CC BY
33АСТРАХАНСКИЕ ЮРТОВСКИЕ ТАТАРЫ В ГОДЫ РАЗИНСКОГО ВОССТАНИЯ
Восстание под предводительством С. Т. Разина оставило яркий след в истории русского государства. Начавшись с похода донских казаков «за зипунами» на Волгу и Каспийское море, оно постепенно переросло в крупное антиправительственное выступление, охватившее обширную территорию Нижнего Поволжья и близлежащих земель, а также часть Слободской Украины. Восставшие жестко расправлялись с верными правящей власти начальными и служилыми людьми, совершали походы на крупные города Поволжья, парализовали торговые связи России с Персией. Но в итоге они были разбиты царскими войсками, а последние остававшиеся в Астрахани разинцы сдались воеводе И. Б. Милославскому в надежде выпросить у царя прощение.
Современники и последующие исследователи отмечали не только широкую географию восстания, которое не завершилось даже после пленения его предводителя С. Т. Разина, но и активную поддержку разинцев со стороны населения нижневолжских городов, а также народов Поволжья: чувашей, мордвы, марийцев, татар1. Особо следует выделить в данном контексте исследование, посвященное роли народов Поволжья в Разин-ском восстании, проведенное под руководством С. Г. Томсинского2.
На фоне подробного рассмотрения всех ключевых этапов развития восстания С. Т. Разина в историографии имеется крайне мало сведений, которые позволили бы охарактеризовать отношение к Разинскому восстанию астраханских юртовских татар. Одним из первых данной тематики коснулся В. Н. Татищев, относивший Разинское восстание к числу наиболее значимых событий, связанных с историей Астрахани. Описывая Аг-рыжанскую слободу, русский историк отметил, что ее составили потомки смешанных браков местных татар и индусов. «Как в 1667 г. Разин — бунтовщик, взяв Астрахань, всех иноземцов разграбил и многих побил, тогда индеи многие, спасая живот свой, отдався в защищение татаром, закон их приняли и на дочерях их поженились...»3. Сообщение В. Н. Татищева весьма интересно. Оно свидетельствует, что в период Разинского восстания (в датировке взятия разинцами Астрахани автор, без сомнения, ошибся) местные татары, жившие вокруг Астрахани, укрывали у себя индийских купцов от неминуемой смерти. Следовательно, астраханские татары не разделяли идей казацкой вольницы, овладевшей Астраханью, и не одобряли действий восставших, которые грабили и убивали иноземных купцов.
В. Н. Татищев, как известно, был не только историком, но и крупным государственным деятелем России первой половины XVIII в.
27
В 1741-1745 гг. он возглавлял Астраханскую губернию и уделял много внимания вопросам национальной политики4. Очевидно, что в период губернаторства в Астрахани В. Н. Татищевым и были почерпнуты сведения о ее жителях, в том числе исторического характера. Данную точку зрения разделяет, в частности, и современный исследователь И. В. Зайцев, рассмотревший этимологию происхождения термина «агрыжанские татары». «Поскольку Татищев как астраханский губернатор, конечно, черпал сведения из первых рук, к тому же знал татарский язык, — пишет он, — его данные заслуживают совершенного доверия»5.
Эпизодические упоминания об участии юртовцев в событиях, происходивших в период восстания С. Т. Разина в Нижнем Поволжье, можно встретить у историков XIX-XX вв. (А. Н. Попов, Н. И. Костомаров, В. И. Лебедев, В. И. Буганов и др.). Как правило, они называли татар в числе других служилых людей, перечисляя силы астраханского гарнизона в начальный период Разинского восстания, не всегда указывая при этом, что это были юртовцы6. Лишь С. Г. Томсинский обратил внимание на то, что в разгар антиправительственной борьбы астраханские татары отказались поддерживать разинцев7, а А. С. Марков отметил факт пленения татарами мурзы Маркашева, одного из вождей разинцев в Астрахани Ф. Шелудяка8, что свидетельствует о вполне конкретной позиции, занятой юртовцами по отношению к разинцам.
В этом плане представляет интерес двухтомное исследование И. В. Степанова «Крестьянская война в России в 1670-1671 гг.». Если в первом томе автор лишь обозначил участие местных тюркских народов в борьбе с разинцами во время их похода «за зипунами» в 1667 г.9, то во втором томе он уделил обстоятельное внимание изучению позиций различных групп населения Нижнего Поволжья по отношению к Разин-скому восстанию. Автор указывает, что ко времени восстания С. Т. Разина в Заволжье продолжали кочевать «енбулуцкие татары», с давних лет находившиеся под властью калмыков, а в районе Астрахани проживали «едиссанские и юртовские татары», находившиеся на службе царского правительства и пользовавшиеся особым с его стороны покровительством, вплоть до военной охраны их «улусов и стад»10.
Анализируя источники, И. В. Степанов пришел к выводу, что жители юго-восточных степей России (калмыки и татары) не принимали участия в восстании С. Т. Разина. «Таких свидетельств нет, — пишет автор, — а следовательно, нет оснований ставить вопрос об участии кочевых народов юго-востока в крестьянской войне 1670-1671 годов». Более того, И. В. Степанов пришел к выводу, что повстанческое войско С. Т. Разина, базируясь на начальном этапе крестьянской войны в юго-восточных районах страны, где кочевали калмыки и татары, не только не получило поддержки социальных низов, но и вынуждено было действовать в условиях враждебного к нему отношения калмыцко-татарской феодальной знати11.
Выводы автора заслуживают внимания, но при этом нужно иметь в виду, что И. В. Степанов порой отождествляет астраханских юртовских татар с другими группами тюркского населения Нижнего Поволжья. Так, рассказывая о событиях, имевших место накануне штурма разинцами Астрахани, он пишет, что «кочевавшие под городом татарские мурзы Ямгурчей, Мурзабек-Аллашев и другие ушли оттуда со всеми своими
28
улусными людьми.»12. Между тем источники относят мурзу Ямгурчея к ногайцам, а Мурзабека Аллашева называют юр-товским13. Да и события, о которых упоминает в этой связи И. В. Степанов, выглядят не столь однозначно. Мурзы действительно покинули окрестности Астрахани, но при этом улусы мурз Аллашевых были силой уведены Ямгурчеем.
Из современных исследований, затрагивающих разинскую тематику, представляет интерес работа А. В. Дубакова «Астраханская епархия в ХУ1-ХУП вв.: спорные вопросы истории». Автор труда обратил внимание на то, что в период захвата разинцами Астрахани многие церковнослужители, посадские люди, подьячие Приказной палаты укрылись у юртовских татар14. Эти данные вполне сходятся с сообщением В. Н. Татищева о взаимоотношениях индийцев и юртовских татар в период Разинского восстания.
На рубеже ХХ-ХХ1 вв. появились новые исследования, посвященные истории Астраханского края, авторы которых не прошли мимо разинской темы15. Однако для этих работ характерно обобщенное изложение событий, связанных с действиями разинцев в Нижнем Поволжье. Теме взаимоотношений восставших казаков, служилых людей и городских низов Поволжья с астраханскими юртовскими татарами внимания не уделено.
План Астрахани 1636 г. с указанием татарского селения. Фото электронного ресурса, режим доступа: http://www. etomesto.ru/map/ base/30/1636.png.
29
Анализ историографии показывает, что вопросы участия астраханских юртовских татар в событиях восстания под руководством С. Т. Разина освещены весьма фрагментарно. Это характерно как для трудов, непосредственно посвященных Разинскому восстанию, так и для общеисторических и специальных исследований, затрагивающих историю Астраханского края с древнейших времен до современного периода, либо рассматривающих отдельные ее аспекты и сюжетные линии. В силу избранного исследователями подхода социально-политическая позиция и действия астраханских юртовских татар в период Разинского восстания не получили должной научной оценки и заслуживают специального рассмотрения.
Очевидно, что изучение данной темы требует тщательного исследования всего корпуса доступных источников. Издание исторических материалов, относящихся к восстанию С. Т. Разина, было предпринято еще в XIX в. Некоторые документы, затрагивавшие роль в указанных событиях астраханских юртовских татар, были включены в ряд томов сборника «Дополнения к актам историческим...», другие были собраны А. Поповым и опубликованы в «Материалах для истории возмущения Стеньки Разина»16. Среди них летописное сказание Петра Золотарева. Однако данный источник был воспроизведен в сокращенном виде. Полная публикация его текста в 31 томе Полного собрания русских летописей позволила более достоверно судить о той роли, которую сыграли астраханские юртовские татары в ходе Разинского восстания.
В ХХ в. под руководством Е. А. Швецовой была осуществлена систематизация архивных материалов и издан сборник документов в четырех томах, посвященный крестьянской войне под предводительством С. Т. Разина17. Указанные источники представляют собой значительный массив различных по характеру материалов, порой противоречивых. Тем не менее их изучение позволяет представить, как вели себя астраханские юртовские татары в период восстания под предводительством С. Т. Разина и его сторонников.
Наряду с этим по-прежнему актуальным является поиск новых архивных документов, которые могли бы сообщить дополнительные сведения по теме данного исследования. Ряд из них был выявлен нами в Российском государственном архиве древних актов. В документах, относящихся к 1675 г., речь ведется о последствиях влияния Разинского восстания на военный потенциал астраханских юртовских татар в связи с их привлечением на царскую службу. В документах более позднего времени приводятся сведения об участии тюркского населения Нижнего Поволжья в подавлении Разинского восстания в Астрахани.
Источники свидетельствуют, что астраханские юртовские татары были в числе воинских сил, направленных из Астрахани под командованием воеводы С. И. Львова против отряда С. Т. Разина, выступившего летом 1670 г. в поход на Волгу. Казак Н. Самбуленко утверждал на допросе в Приказе Малой России в сентябре того же года, что захватившие Царицын разинцы получили известие о том, что воеводы спешно выслали из Астрахани в Черный Яр двухтысячный отряд, состоящий из стрельцов и татар. Часть этих воинских людей двигалась на судах (1 200 человек), часть — на конях (800 человек). Прибывший из Астра-
30
хани отряд расположился у Черного Яра в ожидании казаков С. Т. Разина. Но сражения между противниками не произошло. Как только ра-зинцы высадились на берег, астраханские и черноярские стрельцы без боя перешли на их сторону, «а татаровя де астараханские побежали в Астрахань», — вспоминал впоследствии участник этих событий казак Н. Самбуленко18. Посадский человек Д. Пуговишников сообщал, что вместе с князем С. И. Львовым в посланном из Астрахани отряде было трое мурз. На показаниях в Ярославской приказной избе 22 августа 1670 г. он утверждал, что мурзы сдались С. Т. Разину после того, как атаман «взял» князя С. И. Львова19.
Примем во внимание то обстоятельство, что Д. Пуговишников в отличие от казака Н. Самбуленко не был непосредственным участником событий под Черным Яром, хотя и мог получить эти сведения от разинских казаков, вскоре вернувшихся на Дон. Тем не менее следует признать тот факт, что астраханские юртовские татары не оказали сопротивления разинцам. Не исключено, что это могло быть связано со значительным численным перевесом разинского войска, насчитывавшего около семи тысяч человек, над астраханскими и черноярскими ратными людьми. Не будем забывать о том, что большинство стрельцов из отряда князя С. И. Львова на глазах у юртовцев перешло на сторону восставших казаков. В сложившейся обстановке перед астраханскими юртовскими татарами со всей очевидностью встал выбор: следовать присяге царю либо сохранить свою жизнь. Не удивительно, что они выбрали последний вариант, что, впрочем, нельзя считать проявлением слабости с их стороны. Это был выбор в пользу самосохранения вместо самоуничтожения.
События, произошедшие под Черным Яром, со всей очевидностью показали С. Т. Разину, что ему не следует опасаться угрозы со стороны астраханских юртовских татар, которые без участия стрельцов не собирались активно ему противодействовать. Именно на это ему намекали в Царицыне двое астраханцев, знавшие, видимо, настроения жителей низового города и юртовского общества. Поп Н. Иванов (Колесников), находившийся в то время среди разинцев, 4 августа 1670 г. на допросе в Разрядном приказе говорил, что перед походом на Астрахань «у Стеньки Разина в кругу объявились астраханские жители 2 человека, а сказывали... как де он, Стенька, з донскими казаками будет под Астрахань, и астраханские де татаровя с ним, Стенькою, битца не станут, выйдут из города, только де учнут битца московские стрельцы, а их де астраханские жители учнут битца для поманки»20.
8 июня 1670 г. в Астрахань приехал астраханский сотник Данила Тар-лыков с черноярским стрельцом. Он сообщил, что на сторону разинцев перешли служилые люди, отправленные из Астрахани во главе с князем С. И. Львовым против С. Т. Разина. Воевода И. С. Прозоровский, посоветовавшись с митрополитом Иосифом, решил срочно направить донесение в столицу. Но через приволжские степи проехать было невозможно, так как там шли междоусобные столкновения между кочевниками. Решено было отправить посланцев с донесением в Москву окружным путем через Терек и Дон. Возглавил отряд в составе двух стрельцов и пяти юртовских татар Д. Тарлыков. Данный факт со всей очевидностью показывает, что, несмотря на инцидент под Черным Яром, астраханские воеводы по-прежнему
31
доверяли астраханским татарам. Послание, к слову, не было доставлено в Москву, так как стрелецкий сотник утонул в р. Терек, а сопровождавший его стрелец И. Караулов вернулся в Астрахань21.
В ожидании штурма Астрахани местные власти предприняли меры по укреплению города и поднятию боевого духа его защитников, однако источники не сообщают, были ли к этому привлечены юртовские татары. Со слов П. Золотарева известно, что в то время как разинцы готовились к штурму Астрахани, на юртовского мурзу Мурзабека Аллашева и его родственников напал ногайский мурза Ямгурчей, который, «взяв насиль-ством юртовских татар», увел их от Астрахани на Терек22.
Чем был вызван данный инцидент? Почему мурзе Ямгурчею потребовалось нападать на юртовских татар именно накануне штурма Астрахани казаками атамана С. Т. Разина? Источники сообщают, что перед захватом Астрахани разинцами некоторые астраханские юртовские мурзы покинули окрестности города и ушли на Северный Кавказ. Так поступили, в частности, вдова юртовского мурзы Кувата Маркашева Маумка с сыном Мустафой Килимбетевым, юртовский Эль-мурза Эшмурзин сын Аймур-зин со своими людьми23.
В то же время остальные астраханские татары предпочли остаться в Нижнем Поволжье в надежде переждать на месте неспокойное время. В их числе был улус астраханского юртовского мурзы Яныбека Эльмур-зина (Елмурзина) сына Байтерекова. Но вскоре после захвата разинцами Астрахани он был разгромлен восставшими. По собственному признанию мурзы Байтерекова, «после погрому» он вынужден был «от тех воров» уйти на Терек «с небольшими улусными людьми»24.
Не исключено, что конфликт мурзы Ямгурчея с астраханскими юртов-скими мурзами Аллашевыми возник на почве разногласий относительно оценки перспектив влияния Разинского восстания на жизнь астраханских татар. Можно предположить, что улусы мурз Аллашевых, как и улус мурзы Байтерекова, не собирались уходить в дальние кочевья на Терек, на чем настаивал мурза Ямгурчей. Сам же он, очевидно, видел в подобном уходе с Нижнего Поволжья на Северный Кавказ единственную возможность уберечь свои улусы от возможного разорения со стороны восставших казаков.
Взаимоотношения тюркского населения Нижнего Поволжья с разин-цами не сложились с самого начала восстания. Одним из первых от рук восставших пострадал улус джетисанских мурз Урусовых, кочевавший под Царицыным25. Сохранились показания гулящего человека И. Дмитриева и астраханского стрельца из приказа Н. Змеева А. Васильева о том, что разинцы ходили в походы «под татарские улусы» из Астрахани26. Причем в обоих случаях сообщение о походе под татарские улусы следовало после возвращения разинцев из похода под г. Симбирск. Астраханка А. Алексеева («Оринка Олексеева») утверждала, что была насильно выдана замуж за воровского казака Г. Иванова, который «как де слух учинился, что идет под Астрахань боярин и воевода Иван Богданович Мило-славской... муж де ее с воровскими казаками ходил за татары в Ахтубу и там пропал безвестно»27.
В отписке симбирского воеводы М. Плещеева о действиях восставших в Нижнем Поволжье от 20 января 1671 г. говорилось: «А как де он, вор,
32
шол Волгою с Царицына в Астрахань и из Астрахани вверх, и в то де время едисанские и енбулуцкие и иные многие татарские улусы он разорил. И те татаровя отошли в степь, и где кочуют, того не ведают»28. Следовательно, эпизод с погромом улуса юртовского мурзы Байтерекова был не единичным — разинцы совершали нападения и на другие группы тюркского населения Нижнего Поволжья.
После захвата Астрахани восставшие казаки заняли территорию Ямгурчевского городка, бывшего, очевидно, постоянной ставкой ногайского мурзы Ямгурчея, оставленного ушедшим на Терек населением, куда свозилось для раздела награбленное в городе имущество29.
Сохранились показания различных людей, утверждавших, что астраханские татары были вовлечены в поле Разинского восстания. Так, 6 августа 1670 г. ротмистр Ф. Скрипицын прислал из г. Змеева известие воеводам в Белгород, что «астраханские татаровя соединились с Стенькою Разиным». Эту новость сообщил ему местный «черкашенин» Д. Григорьев, который услышал об этом «будучи на Дону» от казаков. В Разрядном приказе об этом стало известно из донесения воеводы Белгородского полка Г. Ро-модановского30. Воронежец Т. Савастьянов на допросе в Разрядном приказе 13 августа 1670 г. заявил, что после захвата С. Т. Разиным Астрахани «прибыло де к нему людей в Астрахань качавые татаровя все,.. которые государю изменили»31. Казак М. Кобельков, направленный на Дон для сбора сведений о Разинском восстании, рассказал по возвращении в Тамбовской приказной избе, что С. Т. Разин обязал оставшихся под Астраханью юртов-цев обеспечить его отряд, направлявшийся на Терек, лошадьми. «И довали де ему, Стеньке, мурзы и татаровя с человека по лошеди», — отмечал он32. 22 августа 1670 г. московский стрелец А. Алексинец говорил там же, что спустя две недели после взятия Астрахани войско С. Т. Разина пошло на
Штурм Астрахани разинцами. Фото электронного ресурса, режим доступа: https:// upload.wikm.edia. org/wikipedia/ commons/9/97/ Astrachan2.jpg.
33
Царицын. «Да с ним же де, Стенькою, пошли из Астрахани кочевных татар человек с 50 конных, и иные кочевные мурзы и татаровя к нему, Стеньке, в Астрахань приезжали»33. В отписке симбирского воеводы М. Плещеева о действиях восставших в Нижнем Поволжье говорилось: «Да юртовские де татаровя ходили с ним (С. Т. Разиным. — И. Т.) до Царицына, а с Царицына отпущены в Астрахань»34.
Как видим, различные источники сообщают о том, что проживавшие у Астрахани татары вступали в контакт с Разиным. Чем могло быть обусловлено подобное их поведение? Стоит принять во внимание тот факт, что в Астрахани на положении аманатов находились представители знатных тюркских родов. С. Т. Разин мог воспользоваться этим обстоятельством, чтобы удержать в сфере своего влияния некоторые группы местного тюркского населения. Казак М. Кобельков, например, узнал от казаков на Дону, что С. Т. Разин взял в Астрахани у мурз и татар аманатов35. Однако подьячий Н. Колесников, состоявший в составе русского посольства в Персии и оказавшийся на обратном пути в Астрахани в период восстания, заявил на допросе в Посольском приказе 26 сентября 1670 г., что при нем, «как он был в Астрахани, вор Стенька оманатный двор весь роспустил, и орды де калмацкие и татарские от Астрахани все откочевали, и оманатчи-ки все из Астрахани в целости выехали»36. Впрочем, это не исключает того, что впоследствии у оставшихся в окрестностях Астрахани групп тюркского населения вновь были взяты в Астрахань аманаты. Согласно сведениям П. Золотарева, в плену у восставших «вместо аманатов» находились Си-юнч-мурза Абдулов и Енмамет-мурза Енаев (Янаев)37.
Вполне возможно, что определенную помощь в виде, например, предоставления лошадей для похода на Терек юртовцы могли оказывать ра-зинскому войску вынужденно, так как их знать находилась в аманатах в Астрахани. Часть из них могла даже последовать за С. Т. Разиным вверх по Волге. Не исключено, что астраханские татары могли ему понадобиться, чтобы показать места возможных кочевий других тюркских народов, которые он предполагал сделать легкой добычей для своих людей. В любом случае, источники сообщают, что далее Царицына юртовские татары не пошли с разинским войском, а были отпущены обратно.
Наряду с этим имеются свидетельства того, что оставшиеся на Нижней Волге юртовцы и представители других тюркских групп оказывали посильную помощь людям, бежавшим из Астрахани от произвола разин-цев. П. Золотарев сообщает, что некоторым духовным, боярским и посадским лицам удалось укрыться «в степи у юртовских татар в улусех, у Казы мирзы Алеева сына Урусова да у сотников татарских у Шемяки Араслаева с товарыщи». По сведениям П. Золотарева, татары «их поили и кормили до приходу под город боярина и воеводы Ивана Богдановича Милославского». Некоторые из спасшихся от разинцев людей «бегали от них (татар. — И. Т.) в косы к морю, по островам жили и кормилися рыбою». Летописец отмечает, что в парализованной восстанием Астрахани из-за отсутствия хлебных припасов начал ощущаться голод: «во граде глад бысть, потому что не стало хлеба; татаровя и русские люди многие помирали и кормились рыбою и икрою без хлеба»38.
Среди тех, кому удалось укрыться у татар, были, в частности, дворяне Б. Волгин и Ю. Усов, «боярский держальник» Л. Плохов и «Великого
34
Государя промышленник» П. Дубенский39. В ноябре 1670 г. астраханский служилый человек Б. Болтин подал царю челобитную, в которой отметил «как он, Стенька Разин, Астрахань воровски взял,.. и я, холоп твой, утек в татарские улусы ранен, покинул женышку и детишек, а животиниш-ка [оставил] на разграбление. И был в тотарех больше десяти недель»40. В июне 1672 г. на допросе в Посольском приказе астраханский сын боярский В. Ростопчин показал, что «в то время, как воровские казаки в Астрахани воровали, был он в бегах в улусех у табунных татар, которые в то время кочевали в Астрахани»41. Частично сохранившийся текст показаний астраханского конного пятидесятника С. Трифонова из приказа И. Есипова также позволяет предположить, что во время Разинского восстания он, до прихода к Астрахани войск под командованием боярина и воеводы И. Б. Милославского, укрывался в татарских юртах42.
Астраханские татары не только укрывали у себя беглецов, но и помогали некоторым из них добраться до столицы. По сведениям П. Золотарева, в июне 1670 г. П. Дубенской и Л. Плохов выехали из Астрахани в Москву в сопровождении юртовских татар, которых они наняли в качестве провожатых. Помощь в этом им оказал юртовский татарский сотник Шемяка Арасланов43. Вместе с Л. Плоховым «с товарыщи» к Москве отправились дворяне Б. Волгин и Ю. Усов.
Царское правительство решило воспользоваться ситуацией и поручило Алегучке «с товарыщи», которые сопровождали из улусов в Москву астраханских дворян, доставить в Астрахань благодарственную грамоту митрополиту Астраханскому и Терскому Иосифу44. Царская грамота с благодарностью за помощь в спасении дворян из Астрахани и их сопровождении в Москву была адресована джембуйлукским и джетисан-ским мурзам. Однако вручили ее митрополиту представители юртовской знати. П. Золотарев сообщает, что 2 ноября 1670 г. к митрополиту Иосифу явились юртовские мурзы Енмамет Енаев и «товарыщи», и табунные головы, и сотники татарские и вручили ему царскую грамоту. Мурза Ен-мамет Енаев пояснял, что грамоту он получил от узденя князя К. М. Черкасского, который велел передать ее митрополиту45.
Данное свидетельство П. Золотарева позволяет внести ясность в вопрос определения позиций разных групп юртовцев по отношению к Ра-зинскому восстанию. Перечисляя представителей знати юртовцев, вручивших грамоту митрополиту Иосифу, летописец указывает не только мурз, но и табунные головы, и сотников. Принимая во внимание, что мурзы и табунные головы были независимы друг от друга и напрямую подчинялись астраханским властям46 и что источники не сообщают о том, что на Терек ушли табунные головы со своими людьми, а указывают лишь различные группы астраханских татар, возглавляемых мурзами, можно утверждать, что юртовские табуны, управлявшиеся табунными головами, остались на Нижней Волге. Этот выбор астраханских татар не обязательно мог быть связан с их социально-политической позицией. Они могли быть в большей степени адаптированы к условиям жизни в Нижнем Поволжье и не стали искать для себя иного места.
Следует отметить, что нахождение под Астраханью в период Разинско-го восстания не гарантировало астраханским юртовским татарам никакой безопасности. В любой момент они могли подвергнуться нападению
35
со стороны восставших. В такой обстановке неудивительно, что среди юртовцев стало зреть недовольство действиями астраханской старшины, управлявшей городом. 27 января 1671 г. в Приказе Казанского дворца донской станичный атаман Р. Калуженин говорил в «роспросе», что он с товарищами «слышали на Дону, что астраханские юртовские татаровя хотели в Астрахани вора старшину Федьку Шелудяка поимать и послать к великому государю, и про то ему, Федьке, ведомость учинилась, и он из Астрахани ушел к Стеньке на Царицын. Да и про то де слышал, что в Астрахани, чают, над ворами промысл учинитца»47.
К тому же, в отличие от царских воевод и стрельцов, разинцы не предпринимали попыток пресечь междоусобные столкновения тюркских народов. Так, 12 февраля 1671 г. к Астрахани приступили многочисленные силы Ямгурчея-мурзы, усиленные отрядами горских черкес и крымских татар, а также «воровскими казаками», которые напали на людей джетисанского мурзы Сиюнча Абдулова, незадолго до этого отошедших от калмыков и устроившихся вблизи Астрахани. Между ними разыгралось сражение, длившееся целый день, победа досталась нападавшим. Ямгурчей-мурза со своими людьми «всех их попленили и в полон поимали, и скот у них весь и животы пограбили, и их в горы и в Крым отвели». Сиюнч-мурза Абдулов и Енмамет-мурза Енаев не могли помочь своим людям, так как находились в плену у восставших «вместо аманатов». Данное обстоятельство свидетельствует, что, по всей видимости, посредническая миссия Енмамета-мурзы Енаева к митрополиту Иосифу не осталась незамеченной со стороны разинцев. «В то же [время], — сообщает П. Золотарев, — промеж того татарского бою, много пропало и юртовских татар самих, и скот, и рухлядь всякую, и жен, и детей поимали»48.
Весной 1671 г. в Астрахань были присланы новые царские грамоты, которые также привезли из Москвы юртовские татары. Митрополиту сообщил об этом 21 апреля 1671 г. астраханский стрелец Ганка Ларионов, сын Шелудяк, прибывший с юртовскими татарами — «с Кулаковыми детьми». Юртовцы не рискнули ехать с грамотами в Астрахань и остановились напротив города за Волгой. Митрополит сообщил об этом астраханским старшинам, предложив самим забрать их. «И по те государевы грамоты ездил Ивашко Овощников к тем татаром не в одну пору, — сообщает П. Золотарев, — и те государевы грамоты у них взял, и принес в тот же день в 6 часу в соборную церковь и отдал ему святителю»49. Восставшие и на этот раз не поверили подлинности царских грамот, и стали допытывать у церковнослужителей, кто из них сочинил грамоты. Тем самым разинцы исключили из-под подозрения юртовских татар, доставивших грамоты в Астрахань.
С появлением в 1671 г. под Астраханью царских войск во главе с боярином и воеводой И. Б. Милославским, направленных на подавление Разинского восстания, ситуация в Нижнем Поволжье изменилась. Тюркские подданные России стали открыто выступать против разинцев. Дже-тисанский мурза Салтанмурат Казбулатов, сын Тинбаев указывал в челобитной в 1697 г., что участвовал в борьбе с воровскими казаками вместе с войсками И. Б. Милославского: «с ними бился и многих казаков побил, у самих упадков было многое число, и город Астрахань выручил и Ива-
36
ну Богдановичу вручил.». За участие в борьбе против разинцев мурза С. К. Тинбаев был награжден семьюдесятью «портищами» сукна и собольей шубой50.
Астраханские юртовские татары, укрывшиеся на Тереке, также выступили к Астрахани во главе с князем К. М. Черкасским. Им тоже суждено было сыграть немаловажную роль в борьбе с восставшими. Князю К. М. Черкасскому удалось убедить атамана Ф. Шелудяка, заправлявшего всеми делами в Астрахани, вступить в переговоры. «И как атаман Фетька из Астрахани переехал за Волгу, — писала в феврале 1672 г. в челобитной царю вдова астраханского юртовского мурзы Кувата Маркашева Маум-ка, — и сынишко мой с товарыщи ево, Фетьку, схватали. И та с[лужба] сынишка моево тебе, великий государь, [изве]стна»51.
В результате Разинского восстания астраханские юртовские татары оказались сильно разорены. По словам Маумки, в результате действий «вора и [кре]стопреступника Стеньки Разина и воровских казаков» они остались без средств к существованию: «ныне мы, бедные, от разоренья помираем голодною смертью и наги и босы»52. Астраханский юртовский Эль-мурза Эшмурзин сын Аймурзин в челобитной царю в августе 1672 г. отмечал, что во время прихода разинцев он со своими людьми, «в юртах покиня все», вынужден был бежать на Терек и просил царя вернуть его роду оставленные на Нижней Волге земли. Речь шла «о Семи Буграх, да близко Семи Бугров о Дву Буграх, да о Кровавом Бугре, да об Ушном Бугре, да о шти островах». Мурза Аймурзин пояснил, что это было их старинное «кочевное» место, «тут у нас пашня наша и сенные покосы»53. Еще один астраханский юртовский мурза Я. Э. Байтереков указывал в своей челобитной царю в сентябре 1672 г., что после разинского «погрому» он скрывался на Тереке, а теперь «я, холоп твой, приволокся в Астрахань с теми улусными людишками. А ныне, государь, улусным людишкам стало питаться нечем». В связи с бедственным положением мурза Я. Э. Байтереков просил позволения перезимовать ему с тремя кибитками своих людей возле Камызякского учюга, «потому что они разорены без остатку»54.
Как свидетельствуют документы, последствия Разинского восстания еще несколько лет сказывались на материальном и социальном благополучии тюркских служилых людей Нижнего Поволжья. Так, летом 1675 г. астраханские мурзы и табунные головы подали царю челобитную, в которой отмечали, что не имеют возможности направить на царскую службу требуемое количество людей, «потому, государь, что мы, холопы твои, и улусные наши людишки от вора и крестопреступника от Стеньки Разина разорены без остатку»55.
Таким образом, можно видеть, что восстание под предводительством С. Т. Разина оказало неблагоприятное влияние на жизнь астраханских юртовских татар. В условиях массового перехода стрельцов и городских низов Астрахани на сторону С. Т. Разина юртовцы не имели возможности самостоятельно оказать противникам какое-либо сопротивление. Многие из них предпочли уйти с Нижнего Поволжья на Северный Кавказ. Оставшиеся группы тюркского населения вынуждены были смириться с диктатом разинцев, удерживавших представителей их знати в заложниках. Несмотря на это юртовцы в тайне от разинцев оказывали помощь всем
37
бежавшим от произвола восставших, разделяя вместе с ними тяготы существования.
В период Разинского восстания астраханские татары постоянно подвергались угрозе нападения как со стороны восставших, так и со стороны других кочевников. Произвол астраханского старшины и нежелание обеспечивать безопасность местного тюркского населения привели к тому, что среди астраханских татар стал зреть заговор против разинцев. С приближением к Астрахани царских войск местное тюркское население открыто поддержало правящую в стране власть и оказало содействие воеводе И. Б. Милославскому в подавлении Разинского восстания*.
* Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках
проекта проведения научных исследований «Астраханские юртовские татары в орбите
внутренней и внешней политики России в ХУП-Х'УШ вв.», проект № 14-01-00054/а.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Юхт А. И. Астрахань в период крестьянской войны под предводительством Степана Разина. - Астрахань, 1956. - С. 11, 16; Буганов В. И. Крестьянские войны в России XVII-XVIII вв. - М., 1976. - С. 98, 107; Чистякова Е. В., Соловьев В. М. Степан Разин и его соратники. - М., 1988. - С. 51; Соловьев В. М. Степан Разин и его время. - М., 1990. - С. 81-82; он же. К вопросу об участии городского населения в Крестьянской войне под предводительством С. Т. Разина // История СССР. - 1982. - № 2. - С. 150.
2. Крестьянство и националы в революционном движении. Разинщина / Под ред. и с предисл. С. Г. Томсинского. - М.-Л., 1931. - 201 с.
3. Татищев В. Н. Избранные произведения. - Л., 1979. - С. 155.
Астрахань с гравюры XVII в. На переднем плане повозки кочевников. Фото электронного ресурса, режим доступа: http:// www.kitabhona. org.ua/lib_izo/ tatareurmin/ 2-24.jpg.
38
4. Торопицын И. В. В. Н. Татищев и социально-экономическое развитие России в первой половине XVIII в. - Астрахань, 2001. - С. 70-75; он же. Проекты астраханских властей по реорганизации условий жизни и службы юртовских татар во второй трети XVIII в. // Евразийский союз ученых. - 2014. - № 7 (15). - С. 136-138.
5. Зайцев И. В. Агрыжанские татары: к истории Индийской колонии в Астрахани // В Индию духа...: сборник статей, посвященный 70-летию Ростислава Борисовича Рыбакова. - М., 2008. - С. 155.
6. Попов А. История возмущения Стеньки Разина. - М., 1857. - С. 33, 68, 71; Костомаров Н. Бунт Стеньки Разина // Исторические монографии и исследования Николая Костомарова. - СПб., 1863. - Т. 2. - С. 294, 348-349; Лебедев В. И. Крестьянская война под предводительством Степана Разина. 2-е изд., перераб. и доп. - М., 1964. - С. 54; Буганов В. И. Крестьянские войны в России XVII-XVIII вв. - М., 1976. - С. 75.
7. Крестьянство и националы. - С. XII.
8. Марков А. С. По следам Разина. - Волгоград, 1980. - С. 116.
9. Степанов И. В. Крестьянская война в России в 1670-1671 гг. Т. 1: Восстание Степана Разина. - Л., 1966. - С. 333.
10. Там же. Т. 2: Начальный период Крестьянской войны. - Л., 1972. - С. 61.
11. Там же. - С. 62-63, 70-71.
12. Там же. - С. 70.
13. Летописное сказание Петра Золотарева // Полное собрание русских летописей. - М., 1968. - Т. 31. - С. 213.
14. Дубаков А. В. Астраханская епархия в XVI-XVII вв.: спорные вопросы истории // Россия XV-XVIII столетий: Сб. науч. ст. Юбилейное издание. - Волгоград, 2001. - С. 67.
15. Ушаков Н. М., Щучкина В. П., Тимофеева Е. Г., Пилипенко В. Н. и др. Природа и история Астраханского края. - Астрахань, 1996. - С. 208-213; Саввин А. В. и др. История Астраханского края: монография / Под. ред. Н. М. Ушакова. - Астрахань, 2000. - С. 296-306; Алексеева А. И., Воронов А. А., Исаев Г. Г. и др. Астрахань — Гилян в истории русско-иранских отношений. - Астрахань, 2004. - С. 8; Карабущенко П. Л. Разинщина (16671671 гг.): новые вопросы к старой истории // Каспийский регион: политика, экономика, культура. - 2006. - № 2 (9). - С. 54-63.
16. Дополнения к актам историческим, собранные и изданные археографическою комиссиею. - СПб., 1857. - Т. 6. - С. 7-9; СПб., 1859. - Т. 7. - С. 256; Материалы для истории возмущения Стеньки Разина / Сост. А. Попов. - М., 1857. - 268 с.
17. Крестьянская война под предводительством Степана Разина: Сб. док. Т. I. М., 1954; Т. II. - Ч. I. - М., 1957; Т. III. - М., 1962 и др.
18. Там же. - Т. I. - С. 255.
19. Там же. - С. 248.
20. Там же. - С. 237.
21. Материалы для истории. - С. 247; Летописное сказание Петра. - С. 211.
22. Материалы для истории. - С. 250; Летописное сказание Петра. - С. 213.
23. Крестьянская война под. - М., 1962. - Т. III. - С. 188, 240.
24. Там же. - С. 253-254.
25. Материалы для истории. - С. 196.
26. Крестьянская война под. - М., 1962. - Т. III. - С. 277, 280.
39
27. Там же. - С. 211.
28. Там же. - М., 1957. - Т. II. - Ч. I. - С. 535.
29. Там же. - М., 1962. - Т. III. - С. 267.
30. Там же. - М., 1954. - Т. I. - С. 243.
31. Там же. - М., 1957. - Т. II. - Ч. I. - С. 15.
32. Там же. - М., 1954. - Т. I. - С. 244.
33. Там же. - М., 1957. - Т. II. - Ч. I. - С. 20.
34. Там же.
35. Там же. - М., 1954. - Т. I. - С. 244.
36. Там же. - С. 252.
37. Летописное сказание Петра. - С. 228-229.
38. Там же. - С. 229.
39. Крестьянская война под. - М., 1954. - Т. I. - С. 185; Летописное сказание Петра. - С. 216.
40. Крестьянская война под. - М., 1976. - Т. IV. - С. 23.
41. Там же. - М., 1962. - Т. III. - С. 202.
42. Там же. - С. 281.
43. Летописное сказание Петра. - С. 216.
44. Крестьянская война под. - М., 1954. - Т. I. - С. 185.
45. Летописное сказание Петра. - С. 219.
46. Торопицын И. В. Знать у астраханских юртовских татар в XVII в. // Каспийский регион: экономика, политика, культура. - 2014. - № 3 (40). - С. 220-228.
47. Крестьянская война под. - М., 1959. - Т. II. - Ч. II. - С. 101.
48. Летописное сказание Петра. - С. 228-229.
49. Там же. - С. 221-222.
50. Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф. 112, оп. 1, д. 1, л. 1-3.
51. Крестьянская война под. - М., 1962. - Т. III. - С. 188.
52. Там же.
53. Там же. - С. 240-241.
54. Там же. - С. 253-254.
55. РГАДА, ф. 115, оп. 1, д. 1, л. 209.
Илья Торопицын,
кандидат исторических наук
40
