CC BY
88
УДК 81 ’373; 001.4
С. В. Кезина
АППЛИЦИРОВАНИЕ ДИАХРОНИЧЕСКИХ ПОЛЕЙ КАК СПОСОБ ПРЕОДОЛЕНИЯ СЕМАНТИЧЕСКОЙ ЛАКУНАРНОСТИ (НА МАТЕРИАЛЕ ЛЕКСИКИ ЦВЕТА)
Аннотация. Актуальность и цели. Основной трудностью изучения эволюции семантики слова является неполнота фактического материала, выражающаяся в семантической лакунарности - отсутствии полного состава сем, развитых словом в истории языка. Актуальность исследования определяется настоятельной необходимостью расширения аналитической базы с целью элиминирования семантической лакунарности. Расширение аналитической базы происходит в основном благодаря увеличению разноисточникового материала. Цель анализа - реконструкция семантического объёма слова за счёт использования нового метода: простого «наложения» (апплицирования) диахронических полей, родство которых устанавливается на основе учёта колебаний древних согласных. Явление колебаний древних согласных учитывается этимологами непоследовательно и требует более активного применения. Материалы и методы. Исследование проведено на материале цветовых локусов восьми диахронических полей гетерогенного типа, восходящих к индоевропейским корням. Для реконструкции семантического объёма цветовых слов впервые применён метод апплицирования диахронических полей на основе учёта древних колебаний согласных (звонких - глухих, заднеязычных, плавных), наряду с традиционными методами семантической реконструкции: аддитивным, методами семантических параллелей и семантической экстраполяции, сравнительно-историческим и историко-сравнительным. Результаты. Учёт древних колебаний согласных позволяет квалифицировать отдельные группы диахронических полей как родственные и на этой основе объединять их с целью семантической интеграции (восполнения, восстановления), увеличивая тем самым объём значений каждого слова и количество родственных слов в интегрированных диахронических полях. Результатом применения метода апплицирования диахронических полей является заполнение семантических лакун в каждом из них и расширение этимолого-словообразовательного гнезда. Выводы. Представленный метод позволил увеличить семантический объём изучаемых полей до фактически выраженного в родственных языках, что констатирует закономерный и универсальный характер развития семантической структуры цветового слова в языковом континууме. Из этого следует, что метод апплицирования диахронических полей можно использовать в качестве одного из надёжных в системно-семасиологических исследованиях, причём не только для апплицирования идеографических локусов, но и диахронических полей в целом.
Ключевые слова: апплицирование, диахроническое поле, микросистема цвета, цветовой локус, значение, семантическая лакуна, семантическая лакунарность.
S. V. Kezina
APPLICATION OF DIACHRONIC FIELDS AS A WAY OF OVERCOMING SEMANTIC LACUNARITY (ON THE BASIS OF WORDS DENOTING OF COLOURS)
Abstract. Background. The main difficulty in studying of a word’s semantics evolution is the incompleteness of the actual material which is expressed in semantic la-
cunarity, i.e. absence of full structure semis developed by the word in the history of a language. Relevance of the real research is defined by an imperative need of expansion of an analytical base for the purpose of elimination of semantic lacunarity. Expansion of the analytical base happens generally thanks to the increase of different sources of material. The purpose of the present analysis is the reconstruction of semantic volume of a word at the expense of using a new method: simple «imposing» (appliqué) of the diachronic fields which relationship is established on the basis of the accounting of fluctuations of ancient consonants. The phenomenon of fluctuations of ancient consonants is considered by etymologists inconsistent and demands more active application. Materials and methods. The research is conducted on a material of color loci of 8 diachronic fields of the heterogeneous type which dates back to Indo-European roots. The method of an appliqué of diachronic fields for the first time is applied to the reconstruction of semantic volume of color words on the basis of the accounting of ancient fluctuations of consonants (voiced-voiceless, velar, liquid), along with traditional methods of semantic reconstruction: additive, methods of semantic parallels and semantic extrapolation, comparative-historical and historical and comparative. Results. The accounting of ancient fluctuations of consonants allows to qualify separate groups of diachronic fields as related ones and on this basis to unite them for the purpose of semantic integration (completion, restoration), increasing thereby the volume of values of each word and a number of related words in the integrated diachronic fields. A result of application of a method of an appliqué of diachronic fields is filling of semantic lacunas in each of them and expansion of an etymological and word-building field. Conclusions.
The presented method allowed to increase the semantic volume of studied fields to actually expressed one in related languages that states natural and universal nature of development of semantic structure of a color word in a language continuum. It follows from this that the method of an appliqué of diachronic fields can be used as a reliable one in system and semasiological researches, and not only for an appliqué of ideographic loci, but also diachronic fields as a whole.
Key words: application, diachronic field, a color microsystem, a color locus, value, a semantic lacuna, semantic lacunas.
Решение ключевых вопросов исторической семасиологии (множественность семантики этимона, механизм развития значения слова, закономерности семантической эволюции и др.) поставило учёных конца XX - начала XXI в. перед настоятельной необходимостью расширения аналитической базы исследования, предполагающей увеличение числа сем в структуре семантического поля. Неполнотой семантического поля чаще всего объясняется искажение реального исторического развития семантики слова. Даже незначительное увеличение фактического материала меняет наше представление о семантической эволюции.
Предметом научного анализа является метод семантической реконструкции.
Задача исследования - обоснование ценности апплицирования диахронических полей как метода семантической реконструкции.
Цель исследования - расширение аналитической базы и как следствие -наибольшая верифицированность семантических разысканий за счёт реконструкции семантических лакун, а следовательно, реконструкции диахронических полей.
Научная гипотеза состоит в возможности реконструкции особого языкового контекста дописьменного периода - идиоконтекста, который не может быть восстановлен по письменным памятникам и который потребует куль-
турно-исторического, хронологического и структурно-семантического осмысления.
В чём причина семантической лакунарности? Почему родственные слова в разных языках реализуют разные значения? В качестве одной из причин различной семантической актуализации можно предположить вероятностную реализацию семантического генофонда слова. Это значит, что компоненты семантической структуры слова (семы), закономерно развитые в ходе её эволюции, вероятностно реализуются в одном и в разных языках. Под вероятностной реализацией мы понимаем закономерное «включение» (доминантность) и «выключение» (рецессивность) сем в тот или иной период развития языков. Из сказанного следует, что в семантическом поле (в системе) исторически развитое значение выступает в двух состояниях: эксплицитном и имплицитном [1, с. 112-115; 2, с. 62-65]. Именно имплицитное состояние значения создаёт неполноту семантического поля. Перевод имплицитных сем в эксплицитные позволит максимально реконструировать семантическое поле, а значит, получить качественно новые решения актуальных проблем семасиологии.
Проблема неполноты семантического поля, «пустой клетки» в структуре лексического значения и вытекающей отсюда степени верифицированно-сти семантических исследований оказалась настолько актуальной, что на Международном симпозиуме «Славянская этимология сегодня» (2006) были отмечены следующие резервы этимологического, а следовательно, семасиологического анализа лексики: «более широкое привлечение индоевропейского материала», «активное освоение нового лексического материала, предоставляемого диалектными словарями», «максимально полное использование славянской лексики» [3, с. 149-150]. В науке чётко обозначился один из путей расширения аналитической базы, а следовательно, преодоления семантической лакунарности - широкое привлечение разноисточникового материала.
Другая составляющая расширения аналитической базы исследования непосредственно связана с первой. Это методология семантических разысканий. Семасиологические исследования с самого начала проводились в системе. Основы интегрального метода в отечественном языкознании были заложены М. М. Покровским [4, 5]. Теория семантического поля развивается с последней четверти XIX в. Исследования показывают, что оптимальным полем для изучения истории семантики слова является диахроническое поле гетерогенного типа [6, с. 13-16]. В границах диахронического семантического поля применяются конкретные методы реконструкции: аддитивный метод (важный при привлечении разноисточникового материала); метод семантических параллелей, восходящий к методу изосемантических рядов С. С. Майзе-ля, когда результаты наблюдений над семантическими цепочками одних семантических полей переносятся на другие поля (этот метод является ведущим при семантическом анализе в этимологических исследованиях); преодоление семантической лакунарности, а значит, реконструкция исторических сем возможны также благодаря методу семантической экстраполяции, при котором значения, выявленные в одном поле, предполагаются в структуре других полей (в основе этого метода и метода семантических параллелей лежит один и тот же принцип); историко-сравнительный и сравнительно-исторический методы. Конститутивным методом семасиологических исследова-
ний является интегральный, предполагающий изучение эволюции семантики слова в системе - в диахроническом поле гетерогенного типа.
Мы предполагаем, что методологическую базу семантических исследований можно расширить. Одним из резервных, по нашему мнению, способов элиминирования семантической лакунарности, а следовательно, осуществления перехода имплицитных сем в эксплицитные является расширение диахронических полей - увеличение их семантического объёма за счёт объединения нескольких полей способом «накладывания» их друг на друга. Что является основанием для такого рода интеграции (лат. integration - восполнение, восстановление) диахронических полей, осуществляемой благодаря их апплицированию (лат. applicare - прикладывать)? Основанием для апплици-рования диахронических полей с целью заполнения семантических лакун в каждом из них является их фонетическое сближение на основе древних колебаний согласных (звонких - глухих, плавных, заднеязычных). Учёт древних колебаний согласных признан лингвистами, этимологические словари часто обращаются к этому фонетическому явлению. Однако его возможности, к сожалению, используются непоследовательно. В действительности же теория древних колебаний согласных (звонких - глухих, заднеязычных и плавных), основанная, кроме наблюдений над языковыми фактами [7, с. 31-32;
8, с. 40; 9, с. 119], на исследовании детской речи А. Н. Гвоздевым [10], А. Александровым [11] и В. Благовещенским [12], может быть успешно применена при семасиологическом анализе. Заметим, что исследования детской речи специалисты по нейролингвистике относят к объективным методам изучения языка [13, с. 49-60]. Кроме того, основанием для перенесения результатов наблюдения за языком детей на язык наших предков является гипотеза академика А. И. Субетто о повторении антропогенеза педогенезом, подобно тому, как онтогенез повторяет филогенез. «Сравнение данных палеопсихологии по развитию операторов интеллекта человека на протяжении антропной эволюции (по данным, изложенным в книге Алексеева «Становление человечества») и данных дифференциальной психологии ребёнка по Пиаже позволили мне высказать догадку о существовании аналога «биогенетического закона» применительно к периоду развития ребенка от момента рождения до 7-8 лет, названного мною педогенезом: педогенез повторяет антропогенез», -пишет А. И. Субетто в послесловии к книге Г. Г. Длясина «Азбука Гермеса Трисмегиста, или молекулярная тайнопись мышления» [14, с. 133-134]. Ценность наблюдений над детской речью отмечал А. А. Потебня: «Практически воротиться к первым ступеням развития мы уже не можем, но, наблюдая за первыми детскими попытками сознательного мышления, присутствуем тем самым и при зарождении языка, при самостоятельном создании слов, которые, хотя в наше время почти никогда не переходят в язык взрослых, да и самими детьми весьма скоро забываются, но дают возможность заключать о явлениях первобытного языка народов» [15, с. 22].
Исследуя звуковую сторону детской речи, А. Н. Гвоздев пришел к следующим выводам, в основном совпадающим с выводами независимых исследований А. Александрова [11] и В. Благовещенского [12]:
а) звуки появляются, как правило, группами в соответствии с их артикуляционным родством; каждая новая партия звуков появляется тогда, когда органы речи овладевают новой артикуляционной работой;
б) звонкие появляются позже по сравнению с глухими;
в) под колебанием звуков понимается их «субституция, детерминированная неустойчивостью артикуляции в произношении звуков, которая простирается до того, что даже в одном слове, произнесенном несколько раз подряд, на месте одного звука чередуется несколько звуковых вариантов» [10, с. 129];
г) колебания согласных в детской речи активны и последовательны;
д) «во всех указанных случаях чередующиеся звуки оказываются одного места образования, что говорит о том, что локализация звука является первичным элементом» [10 с. 130].
Соединив результаты фонетической реконструкции индоевропейского (далее в тексте - и.-е.) языка и обследования детской речи, мы получим следующие формулы передвижения согласных: *p _ *b; *k _ *kh _ *h; *k _ *g;
Исходя из теории древних колебаний согласных, которая предполагает развитие одних согласных из других, можно объединить слова, восходящие к разным индоевропейским корням, в одно этимолого-словообразовательное гнездо, т.е. в одно диахроническое поле.
Покажем апплицирование диахронических полей на материале лексики цвета русского языка. Это значит, что мы будем апплицировать лишь цветовые локусы диахронических полей. Цветообозначения русского языка восходят к индоевропейским корням, на основе которых в истории языка были развиты следующие диахронические поля: с и.-е. корнем *gel: göl (голубой, зелёный, жёлтый, золотог/); с и.-е. корнем *ker: kor {карий, коричневый, черный, каурый, чермный, червчатый, червленый (черленый), черемный (чере-мый), шар, шаровный, жаркого) ', с и.-е. корнем * bel : bol (белый, белёсый); с и.-е. корнем *bëg: bög (багр, багрян, багряный, багрянец, багровый); с и.-е.
п у
корнем * rau : г и (рыжий, рудый, русый, румяный, редрый (родрый), рдяный);
п
П п
с и.-е. корнем * k'e i : k'oi (серый, седой, синий, сивый, сизый); с и.-е. корнями
п п
W ■w1 W
*ber: bor и *pel: pol (бурый, бурдовы, бурдяны, половый, плавый, пелесый). Согласно теории древних колебаний согласных, из перечисленных диахронических полей апплицировать можно следующие: восходящие к индоевропейским корням *gel: göl и *kër: kör, а также - восходящие к индоевропейским
V W V W W
корням * bel : bol,*ber: bor и *pel: pol. Попытаемся апплицировать цветовые локусы, развитые в заданных диахронических полях.
Цветовые локусы, исторически развитые в диахронических полях с и.-е.
w i.-1 w
корнями *gel: gol и *ker: kor, в русском языке представлены цветолексемами голубой, зелёный, жёлтый, золотой и карий, коричневый, черный, каурый, чермный, червчатый, червленый (черленый), черемный (черемый), шар, шаровный, жаркой. Цветовой локус, представленный словами голубой, зелёный, жёлтый, золотой, имеет следующий семантический объём: «пёстрый», «белый», «серый», «чёрный», «жёлтый», «золотой», «голубой», «зелёный», «сиреневый». Ср.: русск. жёлтый «цвета яичного желтка, зрелого лимона, зрелых злаков, золота» - нем. gelb «жёлтый» - лат. helvus «янтарно-жёлтый», «цвета меда» - др.-инд. hári - «светлый, жёлтый» - лит. zilas «серый», «седой» - вост.-лит. zel tas «золотой» - др.-прусск. golimban «голубой» и «синий» - лтш. zilgans «голубоватый» - лит. gelumbe «синее сукно» - укр. го-
лубый «синий» - ирл. gel «белый» - сербск. зелен (конь) «серовато-белый» -хорв. zelenko «конь белой масти» - сербск. зеленко (о коне) «белый, с белыми яблоками» - совр. сербохорв. зеленко «серый» (о лошади) - русск. зелёный «цвета травы, листвы» - русск. золотой «блестяще-жёлтый, цвета золота» -русск. голубой «светло-синий, цвета незабудки» - рус. диал. голубой «жёлтый» (в цвете птиц); «пепельный» (голубой конь, голубая корова); «серодымчатый с белым» (голубая курица); «чёрный с белым серебристым» (голубая лисица - чернобурка), «сиреневый» (голубая лошадь - лошадь сиреневой масти), «светло-серый», «сизый» (голубая лошадь), «иссиня-черный» (голубая лошадь), «светло-синий, лазоревый, ярко-небесного цвета» - хорв. диал. голуба (о корове) «серая» - укр. диал. голуба (об овце) «серая» - босн. диал. голуба (о корове) «белая» - укр.-блр. диал. голуба (о корове) «красная с белыми пятнами» и др.
Цветовой локус, представленный словами карий, коричневый, черный, каурый, чермный, червчатый, червленый (черленый), черемный (черемый), шар, шаровный, жаркой, имеет следующий семантический объём: «пёстрый», «серый», «чёрный», «жёлтый», «золотой», «зелёный», «красный», «багряный», «багровый», «рыжий», «огненный», «алый», «бурый». Сравни: др.-инд. karat as «тёмно-красный» - полаб. carne «чёрный» - др.-исл. harr «серый, седой» - др.-инд. hari(s) «жёлтый, золотистый, зеленоватый» -др.-русск. чермьныи «красный, багряный», «огненно-красный, рыжий», «огненный», «окровавленный» - польск. czerwony «красный, золотой» - польск. czarny «чёрный» - болг. зачервя се «покраснеть» - укр. червоний «красный», «алый», «багровый» - чеш. морав. cerveny «русый» - болг. червен «красный», червенокос «рыжий», червило «румяна» - русск. шаровый «серо-дымчатый» -рус. коричневый «рыже-бурый» - рус. чёрный «цвета сажи, угля» - русск. диал. жаркой «огненный, красно-жёлтый» (уральск.), «оранжевый» (красноярск., забайкальск.) - рус. диал. жаркий «огненного цвета, оранжевый» (брянск.) -рус. диал. жаровый «оранжевый» (брянск.) - рус. диал. жарковый «оранжевый» (арханг.) - рус. диал. черемный «рыжеволосый» (вятск., пермск., сиб.) -рус. диал. черемый «гнедой или бурой масти (о корове)» (забайкальск и др.
Сравним семантические объёмы цветолексем, восходящих к и.-е. корню *gel: gol и к и.-е. корню *кёг: kör: «пёстрый», «белый», «серый», «чёрный», «жёлтый», «золотой», «голубой», «зелёный», «сиреневый» и «пёстрый», «серый», «чёрный», «жёлтый», «золотой», «зелёный», «красный», «багряный», «багровый», «рыжий», «огненный», «алый», «бурый». Сравнение показывает, что в материале, которым мы располагаем (в нашем исследовании представлена выборка из 70 разнотипных словарей), у цветолексем с и.-е. корнем *ker: kör отсутствуют значения «белый» и «сиреневый», у цветолексем с и.-е. корнем *gel: göl отсутствуют значения «бурый» и «красный разных оттенков». У цветолексем, относящихся к обоим цветовым локусам, совпадают следующие значения: «пёстрый», «серый», «чёрный», «жёлтый», «золотой», «зелёный». Таким образом, результатом апплицирования семантических объёмов цветовых локусов заданных диахронических полей стала реконструкция следующих исторических значений: «белый», «сиреневый» (восстановленных для микросистемы цвета, восходящей к и.-е. корню *ker: kör) и «бурый», «красный», «багряный», «багровый», «рыжий», «огненный», «алый» (восстановленных для микросистемы цвета, восходящей к и.-е.
корню *gel: gol). В истории языка, вероятно, произошло перераспределение исторически развитого семантического объёма и его различное закрепление за выделенными (дочерними) диахроническими полями, но реконструкция исторического (первичного, материнского) диахронического поля позволяет восполнить недостающие звенья семантического объёма каждого из них.
Цветовые локусы, исторически развитые в диахронических полях с и.-е.
^ ^ ¡w]
корнями *bd: böl (белый, белёсый), *ber: Ьог (бурый, бурдоеы, бурдяны) и * pel : pöl (половый, плавый, пелесый), повторяют семантическую структуру проанализированных цветолексем и имеют следующие семантические объёмы:
«серый», «красный разных оттенков», «коричневый разных оттенков», «белый». Ср.: русск. диал. бурдовы и бурдяны «темно-красный» - лат. birrus «красный» - лат. burrus «багряный» - русск. диал. бурый «темно-рыжий», «темно-серый» (брянск.), «кофейный», «коричневый», «ореховый», «искрас-на черноватый», «коричневый, темно-красный», «красный, темно-красный, бордовый до коричневых оттенков» - др.-инд. babhrús «рыжевато-бурый» -исп. buriel «темно-красноватый» - алб. bardh «белый» - англ. brown «коричневый» - нем. braun «коричневый» - русск. бурый «серовато-коричневый», о масти шерсти: «черный с красноватым отливом» - русск. бурый «кофейный, коричневый, ореховый, смурый, искрасна черноватый»;
«жёлтый», «пёстрый», «серый», «чёрный», «голубой». Ср.: ст.-сл. плавъ «бледно-жёлтый» - русск. диал. половый «жёлтый» - русск. пелесый «тёмный, бурый», «сероватый», «пёстрый, цветной» - русск. половый «беловатый, изжелта-белый» - лат. pullus «чёрный» - укр. половт «жёлтый, красножёлтый» - сербохорв. плёв, rnáea, пл0во «голубой» - греч. neXxôç «чёрноголубой»;
«светлый», «голубой», «синий», «седой», «серый», «жёлтый», «чёрный», «пёстрый». Ср.: русск. белый «цвета снега, молока, мела» - др.-русск. белый «светлый» - русск. диал. белые глаза «серые или голубые глаза» -польск. biaíasy, слвц. belasy «голубой» - польск. biafy «белый» - лит. baltas, balas «белый» - нем. blau «синий» - болг. бял «белый» - слвц. biely «белый», «светлый», «седой» - англ. blue «синий, голубой» - лат. flavus «огненного цвета, огненно-жёлтый» - англ. black «чёрный» - др.-в.-нем. blach «чёрный» -фр. blanc «белый» - фр. bleu «синий» - русск. диал. белевый «беловатый, серый» - др.-в.-нем. beraht «светлый», «сияющий» - русск. пелёсый «пятнистый» (о животных), «пёстрый, цветной» - русск. диал. пелесистый «полосатый», половый «в белых пятнах».
Сравним семантические диапазоны трёх диахронических полей: а) «серый», «красный разных оттенков», «коричневый разных оттенков», «белый»,
б) «жёлтый», «пёстрый», «серый», «чёрный», «голубой» и в) «светлый», «голубой», «синий», «седой», «серый», «жёлтый», «чёрный», «пёстрый».
У цветолексем, относящихся к трём цветовым локусам, совпадают следующие значения: «пёстрый» (в двух локусах), «серый» (во всех локусах), «чёрный» (в двух микросистемах), «жёлтый» (в двух микросистемах), голубой (в двух микросистемах). Отметим, что значение «зелёный» не отражено ни в одном цветовом локусе, значения «красный разных оттенков», «коричневый разных оттенков», «белый» представлены только в одном, как и значения «светлый», «синий» (рассматриваемый нами как насыщенный голубой)
и «седой» (рассматриваемый нами как оттенок серого). Таким образом, результатом апплицирования семантических объёмов цветовых локусов заданных диахронических полей стала реконструкция следующих исторических значений: а) «жёлтый», «пёстрый», «чёрный», «голубой» «светлый», «синий» (восстановленных для микросистемы цвета, восходящей к и.-е. корню *Ьёг: bör), б) «светлый», «синий», «красный разных оттенков», «коричневый разных оттенков», «белый» (восстановленных для микросистемы цвета, восходящей к и.-е. корню *pel: pol) и в) «красный разных оттенков», «коричневый разных оттенков», «белый» (восстановленных для микросистемы цвета, восходящей к и.-е. корню * bel: bol). Нельзя не заметить, что микросистемы цвета, восходящие к и.-е. корням *рё1: pol и *bel:bol реализуют практически одинаковый набор значений: «голубой» («синий»), «серый» («седой»), «жёлтый», «чёрный», «пёстрый». Этот семантический объём довольно ярко противопоставлен объёму микросистемы цвета, восходящей к и.-е. корню *ber: bor, где реализуются значения «красный разных оттенков», «коричневый разных оттенков», «белый», которых нет в двух противопоставленных микросистемах цвета. Это явление позволяет предполагать, как и в случае с ранее проанализированными цветовыми локусами, перераспределение исторически развитого семантического объёма и его различное закрепление за выделенными (дочерними) диахроническими полями.
Сравним две микросистемы цвета, образованные в результате апплици-рования пяти диахронических полей. Сравнение констатирует идентичность цветовой семантики. Цветовые значения, развитые в разных диахронических полях, повторяются. Одинаковыми для обеих микросистем цвета, полученных в результате интеграции семантических парадигм пяти диахронических полей, являются следующие исторически генерированные семы: «пёстрый», «белый», «серый», «чёрный», «жёлтый» («золотой»), «синий» («голубой»), «красный разных оттенков», «коричневый разных оттенков». Различия двух микросистем цвета в следующем: во-первых, в микросистеме цвета, созданной в результате апплицирования диахронических полей, восходящих к и.-е.
^ к' 'w,1 w ^
корням *pd: pol ,*bel:bol и *ber: bor, отсутствует сема «зелёный»; во-вторых, в этой же микросистеме цвета больше оттеночных значений для выражения коричневого цвета («тёмно-рыжий», «кофейный», «ореховый», «рыжеватобурый», «серовато-коричневый»); в-третьих, микросистема цвета, являющаяся результатом апплицирования диахронических полей, восходящих к и.-е. корням *gel: göl и *ker: kor, сохранила больше оттеночных значений для красного цвета («багряный», «багровый», «рыжий», «огненный», «алый»). Перечисленные различия в семантической парадигме апплицированных систем цвета констатируют ярко выраженную различную актуализацию исторически развитых цветовых сем.
Предварительные выводы:
1. Восполнение недостающих сем в семантических парадигмах, взятых для апплицирования диахронических полей (каждое диахроническое поле обогатилось именно теми цветовыми семами, которых ему недоставало и которые депонировались в другом (-их) поле (-ях)), свидетельствует о явном «распределении» исторически генерированных хроматических сем.
2. Представленный метод позволяет, как показало апплицирование пяти диахронических полей, увеличить семантический объём изучаемых по-
лей до фактически выраженного в языке (-ах), что подтверждает закономерный и универсальный характер развития семантической структуры цветового слова в языковом континууме.
3. Неоднократные примеры очевидной закреплённости как за отдельными цветообозначениями, так и за целыми микросистемами различных значений как в одном, так и в разных языках заставляют думать не просто о различной семантической актуализации, а о возможной связи этой актуализации с фонетической оболочкой слова. «Поверхностные» (обычные) наблюдения не позволяют обнаружить тенденцию такой взаимообусловленности. Однако примеры явно приглашают к изучению этой взаимосвязи и (что самое важное) к поискам метода, позволяющего эту взаимосвязь определить.
4. Интенсивное развитие в последние десятилетия системно-семасиологического направления в области исторической лексикологии настоятельно требует качественного совершенствования методологии научного анализа. Поскольку апплицирование значительно расширяет аналитическую базу, подтверждая закономерный и универсальный характер семантической эволюции, его можно использовать в качестве одного из ведущих методов системно-семасиологических исследований.
5. Перспективы дальнейших исследований - апплицирование полных диахронических полей с целью выявления идеографического «рисунка» поля (-ей) и расширения представленных в них идеограмм.
Список литературы
1. Кезина, С. В. О двух системных состояниях значения / С. В. Кезина // Слово. Словарь. Словесность: социокультурные координаты (к 110-летию Н. П. Гринко-вой) : материалы Всерос. науч. конф. (15-17 ноября 2006 г.). - СПб. : САГА, 2006. -С. 112-115.
2. Кезина, С. В. Актуализация и погашение сем как проявление закона вероятностной реализации семантического генофонда / С. В. Кезина // Русский язык и литература рубежа ХХ-ХХ1 веков: специфика функционирования : материалы Всерос. науч. конф. языковедов и литературоведов (5-7 мая 2005 г.). - Самара : Изд-во СГПУ, 2005. - С. 62-65.
3. Куркина, Л. В. Международный симпозиум «Славянская этимология сегодня» / Л. В. Куркина, Ж. Ж. Варбот // Вопросы языкознания. - 2007. - № 3. -С. 97-120.
4. Покровский, М. М. Семасиологические исследования в области древних языков / М. М. Покровский. - М. : Унив. тип., 1895. - 124 с.
5. Покровский, М. М. Избранные работы по языкознанию / М. М. Покровский. -М. : Изд-во АН СССР, 1959. - 382 с.
6. Кезина, С. В. Органичное семантическое поле как оптимальная система для семасиологических исследований / С. В. Кезина // Язык и мышление: психологические и лингвистические аспекты : материалы 4-й Всерос. науч. конф. (12-15 мая 2004 г.). - М. : ИЯ РАН ; Пенза : ПГПУ им. В. Г. Белинского ; Администрация г. Пензы, 2004. - С. 13-16.
7. Мейе, А. Общеславянский язык / А. Мейе. - М. : Прогресс, 2000. - 500 с.
8. Тронский, И. М. Общеиндоевропейское языковое состояние (вопросы реконструкции) / И. М. Тронский. - Л. : Наука, 1967. - 104 с.
9. Потебня, А. А. Из записок по русской грамматике / А. А. Потебня. - Харьков : М. В. Потебня, 1899. - Кн. III. - 663 с.
10. Гвоздев, А. Н. Вопросы изучения детской речи / А. Н. Гвоздев. - М. : Изд-во АПН РСФСР, 1961. - 471 с.
11. Александров, А. Детская речь / А. Александров // Русский филологический вестник. - Варшава : В типографии М. Земкевича и В. Нолковского, 1883. - Т. 10. -С. 86-120.
12. Благовещенский, В. Детская речь / В. Благовещенский // Русский филологический вестник. - Варшава : В типографии Михаила Земкевича, 1886. - Т. 16. -С. 73-101.
13. Лурия, А. Р. Язык и мозг / А. Р. Лурия // Вопросы психологии. - 1974. - № 1. -С. 49-60.
14. Длясин, Г. Г. Азбука Гермеса Трисмегиста, или молекулярная тайнопись мышления / Г. Г. Длясин. - М. : Белые альвы, 1998. - 143 с.
15. Потебня, А. А. Из записок по русской грамматике / А. А. Потебня. - М. : ГУПИ Мин-ва просвещения РСФСР, 1958. - Т. I-II. - 536 с.
References
1. Kezina S. V. Slovo. Slovar'. Slovesnost': sotsiokul'turnye koordinaty (k 110-letiyu N. P. Grinkovoy): materialy Vseros. nauch. konf. (15-17 noyabrya 2006g..)[Word. Dictionary. Literature: sociocultural coordinates (commemorating the 110 jubilee of N. P. Grinkova): proceedings of the All-Russian scientific conference (15th - 17th No-vemebr 2006)]. Saint Petersburg: SAGA, 2006, pp. 112-115.
2. Kezina S. V. Russkiy yazyk i literatura rubezha XX-XXI vekov: spetsifika funktsionirova-niya: materialy Vseros. nauch. konf. yazykovedov i literaturovedov (5-7 maya 2005 g.) [Russian language and literature at the turn of XX-XXI centuries: functioning specificity: proceedings of the All-Russian scientific conference of linhuists and philologists (5th - 7th May 2005)]. Samara: Izd-vo SGPU, 2005, pp. 62-65.
3. Kurkina L. V., Varbot Zh. Zh. Voprosyyazykoznaniya [Problems of linguistics]. 2007, no. 3, pp. 97-120.
4. Pokrovskiy M. M. Semasiologicheskie issledovaniya v oblasti drevnikh yazykov [Sema-siological research in the field of ancient languages]. Moscow: Univ. tip., 1895, 124 p.
5. Pokrovskiy M. M. Izbrannye raboty po yazykoznaniyu [Selected works in linguistics]. Moscow: Izd-vo AN SSSR, 1959, 382 p.
6. Kezina S. V. Yazyk i myshlenie: psikhologicheskie i lingvisticheskie aspekty : materialy 4-y Vseros. nauch. konf. (12-15 maya 2004 g.) [Language and thinking: psychological and linguistic aspects: materials of IV All-Russian scientific conference (12th - 15th May 2004)]. Moscow: IYa RAN; Penza: PGPU im. V. G. Belinskogo; Administratsiya g. Penzy, 2004, pp. 13-16.
7. Meye A. Obshcheslavyanskiy yazyk [Common Slavic language]. Moscow: Progress, 2000, 500 p.
8. Tronskiy I. M. Obshcheindoevropeyskoe yazykovoe sostoyanie (voprosy rekonstruktsii) [Common Indo-European language condition (reconstruction problems)]. Leningrad: Nauka, 1967, 104 p.
9. Potebnya A. A. Iz zapisok po russkoy grammatike [From the essays on Russian grammar]. Kharkov: 1899, bk. III, 663 p.
10. Gvozdev A. N. Voprosy izucheniya detskoy rechi [Children speech study problems]. Moscow: Izd-vo APN RSFSR, 1961, 471 p.
11. Aleksandrov A. Russkiy filologicheskiy vestnik [Russian philological bulletin]. Varsha-va: V tipografii M. Zemkevicha i V. Nolkovskogo, 1883, vol. 10, pp. 86-120.
12. Blagoveshchenskiy V. Russkiy filologicheskiy vestnik [Russian philological bulletin]. Varshava: V tipografii Mikhaila Zemkevicha, 1886, vol. 16, pp. 73-101.
13. Luriya A. R. Voprosypsikhologii [Problems of psychology]. 1974, no. 1, pp. 49-60.
14. Dlyasin G. G. Azbuka Germesa Trismegista, ili molekulyarnaya taynopis' myshleniya [Hermes Trismegistus’s alphabet, or the molecular cryptography of thinking]. Moscow: Belye al'vy, 1998, 143 p.
15. Potebnya A. A. Iz zapisok po russkoy grammatike [From the essays on Russian grammar]. Moscow: GUPI Min-va prosveshcheniya RSFSR, 1958, vol. I-II, 536 p.
Кезина Светлана Владимировна
доктор филологических наук, профессор, кафедра русского языка и методики преподавания русского языка, Педагогический институт им. В. Г. Белинского, Пензенский государственный университет (Россия, г. Пенза, ул. Красная, 40)
E-mail: [email protected]
Kezina Svetlana Vladimirovna Doctor of philological sciences, professor, sub-department of russian language and methods of Russian language teaching, Penza Pedagogical Institute named after V. G. Belinskiy, Penza State University (40 Krasnaya street, Penza, Russia)
УДК 81’373; 001.4 Кезина, С. В.
Апплицирование диахронических полей как способ преодоления семантической лакунарности (на материале лексики цвета) / С. В. Кезина // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2013. - № 3 (27). - С. 97-107.
