CC BY
153
УДК 81’373; 001.4
С. В. Кезина, М. Н. Перфилова
АРХАИЗАЦИЯ ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЙ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ И ЕЕ ПРИЧИНЫ
Аннотация. Статья посвящена изучению выхода из активного употребления русской лексики цвета. В центре научного внимания оказались причины архаизации значительного пласта русской цветовой лексики. Анализ языковых фактов показывает, что причины архаизации цветообозначений непосредственно связаны с их особенностями: с активностью словообразовательных процессов; неразвитостью исторической многозначности, в том числе оценочной; ограниченной валентностью, обусловленной неразвитостью семантического объема цветового слова; неясностью этимологии. Поставленные вопросы остаются открытыми и приглашают к продолжению научного анализа.
Ключевые слова: архаизация, цветообозначение, словообразовательная активность, историческая многозначность, валентность, семантический объем, этимология.
Abstract. The article is devoted to studying the exit of the Russian lexicon of color from the active use. In the center of scientific attention there are reasons of archaiza-tion of a considerable layer of Russian color lexicon. The analysis of the language facts shows that the reasons of archaization of color designation are directly connected with their features: with activity of word-formation processes; backwardness of a historical polysemy including the estimated one; with the limited valency caused by backwardness of semantic volume of a color word; with an etymology ambiguity. These questions remain open and invite to continuation of the scientific analysis.
Key words: archaization, color designation, word-formation activity, historical polysemy, valency, semantic volume, etymology.
В статье представлен анализ исторических изменений в русской лексике цвета: архаизация цветолексем в истории языка. Усиление диахронического подхода при изучении языковых явлений в последние десятилетия обусловлено его наибольшей объяснительной силой по сравнению с синхроническим, что увеличивает степень верифицированное™ научных выводов. Именно это и определяет актуальность исследования.
Научная новизна работы состоит в качественно новом объяснении причин исторических изменений в лексике цвета, которое детерминируется особенностями архаизированной лексики.
В ходе научного анализа использовались следующие основные методы: интегральный, сопоставительный, сравнительно-исторический и историкосравнительный.
Материалом для исследования послужила архаичная колоративная лексика, полученная в результате сопоставления лексики цвета, представленной в «Материалах для словаря древнерусского языка по письменным памятникам» И. И. Срезневского и «Словаре русского языка» под редакцией А. П. Ев-геньевой. Сравнение показало, что из 190 цветообозначений, обнаруженных в словаре И. И. Срезневского, архаизировалось 66, т.е. приблизительно 35 % от общего числа. Среди них - 38 имен прилагательных, 17 имен существительных, 11 глаголов. Перечислим их вместе со значениями: надрусый «русый», прерушествие «русость», прорусость «русость, русый цвет», редрый «бурый,
S9
рыжий, красноватый», родриться «быть красным, краснеться», родрый «красный, рыжий», росый «русый», рудожелтый «красновато-желтый», ру-мянство «румянец (о цвете лица)», румяние «цвет здорового тела», русость «русый цвет», рыждий «рыжий, красновато-бурый», обрыдатися «краснеть, стыдиться»; очервить «обагрить, залить красным (преимущественно о крови)», очервиться «обагриться (кровью)», очермление «обагрение, орошение красным (преимущественно кровью)», очермнить «сделать красным, обагрить», учермень (ючермень) «красный, красноватый», червасный «окрашенный в красную краску», червеный «красный», червень «красный цвет, краснота» «красная краска, киноварь», червец «красный цвет, красное поле в ткани», «драгоценная ткань пурпурового цвета», «название драгоценного камня (рубина?)», червлень «красная краска», «красная нить», «червленая ткань», черв-чатый «красный», черленый «красный», чермень «красный цвет, румянец», черменьство «краснота, красный цвет», «горячность», чермнеться «краснеться», чермноваться «краснеться, покрываться красным цветом», чермно-зорный «с красным блеском», чермный «красный, багряный», «огненнокрасный, рыжий (о волосах)», «огненный», «огнекрасный (в образных выражениях)», черчатый «красный»; багор «червленый цвет», «ткань червленого цвета и одежда из нее», багр «багряный, червленый», багрение «окрашивание в багр», багреник «приготовитель багра», багроваться «багриться», убагрить «окрасить пурпуром», убагрый (юбагрый) «светло-багряный», «светлосиний»; пелесый «темный, бурый», «серый, сероватый», «пестрый, цветной» - пропелесый «серый, сероватый» - преполесый «серый» - плавый «желтоватый, зрелый» - половый «беловатый, изжелта белый», «в белых пятнах», «зрелый», тагашевый (тугашевый) «синий» - тагашиный «синий» - тага-ший «синий», брощение «краснота, червленость» - брощ «червлень, красная краска, пурпур», зекрый (изекрый) «голубой, голубоватый, голубоглазый», сереный «белый (о конской масти)» - среный «белый, белосерый (о конской масти)», болкатый «черный», броный «белый, светлый (о коне)», грений «белый (о масти коня)», курый «каурый, карий», насусный «двухцветный, двух противоположных цветов, например черный с белым» [1].
В ходе дальнейшей работы нами привлекались материалы таких словарей, как «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля, «Словарь древнерусского языка Х1-Х1У вв.» под редакцией Р. И. Аванесова, «Словарь русских народных говоров», «Словарь русского языка Х1-ХУ11 вв.», «Словарь церковно-славянского и русского языка», «Этимологический словарь русского языка» А. Преображенского, «Этимологический словарь русского языка» М. Фасмера, «Этимологический словарь русского языка» Г. П. Цыганенко, «Историко-этимологический словарь современного русского языка» П. Я. Черных.
Рассмотрим подробно особенности цветолексем, определившие их выход из активного состава русского языка. Среди цветообозначений-архаизмов четко выделяются группы, очень активные в образовании словообразовательных связей или, наоборот, неспособные к созданию словообразовательных гнезд. И то, и другое, как показывают языковые факты, способствовало архаизации цветолексем.
1. Избыточность словообразовательных связей
Цветообозначения, развившие наибольшую словообразовательную активность, можно разделить по древним корням на три группы:
1) *rudh- (надрусый/надрус, прерушествие, прорусость, редрый, ро-дриться, родрый, росый, рудожелтый, румянство, русость, обрыдати, обрыдатися);
2) *cerv-, *cerm- (очервить, очервиться, очервление, очермнить, учер-мень/ючермень, червасный, червеный, червень, червец, червлень, червчатый, черленый, чермень, черменьство, чермнеться, чермноваться, чермнозорный, чермный, черчатый);
3) *bagM- (багор/багр, багрение, багреник, багроваться, убагрить, убагрый/юбагрый).
Как видно из приведенного материала, наибольшую словообразовательную активность в истории русского языка развивали цветообозначения, передающие оттенки красного цвета.
Слишком выраженная словообразовательная активность цветообозначе-ний с корнями *rudh-, *cerv-/*cerm-, *bagM- была уравновешена общеязыковыми тенденциями к экономии языковых средств и к отбору лексических средств.
В современном русском языке и его диалектах сохранилось незначительное количество цветообозначений, имеющих указанные выше корни. Корень *bagw- оказался самым продуктивным: мы до сих пор употребляем, хотя и редко, слова багрец, багри'ть, багровый, багряный и приставочносуффиксальные образования от них; корень *rudh- наблюдается реже: рудой и рудый (рыжий), русый, русеть, светло-русый; корень *cerv-/*cerm- обнаружен лишь в двух словах: червонный и червленый.
2. Неспособность к образованию активных словообразовательных связей
Данное явление прямо противоположно рассмотренному выше. Цвето-обозначения не удовлетворяли язык пассивным развитием словообразовательных связей или даже его отсутствием. Такое «поведение» слов противоречило другой общеязыковой тенденции - тенденции к избыточности языковых средств.
Приведем примеры колоративов, не развивших словообразовательной активности в истории русского языка.
Броный/броний (о коне - белый, седой). В «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля и «Этимологическом словаре русского языка» М. Фасмера к данному цветообозначению было найдено шесть (с фонетическим вариантом) однокоренных слов: бронеть (спеть, зреть - о колосе; белеть, седеть), бронь (спелый колос овса), бронистый, бронастый (колосистый - об овсе), брониться, бруниться (колоситься - об овсе), бронец (название растения).
Ф. Г. Одинцов, занимавшийся изучением гиппологизмов (т.е. слов, обозначающих породы лошадей), в статье «К истории русских гиппологических обозначений» [2] предположил, что в русский язык прилагательное броный пришло от чехов, торговавших своими конями в Древней Руси. Потребность в слове начала отпадать с прекращением этой торговли.
В чешском языке, впрочем, как и в других западнославянских языках, данное цветообозначение до сих пор широко употребляется в качестве названия лошадиной масти.
Пелесый («темный, бурый», «серый, сероватый», «пестрый, цветной»). Из родственных слов удалось найти (в «Материалах для словаря древнерусского языка по письменным памятникам» И. И. Срезневского, «Словаре рус-
9i
ского языка ХІ-ХУІІ вв.», «Словаре церковнославянского и русского языка») всего два приставочных образования: пропелесый «серый, сероватый», препо-лесый «серый».
Плавый/половый (желтоватый, зрелый, изжелта-белый). Однокоренные слова этого цветообозначения до сих пор существуют в говорах: половогривый (светлогривый (о коне)), половелый (то же, что плавый), половеть (делаться изжелта-белым).
Тагаший (синий): тагашевый/тугашевый (синий), тагашиный (синий). Все эти прилагательные были найдены только в словаре И. И. Срезневского. Как видно из примеров, цветообозначение образовало от себя с помощью суффиксов два прилагательных, и на этом словообразовательная цепочка прервалась.
Брощ (червлень, красная краска, пурпур): брощение (краснота, червле-ность), броща (то же, что брощ), брощити (красить в красную краску). Однокоренные слова не встречаются в говорах, они были найдены в «Материалах для словаря древнерусского языка по письменным памятникам» И. И. Срезневского, «Словаре древнерусского языка ХІ-ХІУ вв.» и «Словаре русского языка ХІ-ХУІІ вв.»
(И)зекрый (голубой, голубоватый, голубоглазый). Однокоренных слов найдено не было.
Сереный, среный/срений (белый, бело-серый (о конской масти). Однокоренных слов не было найдено ни в одном из использованных словарей.
Ф. Г. Одинцов справедливо замечает в упомянутой нами статье, что цветообозначение среный, наряду с броный, было архаичным уже в ранней восточнославянской письменности. Следовательно, данные цветообозначения уже тогда были неспособны к развитию словообразовательных связей, чем и объясняется отсутствие однокоренных слов в изученных словарях.
Болкат (черный (о цвете кожи)). Также не имеет в русском языке родственных слов. Встречается всего один раз в «Хождении за три моря» Афанасия Никитина при описании жителей Индии. И. И. Срезневский сравнивает это цветообозначение с валашским, т.е. молдавским: бълцат «темноцветный». «Словарь русского языка ХІ-ХУІІ вв.» разделяет с ним такое сравнение. Поскольку Афанасий Никитин был купцом, данное слово он мог услышать в ходе торговых дел от иностранных купцов.
(И)грений (белый (о масти коня)). Однокоренные слова были обнаружены в «Словаре русского языка ХІ-ХУІІ вв.»: игренецъ, м. (конь игреневой масти), игренина (о масти лошади, о пятне светло-рыжего цвета), игрине-ный (то же, что игрений), игренка, игренчик (игреняя лошадь).
Насусный (двухцветный, двух противоположных цветов, например черный с белым). Не имеет однокоренных слов в русском языке.
3. Неразвитость исторической многозначности, в том числе оценочной семантики
Цветообозначения, вышедшие из активного употребления, не развили в истории русского языка многозначность. Расширение семантического объема слова в истории языка - семасиологическая закономерность, поэтому неразвитость исторической многозначности не что иное, как аномалия. Правда, необходимо помнить, что не все слова и значения отражены в памятниках письменности. Ограниченная семантика сужает сочетаемость слов, а это влечет к ослаблению утверждения слова в языке.
В качестве примеров неразвитой исторической многозначности можно привести следующие колоративы:
Броный
1) (о коне) белый [1, т. I, с. 180]; 2) название светлой конской масти [3, вып. 1, с. 337], 3) белый, плавый, седой [4, т. I, с. 132].
Болкатый
1) черный [1, т. I, с. 145]; 2) темнокожий? [3, вып. 1, с. 282].
Насусный
1) двуцветный, двух противоположных цветов, например черного и белого [1, т. II, с. 339]; 2) двухцветный, двух противоположных цветов [3, вып. 10, с. 279].
Багреник - приготовитель багра (краски) [1, т. I, с. 38].
Брощение
1) краснота, червленость [1, т. I, с. 180-181]; 2) багряная окраска [3, вып. 1, с. 339].
Надрусый - русый [1, т. II, с. 283].
Прерушествие - русость [1, т. II, с. 1688].
Рудожелтый
1) красновато-желтый [1, т. III, с. 188]; 2) оранжевый, красноватожелтый [3, вып. 22, с. 235]; 3) искрасна-желтый [5, т. IV, с. 73].
Русость
1) русый цвет [1, т. III, с. 198]; 2) свойство, качество по знач. прил. русый [3, вып. 22, с. 259].
Рыждий
1) рыжий, красновато-бурый [1, т. III, с. 210]; 2) то же, что рыжий [3, вып. 22, с. 274].
Очервить - обагрить, залить красным (преимущественно о крови) [1, т. II, с. 849; 3, вып. 14, с. 95-96].
Очервление
1) обагрение, орошение красным (преимущественно кровью) [1, т. II, с. 849]; 2) обагрение (кровью) [3, вып. 22, с. 96].
Очермнить - сделать красным, обагрить [1, т. II, с. 849; 3, вып. 22,
с. 96].
У(ю)чермень - красный, красноватый [1, т. III, с. 1343].
Червасный - окрашенный в красную краску [1, т. III, с. 1555].
Червеный - красный [1, т. III, с. 1555].
Черленый - красный [1, т. III, с. 1558-1559].
Чермень - красный цвет, румянец [1, т. III, с. 1560].
Чермнозорный - с красным блеском [1, т. III, с. 1559].
Черчатый - красный [1, т. III, с. 1570].
Тагаший - синий [1, т. III, с. 911].
Курый
1) каурый, карий [1, т. II, с. 1380]; 2) каурый [3, вып. 8, с. 142].
4. Ограниченная валентность
Многие из цветообозначений, вышедших из активного употребления, сочетались с ограниченным числом слов. От одного (в этом случае - моновалентность) до четырех-пяти. Например:
Броный - сочетается только со словом «конь»: «Главизна же есть и евангелистомъ Богословецъ, бронь конь наречется и сын громный (Ж. Андр. Юрод.) ВМЧ, Окт. 1-3, 1809. ХУІ в ~ ХІІ в.» [3, вып. 1, с. 337].
(И)грений - сочетается только со словами «конь» и «мерин»: «Украли... воровские люди. мерина нарыже игренего. А. кунгур, 236, 1696 г.», «Взял у Оринки кон(ь) игрен(ь). Дух. и дог. гр., 351, 1503» [3, вып. 6, с. 82].
Срений - сочетается со словами «конь» и «окончины» (т.е. окна): «На конихъ сереныхъ (Апок. ХІХ, 14) Вост. ІІ, 170, ХІУ в.», «24 окончины полотняныхъ, сереные, въ рамахъ липовыхъ, все ветхи. Заб. Дом. Быт. І, 515, 1687 г.» [3, вып. 24, с. 89].
Насусный - сочетается со словами «волосы» и «усы» при портретной характеристике человека: «Власи главнии (у апостола Павла) насусьни и вуси. Сим. обих. книгоп., 1, ХУ в.» [3, вып. 10, с. 279].
Багр - выступая как имя существительное, может употребляться без зависимых слов и входить в сравнительные обороты. Как имя прилагательное сочетается со словами «столп» и «ризы» (одежда): «Дщє ли вудуть (грє-хи) ЯКО вагъръ, то ЯКО ВОСКЪ уБЄЛМ. ИС. І, 18» [3, вып. 1, с. 63], «Отлъпъ єдииокамєиь и вьсь вагръ. Георг. Ам.», «Еидєхь жєн^ вагры ризы носящи. Жит. Висар. Мит. Июн. 64» [1, т. І, с. 38].
Багроваться - сочетается со словом «кровь», имеющим грамматическое значение орудия действия: «Кръвию Хвою вагьрується. Псалт. ХІ в.» [3, вып. 1, с. 63].
Убагрить - сочетается со словом «небеса», имеющим грамматическое значение прямого объекта действия: «Нєпєщєванига нами вы, кто оуво ксть или которыи ксть (ижє) оувагри (въ подл. оувогъри) мБСа. Книг. откр. Авр. 37» [1, т. ІІІ, с. 1108].
У(ю)багрый - сочетается со словом «сапфир» (драгоценный камень): «Сапъ^иръ кваг(р)ъ ксть. Изб. 1073 г. л. 153» [1, т. ІІІ, с. 1108, 1625].
Брощ - входит в сравнительный оборот при слове «грехи»: «Дщє Будуть, рєчє (пророк), грєси ваши яко врощь, то яко снєгь увєлю я. (ИС І, 18), Златостр., 101. ХІІ в.» [3, вып. 1, с. 339].
Брощение - сочетается со словом «ризы», имеющим в примере значение прямого дополнения: «Ероштєниє ризь єго отъ Еосора. (Поуч. Кирил. Иерус.), оп. ІІ (2), 61, ХІІ - ХІІІ вв.» [3, вып. 1, с. 339].
Надрусый - сочетается с антропонимами: «Патроколосъ тлъстъ... надрусъ, чисть, румян. Хрон. И. Малалы, У, 10, ХУ в. ~ХІІІ в.» [3, вып. 10, с. 78].
Прерушествие - сочетается с прилагательным «человеческий»: «Ш прєришєстіи и о вєлостіи члчьстєи. Пал. 1494 г. (В.)» [1, т. ІІ, с. 1688].
Редрый - сочетается со словами «бык», «телица», «волна» (шерсть), «юница» и, возможно, названием травы - «пазнон»: «Пазнон рьдръ жє єсть пачє анъфракса камыка. Изб. Св., 1073 г. 498», «Да два выка рєдрьі. Пам. Влад., 175, 1641 г.», «Да привєдут к тєвє уницю рєдру нє-порочну. Библ. Генн., 1499 г.» [3, вып. 22, с. 132]; «Да Благословляю язъ Еасилєй дочєрє своєй... тєлицу рєдру, полутора года. Акты Юр. 459» [5, т. ІУ, с. 61]; «Ражашє воль, имєа знамєніє єтєро на aзыцє и волною рєдрою, имъ овразом познанъ Бывашє. Георг. Ам. (Увар). 41» [1, т. ІІІ, с. 215-216].
Родриться - сочетается с существительным «блеск» (т.е. цвет): «Елєскь вєлоу(я)ся или рърдяся. Лев. ХІІІ. 19 по сп. 1538 г. (В.)» [1, т. ІІІ, с. 203].
Родрый - сочетается с названием драгоценного камня «пазион» (т.е. топаз): «Пазиwнъ родръ жє є. Хроногр. ХУІ в. (В.)» [1, т. ІІІ, с. 203].
Рудожелтый - сочетается со словами «постав» (т.е. цельный кусок холста, снятый с ткацкого станка), «пески», «полукафтанье»: «Поставь ип-скои рудожєлть. Соф. УІ лет», «Извиваю. всякой нєдуг... из сєго рава ЕЖия... в вєрєги глувокиє и в пєски рудожєлтьіє. Заговоры Олон., 506, ХУІІ в.» [3, вып. 22, с. 235]; «Полукафтаньє дорогилноє ру-дожєлтоє. Акты Ист. ІУ. 399» [5, т. ІУ, с. 73].
Обрыдаться (краснеть) - сочетается со словами семантической группы «человек»: «Яко жє суть отроковица нє оврыдающася зло творя-ща. Ио. Леств. Оп. ІІ (2). 203» [3, вып. 12, с. 165-166].
Очермнить - сочетается со словом «багряница» (одежда), имеющим значение прямого объекта действия, и (в форме краткого страдательного причастия) «кожа»: «Кръвьми чьстьныими си, омочєниємь, мучєничє, очьрмнилъ єси сєвє вагряницю мьногоцєньну. Стихирарь, 73, ХІІ в.», «Кожа овча очєрмиєиьі. Исх. ХХУ, 5, Пятикн., 79, ХІУ в.» [3, вып. 14, с. 96].
У(ю)чермень - сочетается со словами «сардион» (т.е. рубин) и «уак-инф» (т.е. гиацинт): «Оъар’дион’, Вавоулоньскыи нарицакмыи,
оучрьмьнь ксть акы кръвъ. Изб. 1073 г. л. 121», «Оуакин’^ъ акы кчрьмьнь ксть, оврєтакть жє са въ оутрьнии варъварии Ою-риисцєи. Изб. 1073 г. л. 153» [1, т. ІІІ, с. 1343, 1630].
Червасный - сочетается со словом «кожа»: «Кожами овнями чєр-васнами. Исх. ХХУІ. 14 по сп. ХІУ в.» [1, т. ІІІ, с. 1555].
Червеный - сочетается со словами «пазнон» (возможно, лечебная трава), «анфракс» (т.е. карбункул - драгоценный камень): «Пазнон’ рьдръ жє ксть. остримъ жє по врачьв’нєи ослє, нє чрьвєнъ жє испо-уштакть по овразоу сокъ, нъ окы млєко. Изб. 1073 г. л. 121», «Ан-фраксъ зєло чрьвєнъ ксть овразъмъ... издалєч\ во акы до-уплдтицА или акы оугль искрами мьчьштє. т. ж. л. 121» [1, т. ІІІ, с. 1555].
Червчатый - сочетается главным образом со словами, обозначающими виды ткани: «А вьіваєт царский гров дєрєвянньїй, в сєрєди овит вархатом вишнєвым, а свєрху чєрвчатым. Котошихин» [4, т. ІУ,
с. 608].
Черленый - сочетается со словами «стяг», «щиты», «сапог», «кожух», «ларчик»: «Чрьлєнъ стягъ, вєла хорюговь, чрьлєна чолка, срєврєно стружіє хравроту Овтьславичю. Сл. Плк. Игор.», «Лисици Брєшутъ на чрълєныя щиты. т.ж», «Л^чє вы ми видєти нога своа в лыч-ницы в дому твоєм, нєжли в чєрлєнє сапозє в воарстєм дворє. Сл. Дан. Зат. Унд. (Бусл. 619)», «А исъ портъ изъ моихъ сыну моєму Оємєну кожухъ чєрлєныи. Дух. Ив. Кал. 1327-1328 г.», «Ларчикъ чєрлєнъ съ мощми. Дух. Мих. Андр. Верейск. ок. 1486 г.» [1, т. ІІІ, с. 1558-1559].
Ограниченная валентность является следствием неразвитой исторической многозначности. Известно, что все цветообозначения в истории языка развивали множественность значений, причем для всех цветообозначений семантический диапазон был одинаков, и в этот диапазон непременно входили оценочные значения (как положительные, так и отрицательные). У цветообозначений, закрепленных уже на ранней стадии эволюции за какой-то определенной сферой (профессиональной (мастеобозначения, красильное производство), религиозной, бытовой и т.п.), возможность войти в систему абстрактных цветообозначений русского языка и стать общеупотребительными была весьма ограничена. Заметим, что слова с и.-е. корнями *сегу-, *сегш- и *bagъr- изначально были связаны с названиями животных, из которых изготовляли красную краску, и с красильным производством. Возможно, именно поэтому два таких «могучих» словообразовательных гнезда и распались.
5. Неясность этимологии
Чтобы слово продолжало существовать в языке, оно должно сохранять в своем звуковом и морфемном оформлении логическую связь с понятием, которое обозначает. Неясность этимологии - одна из причин нарушения этой связи, и носители языка на подсознательном уровне стараются употреблять слова с подобными нарушениями реже, что также может стать причиной их архаизации. Для определения происхождения цветолексем-архаизмов мы использовали «Этимологический словарь русского языка» А. Преображенского [6], «Этимологический словарь русского языка» М. Фасмера [7], «Этимологический словарь русского языка» Г. П. Цыганенко [8], «Историко-этимологический словарь современного русского языка» П. Я. Черных [9].
Приведем примеры цветообозначений с неясной этимологией.
Насусный. Этимология неясна, но И. И. Срезневский предлагает рассматривать это цветообозначение как вариант слова «нарусный» и отсылает к корню *т^-.
Брощ, брощение. По поводу происхождения этих слов можно лишь предположить, что они относятся к общеславянскому периоду. И. И. Срезневский в словарной статье, посвященной этому цветообозначению, приводит однокоренные слова из других славянских языков: сербское ЪгоЬ, чешское ЬгМ' и польское Ъrocz.
Болкатый. Скорее всего слово восходит к индоевропейскому периоду, так как в молдавском языке есть родственное бълцат - «темный, темноцветный».
(И)зекрый. М. Фасмер предлагает сопоставить это цветообозначение с глаголом «зреть», но предположенная версия ничем не подтверждается.
Итак, мы перечислили основные причины архаизации русской лексики цвета. Анализ показал, что они связаны непосредственно с особенностями цветолексем-архаизмов: с активностью словообразовательных процессов; неразвитостью исторической многозначности, в том числе оценочной; с ограниченной валентностью, обусловленной неразвитостью семантического объема цветового слова; с неясностью этимологии.
Список литературы
1. Срезневский, И. И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. - СПб. : Типография Императорской академии наук, 1893.
2. Одинцов, Ф. Г. К истории русских гиппологических обозначений / Ф. Г. Одинцов // Исследования по словообразованию и лексикологии древнерусского языка. - М. : Наука, 1978. - С. 172-221.
3. Словарь русского языка Х1-ХУ11 вв. - М. : Наука, 1975-2006. - Вып. 1-28.
4. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. /
В. И. Даль. - М. : Рус. яз., 2000. - Т. 1-4.
5. Словарь церковно-славянского и русского языка / сост. 2-е отд-е Императорской академии наук. - СПб. : Типография Императорской академии наук, 1847.
6. Преображенский, А. Г. Этимологический словарь русского языка : в 2 т. / А. Г. Преображенский. - М. : ГИС, 1959. - Т. 1-2.
7. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка : в 4 т. / М. Фасмер ; пер. и доп. О. Н. Трубачева. - М. : Прогресс, 1964-1973. - Т. 1-1У.
8. Цыганенко, Г. П. Этимологический словарь русского языка / Г. П. Цыганен-ко. - Изд. 2-е. - Киев : Рад. школа, 1989. - 512 с.
9. Черных, П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка : в 2 т. /, П. Я. Черных. - М. : Рус. яз.,1994. - Т. 1-2.
Кезина Светлана Владимировна доктор филологических наук, профессор, кафедра русского языка и методики преподавания русского языка, Педагогический институт им. В. Г. Белинского, Пензенский государственный университет
E-mail: [email protected]
Перфилова Мария Николаевна
студентка, Педагогический институт им. В. Г. Белинского, Пензенский государственный университет
E-mail: [email protected]
Kezina Svetlana Vladimirovna Doctor of philological sciences, professor, sub-department of Russian language and Russian language teaching methods, Pedagogical Institute named after V. G. Belinsky,
Penza State University
Perfilova Mariya Nikolayevna Student, Pedagogical Institute named after V. G. Belinsky, Penza State University
УДК S1’373; 001.4 Кезина, С. В.
Архаизация цветообозначений в русском языке и ее причины /
С. В. Кезина, М. Н. Перфилова // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2012. - № 4 (24). - С. S9-97.
