CC BY
107
Г.О. Гошгарлы и д-ру.ист.наук Т.И. Ахундову, которые принимали активное участие в исследовании Гильгильчайской стены. Наша особая благодарность директору Института археологии и этнографии НАНА д.и.н., проф. А.А. Аббасову.
A.A.ALIEV, I.N.ALIEV, M.S.GADJIEV, M.G.GEITNER,
F.L.KOL, R.G.MAGOMETOV
NEW RESEARCHES OF THE GIL’GIL’CHIAN FORTIFIED WALL
The studies of the ceramic complex of the specified defensive system and the parallels in building materials and fortification technique allow to date its construction to the 5th -6th centuries A.D.; but that was well before the built of the Derbent fortified stone complex of the 6th century A.D.
М.С.ГАДЖИЕВ (Махачкала)
АТРИБУЦИЯ ГЕММЫ-ПЕЧАТИ ВЕЛИКОГО КАТОЛИКОСА АЛБАНИИ И БАЛАСАКАНА И ВОПРОС ОЧЕРЕДНОСТИ ПАТРИАРШЕСТВА ВЛАДЫК АЛБАНСКОЙ ЦЕРКВИ1
Гемма-инталия Великого католикоса Албании и Баласакана входит в состав коллекции резных камней Национальной Библиотеки в Париже и впервые была опубликована Л. Делапортем (Delaporte L. 1920). Она представляет собой овальный сердоликовый диск, размерами 22,9x20,5 мм и толщиной 5,4 мм, видимо, некогда вставлявшийся в перстень-держатель. Центральное поле лицевого щитка занимает изображение креста с чуть расширенными крыльями, крест почти равносторонний с немного удлиненным нижним крылом. Под боковыми перекладинами его вырезаны полумесяц рогами вверх (слева) и шестилучевая звезда (справа), под крестом помещено изображение круга-кольца, на который как бы опирается христианский символ. По обе стороны центрального изображения расположена среднеперсидская надпись, выполненная курсивом, близким к позднесасанидской лапидарной палеографии.
В 1973 г. Р. Гебль переиздал эту гемму без каких-либо комментариев, как один из образцов гемм с изображением креста (Gobi R. 1973, taf. 33,102a.). Затем печать была опубликована Ю. Лернером в его монографии (Lerner J.A. 1977, p. 31, pl. I, 3), в приложении к которой Р. Фрай предложил первое чтение надписи - ’lsn W bl’nyk’ ‘tlykwny - и отнес гемму по палеографическим особенностям к VII в. (Frye R.N.
1977, p.41). Год спустя Ф. Жинью в своем капитальном «Каталоге» дал в целом верное чтение легенды, за исключением одного слова-топонима: [kws]ty Y hlb’n W bl ’skn wcwlk <k>’tlykws «Grand Catholikos de Никал et de Bal^g^n» (Gignoux Ph.
1978, p.64, no.7.5, pl. XXIII.). Это же чтение было подтверждено им затем в статье, посвященной христианским геммах сасанидской эпохи (Gignoux Ph. 1980, р.299-314,
pl. I, fig. 1).
Позднее А.И. Колесников, исследуя административные топонимы на сасанид-ских печатях, обратил внимание на ряд обстоятельств: во-первых, что топоним Хулван на оттиске геммы на булле в Музее Багдада представлен в написании hlw'n, а не hlb’n (хотя чередование w//b возможно - М.Г.), и, во-вторых, и это особенно
важно, что Хулван расположен недалеко от Багдада, на расстоянии около 700 км от области Баласаган. Это дало возможность исследователю при возможных чтениях первого знака в рассматриваемом топониме отдать предпочтение транслитерации ’lb’n/ ’rb’n/ 'rr'n, «понимая его как обозначение Кавказской Албании, Аррана, провинции, которая традиционно граничила с Баласаканом и в отдельные периоды истории составляла с ним одну административную единицу и одну церковную епархию» (Колесников А.И. 1985, с.182-183; 1989, с.249-250). Таким образом, исследователями было принято чтение kust Т Alban ud Baläsagän wuzurg kätolikos «Великий католикос провинции Албания и Баласакан» (Kasumova S.Ju. 1991, p.23-24; Касумо-ва С.Ю. 1992, с.30; Gyselen R. 1993, p. 155, No. 60.13, pl. XLII, 60,132).
При решении вопроса атрибуции данной геммы-печати - ее принадлежности конкретному главе Албанской церкви, персональной идентификации «Великого католикоса» - выделяются три аспекта анализа: (1) ее датировка на основе палеографии легенды, (2) представленный в надписи титул и (3) представленное в надписи наименование административно-территориальной единицы.
Кроме Р. Фрая, датировавшего гемму VII в., вопроса определения ее даты коснулись Ф. Жинью и С.Ю. Касумова. Ф. Жинью, опираясь на специфическое написание литеры к в словах bl’skn, wcwlk, k'tlykws, более осторожно отнес ее к VI-VII вв. С.Ю. Касумова отметила, что «палеография надписи не позволяет дать ее точную датировку: курсивное письмо на геммах появляется не позднее V в. и употребляется в одних и тех же разновидностях в течение нескольких столетий» (Kasumova S.Ju. 1991, р.28-29; 1992, с.30). Исследовательница была склонна датировать печать VI веком. Вместе с тем, С.Ю. Касумова высказала мнение, что титул «католикос Албании и Баласакана» отражает ситуацию, сложившуюся после анти-сасанидских выступлений в 481-484 гг., когда, по ее мнению, Баласакан «соединился с Албанией» (Kasumova S.Ju. 1991, р.31; 1992, с.31). Однако в источниках отсутствуют документальные данные об объединении этих двух государственных образований, и эта точка зрения исходит из оценки общеполитической ситуации в регионе. По мнению исследовательницы, первым, кто принял этот титул, мог быть Шупхалишо - «главный епископосапет», «архиепископ Партава», «католикос..., прибывший из Иерусалима» (Каланкатваци. I, 23,26, III,24), а сам титул этот просуществовал до сер. VI в., когда был введен новый - «католикос Албании, Лпинии и Чора» (Kasumova S.Ju. 1991, р.31; 1992, с.31).
Следует отметить, что проблема хронологии среднеперсидской палеографии памятников глиптики остается все еще мало разработанной, как из-за отсутствия достаточного количества надежно датированных эпиграфичных гемм, так и из-за значительной вариабельности курсивного письма, написания отдельных литер и лигатур на сасанидских геммах.
Рассматриваемая надпись по ряду признаков действительно тяготеет к позднеса-санидскому лапидарному курсивному письму. Она имеет сходство с рядом надписей на геммах (№48,50,200,496 и др.) из собрания Государственного Эрмитажа, отнесенных В.Г. Лукониным на основании палеографических особенностей к VI-VII вв. (Борисов А.Я., Луконин В.Г. 1963, с.65) - это сходство выражается в дукте надписи, в прямолинейности и прямоугольности литер, в написании ряда знаков и лигатур. С другой стороны, стиль надписи на гемме Великого католикоса близок и дукту надписей на серии оттисков гемм на буллах из Архива Тахт-и Сулеймана (храм Адур Гушнасп), который датируется по археологическим данным в пределах приблизительно 100 лет и не позднее 624 г. (время гибели храма Адур Гушнасп) (Naumann R. 1976, S.23; Naumann R. 1977, S.68-71; Göbl R. 1976, S.15-17), т.е. в большой мере эти надписи на геммах относятся к VI - перв. четв. VII в.
Возможно, на датировку геммы католикоса Албании и Баласакана указывает и специфическое изображение креста, в основании которого изображен круг. Аналогичный по форме крест, но с овалом в основании (№18) изображен на южной обо-
ронительной стене цитадели Дербента сер. VI в. (Gadziev M.S., Kudrjavcev A.A. 2001. S.362-363, Abb.4,1<§).
С вопросом датировки геммы связана и проблема ее атрибуции. Представленный в надписи титул «Великий католикос Албании и Баласакана» не известен по письменным источникам, также как и титул «Великий католикос». Правда, заметим, что Мовсес Каланкатваци в одном случае именует главу албанской церкви Шупхалишо, участвовавшего в Агуэнском соборе, созванном царем Вачаганом III Благочестивым в 488 г., «главный епископосапет» (Kaлaнкamвaцu. I, 23). Этот титул в принципе равнозначен титулу «Великий католикос», как и эпитет «главный» в данном контексте выступает своего рода синонимом эпитета «великий», т.к. термин encrnonocanem является дословным переводом на армянский греч. archiepiskopos -дословно «главный епископ». Каланкатваци, сравнивая греческую и албанскую церковную иерархическую титулатуру, упоминает греческий титул «архиепископ, который называется [у нас] епископосапетом и католикосом» (Kaлaнкamвaцu. I, 48). То есть он указывает на равнозначность данных титулов в Албанской церкви (Ma-Medoea Ф.Дж. 1977, с.136, прим.201; 1986, с.235). И было бы заманчиво определить принадлежность рассматриваемой геммы этому патриарху, тем более что дукт надписи на ней не противоречит возможности ее датировки концом V в.
Но здесь мы имеем и ряд понятных возражений, среди которых, прежде всего, несоответствие титула в надписи титулам Шупхалишо, зафиксированным в нарративных источниках, в которых он именуется не только «главным епископосапе-том», но и «патриархом» (арм. xaépanem), «епископом», «архиепископом Партава» (по наименованию стольного города Албании). Важно заметить, что возможное появление титула «Великий католикос» в это время отвечало политической ситуации конца V в., когда Албания приобрела независимость, испытывала культурно-политический подъем, когда царь Вачаган Благочестивый «правил всеми своими странами своего царства» (Kaлaнкamвaцu. I, 17), а христианство утверждало свои позиции. Это предположение, возможно, подкрепляется информацией албанского хрониста - автора III-й книги «Истории Албании» (написанной в X в.), который говорит, что Шупхалишо - «католикос..., прибывший из Иерусалима» (^ëa^am-вaцu. III, 24).
На относительную дату геммы может указывать и сам термин кamoлuкoc (греч. катгрХькост «вселенский, всеобщий»). Титул этот применительно к Албании начал использоваться, как считает Ф.Дж. Мамедова, с сер. VI в., после того, как на Двинском соборе (551 г.) албанская и армянская монофизитские церкви порвали с византийской диофизитской, и юридически стали автокефальными, и этот титул был равнозначен употреблявшимся ранее титулам патриарх (xaépanem), архиепископ (enu^onocanem) (MaMedoea Ф.Дж. 1985, с.138; 1986, с.234-235). С церковным разрывом, видимо, было связано и принятие в 552 г. при католикосе Абасе новой титула-туры церковных глав Албании - «католикос Албании, Лпинии и Чора» (^ëa^am-вaцu. Истории Албании. III, 23; Mxumap rom. 1960, с.9). Этот титул носил и следующий патриарх Виро (Kaлaнкamвaцu. II, 15), причем этот титул католикос носил и в конце своего правления, по возвращении в Албанию в 628 г. после 25-летнего заточения при дворе шаханшаха Xocpoвa II Парвиза (590-628 гг.). Однако, появление титула «католикос Албании, Лпинии и Чора» не означает, что до этого момента для обозначения глав албанской церкви не мог использоваться титул «католикос». Выше мы отметили, что албанский историк X в. также называет Шупхалишо (кон^ в.) католикосом, но из текста не ясно, использует ли автор этот титул как реальное обозначение главы церкви, существовавшее в кон^ в., или же использует его ретроспективно, применяя терминологию времени написания III-й книги «Истории Албании» (X в.).
Согласно данным письменных источников, католикос Абас возглавлял церковь в течение 44 лет и время его патриаршества приходится на 551/2-596 гг., а Виро - в
течение 33 или 34 лет в период 596-630 гг. (Каланкатваци. III, 23; по данным Мхитара Гоша - соответственно 23 года и 33 года, по данным Гандзакеци - 14 лет и 33 года (Гандзакеци. X, 195)). Но исследователи в целом единодушно придерживаются данных Каланкатваци (см.: Мхитар Гош. 1960, с.22-23, прим.10,11). Таким образом, несоответствие титулатуры этих владык титулу на надписи не позволяет идентифицировать владельца геммы с конкретным главой албанской церкви сер.У1 - нач.УП века. И можно предполагать, что рассматриваемая гемма-печатка принадлежала следующему албанскому католикосу Захарии, который святительствовал в 630-647 гг. (Каланкатваци. III, 23; Мхитар Гош. 1960, с.9; по данным Гандзакеци и Айриванеци он правил в течение 15 лет. Вследствие этих расхождений одни исследователи придерживаются тех или иных дат патриаршества Захарии). Последующие патриархи могут быть исключены из предполагаемых владельцев геммы-печатки по соображениям сложившейся политической ситуации, характеризовавшейся падением державы Сасанидов. Это должно было повлечь отказ от употребления в официальных христианских документах и атрибутах (печатях) среднеперсидского письма и зороастрийских символов, что мы наблюдаем на исследуемой гемме. Таким образом, вероятным хозяином геммы с надписью «Великий католикос провинции Албания и Баласакан» мог быть Захарий - один из наиболее почитаемых глав албанской церкви, заслуживший эпитеты «муж святой и непорочный» (Каланкатваци, Мхитар Гош) и который «освободил армян, иберов и албан, плененных Шат-хазаром», «поручился за великий город Партав и молитвами своими спас от меча много людей» (Каланкатваци. III, 23; Гандзакеци. X, 195). За свои заслуги он мог быть удостоен титула «Великий католикос». Но это одно из возможных решений вопроса персональной атрибуции данной геммы.
Упомянутая в гемме провинция Албания и Баласакан ([кш]1у 1 А1Ьап иё Ba1аsagаn), которая составляла самостоятельный католикосат, представляла собой, по всей видимости, административно-территориальную единицу, наименование которой также неизвестно по данным письменных источников. И в данном случае важно выяснить возможное время образования такой области. Крупные административно-территориальные реформы в Иране, в том числе и в закавказских провинциях Ирана, осуществлялись в сер. VI в. при Хосрове I Ануширване (531-579 гг.) и в конце VI в. при Хосрове II Парвизе (590-628 гг.) (Колесников А.И. 1970, с.64,93,99). При первом Иран был разделен на четыре кустака-«стороны» во главе со спахбеда-ми, а закавказские страны и области вошли в «Кавказскую сторону» (ср.-перс. кус-так-и Капкох, куст-и Адурбадаган «сторона Адурбадагана»), при втором - на территории Ирана было образовано 35 провинций, все наименования которых нам не известны.
К сожалению, мы не знаем и конкретных наименований кавказских округов, вошедших в те или иные новые административно-территориальные образования, возникшие в результате этих реформ. Реконструируются они гипотетично на основании данных «Армянской географии» VII в. («Ашхарацуйц») и сведений некоторых иных письменных источников. Можно предполагать, что одним из таких образований могла быть и провинция «Албания и Баласакан», объединившая две самые крупные и важные политические области Восточного Кавказа.
Мы не имеем точных сведений, когда Баласакан был включен в состав Албанского царства или марзбанства Ран (Албания). Но в Ш-У вв. Баласакан, судя по отрывочным данным письменных источников, представлял собой самостоятельное политическое образование, которое, видимо, находилось в конфедеративных отношениях с Албанией. Так, среди царских титулов эпохи шаханшаха Ардашира I (224-242 гг.) Ибн Хордадбехом упоминается баласаджаншах (арабская форма от ср.-перс. *баласаганшах), т.е. «царь Баласакана» (Ибн Хордадбех. 1986, с.61,161, комм.29). Немного позже, в надписях шаханшаха Шапура I (242-272 гг.) и верховного жреца Картира Баласакан также фигурирует как самостоятельная политиче-
ская единица в перечне стран Закавказья после Албании (см., напр.: Honigmann E., Maricq A. 1953, р. 11(2-4); Maricq A. 1958, р.307,336; Chaumont M.-L. 1960, р.348 (I,12); Луконин В.Г. 1969, с.125; Back M. 1978, S.286-287). [Следом за Албанией, согласно пространной версии «Ашхарацуйц», Баласакан приводится и в списке закавказских провинций (шахров) Ирана, входивших в VII в. в административный регион кустак-и Капкох («Кавказская сторона») (Армянская география. 1877; Еремян С.Т. 1963, с.115)]. Возможно, и в надписи шаханшаха Нарсе в Пайкули (293 г.) цари Албании (Рана) и Баласакана упоминались рядом, судя по размерам лакун и сохранившимся остаткам текста, перед царем маскутов в перечне государей, прибывших ко двору царя царей (Humbach H., Skjoerv0 P.O. 1980, bl.H3; Касумова С.Ю. 1983, с.53; Луконин В.Г. 1987, с.169). В сер. V в. мы видим независимое Баласаканское царство с наследственной властью: у Егишэ и Каланкатваци при описании антиса-санидского восстания в Закавказье фигурируют царь и царевичи Баласакана (Егишэ. 1971, с.78,121; Каланкатваци. II,2). В это же время (451 г.), согласно информации Егишэ, был казнен царь Баласакана, и мы не знаем, сохранилась ли после этого акта царская власть в этой закавказской области. Но позже цари Баласакана не упоминаются в источниках. Не фигурирует баласаканский царь и среди учрежденных Хосровом I Ануширваном многочисленных восточно-кавказских шахств, правители которых удостоились высокого титула шах.
Эти данные позволяют говорить о ликвидации царской власти в Баласакане приблизительно в период между сер. V в. - нач. VI в. (возможно, после восстания 450-451 гг. или одновременно с ликвидацией царской власти в Албании около 510 г. и образованием марзбанства Ран) и включении этой области в состав царства или марзбанства Ран (Албания).
В краткой редакции «Армянской географии» (VII в.) Баласакан (Дашт-и Баласа-кан «Баласаканская степь (поле, равнина)») числится среди гаваров (областей) Албании (Армянская география. 1877, с.41). В пространной редакции «Армянской географии», как уже указывалось, Баласакан упоминается вслед за Албанией (Ран) как самостоятельная область в составе кустака Капкох. Как считают исследователи, сведения «Армянской географии» в большой мере отражают административно-территориальную структуру, сложившуюся после реформ Хосрова II.
С другой стороны, сведения о многочисленных восточно-кавказских шахствах, образованных в правление Хосрова I, и отсутствие среди них упоминания о «царстве» Баласакан, позволяет говорить о возможном включении этой территории в состав одной из таких новообразованных политических структур. Такой административно-территориальной единицей, на мой взгляд, могло выступить только мар-збанство Ран (Албания). Здесь следует обратить внимание на тот факт, что для нач.
- сер. VI в. в нарративных источниках в отдельные периоды (517-518, 554-555 гг.) фигурирует объединенное наместничество в составе Албании и Иберии (Картли), во главе с военачальником, носящим титулы «марзбан» и «канаранг» (Гоиладзе В.И. 1979, с.8,14-16). Очевидно, что в состав этого наместничества и, конкретнее, в состав Албании входил и Баласакан. Для этого заключения есть и иные основания.
Баласакан, судя по сведениям письменных источников, представлял собой весьма значительное и важное государственно-политическое и административно-территориальное образование Восточного Кавказа. Среди государственных образований Кавказа он фигурирует, как правило, на четвертом месте, следуя за Арменией, Иберией и Албанией (надписи Шапура I, Картира, «Ашхарацуйц»). [В своем иерархическом положении Баласакан «конкурирует» с другой этнополитической областью Албании - Лпинией (лат. patria Lepon; арм. ашхарх Лпинк; араб. Либан, Шаки, груз. Эрети); о Лпинии см.: Гаджиев М.С. 1998]. Этим подчеркивается ее немаловажная роль на кавказской политической арене, военно-стратегическое положение этой области, расположенной на западном побережье Каспийского моря (о локализации Баласакана см., напр.: Улубабян Б. 1971, с.178-182.; Арутюнян Б.А. 1979, с.32-33;
Мамедова Ф.Дж. 1986, с.97-100; Акопян A.A. 1987, с.100-104). Обращает внимание, что Баласакан в списках кавказских стран всегда упоминается рядом с Албанией.
Важная роль в политической жизни и заметное место в иерархической структуре Восточного Кавказа этой области должны были обусловить ее упоминание не только в сасанидских и древнеармянских письменных памятниках, но и в древнегрузинских нарративных источниках. Однако последним абсолютно неизвестно это наименование. Но в них - в «Жизни картлийских царей» Леонтия Мровели и в «Жизни Вахтанга Горгасала» Джуаншера Джуаншериани - рядом с Албанией (Ран) часто (как правило) упоминается этнополитическая область Мовакан, воспринимаемая летописцами как составная часть Албанского государства и марзбанства. Причем в приводимых в этих источниках перечнях закавказских стран, которые однотипны с реестрами названных сасанидских надписей и «Армянской географии», вместо Баласакана называется Мовакан, а на первое место вместо Армении иногда выносится Картли (хронист проявляет тем самым местный патриотизм).
Например, Мровели, повествуя об утверждении на престоле Картли Мириана (Михрана), сына Шапура II (в источнике - царь Касре), сообщает, что шаханшах «дал ему Картли, Армению, Ран, Мовакан и Эрети...» (Мровели Леонти. 1979, с.37). В других местах грузинский хронист сообщает: «И царствовал таким образом Мирная. в Картли, Армении, Ране, Эрети, Мовакане и Эгриси...», «И царствовал Мириан у себя в Картли, Ране, Эрети и Мовакане», «Все эти земли [земли] присово-ку пились к Картли, Армении, Рану, Эрети и Мовакану» (Там же, с.38,39).
У Джуаншериани Ран и Мовакан также упоминаются вместе. Примеры: эристав (т.е. марзбан) персидского царя «собрал рать в Ране, Мовакане и Адарбадагане» (нач.У в.); сын царя Картли Арчила Мирдат «вторгался и разорял Ран и Мовакан», «опустошал Ран и Мовакан», «картлийцы одолевали воинов Рана, Мовакана и Адарбадагана» (сер.У в.); «бесчисленные войска овсов ... вторглись в Ран и Мовакан» (460-е гг.); «Вараз-Бакур, эристав Рана, с войском Адарбадагана, Рана и Мовакана» (нач.480-х гг.) (Джуаншериани Джуаншер. 1986, с.57-58,60,67-68).
Локализация Мовакана по данным грузинского летописца в принципе совпадает с локализацией Баласакана. Мровели, рассказывая о распределении земель между сыновьями Таргамоса, сообщает, что в удел Мовакану (эпоним одноименной области) достались земли «к северу от Куры, от устья Малой Алазани и до моря» (Мровели Леонти. 1979, с.22). Исследователи, при существующих различных точках зрения на более точные рубежи Баласакана, единодушны во мнении, что эта область включала территории к северу от Куры и вдоль Каспийского моря вплоть до Самура или Дербента. И приведенные данные позволяют достаточно уверенно идентифицировать Мовакан грузинских хроник и Баласакан армянских и сасанид-ских письменных источников.
Здесь необходимо отметить, что арабским авторам также неизвестен Баласакан (за исключением упомянутого у Ибн Хордадбеха титула баласаджаншах), но известна область Муканийа //Мукан, которая идентифицируется исследователями с груз. Мовакан (см., например: Семенов И.Г. 2002, с.11-12). По ал-Истахри и ал-Ма-суди, Муканийа граничит с царствами Кабала, Ширван, Лайзан, а согласно ат-Та-бари, «Мукан принадлежит к горам ал-Кабх». Это дало возможность В.Ф. Минор-скому локализовать это политическое образование на левобережье реки Куры, «вдоль нижнего течения рек Гардаман, Гек-чай и Турийан» (Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербенда X-XI веков. М., 1963, с.191, прим. 14). Причем ал-Масуди замечал, что «эта Муканийа не то хорошо известное [одноименное] владение, которое лежит по берегу Хазарского моря», имея в виду область Мукан //Муган на юго-западном побережье Каспия. Как видно, локализация области Муканийа в определенной степени совпадает с местоположением Мовакана грузинской хроники.
Особый интерес для нашей темы вызывает упоминание у грузинских летописцев единой административно-территориальной области «Ран и Мовакан», которая со-
ответствует, при предложенном отождествлении, округу «Албания и Баласакан» в легенде на рассматриваемой гемме. Во главе этой области стоит эристав - грузинский эквивалент титула ср.-перс. марзбан. «Эристав Рана и Мовакана» фигурирует у Джуаншериани в связи с событиями кон.460-х гг. [источник относит описываемые события - мученичество Шушаник - ко времени правления царя Урмизда, под которым следует понимать в данном контексте, очевидно, шаханшаха Хормизда III (457-459 гг.); но согласно «Мученичеству Шушаник» Цуртавели - агиографическому сочинению, хронологически близкому к этим событиям, они имели место в кон.460-х гг. Из последующего повествования Джуаншериани под Урмиздом понимается уже Хормизд IV (579-590 гг.) и хронист путает и идентифицирует двух иранских царей] - шаханшах назначает нового правителя этого округа Дарела (Джуаншериани Джуаншер. 1986, с.97). Позднее, в 580-х гг., согласно хронисту, «царь персов Урмизд (т.е. шаханшах Хормизд IV (579-590 гг.) - М.Г.) отдал Ран и Мовакан сыну своему, коего звали Касре Амбарвез (будущий шаханшах Хосров II Парвиз -М.Г.). Пришел тот и сел в Барде (албанская столица Партав - М.Г.).» (Там же). То есть мы опять видим единого наместника этой объединенной области.
Учитывая эти данные, можно полагать, что первоначально округ «Ран и Мова-кан» (^р. «Албания и Баласакан») был образован после событий сер. V в. (анти-иранское восстание 450-451 гг. в Закавказье), когда был казнен царь Баласакана, и повторно - в результате реформ Хосрова I в сер. VI в. Однако необходимо учитывать то, что реформы начались еще в правление отца Хосрова - шаханшаха Кавада (488-531 гг.) в нач. VI в. Несомненно, что ликвидация царской власти в Албании ок.510 г. должна была внести изменения в административный статус и административно-территориальное деление Восточного Кавказа. В частности, мы уже замечали, что для 517-518 гг. в источниках фиксируется единое марзбанство Рана и Иберии. И нельзя исключать, что в это же время мог быть образован округ (куст) Ран (Албания) и Баласакан в составе этого марзбанства.
Изменения в административном устройстве Закавказья, проводимые Сасанида-ми, как правило, сопровождались изменениями в юрисдикции епископств и включением тех или иных епископств в состав тех или иных административно-политических единиц (Арутюнян Б.А. 1979, с.33). Вместе с тем, «церковные названия (несто-рианских епархий Ирана - М.Г.) редко соответствуют официальным иранским наименованиям административных единиц, но очень часто владения митрополита совпадают с размерами сасанидских провинций, а территория епархии равняется отдельному округу» (Колесников А.И. 1970, с.95).
Судя по данным источников, в Баласакане существовал епископат, который входил в состав Албанского патриаршества. Так, епископ Баласакана упоминается в источниках в связи с событиями нач. V в. - принятием в Албании новой письменности, распространением христианства. По этому поводу Корюн сообщает, что Месроп Маштоц после встречи с царем Албании Асвагеном и епископом Иеремией и разработки албанского алфавита, проповедовал в Баласакане с помощью баласа-канского епископа Мушега и затем «простился с царем, епископами и со всей церковью Албании» (Корюн, 17). Здесь недвусмысленно указано на вхождение епископства Баласакан в состав Албанской церкви. Этого епископа называет и Мовсес Хо-ренаци (Хоренаци. III, 61). Заметим также, что Хоренаци, в отличие от Корюна, именует Иеремию не епископом, а епископосапетом (Хоренаци. III, 54) - термином, представляющим кальку с греч. архиепископ и равнозначным, как указывалось выше, титулу католикос.
Странным выглядит отсутствие епископа или какого-либо иного представителя Баласаканской епархии на Агуэнском соборе, созванном в 488 г. царем Вачаганом III и принявшем важнейшие церковные каноны. Впрочем, на этом соборе отсутствуют и представители многих других областей Албании. Чем это было вызвано -ответить трудно. Позже, в письме армянского католикоса Йовханнеса, направлен-
ном в 568 г. католикосу Албании Абасу, среди албанских епископов назван и епископ Баласакана Тимотэ (Kaлaнкamвaцu. II, 15). Наконец в Xpoнике Захария Ритора упоминается «земля Базгун» (которая единодушно идентифицируется исследователями с Баласаканом) в числе стран пяти верующих народов «северного края» (Армения, Гурзан, Аран, Сисаган, Базгун), которые имеют 24 епископа (Пuгyлeвcкaя
H.B. 1941, с.82,165).
Таким образом, в письменных источниках нет сведений ни об образовании провинции (кycm) «Албания и Баласакан», ни об учреждении католикосата (и титула главы церкви) с таким названием. И можно догадываться, что появление данной административно-политической и церковной единицы, учитывая относительную датировку исследуемой геммы, приходятся на периоды административно-территориальных изменений на Восточном Кавказе в VI в.
Наконец, особо подчеркнем еще один момент, который дает возможность иного решения проблемы атрибуции данной геммы. В надписи на ней термин kwsty «провинция, область» реконструируется исследователями - в тексте имеются только конечные буквы - [kws]ty. Это не исключает возможности видеть здесь не обозначение административной единицы, а имя самого Великого католикоса. В этом случае мы имеем дело с обычной для лапидарных среднеперсидских текстов конструкцией «имя - топоним (область, город, храм) - титул». Такой формуляр представлен, например, и в среднеперсидских надписях Дербента сер. VI в. (Darius i Adurbadagan amargar «Дариуш, Адурбадагана амаргар») (Гaджueв M.C. 2000, с.116-129), и в надписи на гемме албанского царя (Ahzwahen i Ardan sah «Асваген, Албании царь») (Гиджшв M.C. 2003, с.102-119; Gadjiev M.S. 2004), и на многих других сасанидских резных камнях (напр.: «Махан, ... <города> Апзут^осров васрошансардар», «Ба-фарак, <области> Мешан магупат», «Ведшапур, <города> Арташир^варра магу-пат», «Вехденшапур, Ирана амбаракпат», «Варахран, Кермана шах» (Бopucoe A.ß., Лу^нт B.Г. 1963, с.21,39-40,48-49) и др.). В этом случае, учитывая известные нам имена глав Албанской церкви, возможно реконструировать имя Панд/Пант в его среднеперсидском написании *Pandy/*Panty.
Патриарх Пант фигурирует в перечнях церковных владык Кавказской Албании у Мовсеса Каланкатваци, Киракоса Гандзакеци, Мхитара Айриванеци и Мхитара Гоша (Kaлaнкamвaцu. III,23; Гaндзaкeцu. X, 194; Mxumap. 1960, с.8; Aйpuвaнeцu.
1860, с.19). Но время его правления не установлено. Некоторые исследователи полагают, что этот религиозный деятель (как и еще девять католикосов, упоминаемых в этих списках) является легендарным (A^mí A.A. 1987, с.277, прим.*). Однако для такого вывода никаких фактических оснований нет. Обращает внимание, что у Ка-ланкатваци в списке албанских монастырей Иерусалима (Kaлaнкamвaцu. II, 52) Монастырь Панда, находившийся к востоку от Елеонской горы и который построил некий Панон - пустынник из Албании, числится первым и это единственная обитель, названная именем главы Албанской церкви (остальные монастыри имеют географические названия - Мрува, Партава, Каланкатуйка, Арцаха, Амараса). К сожалению, мы не знаем, почему этот монастырь был удостоен имени албанского патриарха.
В указанных списках церковных владык Пант числится пятым после Шупхалишо, Маттеоса, Саака и Мовсеса (у Мхитара Гоша - Карен). После Панта следует Лазар (Газар). Эти шесть патриархов помещены у Гандзакеци и Гоша между Св. Егишэ (Елисей) - учеником апостола Фаддея (кон. I в.), и Григорисом - Просветителем Албании (330-е гг.). Последнего эти авторы, очевидно, спутали с Григором, названным у Каланкатваци, тогда как Григорис назван у албанского историка после Св. Егишэ и перед Св. Шупхалишо.
На несообразность очередности обратил внимание уже Киракос Гандзакеци, который, заимствуя эти данные у Каланкатваци, пишет, что после Егише «епископом стал святой Шупхалишо. Однако у нас есть сомнения относительно того, записать
ли этого мужа вперед, ибо [человек], написавший историю Агванка, записал это имя как живущего в дни Вачагана Благочестивого; и свидетельство этому - законы, установленные царем Вачаганом вместе со всеми агванскими епископами, которые гласят следующее: «Я, Вачаган, царь агванский, и Шупхалишо, архиепископ Пар-тава...». И после этого имя сие не было найдено в перечне епископов, а мы, как нашли, так и расположили» (Гандзакеци. X, 194). Частично ошибку исправил Мхитар Айриванеци, который просто переместил Григориса, написав его имя перед Шупхалишо.
В приводимых перечнях самостоятельным предстает список четырех патриархов, престол которых, по утверждению Мхитара Гоша, находился в Чоре (Дербенте) - это Захария, Давид, Иованнес (епископ гуннов) и Иеремия. Эти патриархи помещены перед католикосом Абасом, который святительствовал во втор. пол. VI в. Но время правления Еремии (Иеремия) приходится на кон. IV - нач. V в. - он вместе с царем Асваге-ном способствовал разработке албанской письменности. И, по всей видимости, этих четырех патриархов следует помещать в общем перечне после Св. Григориса (330-е гг.) и до Св. Шупхалишо (480-е гг.). Таким образом, реальный список глав Албанской церкви интересующего нас времени должен выглядеть в следующем виде: Григорис (330-е гг.), Захарий, Давид, Иованнес, Иеремия (кон. IV - нач. - сер. V в.), Шупхалишо (кон. V в.), Маттеос, Саак, Мовсес (Карен), Пант, Лазар, Григор, Абас (551/2-596 гг.), Виро (596-630 гг.). И, таким образом, время правления католикоса Панта должно приходиться не на кон. III - нач. IV в., а на начало VI в.
Установление относительной даты патриаршества Панта соотносится с датировкой рассматриваемой геммы и позволяет реконструировать в надписи на ней его имя. Абсолютное время правления названных патриархов (за исключением Гри-гориса, Иеремии, Шупхалишо, Абаса и Виро) ныне определить невозможно. Только Гандзакеци (X, 192-195) приводит даты правления церковных владык, но даты эти, можно думать, являются вымышленными, так как у автора каждый последующий в его списке патриарх правит на один год более предыдущего, причем срок правления почти соответствует порядковому номеру: Егишэ, Шупхалишо, владыка Матфэ (Маттеос), Саак - 5 лет, Мовсес - 6, Пант - 7, Лазар - 8, Григорис, Захарий -10, Давид - 11, Иованнес - 12, Иеремия - 13, Абас - 14, Виро - 33, Захарий - 15. Причем, если в этом списке перемести Григориса на третье место (как это осуществил Айриванеци), а на его месте оставить Григора (фигурирующего у Каланкатва-ци), то мы получаем фактически порядковые номера от 1 до 14, а не годы правления того или иного патриарха. Очевидно, что Гандзакеци заимствовал эти даты из какого-то неизвестного источника, возможно албанского, и принял порядковые (буквенные) номера за время патриаршества церковных глав. Обращает внимание, что эта порядковая система прерывается на католикосе Абасе, который, как известно святительствовал не 14 лет, а 44 года - с 551/2 г. по 595/6 г. (Каланкатваци. III, 24). Это наводит на мысль - не имел ли дело Гандзакеци со списком, составленным при владыке Абасе?
На основе вышесказанного, таким образом, я полагаю что, рассматриваемая гемма-печать могла принадлежать одному из двух католикосов Албании - Панту или Захарии. Возможно, непосредственное визуальное изучение этой геммы (в том числе, с использованием специальной техники для восстановления стертого текста
- многоспектральной камеры, фиксирующей изменения плотности слоя) позволит дать окончательный ответ на вопрос персональной принадлежности печати Великого католикоса Албании и Баласакана.
Гемма-печать Великого католикоса Албании и Баласакана, как и гемма-печать албанского царя Асвагена (Гаджиев М.С. 2003, с.102-119; Gadjiev M.S. 2004), весьма показательны в аспекте изучения культурных и политических связей Ирана и Албании. Титульные надписи на официальных печатях главы христианской церкви Албании и албанского царя-христианина, при котором была разработана и введена
оригинальная албанская письменность, призванная, прежде всего, обслуживать интересы церкви, выполнены среднеперсидским письмом и языком. Это несомненно указывает на значительную роль среднеперсидских языка и письма как среди высшей албанской знати, так и среди высшего духовенства страны, ярко демонстрирует огромное культурное и политическое влияние сасанидского Ирана на Кавказскую Албанию. Значение здесь среднеперсидских языка и письменности в сасанид-скую (особенно позднесасанидскую) эпоху можно сравнить с местом арабских языка и письма в последующие периоды средневековья на Восточном Кавказе, где в условиях полиэтнического состава населения региона и а бсолютной доминанты ислама они исполняли в определенной степени роль lingua franca. Примечательно и неслучайно то, что на гемме католикоса центральное изображение христианского символа (креста) сопровождается по бокам изображениями основных зороастрий-ских символов - полумесяца и звезды, а на печати царя-христианина Асвагена в качестве государственной эмблемы представлен зороастрийский, сасанидский символ «лунной повозки».
Геммы-печати албанского царя Асвагена и Великого католикоса Албании и Баласакана проливают свет на все еще слабо исследованную албанскую сфрагистику. Кроме этих двух памятников сфрагистики и глиптики Кавказской Албании следует указать и на находки немалочисленных гемм на территории Азербайджана и Дагестана, многие из которых, очевидно, использовались не только как украшения и обереги, но и как печати, выступающие, как известно, важным источником для изучения вопросов административно-политической, правовой, экономической и религиозной жизни населения региона. На территории Азербайджана в ходе раскопок (особенно в зоне Мингечаура) было найдено большое количество гемм, которые были предметом специального изучения И.А. Бабаева (Асланов Г.М., Бабаев И.А. 1969; Бабаев И.А. 1964; 1965), отнесшего к так называемой парфяно-сасанидской стилистической группе 95 экз. Отметим также, что при исследованиях поселения №3 Мингечаура в слое сасанидского времени была найдена глиняная обожженная булла с оттисками 12 различных печатей (Ваидов Р.М. 1954, с.131; 1961, с.66,90-91; Гулиев Н.М. 1972, с.18). Геммы и буллы обнаружены также при раскопках в Хыныс-лы, Кабале, Торпах-кале, Гяндже и на других памятниках Азербайджана. Среди азербайджанских находок не представлено ни одной печатки со среднеперсидской надписью3. Но здесь известна находка литого золотого перстня, который был обнаружен при раскопках большого кургана в урочище Уч-тепе (Мильско-Карабахская степь) в богатом воинском погребении перв. пол. VII в. и на котором вырезана среднеперсидская надпись (Иессен А.А. 1965, с.174,180-181, рис.34; Луконин В.Г. 1965, с.193). Не исключено, что этот перстень мог использоваться в качестве печатки.
Среди около 40 сасанидских резных камней, обнаруженных в Дагестане при археологических работах (Дербент, Урцеки, Таргу и др.), при сборе экспонатов для Дагестанского государственного объединенного музея или при случайных обстоятельствах (Гаджиев М.С. 1987), представлено только две геммы-печатки со среднеперсидскими надписями V-VII вв. - это инталии из раскопок в Дербенте (с надписью l’sty «праведность / справедливость») и из разрушенного погребения в горном Дагестане (с именем ...mzdk’n «... (сын) Маздака») (Гаджиев М.С. 2004а).
Следует заметить, что некоторые из обнаруженных на Восточном Кавказе гемм, изготовленных по сасанидским канонам, могли быть произведены и в самой Албании. Азербайджанские исследователи резонно полагают существование в Кавказской Албании мастеров-ремесленников, владевших искусством глиптики и изготовлявших разнообразные резные камни-печатки (Ваидов Р.М. 1961, с.65; Бабаев И.А. 1965; Нуриев А.Б. 1972, с.73-82; 1990, с.30-31).
Помимо этих материальных свидетельств имеются и конкретные, документальные факты письменных источников об использовании в Албании печатей, как в светской, так и религиозной среде. Например, Постановления (Каноны) Агуэнско-
го собора 488 г., созванного царем Вачаганом III Благочестивым (ок.485-510 гг.), представляют собой правовой документ, санкционированный государством и церковью, и они были скреплены печатями присутствовавших на соборе представителей светской знати. Текст Постановлений начинается словами: «Я, Вачаган, царь албанский, Шупхалишо, архиепископ Партава, Манасэ, епископ Капага, Йунан, епископ Ашу, Ананиа и Сахак, хорепископы Утика, Иовсеп, иерей Каланкатуйка, Матэ, иерей Партава, Тома, иерей царского двора, Погос, иерей Гегача, Шмавон, хорепископ Цри, Матэ, иерей Дарахоча, Абиказ, иерей Беда, Урбат, иерей Айрама-нушац, Иовэл, Пармидэ и Иаков - иереи, азаты и азгапеты Арцаха, Бакур, старшина Каланкатуйка и многие другие, мы так постановили...». Завершается же словами: «Эти постановления скрепили печатями4 (выделено мной - М.Г.) Муцик, царский храманатар, Мирхавирк, хазарапет, азгапеты Марут, Тиразд, Аспаракос, Шама, Бакур, Аратан, Аршес, Вартан Храбрый, Владетель Гардмана, Хурс, Бурму-сан, Хоскен, наЬапет Фирог, и все [другие] наЬапеты и азаты Алба нии. И для пущего подтверждения грамоты к ней приложен и перстень Вачагана, царя Албании» (Каланкатваци. I, 26)5.
Тот же Вачаган, по рассказу Каланкатваци, запечатал царским перстнем ларец с мощами св. Григориса. (Каланкатваци. I, 23). В другом месте Мовсес Каланкатваци приводит сведения о находке в часовне под алтарем двух серебряных ящичков-киотов, запечатанных свинцовыми печатями (Каланкатваци. II, 29-30).
Ко времени правления католикоса Виро, точнее к 628 г. относится сообщение албанского историка о сборе «подарков» для гунно-хазарской знати - для «вельмож и князей, воевод и полководцев, начальников каждого племени их войска». Эти «подарки», представлявшие собой фактически дань вторгнувшимся в Албанию кочевникам во главе с «царевичем Шатом, сыном Джебухакана», Виро разделил «по рангу», сделал на них надписи и запечатал (Каланкатваци. II, 14).
К раннеарабскому времени, а именно к нач. VIII в., относится еще ряд свиде тельств об использовании печатей для удостоверения официальных актовых, юридических документов. Так, католикос Албании Бакур-Нерсес поставил свою подпись и «приложил печать» под грамотой о непризнании решений Халкедонского собора (Каланкатваци. III, 3). Позже он все-таки принял халкедонство (диофизитст-во), за что был предан анафеме на Партавском соборе 705 г., на котором «епископы и вся церковная братия вновь письменно предали его проклятию и скрепили это печатями [своими]» (Каланкатваци. III, 9). Особый интерес представляет информация албанского историка о грамоте, направленной тогда же духовенством и светской знатью Албании католикосу армян Илие по поводу церковных распрей. Мовсес Ка-ланкатваци приводит полный текст этой грамоты, которая имеет следующие заключительные строки: «И скреплена она волей и перстнями нашими, [тех], чьи имена приведены выше» (Каланкатваци. III, 8). В числе упомянутых в начале этого послания названы 11 представителей Албанской церкви, затем правитель Албании Шеро и 11 представителей высшей аристократии. Среди первых мы видим католикоса Албании Симеона, епископов, настоятелей монастырей, иноков; среди последних -спарапета Албании Джеванко и членов различных знатных азатских родов.
Из приведенных примеров видно, что личные печати (как собственно печати, так и перстни-печатки) имели не только представители высшей светской (царь, хра-манатар-визирь, хазарапет-«тысяченачальник», спарапет-военачальник) и духовной (архиепископ-католикос, епископы, хорепископы, настоятели монастырей) аристократии, но и знати, находившейся на более низкой ступени иерархической лестницы (азгапеты - главы знатных родов-патронимий, накапеты, азаты), а также рядовые церковные служители - иереи, иноки. Можно считать, что в Кавказской Албании, как и в Сасанидском Иране, владение печаткой также было прерогативой светской аристократии и духовенства.
В письменных источниках есть указания на различные нормативные акты ал-
банских царей (указы, постановления, назначения, официальная переписка и т.д.), которые действовали на территории Албании и, естественно, приобретали силу закона. И можно думать, что эти постановления также скреплялись царской печатью. Так, например, на рубеже вв. в связи с разработкой и принятием албанского алфавита и письменности царь Албании Асваген и албанский католикос Иеремия «написали указ» об организации школ и обучении новой письменности. Возможно, на этом указе стояла печать Асвагена, которая дошла до нас и была атрибутирована спустя 1600 лет.
Можно надеяться, что в будущем сопоставление имен, известных по среднеперсидским надписям на геммах, хранящихся в различных собраниях мира, с именами реальных исторических лиц, зафиксированными в нарративных источниках, позволит еще выявить печати представителей духовенства и светской аристократии Кавказской Албании. Но уже сейчас имеющиеся данные и материалы позволяют в определенной степени судить об албанской сфрагистике.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Айриванеци. 1860. История Армении Мхитара Айриванеци. Изд. М. Эмина. М. (на древнеарм. яз.).
Акопян А.А. 1987. Албания-Алуанк в греко-латинских и древнеармянских источниках. Ереван.
Армянская география VII в. по Р.Х. (приписывавшаяся Моисею Хоренскому) /Пер. К.П. Патканов. Спб., 1877.
Арутюнян Б.А. 1979. Административное деление закавказских владений Сасанидского Ирана согласно труду Егишэ //Кавказ и Византия. Вып. 1. Ереван.
Асланов Г.М., Бабаев И.А. 1969. Общая характеристика памятников глиптики, найденных при раскопках в Мингечауре //Изв. АН АзССР. Сер. ист., филос. и права. № 2.
Бабаев И.А. 1964. Некоторые памятники глиптики в Азербайджане //Докл. АН АзССР. Т.ХХ. № 6.
Бабаев И.А. 1965. Памятники глиптики Азербайджана античной эпохи и раннего средневековья: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Баку.
Борисов А.Я., Луконин В.Г. 1963. Сасанидские геммы. Л.
Ваидов Р.М. 1954. Раннесредневековое городище Судагылан (Мингечаур) //КСИИМК. Вып.54.
Ваидов Р.М. 1961. Мингечаур в III-VIII вв. (по материалам археологических раскопок). Баку. (на азерб. яз.).
Гаджиев М.С. 1987. Памятники сасанидской глиптики из Дагестана //Художественная культура средневекового Дагестана. Махачкала.
Гаджиев М.С. 1998. Лпиния (исторические факты, локализация, этническая принадлежность) //Дагестан в эпоху Великого переселения народов (этногенетические иссле дования). Махачкала.
Гаджиев М.С. 2000. Новые находки и топография среднеперсидских надписей Дербента //ВДИ. № 2.
Гаджиев М.С. 2003. Гемма-печать царя Албании Асвагена //ВДИ. №1.
Гаджиев М.С. 2004. Сасанидские геммы со среднеперсидскими надписями из Дагестана //Сб. ст. М. (в печати).
Гандзакеци Киракос. 1976. История Армении. Пер. с древнеарм., предисл. и ком-мент. Л.А. Ханларян. М.
Гоиладзе В.И. 1979. Политическое развитие Картли с начала VI в. до конца 30 гг. VII в.: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Тбилиси.
Гулиев Н.М. 1972. Торговые связи Кавказской Албании в раннем средневековье
(по археологическим данным): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Баку.
Джyaншepuaнu Джyaншep. 1986. Жизнь Вахтанга Горгасала /Пер., введение и примечания Г.В. Цулая. Тбилиси.
Eгuшэ. 1971. О Вардане и войне армянской /Пер. с древнеарм. И.А. Орбели. Ереван.
Epeмян C.T. 1963. Армения по «Ашхарацуйцу». Ереван. (на арм. яз.).
Ибн Xopдaдбex. 1986. Книга путей и стран /Пер. с араб., коммент., исследование, указатели и карты Н. Велихановой. Баку.
Иecceн A.A. 1965. Раскопки большого кургана в урочище Уч-тепе //МИА. № 125. Тр. Азербайджанской археологической экспедиции Т.П. М.; Л.
Kaлaнкamyaцu Moвcec. 1984. История страны Алуанк /Пер. с древнеармянского, предисловие и комментарии Ш.В. Смбатяна. Ереван.
Kacyмoвa СЮ. 1983. Южный Азербайджан в III-VII вв. Баку.
Kacyмoвa СЮ. 1992. Xpиcтиaнcтвo (несторианство) в средневековом Азербайджане: Автореф. дис. . докт. ист. наук. Баку.
Koлecнuкoв A.И. 1970. Иран в начале VII века //ПС. Вып. 22 (85).
Koлecнuкoв AÆ. 1985. Административные топонимы на сасанидских печатях //Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. XVIII годичная научная сессия Ленинградского отделения Института востоковедения АН СССР. Докл. и сообщ. ТЛ. М.
Koлecнuкoв AÆ. 1989. Проблемы атрибуции административной топонимии на официальных сасанидских печатях //Восточное историческое источниковедение и специальные исторические дисциплины. Вып. 1. М.
Лу^нт B.Г. 1965. Надпись на перстне из кургана в Уч-тепе //МИА. № 125. Тр. Азербайджанской археологической экспедиции Т.П. М.; Л.
Лу^нт B.Г. 1969. Культура сасанидского Ирана. Иран в III-V вв.: Очерки по истории культуры. М.
Лу^нт B.Г. 1987. Надпись Нарсе в Пайкули и Бишапурский рельеф //Лу^нт B.Г. Древний и раннесредневековый Иран. Очерки истории культуры. М.
Maмeдoвa Ф.Дж. 1977. «История албан» Моисея Каланкатуйского как источник по общественному строю раннесредневековой Албании. Баку.
Maмeдoвa Ф.Дж. 1985. Албанский католикосат и Албанские Аршакиды // Духовенство и политическая жизнь на Ближнем и Среднем Востоке в период феодализма. М.
Maмeдoвa Ф.Дж. 1986. Политическая история и историческая география Кавказской Албании. Баку.
Muhop^uü B.Ф. 1963. История Ширвана и Дербенда X-XI веков. М.
Mpoвeлu Лeoнmu. 1979. Жизнь картлийских царей /Пер. с древнегруз., предисл. и коммент. Г.В.Цулая. М.
Mxumap ^ш. 1960. Албанская хроника /Пред., пер. и коммент. З.М. Буниятова. Баку.
Hypueв A.Б. 1972. Каменные печати из Шергяха //Изв. АН АзССР. Сер. ист., фи-лос. и права. № 3.
Hypueв A.Б. 1990. Ремесло Кавказской Албании (III-VIII вв.): Автореф. дис. ... докт. ист. наук. Баку.
Пuгyлeвcкaя H.B. 1941. Сирийские источники по истории народов СССР. М.; Л.
Ceмeнoв И.Г. 2002. Этнополитическая история Восточного Кавказа в III-VI вв.: Автореф. . канд. ист. наук. Махачкала.
Улyбaбян Б. 1971. //Вестник Ереванского университета. № 1.
Back M. 1978. Die Sasanidischen Staatsinschriften. (Acta Iranica. 18. Textes et mémoires. Vol. VIII). Téhéran - Liège.
Chaumont M.-L. 1960. L’Inscription de Kartîr à la “Ka’bah de Zoroastre” (Texte, Traduction, Commentaire) //Jornal Asiatique. T. CCXLVIII. Fasc. 3. Paris.
Delaporte L. 1920. Catalogue de cylinders, cachets et pierres gravees de style oriental du Musée du Louvre. I. Fouilles et Missiones. Paris.
Frye R.N. 1977. The Pahlavi inscriptions on the seals ULerner J.A. Christian Seals of the Sasanian period. Leiden.
Gadjiev M.S. 2004. A Gem-Seal of Ahzwahen, King of Albania //Central Eurasia Studies. Ed. by Prof. A.K. Narain and Dr. M. Tezcan. (in print).
Gadziev M.S., Kudrjavcev A.A. 2001. Steinmetzzeichen des 6. Jahrhunderts n. Chr. In Darband //Archäologische Mitteilungen aus Iran und Turan. Band 33. Berlin.
Gignoux Ph. 1978. Catalogue des sceaux, camées et bulles sasanides de la Bibliothèque Nationale et du Mus.6 e du Louvre. II. Les sceaux et bulles inscripts. Paris.
Gignoux Ph. 1980. Sceaux chrétiens d’epoque sasanide //Iranica Antiqua. Vol. XV.
GöblR. 1973. Der säsänidische Siegelkanon. Braunschweig.
Göbl R. 1976. Die Tonbullen vom Tacht-e Suleiman. Ein Beitrag zur spätsäsänidischen Sphragistik. (Tacht-e Suleiman. Ergebnisse der Ausgrabungen. Herausgegeben von R. Naumann. Bd. I). Berlin.
Gyselen R. 1993. Catalogue des sceaux, camées et bulles sasanides de la Bibliothèque Nationale et du Musée du Louvre. Paris.
The History of the Caucasian Albanians by Movses Dasxuranci. Transl. by C.J.F. Dowsett. London, 1961.
Hönigmann E., Maricq A. 1953. Recherches sur les Res Gestae divi Saporis //Mémoires de la Académie Royale de Belgique. Classe des letters et des sciences morales et politiques. T. XLVII. Fasc. 4. Bruxelles.
Humbach H., Skjoerv0 P.O. 1980. The Sassanian Inscription of Paikuli. Pt.2. Synoptic Tables. Wiesbaden.
Kasumova S.Ju. 1991. Le sceau du Catolicos d’Albanie et du Baläsagän //Studia Iranica. T. 20, fasc. 1.
Lerner J.A. 1977. Christian Seals of the Sasanian period. Leiden.
Maricq A. 1958. Res Gestae divi Saporis //Syria. T. XXXV. Paris.
Naumann R. 1976. Fundlage der Tonbullen und Gefässverschlüsse //Göbl R. Die Tonbullen vom Tacht-e Suleiman. Ein Beitrag zur spätsäsänidischen Sphragistik. (Tacht-e Suleiman. Ergebnisse der Ausgrabungen. Herausgegeben von R. Naumann. Bd. I). Berlin.
Naumann R. 1977. Die Ruinen von Tacht-e Suleiman und Zendan-e Suleiman. Berlin.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. В основу настоящей статьи положен доклад, прочитанный на Международной конференции «Албаны в прошлом и настоящем» (Баку, 29-31 мая 2003 г.). На ней с интереснейшим докладом «Западно-сирийская церковь в Азербайджане» выступил и наш юбиляр - профессор Геннадий Андреевич Кошеленко. В те незабываемые дни я имел удовольствие еще раз общаться с признанным мэтром античной археологии и истории, который внес заметный вклад и в изучение истории христианства.
2. В публикации Р. Гиселен имеется некоторое разночтение - kust I aran ud Bafeaga vuzurg kstolikos «Le grand katholikos, “region” d’Arran et de Balssagan», - в котором наименование Albsn заменено на 5rran.
3. Устная информация д-ра.ист.наук, проф. И.А. Бабаева (Институт археологии и этнографии НАН Азербайджана).
4. Вар.: «К этому предписанию свои перстни приложили ...» (пер. Ш.В. Смбатяна), «.приложили печати под этой грамотой» (пер. К. Патканова).
5. The History of the Caucasian Albanians by Movses Dasxuranci. Transl. by C.J.F. Dowsett. London, 1961; Каланкатуаци Мовсес. История страны Алуанк /Пер. с древнеарм., предисл. и комментарии Ш.В. Смбатяна. Ереван, 1984. С. 58-59.
ДРЕВНИЙ ВОСТОК
479
M.S. GADJIEV
ATTRIBUTION OF GEM-SEAL OF THE GREAT CATHOLICOS OF ALBANIA AND BALASAKAN AND THE MATTER OF PROPER SEQUENSE IN PATRIARCHATE AMONG ALBANIAN CHURCH SOVEREIGNS
The study of the specified gem-seal allows making a suggestion that it could belong to one of two catholicos of Albania: Panta or Zapharia. The specified gem-seal is a kind of a noteworthy element when studying the cultural and political relations between Iran and Albania.
ДРЕВНИЙ ВОСТОК
И.Т.КРУГЛИКОВА (Москва)
ДЖАГАТ-ТЕПЕ
Среди многих памятников древней культуры, расположенных в Балхской провинции и погребенных сейчас в песках Северного Афганистана, Советско-Афганская археологическая экспедиция в 1978 г. обнаружила поселение, названное первоначально Жига-тепе (рис. 1)1 и Джига-тепе2, хотя правильнее его именовать Джа-гат-тепе3. Первоначальное обследование его в 1972 г. со снятием общего плана проводила Г.А. Пугаченкова. Поселение расположено в 2 км к северо-западу от туркменского селения Дали-Чор-Булак и в 2 км к югу от селения Ничка, через которое проходит автомобильная дорога, связывающая г. Балх с портом Келифт. В полукилометре к северо-западу от поселения Джигат-тепе были найдены остатки мощной глинобитной стены, ограждавшей Балхский оазис с севера в греко-бак-трийский и кушанский периоды4.
Раскопки поселения проводились в 1974, 1976 и 1977 гг. Результаты работ 1974 г опубликованы руководителем раскопок Г.А. Пугаченковой5. Из материалов раскопок 1976 г., которыми руководил Ш.Р. Пидаев (Узбекистан), он опубликовал только керамику6. Исследование городища в 1977 г. проводил В.Н Ягодин (Узбекистан, г. Нукус). Он же в 1976 г. сделал инструментальную топографическую съемку городища. Предварительный отчет о раскопках на поселении в 1977 г., представленный
В.Н. Ягодиным, и сделанные им чертежи легли в основу данной статьи. Использованы также полевые отчеты Ш.Р.Пидаева, Г.А.Пугаченковой и полевые описи находок7.
Поселение Джагат-тепе состояло из двух частей: 1 — городища с центральной цитаделью и окружающими цитадель постройками и 2 — неукрепленного поселения вокруг городища, состоящего из крупных массивов построек, отдельно стоящих зданий, агроирригационных сооружений — арыков, прослеженных на отдельных участках на значительной площади (рис. 2).
Городище
До раскопок оно представляло собой плоский круглый холм, диаметром около 220 м. По периметру холма имелось широкое понижение почвы — возможно, это остатки рва. Высота холма над уровнем дна этого понижения около 6 м. Глубина
