CC BY
29
УДК 711.01
АРХИТЕКТОР И ЭПОХА (ИДЕЯ ГОРОДА В 70-е гг. ПРОШЛОГО СТОЛЕТИЯ) © А.Н. Клевакин1
Новосибирская государственная архитектурно-художественная академия, 630099, Россия, г. Новосибирск, Красный проспект, 38.
Рассмотрены последствия внедрения идеи функционального подхода и концепции микрорайонирования в градостроительное проектирование и застройку городов. Показана система подготовки архитекторов в рамках высшей школы (Сибстрин, 1973-1978 гг.), описан опыт проектной работы в институте Госгражданстроя (СибЗНИИЭП, 1979-1981 гг.). Результаты нового строительства в Сибири исследованы на материале Нижневартовска - города, бурный рост которого в 1970-е гг. был связан с общенациональной компанией освоения месторождений нефти Западной Сибири. Последствия массового жилищного строительства рассмотрены на примере функционирования сложившегося города Новосибирска. Проведено сравнение с историческими городами. Материалом для анализа каждого из трех этапов послужили наблюдения свидетеля происходивших событий. Библиогр. 10 назв.
Ключевые слова: идея спроектированного города; строительство с чистого листа; теоретическое единомыслие.
ARCHITECT AND EPOCH (IDEA OF THE CITY IN 1970ies) A.N. Klevakin
Novosibirsk State Academy of Architecture and Arts, 38 Krasnyi Pr., Novosibirsk, 630099, Russia.
The article treats the consequences of introducing an idea of functional approach and a microzoning concept in town-planning design and city development. It describes the system of training architects in a higher school (Sibstrin from 1973 to 1978), describes the experience of designer's work in the institute of Gosgrazhdanstroi (SIBZNIIEP from 1979 to 1981). The results of new construction in Siberia are studied for the case of Nizhnevartovsk, whose rapid growth in 1970ies was connected with the nation-wide company of West Siberian oil field development. The results of the sweeping mass housing construction are considered on example of the fully developed city of Novosibirsk functioning. Comparison with the historical cities is carried out. The observations of the witness of the described events serve as a data for the analysis of each of the three stages. 10 sources.
Key words: idea of the designed city; construction from a blank slate; theoretical agreement.
Спланированный город как основной итог
В 70-е гг. прошлого столетия отечественные градостроители, охваченные общенациональной идеей нового строительства, под влиянием «Лучезарного города» Ле Корбузье распространяют принцип разделения функций на застройку городов всей страны. Идея спланированного города возникает в условиях неспособности объяснить накопившиеся проблемы городов. В существующих, оставшихся в наследство от прошлых эпох городах профессионалы видели неразбериху, бессмысленный хаос, которые должны быть упорядочены разрабатываемыми генеральными планами и проектами застройки. Попыткой обоснования рациональности поведения человека в пространстве служит доктрина трехступенчатой организации обслуживания и концепция микрорайонирования. Основные усилия градостроительной науки страны направлены на реализацию и внедрение этой доктрины.
В рамках масштабных проектов освоения нефтегазоносных регионов Сибири планируется сеть новых поселений. Застраиваются свободные территории
Кировского района в левобережной части Новосибирска. В основу проектов положена трехступенчатость организации жизни. В архитектурном образовании доминирующее положение занимает теория «спланированного города», не допускающая смешение разных видов деятельности. По этой теории города завтрашнего дня - это упорядоченные, логичные образования, в которых разделены производство и жилые функции. В самодостаточные «центры» в проектах выделяются торговые, общественные, культурные, административные, спортивные учреждения. С кафедр и со страниц периодических изданий звучат теоретические рассуждения о том, какими города должны быть. Судьба старых городов остается без внимания. Но в то же время возникает вопрос, какая часть старого города должна быть подвержена обновлению и/или реконструкции, а какая - замещению массовой типовой застройкой. В Новосибирске осуществляется широкомасштабное наступление на традиционную усадебную застройку. Запуск строительной базы и тиражирование массовых типовых серий жилых домов перерабатывает и поглощает следы прошлых эпох в
1 Клевакин Александр Николаевич, доцент кафедры дизайна архитектурной среды, тел.: 89139449898, e-mail: [email protected]
Klevakin Alexander, Associate Professor of Design of Architectural Environment, tel.: 89139449898, e-mail: [email protected]
Железнодорожном, Центральном районах. Обновление материально-пространственной среды все больше разворачивается по сценарию, предполагающему крайнюю форму реконструкции - замещение старого новоделом. Исчезновение участков деревянной застройка по улице Ленина, каменной застройки конца XIX в. по Красному проспекту лишает последующие поколения представлений о непрерывности пространственной среды кварталов старого города. Периметр разрывается участками пустоты. Устанавливается отдельный порядок самодостаточных сооружений вдоль транспортной магистрали. Понятие площадь приобретает вольную трактовку без учета норм по высоте, масштабу и принципам организации. Участки застройки, именуемые «площадь», остаются на протяжении десятилетий фрагментами, которые не имеют завершения ни в объемно-пространственном, ни в функциональном отношениях. Градостроители, отказавшись от принципов организации целостности пространства на базе традиций прошлых эпох, ищут способы сопряжения частей застроенной и свободной территории между собой. В проектах рисуются полосы зеленых насаждений, линии перспективного транспорта. В реальности жизни интегратором городского пространства остается поведение жителей. Трудовые, социально-бытовые связи населения левобережной и правобережных частей города преодолевают разделяющие пустоты и монопрофильность.
Попытки «облагородить» пустующие участки внутригородской территории болезненно сказывается на состоянии ландшафта. В конце 1970-х гг. предпринимается колоссальная гидротехническая операция по замыву поймы малого водоема Новосибирска - р. Каменки. Сносится свыше 4000 домов частного сектора, а отметка долины водоема поднимается на 20 м. Подготавливается плацдарм для строительства нового административного комплекса в закаменской части города.
Школа единомыслия (свидетельство очевидца, 1973-1978)
Возвышенность порывов, преданность идеям переустройства окружения - характерная черта поколения архитекторов 70-х гг. прошлого века. Об этом свидетельствуют стихотворные строки, написанные моим сокурсником Олегом Мыслиным:
Смотрит солнцем апрельский день,
И заниматься механикой лень.
Но сметая преграды на пути
К архитектуре мы будем идти.
Строить белые птицы-дома, -
Такая нам сила будет дана.
Сады-города расцветут; это мы
Энциклопедий пыльных томы
и горы СниПов перечитав
Напишем в истории новый этап.
И будет глядеть Корбюзье с портрета,
Умиляясь, как стала земля одета.
Да, старичок, ты будешь гордиться,
Что начинали с тебя мы учиться.
Все мы - студенты-архитекторы, были нацелены
«строить белые птицы-дома». В нас воспитывали идеалистов. В этом наше поколение было похоже на поколение предыдущее - поколение хрущевской оттепели. Отделенность от остального мира железным занавесом не позволяла делать сравнения с образцами иных домов. Сомнениям в целях нашей профессии не оставалось места.
Состояние умов
Строгая дисциплина и однозначность в поиске вариантов решения задачи было распространено в системе руководства народным хозяйством - в промышленности, строительстве, в образовании. Этот порядок остался в наследство от 40-50-х гг. Правила общежития перекочевывали почти без изменения из прошлого в настоящее. Свидетельством этого является документ повседневной жизни в вузе. Журнал посещаемости, который фиксировал не только присутствие студентов на занятиях, предметы, оценки, фамилии преподавателей, но и руководящие установки. Документ «должен вестись аккуратно чернилами или химическим карандашом». Со времени, когда металлические перья и карандаши были вытеснены шариковыми ручками, прошло несколько десятилетий, а порядок сохранялся как в прежние времена. Чернильницы, учась в школе в середине 60-х, я застал. А химические карандаши были еще раньше - в послевоенные 50-е. Формулировки как отражение культуры руководства не соответствовали новому времени. Не было возможности отредактировать правила под изменившееся время.
Сохранившиеся жесткие методы работы, использование преподавателем силового нажима на студента, давление вышестоящего на подчиненного оставались в образовании и производственной сфере. Мнение знающих и опытных людей терялось среди мнения тех, кто привык действовать по старинке - по схеме, использовать властные полномочия.
Среда еще не была подготовлена к принятию новых научных идей, взглядов и подходов, новых образовательных методик. Всякая новационная деятельность с большим трудом получала реализацию на практике. Так, вначале 70-х существовал запрет на употребление ряда понятий и терминов: урбанизация, социологическое обследование, городской и деревенский образ жизни.
Господство монологической формы отношений преподаватель - студент в учебной группе обрекал обучающегося, в лучшем случае, на индивидуальную работу. Происходило зацикливание на исполнении заданий по образцу. Позже такая форма выполнения работы даже получила специальное название - «проектирование по прототипу». Защиты проектов проходили при закрытых дверях. Студент не мог слышать суждения преподавателей о его проекте. Не было полноценного обсуждения результатов работы и после процедуры распределения оценок. Большая часть активного студенчества, не имея представления о природе и структуре научного мышления, вынуждена была принимать позицию самообразования. Консультации с преподавателями по курсовому проекту носи-
ли пассивный характер [1].
Предметы и дисциплины
Учебный план архитектурной специальности был перегружен дисциплинами, навязанными системой политического устройства. Например, объем профильного предмета «Советская архитектура и архитектура стран народной демократии» составлял 72 часа, а курсы «История КПСС» и «Политическая экономия» - 124 и 138 соответственно. В перечень дисциплин второго и третьего курсов входили рисунок, проектирование, конструкции зданий, основы градостроительства, проект промышленного здания, градостроительные основы жилой застройки. Однако марк-систко-ленинская философия и политическая экономия в распорядке обучения архитекторов занимали времени почти в два раза больше, чем все названные дисциплины вместе взятые [2].
Образование с дистанции времени (1990, 2000)
Тридцать пять лет спустя образование, полученное в 70-х гг. прошлого века, напоминает книгу, из которой из-за запретов и режима «закрытости» профессии были вынуты отдельные станицы, главы и даже части. Позже на протяжении нескольких десятилетий пришлось восстанавливать пробелы.
Не учитывалось многообразие ландшафта. Плоский подрамник - самая распространенная ситуация проектных решений. Отсутствовало понимание, что такое город. История выглядела как набор фактов. Не уделялось внимание рассмотрению категорий «старое», «новое». Темы, которые составителями лекционных курсов и проектных заданий 70-х считались сложными, сегодня обсуждаются студентами уже на первом курсе [3].
Под запретом оставались целые периоды истории отечественной архитектуры, градостроительства, искусства. Конструктивизм, творчество Л.М. Лисицкого, архитектура культовых сооружений были официально недоступными разделами до середины 1960-х гг. Инерция событий жизни в провинции сдерживала процесс просвещения на более длительные сроки. Недоставало добротной учебной литературы.
Среди зарубежных явлений, выпавших из поля зрения высшей архитектурной школы - исследовательский проект «Университас» (1960-1970). Международная группа создателей проекта пошла дальше известного в те годы опыта Баухауза, Вхутемаса-Вхутеина. Во главу угла поставлена модель образования, предполагающая университетскую форму обучения, усиление гуманитарного начала. В целом концепция была ориентирована на формирование проектного мышления, которое позволит осмыслить и преобразовать действительность, что достигалось в результате объединения общеобразовательной, исследовательской и проектной функции в широком диапазоне. В большинстве своем никто из преподавателей высшей школы своими глазами не видел ни зарубежной архитектуры, ни городов Европы и Америки. Пользовались вторичными источниками. Это были единичные переводные книги, фото из периодической зарубежной литературы, которая в единичных экземпля-
рах поступала в библиотеку.
Из зарубежных фигур самой известной и авторитетной была персона французского архитектора швейцарского происхождения Ле Корбузье (Шарль-Эдуард Жаннере-Гри). Пионер архитектурного модернизма и функционализма, он удерживал внимание отечественных зодчих несмотря на годы, прошедшие со времени его ухода из жизни. Официальная градостроительная доктрина СССР, господствовавшая в 1950-1970-е гг., - система микрорайонирования, опиралась на идею «Лучезарного города» Корбузье. Причина, по которой старшие коллеги принимали идеи спроектированного города и отвергали существующий город, кроются в неспособности оценить происходящее вокруг. Существующий город с его накопившимися проблемами представлялся хаосом, который следует упорядочить. Жесткое функциональное деление территории города на административную, селитебную, промышленную и спортивно-рекреационную зону считалось залогом правильного проектирования. По этой схеме проектировались новые города. Сквозь эту схему виделись преобразования существующих городов. Генеральные планы Новосибирска 60-70-х гг. трактовали будущее как систему трехступенчатой системы обслуживания и строго функционального использования кварталов, микрорайонов, панелей производственных предприятий.
В перечне дисциплин, читаемых на кафедре градостроительства, лекции заведующего - Евгения Андреевича Ащепкова, касались вопросов традиционного народного жилища Сибири, архитектуры прошлых эпох. Этот курс опирался на результаты экспедиций и потому представлял живой интерес. Студенческая аудитория слушала профессора, знакомилась с его акварелями, графикой. Интересны были рассказы об экспедициях, участниками которых были ученые новосибирского Академгородка. Число тех, кого увлекала тема «традиционной архитектуры» было незначительным. 1970-е гг. были в СССР эпохой покорения природы, временем нового строительства, расширения границ хозяйствования, подвигов комсомольских стройотрядов.
Темы отечественного и зарубежного градостроительства воспринимались аудиторией с большим интересом. Современные веяния были в центре внимания, о них мы узнавали от учеников Е.А. Ащепкова. Использование скоростных видов транспорта, организация пешеходных платформ, постановка высотных зданий среди массивов зелени, организация эспланад - это те популярные приемы, которые обсуждались и применялись в курсовых проектах (их проще было применить в практике курсового проектирования). Перечисленные «новации» изымались из зарубежного опыта и перекладывались на «местные» условия. Были и более крупные «открытия» в понимании того, что представляет собой современный город. Среди них -концепция «перехода» города и его центра на противоположный берег реки, решение набережной и силуэта города. Доценты, выступающие с кафедры, приводили сопоставление зарубежного и отечественного
опыта градостроительства. Децентрализация планировочной структуры городов, зафиксированная в практике застройки городов Швеции, начинала распространяться на практику застройки советских городов. Свидетельства одного архитектора, побывавшего в зарубежной командировке, было достаточно для того, чтобы принять новацию. Далее следовал процесс ее внедрения: в эскизах схема привязывалась к конкретике города, выполнялись расчеты, выпускались рекомендации по проектированию планировочной структуры. В условиях закрытости профессионального сообщества и господства единомыслия в трактовке градостроительных изменений это воспринималось как единственно возможный путь работы.
Гриф «для служебного пользования» скрывал опыт проектных работ и результаты проводимых в г. Новосибирске комплексных исследований. Только сегодня могут быть оценены результаты коллективной работа, проведенной в 70-е гг. Направлениями изучения были зоны отдыха, оздоровления и туризма, групповая система населенных мест, маятниковая миграция пригородного населения. Участниками госбюджетной, закрытого пользования работы были сотрудники различных организаций: института «Новосиб-гражданпроект», ГлавАПУ г. Новосибирска и ГорСЭС, Санитарного института, кафедры архитектуры НИСИ им. Куйбышева, отдела градостроительства СибЗ-НИИЭП, Института экономики и организации промышленного производства СО АН СССР [4].
Помимо получения специального профессионального знания всякое высшее учебное заведение призвано формировать общекультурный базис обучающегося, который может выступать альтернативой развития индивидуальных способностей студента. Благодаря выявлению природных задатков человека и их развитию можно сформировать комплекс общего знания. Причина отсутствия преподавателей-педагогов в строительном институте кроется в особенностях технократического единомыслия. Отсутствие выбора в путях и способах получения архитектурного образования для различных типов личности - характерная черта вузовского образования того времени. Примечательно, что архитектурно-градостроительная деятельность того времени традиционно относилась не к гуманитарной области, а к области строительства. В подготовке строителей индустриальной эпохи главным являлась не жизнедеятельность человека, а производство с его технологией и материалами. Вот почему уже на втором курсе обучения студент-архитектор начинал испытывать неудовлетворенность в знаниях, которые давал строительный институт. Возникала потребность в расширении горизонта познания проектных дисциплин. Наряду с коллективами «самообразования» возникают объединения увлеченных художественной графикой, литературой, изучением языка, театральным искусством. В среде обучающихся складываются предпочтения к различным направлениям в архитектуре.
Неудовлетворенность студентов уровнем преподавания проектных дисциплин реализуется в установ-
ке на параллельное «дообразование», осуществляемое в рамках индивидуальной работы.
Школа как диалог между учителем и учеником в условиях страха и единомыслия не могла возникнуть в структуре подразделений вузовского образования. Говорить о существовании местной научной школы градостроительных исследований в Новосибирске до 1970-х гг. не приходится. Усилия по написанию и защите диссертаций не имеют продолжения в наставничестве. Всю энергию и время начинали занимать важные вопросы текущего дня.
Спасительные внешние контакты с одной из ведущих градостроительных школ страны были установлены не кафедрой планировки, ни вузом, а самими студентами. Это произошло случайно. Обзорная экскурсия в средневековый Львов в зимние каникулы завершилась визитом в планировочную мастерскую и получением приглашения на преддипломную практику.
Нормальный город (наблюдение, 1975)
Прибалтийские республики - Латвия, Литва и Эстония, в Советском Союзе были своеобразным буфером между двумя лагерями — социалистическим и капиталистическим. В конце четвертого семестра (1975 г.) 213-я группа направляется на акварельную практику в Ригу и Вильнюс. Приближение на три с половиной тысячи километров к Берлинской стене позволило расширить кругозор представлений о городе. Происходит знакомство не с теоретическими схемами того, какой город должен быть. Обзорная практика позволила наблюдать живой города с его историей и биографией. В противовес ранее известному «спланированному» городу открывается «нормальный» город. Это плотная застройка исторического ядра и пешеходные улицы. Дома построены в разное время, разными архитекторами, что подчеркивает индивидуальность каждого строения. Эффективный общественный транспорт, много магазинов, других объектов общего пользования. Расширенный выбор. Наличие достопримечательных мест. Совместное участие властей и население в обустройстве окружения.
День проходил в старом городе. Рисовали то, чего невозможно было встретить в Сибири - архитектуру старых домов, тесные ряды строений вдоль узких улиц, внутренние дворы кварталов. Фактура старых крепостных стен, остроконечность черепичных кровель, булыжные мостовые - особая красота «нормального» города (а не красота фантазии на планшете, не рассказ с кафедры). Увидеть первозданную красоту старого города приезжают туристы не только из СССР, но и из Европы. Мы посетили Тракайский замок, познакомились с экспозицией Художественной галереи витражей и скульптуры (филиал Национального художественного музея им. М.К. Чурлёниса). Изучение построек различных исторических эпох помогает понять «молодость» сибирской культуры.
Новый район Лаздинай в Вильнюсе - пример панельного строительства. Однако здесь почти нет ничего общего с районами Затулинского жилмассива в левобережье Новосибирска. Дома-башни включены в
комплекс застройки. Сохранен ландшафт. Типовые серии домов подчинены рельефу местности. Двухэтажный общественный центр дополняет ансамбль целого - рельеф, застройка, монументально-декоративная скульптура. Это место вполне подходит для каждодневного чтения свежих газет, семейного отдыха, встреч. Интерьеры различных общественных учреждений оформлены в традициях местной культуры - используется цвет, декоративная керамика, гобелены.
Знакомство «вживую» с такими историческими городами, как Рига, Вильнюс, Каунас, позволило нам увидеть согласие старого и нового в архитектурной застройке, в традициях, ремеслах, культуре. Познание глубины и сложности отношений современных и старых районов в повседневной жизни города пока оставалось недоступным.
Уроки проектной школы реконструкции (1977)
Важным событием в открытии идеи «нормального» города явилась преддипломная практика в львовском филиале института «Гипроград». Два месяца работы летом 1977 г. буквально трансформировали представление новосибирцев о профессии градостроителя. Оказавшись в коллективе архитектора Я.А. Но-ваковского, известного в те годы своими разработками по старому городу на Украине и в Москве, студенты открывают неведомую ранее область предпроектных исследований. Благодаря сотрудникам группы реконструкции происходит освоение передовой на тот период времени методики анализа архивных материалов.
Знание о старом городе не укладывалось в рамки тех постулатов, которым учили на кафедре Сибстрина при решении задач проектирования новых городов, микрорайонов и общественных центров. В Сибири новое проектировалось без учета уже сложившегося, а внимание львовян было сконцентрировано на той части города, которая имела историю. Основные силы планировочной мастерской, которой руководил Я.А. Новаковский, и были сосредоточены на реконструкции средневекового ядра, а задачи по решению современной микрорайонной застройки рассматривались как менее интересные и чаще переходили к менее опытным специалистам мастерской.
В Сибстрине весь набор предпроектных процедур сводился к расчету численности населения и зонированию территории города, а в львовском филиале «Гипрограда» изучалась эволюция города, начиная с его зарождения в XIII в. Анализ динамики плана и изменения функций города позволяли Ярославу Алексеевичу расшифровать своеобразный код города, увидеть целостность структуры в современной перспективе его роста и развития. Город выступал не как набор домов и территорий, в виде панелей функциональных зон, а как культурно-исторический феномен. Много позже пришло понимание того, что в условиях социалистического общества задача преобразования городов систематически отодвигалась на второй план. Коллектив планировочной мастерской львовского фи-
лиала «Гипроград» был уникальным. Благодаря традициям, заложенным ее руководителем, сотрудники мастерской пронесли идею исторического города сквозь десятилетия и обеспечили реализацию первоначальных замыслов. Об этом свидетельствует тот факт, что усилия историков, реставраторов проектной школы реставрации-реконструкции, населения и властей был оценен на международном уровне: в 1998 г. исторический центр Львова включен в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Зарождение теории города
В 1975 г. была защищена диссертация, автор которой впервые в истории советского времени предпринял попытку оценить состояние сибирских городов, таких как Барнаул, Красноярск, Иркутск, Новоникола-евск, Томск. Благодаря поддержке своего научного руководителя Николай Петрович Журин установил влияние, которое было оказано транссибирской магистралью на структуру опорных пунктов освоения [5].
В столичных центрах - Москве, Ленинграде, в 1970-е гг. начинают появляться публикации, закладывающие основу будущей отечественной теории города эпохи научно-технической революции. Публикации в открытой печати стали результатом большой дискуссии в столичном архитектурном вузе, обсуждения взглядов на архитектуру и градостроительство [6]. Усилия людей, преданных идеям научного прогресса, были направлены против жесткости в организации планировочных единиц в городе, против трактовки развития города как механического приращения оптимально найденных образований (микрорайонов). По мнению ученых нового поколения, локализация жизни и деятельности, привязка человека к определенным местам в городе (производству, жилью) не соответствовало времени. Эти высказывания - смелое новое слово в градостроительной науке, в основу которой была положена идея урбанизации. Свои теоретические положения авторы подтверждали результатами социологических исследований. Статьи и выступления на конференциях были направлены на то, чтобы доказать недостаточность проектных схем. Необходимо было сделать исследования города нормой профессиональной работы градостроителей. Наука обеспечивала открытие и учет в архитектуре, градостроительстве и управлении таких тенденций в жизни общества, как «увеличение подвижности населения», изменение роли планировочных единиц, также пришло понимание развития города как процесса [7]. Критиковались не соответствующие времени идеи Ле Корбузье и Доксиадиса в градостроительстве. Урбани-зированность, интенсивность и степень разнообразия социальной жизни города, а также многообразие и выбор становились предметом внимания и изучения.
На сцену публичного обсуждения проблем и идей города вышло поколение шестидесятников. О людях этой формации позже будут написаны песни, сняты кинофильмы. Общество откроет героизм шестидесятников, которые развернули работу по «возделыванию» традиционности и единомыслия.
Градостроительное проектирование (Ниж-
невартовск, 1978-1980)
Практика первых трех лет после окончания архитектурного факультета заполняется проектной работой в стенах СибЗНИИЭП. В качестве архитектора, старшего архитектора в составе планировочной группы мною выполняются расчеты, чертежи и макеты проектов микрорайонов, а позже проекта застройки третьей очереди г. Нижневартовска. Идея спроектированного города и соответствующая ей система трехступенчатой системы общественного обслуживания получала закрепление в практике проектирования, реализовывалась в застройке нового, быстрорастущего города нефтяников.
Проектная документация, рассмотренная и утвержденная главными специалистами института, «отгружается» заказчику. Борт самолета принимает альбомы чертежей, макеты и доставляет их адресату. В это время ударные темпы добычи нефти обеспечивают высокую скорость воплощения замыслов архитекторов: построена первая очередь и завершается застройка второй очереди строительства города. Встает вопрос о необходимости проектирования третьей очереди строительства. По расчетным данным перспективная численность определяется уже 250-ю тысячами жителей.
Изучение и оценка (командировка, 1981)
В феврале 1981 г. состоялась моя первая командировка как молодого специалиста в г. Нижневартовск. Целью этой поездки являлся сбор исходных данных для разработки проекта строительства третьей очереди. Представилась возможность оценить усилия по строительству города нефтяников, которые были предприняты правительством, ведомством, местной властью и генеральным проектировщиком. Наблюдения позволяют зафиксировать состояние и дать оценку функциональных зон - промышленной, системы общественного обслуживания, реализованной застройке микрорайонов первой очереди застройки. Вот что написал я тогда в своем ежедневнике:
«Негостеприимно встречает город своей пром-зоной: совершенно не организованное пространство, огромные коммунально-складские территории. Отсутствует фасад города при подъезде со стороны аэропорта.
На территории первой очереди совершенно не просматриваются пешеходные связи, хотя и были, вероятно, нарисованы в проекте. Сложилась стихийная пешеходная артерия - магазин «Кедр» - улица Космонавтов, которая в некоторых местах проходит по внутримикрорайонному пространству, территории детских учреждений. Интересно, что вокруг этой артерии начинают группироваться временные торговые точки, киоски, мелкие обслуживающие учреждения. Абсолютно отсутствует какая-либо система в размещении учреждений обслуживания, может быть, ее вообще не существует?
То ли отсутствует, то ли находится в аварийном состоянии канализационная сеть. Особенно это чувствуется в районе будущего Дома техники (запахи преследуют тебя у горисполкома, даже в холле гости-
ницы «Северная» (можно себе представить, что творится весной и осенью).
Ужасен Старый Вартовск. Раскосые одноэтажные дома, ветхие хозяйственные постройки, большое количество временного жилья - балков. "Приличным" местом можно назвать территорию действующего кладбища - единственный сохранившийся зеленый островок. Очень красивый сочный кедр хорошо "читается" на фоне неба».
Мои наблюдения во время поездки в Нижневартовск позволили сделать заключение о том, что проекты первой и второй очередей строительства города существенно расходятся с тем, что реализовано. Таким образом, практика строительства Нижневартовска уже на первых этапах выявила очевидный факт, позже признанный учеными и профессионалами - несбыточность ожиданий отечественных практиков проектирования и управления строительством нового города.
Исправление ошибок
Вопреки замыслам архитекторов-градостроителей и расчетам ученых, обосновывающих новую модель обслуживания города, к началу 1980-х гг. были возведены только лишь отдельные объекты. Общественные центры микрорайонного, районного и городского уровней были заменены на сеть временных сооружений. Киоски, вагончики, встроенные в первые этажи жилых домов объекты торговли, обслуживания возникали не на широких эспланадах и специально выделенных местах вдоль транспортных магистралей, а формировались по стихийно складывающемуся сценарию -путям пешеходного движения на внутримикрорайон-ных территориях. Фокусы социальных контактов населения оказываются привязанными не к центрам, а к «рационально» (с точки зрения восприятия обывателя) дислоцированным объектам [8].
За двенадцатилетний период моей эпизодической работы с проектами Нижневартовска мне дважды предоставлялась возможность участвовать в мероприятиях, направленных на «обуздание стихии нового города». Отклонение процесса реализации от рамок первоначального замысла требовало от авторов проекта направления усилий на исправление выявленных недостатков. Авторами проекта выполнялись расчеты, делались проектные предложения, изготавливались масштабные макеты. Участниками этих кампаний являлись архитекторы-градостроители, влиятельные персоны Госгражданстроя, Союза архитекторов, представители местной власти и ведомств.
Первый шаг. Решительным действием по устранению дефицита объектов социальной сферы, финансировавшейся с момента возникновения города по остаточному принципу, было принятие решения разработать проект невоплощенных объектов городского значения.
Перед участниками четырех команд проектировщиков конкурса 1979 г. была поставлена задача определить перспективы застройки участков города, зарезервированных под общегородской центр. Пустующая территория в структуре микрорайонной застройки двух первых очередей застройки ожидала своего оформ-
ления. Требовался проект общегородской системы обслуживания Нижневартовска.
Участники соревнования выполнили свою задачу. Были представлены решения, которые не критиковали первоначальный замысел, а точняли идею спроектированного города. Функциональное зонирование как принцип, уже воплощенное в застройке первой и второй очередей Нижневартовска, дополнилось другой частью идеи «лучезарного города» - появились дома-башни. Расставленные на территории, зарезервированной под общегородской центр, высотные доминанты, по мнению авторов-разработчиков, призваны были устранить диспропорции внутри застройки по главной транспортной магистрали и вдоль набережной. Незастроенные участки территории трактовались как зоны озеленения. Пока эти предложения были в проекте.
Принципиальных различий в предложениях участников не было. Каждый с небольшим отличием трактовал форму башни «лучезарного города», это касалось плана, высоты и количества. Ни одна из команд-участниц не обратила внимания на тенденцию, которая наметилась на момент проведения конкурса и завершения строительства первой очереди застройки. Функционирование сложившихся жилых микрорайонов обеспечивала сеть мелкоструктурных объектов, размещенная в первых этажах домов, на территории промышленной зоны.
Второй шаг. Перенести замысел конкурсных предложений в застройку Нижневартовска помогла шефская помощь столицы. В начале 1980-х гг. в рамках уже сложившейся традиции принимается решение о поставке изделий московского домостроительного комбината нефтяникам Нижневартовска. В мобилизационном порядке мастерская генерального проектировщика (СибЗНИИЭП, Новосибирск) готовит проектные материалы по размещению шеснадцатиэтажных жилых домов на незастроенные участки Нижневартовска, то есть делается попытка «разнообразить монотонность панорамы», повысить «художественный облик» города. Задействованы основные силы института. Бригада архитекторов-проектировщиков попадает на прием к Н.В. Баранову (зам. председателя Госгражданстроя), который лично определяет окончательный вариант размещения высотных акцентов. Наступает момент, когда идея «башен» в природном окружении Ле Корбузье воплощается в застройке «нового города» на тюменском севере.
С течением времени главным все же оставался проект. В многочисленных вариантах проекта отражались решения, принимаемые в центре (столице), в регионе (областное начальство), в главном штабе воплощения замыслов - в Сибирском зональном научно-исследовательском и проектном институте (СибЗ-НИИЭП), который являлся главным проектировщиком. Забота о цифре показателей добычи сырья, показа-
тель количества вводимых метров квадратных площадей оставались на первом месте. Никого не интересовало мнение жителей, в то время как первые опросы населения вскрывали научную несостоятельность проектных и принимаемых управленческих решений.
Оценка жителей (анкетный опрос, 1989)
Данные анкетного обследования, проведенного в Ноябрьске в 1989 г. [9], подтвердили результаты включенного наблюдения в Нижневартовске 1981 г. Замысел по построению жизни в новом городе и реализация этого замысла имели серьезные расхождения Негативное восприятие среды нового города его жители связывали, прежде всего, с нецентральными улицами. 52% опрошенных указало на наличие в городе мест, которые им не нравятся. Это были, как правило, неблагоустроенные улицы, лишенные обслуживающих учреждений. Особая неприязнь отмечается в отношении к кварталам малоэтажной деревянной застройки, балкам, «шанхаю». Ее выразили жители как самих этих районов, так и микрорайонов массовой застройки.
Независимо от представлений градостроителей, которые «размещали» и «проектировали» общегородской центр, исходя из своих профессиональных соображений, население Ноябрьска имело собственное мнение о центре нового города. На вопрос, есть ли в городе такое место, которое можно считать его центром, 51,3% ноябрьцев дало положительный ответ; около 35% отметило, что такого центра пока не существует, и 11,8% затруднились ответить.
С.В. Литвинов в своем диссертационном проекте представил такие города, как Сургут, Нефтеюганск, Стрежевой, тем самым расширив перечень объектов натурного обследования [10]. В ходе исследования им были сделаны выводы, которые подтверждали результаты наших наблюдений и изучения Нижневартовска и Ноябрьска. Эти работы позволили сделать следующий вывод: монопрофильность специализации новых городов обеспечивала реализацию сугубо прагматической цели - временного проживания населения, обслуживающего технологический цикл нефтедобычи. Задачи организации досуга населения, сохранения природного окружения, обустройства среды жилых микрорайонов и кварталов в условиях централизованной системы не были решены.
В условиях распада директивной системы управления новые города, выстроенные по образцу ведомственной принадлежности, оказались неконкурентоспособными. Острота проблем в новых городах достигла предела на переходном этапе к рыночной экономике, стал обсуждаться вопрос о возможности переселения жителей.
Статья поступила 26.09.2014 г.
Библиографический список
1. Клевакин А.Н. Градостроительство: становление научного го образования в Сибири. Новосибирск: ВО «Наука». Сибир-подхода в условиях единомыслия // Проект Сибирь. 2002. ская издательская фирма, 1993. 88 с.
№ 2/3. С. 45-48. 3. Старое-новое. Задние по курсу «Методология проектиро-
2. Баландин С.Н., Пустоветов Г.И. Из истории архитектурно- вания». Составитель Клевакин А.Н. Кафедра АРГС. НГАСу.
Новосибирск, 2013.
4. Рекомендации по совершенствованию планировочной структуры Новосибирска: отчет НИР / Е.С. Нестеренок. Новосибирск: СибЗНИИЭП, 1981. 77 с.
5. Журин Н. П. Планировка и застройка городов Сибири в период строительства транссибирской магистрали: автореф. дис. ... канд. архитектуры. Новосибирск, 1975. 16 с.
6. Гутнов А.Э, Лежава И.Г. Будущее города. М.: Стройиздат, 1977. 126 с.
7. Коган Л.Б. Соотношение планировочных единиц и структуры города // Архитектура СССР. 1970. № 6.
8. Анализ реализации генерального плана города 1993-1995 годов. Современное состояние, совершенствование гене-
рального плана в новых экономических условиях, перспективы развития города до 2010 года», к материалам для «Комплекса работ по подготовке правил застройки и землепользования».. Новосибирск: СибЗНИИЭП, 2001.
9. Провести исследования социально-культурных условий формирования городской среды г. Ноябрьска и разработать рекомендации по учету в проекте детальной планировки. Договор № 01-966 от 01.11.1999. Отчет (руководитель Е.Л. Левченко). Новосибирск: СибЗНИИЭП.
10. Литвинов С.В. Архитектурно-планировочное развитие городов Среднего Приобья: исторический анализ и оценка: автореф. дис. ... канд. архитектуры: 18.00.04. Новосибирск, 2007. 27 с.
УДК 532
ЗАЩИТА БЕРЕГОВЫХ ВОДОЗАБОРОВ ОТ ПОПАДАНИЯ В НИХ МЕХАНИЧЕСКИХ ВКЛЮЧЕНИЙ
А
© Т.В. Колесникова1
Московский государственный строительный университет, 129337, Россия, г. Москва, Ярославское шоссе, 26.
Описываются причины затруднения в работе объектов водоснабжения, вызванные попаданием в водозаборные сооружения механических включений (шуги, наносов, ледовых масс, мусора, топляка). Рассматривается реальная опасность сбоя работы водозаборных сооружений, влияющей на рыбное хозяйство. Приводятся конструктивные решения и мероприятия, способствующие бесперебойной работе водозаборов. Как показали наблюдения за характеристиками водозаборных сооружений, безаварийную работу водозаборов и выполнение природоохранных мероприятий может обеспечить пневмобарьерный комплекс. Рассматривается гидравлика области водоотбора расхода из реки береговым водозабором, что важно с точки зрения притягивания к водоприемным отверстиям шуги, наносов, мусора и рыбной молоди, и устанавливает её границы. Показывается, что для успешной работы пневмобарьерных комплексов необходимо учитывать ширину зоны водоотбора и выносить рабочие трубы пневмобарьерного комплекса за пределы этой зоны. Библиогр. 10 назв.
Ключевые слова: водозаборные сооружения; шуга; наносы; молодь рыб; рыбозащитные сооружения; пневмобарьерный комплекс; зона водоотбора.
SHORE INTAKE PROTECTION FROM MECHANICAL INCLUSION ENTRY T.V. Kolesnikova
Moscow State University of Civil Engineering, 26 Yaroslavskoe Shosse, Moscow, 129337, Russia.
The article describes the causes of water supply facility failures associated with the entry of mechanical inclusions (pancake ice, deposits, ice masses, litter, sunken wood). It considers the real danger of failure in water intake facility operation, which affects fishing industry, and provides design solutions and measures ensuring failure-free operation of water intakes. Intake facility characteristic monitoring showed that a pneumo-barrier complex can provide a trouble-free operation of water intakes and fulfillment of nature protection measures. Consideration is given to the hydraulics of the water withdrawal area of shore intake facility yield from the river that is important from the point of view of drawing in pancake ice, deposits, litter and juvenile fish to water intake openings, and determines its borders. It is shown that successful work of pneumo-barrier complexes requires to consider the width of the water withdrawal zone and place pneumo barrier complex working pipes beyond this zone limits. 10 sources.
Key words: water intake facilities; pancake ice; deposits; juvenile fishe; fish protecting structures; pneumo-barrier complex; water intake zone.
Опыт эксплуатации объектов водоснабжения, берущих воду из поверхностных источников для хозпи-тьевого, промышленного (энергетического и ирригационного) назначения, показывает, что наиболее уяз-
вимой их частью являются водозаборные сооружения [1].
Водозаборные сооружения должны обеспечить бесперебойную подачу воды потребителю даже при
1Колесникова Татьяна Васильевна, доктор технических наук, профессор кафедры городского строительства и коммунального хозяйства Института жилищно-коммунального комплекса, тел.: 89104065127, 89265261247; e-mail: [email protected] Kolesnikova Tatiana, Doctor of technical sciences, Professor of the Department of Urban Construction and Municipal Services of the Institute of Housing and Municipal Complex, tel.: 89104065127, 89265261247; e-mail: [email protected]
