CC BY
109
«АРИСТОКРАТ СРЕДИ АРИСТОКРАТОВ» ГЮБЕР РОБЕР
Светлана Бородина, д.п.н., главный редактор
АННОТАЦИЯ: Статья посвящена жизни и творчеству «живописца руин» Гюбера Робера, пейзажиста, декоратора, яркого законодателя моды на античность, установившуюся во французском обществе в последней четверти XVIII века.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: пейзаж, садово-парковый ландшафт, интерьер, архитектурный пейзаж, античность, классицизм.
ABSTRACT: The article is devoted to the life and work of the "painter of the ruins" - Hubert Robert, a landscape painter, decorator, a bright trendsetter of antiquity, wich became popular in French society in the last quarter of the XVIII century.
KEYWORDS: landscape, park and garden landscape, interior, architectural landscape, antiquity, classicism.
Декоратор, пейзажист, живописец садов и парков, историограф Парижа, хроникер событий буржуазной революции, мастер бытовых сцен Робер запечатлел характер целой эпохи. В истории изобразительного искусства он остался в первую очередь как живописец руин. Начиная с Возрождения, античные развалины представляли особый предмет живописного изображения художников различных стран. И только Роберу удалось это сделать с такой пышностью, что изображение руин стало особым жанром искусства.
БАЛОВЕНЬ ФОРТУНЫ
Гюбер Робер родился в Париже в приходе церкви Сен-Сюльпис, в которой и был крещен 22 мая 1 733 года. Сын камердинера маркиза де Стенвиля, чрезвычайного посланника герцога Лотарингского, Робер был предназначен к духовному званию и получил воспитание в Наваррском коллеже - самом знаменитом учебном заведении Парижского университета, колыбели фран-
Виже-Лебрён, Мари Элизабет Луиза Портрет Юбера Робера (1788) Лувр
VW аЕстикмэадунагодного шституга «muewvATA
(Чир искусств
цузского гуманизма. Принадлежность к дому де Стенвиль обеспечила юному Роберу возможность учиться вместе с детьми королевской семьи и семей высшей аристократии. За шесть лет учебы он получил блестящее классическое образование. Продолжив учебу дальше, Робер мог бы стать аббатом, о чем мечтал его отец, но его влекло искусство. О том, что еще будучи учеником На-варрского коллежа Гюбер Робер увлекался рисованием, поведали его первые биографы и друзья Александр Пайе и Луи Виже [6].
Рисованием Робер занимался вопреки воле родителей, беря уроки у потомственного скульптора Мишеля Рене (1705-1764), известного как Мишель-Андже Слодтц - одного из ярких представителей стиля рококо и нарождающегося неоклассицизма. В эти годы он являлся преподавателем Королевской школы привилегированных учеников, поэтому можно предположить, что выбор на него пал не случайно. Более того, прошло всего четыре года, как Слодтц вернулся из Италии, где он провел восемнадцать лет [6], изучая античное искусство.
Робер принадлежит к баловням судьбы, на всем протяжении его карьеры счастье улыбалось ему: он не знал ни борьбы за признание, ни препятствий на пути к славе. Пример тому - обучение в Италии, где сформировался его талант. В 1754 году Робер попадает в Рим, минуя рутинное обучение в Академии. Благодаря покровительству графа Шуазеля «за вкус в изображении архитектуры», по выражению Натуара, он как сверхштатный пенсионер в течение почти десяти лет шлифует свой талант на вилле Манчини.
Насколько Робер уже с первых шагов пользовался признанием власть предержащих, подтверждает тот факт, что сам маркиз Мариньи, брат Помпадур и вершитель всех художественных дел во Франции, в 1 759 году собственноручно написал ему письмо, в котором сообщил о зачислении в ряды королевских пенсионеров.
«ДЬЯВОЛЬСКАЯ» РАБОТОСПОСОБНОСТЬ
РОБЕРА
Становление Робера как художника происходит в Риме. Античный мир и реальная действительность - на этой антитезе отныне строится все искусство Робера. «Рим, даже будучи разрушенным, учит», - написал Робер на одном из своих рисунков [5, с. 5]. Особое обаяние руинам придают подлинные свидетельства античного образа жизни, во множестве обнаруженные во время раскопок Помпей и Геркуланума, открытых в 30-40-х
годах. Мода на античность надолго устанавливается в изобразительном и прикладном искусстве.
В 1 759 году Робер получает первый заказ, его рисунки античности пользуются высоким спросом на родине, где у него уже образуется круг заказчиков. Он получает известность и в Риме, хотя первые его работы приписываются итальянскому живописцу Джованни Паоло Панини (1691-1 765), мастеру ведуты, руководством которого молодой художник пользовался. Но благодаря эксперту по живописи Герману Фоссу они возвращены подлинному автору. Уже в ранних работах Робера можно обнаружить все основные свойства его стиля: сухости и линеарности Панини здесь противопоставлены новое видение и притягательная интерпретация прошлого. Мягкость фактуры, прозрачность атмосферы и чисто французский романтизм выгодно выделяют пейзажи Робера из работ его предшественников.
Робер тщательно работает над композицией своих картин, он эволюционирует от перегруженности передних планов в сторону их облегчения, более свободного освоения пространства и полного овладения глубинностью дальнего плана, на что повлияли пейзажи прославленного пейзажиста Марко Риччи.
В 1 756 году к римской компании пенсионеров примыкает Жан-Оноре Фрагонар (1732-1806), разделивший страсть Робера к рисованию римских вилл и развалин на открытом воздухе.
Александр Бенуа отмечает, что насколько художники были близки в жизни, настолько же они отличались в своем творчестве. Фрагонар, писавший и пейзажи, все же типичный фигурист. Для него главный интерес сосредоточивается на действующих лицах жизненной комедии. Внимание же Робера лишь скользит по человеческим существам. Его трогают не действующие лица, а декорации жизненного спектакля, и среди декораций — те, что говорят о разрушительном действии времени, о вечной красоте натуры, постепенно забирающей власть над грандиозными сооружениями [1].
Богатое дарование сочеталось в Робере с огромным трудолюбием, он рисовал с увлечением, забывая об окружающем. Однажды на вилле Маттеи художник, погруженный в работу, случайно избежал опасности быть раздавленным обрушившейся руиной [4, с.22]. При этом он как истинный француз был неизменно весел и жизнерадостен. Его любовь к спорту и сильным ощущениям породила множество легенд - о прогулках по карнизу купола собора Святого Петра, о
8ез1мжмЕждондаоднао институт/отп*в№ияа
(Чир искусств
водружении креста на недоступном верху Колизея на пари за шесть тетрадей серой бумаги, за что художник получил от Папы прозвище «Ро-бера - Дьявола» [5, с. 7]. Веселый нрав Робера делает его любимцем товарищей, но юношеские забавы не отвлекают его от работы, Робер пишет много и вдохновенно.
Гюбер Робер
Античные руины (1754—1765) Будапешт
Археологическая достоверность сочетается в работах Робера с поэтической одухотворенностью и романтической таинственностью. В одних картинах доминирует архитектура, в других - пейзаж, но неизменным остается виртуозное мастерство художника в передаче пространства, световоздуш-ной среды, состояния атмосферы, игры солнечных бликов на поверхности воды, а также фактуры мрамора, камня, мха. Робер особенно внимателен к силуэту и линии. По мнению Дидро, Робер был наделен чрезвычайно развитым эстетическим вкусом, позволявшим ему в изображениях античных руин воссоздавать сам дух места и царивший здесь некогда ритм жизни [3].
«Гюбер Робер берет ту же почтенную старину, и вдруг под его магической кистью она меняет свой облик, свою душу. - писал А. Бенуа. - Это
уже не холодный гранит, не суровый камень, а нечто живое, мягкое, теплое. Он изумительно громоздит массы, он красноречиво заверяет в своей приверженности благородной антике. И тем не менее под всем этим чувствуется нрав парижанина, почти какая-то ирония блестящего остроумца, который для красного словца не пожалеет самых внушительных вещей [1].
С 1760 года Робер начинает датировать свои работы, либо осознавая уровень достигнутого им мастерства, либо в интересах коллекционеров, число которых постоянно растет.
В 1762 году заканчивается срок пенсионер-ства Робера, возвращение на родину кажется неизбежным. Но встреча с новым покровителем -Бретейлем, представителем Франции на Мальте, отодвинула отъезд еще на три года. В августе 1 765 года после 11 лет пребывания в Италии, окрасившего впечатлением все его дальнейшее творчество, Робер возвращается в Париж.
НОВАЯ НАДЕЖДА ФРАНЦУЗСКОГО ИСКУССТВА
Во Францию Робер вернулся вполне сложившимся художником со своим мировоззрением, выраженным в избранной им тематике. 6 июля 1 767 года он женится на дочери военного хирурга Анне Габриэль Соос, считавшейся одной из самых элегантных дам Парижа (все четверо детей от этого счастливого брака умерли до смерти родителей, во время революции).
Уже через год Академия художеств удостаивает Робера редкой чести, присудив одновременно два звания - «причисленного» и «академика» [5, с. 12]. Протокол конференции подписали ректор Буше, Ван Лоо, Лемуан, Верне, Лагрене, Шарден и др. Тем самым Робер приобрел право участвовать в выставках академии - Салонах, которые проводились по нечетным годам в Лувре. Робер быстро затмевает всех остальных специалистов по архитектурному пейзажу [1]. Этому способствовали и одаренность Робера, и объективные предпосылки перехода от рококо к новому стилю, олицетворением которого суждено было стать Роберу.
В 60-е годы XVIII века во французском искусстве сосуществовали различные течения. Официальное придворное салонно-декоративное искусство представляла школа Франсуа Буше, в противовес ей развивалась школа Жана-Батиста Шардена, приближенная к реальной жизни и соответствующая интересам буржуазии, которую не интересовали обнаженные натурщицы Буше,
стилизованные под мифологических богинь. Его искусство возродило реалистическую струю французской живописи, совсем было заглохнув-шую со времен братьев Ленен. Наряду с этими направлениями оживляется и классицизм как антагонист утомившим общество изломанным линиям рокайля. Противники стиля Людовика XV находили отраду в классицизме Никола Пуссена или античном искусстве греков и римлян. Все это подготовило почву для культа античности, начавшемуся в это десятилетие. Увлекся общим течением и Робер.
В общем увлечении античным миром успех Роберу - его тонкому знатоку - был гарантирован. Тематика произведений первого для Робе-ра Салона - 1 767 год - удовлетворяла самых пламенных сторонников античной ориентации -более шести картин, названия которых говорят сами за себя: «Руины триумфальной арки», «Двор римского дворца», «Галерея в руинах» и др. [5, с. 17].
Общественное мнение с одобрением встречает дебют художника, сам Дидро посвящает разбору его картин 30 (!) страниц, отмечая, что молодой художник вывез из Италии легкость и колорит [5, с. 18]. Он объявляет его новой надеждой французского искусства. Свет и легкость его композиций отмечаются в качестве основных достоинств, незаконченность форм и небрежность фигур вызывают главные нападки. Поборник идеи, Дидро упрекает Робера за бессюжетность его картин.
Робер Гюбер
Триумфальная арка и театр в Оранже
Хотя, возможно, Дидро судил о его творчестве в большей степени по тем картинам, что выставлялись на Салонах. Наследие Робера изобилует произведениями, в которых античные развалины достаточно населены бездомными, нищими, в некогда дворцовых залах сушится белье, играют дети, распивается вино или даются театрализованные представления, а сквозь триумфальные арки, некогда встречавшие легендарных военачальников, ныне проходят стада домашних животных. Примеры тому мы видим в картинах «Триумфальная арка и театр в Оранже» и «Античные руины».
Выбор подобных сюжетов Александр Бенуа объясняет ироничностью Робера: он любит изображать ясли, сеновалы, винные погреба среди развалин дворцов или рой голосистых прачек, стирающих белье в водах величественных бассейнов, предназначавшихся совершенно для других целей. Под стать замыслу и колорит картин, краски у Робера не строгие, не холодные, а пропитаны светом и цветностью. Золотые лучи солнца, пронизывающие сумрак развалин, не придают картинам мастера настоящей таинственности, убедительной жути. В даже самых страшных его развалинах, в самых густых его потемках чувствуешь себя, как в веселом салоне на берегах Сены [1].
Спустя два года античная тематика в Салоне представлена Робером уже в 15 картинах, большинство из них выставлены частными коллекционерами, что свидетельствует о его успехе и растущей известности.
С середины 70-х годов начинается новая сфера деятельности мастера - декорирование интерьеров. В 1670 году умирает Буше, и его стиль богатого убранства интерьеров изящными плафонами с аллегорическими сюжетами отходит в прошлое. Новые идеи, восторжествовавшие в монументальном искусстве, требовали более строгих тем. Изменяются требования к декорированию помещений и к стилю обстановки. Начинают преобладать прямые линии и светлые тона, с которыми так хорошо гармонировали произведения Робера с их легкой фактурой и серебристостью колорита. Он естественно выдвигается как первый живописец, работающий в античном стиле, в число создателей новых ансамблей. Продуктивный художник просто завален работой как декоратор. Известно, что он оформлял дом Бомарше - большого ценителя античности. Поступают первые заказы от русской знати - графа Строганова - мецената, будущего президента Академии
ЧИ* ВЕСЯНЖМЕЖ»1НАТОДНСГОИНС1И1У1ААНШКВЙРИЯА
(Чир искусств
художеств, Шувалова, Юсупова, а затем Екатерины II и Павла I.
РИСОВАЛЬЩИК КОРОЛЕВСКИХ САДОВ И
СОЗДАТЕЛЬ ПАРКОВЫХ ПЕЙЗАЖЕЙ
Творчество Робера может составить предмет исследования и архитекторов, и ландшафтных дизайнеров. Его умение как в живописи, так и наяву создавать парковый пейзаж, сливая воедино архитектонику строений, водные массивы, зеленые насаждения, представляет практический интерес до настоящего дня.
В середине 70-х-начале 80-х годов Робер получает счастливую возможность реализовать свои идеи в части обустройства парков. Величественный симметричный парк, созданный в XVII веке Ленотром в соответствии с современными ему канонами монументального искусства, не был созвучен идеям времени. Классический сад сменяется вариациями на тему англо-китайских парков. Идеи Руссо подготовили во Франции новое понимание природы, искусственную красоту сменяет желание включить парк в окружающий ландшафт, стереть резкую
границу между ними. Прямолинейные сменяются извилистыми дорожками, а
Гюбер Робер. Рубка деревьев в Версале
аллеи водоемы отныне перестают тесниться в гранитных или каменных берегах. Каскады, мостики, гроты, павильоны, портики и беседки воспринимались как естественная часть пейзажа, что вполне соответствовало художественным вкусам Робера. Он становится активным реформатором классического французского парка, успех его как паркового зодчего вскоре не уступает славе декоратора салонов.
Гюбер Робер, будучи почитателем своего великого современника Руссо и разделяя его чувство природы, однако, не воспринял его антитезу «природа - цивилизация». Напротив, у него природа, человек и плоды человеческой деятельности сливаются воедино, и потому пейзаж-
ный парк оказывается особенно созвучен его искусству, как созданная человеком иллюзия природы [2, с. 155].
Следуя общей моде, в 1 775 году король Людовик XVI приглашает Робера для переустройства парка в Версале. Выбор пал на Робера не только в силу его известности, для создания живописных видов в природе требуются не просто архитектор и садовник, но прежде всего художник-пейзажист, чьи произведения сами по себе могли служить проектами преобразования местности [2, с. 156].
Архитектурное проектирование садов и парков стоит несколько особняком в искусстве Гюбера Робера, но эта его деятельность нашла яркое отражение и в его основном творчестве. В 1779 году Гюбер Робер получил весьма почетное звание рисовальщика королевских садов [2].
Для обустройства нового парка в Версале были вырублены вековые деревья, как хроникер Робер не мог не отобразить эти исторические сцены. Был в этой работе и экономический расчет: доход от выручки древесины должен был покрыть расходы на обновление парка. Полная сумма была уже не под силу оскудевшей казне, даже гонорар Роберу выплатили с задержкой в несколько лет [5, с. 39], но зато Роберу была предоставлена квартира в галереях Лувра.
Прежде чем старый парк исчезнет, король высказал желание запечатлеть его в картинах. По замыслу Людовика, живописные композиции следовало сделать непосредственно с натуры. Робер же оговорил возможность творческой свободы, чтобы не получилась «плохая, очень правильная, очень точная, но холодная картина» [2, с. 156]. Поэтому, рассматривая его произведение «Рубка деревьев в Версале», не следует думать, что аристократические семейства с детьми и собачками действительно прогуливались и играли среди вырубаемых деревьев. Этот сюжет, как и обжитые античные руины в Риме, дает выход ироничности
Робера. Классические скульптуры, скрытые до поры купами деревьев, словно бы чувствуют неловкость от того, что их выставили напоказ, они пережили свое время, и скоро их сменят, тогда как праздная веселая толпа, гуляющая в парке, ведет себя так, словно будет жить вечно...
Кипучая активность Робера позволяет ему устраивать парки на новый лад в резиденциях аристократии, отголоски его деятельности можно найти и в России, в частности, парки в Нико-ло-Урюпино и Архангельском представляют как бы пейзажи с картин Робера [5, с. 39].
БОЛЬШОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ ДИДРО
80-е годы - время расцвета богатства, славы и таланта Робера. Он - не только модный художник, но и любимец общества за свою живость, остроумие, веселость. Виже-Лебрен в своих воспоминания писала, что ценитель всех удовольствий, включая хороший стол, Робер был нарасхват и вряд ли обедал у себя три раза в год [5, с. 40].
О скорости его работы говорит число оставленных им картин - 513 [5, с. 41], хотя их несомненно больше. За скорость работы, грешившую небрежностью, за любовь к удовольствиям и роскоши, Робер подвергся достаточно жесткой критике Дени Дидро [3], который считал, что художник растрачивает себя на пустяки.
Гюбер Робер. Большая галерея в Лувре
Однако это не вполне справедливо, кроме активной творческой деятельности Робер был и коллекционером, и популяризатором искусства, проявляя живейший интерес к тому, чтобы недоступные сокровища Лувра превратить в общественный музей. В 1 784 году он становит-
ся первым хранителем созданного музея. Лувр обязан ему решением вопроса об освещённости картинной галереи верхним светом, что для того времени было новшеством. Как и в случае с парками, свои идеи Робер облекал в художественную форму, создавая картины на этот сюжет.
В XX веке Лувр почтил память Робера открытием в 1933 году посвященной ему выставки и особо отметил его заслуги в музейной деятельности. Там же находится и его знаменитый портрет кисти Виже-Лебрен.
Робер успевает все: пишет картины, создает интерьеры, отражает наиболее примечательные события парижской жизни. Так появилась картина, посвященная разрушению церкви Сен-Инно-сан, располагавшейся в самом центре Парижа. В 1785 году в целях благоустройства она была уничтожена вместе с прилегающим к ней древним кладбищем.
Гюбер Робер
Разрушение церкви (около 1787 года).
Холст, масло. 87х69 см
Приближалась Великая французская революция. Несмотря на бурные и кровавые события, Робер не покинул Францию, как это сделала его друг Виже-Лебрен. Более того, как историограф Парижа он запечатлел несколько событий - разрушение Бастилии, празднование Федерации на
8ез1мжмЕждондаоднао института/отп*в№ияа
(Чир искусств
Марсовом поле спустя год - 14 июля 1790 года, разрушение гробниц королей в Сен-Дени и др.
В 1 793 году Королевскую Академию художеств сменила Генеральная коммуна искусств, всем художникам было предложено сдать свои дипломы и титулы для предания их сожжению. Робер медлил, и под предлогом «невозобновления акта гражданства», а на самом деле за симпатии к аристократии и официальное положение при дворе, он был препровожден в тюрьму.
Сам Робер считал себя жертвой доноса и выбрал остроумный способ изобличить своего недоброжелателя. На одном из рисунков, изображающих Марата, на его рабочем столе среди множества бумаг лежит листок, на котором можно разобрать «Донос на Робера Бодуэна» [5, с. 45]. Имя этого малоизвестного художника скрепляет и визу об аресте Робера. Данным рисунком Ро-бер отвел обвинение от Давида, который с легкой руки Виже-Лебрен биографами мастера считался виновником его несчастий.
В тюрьме Робер оставался верен себе - он писал, сохранял жизнерадостный настрой и занимался физическими упражнениями, при этом не оставлял попыток добиться освобождения, отправляя регулярные петиции в Конвент [5, с. 45]. И в тюрьме Робер следовал своему амплуа историографа, создав более 50 рисунков из жизни заключенных, а на продажу расписывал тарелки с «роберовски-ми» мирными сюжетами парковых прогулок, сельских пейзажей и т.п., сбывая их через привратника.
Падение Робеспьера и усиление правых сил способствовали освобождению Робера и аресту Давида. Робер находится на новом творческом подъеме, он запечатлевает перенесение праха Руссо из Эрменонвиля в Пантеон, участвует в Салонах, но уже с гораздо меньшим числом картин.
«ПОДЛИННЫЙ СЫН ГАРМОНИИ»
Творчество Робера в 90-е годы искусствоведы относят к наиболее счастливому периоду [5]. В 1798 году обе его выставленные в Салоне картины заказаны ему графом Строгановым и приобретены Александром I за 6 тысяч ливров для Эрмитажа -«Въезд в античный дворец», «Античное здание, служащее общественной купальней» [5, с. 48].
Счастье не изменяет Роберу и в период консульства, он украшает салон мадам Рекамье, проводит отбор картин из запасников Лувра для апартаментов Жозефины, находится в хороших отношениях с семьей Бонапарта. В первое десятилетие нового века Робер возвращает себе положение первого декоративного живописца, где
Гюбер Робер Терраса в Марли Государственный Эрмитаж
ему нет равных. В ноябре 1802 года он получает отставку с пенсией в 1250 франков.
Александр Бенуа называет Робера величайшим техником-поэтом, самым пленительным из чародеев-живописцев, одним из подлинных «сынов гармонии». Волшебно и вкрадчиво поют розовые тона его облаков на вечернем небе. И на фоне всей этой сдержанной, но отнюдь не скучной красочной ткани звенят и смеются яркие, веселые удары на костюмах фигур, дающих массам истинные их размеры, а всему настроению от картин — оттенок игривой беспечности. Беспечность эта и есть настоящая душа Гюбера Ро-бера, этого аристократа среди аристократов, сумевшего и в темнице, в двух шагах от гильотины, сохранить полное благодушие, ясность взглядов, творческий пыл и щедрую доброту [1]. Все это мы можем видеть в картине «Терраса в Марли» - одном из самых известных произведений Робера в русских собраниях, считающимся вершиной творчества мастера. Кулисная композиция делит произведение на два плана. Первый план «держит» скульптурная композиция с укротителями коня, а затем взгляд переходит к дальнему плану, теряющемуся в серебристой дымке, как задник волшебного действа, который приоткрывают кулисы роскошных деревьев.
Подобное композиционное решение имеет его полотно из Большого собрания изящных искусств АБС «Людовик XIV перед акведуком Ментенон». Роль кулис здесь играют два искореженных временем дерева, справа находится выход акведука в виде фонтана, передний план оживляет фигурная группа всадников с королем в красном плаще на белом коне. А средний план представляет собой бескрайнюю зеленую равнину, простираю-
Гюбер Робер
Людовик XIV перед акведуком Ментенон. Холст, масло 105х56 см
БСИИ ASG, инв.№ 04-0042
щуюся до линии горизонта. Два плана картины, столь несхожие по колориту, объединяет небо удивительного голубого тона, в котором плывут светлые, едва различимые облака.
Богатство палитры выдвигает Робера в число лучших мастеров по передаче деревьев и зелени. При этом он способен создавать жанровые пейзажи, не связанные с архитектурой, а вполне в стиле своего друга Фрагонара. В Эрмитаже находится парная композиция картин - «Разорители гнезд» и «Бегство Галатеи», в которых Робер искусно передает мягкий серый свет облачного дня, зелень и золото листвы деревьев и использует магию красочного пятна, столь глубоко им осознанную. Если в «Бегстве Галатеи» убрать красный камзольчик юноши, а в «Разорителях гнезд» - плащ, брошенный на землю, восторжествуют серебристо-изумрудные тона, и симфоническая красочность картины поблекнет.
В картине на аналогичный сюжет, хранящейся в Большом собрании изящных искусств АБС, Ро-бер повторяет этот прием, включив красный цвет в костюмы персонажей и увеличив его объем и насыщенность, что сообщает произведению не только цветность, но и ритм.
Гюбер Робер
Разорители гнезд (середина 1780-х гг.). Холст, масло. 50х42 см. Государственный Эрмитаж
VW ВЕСЯНЖМЕЖ»1НАТОДНСГОИНС1И1У1ААНШКВЙРИЯА
(Чир искусств
Гюбер Робер
Бегство Галатеи (середина 1780-х гг.). Холст, масло. 50х42 см. Государственный Эрмитаж
Фигуры на картинах Робера принадлежат всегда ему самому, они написаны так натурально и правдоподобно, что невольно вспоминаются персонажи картин Фрагонара. Однако детальное сравнение их с подлинными фигурами последнего, по мнению Бенуа, не в пользу Робера: виртуозная техника не может скрыть погрешности в анатомии человеческого тела и схематизме поз без промежуточных стадий [1]. Однако благодаря колориту и виртуозной технике Робера это, как правило, остается вне поля зрения большинства зрителей.
Гюбер Робер Разорители гнезд Холст, масло 94х 162 см
БСИИ ASG, инв.№ 04-1769
Счастливчику Роберу провидение послало завидную для художника кончину: он умер от апоплексического удара 15 апреля 1808 года в своей мастерской буквально с палитрой в руке, не дожив одного месяца до своего 75-летия.
Список использованной литературы:
1. Бенуа А.Н. История живописи. Т.4 [Электронный ресурс].- Точка доступа // http://www.benua-history.ru/2162-jivopis-rober.html (дата обращения 12.03.2018)
2. Дерябина Е.В. Гюбер Робер - рисовальщик королевских садов // Вестник Челябинского гос. ун-та.- 2009.- № 39 (177).- С. 155-159.
3. Дидро Д. Салоны. В 2-х т. Т.2.-М.:Искусство, 1989.-С.126-145.
4. Дьяков Л. Юбер Робер. Руины, как люди // Собрание шедевров.-2012.- № 2.-С. 20-27.
5. Каменская Т.Д. Гюбер Робер / Государственный Эрмитаж.-Л., 1937.-65с.
6. Коваль Л.В. Творческая деятельность Гюбера Робера и ее значение для утверждения нового художественного вкуса в культуре Франции второй половины XVIII века: дисс. ... канд. искусствоведения: 24.00.03. - М., 1999. - 242с. [Электронный ресурс].- Точка доступа: http://www.dslib.net/muzeevedenie/tvorcheskaja-dejatelnost-gjubera-robera-i-ee-znachenie-dlja-utverzhdenija-novogo.html (дата обращения 12.03.2018)
