CC BY
25
10. Через 6 месяцев после первичного введения живых вакцин против кори, эпидемического паротита, краснухи ВИЧ-инфицированным осуществляют оценку уровня специфических антител и при их отсутствии вводят повторную дозу вакцины с предварительным лабораторным контролем иммунного статуса.
Не нуждается в Государственной регистрации письмо Минюста России № 01/11905-АБ от 20 ноября 2007 г. Ш
Об использовании вакцин в рамках Национального календаря профилактических прививок
Информационное письмо Роспотребнадзора от № 01/155-8-32 от 18.01.2008 г.
Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека в связи с многочисленными запросами информирует, что до момента поступления в субъекты Российской Федерации иммунобиологических препаратов, запланированных в соответствии с заявками на 2008 год, используются переходящие с 2007 года остатки вакцин, в том числе для иммунизации детей против полиомиелита и вирусного гепатита В.
Реализация Национального календаря профилактических прививок в соответствии с приказом Мин-здравсоцразвития России от 30 октября 2007 г. № 673 «О внесении изменений и дополнений в приказ Минздрава России от 27 июня 2001 г. № 229 «О Национальном календаре профилактических прививок и календаре прививок по эпидемическим показаниям» будет осуществляться с момента поступления вакцин в субъекты Российской Федерации. Ш
Руководитель Г.Г. Онищенко
Антигенный дрейф коклюшного микроба
И.Э. Борисова, Т.С. Селезнева ФГУН «Центральный научно-исследовательский институт эпидемиологии» Роспотребнадзора, Москва
Многолетний эпидемиологический надзор за коклюшем позволяет характеризовать эпидемиологическую ситуацию, выявлять изменения клинической картины заболевания и свойств его возбудителя. Известны четыре разновидности (серотипа) коклюшного микроба: 1.2.3;
1.2.0; 1.0.3 и 1.0.0.
Микробиологический мониторинг за штаммами коклюшного микроба осуществляется более сорока лет. В первые десять лет вакцинопрофилактики произошла смена серотипа 1.2.3 на серотип 1.0.3, что привело к облегчению клинического течения инфекции, преобладанию легких и стертых форм
заболевания. Было установлено, что соотношение серотипов неодинаково на разных территориях и даже на одной территории в разное время.
Данные за достаточно длительный период (1990 - 2004 гг.), отражающие изменения серова-ров возбудителя и их биологических свойств, были получены рядом исследователей из Санкт-Петербурга [1 - 3]. Были описаны динамика смены доминирующих сероваров у больных коклюшем с 1.2.3 (с 1990 по 2000 г.) до 1.0.3 (с 2002 по 2004 г.), а также постепенное изменение хромосомной ДНК бордетелл с III на IV ЭФПП-группу (изучено методом электрофореза в пульсирующем поле (ЭФПП)
39
еріи 1 (ЗВ).іпии 39 Ф 2/1В/0В 5:13:36 РМ
и пертактина (ПРН, или prn) с 1-го на 2-й тип (антигенный дрейф). Заметим, что возбудитель коклюша продуцирует несколько биологических субстанций: коклюшный токсин (КТ), филаментозный гемагглю-тинин (ФГА), пертактин (ПРН, prn), фимбрии (сероти-пы 2 и 3), аденилатциклазу и эндотоксин Bordetella pertussis (липополисахарид), которые играют роль в развитии болезни и формировании защиты от нее.
Популяция коклюшных бактерий характеризуется гетерогенностью - наличием четырех серологических фаз (первая фаза наиболее вирулентная).
В 1993 году в 12,8% случаев от больных лиц были получены высокотоксичные штаммы, что сопровождалось ростом манифестности коклюша: увеличилось число детей 4 - 12 месяцев со среднетяжелыми формами коклюша и детей старше года с типичными формами заболевания.
В Санкт-Петербурге, где показатель заболеваемости коклюшем в значительной степени превышал республиканский (в 2005 г. - 29,05 на 100 тыс. населения), в структуре заболевших коклюшем привитые дети с 2002 года составляли 48,7 - 53,6% на фоне высокого (более 95%) охвата детского населения прививками АКДС-вакци-ной. Параллельно с ростом заболеваемости среди привитых детей происходили изменения серова-ров возбудителя, выделенных в городе. Если в 1990-е годы доля серовара 1.0.3 составляла от 43 до 70%, то в 2001 году этот показатель превысил 80%, а с 2003 - 90%.
Анализ клинической картины у больных коклюшем, у которых выделяли штаммы B. pertussis сероваров 1.2.3 и 1.2.0, а также серовара 1.0.3, свидетельствовал, что биологическая изменчивость штаммов влияет на клиническую картину заболевания. Штаммы коклюшной палочки серо-вара 1.0.3, IV ЭФПП-группы, prn2 ассоциированы с более редким развитием тяжелых форм заболевания (в 2,5 раза), а также специфических осложнений (задержки дыхания и коклюшной энцефалопатии).
Наблюдаемое в последние годы на фоне высокого охвата детей вакцинацией накопление генных мутаций в структуре ДНК определяет смену серотипов бордетелл, а также ЭФПП-групп и типов пертактина.
Исследования, касающиеся связи между серо-варами возбудителя коклюша и клиническими формами болезни у пациентов, были проведены в одном из регионов Подмосковья [4, 5]. Была подтверждена связь между клиническими формами коклюша и выделенными сероварами возбудителя: у больных с тяжелыми и среднетяжелыми формами преобладал серовар 1.2.3, при легких формах в 80% случаев был выделен серовар 1.2.0.
За время, прошедшее от начала массовой иммунизации детского населения, в популяции В. pertussis, как уже отмечалось выше, кроме фенотипических, произошли изменения и в участках генома, ответственных за смену антигенных детер-
минант (антигенный дрейф) [6]. В 1990-е годы в ряде исследований, проведенных в разных странах мира (США, Нидерланды, Италия, Англия, Франция, Финляндия и др.), было показано, что современная популяция В. pertussis неоднородна по структуре генома. Об этом свидетельствовали данные ЭФПП и секвенирования, касающиеся структуры генов, кодирующих пертактин (prn-гены) и Sl-субъединицы коклюшного токсина (Sl-КТ) (ptxSl-гены) [11 - 13, 17, 18, 23, 31].
В России проведены сходные исследования. Было показано, что из современных штаммов B. pertussis, выделенных в Санкт-Петербурге в 1998 - 2000 годах, две трети отличались от штаммов 1960-х годов (в том числе используемых при производстве вакцин АКДС) по ЭФПП-профилям и структуре гена пертактина и полностью (100%) - по структуре гена ptxS1 (у современных штаммов -аллель А, у вакцинных и выделенных в довакци-нальный период - В и D) [1, 3].
В процессе наблюдения за коклюшной инфекцией было установлено, что, несмотря на вакцинацию, заболеваемость коклюшем увеличивается в ряде стран: в Австралии, Канаде, Нидерландах и США [7, 9, 10, 16]. Возникло предположение о возможной связи тяжести течения заболевания с изменением антигенных детерминант в популяции циркулирующих штаммов B. pertussis, что в свою очередь способствовало увеличению заболеваемости [19, 27, 28, 32]. Коклюшный токсин и пертактин являются двумя важными факторами вирулентности
B. pertussis, которые обуславливают протектив-ный иммунитет у животных и людей [14, 20, 21].
В работе Ф.Р. Моои и соавт. были проанализированы антигенные сдвиги и выявлены изменения в структуре популяции В. pertussis [27]. Основное внимание фокусировалось на двух белках В. pertussis: пертактине (P69) и коклюшном токсине (КТ), которые входят в состав бесклеточных вакцин и обуславливают протективный иммунитет у человека. Р69 содержит звено - аргинин-глицин-аспарагиновая кислота (АГА), - которое участвует в адгезии к клеткам хозяина [13, 15, 23]. Коклюшный токсин состоит из пяти субъединиц (S1 - S5); токсические, каталитические функции локализованы в S1-субъединице, которая включает 23 аминокислоты [25, 26, 29]. Подобно Р69, коклюшный токсин экскретируется, обладает различными биологическими активностями, но слабо связан с внешней мембраной. Как Р69, так и коклюшный токсин являются компонентами бесклеточных вакцин, и следовательно, важно было определить наличие антигенных вариаций в этих белках.
Изменения в субъединице S1 коклюшного токсина наблюдали и ранее, при изучении ограниченного числа штаммов [8]. Ф.Р. Моои и соавт. изучили вариации аминокислотных последовательностей в субъединице S1 коклюшного токсина и пертактина Р69, используя штаммы, выделенные от заболев-
— 40
epid 1 (38).indd 40 Ф 2/18/08 5:13:36 PM
ших лиц с 1949 по 1996 год [28]. Для анализа генов prn и ptxSl использовался метод секвенирования. Анализ последовательностей генов, кодирующих Р69 и S1-KT, позволил обнаружить три варианта Р69 и три варианта Sl-аминокислотных последовательностей. Полиморфизм в Р69 был связан с областью, включающей повторы и локализованной в проксимальной части молекулы по отношению к звену АГА. Изучили встречаемость трех типов пертактина Р69 в различные годы. В штаммах, выделенных с 1949 по 1980 год, обнаружили только тип Р69А (этому типу соответствует аллель prn1). В 1981 году появились два новых типа пертактина Р69В (которым соответствует аллель prn2). Количество штаммов, содержащих эти типы пертакти-на, оставалось более или менее постоянным до
1988 года и составило 20 - 30% всех изолятов. С
1989 года процент штаммов, содержащих эти типы пертактина, начал увеличиваться и достиг 90% всех изолятов. Вариации в S1 наблюдали в двух областях, которые ранее идентифицировали как эпитопы, взаимодействующие с В- и Т-клетками. Три варианта аминокислотных последовательностей S1 были представлены S1A, S^ и S1D. Все мутации, наблюдаемые в гене S1, обуславливали аминокислотные замены. В ранее опубликованных работах гены S1 из некоторых штаммов B. pertussis были секвенированы и обнаруживали небольшие различия в своих последовательностях. Сравнение последовательностей S1 позволило установить, что с 1949 по 1954 год в нидерландской популяции B. pertussis присутствовало два типа S1 - S^ и S1D. Тип S^ был обнаружен в 58%, 20% и 12% штаммов с 1949 по 1954 год, с 1978 по 1985 и с 1990 по 1996 год соответственно. Другой тип, S1 - S1D, выявлялся с 1949 по 1954 год и не был идентифицирован в более поздние сроки. С 1978 по 1985 год новый тип, S1 - S1A, был идентифицирован в 80% изолятов. Частота встречаемости типа S1A отмечена в 88% изолятов с 1990 по 1996 год. Варианты Р69 и S1, включенные в нидерландскую цельноклеточную вакцину, выявлялись в 100% штаммов, выделенных в 1950-е годы. Однако «невакцинные» Р69 и S1, обнаруженные в 90% штаммов, идентифицированных с 1990 по 1996 год, постепенно заменяли «вакцинные».
Результаты работ, основанных на молекулярных и иммунологических исследованиях, подтверждают концепцию, что вариации в Р69 и S1 обусловлены селекцией штаммов в результате вакцинации детей против коклюша [15, 20, 24, 30]. Анализ штаммов, полученных от вакцинированных и невакцини-рованных лиц, свидетельствовал, что цельноклеточная вакцина защищает лучше против штаммов, содержащих вакцинный тип Р69, чем против невакцинных. Очевидно, что рост заболеваемости коклюшем связан с уменьшением эффективности вакцины, обусловленным антигенными сдвигами в популяции B. pertussis. В этих условиях необходимы дальнейшие исследования, способные решить
проблему заболеваемости коклюшем в популяции вакцинированных людей, что имеет важное значение для создания цельноклеточных и бесклеточных вакцин с длительной эффективностью [32].
В настоящее время бесклеточные вакцины содержат в основном Р69 и коклюшный токсин [34]. Анализ обнаруженных последовательностей позволяет предположить, что ряд бесклеточных вакцин содержат Р69А и субъединицы S1B- и S1D-токсина, то есть варианты, обнаруженные только в 10% нидерландских изолятов возбудителя коклюша, полученных недавно. Этот факт свидетельствует, что бесклеточные вакцины не являются оптимальными по составу антигенов. Включение в состав вакцин других вариантов Р69 и КТ позволит сделать вакцины более эффективными. Однако этот подход к созданию вакцин требует дополнительного изучения, чтобы предотвратить экспансию штаммов, содержащих антигены, не включенные в состав вакцин. Такая экспансия может осуществляться быстрее в период применения бесклеточных вакцин. При этом следует принимать во внимание, что бесклеточная вакцина индуцирует более узкий спектр специфических антител по сравнению с цельноклеточной.
Изучение антигенных вариаций в популяции B. pertussis было осуществлено на штаммах, полученных из Финляндии [28]. В этой стране история вакцинации против коклюша началась в 1952 году и к настоящему времени 98% детей в течение первых двух лет жизни получают четыре дозы комбинированной вакцины против коклюша, дифтерии и столбняка, содержащей с 1976 года смесь двух штаммов B. pertussis в эквивалентных количествах. Штамм 18530 был включен в состав вакцины в 1962 году, а штамм 1772 - в 1976. Циркулирующие на территории Нидерландов и Финляндии штаммы были изучены в сравнительном аспекте с целью оценки антигенных характеристик коклюшного токсина и пертактина в финских штаммах по сравнению с нидерландскими.
Результаты исследований были сходными, поскольку все штаммы содержали аллели ptxS1 и prn. В обеих странах наблюдали различия между вакцинными штаммами и клиническими изоля-тами, полученными после начала массовой вак-цинопрофилактики. В Финляндии два вакцинных штамма и штаммы, выделенные с 1953 по 1964 год, содержали prn1, тогда как все штаммы, выделенные с 1982 году, - prn2. В штаммах, полученных в 1990-е годы, были обнаружены prn3 и prn4. Частота выявления аллелей prn1, prn2, prn3, prn 4, в 1990-е годы в финской популяции возбудителя составила 7%, 72%, 12% и 9% соответственно. Два финских вакцинных штамма содержали ptxS1D (штамм 18530) и ptxS^ (штамм 1772). Штаммы, полученные с 1953 по 1964 год, имели ptxS^. Все штаммы, выделенные с 1982 года и до настоящего времени, отличались от вакцинных штаммов и содержали аллель ptxSM. В 1990-е годы было
41
epid 1 (38).indd 41 Ф 2/18/08 5:13:36 PM
обнаружено, что ptxS1- и prn-аллели, представленные в вакцинных штаммах, были в значительной степени заменены новыми типами аллелей. Частота аллелей ptxSM в обеих странах была сравнима: 90% в Нидерландах и 100% в Финляндии. Однако обнаружились различия в отношении частоты prn-аллелей, появившихся в 1990-е годы. В нидерландских штаммах аллель prn 4 не выявлялась, а встречаемость prn2 и prn3 значительно различалась: 36 и 51% - в Нидерландах и 72 и 12% - в Финляндии соответственно. В Швеции эти данные сходны с финскими.
Таким образом, антигенные различия между вакцинными штаммами и клиническими изоля-тами, наблюдаемые в Нидерландах и Финляндии, согласуются с концепцией об эволюции возбудителя коклюша под влиянием вакцинопрофилактики. Тем не менее отсутствие больших вспышек коклюша в Финляндии дает основание предположить, что вакцина достаточно сбалансирована, чтобы компенсировать антигенные вариации. Возможно, она защищает с меньшей эффективностью от штаммов, содержащих полиморфные области, связанные с аллелями prn3, которые преобладают в Нидерландах, но реже встречаются в Финляндии. Предварительные эксперименты на мышиной модели показали, что цельноклеточная вакцина более эффективно защищала от штаммов, содержащих prn1, чем от штаммов, содержащих prn2 и prn3.
Во Франции, подобно Нидерландам, для борьбы с коклюшной инфекцией использовали цельноклеточную вакцину, которая применялась в стране более 30 лет. Частичную вакцинацию начали проводить в 1959 году, а массовую - в 1966. Хотя цельноклеточная вакцина была эффективной, французские исследователи осуществили анализ изолятов B. pertussis, циркулирующих в стране в течение 10 лет, и сравнили их с изолятами, существовавшими до введения массовой иммунизации, и с вакцинными штаммами [33]. Для анализа использовались серотипирование с помощью моноклональных антител, ЭФПП-анализ и секвенирование генов ptxS1 и ргп. Результаты работы свидетельствовали, что изоляты B. pertussis, циркулирующие в настоящее время во Франции, отличаются от вакцинных штаммов, использованных для изготовления цельноклеточной вакцины, и от изолятов, циркулировавших в довакцинальный период.
Анализ ЭФПП профилей показал, что изоляты, собранные до введения массовой вакцинации, и вакцинный штамм отличались от изолятов, циркулирующих в настоящее время во Франции.
Все изоляты по ЭФПП-профилю были разделены на пять групп. В группу I были включены два штамма (18323 и CZ). Контрольный штамм 18323 был получен из коллекции ВОЗ. Французский изолят CZ был выделен в 1993 году от больного коклюшем. В группу II были включены изоляты, собранные до введения массовой вакцинации, и один вакцинный штамм. Изоляты в этой группе продуцировали
S1 типов В и D и prn1. Это данные согласуются с данными, полученными в Нидерландах, Финляндии и США. Все изоляты, выделенные с 1991 года, продуцировали SM, которые были включены в три главные ЭФПП-группы. Распределение в ЭФПП-группы коррелировало с типом prn, продукция которого осуществлялась в этих изолятах. Группа IV включала изоляты, продуцировавшие prn2, и являлась самой большой и содержала более чем половину изолятов, полученных начиная с 1993 года, и более 85% изолятов - с 1998 года. Группа III включала изоляты, продуцировавшие prn1, и группа V - изоляты, продуцировавшие prn3. Группы III и V имели меньшие размеры. Около 20% изолятов, полученных в 1993 - 1994 годах, и 2% изолятов, выявленных в 1999 - 2000, входили в состав группы III. При этом 10% изолятов, полученных в 1993 - 1994 годах, 35% изолятов, идентифицированных в 1996 - 1997, и менее 10% изолятов, полученных в 2000 году, входили в состав группы V. Увеличение доли изолятов, продуцировавших prn3, наблюдали в 1996 - 1997 годах. В Нидерландах было обнаружено большее количество таких изо-лятов (60%), чем во Франции.
ЭФПП-группу IV можно разделить на две подгруппы. В состав одной подгруппы вошли изоляты, циркулировавшие между 1993 - 1996 годами. К другой подгруппе отнесены изоляты, циркулировавшие с 1997 года.
Российские и французские исследователи объединили свои усилия и продолжили изучение изо-лятов B. pertussis, полученных в Санкт-Петербурге в 1998 - 2000 годах. Сравнивались эти изоляты с вакцинными штаммами и с изолятами, полученными в довакцинальный период [1, 3, 22]. Было установлено, что изоляты B. pertussis, циркулирующие в настоящее время в России, отличаются от вакцинных штаммов, которые были использованы для изготовления цельноклеточной вакцины, и от изолятов, циркулировавших в довакцинальный период. ЭФПП был осуществлен для хромосомной ДНК из 61 изолята B. pertussis и четырех вакцинных штаммов. Российские изоляты принадлежали к четырем из пяти ранее описанных групп (II, III, IV и V). Ни один из российских изолятов не был сходен с изолятами I группы. Один российский вакцинный штамм и один изолят, полученный в 1965 году, были отнесены к II ЭФПП-группе, которая включала один французский вакцинный штамм Вр1414 и изоляты, циркулировавшие в довакцинальный период в Европе.
Три других российских вакцинных штамма были включены в ЭФПП-группу III, так же как и 20 российских изолятов, полученных в разные годы (по одному - в 1961 и 1989 гг.; четыре - в 1998 г.; шесть - в 1999 г.; восемь - в 2000 г.). Эта ЭФПП-группа включала второй вакцинный французский штамм - Вр1416 и изоляты, которые циркулировали во Франции в довакцинальный период и в период массовой вакцинации.
— 42
epid 1 (38).indd 42 Ф 2/18/08 5:13:36 PM
Как и во Франции, ЭФПП-группа IV была разделена на две подгруппы. В первую - включены 19 российских изолятов, из которых девять были получены в 1999 году и десять - в 2000. Во вторую подгруппу ЭФПП-группы IV отнесено 20 российских изолятов, из которых три получены в 1999 году и 17 изолятов - в 2000. В ЭФПП-группу V включен только один изолят.
Исследователи секвенировали гены ptxS1 и ргп из изолятов, которые были отобраны из каждой из четырех ЭФПП-групп, и из вакцинных штаммов. Три аллели гена S1-KT - ptxS1, ptxS1B и ptxS1D -были идентифицированы в российских изолятах В. pertussis. Эти аллели были сходными с аллелями гена S1-KI ранее изученными в Европе. Аллель ptxS1D экспрессировалась в одном из вакцинных штаммов и в изоляте, полученном в 1965 году. Как и в некоторых европейских странах, изоля-ты, циркулировавшие в довакцинальный период, содержали эту аллель. Во всех протестированных изолятах, полученных между 1998 и 2000 годами, экспрессировалась аллель ptxS1A, что соответствовало данным, полученным в Европе. Аллель ptxS1B экспрессировалась только в трех других вакцинных штаммах и в одном штамме, полученном в 1961 году.
Анализ генов ргп в российских штаммах В. pertussis позволил обнаружить аллели, сходные с аллелями, определенными в Европе. Во всех вакцинных штаммах экспрессировалась аллель ргп1, как и в изолятах, полученных в 1960-е годы, и в некоторых изолятах, отнесенных к ЭФПП-груп-пам II и III. Во всех изолятах, принадлежащих к ЭФПП-группам IVa и IVß, экспрессировалась аллель ргп2. Работы, проведенные ранее, свидетельствовали, что изоляты, в которых экспрессировалась аллель ргп3, всегда принадлежали к ЭФПП-группе V. При изучении в Санкт-Петербурге российских изолятов было выявлено, что один изолят, в котором экспрессировалась ргпЗ, также принадлежал к ЭФПП-группе V. Другие изоляты, в которых экспрессировалась ргпЗ, принадлежали к ЭФПП-группе III.
Таким образом, многочисленные отечественные и зарубежные исследования свидетельствуют о необходимости постоянного наблюдения за циркулирующими в настоящее время в разных странах изолятами В. pertussis с использованием стандартных методов.
Следует продолжить разработку новых методов типирования изолятов B. pertussis, которые должны быть более чувствительными и быстрыми, чем ЭФПП.
Дальнейшее изучение изменений протектив-ных детерминант в популяции В. pertussis позволит получить более полные данные об антигенном дрейфе у коклюшного микроба и его влиянии
на заболеваемость, а также использовать штаммы с актуальным набором антигенов для производства вакцин.
Заключение
Успехи многолетней массовой вакцинопрофи-лактики коклюша обусловили значительное снижение заболеваемости и смертности от этой инфекции среди детского населения во многих странах мира.
Заболеваемость в 1970-е годы стабилизировалась на относительно низком уровне, но стала нарастать в конце 1980-х годов и в первые годы XXI века.
Характерной особенностью этой инфекции стало увеличение числа случаев заболеваний коклюшем среди привитых детей.
Серологические исследования показали, что изменяется серотиповой пейзаж в популяции В. pertussis и появляются новые серовары возбудителя, играющие важную роль в проявлении клинических симптомов болезни.
Генетические исследования (ДНК-фингерприн-ты, анализ ЭФПП-профилей, секвенирование генов) позволили выявить наличие мутаций в генах В. реrtussis, кодирующих основные протективные субстанции (КТ, пертактин).
В популяции В. pertussis появились штаммы, содержащие основные протективные субстанции с измененными аминокислотными последовательностями (антигенный дрейф).
Можно предположить, что применение бескле-точных вакцин, содержащих протективные субстанции из «старых» штаммов возбудителя коклюша, не обеспечит достаточного уровня защиты, а это диктует необходимость создания вакцин, содержащих протективные субстанции из штаммов, циркулирующих в настоящее время.
Для создания наиболее эффективных в иммунологическом и эпидемиологическом аспектах цельноклеточных вакцин, вероятно, необходимы штаммы с актуальным набором антигенов. Начатая иммунизация АКДС-вакциной может быть продолжена бесклеточной вакциной, что особенно важно для детей с сильными и патологическими реакциями на АКДС, а также для детей с противопоказаниями к вакцинации. Бесклеточная вакцина делает возможной защиту от коклюша детей группы риска.
Таким образом, эффективность борьбы с коклюшем будет зависеть не только от правильной организации профилактических и противоэпидемических мероприятий, но и от правильно осуществляемого микробиологического мониторинга за серотиповым пейзажем в популяции В. pertussis и генетической изменчивостью коклюшного микроба. Ш
Литература
1. Бабаченко И.В., Курова Н.Н., Ценева Г.Я. Молекулярно-генетические и клинические особенности коклюшной и паракоклюшной инфекций
в Санкт-Петербурге // Эпидемиология и инфекционные болезни. 2005. № 6. С. 41-45.
2. Бабаченко И.В., Мартыкин А.С., Кузьмин А.И. и др. Современные аспекты коклюша у детей // Педиатрия. 1994. № 3. С. 66-70.
43
epid 1 (38).indd 43 ф 2/18/08 5:13:37 PM
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
Бабаченко И.В., Курова Н.Н., Ценева Г.Я. Коклюшная инфекция в условиях антигенного дрейфа Bordetella pertussis // Вопросы современной педиатрии. 2006. Т. 5. С. 24-27.
Попова О.П., Петрова М.С., Чистякова Г.Г. и др. Клиника коклюша и серологические варианты коклюшного микроба в современных условиях // Эпидемиология и инфекционные болезни. 2005. № 1. С. 44-46.
Попова О.П., Селезнева Т.С., Милюкова В.И. Клинико-эпидемиологические аспекты коклюшной инфекции в современных условиях // Эпидемиология инфекционные болезни. 1999. № 3. С. 24-26. Семенов Б.Ф., Захарова Н.С., Мазурова И.К. Подъем заболеваемости коклюшем на фоне массовой вакцинации. Гипотезы, объясняющие этот феномен // Микробиология. 2003. № 6. С. 70-73.
Andrew R., Herceq A., Roberts С. Pertussis notifications in Australia // Commun. Dis. Intell., 1997. V. 21. P. 145-148.
Arico B., Gross R., Smida J. et al. Evolutionary relationships in the genus Bordetella // Mol. Microbiol., 1987. V. l. P. 301-308.
Bass J.W., Stephensen S.R. The return of pertussis // Pediatr. Infect. Dis. J., 1987. V. 6. P. 141-144.
Bass J.W., Wittler R.R. Return of epidemic pertussis in the United States // Pediatr. Infect. Dis. J., 1994. V. 13. P. 343-345.
Caro V., Njamkepo E., Van Amersfoorth S.C. et al. Pulsed-field gel electrophoresis analysis of Bordetella pertussis populations in various European countries with different vaccine policies // Microbes Infect., 2005. V. 7. P. 976-982.
Cassiday P., Sanden G., Heuvelman K. et al. Polymorphism in Bordetella pertussis pertactin and pertussis toxin virulence factors in the United States, 1935 - 1999 // J. Infect. Dis., 2000. V. 182. P. 1402-1408. Charles I.G., Dougan G., Pickard D. et al. Molecular cloning and characterization of protective outer membrane protein P69 from Bordetella pertussis // PNAS, 1989. V. 86. P. 3554-3558.
Charles I.G., Li J.L., Roberts M. et al. Identification and characterization of a protective immunominant B cell epitope of pertactin (P69) from Bordetella pertussis// Eur. J. Immunol., 1991. V. 21. P. 1147-1153. Charles I.G., Fairweather N., Pickard D. et al. Expression of the Bordetella pertussis P.69 pertactin adhesion in Escherichia coli: fate of the carboxy-terminal domain // Microbiology, 1994. V. 140. P. 3301-3308.
De Melker H.E., Conyn-van Spaendock M.A.E., Rumke H.C. et al. Pertussis in the Netherlands: an outbreak despite high level of immunization with whole cell vaccine // Emerg. Infect. Dis., 1997. V. 3. P. 175-178.
Fry N.K., Neal S., Harrison T.G. et al. Genotypic variation the Bordetella pertussis virulence factors pertactin and pertussis toxin in historical and recent clinical isolates in the United Kingdom // Infect. Immun., 2001. V. 69. P 5520-5528.
Hallander H.O., Advani A., Donnely D. et al. Shifts of Bordetella pertussis variants in Sweden from 1970 to 2003, during three periods marked by different vaccination programs // J. Clin. Microbiology, 2005. V. 43. P. 2856-2865.
Hardwick T.H., Cassiday P., Weyant R.C. Changes in predominance and diversity of genomic subtypes of Bordetella pertussis isolated in the United States, 1935 to 1999 // Emerg. Infect. Dis., 2002. V. 8. № 1. P. 44-49.
20. Khelef N., Danve B., Quentin-Millet M.J. et al. Bordetella pertussis and Bordetella parapertussis: two immunologically distinct species // Infect. Immun., 1993. V. 61. P. 486-490.
21. Kobish M., Novotny P Identification of a 68-kilodalton outer membrane protein as the major protective antigen of Bordetella bronchiseptica by using specific-pathogen-free piglets // Infect. Immun., 1990. V. 58. P 352-357.
22. Kourova N., Caro V., Weber C. et al. Comparison of the Bordetella pertussis and Bordetella parapertussis isolates circulating in Saint Petersburg between 1998 and 2000 with Russian vaccine strains // J. Clin. Microb., 2003. V. 41. P. 3707-3711.
23. Leininger E., Ewanowich C.A., Bhargava A. et al. Comparative roles of the Arg-Gly-Asp sequence present in the Bordetella pertussis adhesins pertactin and filamentous hemagglulutinin // Infect. Immun., 1992. V. 60. P. 2380-2385.
24. Li L.J., Fairweather N.F., Novotny P. et al. Cloning, nucleotide sequence and heterologous expression of the protective outer membrane P68 pertactin from Bordetella bronchiseptica // J. Gen. Microbiology, 1992. V. 138. P. 1697-1705.
25. Locht C., Keith J.M. Pertussis toxin gene: nucleotide sequence and genetic organization // Science, 1986. V. 232. P. 1258-1264.
26. Loosmore C., Cunningham J., Bradley et al. A unique sequence of the Bordetella pertussis toxin operon // Nucleic Acids Res., 1989. V. 17. P. 8365.
27. Mooi F.R., van Oirschot H., Heuvelman K., van der Heide H.G.J., Gaastra W., Willems J.L. Polymorphism in the Bordetella pertussis virulence factors P.69/pertactin and pertussis toxin in the Netherlands: temporal trends and evidence for vaccine-driven evolution // Infect. Immun., 1998. № 66. P. 670-675.
28. Mooi F.R., Qiushui H., van Oirschot H., Mertsola J. Variation in the Bordetella pertussis virulence factors pertussis toxin and pertactin in vaccine strains and clinical isolates in Finland // Infect. Immun., 1999. № 67. P. 3133, 3134.
29. Nicosia A., Peragini M., Frangini M., Frangini C. et al. Cloning and sequencing of the pertussis toxin genes: operon structure and gene duplination // PNAS, 1986. V. 83. P. 4631-4635.
30. Ochman H., Wilson A.C. Evaluation in bacteria: evidence for a universal substitution rate in cellular genomes // J. Mol. Evol., 1987. V. 26. P. 74-86.
31. Van der Zee A., Vernooij S., Peeters M. et al. Dynamics of the population structure of Bordetella pertussis as measured by IS1002-associated RFLP: comparison of pre- and postvaccination strains and global distribution // Microbiology, 1996. V. 42. P. 3479-3485.
32. Van Loo J.H.M., van der Heide G.J., Nagelkerke N.J.D. et al. Temporal trends in the population structure of Bordetella pertussis during 1949 - 1996 in highly vaccinated population // J. Infect. Dis., 1999. V. 179. P. 915-923.
33. Weber C., Boursaux-Eude C., Coralie G. et al. Polymorphism of Bordetella pertussis isolates circulating for the last 10 years in France, where a single effective whole-cell vaccine has been used for more than 30 years // J. Clin. Microbiol., 2001. V. 39. P. 4396-4403.
34. Willems R.J.L., Mooi F.R. From whole cell to acellular vaccines // Rev. Med. Microbiol., 1996. V. 7. P. 13-21.
Рекомендуемые в США календари иммунизации лиц в возрасте 0 - 18 лет
Американский Консультативный комитет по иммунизационной практике (АС!Р) опубликовал в январе в журнале «Еженедельный отчет о заболеваемости и смертности» (MMWR -
11.01.2008/57(01); Q-1-Q-4) одобренные как самим Комитетом, так и Американской педиатрической академией и Американской академией семейных врачей рекомендуемые на 2008 год календари иммунизации лиц в возрасте 0 - 18 лет (в том числе «подчищающей» иммунизации). В прошлогодний календарь внесены следующие изменения:
• В отношении пневмококковой конъюгированной вакцины (Р^) усовершенствованы рекомендации (см. ниже) для детей 24 - 59 месяцев, не привитых по полной схеме, включая имевших медицинские отводы.
Рекомендуемая для использования живая аттенуированная вакцина против гриппа (LAIV) теперь может использоваться для прививки детей даже в возрасте 2-х лет. LAIV не может быть назначена детям младше 5 лет с рецидивирующим стридором. Дети младше 9 лет, которые прививаются от гриппа впервые или были впервые вакцинированы в прошлый сезон, но только одной дозой, должны получить две дозы вакцины с интервалом по крайней мере 4 недели. (Другие изменения представлены в: CDC. Prevention and control of influenza: recommendations of the Advisory Committee on Immunization Practices [ACIP]. MMWR 2007; 56 [No. RR-6]).
Для менингококковой вакцины изменения касаются детей 2-10 лет. Из них вакци-
— 44
epid 1 (38).indd 44 Ф 2/18/08 5:13:37 PM
