных категориях, как злословие и пустословие, нами был проанализирован ряд единиц, объективирующих на лексико-фразеологическом уровне концепт «privacy» (по способу нарушения норм приватности). Все исследуемые единицы являются субстантивными композитами по форме и метафорами по содержанию. Метафоризация является одним из продуктивных способов формирования фразеологизмов - наи-
менований человека. Это обусловлено особенностями ассоциативно-образного мышления человека, его способностью улавливать сходство конкретных и абстрактных признаков предметов окружающего мира. Фразеологическое значение формируется на основе различных мотивирующих признаков, которые, как правило, актуализируют физические свойства одушевлённых или неодушевлённых объектов, воспринимаемых с помощью органов чувств. В создании фразеологической семантики могут участвовать потенциальные семы, находящиеся на периферии лексического значения слов-компонентов. Потенциальные семы возникают на основе ассоциаций, они отражают не основные признаки явления, а все то, что может характеризовать предмет с большей полнотой. Потенциальные семы мо-
гут быть реализованы в переносных значениях или оставаться как содержательная возможность, создавая смысловую глубину и смысловую перспективу слова.
Метафору мы рассматриваем как вторичную косвенную номинацию при обязательном сохранении семантической двуплановости и образного элемента. Акт номинации сложного слова, композита (лат. compositum - составленное), может быть охарактеризован как речемыслительный процесс, направленный на выбор либо на создание подходящего наименования для именуемого предмета или целостной ситуации и отдельных её частей. Внутренняя форма слова - это отличительный признак, который носитель языка избирает в процессе номинации представляемой им сущности. Выбор этого признака - результат познавательной деятельности, потому что он выбирается из множества признаков, которыми обладает именуемая сущность, как наиболее репрезентативный в данном случае. Признак, положенный в основу наименования и осознаваемый носителями языка как объясняющий, называется внутренней формой (мотивировкой) слова. В дальнейшем эта причина может отойти на второй план или утратиться, может она и сохраниться. Так или иначе, наличие или отсутствие мотивировки (внутренней формы) составляет важную особенность семантической стороны слова, это признак, который составляет основу наименования.
Распространённое в современном языкознании положение о том, что источником языковой номинации служит, как правило, тот признак, который прежде всех бросается в глаза и глубже, чем другие признаки, волнует наши «чувства воображения», впервые было сформулировано Ф.И. Буслаевым [4].
Сущностные свойства этого признака были обобщены в понятии «внутренней формы» В. фон Гумбольдтом. В. Гумбольдт, подчёркивая культурно-концептуальную значимость внутренних форм, писал: «Мы видим тут подлинную картину хода мысли и сцепления идей...» [6, с. 182]. К теории внутренней формы В. фон Гумбольдта восходит учение А.А. Потебни о внутренней форме, получившее оригинальное, собственно лингвистическое толкование. А.А. Потебня пишет: «Внутренняя форма слова - соотношение содержания мысли и сознания; она показывает, как представляется человеку его собственная мысль» [17, с. 83]. Таким образом, внутренняя
форма рассматривается им с психологической точки зрения. Учёный опирается на понятие апперцепции - вторичного восприятия. Идея об апперцепции, считает Н.Ф. Алефиренко, является ценной для понимания семантики фразеологических единиц, поскольку их значения формируются опосредованно, путём использования того коллективного опыта людей, который закодирован в соответствующих знаках первичного именования (лексических и синтаксических генотипах фраземы). Таким посредником между значением фразеологизма и значением его производящего (фраземообразующей базы) и выступает внутренняя форма. Из этого следует, что содержание внутренней формы составляют те смысловые элементы лексической и грамматической семантики знака-прототипа, которые послужили его генетическим источником [1, с. 63-64].
Внутренняя форма может быть живой, то есть осознаваться на современном этапе развития языка, и мёртвой, которая когда-то была живой, то есть свойственной фразеологической единице в диахроническом плане. Внутренняя форма покидает слово, сделав свое дело: она соотнесла новое имя с уже существующим и тем самым отразила непрерывность и целостность языка; она ввела новое имя в уже существующую систему значений; она дала своим уходом возможность функционировать слову в виде новой внутренней формы. Сравним древнекитайское изречение:
Когда поймана рыба - отбрасывают вершу;
Когда пойман заяц - отбрасывают силки;
Когда пойман смысл - отбрасывают знак [8, с. 27].
Как же осуществляется процесс восприятия фразеологизма в речи?
Все типы информации, которые включены в модель значения фразеологизма, представляют собой «свёрнутый» текст, который разворачивается благодаря когнитивным процедурам, осуществляемым при воспроизведении и восприятии фразеологизма. Эти процедуры эвристично выражены в содержании когнитивных операторов: знай (денотативное значение); считай (оценочное суждение); вообрази / представь себе (образ, выраженный в буквальном значении фразеологизма); испытай (эмоционально-оценочная реакция на данный образ); учти (условия речи для возможности употребления фразеологизма) [5, с. 89]. Одним из важных источников культурологической интерпретации фразеологизмов является анализ их образного содержания, а также их
символическое значение. Это объясняется тем, что образы, положенные в основу устойчивых словосочетаний, повторяющиеся из поколения в поколение и закреплённые в системе языка, отражают тем самым ментальность данного народа [9, с. 249]. Обращение к внутренней форме идиом (образно-метафорической или символьной в своей основе) позволит, как представляется, выявить существенные межъязыковые различия, фиксирующие несовпадения в интерпретации определённых фрагментов действительности разными языковыми сообществами, причём, по-видимому, лишь некоторые из этих концептуальных различий окажутся культурно-значимыми [3, с. 262].
Таким образом, фразеологизм не только обозначает (за это «отвечает» денотативный и мотивационный макрокомпоненты его значения), но и выражает отношение к обозначаемому (в оценочном и эмотивном макрокомпонентах), не только называет, но и сообщает, являясь «свёрнутым» текстом, разворачиваемым благодаря когнитивно-интерпретационной модели описания.
Приведём рассуждения нашего информанта, носителя англосаксонской лингвокультуры, об ассоциациях, рождающихся у него при восприятии некоторых фразеологизмов из нашего списка:
- rattlehead: I immediately think of a rattlesnake - a word with similar cadence, but I imagine a wildly divergent meaning. Then I go to the word "to rattle off', which means to read or say something (usually a list) very quickly and with no care given to whether your interlocutor finds it interesting, or even intelligible ("he rattled off a list ofnames... I don't remember a single one"). A "rattle " is also a sound, and a very annoying one at that, the sound of a unloosed object careening around an enclosure (usually small) at high speed. A baby's rattle produces this sound. Hearing it in context, I easily imagine the sound of the rattling vehicle, it squeezes and rumbles and clanks.
- wagtongue: My high school Spanish teacher used to begin his classes by "getting our tongues wagging", by which he meant get us speaking. My mental image of this is of a tongue flopping from side to side outside the mouth, slobbering like a dog. It’s probably no coincidence that "wag" is a word mostly associated with dogs. "Wag" is what dogs do with their tails when they are excited or happy (or so we think). If I had to guess, I would say this word describes a tattler, or somebody with a loose
tongue - someone who can’t be trusted with a secret. When I hear this word I immediately go to the meaning of "wag" which is to gossip, or spread rumors. We're used to referring to peoples’ mouths in synecdoche to mean persons - "blabbermouth" for example is an expression for someone who can’t keep a secret.
- flapjaw: A slew of words come to mind: slack jaw, flap trap, yapper, flapper. To flap as you know is to flutter as a flag in the wind. Its roots seem obvious, although I still find it hard to picture a "flapping jaw" - a jaw is too rigid to make the flapping motion - tongues can do it better. When I hear this word, I imagine the jaw moving up and down in rapid speech.
Как видно из рассуждений нашего информанта, образ фразеологизма заставляет по-своему увидеть запечатлённое в нём событие, дополнить картинку новыми элементами, подчас даже усложнить восприятие субъективным чувственным опытом. Итак, носитель языка, воспринимающий фразеологическую единицу, описывает мир не прямо и однозначно, а размыто и амбивалентно, привнося в семантику фразеологической единицы своё субъективное начало.
На основании анализа отобранных нами фразеологических единиц стало возможным выяснить, в чём состоит неадекватность поведения сплетников и пустословов с позиций представителя англо-американской лингвокультуры. Многие образы таких лиц связаны с чрезмерной словоохотливостью, стремлением выведать и распространить информацию о других людях, вести пространные досужие разговоры, обсуждая чужие действия или взаимоотношения.
Рот пустозвона служит для того, чтобы издавать бессмысленные звуки, при этом он ассоциируется с инструментом, с помощью которого осуществляется коммуникация. Образная составляющая отражается следующим образом:
- blabbermouth - болтун разговаривает, не умолкая. Внутренняя форма данного фразеологизма формируется на основе следующего мотивирующего признака: to blabber = to talk in a silly or annoying way for a long time;
- bigmouth - болтуну нельзя доверять секреты, так как он не способен их хранить вследствие неспособности молчать.
Анализ внутренней формы английских субстантивных композитов в наименовании сплетников и пустозвонов позволил выявить пропози-
циональные концепты, хранящиеся и скрепляющие представления субъектов языка об объекте оценки. Основанием оценки является базовая культурная установка англо-саксонской языковой общности на обязательное соблюдение закона невмешательства в личные дела других людей:
- minding one’s own business: this is one of the basic English virtues. It is not to be interpreted as really minding your own business (getting on with your job, keeping your promises, etc.); it simply means that you are not to interfere with others [11, c. 172];
- The ‘invasion of privacy ’ involved in gossip is particularly relevant for the reserved and inhibited English, for whom privacy is an especially serious matter. ...a disproportionate number of our most influential social rules and maxims are concerned with the maintenance if privacy: we are taught to mind our own business, not to pry, to keep ourselves to ourselves ... and never to wash our dirty linen in public [10, c. 43];
- George Orwell observes that: ‘The most hateful of all names in an English ear is Nosy Parker ’ [10, c. 43];
- Privacy means that I have control over information about my private life. It means my bank account is secure, my romantic life is not written up in the press, my internet activities (the e-mails
I send, the web pages I visit) are not tracked and catalogued, nor are my credit-card purchases (except by me and my credit card company). Because Americans value privacy, we are very concerned about what happens to our information in the digital age, where so much of it can and IS tracked, and where computer systems can be easily hacked and monitored [14];
- Privacy also means the freedom to not be seen or disturbed. It means my house is my own fortress (see the architect Frank Lloyd Wright's "Robie House", this is very American I think), into which I can retreat. This form of privacy is not a constitutional right, but rather a prize that many strive for. It is one of the benefits of wealth and success. Many businessmen work like dogs in the city during the day so that they can return to the "privacy" oftheir homes in the suburbs at night [14].
Таким образом, действия, направленные на нарушение приватности, оцениваются как негативные. Отрицательная оценка выражает неодобрение и даже осуждение.
Рассмотрим наиболее частотные и продуктивные типы метафор в сфере композитных номинаций сплетников и пустозвонов:
- антропные, или собственно человеческие, т.е. совокупность названий человека в целом. В данном типе метафоры обозначают различные аспекты человека и его характеристики - физические, ментальные, эмоциональные состояния, виды деятельности и т. д.:
* rnrtain-twitcher: сплетник уподобляется человеку, подглядывающему из-за занавесок. Образ фразеологизма связан с представлением о сплетнике как о лице, совершающем неприемлемый, с точки зрения субъекта речи, поступок;
* back seat driver: фразеологизм образован на основе словосочетания, которое обозначает пассажира в автомобиле на заднем сидении, раздражающего водителя своими советами. В приведённом словосочетании обнаруживается логическое противоречие между атрибутивным компонентом back seat и стержневым компонентом driver. На основе такой парадоксальной ассоциативной связи образуется фразеологическое значение a person who persists in giving unsolicited advicе, т.е. человек, дающий непрошеные советы, человек, вторгающийся в чужое личное пространство;
- соматические, т.е. совокупность наименований частей тела и специфические для них характеристики. В процессе формирования фразеологического значения определённые семы обусловливают устойчивую ассоциативную связь между частями тела и свойствами человека, выступая, таким образом, в качестве мотивирующего признака, создающего внутреннюю форму фразеологизма:
* flapjaw, wagtongue: Челюсть и язык пустомели совершают беспорядочные движения: flapping one’s jaw = moving one’s jaw quickly up and down or from side to side, often making a noise или wagging one’s tongue = moving one’s tongue up and down or from side to side many times. Актуализируется признак дисфункции органов речи сплетника, который не отражён в словарной дефиниции данной лексемы, однако он отчётливо осознаётся носителями языка и служит основой для формирования соответствующих фразеологизмов;
* backbiter: в результате метафорического переноса возникает ассоциация со сплетником, кусающим свою жертву в спину, что делает тщетными все попытки защищаться;
* rattlehead: означает "примитивный человек, неспособный произнести ничего содержатель-
ного", представляется, что человек-трещотка ассоциируется с бессодержательным шумом, производимым омонимичным компонентом. Образ данной фразеологической единицы мотивирован метонимическим отождествлением части и целого: голова как неотделимая часть целого (человеческого тела) символически замещает самого человека в осуществлении им интеллектуальной деятельности;
- зооморфные, т.е. совокупность имён животных и других живых существ и специфические для них характеристики:
* poll parrot: сплетник воспринимается как человек неосознанно повторяющий услышанное, как попугай;
- природные, т.е. совокупность имён и их сочетаний, обозначающих природные объекты или их части, элементы ландшафта:
* eavesdropper: соглядатай, подслушивающий чужие разговоры. Ассоциация рождается из значения лексемы eavesdrop - полоска земли вдоль дома, куда стекает дождевая вода; человек, стоящий на этой полоске, мог слышать сквозь стены, окна, двери всё, о чём говорили внутри дома [2, с. 219];
- артефактно-вещные, т.е. в процессе формирования фразеологического значения компоненты-артефакты актуализируют потенциальные семы, отражающие свойства неодушевлённых предметов. Очевиден тот факт, что в наших примерах основанием образной составляющей является перцептивная, а именно - звуковая, ассоциация:
* bagpipe: досужая болтовня пустомели ассоциируется с однообразным звуком волынки;
* gasbag: пустозвон рождает ассоциацию с газовым баллоном, основанную на отсутствии содержания в том, что он произносит.
Таким образом, внутренняя форма направлена на воссоздание некоторой существенной связи для цели вторичной номинации или передачи системы связей (целостной ситуации), она также способствует возникновению в сознании ассоциативных связей. Анализ внутренней формы субстантивных фразеологических единиц, обозначающих сплетников и болтунов, позволил нам выявить ряд представлений носителей англоамериканской лингвокультуры о типичных особенностях таких людей.
В заключение отметим, что поскольку фразеологизм строится на метафоре, постольку он принадлежит к области творческого сознания. Общее направление метафорического переноса в сфере проанализированных субстантивных композитов: от конкретных, сенсорно воспринимаемых свойств объектов реальной действительности - к свойствам характера человека.
Библиографический список
1. Алефиренко Н. Ф. Принципы вербализации концепта. - Волгоград: Перемена, 2003. - 95 с.
2. Артёмова А.Ф., Леонович О.А. Энциклопедия самообразования по английскому языку и страноведению Великобритании и США: Учеб. пособие. - М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ»: ООО «Транзиткнига», 2005. - 398, [2] c.: ил.
3. БарановА.Н., ДобровольскийД.О. Аспекты теории фразеологии. - М.: Знак, 2008. - 656 с. -(Studia pfilologica).
4. Буслаев Ф.И. Эпическая поэзия // Исторические очерки русской народной словесности и искусства. - СПб., 1861. - Т. 1. - С. 1-77.
5. Гудков Д.Б., Ковшова М.Л. Телесный код русской культуры: материалы к словарю. - М.: «Гнозис», 2007. - 288 с.
6. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. - М.: Прогресс, 1984. - 397 с.
7. ПотебняА.А. Мысль и язык. - 4-е изд., пе-ресм. и испр. - Одесса: [Б. и.], 1922. XXIX. - 191 с.
8. Степанова Г.В., Шрамм А.Н. Введение в семасиологию русского языка. - Калининград: Изд-во КГУ, 1980. - 72 с.
9. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 288 с.
10. Fox K. «Watching the English» Hodder Headline. - London, 2004. - 424 c.
11. Mikes G. «How to be a Brit» Penguin Books. - London, 1986. - 265 c.
12. Longman Dictionary of Contemporary English Third Edition with New Words Supplement. - Harlow and London, 2001. - LDCE.
13. Webster’s Encyclopedic Unabridged Dictionary of the English Language. - N.Y.: Portland House, 1989. - WEUD.
14. Картотека записей устной речи. - КЗУР.
