CC BY
142
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2009. № 1
Е.А. Суслопарова
БРИТАНСКИЕ ЛЕЙБОРИСТЫ:
ИСПЫТАНИЕ КРИЗИСОМ 1931 г.
История практически каждой влиятельной политической партии отмечена взлетами и падениями. На сегодняшний день за плечами английских лейбористов уже более ста лет. Оглядываясь в прошлое, можно с уверенностью сказать, что за минувшие десятилетия партия испытала на себе все превратности политической фортуны. Разочарование и неуверенность первых лет существования, настойчивая борьба за своего избирателя, тернистый путь на политический Олимп, вкус власти, ощущение единения со страной, беспросветность бесконечных лет оппозиции, нереализованные планы и несбывшиеся надежды, поиск самоидентичности в стремительно меняющемся мире — все это было в истории лейбористов и что-то, возможно, повторится в дальнейшем на новом витке развития. Лейбористская партия умела преодолевать трудности и адаптироваться к новым условиям. Пожалуй, в этом и заключается в конечном счете залог ее «живучести» и относительного долголетия.
На фоне пестрой панорамы политических перегруппировок во многих европейских странах в ХХ в., переименования, расколов и слияния всевозможных партий на первый взгляд может показаться, что британская политическая система в какой-то мере проигрывает по драматизму и накалу страстей. Однако и английские партии, в том числе и лейбористы, переживали болезненные моменты острой межфракционной борьбы, расставания с недавними союзниками, идеологических разногласий и громких отставок. Но лишь единственный раз за всю свою более чем вековую историю партия и ее лидер оказались «по разные стороны баррикад». Это случилось в 1931 году
Спустя десятилетия не будет преувеличением сказать, что в ХХ в. не было столь неоднозначного эпизода в истории партии. В чрезвычайной обстановке мирового экономического кризиса в 1931 г. находившийся у власти лейбористский кабинет Р. Макдональда раскололся. В результате в Англии было сформировано национальное правительство, состоявшее главным образом из консерваторов во главе с бывшим лейбористским премьером. В самой партии этот шаг и последующие действия были расценены как открытое предательство. Макдональда и его сторонников исключили из лейбористских рядов, а на следующих выборах партия потерпела свое самое сокрушительное поражение.
В одночасье лейбористы лишились лидера, с чьим именем ассоциировалась вся их история с момента основания, лидера, умело руководившего партией практически все 20-е гг. и приведшего ее на вершину политической власти.
«Ренегат», «раб» партии тори, человек, «считавший себя незаменимым», поставивший целью «удержать свой пост любой ценой», — вот типичные характеристики Макдональда в лейбористской литературе последующих десятилетий1. Пожалуй, лишь начиная с 70-х гг., с появлением фундаментального труда Д. Маркуанда, была произведена определенная переоценка личности первого лейбористского премьера2. Однако не менее существенной стороной проблемы остается осмысление событий 1931 г. и в истории самой лейбористской партии. Правомерно ли рассматривать эти события как некий надлом в развитии английского лейборизма или же, несмотря на весь сиюминутный драматизм, «предательство» Макдональда не нанесло существенного вреда партии?
В официальной лейбористской историографии 40—50-х гг. мы не находим чрезмерной драматизации произошедшего. Упор делался на нерешительность, ошибки конкретных правительственных фигур3. На страницах леволейбористской литературы более категорично звучала мысль о том, что партия в последующее десятилетие так и не смогла «очиститься в горниле избирательной катастрофы» и смыть с себя позор политики 1931 г.4 Комплексная и многогранная оценка событий была представлена в 60-е гг. в известной монографии Р. Скиделски, который был склонен связывать трагедию не столько с просчетами отдельных лиц, сколько в целом с характером лейбористского докейнсианского мышления5.
Что касается современных работ, то английский исследователь Э. Торп, например, считает, что в 1931 г. надежды лейбористов 20-х гг в значительной мере были разбиты, поскольку партия оказалась обезглавлена. Ее новое руководство серьезно уступало людям, покинувшим ее ряды. С его точки зрения, можно говорить и об определенном идейном надломе, так как после кризиса 1931 г. от главного
1 См., напр.: Cole G.D.H. A History of the Labour Party from 1914. N.Y., 1969. P. 258; The British Labour Party. Its History, Growth, Policy and Leaders / Ed. by H. Tracey. L., 1948. Vol. 1. P. 175.
2 Marquand D. Ramsay Macdonald. L., 1977. О Макдональде см. также: Суслопа-рова Е.А. Дж.Р. Макдональд (1866—1937). К политическому портрету лейбористского лидера // Новая и новейшая история. 2003. № 4.
3 Cole G.D.H. Op. cit. P. 254 — 255; Williams F. Fifty years March. The Rise of the Labour Party. L., 1949. P. 337—338, 342.
4 См.: Милибенд Р. Парламентский социализм. Исследование политики лейбористской партии. М., 1964. С. 271.
5 Skidelsky R. Politicians and the Slump. The Labour Government of 1929—1931. L., 1967. P. 353, 394.
партийного тезиса 20-х гг. о том, что «капитализм, по существу, процветает и его процветание можно использовать как путь к социализму», не осталось и следа6.
В отечественной историографии уже давно назрела необходимость дать современную оценку «драмы» 1931 г. и попробовать расставить новые акценты в интерпретации известных событий. Ведь на сегодняшний день наиболее детальным исследованием, посвященным этому рубежу в истории лейбористской партии, остается монография Н.Ф. Мочульского, вышедшая еще в 50-е гг. и, несмотря на всю свою обстоятельность, несущая на себе печать своего времени7.
Итак, можем ли мы по-прежнему трактовать события 1931 г. как кризис, раскол лейбористской партии; какими мотивами на самом деле руководствовались лидеры Р. Макдональд, Ф. Сноуден, Дж. Томас, «предавшие» партию, и насколько это было значимо для нее и для них самих; наконец, в какой мере эти события повлияли на дальнейший характер развития партии?
Второе лейбористское правительство Макдональда
Формированию второго кабинета Макдональда (1929—1931) предшествовала самая крупная в межвоенной истории победа лейбористской партии на всеобщих парламентских выборах 1929 г. В течение всего послевоенного десятилетия лейбористы набирали силу и политический вес. Тенденция усиления позиций социал-демократов в политической системе западноевропейских стран была в этот период практически повсеместной. Выход в 20-е гг. на авансцену массового избирателя неизбежно заставлял политиков адаптироваться к новым условиям предвыборной борьбы.
Без преувеличения можно сказать, что лейбористы совершили на этом фоне в 20-е гг. колоссальный прорыв, сумев не только поставить под свои знамена рабочий электорат промышленных районов Великобритании, но и склонить на свою сторону часть округов, где доминировал гораздо более разнообразный по социальному составу избиратель. Именно официально заявленная в программе партии конца 20-х гг. готовность отстаивать интересы различных слоев общества, отстаивать интересы нации открывала перед лейбористами гораздо более широкие горизонты8.
Прорыв, совершенный лейбористами в 20-е гг., имел принципиальный характер и в том отношении, что к концу первого
6 Thorpe A. A History of the British Labour Party. Basingstoke, 2001. P. 70.
7 См.: Мочульский Н.Ф. Кризис лейбористской партии в 1931 г. М., 1956.
8 Labour and the Nation. L., 1928. P. 5, 46. См. также: Суслопарова Е.А. Эволюция лейбористской партии Великобритании во второй половине 20-х гг. XX века. М., 2007.
послевоенного десятилетия им удалось практически вытеснить с политического олимпа старую и некогда могущественную партию либералов во главе с Д. Ллойд Джорджем. Тем самым к началу 30-х гг. лейбористы прочно укрепили свой статус второй правящей партии в стране.
Многие современные исследователи обращают внимание на известный догматизм лейбористской партии этого периода, экономическую ортодоксальность, не позволявшие ей в ту эпоху выдвинуть смелую программу реформирования общества9. Спустя десятилетия, действительно, можно признать, что лейбористский кабинет был крайне заинтересован в сохранении респектабельного, умеренного облика движения. Предлагавшийся партией курс социальных реформ неизбежно ориентировался на относительную экономическую стабильность предшествующих двадцатых годов и не был рассчитан на ухудшение экономической конъюнктуры наступавших тридцатых. Более того, нужно отдавать себе отчет в том, что значительную часть послевоенного десятилетия лейбористы вынуждены были вести непростую борьбу за избирателя на смежном либерально-лейбористском поле. В силу этого партия также не могла позволить себе роскошь левого более радикального политического маневра, поскольку тем самым она могла освободить политический центр для возрождения либералов. Второй кабинет Макдональда, помимо всего прочего, не располагал абсолютным большинством в палате общин, что также ограничивало «свободу рук» лейбористской администрации.
В результате яркие внешнеполитические шаги этого кабинета10 едва ли могли компенсировать ограниченность внутренних экономических мер. Социальные реформы были незначительны. Центральной на выборах 1929 г. была проблема безработицы. Однако даже здесь руководимый Макдональдом кабинет не совершил существенного прорыва. Во главе специально созданного для решения этого вопроса комитета был поставлен крупный профсоюзный деятель правого толка Дж. Томас. По признанию ряда историков, несмотря на значительную энергию, он не обладал интеллектуальной мощью, необходимой для решений этой сложнейшей для Англии задачи11.
9 См., напр.: Desai R. Intellectuals and Socialism: «Social Democrats» and the British Labour Party. L., 1994. P. 52—53; Callaghan J. Socialism in Britain since 1884. Oxford, 1990. P. 115; Thompson N. Political Economy and the Labour Party. L., 1996. P. 74.
10 Среди них: возобновление дипломатических отношений с СССР (1929 г.), принятие плана Юнга, укрепившего позиции англо-американского блока в решении германской проблемы (1929 г.), Лондонская морская конференция (1930 г.)
11 Adelman P. The Rise of the Labour Party 1880—1945. L., 1995. P. 69; Ward S. James Ramsay Macdonald: Low Born Among the High Brows. N.Y., 1990. P. 180—182.
Тем временем на страну неумолимо наваливались экономические проблемы. Как известно, мировой экономический кризис 1929—1933 гг. охватил все западные страны. Тяжелее всего он ударил по экономике США, а также Германии, где вскоре открыл дорогу рвущемуся к власти фашизму. Однако ситуация в Англии также с каждым днем становилась все более драматичной. За первые 18 месяцев администрации Макдональда число безработных выросло более чем вдвое, достигнув к декабрю 1930 г. двух с половиной миллионов человек12. Все это вызывало раздражение как внутри лейбористской партии, так и за ее пределами.
Вслед за крахом австрийской банковской системы в мае 1931 г., настал черед германской. 15 июля 1931 г. германское правительство заморозило все свои финансовые активы, что затронуло интересы западных финансовых центров, и прежде всего Лондонского Сити. Испуганные вкладчики стали в спешном порядке отзывать свои краткосрочные вклады из английских банков в беспрецедентном масштабе, что в считанные дни поставило под угрозу всю финансовую систему Великобритании. Правительство Макдональда сохраняло надежду на получение крупного международного займа для стабилизации системы, однако 31 июля 1931 г. «точка возврата» была пройдена.
Это было связано с обнародованием доклада комиссии Мэя, которая была назначена еще в марте 1931 г. для изучения финансового положения и выработки конструктивных рекомендаций. Результаты ее исследования превзошли самые худшие ожидания. Как справедливо писал Р. Скиделски, «появление этого доклада... превратило в сущности сугубо финансовый кризис в кризис доверия правительству и стране»13. Согласно подсчетам комиссии Мэя, в 1932/33 финансовом году бюджетный дефицит Англии должен был составить 120 млн фунтов стерлингов, что выглядело настоящей катастрофой. С целью покрытия колоссального дефицита комиссия предлагала увеличить налоги. Однако главным средством, с ее точки зрения, должна была стать жесткая экономия государственных средств (снижение заработной платы, сокращение общественных работ, расходов на здравоохранение). Наибольшую сумму комиссия предполагала сэкономить за счет кардинального (на 20%) сокращения пособий по безработице14.
Излишне говорить, что решиться на проведение столь жестких мер экономии лейбористскому правительству было крайне непросто. Это наносило тяжелейший удар по миллионам малоимущих
12 Cole G.D.H. Op. cit. P. 234.
13 Цит. по: Adelman P. Op. cit. P. 71. См. также: Skidelsky R. Op. cit. P. 354.
14 Snowden P. An Autobiography. Vol. II. 1919—1934. L., 1934. P. 933—934; New Statesman and Nation. 1931. Vol. II. N 24. P. 160.
избирателей, которые совсем недавно голосовали за партию. К тому же обнародование доклада объективно еще более обострило финансовый кризис в стране. Иностранные вкладчики, напуганные плачевным состоянием английской финансовой системы, стали в панике изымать из английских банков оставшиеся вклады. «Бегство от фунта» приобрело катастрофические масштабы. Правительство Макдональда в спешном порядке создало специальный комитет по экономии, куда вошли пять человек: премьер-министр, Ф. Сноуден, А. Гендерсон, Дж. Томас, У. Грэхэм. Первое заседание комитета состоялось 12 августа 1931 г.15
Любопытно, что свое несогласие с рекомендациями комиссии Мэя в то время открыто высказывал на страницах прессы известный английский экономист Дж. М. Кейнс. В своей аргументации он ссылался на то, что сокращение покупательной способности населения как неизбежное следствие предложенных мер лишь усугубит ситуацию. Кейнс настаивал на продолжении общественных работ и на введении фискальных тарифов16. Однако в правительстве со всей очевидностью срабатывало «докейнсианское» мышление. Позиция комитета состояла в том, что бюджет должен был быть сбалансирован любой ценой. Это являлось и главным условием американских банкиров, которое они выдвигали для предоставления Великобритании нового займа Федерального резервного банка Нью-Йорка.
В итоге 19 августа состоялось девятичасовое заседание кабинета министров, где были представлены предварительные предложения комитета и достигнута договоренность об экономии в размере 56 млн фунтов17. Однако уже 20 августа тред-юнионами были категорически отвергнуты почти все предложенные правительством меры экономии18.
Следующие три дня, ставшие последними в истории второго лейбористского правительства, были полны истинного драматизма. Дело в том, что правые оппозиционные партии и банкиры, напротив, сочли изначально заявленную правительством сумму экономии недостаточной, в связи с чем впоследствии в левых кругах даже был раздут миф о «заговоре банкиров»19. Впрочем, эта версия не имела под собой серьезных оснований20. Положение лейбо-
15 Snowden P. Op. cit. P. 936—937.
16 New Statesman and Nation. 1931. Vol. II. N. 25. P. 189—190.
17 Snowden P. Op. cit. P. 940.
18 Ibid. P. 940—941; Labour Magazine. 1931. Vol. X. N 5. P. 200.
19 Об очевидном давлении международных финансовых кругов уже 28 августа 1931 г. говорил секретарь БКТ У. Ситрин (Daily Herald. 1931. 29.VIII). См. также аналогичное выступление Х. Далтона (Daily Herald. 1931. 2. IX).
20 Убедительные доводы против этой версии приведены в работе П. Уильямсона (Williamson P. «A Bankers Ramp?» Financiers and the British Political Crisis of August 1931 // English Historical Review. 1984. Vol. XCIX. N 393. P. 805—806).
ристского правительства в тот момент было настолько незавидным, что в целом, судя по воспоминаниям современников и материалам прессы, складывается впечатление, что оппозиционные партии вовсе не так уж стремились скорее взвалить на себя малоприятный груз ответственности за проведение непопулярных в стране мер экономии.
Вопрос о том, будет ли Англии предоставлен новый международный заем, оставался открытым. В результате была выдвинута идея об увеличении общей суммы экономии еще на 20 млн фунтов. Из них 12,5 млн на этот раз предполагалось получить за счет прямого сокращения на 10% пособий по безработице21. Проблема — способна ли лейбористская партия у власти осуществить такого рода меру и явилась камнем преткновения. На истории второго лейбористского кабинета был поставлен крест. Какова была бы судьба этого правительства при более благоприятной экономической конъюнктуре и других обстоятельствах, сказать сложно. История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Объективно правительство Макдональда оказалось у власти на переломном не только для Англии, но и для всего мирового хозяйства рубеже. Возможно, не имея адекватной экономической стратегии, лейбористам нужно было любой ценой сохранить единство и решительно уйти в оппозицию. Между тем судьба распорядилась иначе. В конечном счете у каждой стороны была своя «правда» и, как ей казалось, своя стратегия.
Раскол
Раскол кабинета Макдональда произошел на историческом заседании 23 августа 1931 г. В тот день девять членов кабинета из двадцати однозначно высказались против сокращения на 10% пособий по безработице. Это были «старая гвардия» (А. Гендерсон, Дж. Клайнс, Дж. Лэнсбери и Н. Эдэмсон) и представители более молодого поколения — У. Грэхэм, А. Гринвуд, А. Александр, Т. Джон-стон, Эдисон22. Учитывая, что многие из них являлись ключевыми правительственными фигурами, отставка кабинета и «гордый» уход в оппозицию, казалось, были неизбежны. В воскресенье вечером 23 августа тысячи людей собрались вокруг Даунинг-стрит. Как писала лейбористская газета «Дейли Геральд», такого скопления народа Англия не помнила со времен Первой мировой войны23.
Однако на следующий день, 24 августа, вопреки ожиданиям выяснилось, что Макдональд внял уговорам короля Георга V и готов
21 Snowden P. Op. cit. P. 944. См. также: Трухановский В.Г. Новейшая история Англии. М., 1958. C. 191.
22 Daily Herld. 1931. 24, 25. VIII.
23 Ibid. 24. VIII.
остаться на посту премьер-министра и сформировать новое, гораздо более узкое по составу «национальное правительство», не носящее какой-либо определенной партийной окраски. Лейбористам в этом кабинете было предложено Министерство финансов (Ф. Сноу-дену), Министерство доминионов и колоний (Дж. Томасу), а также должность лорда-канцлера (лорду Сэнки). Остальные шесть министерских портфелей (включая министерства иностранных дел, торговли, здравоохранения, внутренних дел) были отданы на откуп консерваторам (четыре) и либералам (два)24.
По воспоминаниям вошедшего в кабинет Сноудена, для него это было полной неожиданностью. «Заседание кабинета, — писал он, — я покинул в 22.40 в воскресенье, будучи уверенным, что за лейбористской отставкой» последует формирование консервативно-либеральной коалиции во главе с Болдуином. Аналогичные предположения высказывались и рядом представителей консервативной партии, например Н. Чемберленом25.
В принципе идея коалиции как таковой со времен роспуска консервативно-либерального правительства Д. Ллойд Джорджа (1918— 1922) в послевоенные годы не вызывала энтузиазма ни в консервативных, ни в лейбористских рядах. Лейбористы сознательно делали упор на своей политической зрелости, самостоятельности и нежелании заключать какие-либо предвыборные альянсы, боясь потерять недавно завоеванного избирателя. Потребности искать себе союзника не испытывала и консервативная партия. Скорее, обе партии стремились консолидировать свои ряды на фоне отчаянных попыток слабеющих либералов сохранить за собой достойное место в партийно-политической системе. Однако размах экономических проблем начала 30-х гг. вызывал неизбежные ассоциации с военной эпохой, и в этом контексте вопрос о коалиции, разумеется, обретал новое звучание. Активное участие лидеров оппозиции в консультациях с членами правительства в кризисные дни — яркое тому подтверждение26.
Любопытно, что перед роспуском парламента на каникулы 31 июля 1931 г. Сноуден в палате общин многозначительно подчеркивал ответственность всех партий за выработку антикризисных мер и необходимость сотрудничества. Тем не менее в своей автобиографии он сам обратил внимание, что в тот момент у него не было ни малейшей мысли о национальном правительстве27.
Еще в середине августа 1931 г. возможность создания коалиции обсуждалась на страницах журнала «Нью Стейтсмен энд Нэйшн».
24 Мочульский Н.Ф. Указ. соч. C. 168.
25 Snowden P. Op. cit. P. 951—952.
26 См., напр.: Laybourn K. Philip Snowden. A Biography. L., 1988. P. 132—136.
27 Snowden P. Op. cit. P. 931—932.
Однако издание называло подобную идею «чистой утопией», говоря, что консерваторы, сторонники протекционизма, никогда не согласятся на коалицию с какой бы то ни было партией, стоящей на позициях фри-треда (каковыми являлись и лейбористы, и либералы). «Макдональду же, — подчеркивалось в журнале, — даже если бы он захотел сказать "Да" — на что нет ни малейшего намека... совершенно очевидно не позволят это сделать»28. Макдональд ни у кого позволения и не спрашивал и, что характерно, вообще в своей карьере, принимая противоречивые решения, никогда не считал нужным ни перед кем оправдываться.
Чем был продиктован шаг Макдональда и его коллег войти в нелейбористский кабинет однозначно ответить сложно. В вопросе о том, каково в данном случае было соотношение просто личных амбиций и желания не покидать «тонущий корабль», чаша весов, с моей точки зрения, склоняется все же в пользу последнего. Хотя и амбиции, разумеется, имели место. И все же брошенные Макдо-нальдом в шутку в разговоре со Сноуденом на следующий день после формирования национального правительства слова («Завтра каждая лондонская герцогиня будет гореть желанием меня поцеловать»29) едва ли отражают в полной мере реальные мотивы его поступка. В предшествующее десятилетие Макдональд был чрезвычайно озабочен укреплением имиджа лейборизма как партии, готовой отстаивать не узкоклассовые интересы рабочих, а интересы всего общества, его широких слоев. В этом контексте желание самому выступить на пике экономического кризиса в роли спасителя нации выглядело не столь уж парадоксальным.
Ф. Сноуден впоследствии изложил мотивы своего решения в автобиографии. Он объяснил его чувством долга и ощущением, что у него как у канцлера казначейства просто не было другого пути. Существуют документальные подтверждения того, что Сноуден в любом случае собирался заканчивать политическую карьеру30.
На фоне Макдональда, внешне полного энтузиазма, и никогда не склонного откровенничать перед публикой Сноудена, пожалуй, единственным из вошедших в кабинет лейбористов, кто испытывал определенный дискомфорт, был Дж. Томас — создатель национального профсоюза железнодорожников, человек из рабочей среды, сохранявший, несмотря на высокие правительственные посты, крепкую связь с профсоюзным движением. К тому же, если политическая карьера Макдональда и Сноудена в силу их возраста была на излете, то Томасу было всего 56 лет и при других обстоятельствах он еще мог вернуться к власти. Томас счел нужным объясниться
28 New Statesman and Nation. 1931. Vol. II. N 25. P. 185.
29 Snowden P. Op. cit. P. 957.
30 Ibid. P. 954, 959.
в адресованном его родному профсоюзу достаточно откровенном письме, попавшем на страницы прессы 27 августа 1931 г. В нем он говорил, что не хотел бы выглядеть трусом. «Я осознаю, — писал Томас, — что во многих кругах мой поступок будет представлен неверно и не понят... для меня, без сомнения, гораздо проще было бы пойти иным путем... избежать оскорблений, но... в жизни наступает момент, когда национальный интерес должен быть поставлен на первое место». Томас настаивал на том, что максимальная услуга, которую он на сегодняшний день может оказать своему профсоюзу, — это остаться в правительстве и спасти страну от нарастающего хаоса31. Об этом же он писал впоследствии в своих 32
воспоминаниях32.
В принципе должность министра доминионов и колоний, которую сохранял за собой Томас, не была ключевой в кабинете. Для сместившегося вправо национального правительства этот министр был скорее гораздо более ценен как «человек из народа». Очевидно, свою роль в принятии решения сыграла и исключительная лояльность Томаса по отношению к Макдональду на протяжении всей жизни и многолетней дружбы.
Возвращаясь к проблеме коалиции, нужно сказать, что сформированное 24 августа правительство не было в полном смысле слова таковым. Выступая на следующий день по национальному радио, Макдональд подчеркивал, что созданный им чрезвычайный кабинет состоит из отдельных личностей, но ни в коей мере не являет собой коалицию политических партий33.
Главной и единственной целью правительства называлась борьба с чрезвычайными обстоятельствами. Отсюда вытекало, что кабинет просуществует очень недолгий срок, и как только апогей кризиса останется позади, состоятся всеобщие выборы. Перспектива «выборов по купонам», подобных 1918 г., когда все кандидаты от коалиции получали соответствующий «купон», подписанный лидерами входящих в коалицию консервативной и либеральной партий, отвергалась. Предполагалось, что каждая партия должна была сохранить свое лицо и выйти затем на выборы в качестве абсолютно независимой политической силы34. Более того, Сноуден вспоминал, что ему даже в голову не приходило, что решение о вхождении в «правительство индивидуалов» может привести к скорому расставанию с его собственной партией35. Однако трудно сказать, был ли он здесь вполне откровенен.
31 Daily Herald. 1931. 27. VIII.
32 Thomas J. My Story. L., 1937. P. 197.
33 Daily Herald. 1931. 26. VIII.
34 Ibidem.
35 Snowden P. Op. cit. P. 955.
Возникает другой вопрос. Понимали ли Макдональд и его соратники, что «спасая страну», они неизбежно наносят удар собственной партии? Заявляя о приоритете национальных интересов, они тем самым косвенно свидетельствовали, что лейбористское правительство в одиночку эти интересы отстоять уже неспособно. В определенном смысле это противоречило всем тем усилиям, которые Макдональд, а также Томас и Сноуден, будучи лидерами партии, прилагали, чтобы укрепить именно этот статус лейборизма.
Сам Макдональд не мог не осознавать, что он долгие годы был «лицом партии» и что без него она при всех своих амбициях оказывалась в весьма неблагоприятном положении. «Я отдал свою жизнь созданию политической партии. Я присутствовал при ее рождении, я был ее нянькой в раннем детстве и достиг вместе с ней зрелого возраста», — так начиналось его знаменитое радиообращение 25 августа 1931 г.36
Он не мог не понимать, что сам факт формирования этого «национального правительства» был гораздо более выигрышным для консервативной партии, нежели для лейбористской. Тори получали возможность обрести власть, но одновременно избежать единоличной ответственности за последующие жесткие правительственные реформы в духе «экономии». В этом отношении Макдональд, всегда традиционно выступавший с идеей социальной ответственности государства, служил для них хорошей «витриной» и был на посту премьер-министра новоиспеченного правительства удобной компромиссной фигурой. Не удивительно, что консервативное руководство (Болдуин, Чемберлен), а также либерал Г. Сэмюэль проявили в двадцатых числах августа немалую активность, чтобы не позволить «незаменимому» Макдональду покинуть свой пост37.
Как же все произошедшее было воспринято в самой лейбористской партии? Конечно, одиозные левые деятели, такие, например, как герой всеобщей стачки 1926 г. секретарь профсоюза шахтеров А. Кук, не замедлили высказать свое резко негативное отношение к национальному правительству. Более того, некоторые (тот же Кук, а также бывший председатель БКТ38 Дж. Хикс) сразу же поспешили заявить о возможности наступления в Англии диктатуры, явно проводя аналогии с раздираемой кризисом Германией, управлявшейся посредством чрезвычайных декретов. О. Мосли, к тому времени уже покинувший лейбористские ряды, со своей стороны охарактеризовал 26 августа коалицию как «старую шайку», которая неизбежно приведет к краху всей прежней партийной системы39.
36 Daily Herald. 1931. 26. VIII.
37 Bassett R.. Nineteen Thirty-one Political Crisis. L., 1958. P. 153—156.
38 Британский конгресс тред-юнионов.
39 Daily Herald. 1931. 27. VIII.
Однако если говорить о лейбористской партии в целом, то утверждения, встречающиеся, например, в советской историографии, о том, что лейбористское руководство буквально с первых дней «обрушилось» на бывших лидеров40, выглядит преувеличением. По материалам прессы тех дней складывается впечатление, что партия, в сущности, находилась в растерянности, не зная как реагировать на события и «сохранить лицо» в непростой ситуации. Весьма характерным в этой связи было заявление секретаря партии Гендерсона, обнародованное 25 августа, где он настоятельно советовал рядовым членам «дождаться решения (выделено мной. — Е.С.) законно избранных национальных органов» и не предпринимать опрометчивых шагов41.
27 августа в центральной лейбористской газете «Дейли Геральд» появилась любопытная статья, в которой говорилось, что доблестное имя Макдональда уже вписано большими буквами в историю, поскольку он навсегда останется для Британии первым социалистическим премьер-министром42. «Мы потеряли... тех, кто находился на передовой линии огня, с чьими именами, в особенности в двух случаях, связано было создание нашего движения... это прямая потеря для лейборизма», — скажет впоследствии Гендерсон в стенах парламента43.
Тем не менее 26 августа состоялась объединенная конференция Генсовета БКТ, лейбористского исполкома и консультативного комитета парламентской лейбористской партии, одобрившая поведение министров, отказавшихся поддерживать новую администрацию. «Правительство индивидуалов», согласно принятой резолюции, должно было встретить энергичную оппозицию в парламенте и в стране44. На этом фоне все ждали заседания парламентской лейбористской фракции 28 августа. На заседании было принято официальное решение конституироваться в оппозицию, а также состоялись выборы нового лидера. Им стал А. Гендерсон45. Для партии это было важное и верное решение. «Нужный лидер в этот драматичный момент», — писала Б. Вебб46. Гендерсон, или «дядюшка
40 См.: Мочульский Н.Ф. Указ. соч. C. 169 — 170.
41 Daily Herald. 1931. 26. VIII.
42 Ibid. 27. VIII.
43 Parliamentary Debates, 5-th Ser., House of Commons. Vol. 256. Col. 25.
44 Daily Herald. 1931. 27. VIII. См. также: Labour Magazine. 1931. Vol. X. N 5. P. 201.
45 Информация, что новым лидером, скорее всего, станет А. Гендерсон, появилась на страницах лейбористской прессы уже на следующий день после формирования национального правительства (Daily Herald. 1930. 25.VIII). Хотя имеются свидетельства о том, что Гендерсон совершенно не стремился к этому и даже настойчиво пытался заставить Дж. Клайнса занять пост лидера (Thorpe A. Arthur Henderson and the British Political Crisis of 1931 // Historical Journal. 1988. Vol. 31. N 1. P. 126, 138), в конечном счете информация оказалась верной.
46 Webb B. Diaries 1924—1932 / Ed. by M. Cole. L., 1956. P. 283.
Артур», как его называли лейбористы, никогда не был блестящим оратором, подобно Макдональду, слыл более популярным именно в лейбористской среде, нежели за ее пределами, что, конечно, было минусом с учетом общенациональных амбиций партии. Однако он был уникальным организатором и мог в тот момент консолидировать партию. Не случайно известный английский историк К. Морган, подчеркивая организаторский талант Гендерсона, называл его «лейбористским Бисмарком»47.
Характерно, что из вошедших в правительство лейбористов только лорд Сэнки счел возможным присутствовать на заседании 28 августа и был встречен весьма благожелательно. В целом, по сообщениям прессы, в тот день не было никаких личных нападок ни на Макдональда, ни на других министров, вошедших в новый ка-бинет48. Более того, в официальном послании Гендерсона к лейбористской партии, опубликованном 6 сентября 1931 г., буквально говорилось о том, что «оппозиция новому правительству... не должна сопровождаться личными нападками на бывших коллег, которые, без всякого сомнения, руководствовались глубокими убеждениями». На это же делался акцент в редакционной статье «Дейли Геральд» под заголовком «Никаких личных атак»49. Лейбористская партия по-прежнему пыталась «сохранить лицо». Однако делать это становилось все сложнее.
По разные стороны баррикад
8 сентября 1931 г. английский парламент собрался на свое первое после раскола лейбористского руководства заседание, на котором бывшие соратники разместились друг против друга. По словам Сноудена, когда они с Макдональдом впервые переступили порог палаты общин, то были встречены насмешками и ироничными восклицаниями со стороны небольшой группы лейбористов. Большинство же воздержалось от проявления открытой враждебности. Впрочем, историк и современник событий Дж. Коул вспоминал, что с этого момента обмен колкостями между Сноуденом и лейбористскими «заднескамеечниками» стал обычным делом50. Более того, с началом работы парламента ближайшие соратники Сноудена (его правая рука — министр торговли второго лейбористского правительства У. Грэхем, бывший секретарь казначейства — Ф. Петек Лоуренс) вынуждены были выступить против за-
47 Morgan K. Labour People. Leaders and Lieutenants. Hardie to Kinnock. Oxford, 1987. P. 82.
48 Daily Herald. 1931. 29. VIII.
49 Ibid. 6. IX.
50 Snowden P. Op. cit. P. 965; Cole G.D.H. Op. cit. P. 261.
2 ВМУ, история, № 1 17
конопроектов и бюджета своего недавнего наставника51. Совсем недавно никто не смог бы себе этого даже вообразить.
Национальное правительство во главе с бывшим лейбористским лидером приступило к реализации обещанных планов «экономии». Незамедлительно был предложен Законопроект о национальной экономии, предусматривавший сокращение пособий по безработице на 10%, а также другие жесткие меры. 10 сентября Сноуден представил парламенту новый бюджет, включавший в себя увеличение налогов более чем на 80 млн фунтов. Возвращаясь к тем далеким событиям, нужно, однако, отдавать себе отчет в том, что многие и в парламенте, и в стране воспринимали все это как вынужденную, но необходимую меру. Сам министр финансов с гордостью вспоминал, что никогда в истории Великобритании члены парламента не аплодировали стоя увеличению налогов52.
Между тем полученный после формирования нового кабинета американо-французский заем был быстро исчерпан. Наблюдалось сокращение золотого запаса Английского банка и депозитов коммерческих банков. Все это привело к тому, что в итоге 21 сентября 1931 г. правительство вынуждено было пойти на отмену золотого стандарта фунта. В результате английская валюта обесценилась примерно на одну треть. После чрезвычайных, осуществленных в сжатые сроки, экономических реформ в Англии предполагалось провести всеобщие выборы. В скорейших выборах была заинтересована консервативная партия, надеявшаяся, что после всего произошедшего избирателя удастся, наконец, склонить к поддержке политики протекционизма.
На основании официальных публикаций можно сказать, что изначально лейбористская партия не предполагала, что на выборах Макдональду и его бывшим соратникам придется выступить друг против друга. В лейбористской прессе активно муссировались слухи, что после скорой отставки Макдональд, возможно, станет вице-королем Индии или отправится в длительное мировое турне53. В середине сентября 1931 г. на страницах «Дейли Геральд» появились комментарии относительно того, что на выборах будущую коалицию, очевидно, составят консерваторы и часть либералов, готовых поддержать политику протекционизма54.
«Страшная» мысль, что премьер-министр может все-таки выйти на выборы во главе консервативно-либерально-лейбористской коалиции своих сторонников и соответственно выступить против
51 Это широко освещалось на страницах прессы ^м., напр.: Daily Herald. 1931. 16. IX; 17. IX; 19. IX; 24. IX).
52 Snowden P. Op. cit. P. 972.
53 См., напр.: Daily Herald. 1931. 6. IX.
54 Ibid. 15. IX.
ушедшей в оппозицию официальной лейбористской партии, была озвучена на страницах «Дейли Геральд» 18 сентября 1931 г.55 Однако до поры до времени все это оставалось на уровне домыслов и прогнозов. Как говорил в своем выступлении один из лейбористских руководителей Г. Моррисон, это было бы слишком хорошо для консервативной партии, чтобы оказаться правдой56.
По сообщению газет, во вторник вечером 22 сентября Макдо-нальд, никем не замеченный, вышел с Даунинг стрит 10 через заднюю дверь и уехал в неизвестном направлении57. В ближайшие дни он не появлялся в Лондоне. Премьер-министру предстояло принять одно из самых важных в своей жизни решений. Серьезно осложняло ситуацию то, что не все входившие в правительственную коалицию лейбористские соратники Макдональда были готовы поддержать на выборах протекционизм, на котором настаивала консервативная партия. Если Дж. Томас и сам Макдональд были, судя по всему, готовы к компромиссу, то министр финансов Ф. Сноу-ден традиционно являлся ярым сторонником фри-треда. Против протекционизма выступал и ряд видных либералов, например Г. Сэ-мюэль58. В этой обстановке Макдональд, мастер политического маневра, стал постепенно склоняться к мысли о том, что может выйти на выборы во главе коалиции, но потребовать у избирателя так называемого «докторского мандата». Это означало свободу рук в проведении тех реформ, которые правительство сочтет нужным осуществить исходя из конкретной ситуации, что допускало и политику протекционизма, однако не ставило ее во главу угла избирательной кампании, как того хотели консерваторы59.
На этом фоне 28 сентября национальный исполком принял наконец решение об исключении из лейбористской партии Макдональда, Сноудена, Томаса и еще десяти человек, поддерживавших национальное правительство в парламенте. Решение касалось также лейбористских представителей в палате лордов — лорда Сэнки и лорда Эмалри. Об этом было объявлено на страницах прессы 30 сентября60. Данный шаг означал, что на предстоявших выборах лейбористская партия намеревалась выставить своих альтернативных кандидатов в округах изгнанных из партии членов. В качестве главного довода приводились слова самого же Макдональда, сказанные им незадолго до этого по поводу исключения из лейбористских рядов будущего фашистского вождя О. Мосли: «Эти места
55 Ibid. 18. IX.
56 Ibid. 28. IX.
57 Ibid. 23. IX.
58 Ibid. 26. VIII; 28, 29. IX.
59 Ibid. 28. IX.
60 Snowden P. Op. cit. P. 987; Daily Herald. 1931. 30. IX.
были завоеваны во имя социализма... и лейбористская партия должна их отвоевать»61.
Именно после этого в официальной лейбористской прессе появились резкие, уже ничем не сдерживаемые нападки на премьера и весьма злобные карикатуры62. Если раньше, несмотря на драматизм ситуации, даже некоторые левые критики Макдональда, такие, как Г. Ласки, не ставили под сомнение, что он руководствовался «высокими мотивами»63, то решение Макдональда выйти на выборы во главе коалиции было воспринято, пожалуй, даже более болезненно и оказалось последней каплей, которая переполнила чашу терпения лейбористских функционеров. Весьма характерным в этом отношении был комментарий Г. Моррисона: «Я могу понять все поступки премьер-министра вплоть до того момента, когда он позволил превратить себя в орудие партии тори на этих бесчестных выборах»64. Заявления о том, что премьер оказался «самым большим и зловещим предателем, когда-либо известным этой стране», станут типичными в речах разгневанных лейбористских ораторов65.
Через несколько дней после исключения из лейбористских рядов Макдональд волей случая оказался в одном поезде вместе с бывшими соратниками — А. Гендерсоном, Г. Моррисоном, А. Гринвудом, Х. Далтоном, ехавшими на конференцию лейбористской партии в Скарборо. По сообщениям прессы, они даже не разговаривали66.
В такой беспрецедентной обстановке в октябре 1931 г. в Великобритании началась короткая трехнедельная избирательная кампания. В отличие от «выборов по купонам» 1918 г., правило, что в каждом избирательном округе должен быть только один кандидат, поддерживающий национальное правительство, в 1931 г. формально не соблюдалось. В итоге сторонники коалиции противостояли друг другу в 88 округах67. Однако имели место и многочисленные предвыборные «пакты». Характерно, что штаб-квартира Макдональда и его соратников (экс-лейбористов, или национальных лейбористов, как они теперь себя называли) находилась в двух шагах от штаб-квартиры консервативной партии68.
Национальное правительство не выставило на выборах какой-либо яркой конструктивной программы. Помимо того что и консер-
61 Ibidem.
62 См., напр.: Daily Herald. 1931. 1, 12. X.
63 Daily Herald. 1931. 29.VIII.
64 Ibid. 12. X.
65 См., напр., характерное выступление члена парламента Джо Бэти (Daily Herald. 1931. 5. X).
66 Daily Herald. 1931. 3. X.
67 Joyce P. Politico's Guide to UK General Elections 1832—2001. L., 2004. P. 220.
68 Daily Herald. 1931. 9, 10, 12. X.
ваторы, и часть либералов, входивших в предвыборную коалицию, опубликовали собственные избирательные манифесты, за подписью Макдональда был обнародован отдельный манифест. В духе вышесказанного он содержал скорее просьбу предоставить свободу маневра следующему правительству, нежели предлагал четкий перечень намеченных реформ69.
Лейбористы оказались лучше готовы к выборам с технической стороны (сумев выставить почти 500 кандидатов и получить существенное денежное вливание от тред-юнионов), чем идейно. Их программа была чересчур левой, чтобы повторить успех 1929 г. Она включала в себя передачу в общественную собственность энергетики, транспорта, черной металлургии, сталелитейной промышленности, национализацию и контроль над банковской системой, контроль над ценами, развитие социального законодательства, немедленное восстановление сокращенных пособий по безработи-це70. Однако неясным оставался вопрос о том, как, отвергая протекционизм, лейбористы собирались сохранить сбалансированный бюджет в случае увеличения социальных выплат. К тому же, по-прежнему делая ставку на свободу торговли, лейбористы не учли, что приверженность этой политике в период кризиса подорвала веру в нее избирателя и протекционизм становился в стране все популярнее.
Более того, начиная лейбористскую предвыборную кампанию 7 октября, Гендерсон ясно дал понять избирателям, что его партия будет «решительно и смело двигаться к созданию социалистического общества»71. В сравнении с концом 20-х гг. это была определенная корректировка курса, поскольку на прошлых выборах социалистическая идея преподносилась в лейбористских заявлениях гораздо более осторожно.
Впрочем, самым болезненным для лейбористской партии обстоятельством, несомненно подрывающим ее авторитет в глазах населения, было то, что ее бывшие руководители оказались теперь в стане противников. В результате в центре избирательной кампании была не просто программная полемика, а захватывающий поединок бывших соратников. И если Макдональд в принципе старался воздерживаться от чрезмерно жестких высказываний, то Сноуден в полной мере давал волю своему красноречию. Его последнее выступление в парламенте 2 октября 1931 г., когда он публично обвинил бывших коллег, лишившихся теперь в его лице своего главного финансового эксперта, в абсолютной экономической беспомощ-
69 British General Election Manifestos 1918—1966 / Ed. by F.W.S. Craig. Chichester, 1970. P. 66.
70 Ibid. P. 69—70, 72.
71 Daily Herald. 1931. 8. X.
ности, было яркой тому прелюдией72. Апогеем же явилось известное выступление Сноудена по радио за несколько дней до выборов, где он открыто утверждал, что лейбористская программа являет собой вовсе не социализм, а «обезумевший большевизм», а ее реализация может «уничтожить последние остатки доверия и довести страну до катастрофы»73.
Объективности ради нужно сказать, что и лейбористская пропаганда вышла на выборах за рамки допустимого, заявив 26 октября, что Макдональд является сторонником фашистского стиля руководства, а голос в пользу национального правительства будет не только голосом против демократии и политической свободы, но и шагом в сторону установления в Англии «дешевого фашизма», подобного режиму Муссолини74.
Результаты такого обмена резкостями превзошли самые худшие ожидания лейбористов. Сторонники национального правительства получили 521 парламентское место. Лейбористская партия собрала более 6 млн голосов, но по мажоритарной системе это позволило ей провести в парламент только 52 депутата75. Ситуация усугублялась тем, что забаллотировано оказалось практически все руководство: А. Гендерсон, Дж. Клайнс, Г. Моррисон, У. Грэхем, А. Гринвуд, Эдисон и многие другие. Из второго правительства Макдональда только три бывших министра вновь смогли переступить порог палаты общин (Дж. Лэнсбери, К. Эттли, С. Криппс). Учитывая количество выдвинутых кандидатов, такого поражения лейбористская партия еще не знала и больше в XX в. с подобным не сталкивалась. Страна, напуганная экономическими проблемами последних месяцев, оказалась не готова вручить свою судьбу в руки полевевшей, не имеющей внятной антикризисной программы лейбористской партии. Последующие 30-е гг. стали эпохой правления консерваторов, которые в результате всех этих событий
в очередной раз оказались в наибольшем выигрыше.
* * *
Как и предсказывала лейбористская пресса, Макдональд и его соратники экс-лейбористы стали для мощной консервативной партии лишь временными попутчиками, чье политическое влияние на фоне уходящих в прошлое кризисных событий неизбежно сокращалось. Годы спустя в разговоре с известным британским историком Г. Николсоном бывший лейбористский лидер сказал: «Любой человек... в то время, зная все, о чем знал я, поступил бы
72 Parliamentary Debates. Vol. 257. Col. 776.
73 Times. 1931. 19. X; Manchester Guardian. 1931. 19. X.
74 Daily Herald. 1931. 26. X.
75 British General Election Manifestos. P. 63.
также. Но порой мне хотелось бы, чтобы кто-то другой оказался тогда на моем месте»76. В 1935 г., за два года до смерти, Макдо-нальд уступил место премьера лидеру консерваторов С. Болдуину.
В целом, если внимательно всмотреться в пеструю панораму событий того времени, картина выглядит весьма противоречивой и порой не столь однозначной для безоговорочного осуждения или оправдания отдельных личностей и совершенных поступков. Трудности испытывали и современники. К примеру, в 1931 г. Макдо-нальд, несмотря на «предательство», уверенно победил лейбористского соперника в традиционном шахтерском лейбористском округе Сихэм, демонстративно используя в своей пропагандистской кампании знакомую партийную символику — зеленый и белый цвета, а также продолжая называть себя социалистом и лей-бористом77.
Ф. Сноуден, в полной мере «выполнивший» свою миссию в ходе избирательной кампании 1931 г., не смог долго удержаться у власти, да и не стремился к этому. Получив титул пэра и став лордом хранителем печати в новом коалиционном правительстве, он менее чем через год (в сентябре 1932 г.) вышел в отставку, не смирившись с переходом к политике протекционизма78. Он изменил партии, но оказался не готов изменить своим экономическим взглядам в угоду конъюнктуре. В 1934 г. была опубликована его автобиография, в которой он ни в чем не раскаивался.
Политиком, в полной мере при жизни расплатившимся за свою вину, стал Дж. Томас. В ответ на ультиматум профсоюза железнодорожников выйти из национального правительства он был вынужден еще 31 августа 1931 г. со слезами на глазах расстаться с родным тред-юнионом. «Моя жизнь была отдана защите их интересов»79. «Как глупо, неблагодарно и непохоже на железнодорожников, которых я знал и в которых все еще верю», — напишет он позже80. Как и Макдональд, Томас победил в 1931 г. в своем старом округе в Дэрби. По подсчетам его биографа, каждые два из пяти лейбористских голосов были отданы ему. Дэрби не пожелал расставаться с проверенным и испытанным кандидатом. Однако это был лишь временный триумф. Национальный профсоюз железнодорожников лишил Томаса пенсии. В период премьерства Болдуина Томас был обвинен в разглашении государственных финансовых секретов влиятельной в журналистских кругах фигуре, от которой к тому же он был финансово зависим. Обвинение никогда не было пол-
76 Nicolson H. King George the Fifth. His life and Reign. L., 1952. P. 494.
77 Daily Herald. 1931. 7, 12. X.
78 Laybourn K. Op. cit. P. 147—148.
79 Thomas J. Op. cit. P. 197.
80 Daily Herald. 1931. 18. IX.
ностью доказано, но Томасу пришлось вначале оставить Министерство по делам колоний (май 1936 г.), а затем сложить с себя депутатские полномочия. «Как вы думаете, партия примет меня обратно?» — этот вопрос с навязчивой регулярностью он задавал бывшим коллегам и друзьям81. Томас дожил до триумфальной лейбористской победы 1945 г., но партия никогда его не простила.
В конечном счете лейбористы перевернули страницу 1931 г. На политическом небосклоне появились новые герои. Начиная с середины 30-х гг. свое место на капитанском мостике заняло второе мощное поколение — К. Эттли, Г. Моррисон, Э. Бевин, А. Гринвуд, Х. Далтон. Они руководили партией в тревожные военные годы и привели ее к новой победе.
Думается, что было бы некоторым преувеличением рассматривать произошедшие в 1931 г. события как раскол лейбористской партии в целом. Несмотря на резонанс и весь драматизм случившегося, нельзя забывать, что от лейбористов откололась лишь очень небольшая часть, хотя и включавшая в себя трех «политических тяжеловесов». Сама партия осталась единой как на национальном, так и на региональном уровне.
Если же говорить о некоем идейном надломе на рубеже 20— 30-х гг., то, несомненно, он имел место, однако был следствием не только расставания с правыми вождями, но и принципиального изменения экономической ситуации в сравнении с не знавшим до этого подобных кризисов послевоенным десятилетием. Привычный мир, основанный на принципах свободы торговли, незыблемости золотого стандарта, рушился прямо на глазах. Не случайно известный британский исследователь А.Дж.П. Тейлор называл 1931 г. «водоразделом» в английской истории82. Более того, было бы преувеличением сказать, что кризис начала 30-х гг. поставил в идейный тупик лишь левый политический фланг Великобритании в лице лейбористов.
Действительно, события 1931 г. стали неким рубежом, после которого партия начала двигаться влево. Причиной тому, помимо смены руководства, явился также общий подъем радикализма среди части лейбористских сторонников. Существенно и то, что, в отличие от 20-х гг., лейбористская партия в 30-е гг. впервые без особого риска могла позволить себе подобный политический маневр влево. Если сама она в 1931 г. получила «ранение», то еще более серьезный, «смертельный удар» был нанесен политическому центру. Либеральная партия, раздираемая личной борьбой за власть, оказалась расколота на три части и в 30-е гг. даже теоретически не
81 Dictionary of Labour Biography / Ed. by G.Rosen. L., 2001. P. 573.
82 TaylorA.J.P. English History, 1914—1945. Oxford, 1965. P. 298.
могла быть для лейбористов серьезным конкурентом. Однако говоря об эволюции лейбористских взглядов, необходимо подчеркнуть, что закрепившаяся в эпоху Макдональда идея о лейборизме как о партии, претендующей на поддержку не только рабочих, но и всей нации, несмотря на сдвиг влево, сохранилась и в дальнейшем также звучала в лейбористской пропаганде.
Парадокс заключается в том, что лейбористская партия в момент испытания оказалась на редкость прочной в значительной мере благодаря усилиям именно тех людей, которые явились его причиной. Прежде всего это касается самого Макдональда, проведшего партию через важнейшие в ее истории 20-е гг., позволившего ей почувствовать «вкус власти», закрепившего ее на широком левом фланге, завоевавшего для лейбористов статус второй правящей партии в британской политической системе.
В то же время нельзя не признать, что 1931 г. пал мрачной тенью на историю партии, которая до этого, по справедливому замечанию А. Гендерсона, «двигалась от успеха к успеху»83. Обида, разочарование в бывших вождях еще долгие годы бередили души лейбористских сторонников. На дальнейший характер развития партии повлияло и то, что в последующие десятилетия (за исключением Второй мировой войны) лейбористы панически боялись коалиций, помня о печальном опыте 1931 г.
Поступила в редакцию 08.06.2007
83 ЬаЪоиг Ма?агте.1931. Уо1. X. N. 7. Р. 292.
