CC BY
43
Криминалистика, криминология и оперативно-розыскная деятельность
т С
__3
--I
-----П
--а>
т
УДК 343.326:347.763.1 у
р
с
С. А. Буткевич g
3
БУТКЕВИЧ Сергей Анатольевич, заместитель начальника Крымского филиала Краснодарского универ- н
и
с
111. E-mail: sbutkevich@mvd.ru. и
н т
ситета МВД России по учебной и научной работе, кандидат юридических наук, доцент, заслуженный юрист Республики Крым. Адрес: Россия, 295053, Симферополь, ул. Академика Х. Х. Стевена, д. 14. Тел. 8 (3652) 667-
On
К> О
BUTKEVICH Sergey Anatolievich, Deputy Head of Crimean Branch of the Krasnodar University of the Ministry
of the Interior of Russia for Educational and Scientific Work, Candidate of Juridical Sciences, Associate Professor, В
Honored Lawyer of the Republic of Crimea. Address: Russia, 295053, Simferopol, Academic Kh. Kh. Steven str., 14. Ь
Ph.: +7 (3652) 667-111. E-mail: sbutkevich@mvd.ru. 3
—.......J
Car terrorism - a real threat or a threatening reality?
В статье рассмотрены причины и условия распространения преступлений террористического характера, в качестве орудий совершения которых используется автомобильный транспорт. Основное внимание уделено понятийному аппарату в данной сфере, используемому в международном праве, зарубежном законодательстве и российском уголовном законе. Сформулированы предложения по совершенствованию системы криминологической превенции, а также оптимизации антитеррористической деятельности органов безопасности и правопорядка в этой области.
Ключевые слова: автомобильный терроризм, автотранспортное средство, дестабилизация деятельности органов власти, квалификация преступлений, орудие совершения преступлений, противодействие терроризму, террористический акт, устрашение населения, цель и мотив.
The article considers the reasons and conditions for the spread of crimes of a terrorist nature, using vehicles as their instrument. The main attention is paid to the conceptual apparatus in this field, used in international law, foreign legislation and the Russian criminal law. Proposals on improving the system of criminological prevention, as well as optimizing the antiterrorist activity of the security and law enforcement agencies in this field have been made.
Keywords: automobile terrorism, motor vehicle, destabilization of the authorities' activities, qualification of crimes, instrument of crimes, counteraction to terrorism, terrorist act, intimidation of the population, purpose and motive.
Если ранее было принято считать, что наиболее притягательными целями радикалов для совершения террористических актов являлись такие важные государственные объекты, как воздушные сообщения и железнодорожные коммуникации [1, с. 224-225], включая системы метрополитенов, то сегодня одним из первоочередных вопросов на повестке дня компетентных органов стоит предупреждение так называемого «автомобильного терроризма».
Считается, что первым человеком, использовавшим автотранспортное средство в качестве орудия совершения террористического акта, был не религиозный фанатик, а 22-летняя Ольга Гепнарова, которая 10 июля 1973 г. на улице Защитников мира в г. Праге направила автоцистерну в толпу людей, находившихся на трамвайной остановке, вследствие чего убила 8 и ранила 12 человек [2]. Несмотря на психические расстройства в подростковом возрасте, преступление О. Гепнарова совершила расчетливо и хладнокровно - когда она в первый раз подъехала к остановке, людей было мало, поскольку трамвай недавно отошел, поэтому она отъехала и вернулась,
когда их число увеличилось. Перед убийством преступница отправила в редакции двух газет письма, где объясняла, что её действия являются возмездием за ненависть по отношению к ней со стороны ее семьи и остального мира [3]. Гепнарова стала последней казнённой в Чехословакии женщиной (через повешение).
Интересен факт, что в 2016 г. в кинопрокат вышла историческая драма «Я, Ольга Гепнарова», в которой режиссеры Т. Вайнреб и П. Казда пытаются найти ей оправдание, сделать из нее жертву обстоятельств, а не ответственного участника собственной жизни. При этом стоит обратить внимание на то, что фильм был снят при финансовом содействии Государственного фонда Чешской Республики по поддержке и развитию чешской кинематографии и Польского фонда поддержки кинематографии [3]! То есть говорить об осуждении в странах Восточной Европы идеологии терроризма и экстремизма пока не приходится.
Отметим, что в Российской Федерации с целью урегулирования вопросов обеспечения безопасности
^ объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств от актов незаконного вмешательства принят Федеральный закон от 9 февраля 2007 г. ^ № 16-ФЗ «О транспортной безопасности», подписан (о[ указ Президента от31 марта 2010 г. № 403 «О созда-я нии комплексной системы обеспечения безопасно-§ сти населения на транспорте», поэтапно реализуется о Транспортная стратегия до 2030 года (утв. распоря-^ жением Правительства от 22 ноября 2008 г. № 1734-р? р) и др. Но акцент на решении проблем уязвимости этих объектов и средств от террористических угроз в н указанных нормативных правовых актах не делается, ^ лишь поверхностно рассматриваются вопросы ин-^ формационно-технического обеспечения, организа-« ции режимных мероприятий и т.п. В научных публи-« кациях Т. А. Дикановой, А. П. Жукова, В. В. Зыкова, о А. М. Камбарова, А. О. Левина, М. М. Магомедова, О.
окг В. Моховикова, П. Н. Таламанова, А. Н. Филиппова, й И. Г. Шауро и др. внимание заостряется на вопросах ^ противодействия терроризму только в случаях, ког-а да транспорт выступает объектом либо предметом Й совершения террористических актов. Данные обсто-^ ятельства повлияли на выбор темы нашей научной « разведки, а криминологическая обстановка в России ^ и за её пределами - на её актуальность и своевремен-
и ность. и
ни Очевидно, что представители международных сет террористических организаций перешли к плану Ю «Б», суть которого заключается в совершении террористических актов примитивными методами, элементарными приёмами и тривиальными способами. Это связано с тем, что угон воздушного судна, захват государственного учреждения, образовательной организации, критически важных или потенциально опасных объектов инфраструктуры, акты кибертер-роризма и т.д. должны быть детально спланированными, тщательно организованными, скоординированными, должным образом профинансированными акциями и осуществлены «квалифицированными» кадрами. При этом такие агрессивные формы проявления терроризма достаточно редко достигают поставленной цели. Именно поэтому идейные вдохновители деструктивного мировоззрения посчитали, что довести инспирируемого до нужной кондиции, усадить за руль арендованного или угнанного автотранспортного средства (лучше грузового) и направить к местам скопления людей будет значительно проще, дешевле и эффективнее [4] (по принципу дёшево и сердито), без риска для организаторов быть привлечёнными к ответственности.
Итак, автомобильный терроризм в современных реалиях является новым трендом, который свидетельствует о том, что при отсутствии специальных навыков и подготовки, не имея доступа к огнестрельному оружию, взрывчатым веществам и взрывным устройствам, преступник-одиночка способен осуществить атаку с количеством жертв, сопоставимым со скрупулезно спланированным, скоординированным и «централизованно» организованным террористическим актом. По мнению специалистов, такой «кустарный» терроризм взял за основу концепцию «Ауфтрагстактик», военную доктрину прусской армии (XIX в.), которая обязывала военнослужащих действовать по ситуации немедленно и без колебаний, руководствуясь собственным видением ситуации. При этом бездействие считалось гораздо
хуже, чем ситуативный выбор [5]. Таким образом, руководство террористических организаций ставит перед исполнителями цель и обозначает временные рамки, предоставляя относительную свободу в выборе приёмов и средств её достижения. Такой прагматичный выбор обусловлен простотой исполнения и сложностью сбора доказательств, особенно в случае ликвидации террориста. Вот почему практически невозможно спрогнозировать и, соответственно, предупредить стандартными формами и методами охраны общественного порядка эксплозию такого «дилетантского», «самодеятельного» и низкобюджетного терроризма, осуществляемого внедрёнными в страны Западной Европы членами международных террористических организаций или выходцами из мусульманских стран, проникшимися экстремистской идеологией.
В 2017 г. автомобильные террористы начали проявлять частичную организованность и демонстрировать комбинированный характер нападений (например, совершая террористические акты небольшими группами, используя ножи, топоры, пояса смертников или их муляжи). Несколько позже террористы стали скрываться с мест совершения преступлений, предпринимая отчаянные попытки уйти от правоохранителей и избежать наказания. Но во всех случаях их действия отличались неприкрытым цинизмом, исключительной жестокостью, обязательным привлечением максимального внимания общественности к своим акциям и, самое главное, стремлением к утрате веры граждан в защищённость своей жизни. Благодаря этому на фоне дефицита или отсутствия гарантий безопасности граждан даже в многолюдных и оживлённых местах в социуме сформировались и развились чувства неуверенности в собственной безопасности, факторы тревожности за жизни своих родных и близких, фобии за свою жизнь.
Вместе с тем автомобильный терроризм можно квалифицировать как террористический акт только по нормам международного права и зарубежного законодательства. Так, подпункт «б» п. 1 ст. 1 Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом (ратифицирована Федеральным Собранием Российской Федерации, Федеральный закон от 10 января 2003 г. № 3-ФЗ) определяет одну из разновидностей терроризма как деяние, направленное на то, чтобы вызвать смерть какого-либо гражданского или любого другого лица, не принимающего активного участия в военных действиях в ситуации вооружённого конфликта, или причинить ему тяжкое телесное повреждение, а также нанести значительный ущерб какому-либо материальному объекту, равно как организацию, планирование такого деяния, пособничество его совершению, подстрекательство к нему, когда цель такого деяния в силу его характера или контекста заключается в том, чтобы запугать население, нарушить общественную безопасность или заставить органы власти либо международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения, и преследуемые в уголовном порядке в соответствии с национальным законодательством стран-подписантов.
Также автомобильный терроризм может рассматриваться как акт терроризма, исходя из положений Модельного закона «О противодействии терроризму» (принят 3 декабря 2009 г. Постановле-
Буткевич С.А. Автомобильный терроризм - реальная угроза
нием 33-18 на 33-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ), поскольку к одной из целей совершения действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, отнесено устрашение населения. По нашему убеждению, именно эта задача является приоритетной для новейшей террористической деятельности, в частности, использующей в качестве орудий совершения преступлений автомобильный транспорт.
Однако такие преступления не подпадают под определение террористического акта, содержащееся в российском законодательстве (ч. 3 ст. 3 Федерального закона «О противодействии терроризму», ч. 1 ст. 205 Уголовного кодекса). Это связано с тем, что у лиц, в первую очередь преступников-одиночек, совершающих данные общественно опасные деяния, отсутствует такой конструктивный признак субъективной стороны состава преступления, как цель - дестабилизация деятельности органов власти или международных организаций либо воздействие на принятие ими решений. В нашем случае лица, причастные к подобным преступлениям, как правило, действуют самостоятельно, без выдвижения ультиматумов, лишь по итогу какая-либо террористическая организация в популистских целях может взять на себя ответственность за их совершение, опять же без выдвижения конкретных требований к органам государственной власти, органам местного самоуправления или международным организациям. Иначе говоря, де-юре по российскому уголовному закону эти преступления (в случае их совершения) должны квалифицироваться по пунктам «а», «е» и «л» ч. 2 ст. 105, а не ст. 205 Уголовного кодекса. На необходимость совершенствования мер уголовно-правового противодействия преступлениям террористического характера и экстремистской направленности обращают внимание и Ю. В. Юшина и И. И. Евтушенко [6, с. 85-87].
В ряде зарубежных стран (США, Франция, Великобритания и др.) подобные деяния также периодически квалифицируются как убийства либо преступления, совершенные по мотивам национальной, расовой, религиозной вражды или ненависти, в т.ч. лицами, страдающими психическими расстройствами. Однако это сопряжено не только с ходом расследования и выяснением всех обстоятельств дела, но и необходимостью успокоения общественных настроений, взволнованных пандемическим характером сегодняшней террористической деятельности. Следовательно, стратегические цели террористических организаций по устрашению населения и дестабилизации общественно-политической обстановки можно считать поступательно достигнутыми - обыватель уже спокойнее реагирует на совершение массовых убийств психически неуравновешенным человеком, чем террористического акта, даже без значительного количества человеческих жертв и масштабных разрушений. Это во многом связано и с деятельностью средств массовой информации, «смакующих» на передовицах подробности совершения таких преступлений, мучений жертв терроризма, страданий их родных, близких и демонстрирующих уязвимость систем обеспечения общественной безопасности и инертность правоохранителей.
или угрожающая реальность ?
Продолжая рассмотрение зарубежного антитеррористического законодательства, нельзя не указать, что в августе 2017 г. правительством Австралии была утверждена Стратегия по защите мест массового пребывания людей от терроризма (Australia's Strategy for Protecting Crowded Places from Terrorism), которая включает: организацию продуктивного взаимодействия; совершенствование информационного обмена и управления; внедрение эффективной системы обеспечения безопасности; повышение уровня неуязвимости и фундаментальности потенциальных объектов террористических атак. Документ основывается на крепких, надёжных партнёрских отношениях между органами государственной власти всех уровней и лицами, отвечающими за безопасность в местах массового пребывания людей. Её цель - максимально обезопасить такие места от террористических угроз, с сохранением возможности их использования для отдыха и развлечений. При этом за такую антитеррористическую защищённость несут ответственность и общество, и бизнес [7, с. 9-10].
Как положительный момент можно отметить то, что в Стратегии акцентируется необходимость проведения консультаций с экспертами из частного сектора в этой области, а также изучения соответствующего зарубежного опыта, взаимного обмена идеями, наработками, рекомендациями и положительным опытом с иностранными партнёрами в целях согласованности действий уполномоченных субъектов, предотвращения дублирования их усилий, повышения эффективности антитеррористической деятельности и распространения такой эмпирики. Сама же безопасность должна быть четырёхуровневой: явные механические препятствия и электронные средства, затрудняющие совершение террористических актов (ограждение, освещение, шлагбаумы, электронный контроль доступа и др.); физические контрмеры и процессы (например, экологические барьеры, средства замедления скорости движения транспортных средств, обучение персонала); системы визуального обнаружения и оповещения; своевременная и скоординированная реакция органов безопасности [7, с. 14]. Справедливо указывается, что антитеррористические меры могут быть ресурсоёмкими, дорогостоящими, вызывать недовольство общественности, отвлекать от повседневных задач органы власти и правоохранителей, поэтому при их осуществлении необходимы экспертные консультации специалиста, учитывающие: первоочередное внимание объектам с наивысшим уровнем риска; пропорциональность уровню и соответствие типу угроз; планирование необходимых работ на стадии проектирования (с целью экономии).
В заключение правительство Австралии резюмирует, что даже детальный и досконально продуманный план безопасности не может остановить совершение террористических актов в местах массового пребывания людей, но отработанные и слаженные действия по обеспечению безопасности таких объектов уменьшают вероятность их совершения и дальнейшие последствия (к ликвидации последних могут привлекаться волонтеры). Также важным моментом является формирование «культуры безопасности» населения, феномен, которой мы рассматривали в наших предыдущих публикациях.
На наш взгляд, австралийскую Стратегию по защите мест массового пребывания людей от тер-
с
см
ЧС
£
и и с с о
Рч
а т е
ите
с р
е в и
н
^
8
огк
с
г р
& р
е т е
С
т-к
н а
О
к и н т с е
да
роризма сложно назвать классическим программно-целевым документом, скорее это методические рекомендации для органов государственной власти, органов местного самоуправления, органов правопорядка и безопасности, бизнеса и населения по действиям при возникновении террористических угроз. Однако отдельные их положения можно учесть и в национальной антитеррористической практике.
Следует подчеркнуть, что если в ХХ в. угрозы совершения террористических актов были сопряжены с оказанием воздействия на принятие решений органами публичной власти, совершение высшими должностными лицами каких-либо действий либо воздержание от их совершения, выполнение иных незаконных требований террористов, то сегодня главная цель последних - устрашение населения и дестабилизация общественно-политической обстановки в регионе, государстве и мире в целом. В качестве иллюстрации можно привести следующие цифры: по оценкам ВОЗ, ежегодно на дорогах мира погибает около 1,25 млн. человек [8], а в результате всех автомобильных терактов погибло не более 200, но резонанс от последних несоизмеримо больше.
С учетом имеющихся коллизий в антитеррористическом законодательстве, разночтений в правоприменительной деятельности и судебно-следствен-ной практике, в постановлении Пленума Верховного Суда от 3 ноября 2016 г. № 41 была предпринята попытка актуализировать разъяснения по уголовным делам о преступлениях террористического характера и экстремистской направленности. В частности, цели по дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействию на принятие ими решений признаны обязательным признаком террористического акта (ст. 205 Уголовного кодекса). Кроме того, при решении вопроса о направленности умысла виновного лица на такую дестабилизацию рекомендовано исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, время, место, способ, обстановку, орудия и средства совершения преступления, характер и размер наступивших или предполагаемых последствий, а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного. Впрочем, собственно понятие «дестабилизация деятельности органов власти или международных организаций» так и не было раскрыто. Поэтому полагаем, что речь о квалификации по признакам ст. 205 Уголовного кодекса преступлений с использованием в качестве орудий их совершения автотранспортных средств может идти только в том случае, если толковать дестабилизацию как утрату веры граждан в эффективность правоохранительной системы, устрашение населения и осложнение социально-политической обстановки.
В то же время в деятельности следственных органов наблюдается тенденция квалифицировать общественно опасные деяния по их совокупности даже в тех случаях, когда субъективная сторона совершенного преступления не соответствует цели, указанной в ст. 205 Уголовного кодекса. Например, 24 августа 2016 г. российский бизнесмен и изобретатель А. Петросян для привлечения внимания к своим предложениям и проблемам в бизнесе, угрожая, как впоследствии оказалось, муляжом бомбы, захватил заложников в отделении «Ситибанка» в центре г. Москвы. В ходе инцидента он никаких требований не
выдвигал, сразу пошел на переговоры с полицией, добровольно освободил всех заложников и сдался правоохранителям. Следствием было установлено, что в день захвата заложников Петросян оставил в Интернете обращение, разъясняющее мотив его действий, - обращение внимания Президента Российской Федерации В.В. Путина на идею оказания помощи предпринимателям, находящимся на грани банкротства. Иными словами, преступник хотел привлечь внимание общественности к проблемам предпринимателей и своим взглядам на их решение, ни о какой дестабилизации деятельности органов власти (глава государства таковым не является. - Курсив наш. С. Б.) либо воздействии на принятие ими решений речь не шла. Эту позицию подтвердил в суде и бывший начальник ГУ МВД России по г. Москве А. Якунин [9]. Тем не менее, действия Петросяна были квалифицированы по признакам ст. 205 и 206 Уголовного кодекса. Ни в коем случае не снижая значимости и важности задач по противодействию терроризму и экстремистской деятельности во всех их формах и проявлениях, считаем, что в этом и аналогичных случаях следственные органы руководствуются сложившейся практикой квалификации и расследования подобных преступлений, а также учитывают общественный резонанс от наступивших и (или) предотвращенных последствий данных общественно опасных деяний.
Поскольку выше было рассмотрено модельное законодательство государств-участников СНГ, далее остановимся на его имплементации в соответствующих нормах права стран постсоветского пространства. На «проевропейской» Украине террористический акт определён как применение оружия, совершение взрыва, поджога или иных действий, которые создавали опасность для жизни или здоровья человека либо причинение значительного имущественного ущерба или наступление иных тяжких последствий, если такие действия были совершены с целью нарушения общественной безопасности, устрашения населения, провокации военного конфликта, международного осложнения, либо с целью влияния на принятие решений, совершение действий либо воздержание от их совершения органами государственной власти или органами местного самоуправления, должностными лицами этих органов, объединениями граждан, юридическими лицами, или привлечения внимания общественности к определенным политическим, религиозным или иным взглядам виновного (террориста), а также угроза совершения указанных действий в тех же целях (ч. 1 ст. 258 Уголовного кодекса Украины). Таким образом, при желании под действие санкции данной нормы могут подпадать и лица, совершившие хулиганство, грабеж или нарушившие установленный порядок организации либо проведения митинга, демонстрации, пикетирования и т.д. По нашему мнению, эта норма права - идеальный вариант для уголовного преследования по политическим мотивам и надуманным обвинениям оппонентов, нелояльных к власти, и «непатриотичных» граждан под знаменем борьбы с «гидрой» терроризма.
В свою очередь в Республике Узбекистан под терроризмом понимается «насилие, использование силы, иные деяния, создающие опасность личности или собственности, либо угроза их осуществления для ... подрыва безопасности государства, ... деста-
Буткевич С.А. Автомобильный терроризм - реальная угроза
билизации общественно-политической обстановки, устрашения населения» (см. ч. 1 ст. 155 Уголовного кодекса Республики Узбекистан). А белорусское Национальное собрание к целям акта терроризма отнесло, помимо прочего, устрашение населения и дестабилизацию общественного порядка (см. ч. 1 ст. 289 Уголовного кодекса Республики Беларусь).
Молдавский законодатель сформулировал понятие «террористический акт» как «совершение взрыва, поджога или иного деяния, создающего опасность гибели людей, причинения им телесных повреждений или иного вреда здоровью, нанесения существенного ущерба имуществу или окружающей среде либо наступления иных тяжких последствий, если это деяние совершено в целях устрашения населения какого-либо государства или его части, привлечения внимания общественности к определённым политическим, религиозным или другим взглядам лица, совершившего деяние, ...» (см. ч. 1 ст. 278 Уголовного кодекса Республики Молдова). С одной стороны, эта трактовка при правоприменении даёт возможность учесть нюансы совершения преступлений в случае развития социальных конфликтов либо по мотивам этнонациональной, религиозной вражды или ненависти, а с другой, упускает из виду возможные попытки дестабилизации общественно-политической обстановки.
Итак, несмотря на весомый вклад российских правоохранительных органов и воинских формирований в общую «копилку» борьбы с внутренним и международным терроризмом, понятийный аппарат в национальном антитеррористическом законодательстве требует редемаркации. Это связано с перманентно эволюционирующими приемами и способами организации и совершения террористических актов, рафинированной изобретательностью и парадоксальной креативностью лидеров террористических сообществ и идеологов экстремизма, а также сменой приоритетов, целей и методологии осуществления террористической и экстремистской деятельности.
Одновременно с этим универсализация практических рекомендаций и экспертных мнений позволяет сформулировать следующие меры предосторожности для потенциальных жертв автомобильного терроризма: во-первых, идти навстречу потоку машин, двигаться в сторону, но не бежать вместе с толпой (террорист поедет туда, где больше всего людей); во-вторых, идти за припаркованными машинами, прятаться за ними, большими деревьями, другими крупными объектами или в зданиях; в-третьих, смотреть по сторонам; в-четвертых, не поддаваться панике; в-пятых, отбросить в сторону все сумки и пакеты, снять все, что может сдавить шею (шарф, сумка через плечо и т.п.). Совет британского Национального управления по борьбе с терроризмом (NaCSTO) более лаконичен: «Run, hide, tell» («Беги, прячься, расскажи») [10]. При этом необходимо помнить, что при совершении таких преступлений угрозу для жизни и здоровья представляет не только движущийся автомобиль, но и охваченная паникой толпа [11, с. 68].
Подытоживая изложенное выше, приходится констатировать, что предпринимаемые в странах Европейского союза усилия по нейтрализации внешних и внутренних источников и очагов распространения
или угрожающая реальность ?
террористических угроз - превентивные действия е среди мигрантов, оперативно-розыскные и про- т филактические мероприятия в околотеррористи- g ческой среде, меры пассивной и активной обороны q (от инновационных инженерно-конструкторских и Н новаторских технических решений до увеличения -количества полицейских нарядов и маршрутов па- Р трулирования) - нельзя назвать продуктивными, а е появляющиеся в средствах массовой информации б сведения о заблаговременной осведомленности евро- г пейских правоохранителей и их американских кол- К лег о готовящихся террористических актах и их со- g вершение девиантами, состоящими на оперативных у учётах, не позволяют назвать координацию, слажен- g ность и оперативность действий органов безопасно- р сти и правопорядка зарубежных стран согласованной g и эффективной. Другими словами, правоохранители т реагируют уже на последствия совершенных терро- a ристических актов, в единичных случаях - пресекают В (чаще всего спонтанно) готовящиеся преступления a террористического характера, а необходимо систем- р но и целенаправленно проводить контрэкстремист- с скую гигиену, включая противодействие идеологии, g которая по тем или иным причинам подталкивает № подвергшихся деструктивному влиянию лиц к совер- a шению террористических актов, а также структури- 7 ровать систему управления антитеррористической a безопасностью на государственном, региональном о и муниципальном уровнях [12, с. 71-72; 13]. В про- 7 тивном случае абсурдно надеяться на оздоровление криминологической обстановки в сфере предупреждения терроризма и экстремизма.
Таким образом, сегодня автомобиль из предмета роскоши и средства передвижения превратился в орудие совершения террористических актов, причину массовой гибели людей и способ устрашения населения. Безусловно, автомобильный терроризм имеет свою специфику, отличающую его от других преступлений террористического характера, в т.ч. совершаемых на объектах транспортной инфраструктуры. Но концентрация сил и сосредоточение средств правоохранительных органов сугубо в направлении предупреждения автомобильного терроризма нецелесообразны, поскольку монтаж бетонных блоков и металлических дорожных ограждений (отбойников), установка систем GPS на транспортные средства, затруднение механизма аренды автотранспорта, немедленное реагирование на сообщения об угонах грузовых автотранспортных средств и др., не принесут ощутимых результатов в связи с постоянно модернизирующимися формами и методами осуществления террористической деятельности. Уже сейчас в прессе появляется информация о новых типах террористических актов, грозящих в ближайшее время Европе (подрыв поездов, приведение в негодность путей сообщения, поджоги лесов, отравление продуктов, воды и т.п. [14]). Именно поэтому приоритетным направлением в антитеррористической и контрэкстремистской деятельности органов безопасности и правопорядка должны стать межведомственный информационный обмен, оперативная проверка сведений о проявлениях экстремизма, готовящихся террористических актах и безотлагательная реализация в случае подтверждения полученных данных. А ключевыми задачами должны стать формирование и поддержание у граждан чувства защищённости от
£ реальных и потенциальных угроз °бщественн°му трализация вызовов общественной безопасности =5 порядку, недопущение устрашения населения каки- и нормализация криминологической обстановки в ми-либо приёмами и способами, оперативная ней- случае её осложнения
^ Список литературы
к 1. Капитонова, Е. А. Особенности противодействия терроризму на транспорте // Национальная без-
8 опасность в современной России: стратегия противодействия экстремизму и терроризму и перспективы пре-
(£ одоления глобальных проблем : материалы Всероссийской научной конференции в 2-х томах. Саранск, 20-21
ёгд октября 2016 г. - Саранск: ИП Афанасьев В.С., 2016. - С. 219-231.
й 2. Откуда взялся автомобильный терроризм? И как выжить при атаке [Эл. ресурс] // Сайт «В.ТУ1». - Ре-
^ жим доступа: https://rtvi.com/broadcast/2819-otkuda-vzyalsya-avtomobil'nyiy-terrorizm_-i-kak-vyijit'-pri-takoy-а
Й atake (дата обращения: 22.09.2017).
h
g 3. Гепнарова, Ольга [Эл. ресурс] // Материал из Википедии - свободной энциклопедии. - Режим доступа:
^ https://ru.wikipedia.org/wiki/Гепнарова,_Ольга (дата обращения: 22.09.2017).
§ 4. Гасанова, Д. Автомобильный терроризм в Испании [Эл. ресурс] // Сайт «Главная трибуна России.
¡^ Федеральная электронная газета». - 2017. - 22 авг. - Режим доступа: http://www.grtribune.ru/home/politicrevi 8 ew/9998-2017-08-22-04-44-44.html (дата обращения 21.09.2017).
В 5. Ващенко, В., Крючков, И. Как спастись: чему учат теракты в Испании [Эл. ресурс] // Сайт «Газета.Вл». -
^ 2017. - 8 авг. - Режим доступа: https://www.gazeta.ru/social/2017/08/18/10837406.shtml (дата обращения 20.09.2017).
6. Юшина, Ю. В., Евтушенко, И. И. О совершенствовании мер уголовно-правового противодействия престу-<2 плениям террористической и экстремистской направленности // Общество и право. - 2016. - № 3 (57). - С. 84-88. g 7. Australia's Strategy for Protecting Crowded Places from Terrorism. - Canberra: ANZCTC, 2017. - 18 p.
н 8. Регулирование скорости имеет решающее значение для спасения человеческих жизней, а города становят-
« ся более удобными для проживания [Эл. ресурс] // Сайт Всемирной организации здравоохранения. - Режим до-О ступа: http://www.who.int/mediacentre/news/releases/2017/speed-management-cities/ru/ (дата обращения: 21.09.2017). я 9. Экс-главу ГУ МВД Москвы допросили по делу о захвате заложников в банке [Эл. ресурс] // Сайт «РИА «Ново-
н сти». - 2017. - 28 авг. - Режим доступа: https://ria.ru/incidents/20170828/1501214210.html (дата обращения 19.09.2017). ^ 10. Гайдукевич, Д. Автомобильный теракт: как спастись [Эл. ресурс] // Сайт «Авто Mail.Ru». - Режим до-
ступа: https://auto.mail.ru/article/65912-avtomobilnyi_terakt_kak_spastis/ (дата обращения 20.09.2017).
11. Скребец, Е. С. Организационные и правовые аспекты ликвидации массовых беспорядков // Вестник Краснодарского университета МВД России. - 2015. - № 3 (29). - С. 66-70.
12. Тагиров, З. И. Европейский союз: терроризм: ситуация и тренд (на материалах отчёта TE-SAT 2017) : аналитический обзор с методическими рекомендациями. - М., 2017. - 72 с.
13. Коноплева, А. А., Никитина, Л. Н., Чудина-Шмидт, Н. В. Анализ социокультурных и психологических предпосылок развития экстремизма в Крымском федеральном округе // Научные исследования и разработки. Социально-гуманитарные исследования и технологии. - 2016. - Т. 5. - № 3. - С. 53-60.
14. Французская полиция назвала новые типы терактов, угрожающих Европе [Эл. ресурс] // Сайт «Newsru.com». - 2017. - 17 сен. - Режим доступа: http://www.newsru.com/world/17sep2017/frterra.html (дата обращения 18.09.2017).
© Буткевич С. А., 2017
УДК 343. 97
В. Б. Клишков, В. В. Пасынков, Е. В. Стебенева
КЛИШКОВ, Владимир Борисович, начальник кафедры криминологии Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Лётчика Пилютова, д. 1. Тел. 744-70-19. E-mail: klishkov63@mai.ru.
KLISHKOV, Vladimir Borisovich, head of the chair сriminology of St.- Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, candidate of law, the assistant of professor. Address: Russia, 198206, St.-Petersburg, Letchika Pilyutova str., 1. Tel. 744-70-19. E-mail: klishkov63@mai.ru.
ПАСЫНКОВ, Вячеслав Владимирович, доцент кафедры криминологии Санкт-Петербургского университета МВД России кандидат юридических наук, доцент. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Лётчика Пилютова, д. 1. Тел. 744-70-19. E-mail: v_v_pasynkov@mail.ru.
PASYNKOV, Vyasheslav Vladimirovich, the assistant of professor of chair сriminology of St.- Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, candidate of law, the assistant of professor. Address: Russia, 198206, St.-Petersburg, Letchika Pilyutova str., 1. Tel. 744-70-19. E-mail: v_v_pasynkov@mail.ru.
СТЕБЕНЕВА, Елена Викторовна, доцент кафедры криминологии Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Лётчика Пилютова, д. 1. Тел. 744-70-19. E-mail: st.el@list.ru.
