Научная статья на тему 'Балканославянская культурная лексика: дериваты ot+SURVA'

Балканославянская культурная лексика: дериваты ot+SURVA Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
170
18
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
новогодняя обрядность / культурный диалект / балканские славяне / ритуальное битье / этимология / ареалы
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

BALKAN - SLAVIC CULTURAL LEXIS: derivatives of'SURVA

BALKAN SLAVIC CULTURAL LEXIS: derivatives of +SURVA. The article discusses the geographical distribution and the etymology of the terminological ritual lexis formed from +surva. The significance of the areal factor is shown to confirm the various hypotheses about the irradiation center of the term in the Balkans.

Текст научной работы на тему «Балканославянская культурная лексика: дериваты ot+SURVA»

V. Современные исследования в славянском языкознании

А. А. Плотникова (Институт славяноведения РАН, Москва)

Балканославянекая культурная лексика: дериваты ot+SURVA*

Abstract:

Plotnikova А.А. BALKAN- SLAVIC CULTURAL LEX1S: derivatives of+SURVA

BALKAN - SLAV1C CULTURAL LEXTS: derivatives of +SURVA. The article discusses the geographical distribution and the etymology of the terminological ritual lexis formed from +surva. The significance of the areal factor is shown to confirm the various hypothèses about the irradiation center of the term in the Balkans.

Ключевые слова: новогодняя обрядность, культурный диалект, балканские славяне, ритуальное битье, этимология, ареалы.

Диалектный континуум и типы ареалов

Изучение диалектных зон и ареалов по данным терминологической лексики духовной культуры требует тщательного выявления экстралингвистических контекстов ее функционирования (из сферы календарной и семейной обрядности, народной мифологии и др.). Очень часто именно экстралингвистические признаки помогают определить или уточнить зоны «культурных диалектов» в генетически однородном (например, Славия) или неоднородном (например, зона Балкан) пространственном континууме.

О «культурном диалекте» в этнолингвистическом аспекте писал Н.И. Толстой в связи с новым подходом к изучению славянской лингвогеографии, который базируется на идее о том, что «диалект (равно как и макро- микродиалект) представляет собой не исключительно лингвистическую территориальную единицу, а одновременно и этнографическую, и культурологическую... »1.

По результатам многих собственно лингвистических признаков определяется восточная, или балканская, часть Южной Славии (см., например, пучки изоглосс, определяемые П. Ивичем2).

К балканским признакам в сфере народной духовной культуры и отражающей ее лексике относятся (статус балканского признака в данном случае достаточно жесткий - такого же уровня «балканскости» как, например, наличие постпозитивного артикля в южнославянских языках):

' Работа выполнена в рамках Программы ОИФН РАН «Генезис и взаимодействие социальных, культурных и языковых общностей», проект «Карпатская культурно-языковая общность в балканской перспективе».

- использование амулета «мартеница» (редкими являются иные названия амулета),

-празднование «волчьих» дней (причем изолекса дериватов наименований праздника от *vьlk проходит через западную Болгарию, а изодокса — через восточную Сербию, где распространены наименования типа Мратшщи) и др.

К тому же разряду исключительно балканских признаков относится обычай новогоднего обхода с оплодотворяющими прутиками типа сурвакари, о котором пойдет речь в данной работе.

Балканский характер (или характер балканских инноваций) отмеченных признаков определяется наличием тех же признаков в балканских неславянских традициях и отсутствием таковых в традициях Северной Славии (восточнославянских и западнославянских).

Западная граница балканославянского диалектного континуума отличается динамикой распространения признаков, относящихся к различным уровням языка. Многие так называемые балканские инновации в языке имеют сильно размытые контуры на западной границе балканославянского ареала (территория Сербии), показывая направление распространения балканизмов в северо-западном направлении (например, аналитический тип склонения, отсутствие тонических характеристик ударения). Картографирование терминологии традиционной духовной культуры в совокупности с соответствующими экстралингвистическими признаками, позволяет выявить различные типы конфигурации балканославянского ареала, а также градацию внутри этого ареала в его западной части. На основе картографирования экстралингвистических особенностей новогодних процессий колядующих, обозначаемых дериватами от (с учетом фонетико-словообразовательных вариантов терминов), определяются широкий и узкий ареалы в зоне бытования культурного термина у балканских славян - болгар, македонцев и отчасти сербов.

Как показывает карта диалектной лексики от ^игуа, данная терминология обнаруживается только в восточной части южнославянского ареала3. По поводу функционирования терминологической лексики, образованной от +зип>а, необходимо сделать следующие замечания.

На карте показан ареал лексемы ^игуа и дериватов как терминологической лексики, обозначающей новогодний обрядовый обход колядующих разного типа (традиционного типа, с палочками, и все другие: колядующие без ритуального предмета, ряженые с имитацией свадьбы, колядующие без масок, но и без функции битья ветками, палочками, а также функционирование культурного термина в речи колядующих, называемых иначе, например, ва-силичари).

Терминологическая лексика от +5мгуд на болгарской и македонской территории преимущественно представлена в форме с [у] в корне: сурвакари 'обрядовые лица', сурвачка, суровачка, сурвиска и т.п. 'обрядовый атрибут (специальная палочка, ветка)', сурвакане 'новогодний обрядовый обход с битьем домочадцев', Сурваки 'праздник Нового года' и т.д. Однако повсеместно в южной и юго-восточной Сербии, а также в ряде мест северной Македонии

и Средней Западной Болгарии отмечаются лексемы с корневым [и]: ю.-вост.-серб. сировари (Лесковац, Буяновац, Пчиня; в Лесковацком Поморавье - еще и сироварски крава/' для одаривания колядующих), сироварштине (Вране), с.-макед. сировари (Куманово, Крива Паланка), з.-болг. сироваскари, сировас-карё (Юостендилский край), сировашкари (Бурел), при этом обрядовые атрибуты (прутья, палки) могут называться как сйровн 'аци (Бурел), сироваски (Кюстендил), так и суровице (серб., Вране). В южносербских областях словообразовательное гнездо, соответственно, также преимущественно с корневым [и]: сироварство, сироваргитина 'новогоднее колядование' (Горня Пчиня).

На всей остальной территории Болгарии, кроме крайней западной ее части, преимущественно бытуют варианты с [у]: сурвари, сурвакари, суркувари, суруфкари, сурвакарчета и т.д. 'новогодние дружины, совершающих обход с прутиками', сурвачка, сурватка, сурувачка и т.п. 'кизиловый или иной прутик для битья', сурвакане 'новогодний обход с прутьями', сурвакня 'новогоднее благопожелание'

Узкий ареал образуют названия от +$ип>а как обозначение новогодних дружин колядующих традиционного типа, исполняющих ритуальное битье домочадцев палочкой, веткой, специальным жезлом с украшениями и т.п., распространены практически на всей территории Болгарии и отчасти в Македонии. Именно этот тип «сурваканья» известен балканским неславянским народам - грекам (аоЬрРа) и румынам (итЫа, те^ си зогсоча 'идут с «сорковой»').

В отдельных районах Македонии (на севере и юге) фиксируются названия от +5ыгуо как обозначение новогодних дружин колядующих без ритуального предмета - палочки, ветки, украшенного жезла. В Македонии также отмечено и функционирование терминологической лексики от *зип>а только в ритуальной речи новогодних дружин колядующих (в поздравительных вербальных клише, обрядовых песнях), например, в районе Прилепа колядующие обходят дома и поют песни, начинающиеся словами «Суро_ща, габро;)ца.. ,»4. При этом наименования самих колядующих либо отсутствуют, либо не связаны с +5мт2 (;цамалари, василичари), например в районе Велеса василичари - новогодняя дружина ряженых с персонажем невеста, для которой собирают деньги, высказывая пожелания счастливого нового года: «Сурова, сурбвица, весела годиница!»5. Очевидно, эти центральные и южные регионы Македонии по данному признаку формируют переходную зону отсутствия / наличия обряда «сурваканья» традиционного типа.

Четко определяемый микроареал в пограничной зоне западной Болгарии (район Кюстендила и Перника), южной Сербии (Враньское Поморавье, район Буяноваца, Пчиня, Прешево) и северной Македонии (Куманово, Крива Паланка, Делчево) образуют наименования, связанные с как обозначение новогодних дружин ряженых, имитирующих свадьбу (с персонажами «жених» и «невеста»), то же явление отмечено в верхнем течении р. Марица, в районе Пазарджика и Чепина. В северной Македонии этот ареал, возможно, подтверждается названиями от +5мгаг, обозначающими новогодние дружины ряженых и в тех случаях, когда тип ряжения в источнике не указывается (в кон-

тексте описания подразумевается, что дружина ряженых изображает свадебную процессию6.

Единичный случай названия от +surva как обозначения новогодних дружин колядующих с обрядовым реквизитом иного типа (колокольчики, дубинки) обнаруживается у сербов Лесковацкой Моравы: колядующие без масок, называемые сировари, шли с криком «Сирово - бурово!», собирали продукты; для них пекли специальный хлеб - сироварски кравар. И это самый западный пункт распространения термина от +сурва в Сербии и соответственно - в южнославянском континууме.

Таким образом, значительная часть всего ареала обрядовой лексики от *surva либо показывает отсутствие основного типа традиционного обхода с прутом (южная Сербия, Средняя Западная Болгария, северная Македония), либо отмечена параллельным существованием иных обрядовых контекстов, связанных с новогодней обрядностью (территория Македонии).

Этимология терминов от *сурва

Как уже упоминалось выше, традиционный обход новогодних обрядовых лиц с веточками, включающий битье людей, скота, построек и т.д., известен в балканских неславянских странах, в Греции и Румынии. Причем, особенно важно отметить, что этот обряд вместе с обозначающей его терминологией от *surva бытует в северной Греции (греческой Македонии и Фракии) и южной Румынии. Так, у греков в районе г. Козани (Эгейская Македония) при сборе материалов для «Малого диалектологического атласа балканских языков» зафиксировано: та SoúpPa 'вечер перед Новым годом'; 'группа детей или взрослых, обходящих дома с благопожеланиями на Новый год'; 'новогодняя ночь'; 'дары колядующим и ритуальный хлеб для них', а также и 'кизиловая палка или ветка, которой колядующие били встречных в ночь на Новый год'8. Таким образом, в этом греческом регионе представлен весь спектр значений *surva, известных в болгарском и македонском языках.

Что касается территории Румынии, то наиболее достоверный на сегодняшний день этнографический источник - Мушля И., Бырля О. «Типология фольклора. Из ответов по вопроснику Хашдеу» - позволяет определить бытование этого обряда в следующих областях Румынии (с востока на запад): До-бруджа (Констанца, Тульча, Брэила), Мунтения (Яломица, Дымбовица, Прахо-ва, Мусчел, Бузэу, Рымникул-Сэрат), Олтения (Телеорман, Олт, Долж) и Ба-нагг9. Другими словами, очевидно преимущественное распространение обряда в южной части Румынии,10 примыкающей к болгарскому культурно-диалектному континууму.

По поводу этимологии +surva и его дериватов существует две версии.

Первая, греческая, версия подкрепляется идентичными обрядами в северной Греции, там же фиксируется обслуживающая обряд терминология: aoúppa 'обряд новогоднего битья ветками', 'ветка, обрядовый атрибут' и т.д. Сторонники греческой этимологии предлагают искать происхождение обрядовых терминов от aoúppa 'плоды дикой груши' (aoupfM 'дикая груша' из лат. sor bus

'груша')11, либо ооирРа 'кизил'12. М. Филипова-Байрова высказывает гипотезу о том, что обычай болгарского «сурваканья» первоначально появляется в Македонии и восточной Фракии под влиянием подобных обычаев в Византии (известных до настоящего времени в Понте и Кападокии), в свое время заимствованных от римлян13.

Славянская версия происхождения термина связывается с суров в значениях 'сырой, влажный', 'дающий жизнь'14 или же со значением 'крепкий', 'твердый'15. При этом северногреческие термины рассматриваются как заимствования (вместе с обрядом) из болгарского, поскольку это территория тесных славяно-греческих контактов16. В этой связи любопытны, на наш взгляд, периферийные формы сировари (южная, юго-восточная Сербия), сировар-штине (Западная Болгария), иногда рассматриваемые сторонниками греческой этимологии как действие «народной этимологии» в южнославянских языках, усиливающей схождение со значениями 'сырой, влажный' и под.

В версии славянского происхождения термина исследователями подчеркивается изначальное функционирование +5ип>а в качестве заклинательной формулы (зачины благопожеланий: Сурва, сурва година или Сурова, сурова година), при этом вторичными являются глагол сурвакам, отглагольные существительные сурвакане и под. Достаточно логично в таком случае, что рум. $огсош 'ветка для новогоднего обхода с битьем' рассматривается как существительное от глагола а вогсоуг, которое в свою очередь происходит от болг. сурвакам. Любопытно, что именно в румынской традиции на уровне самого обрядового текста сохраняется идея битья «живой, сырой, свежей» веткой: в Олтении17 в день св. Андрея дети отрезают ветки плодовых деревьев - яблони, груши, черешни, сливы - и ставят в теплое место в сосуд с водой, чтобы на Новый год при обходе для битья родителей и родственников использовать уже давшие листву и расцветшие ветки.18

Третья версия, которую автору приходилось слышать в беседах с коллегами-этнографами из Румынии, связана с идеей происхождения самого обряда как субстратного элемента (фракийского, протобалканского), но на уровне языка эта версия никак не подкрепляется лексическим материалом, тогда как сама идея ритуального битья веткой, прутьями с целью наделения объекта здоровьем, силой, крепостью известна практически всем славянам, о чем писал еще Н.И. Толстой, исследуя ритуальное битье у славян", причем ритуал может быть приурочен как к рождественско-новогоднему периоду (и дням, ему предшествующим),20 так и к весенним праздникам.21 Вместе с тем, сам термин +5мгуя не известен в славянских традициях вне Балканского полуострова.

Таким образом, обратившись к ареальной картине бытования термина, мы видим, что по первой версии (греческой) распространение обряда и термина шло с юга на север (из Греции через всю Болгарию в Румынию), захватывая примыкающие к болгарско-македонской зоне и области южной и юго-восточной Сербии, где известны формы типа с сиров- (сировари и под.). По второй версии, центр иррадиации термина следует искать на территории вое-

точной части южнославянского континуума, возможно, на территории греко-славянских контактов, т.е. у славян в той же фракийской области Греции, откуда они распространились далее на север, либо же в зоне архаического сербско-болгарского пограничья, в южной его части, где до сих пор сохраняются формы с сиров-. При этом болгарские и македонские обрядовые термины су рва, сурова и т.п. оказываются специфическим славянским образованием именно в восточной части Южной Славии и типологически, в контексте греческого и румынского культурного словаря, могут и должны считаться балканизмами.

В заключение необходимо еще раз обратить внимание на ареальный критерий в этимологических исследованиях: в данном случае этот критерий, во-первых, подтверждает версию о болгарском заимствовании в румынском -sorcova (в противовес возможным дакийским, протобалканским и иным версиям этнографов); во-вторых, показывает компактный ареал наименований с сиров- в сербско-болгарско-северномакедонском пограничье, аналогично другим архаическим компактным ареалам в зоне сербско-болгарского пограничья (Лада, тенъц, росоманка и др.)22, что укрепляет теорию о первичном возникновении культурных терминов от слав. сиров-/суров- с чередованием в корне. Впрочем, ареальный критерий в данном случае оставляет возможности и для греческой этимологии термина, поскольку показывает западную границу восточного южнославянского ареала *surva, сопоставимую с иными изо-лексами и изодоксами в этой части Южной Славии, в ряде случаев маркирующих границу греческого культурного влияния на южнославянский мир.

Примечания

1 Толстой H.H. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995. С. 21.

1 ИвиЬ П. Српскохрватски д^алекти. Н>ихова структура и pa3Boj. Прва кн>ига. // ИвиЬ П. Целокуп-иа дела. Сремски Карловци — Нови Сад, 1994. С.25,27.

5 См. Плотникова A.A. Этнолингвистическая география Южной Славии. М., 2004. С. 420.

4 Ристовски Б. Машките еротски народни песни околу коледниот огин во некой места во Македонка // Македонски фолклор. CKonje, 1975. Год. VIII. Бр. 15-16. С. 222.

5 Село Теово, обл. Азот, соб. зап., 1999 г. (Республика Македония).

6 См., например: СпетиеваА. Обреди со маскиран.е Kaj Македонците и другите Балкански народи за време на сезонските промени // Balkanoslavica. Прилеп, 1998. Бр. 25. С. 63,67.

7 boptfeeuh М. Живот и обичадо народни у Лесковачюу Морави // Српски етнографски зборник. Београд, 1958. Кн,. 70. С. 354-355.

* Зайковская Т., Зайковский В. Этнолингвистические материалы из Северной Греции (с. Эратира, округ Козани) // Исследования по славянской диалектологии. 7. Славянская диалектная лексика и лингвогеография. М., 2001. С. 159.

9 Mujleal., Birlea О. Tipología folklorului. Din ráspunsurile la chestionarele luí B.P. Hasdeu. Bucure§ti, 1970. S. 328-329.

10 Современные полевые обследования, предпринятые российскими учеными по этнолингвистической программе в Олтении (регион Вылчи, собиратель - Н.Г. Голант) и Муитении (регион Бузэу, собиратели - A.A. Плотникова, Н.Г. Голант), подтверждают хорошую сохранность обрядов «с сорковой» (си sorcova).

" Фиттова-Байрова М. Гръцки заемки в съвременния бьлгарски език. София, 1969. С. 161.

Йорданова Л. За народните сурвачки в България II Известия на Етнографския институт с музей. София, 1968. Т. U.C. 278.

15 Филипова-Байрова М. Към въпроса за произхода на думата сурва и обичая да се сурвака на Нова година // Български език. София, 1965. Год. XV. Кн. 6. С. 515-519.

14 Тодоров Т. Относно произхода на сурва, Сурва, сурвакам, сурвака, Сурваки и на други производим от сурва // Български език. София, 1993/1994. Год. XLIII/XLIV. Кн. 4. С. 346.

Эту гипотезу Ст. Младенова поддерживает Седакова И.А., см. Седакова И.А. Лексика и символика святочно-новогодней обрядности болгар. Дисс. насоиск. ...канд. филол. наук. М., 1984. С. 73.

16 Тодоров T. Op. cit. С. 344.

" Pamfile Т. Särbätorile la Români. Studiu etnografic. Bucure^ti, 2005. S. 230-231. 18 Рассказы о подобных ритуалах автору статьи довелось услышать и в Мунтении (район Бузэу, село Сэрата-Монтеору, 2007 г.), например: «На святого Андрея приносят ветки. Ставят ветки яблони, груши, вишни, мирабели, сирени, разные. Ставят в кувшин. И они до Нового года расцветают. Стоишь спиной, и по спине, здесь, тебя бьют этими цветочками». При этом произносится благо-пожелание Sörcova véselâ «Веселая Соркова»: «Веселая Sôrcova, живите до старости, как яблоня, как груша, как стебель розы и т.д.»

" Толстой Н.И. Из «грамматики» славянских обрядов // £т|цийткт|. Труды по знаковым системам. 15. Типология культуры и взаимное воздействие культур. Тарту, 1982. С. 57-71.

20 Ср., например, ритуал, во многом идентичный румынскому, у лужицких сербов: «в день св. Андрея бьют расцветшими вишневыми ветками, заранее поставленными в воду, "чтобы передать людям жизненную силу"» (Славянские древности. Этнолингвистический словарь. Т. 1. М., 1995. С. 177).

21 Подборка ритуалов битья в календарные праздники прутьями, ветками (весной, как правило, вербовыми) представлена в статье «Бить» (Славянские древности. Этнолингвистический словарь. Т. 1. М., 1995. С. 177-179).

22 Плотникова A.A. Указ. Соч. С. 715.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.