CC BY
17СТАТЬИ
Общественные институты
УДК 930.22(=512.145) (470.46) "17"
И.В. Торопицын
Участие астраханских юртовских татар в калмыцких делах в первой половине XVIII в.
Статья посвящена вопросам русско-калмыцких отношений в первой половине XVIII в. и участия в них астраханских юртовских татар. В центре внимания оказываются события 20-40-х гг. XVIII в., которые характеризуются нарастанием калмыцких междоусобных противоречий и возникновением угрозы для калмыков со стороны казахов. При анализе происходящих событий уделяется особое внимание роли астраханских юртовских татар, которых астраханские власти начинают широко использовать в качестве военной силы для предотвращения конфликтов среди калмыков. В статье говорится также о роли астраханских юртовских татар как посредников в русско-калмыцких переговорах и переговорах с соседними народами по калмыцким делам.
Ключевые слова: калмыки, астраханские юртовские татары, астраханские губернаторы, походы, переговоры, XVIII век.
В историографии теме участия астраханских юртовских татар во взаимоотношениях русских властей с калмыками уделено не много внимания. В ряде исследований, посвященных событиям в Астрахани, русско-калмыцким отношениям в XVIII в., эпизодически упоминается о привлечении юртовцев к взаимодействию с калмыками. Так, Н.Б. Голикова отмечает, что в период Астраханского восстания 1705-1706 гг. юртовцам часто давались ответственные поручения астраханским старшиной - руководящим органом восставших: их привлекали к переговорам с калмыками, использовали в качестве переводчиков (Голикова, 1975, с. 169). В.М. Бакунин повествует об участии астраханских юртовских татар в составе российских сил в защите в 1723 г. улусов калмыцкого владельца Дасанга от войск других калмыцких владельцев, кратко упоминает о миссии к Донду-ку Омбо астраханского табунного головы Мурзая Булатаева (Бакунин, 1995, с. 39-40, 122-123). Крупный специалист по истории калмыков Н.Н. Пальмов отмечает востребованность юртовцев со стороны астраханских властей в период обострения кризиса в Калмыцком ханстве во второй четверти XVIII в. По его сведениям, в июле 1723 г. юртовский мурза Ку-дайнат Урусов ездил по заданию астраханского губернатора А.П. Волын-
ского к калмыцкому владельцу Дорже Назарову с приглашением прикочевать к Саратову (Пальмов, 1929, с. 219). Рассказывая о событиях восстания, поднятого в 1738 г. сыном калмыцкого хана Галданом Нормо против своего отца Дондука Омбо, Н.Н. Пальмов отмечает причастность к урегулированию данной ситуации юртовского табунного головы Мурзая Була-таева (Пальмов, 1927, с. 22-30).
Анализ историографии свидетельствует, что в исторической науке получили освещение лишь отдельные эпизоды, связанные с участием астраханских юртовских татар в политике России по взаимодействию с калмыками, которые не позволяют составить целостного восприятия данной темы. А между тем источники свидетельствуют, что юртовцы играли весьма значительную роль в русско-калмыцких связях ХУШ в.
В первой половине ХУШ в. потребность в привлечении астраханских юртовских татар к наблюдению и переговорам с калмыками была обусловлена необходимостью контролировать внутриполитическую обстановку в Калмыцком ханстве и внешнеполитические шаги калмыцких владельцев. Яркой иллюстрацией подобной практики может служить отписка в приказ Казанского дворца астраханского воеводы П. Апраксина от 12 февраля 1708 г., в которой он сообщал: «приходили ко мне юртовские Эль мурза Тинбаев, Ак мурза Урусов с товарыщи и другие мурзы и татара и доносили словесно, что де слышали они во многих калмыках худо и склонность к шатости и бегут де калмыки многие и Аюкины владенья к Чеметю для воровства, а Чемет намерен воровать и кочевать близ Кубани». От юртовских мурз астраханский воевода узнал, что калмыцкий владелец Чемет посылал на Кубань послов с просьбой принять его в подданство, но кубанцы в том ему отказали и даже не стали покупать у него «полону его русских людей» (РГАДА, ф. 119, оп. 1, 1708 г., д. 2, л. 1).
Астраханские власти в переписке с центральными властями страны постоянно подчеркивали важную роль юртовцев в русско-калмыцких отношениях. В 1727 г. губернатор И.А. фон Менгден писал в Сенат, что без нерегулярных войск в Астраханской губернии обойтись нельзя, так как постоянно требуются люди для выполнения различных поручений; вследствие этого юртовские мурзы и татары «бывают у калмыцких дел и в прочих дальних посылках» (Сборник, 1888, с. 649).
Наряду с этим астраханские власти традиционно видели в юртовцах дополнительные военные ресурсы, которые они всегда могли использовать при недостатке сил местного гарнизона. В 1723 г., например, несколько сотен юртовцев вместе с двумя ротами солдат, полуэскадроном драгун и сотней донских казаков были мобилизованы астраханскими властями на защиту калмыцкого владельца Дасанга, которого хотели разорить его сводные братья, отняв большую часть улусов, доставшихся ему по завещанию от отца Чакдоржапа. Российский отряд, в который входили и юртовцы, предпринял попытку предотвратить вооруженное столкновение между Дасангом и его противниками. Однако подавляющее численное
превосходство последних позволило в итоге им, не вступая в бой с командой А.П. Волынского, отбить у Дасанга около шести тысяч кибиток, после чего губернатор со своими людьми вынужден был возвратиться в Астрахань, в окрестности которой откочевали оставшиеся с Дасангом улусы (Бакунин, 1995, с. 39-40).
В 1734 г. в связи с новым обострением обстановки среди калмыков юртовские татары были мобилизованы астраханским губернатором И.П. Измайловым в сводный пятисотенный отряд подполковника Мечова (300 драгун и солдат, 200 казаков и астраханских татар), которому было поручено сопроводить улусы ханши Дарма Балы и владельцев Чидана и Галдан Данжина, в отношении которых имелось подозрение, что они хотят сбежать на Кубань и присоединиться к владельцу Дондуку Омбо, по правобережной (нагорной) стороне Волги от Астрахани к Царицыну. Ввиду появления близ города Черный Яр крупных сил мятежных калмыков, подполковник Мечов принял решение переправить конвоируемые улусы на противоположный берег Волги в район острова Енотаевского. Во время переправы один из калмыцких владельцев Чидан со своим улусом и некоторыми аймаками из улуса Шакур-ламы, бросив скот и имущество, среди ночи «налегке» бежали в сторону Кубани. Узнав об этом, подполковник Мечов отрядил в погоню за ними драгун, казаков и юртовских татар, которые нагнали беглецов в 40 верстах от Волги и часть из них смогли вернуть обратно, присоединив впоследствии к улусам ханши Дарма Балы на левой стороне Волги (Бакунин, 1995, с. 115).
В этой связи особо следует выделить деятельность юртовского табунного головы Мурзая Булатаева, сыгравшего важную роль в русско-калмыцких отношениях в середине 1730-х гг. В 1734 г. он ездил по поручению астраханского губернатора И.П. Измайлова на Кубань для переговоров с мятежным калмыцким владельцем Дондуком Омбо о его возвращении в Россию вместе со всеми улусами. Вернувшись в Астрахань, табунный голова объявил, что Дондук Омбо готов начать переговоры с российскими властями. Доказательством этих намерений служили сопровождавшие его калмыцкие владельцы, которых Дондук Омбо отправил вместе с астраханским табунным головой к российским властям. В дальнейшем Мурзай Булатаев сопровождал их в Санкт-Петербург. При этом табунный голова сообщил важные сведения об обстановке в калмыцких улусах, в частности, что из улусов Дондука Омбо кубанскими татарами были отобраны все татары, попавшие в прошлые годы в плен к калмыкам (Паль-мов, 2007, с. 208; Бакунин, 1995, с. 122-123). В челобитной, поданной астраханским властям в 1736 г., Мурзай Булатаев отмечал, что в период своего нахождения в калмыцких улусах на Кубани он непрестанно прилагал усилия к тому, чтобы примирить Дондука Омбо и оставшихся в России калмыцких владельцев. «Для которой склонности владения ево Дондука Омбы в зайсангах и в знатных людях, которые в нем силу имеют, - отмечалось в справке Астраханской губернской канцелярии, - имел он Булата-
ев по верности своей неусыпное искательное попечение, по которой своей знатности он Булатаев от него Дондука Омбы посылан был з знатными его посыльщики к высокому Ея императорского величества всероссийскому двору в Санкт-Петербург» (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 1907, л. 25-25 об.).
Успешное выполнение Мурзаем Булатаевым важного дипломатического поручения было щедро вознаграждено российскими властями. В марте 1735 г. Коллегия иностранных дел распорядилась дать «астраханскому татарину табунному голове Мурзаю Булатаеву, который в прошлом 1734 году посылан был из Астрахани на Кубань к калмыцкому владельцу Дондуку Омбо со увещеванием о возвращении ево к Волге... за оное ево посылки и на отпуске Ея императорского величества жалованья». Мурзаю Булатаеву были вручены в Санкт-Петербурге 20 рублей, портище сукна ценою в 10 рублей, а сопровождавшего его татарина наградили 10 рублями. Коллегия иностранных дел взяла также на свой счет расходы по обеспечению проезда табунного головы с сопровождавшим его татарином от российской столицы до Астрахани. Им выдали в дорогу еще 6 рублей на сорок дней (АВПРИ, ф. 119, оп. 1, 1735 г., д. 21, л. 1-1 об.). Кроме того, Мурзаю Булатаеву было увеличено ежегодное жалованье, которое он получал в Астрахани. Изначально его размер составлял 10 рублей 25 копеек и еще 1 рубль 25 копеек выдавались ему вместо положенного сукна, которые он получал до 1736 г. Но после того, как он склонил мятежного калмыцкого владельца Дондука Омбо, находившегося со многими улусами на Кубани, к возвращению в российское подданство, Мурзай Булатаев попросил увеличить ему денежный оклад «пред другими ево братьи служилыми мурзами и табунными головами». «За эти службы в награду» к прежнему его жалованью по решению астраханских властей Мурзаю Бу-латаеву был «отдан в прибавок имеющийся порожний оклад умершего служилого Тимбаева родства Аблай-мурзы Азаматова», составлявший 15 рублей 25 копеек (в него входили сам оклад и деньги за сукно), «и учинены оные два оклада в один годовой оклад и велено ему Булатаеву производить дачу по тому окладу» (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 1907, л. 25-25 об.).
В 1738 г. юртовцы были привлечены астраханскими властями для оказания вооруженной и дипломатической помощи калмыцкому хану Дондуку Омбо, против которого поднял восстание собственный сын Гал-дан Нормо, посланный калмыцким ханом во главе войска против казахов. По просьбе Дондука Омбо полковник О.П. Пиль выслал из Астрахани ему на помощь к Ахтубинскому селитряному городку сводный отряд, состоявший из солдат местного гарнизона и астраханских татар (всего 220 человек) (Пальмов, 1927, с. 4). В случае переправы мятежных калмыков через Волгу на правобережную сторону, О.П. Пиль намеревался направить из Астрахани отряд из казаков, татар, крещеных калмыков и жителей Астрахани в улус к владельцу Баю, поддерживавшему мятежного сына калмыцкого хана, и арестовать его родных и знатных зайсангов.
В начале октября 1738 г. Галдан Нормо и Бай объединили свои силы с целью совместного нападения на улусы Дондука Омбо, располагавшиеся на правобережье Волги. В этой связи юртовцы вместе с солдатами были срочно направлены на переправы через Волгу в урочища Ишке-Бурум и Хара-Яр во главе с начальником Астраханской конторы татарских и калмыцких дел капитаном Л. Шахматовым (Пальмов, 1927, с. 11-12, 17-20). Противостояние владельца Бая с калмыцким ханом Дондуком Омбо продолжалось еще пару лет. Посредники в лице яицких казаков практически уговорили в 1739 г. Бая помириться с калмыцким ханом, но в переговорный процесс, сообщает Н.Н. Пальмов, неожиданно вмешались астраханские власти. Посланный осенью 1739 г. из Астрахани на Яик табунный голова Мурзай Булатаев вместе с зайсангами Дондука Омбо предъявил Яицкому казачьему войску предписание астраханского обер-коменданта А. Юнгера, которое повелевало арестовать 12 зайсангов из улуса Бая, а сам улус препроводить к Астрахани. Н.Н. Пальмов считает, что своими действиями астраханские власти обострили ситуацию вокруг Баева улуса, указывая, что Коллегия иностранных дел советовала действовать более мягкими способами, стараться Дондука Омбо и Бая «добродетельно к примирению привесть». Однако, что более важно, в том же году улус Бая направился к Волге. Его владелец бежал, но жены Бая явились к Мурзаю Булатаеву. Астраханский табунный голова направил их к калмыцкому хану, сдав на поруки знатным зайсангам. После этого Бай уведомил Мурзая Булатаева о намерении лично явиться к калмыцкому хану с повинной. Их окончательное примирение произошло весной 1740 г. (Пальмов, 1927, с. 22-30). Таким образом, табунный голова Мурзай Булатаев и на этот раз успешно справился с возложенной на него миссией по переводу мятежного калмыцкого улуса с Яика на Волгу.
После смерти калмыцкого хана Дондука Омбо в улусах вновь началась борьба за власть. В апреле 1741 г. калмыки внезапно перебрались с нагорной стороны Волги на луговую. Астраханские власти заподозрили их в намерении бежать из России в восточном направлении («за реку Яик»). Губернатор М.М. Голицын решил действовать на опережение ситуации и приказал собрать в Астрахани команду из 76 казаков и 100 юртовских татар «доброконных». Им было приказано немедленно выступить под командой одного из обер-офицеров местного гарнизона в город Красный Яр, где они должны были дожидаться дальнейших указаний от состоявшего при калмыцких делах полковника Л. Бабарыкина, следившего за развитием ситуации (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 790, л. 573-574). Побег калмыков удалось предотвратить.
В 1740-х гг. юртовцы привлекались российскими властями по делам Калмыцкой комиссии, порученной тайному советнику В.Н. Татищеву. Ставший впоследствии астраханским губернатором В.Н. Татищев использовал астраханских татар наряду с солдатами, драгунами и казаками для удержания от побега из России улусов ханши Джан, вдовы хана Дондука
Омбо, стремившейся уйти под власть персидского шаха (РГАДА, ф. 248, оп. 113, д. 203, л. 397). После того, как брат наместника Калмыцкого ханства владелец Бодонг, поддерживавший ханшу Джан, бежал на Кубань, В.Н. Татищев направил для переговоров о судьбе беглецов из России (в подданство к крымскому хану перешли также томуты, бежавшие с хан-шой Джан из калмыцких улусов (Торопицын, 2010, с. 52-56)) к кубанскому сераскиру астраханского мурзу Касая Урусова, который стал свидетелем встречи владельца Бодонга с кубанским сераскиром Селим-Гиреем, в ходе которой Бодонг заручился его содействием в процессе своего примирения с наместником Калмыцкого ханства (АВПРИ, ф. 119, оп. 1, 1743 г., д. 5, л. 279-279 об.).
Астраханский губернатор привлекал юртовцев и к обеспечению переговорного процесса по примирению калмыков с казахами. В частности, в 1744 г. В.Н. Татищев направил письма знатным казахским старшинам Эсе-тю, Сарки, Аджибаю и другим, в которых выражал надежду, что казахам удастся договориться с наместником Калмыцкого ханства Дондуком Даши о прочном мире (Пальмов, 1927, с. 88-90). В журнале капитана Гладышева, который охватывает период с 15 марта по 20 мая 1744 г., нашел отражение факт участия одного из юртовцев в дипломатической миссии к старшине Младшего казахского жуза Эсетю: «Маия 5 дня астраханский татарин Кул-мангул Кутлумбеев, который прислан был из Астрахани к Ишеть тархану с указом ея и. в., оной объявил: приехавши де к Ишеть тархану, посланное от его высокопр-ва г. тайного советника Татищева письмо подал. При подаче писем вышереченой Ишеть роспечатал и читал до половины того письма, а потом де, изодрав половину того письма, положил под ж-у, а другую половину пасланцу в нос пехал, и весь де нос до крови розбил и при том говорил, якобы русские и калмыки хотят их, киргисцов рубить, и хотел уши и нос у них обрезать» (Материалы, 1948, с. 88).
В 1730-1740-х гг. астраханские татары вместе с солдатами Астраханского гарнизона неоднократно обороняли от казахских набегов калмыцкие улусы (Торопицын, 2009, с. 242-246). Так, зимой 1738 г. крупный отряд казахов, вступив в бой с командой солдат Астраханского гарнизона под началом капитана Пущина, прорвался на правобережную сторону Волги в районе острова Песчаного. Опасаясь их нападения на калмыцкие улусы, из Астрахани на помощь Пущину были отправлены дополнительные силы, в том числе нерегулярная команда, состоящая из «купечества и татар», общей численностью в 200 человек (РГВИА, ф. 20, оп. 1/47, д. 87, л. 45 об. - 46).
В 1743 г. юртовцы участвовали в преследовании казахов, напавших на окрестности г. Красный Яр в Астраханской губернии. Перечисляя в 1760 г. заслуги своих предков, Нурадыл-мурза Урусов вспоминал как раз об этом эпизоде, отмечая, что «во время приходу воровской киргиз кай-сацкой партии под Красной Яр в защищении от них российских людей и калмыков и поиска над ними отправлена была от Астрахани команда военных регулярных людей две роты под командою капитана Огарева, при
которой команде и тот отец ево (Касай-мурза Урусов. - И.Т.) в числе протчих астраханских служилых мурз был, и нашед их киргиз кайсак на степи имели с ними сражение и збив их разогнали и всех захваченных ими в плен людей калмык и скот отбили, где отец ево особливо ревнуя в службе Ея императорского величества показать свое усердие не щадя себя за многими за ними киргиз кайсаками бегал в погони и имел щастие поймать из них живых двух человек, коих, привезя, отдал тому капитану» (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 1999, л. 37 об.).
В другом случае, имевшем место в январе 1746 г., астраханский губернатор И.А. Брылкин в ожидании набега к Волге казахов приказал сосредоточить в Астрахани «для незапного случая» пеших драгун, казаков Астраханской трехсотной команды (55 конных и 96 пеших) и астраханских татар, которым было приказано быть «во всякой готовности и ежели в поход кир-гиз-кайсаков нужда потребует, то оных пешими на санях на нужные места отправить» (Бирюков, 1906, с. 18). После получения донесения из Красного Яра о вторжении казахов (февраль 1746 г.) и разгроме ими калмыцкого улуса, из Астрахани для преследования нападавших выступил сводный отряд под командой подполковника Новикова, в который вошли солдаты и «сколько набраться могло конных татар» (Торопицын, 2009, с. 246).
Помимо привлечения юртовцев для урегулирования межкалмыцких противоречий и защиты их улусов от внешних угроз, астраханские власти в середине ХУШ в. стали использовать астраханских татар для обеспечения постоянных контактов с калмыками российского представителя в Калмыцком ханстве. С начала 1740-х гг. «по высочайшему из Высокого кабинета указу» при полковнике Л. Бабарыкине, который состоял при калмыцком хане Дондуке Омбо, была создана специальная группа «для посылок» из числа астраханских служилых татар. На первых порах в ее состав входили один мурза, один табунный голова и восемь татар. Эти юртовцы служили при калмыцких делах погодно с переменою. На период службы, «чтоб они при нем полковнике Бабарыкине будучи охотнее и ревностнее» выполняли свои обязанности, им полагалось дополнительное жалованье «сверх обыкновенных их окладов» (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 834, л. 47-48). Размер вознаграждения, определенный юртовцам за службу при калмыцких делах, был весьма существенным. Мурзе полагалось 30 рублей, табунному голове -20 рублей, а рядовые татары должны были получать по 15 рублей каждый. Этого жалованья, по расчетам российских властей, должно было хватить юртовцам на период проживания в калмыцких улусах и содержания для службы «добрых лошадей» (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 790, л. 242).
Что характерно, для этой службы астраханская Контора татарских и калмыцких дел должна была назначать только «служилых» юртовцев. Переписка данной конторы с Астраханской губернской канцелярией свидетельствует, что замена служилых юртовцев на ясашных (не служилых) соплеменников не приветствовалась. Так, по запросу полковника Л. Баба-рыкина 10 сентября 1740 г. к нему были присланы из Конторы татарских и
калмыцких дел из числа астраханских «жалованных» мурза Шабан Байте-реков и сотники Ураз Кожеков, Кудаберды Акбулатов, Калмыкай Ероша-ев, Соин Бекеев. 24 ноября того же года в распоряжение Л. Бабарыкина прибыли «из нежалованных» табунный голова Мустафа Мамбетев и «служители» татары Ураз Дюсембаев, Биякай Алеев, Картай Ажингулов и Кубек Акмамбетев. Однако несмотря на то, что всем юртовцам, направленным на службу при калмыцких делах, было выдано жалованье пропорционально времени пребывания на этой службе, полковник Л. Бабарыкин в марте 1741 г. потребовал от астраханского губернатора Измайлова, чтобы «не окладные» татары были заменены. Полковник указывал, что в нарушение указа к нему прислали вместо табунного головы татарина Мус-тафу «да наемщиков четыре человека». Как впоследствии выяснилось, «безжалованный» Мустафа Мамбетев приходился племянником табунному голове Мамбету Танаеву. Тем не менее, его и еще четырех юртовцев астраханский губернатор приказал отослать из команды полковника Л. Бабарыкина к капитану Л. Шахматову, управлявшему делами в Конторе татарских и калмыцких дел, для замены на табунного голову и недостающее число людей «из жалованных татар и служилых» (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 790, л. 449-450). В итоге вместо Мустафы Мамбетева в распоряжение полковника Бабарыкина был прислан табунный голова Смаил Та-рыбердеев (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 834, л. 47).
В 1742 г. на службу при калмыцких делах от Конторы татарских и калмыцких дел были наряжены вновь мурза Шабан Байтереков и новые лица: табунный голова Алакай Акмамбетев и сотники Алакай Тлеов (Тле-вов), Нагай Безгозов, Биякай Акмамбетев и Дюсембе Аллагулов (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 835, л. 335-335 об.). Практика привлечения юртовских татар к калмыцким делам была продолжена и при подполковнике (в последствие генерал-майоре) Н.Г. Спицыне, состоявшим при наместнике Калмыцкого ханства Дондуке Даши в 1740-1750-х гг. Как правило, это были мурза, табунный голова и четыре сотника (ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 697, л. 28 об.). По всей видимости, данная форма взаимодействия российских властей с калмыками просуществовала до бегства калмыков из России в 1771 г. в Китай.
Как видим, привлечение русскими властями астраханских юртовских татар к взаимодействию с калмыками носило в первой половине ХУШ в. не эпизодический, а регулярный характер. Астраханские мурзы и табунные головы сообщали астраханским властям о политических намерениях калмыков, обеспечивали постоянную связь местных властей с калмыцкими владельцами. В составе отрядов русских войск юртовские татары участвовали в калмыцких междоусобных столкновениях, защищая пророс-сийских владельцев от их противников, а также в отражении набегов других кочевников на калмыцкие улусы. Благодаря деятельному участию табунного головы Мурзая Булатаева российским властям удалось убедить калмыцкого владельца Дондука Омбо вернуться в российское подданство,
а впоследствии примирить его с родным сыном, поднявшим против него восстание. В середине XVIII в. из представителей юртовской знати была сформирована специальная команда, на которую было возложено обеспечение коммуникации с калмыками официального представителя российских властей при правителях Калмыцкого ханства. Все это говорит о том, что астраханские юртовские татары играли важную роль в русско-калмыцких отношениях XVIII в.
Источники и литература
1. АВПРИ, ф. 119, оп. 1., 1735 г., д. 21.
2. АВПРИ, ф. 119, оп. 1., 1743 г., д. 5.
3. Бакунин В.М. Описание калмыцких народов, а особливо из них торгоут-ского, и поступок их ханов и владельцов. Сочинение 1761 года. Элиста, 1995.
4. Бирюков И. Астраханская казачья трехсотная команда (1737-1750 гг.). История возникновения, строеваго устройства и службы. Астрахань, 1906.
5. ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 697.
6. ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 790.
7. ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 834.
8. ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 835.
9. ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 1907.
10. ГААО, ф. 394, оп. 1, д. 1999.
11. Голикова Н.Б. Астраханское восстание 1705-1706 гг. М., 1975.
12. Материалы по истории Казахской ССР. Т. II. Ч. 2. (1741-1751 гг.) / под редакцией М.П. Вяткина. Алма-Ата: Издательство Академии наук Казахской ССР, 1948.
13. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. Ч. II. XVIII век. Астрахань, 1927.
14. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. Ч. III и IV. Ограничительные мероприятия правительства в отношении к калмыкам. Астрахань, 1929.
15. Пальмов Н.Н. Материалы по истории калмыцкого народа за период его пребывания в пределах России. Элиста, 2007.
16. РГАДА, ф. 119, оп. 1, 1708 г., д. 2.
17. РГАДА, ф. 248, оп. 113, д. 203.
18. РГВИА, ф. 20, оп. 1/47, д. 87.
19. Сборник императорского Русского исторического общества. Т. 63. СПб., 1888.
20. Торопицын И.В. Оборона калмыцких улусов в 30-40-х гг. XVIII в. // Материалы междунар. науч. конф. «Единая Калмыкия в единой России: через века в будущее», посв. 400-летию добровольного вхождения калмыцкого народа в состав Российского государства. Ч. 1. Элиста, 2009. С. 242-246.
21. Торопицын И.В. Противодействие тайного советника и губернатора В.Н. Татищева планам ханши Джан разыграть персидскую карту в русско-калмыцких отношениях в середине XVIII в. // Вестник КИГИ РАН. Элиста: ЗАОр НПП «Джангар», 2010. № 1. С. 52-56.
И.В. Торопицын
XVIII гасырньщ беренче яртысында эстерхан юрт татарларыньщ калмык эшлэрендэ катнашулары
Мэкалэ XVIII гасырньщ беренче яртысында рус-калмык менэсэбэтлэре мэсьэлэлэренэ h9M аларда эстерхан юрт татарларыныц катнашуына багышланган. Калмыкларнын Y3 араларында каршылыклар YCY hэм казахлар ягыннан калмык-ларга куркыныч туу белэн характерланучы XVIII гасырнын 20-40 нчы еллар ва-кыйгалары игътибар Yзэгенэ элэгэ. Вакыйгалар барышын анализлаганда эстерхан юрт татарларыныц роленэ аеруча зур игътибар бирелэ. Сонгыларын Эстерхан губернасы хакимиятлэре хэрби кеч буларак калмыклар арасындагы ызгышларны булдырмау ечен киц файдалана башлый. Мэкалэдэ шулай ук рус-калмык сейлэшулэре hэм башка кYрше халыклар белэн калмык эшлэре буенча сейлэ-шYлэр алып барганда эстерхан юрт татарларыныц арадашчы сыйфатындагы роле турында эйтелэ.
Ачкыч сузлэр: калмыклар, эстерхан юрт татарлары, эстерхан губернаторла-ры, походлар, сейлэшYлэр, XVIII гасыр.
I.V. Toropitsyn
Participation of the astrakhan yurt tatars in the kalmyk affairs in the first half of the XVIII century
The article is devoted to the issues of Russian-Kalmyk relations in the first half of the XVIII century and participation of the Astrakhan Yurt Tatars in this process. The focus is on the events from 20-ies to 40-ies of XVIII century, which are characterized by the escalation of the Kalmyk internecine conflicts and the threat posed by Kazakhs. In the analysis of the events, special attention was paid to the role of the Astrakhan Yurt Tatars who were used by Astrakhan authorities as a military force to prevent the conflicts among the Kalmyks. The article also states the role of the Astrakhan Yurt Tatars as mediators Russian-Kalmyks relations and also as facilitators in attitudes with neighbouring peoples on Kalmyk affairs.
Keywords: Kalmyks, Astrakhan Yurt Tatars, Astrakhan governors, campaigns, negotiations, XVIII century.
Информация об авторе:
Торопицын Илья Васильевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России Астраханского государственного университета (г. Астрахань); e-mail: [email protected]
Торопицын Илья Василий улы - тарих фэннэре кандидаты, Эстерхан дэYлэт университетыныц Россия тарихы кафедрасы доценты (Эстерхан шэhэре)
Toropitsyn Ilya V. - candidate of historical sciences, associate professor, department of history of Russia, Astrakhan State University (Astrakhan)
