CC BY
83
Труш В.М. ©
Канд. психологических наук, психолог, психологическая лаборатория ФКУ ИК - 16
УФСИН России по Мурманской области.
АНАЛИЗ УРОВНЯ ВЫРАЖЕННОСТИ КРИМИНОГЕННОЙ ЗАРАЖЕННОСТИ ОСУЖДЕННЫХ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ КАТЕГОРИИ СОВЕРШЕННЫХ ПРОТИВОПРАВНЫХ ДЕЙСТВИЙ
Аннотация
В статье предпринята попытка обоснования категориальной классификации преступников исходя из целостного подхода рассмотрения структуры их личностных особенностей, основанного на гуманструктурологии G. Ammon.
Ключевые слова: Личность преступника, мотив, тип личности, криминогенная заражённость, категории криминально-родовой типологии личности преступников. Keywords: Identity of the perpetrator, motive, personality type, the criminal infestation, a criminal-category typology ofgenericidentity of the perpetrators
Становление и развитие правового государства и гражданского общества во многом зависит от состояния порядка в стране и степени его охраны. Сегодня общепризнанным является положение, что безопасность выступает необходимым условием развития любой системы. Использование таких категорий, как устойчивость, стабильность, сопротивляемость всегда имеет отношение к проблеме обеспечения безопасности технической или социальной системы. Для уровня представляемой профессиональной компетентности - это психологическая безопасность. Рассмотрение структуры психологии безопасности более подробно позволяет определить её две ведущие составляющие - психологическую безопасность среды и психологическую безопасность личности.(Баева И.А., 2008)0дной из актуальных теоретических проблем психологии безопасности является разработка диагностического инструментария, для определения уровня психологической безопасности личности и общества. В этой связи, одним из направлений теоретических и практических исследований может быть «разработка психологических технологий прогнозирования и расследования тяжких и особо тяжких преступлений против личности ... ». (Шаранов Ю.А., 2008)[18,53]
Проведенные ранее исследования (Труш В.М., 2010, 2011, 2012) возможных особенностей в сфере гуманструктурологии лиц содержащихся в учреждении исполнения наказания за неоднократно совершенные уголовно наказуемые преступления дает основания утверждать об имеющихся у них личностных гуман-факторных различиях в зависимости от совершенного вида противоправных действий. В этой связи возникает вопрос о зонах приложения усилий в плане профилактики, ресоциализации и возможного восстановления социопсихофизиологического статуса индивида в пространственно-временном континууме применительно групп лиц характеризующихся отклоняющимся поведением.
Поскольку личность преступника является важнейшим звеном всего механизма преступного поведения, образно говоря, носителем причин такого поведения, его источником, глубинное изучение и всесторонний учет личностных особенностей является необходимой предпосылкой успешности профилактических усилий и задач организации сопротивления нарастающей девиантности и делинквентности населения. Более того,
©© Труш В.М., 2012 г.
психологический аспект таких действий представляется едва ли не основным для их понимания.
Современные психолого-криминологические исследования [1; 2; 4; 5; 6] выделяют следующие основные причины, оказывающие существенное влияние на формирование личности преступника на стадии раннего детства - это первичная социализация и связанные с ней те или иные проблемы. Также значим недостаток семейного воспитания, когда при отсутствии теплых эмоциональных отношений и целенаправленного воспитания в психике ребенка формируется враждебный образ окружающего его мира. В результате влияния этих причин в психике ребенка на бессознательном уровне формируется тревожность, беспокойство, боязнь потеря себя, своего "Я", неуверенность в своем бытии, ощущение и чувство враждебности окружающего мира.
То, что личность преступника является носителем определенных негативных нравственно-психологических черт и особенностей достаточно широко исследуется отечественной криминологией. (Антонян Ю.М., Самовичев Е.Г., 1983, Кудрявцев В.Н., 1970, Васильев В.Л., 2001) Однако вопрос об личностных особенностях лиц совершивших преступления в их возникновении, особенностях формирования, устойчивого поведенческого закрепления, еще далеко не полно и обоснованно нашел объяснения в науках правового профиля. (Труш В.М., 2004) Личностная структура, конечно не первопричина совершаемого преступления. Первопричиной являются условия ее формирования. Но в совершении преступного деяния поведенческий тип личности -основная его причина, которая требует наиболее пристального внимания.
В отечественной криминологии изучение личности преступника осуществляется исходя из мотивов совершенных преступлений. Мотив - внутреннее побуждение к деятельности, субъективный стимул человеческих поступков, в котором находят выражение движущие силы, связанные с удовлетворением личностных потребностей. Но почему именно таким образом это побуждение реализуется? Какие задачи, сознательно или неосознанно, решает индивид, совершая преступление? Принципиально важно понять историю происхождения признаков криминогенной зараженности, [12; 13] с системной точки зрения, в структуре организм/среда. По мнению М.И. Еникеева "понять поведение преступника - значит, понять его поведенческие стереотипы и устойчивые мотивы поведения". (Еникеев М.И., 1999) По мере формирования упрочившихся способов поведения, систематически приводящих к желаемому результату, у человека возникает стереотипизированный личностно-операционный механизм запуска его поведенческой активности в определенных "пусковых" ситуациях. При этом контроль со стороны сознания часто свернут и ограничен. Ведущая оценочная функция переходит к эмотивным генерализованным механизмам, роль рациональных оценок резко снижается. В схематичном виде можно выделить следующие виды "побуждений, каждый из которых отличается недостаточностью социального контроля: утилитарные, гедонистические, конформные, побуждения псевдореализации и самоутверждения". (Еникеев М.И., 1999)
Необходимо обратить внимание, что имеющееся снижение осознанности в сфере указанных потребностей-побуждений, с одной стороны, и отчужденность восприятия действительных причин и механизмов, способствующих процессу усугубления криминогенной зараженности, с другой стороны, приводят к одному результату -снижению способности индивида к осознанному управлению своим поведением.
Целесообразно, кратко, остановиться на основных типологических схемах личности преступника. (Антонян Ю.М., Еникеев М.И., Эминов В.Е, 1996)
По признакам антиобщественной направленности поведения в основу типологии личности положены ее отношения к различным общественным ценностям. На основании такой классификации отношений выделялись следующие типы преступников[2]:
• "случайный";
• "ситуационный"
• "неустойчивый
• "злостный"
• "особо опасный".
По степени общественной опасности личности и ее криминогенной активности предлагаем выделить типы преступников:
1. "Особо опасные" (активные антисоциальные);
2. "Десоциализированные опасные" (пассивные асоциальные);
3. "Неустойчивые";
4. "Ситуативные".
Приведем типологию личности корыстных преступников (совершающих корыстные, имущественные преступления), созданную по мотивационным критериям. Среди них выделены следующие типы:
1. "Утверждающийся" ("самоутверждающийся") тип;
2. "Дезадаптивный" (или "асоциальный") тип;
3. "Алкогольный" тип;
4. "Игровой" тип;
5. "Семейный" тип.
Рассматривая индивидуально-личностные особенности осужденных, склонных к девиантным формам поведения сотрудниками НИИ ФСИН России (Мокрецов А.И., Новиков В.В., 2006) предложена дифференциация [5, 102-108] на 6 подгруппв зависимости от выраженности их индивидуально-личностных особенностей и характера взаимоотношений в среде ближайшего социального окружения:
• активно-оптимистические экстраверты;
• спонтанно-некомфортный тип;
• стенично-агрессивный тип;
• эмотивно-впечатлительный тип;
• ригидно-педантичный тип;
• пассивно-интровертированный тип.
В представленных подгруппах даны диагностические критерии, описаны типичные поведенческие реакции, указаны ведущие стереотипы в сфере межличностных взаимоотношений, даны рекомендации по организации оптимальных форм взаимодействия в звене сотрудник - осужденный. Представленные рекомендации по психологической коррекции поведения носят в основном информационный характер.
Предлагается к рассмотрению также один из наиболее древних видов преступлений, которым является изнасилование, как посягательство на неприкосновенность и свободное право распоряжаться человека собой.
Современная криминология [1,184-210], дифференциально рассматривая сексуальные преступления, подразделяет их на следующие типы:
1. Сексуальные преступления типа: « Возврат назад» складываются из двух подгрупп:
• нарушение индивидуального развития.
• дефекты межличностного общения.
2.Сексуальное насилие типа: «Жажда признания».
В поздних исследованиях личность осужденного за сексуальные преступления имеет местоболее развернутая классификация [5, 53-82; 6, 326-336; 9, 145-154].Осужденные за изнасилования, имеющие нарушения психосексуального развития:
1-й тип - лица, совершившие изнасилование или его попытку в отношении ранее незнакомых женщин;
2-й тип - осужденные, отбывающие наказания за изнасилование девочек (в возрасте до 6 лет), а иногда и женщин преклонного возраста (свыше 60 лет);
3-й тип - осужденные за изнасилование девочек от 6 до 14 лет. Многие из них судимы ранее за развратные действия, по делу имеется обычно несколько эпизодов;
4-й тип - осужденные за изнасилования с выраженными характерологическими или психопатологическими особенностями лица, совершившие преступные действия, которые направлены вначале на оказавшихся рядом с ними мужчин (мужа знакомых и т.п.), а затем на женщину;
5-й тип - лица, преступные действия которых отличаются внезапностью как для потерпевшего, так и для самого преступника;
6-й тип - лица с психическими и физическими дефектами, которые являются препятствием для взаимодействия с противоположным полом (лица с умственной отсталостью, инвалиды);
7-й тип - осужденные с нарушением межличностного восприятия, обычно полностью отрицающие свою вину и считающие, что изнасилования как такового не было.
Проводя анализ оснований в представленных типологических подходах несложно определить доминирование социально-средовой составляющей при выраженном забвении структуры психологических особенностей личности совершившей преступление. Однако в полном забвении остается генезис личности преступника - причины возникновения предрасположенности, фазы формирования, особенности становления в проявлениях уровня криминогенной зараженности. Таким образом, развитие личности преступника пока остается побочным продуктом естественного функционирования деятельности правоохранительных структур. (Шаранов Ю.А., 2000).
Новейшие криминологические концепции (Лобзов К.М., 2012) совершенно обоснованно обращают внимание, что закон определяет субъектом уголовной ответственности, а следовательно, и преступной деятельности, не личность, а «вменяемое физическое лицо» (ст. 19 УК РФ), т.е. человека, но не личность. И это справедливо, поскольку личность выступает качественной характеристикой человека, как её носителя, его внутренней идентичности, которая опосредует своей социально-конструктивной и социально-деструктивно/дефицитарной определённостью деятельность человека в любом его социальном статусе.
Поэтому и до суда, и во время суда обвиняемый уже имеет личность, как некоторую свою социально обусловленную качественную определённость. Но если обвиняемый совершил умышленное преступление, то в этом случае с точки зрения внутреннего, криминально-психо-логическогосодержанияего личности можно говорить о её криминогенной заражённости.
Однако в суде доказывается вина неличности, а человека (физического «лица» - ст. 24 УК РФ), совершившего преступление. И наказание выносится не личности, а человеку (физическому «лицу» - п. 1 ст. 43 УК РФ). Иными словами, уголовно-правовой статус преступника получает после суда не личность человека, а сам человек.
Что же касается внутренне-психологического раскрытия содержания личности человека, виновно совершившего преступление, то к этому суд не имеет никакого непосредственного отношения. Это связано с тем, что задачей суда является доказательство, главным образом, вины обвиняемого на основе субъективной стороны преступления (умысел и мотивация), но не раскрытие содержания личности обвиняемого. И по этой причине содержание личности преступника категориально судом не раскрывается, хотя и учитывается при вынесении приговора. Но поскольку каждый (нормальный) человек является личностью, то после признания судом обвиняемого виновным мы вправе в этом случае говорить просто о личности преступника.
Таким образом, человек становится преступником по закону, и при этом его личность послушно «принимает» на себя социально-правовое покрывало в виде «преступника». Очевидно, что эта личность уже существовала и до совершения преступления её носителем человеком, и в момент совершения преступления, как определённая внутренняя социально-психологическая самость, склонная к совершению преступления в силу её криминально-психологических качеств (для умышленных преступников). Именно эти криминогенные задатки-качества личности и подтолкнули её носителя, человека, к совершению преступления.
В этой связи для того, чтобы примирить криминологию и криминальную психологию с уголовным правом, нам следует называть личность преступника (как личность человека с криминогенными задатками, совершившего преступление и осуждённого судом) «криминогенной личностью преступника»
Понятие «личность» в данном случае отражает присущую всему (нормальному) роду человеческому и каждому его индивиду социально-психологическую сущность в виде системного (социального) качества, выступающего его активной отражающей системой.
Понятие «криминогенная» в данном случае отражает проявившуюся в деятельности внутреннюю криминогенную заражённость личности, выступающую криминально-психологической характеристикой содержания личности человека, виновно совершившего преступление и осуждённого за это по суду.
Понятие «преступник» отражает в данном случае полученную после решения суда внешнюю криминально-правовую характеристику человека, виновно совершившего преступление и осуждённого за это по суду.
Таким образом, не личностью преступника стал человек после решения суда, а лишь преступником de-jure по решению суда. Его же личность, реализовавшаяся своими криминогенными свойствами (или своей криминогенной заражённостью) в процессе совершения преступления, и после решения суда не изменилась: внутренне-психологически она продолжает оставаться криминогенной личностью.
Исходя из вышеизложенного, совершенно обоснованно выдвигаются классификационные подходы, объединяющие лиц совершивших преступления на основаниях внутриличностного содержания и направленности противоправных деяний. (Малкова В.Д., 2006)
В частности, исходя изкриминально-родовой типологии личности преступников, (Лобзов К.М., 2012) можно говорить о:
а) преступниках с криминогенной направленностью личности разбойного типа;
б) преступниках с криминогенной направленностью личности корыстного типа;
в)преступниках с криминогенной направленностью личности сексуально-маниакального и развратного типа;
г) преступниках с криминогенной направленностью личности преступно-халатного
типа;
д) преступниках с криминогенной направленностью личности мошеннического
типа;
е) преступниках с криминогенной направленностью личности государство-изменнического (шпионского) типа (субъекты государственной измены).
Очевидно, данную типологию можно продолжать. Вместе с тем следует отметить, что классификация преступников по критерию характера совершаемого ими преступления чрезвычайно сложна, поскольку подчас бывает чрезвычайно трудно увязать совершённое согласно УК РФ преступление с какой-то определённой стороной криминогенной направленности личности преступника (например, ст. 330 УК РФ «Самоуправство»).
В предложенной классификационной системе со всей очевидностью представлена направленность осуществляемых противоправных действий, и с той же очевидностью отсутствует её психологически значимое содержание. В связи с вышеизложенным возникает вопрос о необходимости системного анализа совокупности внутренних, личностных факторов и внешних, средовых условий в их суксессивной и симультанной взаимообусловленности способствующих и влияющих на формирование криминогенной личности обладающей вероятностным потенциалом к преступной жизненной самореализации.
Необходимо также отметить, что в современном правовом пространстве «психологизация» соответствующих положений закона достигла такого уровня, когда использование профессиональных психологических знаний необходимо для обеспечения их правильного применения при формировании стабильной следственной, судебной, прокурорской и экспертной практики». (Ситковская О.Д., 2009) К сожалению, пока, необходимо констатировать, что в вопросах правоприменения активная роль юридической психологии крайне незначительна. Данное положение является следствием позиции
правовой теории 80-х годов. На настоящий момент « ......правовая психология ставится в
подчиненную зависимость от правовой идеологии и трактуется при этом как низший, более простой уровень отражения правовой действительности». [18, 47]
Проведенные, с позиций концепции динамической психиатрии G. Аттоп, исследования личностных особенностей лиц неоднократно совершавших преступления (Труш В.М., 2010, 2011, 2012) и отбывавших наказание в системе исполнения наказания убедительно показали имеющиеся в их личностной гуманструктуре различия. Полученные результаты, с позиций гуманструктуралогии, личностных особенностей законопослушных граждан и лиц, неоднократно судимых за различные виды совершенных преступлений [11; 12] позволяют более объёмно рассмотреть генезис формирования личности преступника.
В данном подходе, как и в любом психоаналитическом направлении, важнейшую роль имеет понятие бессознательного. Представления о границах бессознательного, механизмах его функционирования, соотношение с осознаваемым в рамках данного направления вполне самостоятельны и имеют свою специфику. Эти особенности развернуто представлены в соответствующих теоретических концепциях и основополагающих понятиях таких как- гуман-факторная модель личности, многомерность, социальная энергия, социально-энергетическое поле, Я-идентичность, групповая динамика, психотерапевтическая среда, архаические заболевания Я, спектральный характер психических нарушений, наверстывающее развитие Я.
С этих позиций нами была произведена попытка проведения сравнительного анализа личностных особенностей осужденных за различные виды преступлений, основываясь на теоретических положениях динамической психиатрии G. Аттоп. Целью проводимого исследования является попытка обоснования классификации лиц совершивших преступные деянияс позиции предлагаемого категориального подхода (Лобзов К.М., 2012) взависимости от уровня выраженности криминогенной зараженности. В частности исследовались 4 группы лиц:
- осужденных за преступления против личности - п=100 (ст. 105, 111);
- против собственности - п=100 (ст. 158, 161, 162);
- лиц совершивших преступления в сфере половой свободы и половой неприкосновенности личности (далее - в сфере сексуальности) -п=100 (ст. 131, 132, 133,134,135);
- осужденных совершивших преступления за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку, пересылку либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ- п=100 (ст. 228).
Данные группы являются однородными по социально демографическим, статусно-криминальным признакам, находились в равных средовых условиях - учреждение исполнение наказания особого режима, что определяет равную степень влияния ситуационной составляющей на диагностируемый уровень актуальной выраженности их криминогенной зараженности.
Статейный выбор, в данном случае, является не случайным. Следуя рассмотрению структуры личности (Козлов В.В., 1995), как триединства подструктур —Я-материальное, Я-социальное, Я-духовное [4, 75-76] основой которых является Я материальное первично заданное, как тело человека. Преступления в сфере сексуальности предполагают, максимальное использование значимого тела другого вне его свободной воли. Преступления, осуществляемые против личности и против собственности, являются иерархически производными вторые от первых, в которых телесность замещается иными предметно-утилитарными объектами. Лица, совершающие преступления за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку, пересылку либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ максимально удалены от телесности другого, но максимально приближены к своей. Все эти группы объединены общим стремлением получения аффективной разрядки связанной со значимой неудовлетворенной потребностью, но каждый своим способом - используя другого, уничтожая другого, лишая другого либо автономно изменяя своё состояние сознания.
Как уже отмечалось, изначально любой человек обладает телом через ощущения, которого он познает окружающую реальность. Соответственно опираясь на последующую чувственно-тактильную сферу, как результирующую взаимодействия организм/среда индивид строит свою уникальную, индивидуальную картину мира. В зависимости от характера и уровня проявленности внешних раздражителей внутренняя картина мира в своих крайних проявлениях приобретает - либо качество райской обители, где я полностью принят и, безусловно, любим либо злобный и безжалостный мир, стремящийся меня уничтожить, где он вынужден идти по дороге жизни оскалив зубы и сжимая кулаки. Первично окружающий мир воздействует на человека, формирует его, и это воздействие впоследствии индивид в своем личностном проявлении зеркально отдает в окружающую среду.
В последствии, следуя онтологическому закону расширения личностного пространства, в Я-материальное включается предметно-объектная составляющая обеспечения жизнедеятельности организма - его собственность. Таким образом, имеющиеся различия в структуре личности для Я-материального между непосредственной телесностью в её предметно-вещной продолженности могут стать возможными для обнаружения. На практике это тезис подкрепляется известным положением, что подавляющее большинство лиц осужденных за преступления против собственности не совершают преступления против личности вне значимого примата материальной заинтересованности. По мнению автора, характер психической травмы, степень выраженности её травматичности, а, следовательно, и степень криминогенной зараженности, для индивида является одной из составляющих, влияющих на выбор совершаемого преступления.
Как инструмент исследования нами используется гуман-структурологический холистический подход, максимально интегрирующий различные аспекты понимания человека, как биопсихосоциодуховной сущности, разработанный в рамках современной динамической психиатрии.
На основе русскоязычной версии КТА - Я-структурного теста G. Аттоп (Тупицин Ю.Я., Бочаров В.В. и др., 1998), методических рекомендаций Санкт-Петербургского научно-исследовательского психоневрологичского института им. В.М.Бехтерева «Исследование и оценка нервно-психического здоровья населения» (Тупицын Ю. Я.,
Бочаров В. В., Иовлев Б. В., Жук С. П., 1999), сборника статей Санкт-Петербугского университета МВД РФ «Психодинамическая парадигма медико-психологического обеспечения деятельности государственной правоохранительной службы России» [16] (Шаповал В.А., 2004) нами предложена и дополнена психодиагностическая система оценки, которая включает в себя анализ блоков шкал пяти уровней. Достоверность полученных гуманструктурологических особенностей подтверждается
феноменологическими характеристиками - проявлениями, полученными с помощью т. Люшера, т. Зонди и Hand-тест» (Э.Вагнера).(Труш В.М., 2010, 2011, 2012)
Для наглядности в представленном сравнительном ряду лиц осужденных за вышеперечисленные преступления (Ср.зн.«228.», Ср.зн.«лчн.», Ср.зн.«сбст.», Ср.зн.«секс.») (см табл.1) включена выборка законопослушных граждан - Ср зн. «зкн.»[7, 287] Расчет тенденций гуманфакторов и коэффициентов 3го уровня представлены в таблице 2.
Последовательность проводимого сравнительного исследования состояния гуманструктурологии лиц осужденных за вышеперечисленные преступления, выделяет следующие этапы [14, 295]:
1.сравнение основных обобщенных оценочных характеристик:
- ресурс психического здоровья (Яе);
- коэффициентправовой устойчивости (Кпу);
- уровень выраженности психопаталогизации (N1).
2. сравнение средне статистических уровней адаптационного потенциала (AdP) и потенциала психической активности (РАс) в социальной среде;
3. расчет уровня приоритета (УП л) тенденций гуманфакторов, а также его суммарный уровень УП^;
4. определение показателя изменения вероятности проявления гуманфактора ([о]);
5. расчет коэффициентов проявленности деструктивно-дефицитарной составляющей, как обобщенного (КряЕ ),таки для каждого гуманфактора отдельно (Кр,^ ).
Таблица1
Gf/Гр Ср.зн. «228» о Ср.зн. «собст.» о Ср.зн. «личн. » о Ср.зн. «секс» о Ср.зн. «зкн.» о
А1 8,98 2,63 8,41 2,72 8,42 2,65 7,34 2,79 9,56 2,22
А2 4,06 2,04 4,73 2,37 4,81 2,6 4,96 3,07 4,29 3,0
А3 4,3 2,13 4,85 1,96 5,16 2,22 4,92 2,6 3,89 2,06
С1 7,68 2,52 6,75 2,37 6,71 2,59 5,7 2,9 8,28 2,21
С2 2,06 2,13 2,6 2,07 2,61 2,54 2,78 2,5 1,62 1,98
С3 4,14 2,0 4,17 1,18 4,07 2,17 4,38 2,9 3,87 2,20
Q1 8 2,15 7,26 2,17 7,75 2,13 6,86 2,54 8,59 2,23
Q2 4,58 2,13 4,9 1,95 5,79 2,12 5,18 2,38 4,16 1,65
Q3 4,5 2,58 5,12 2,13 5,22 2,77 4,7 2,76 3,54 2,23
Q*1 9.04 2,62 8,48 2,45 8,53 2,52 7,12 3,05 9,83 2,06
Q*2 3,52 2,22 3,68 2,05 4,14 2,4 3,98 2,54 3,72 1,65
Q*3 5,54 2,67 5,39 2,23 5,7 2,38 5,06 2,81 4,77 2,49
N1 8,42 2,52 7,99 2,87 8,02 2,76 6,98 2,8 8,86 2,08
N2 2,94 2,0 3,79 2,06 4,3 2,36 3,92 2,4 3,47 1,98
N3 3,12 2,13 3,75 2,25 4,56 2,84 4,24 2,75 2,48 2,03
S1 8,12 3,3 7,33 3,35 6,33 3,52 5,46 3,34 8,53 2,86
S2 3,94 2,13 4,15 2,46 3,59 2,53 3,4 2,84 4,33 2,58
S3 1,44 1,55 2,01 1,8 2,78 2,24 2,76 2,01 2,97 2,14
Со 51,32 46,51 46,02 39,46 53,67
De 20,5 23,65 25,04 24,24 21,59
Df 22.74 25,39 27,64 26,02 21,52
Adp 30,82 22,86 20,98 15,22 32,08
Рас 28,58 21,12 18,38 13,44 32,15
Яе +8,08 -2,53 -6,66 -10,80 +10,50
Таблица 2
Tdgf N А С Q Q* N Se N1 Кпу
«228» 1,07 1,23 0,88 0,99 1,38 1,5 2,28 1,18
«собст.» 0,87 0,99 0,72 0,93 1,05 1,19 2,63 0,94
«личн.» 0,84 1 0,70 0,86 0,9 0,99 3,22 0,87
«секс» 0,74 0,79 0,69 0,78 0,85 0,88 2,94 0,78
«зкн» 1,17 1,51 1,11 1,15 1,48 1,16 - 1,24
Для доказательства не случайности различий между пятью независимыми выборками (Тdgfk«228.», Тdgfk«собст.», Тdgfk«личн.»,Тdgfk«секс.», Тdgfk«зкн.») был использован Н - критерий Крускала-Уоллиса(предназначен для оценки различий между тремя, четырьмя и т.д. выборками по уровню какого-либо признака)[10, 56-61].С помощью данного метода было вычислено эмпирическое значение Нэмп. = 14,74 в последствии было произведено сравнение данного значения с критическим значение х2кр. (по таблице IX Приложения 1 [10, 328]). В нашем случае при и=4 (и= с-1, с - количество групп) х2кр. = 13,277 для уровня статистической значимости р < 0,01. Так как Нэмп> х2кр., принимается
гипотеза о том, что между выборками рассматриваемых групп законопослушных граждан и лиц осужденных за совершение корыстных и насильственных преступлений, а также против половой неприкосновенности и половой свободы личности, осужденных за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку, пересылку либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ существуют неслучайные различия по уровню исследуемого признака. Соответственно данное утверждение распространяется и на производные данных по представленным группам.
Согласно избранной схеме исследования:
1. Проводя сравнение основных обобщенных оценочных характеристик необходимо проанализировать характер изменения числовых значения показателей по группам - коэффициент правовой устойчивости (Кпу), ресурс психического здоровья (Ке), уровень выраженности психопаталогизации (^).В зависимости от уровня выраженности криминогенной зараженности, определяемой значением Кпу, [11; 12] получаем следующие ряды исчисленных значений:
- Кпу - гр. «зкн.» (1,24), гр. «228» (1,18), гр. «сбст.» (0,94).гр. «личн.» (0,87), «гр. секс» (0,78).
- Яе - гр. «зкн.» (+10,50), гр. «228» (+8,08), гр. «собст.» (-2,53), «гр. личн.» (-6,66), «гр. секс» (-10,80);
- N1 - гр. «228» (2,28), гр. «сбст.» (2,63), «гр. личн.» (3,22), «гр. секс» (2,94).
Соответственно степень выраженности криминогенной зараженности,
определяемая через числовое значение Кпу, логически соотносится с показателями Яе и N1 по исследуемым группам. Вышеизложенное предполагает возможным допустить, что характер совершаемых противоправных действий зависит от уровня выраженности особенностей структуры личности.
2. Частичным подтверждением данного предположения может быть аналогичная степень выраженности показателей третьего уровня, являющиеся производными шкал второго уровня (поТупицын Ю.Я., Бочаров В.В., Иовлев Б.В., Жук С.П., 1999) - (AdP) адаптивности и (РАс) психической активности, (Шаповал В.А., 2009)[17, 238] соответственно по группам:
- AdP - «зкн.» (32,08), гр. «228» (30,82), гр. «собст.» (22,86).гр. личн.(20,98) гр. секс (15,22);
- РАс - «зкн.» (32,15), гр. «228» (28,58), гр. «собст.» (21,12).гр. «личн.»(18,38) гр. «секс »(13,44).
3. Для определения возможных гуманфакторных особенностей отличающих личность, обладающую криминогенной зараженностью уровня способности совершения преступления, прежде всего, необходимо определить уровень приоритета[13, 285] влияния тенденций гуманфакторов. Чем более расхождение значений между соответствующей тенденцией гуманфактора и 1, тем большее влияние он оказывает на процесс становления Я-идентичности на индивидуальном уровне, что способствует, либо препятствует формированию конструктивности в социальном аспекте. Тем самым определяются базовые приоритеты влияния гуманфакторов формирующие актуальное состояние системы. Расчет уровня приоритета (УПп) тенденций гуманфакторов осуществляется по следующей формуле:
УПп = ^^.п - 1|,
где:
Тdgfk.n - числовое значение тенденции гуманфактора;
п = А, С, Q, Q*, N Se.
Числовой ряд значений уровня приоритета для рассматриваемых групп имеет следующий вид (см. табл.3):
Таблица 3
Кф/Фк А С Q Q* N Se У
УП N228 0,07| 0,23! 0,12! 0,01! 0,38! 0,5! 1,05!
УП Ксбст 0,13| 0,01| 0,28| 0,03! 0,05! 0,19! 0,21!
УП Клчн 0,16| 0 0,30! 0,14! 0,1! 0,01! 0,62!
УП Ксекс 0,26| 0,21| 0,31! 0,22! 0,15! 0,12! 1,27!
УП Кзкн 0,17! 0,51! 0,11! 0,15! 0,48! 0,16! 1,58!
Прежде всего, как отмечалось ранее, [13, 286] в группе законопослушных граждан, обращает внимание существенный приоритет конструктивного дипольного образования С —N. Именно данный конструкт наиболее выражен в группе законопослушных граждан (УП зкн), представляя собой базовое сочетание обеспечивающее возможность человека приемлемо для себя осуществлять свою жизнедеятельности находясь среди других.
G. Аттопт [7, 102; 19] рассматривает нарциссизм^) как изначальный потенциал развития индивида, на основе которого происходит формирование других центральных Я-функций. Именно нарциссизм формирует границы человеческого Я, фактически исполняя роль регулятора основных энергетических процессов (обмена социальной энергией) Иначе говоря, чем больше величина нарциссизма, интегрирующего в структуре Я индивидуальные и межличностные аспекты человеческого существования, тем благоприятнее условия для развития других интрапсихических образований. Тревога (С) [7, 93; 19, 102-107]в свою очередь необходима как условие проявления активности, приобретения нового опыта, поддержания и развития Я-идентичности, являясь по своей сути «нормальным» регулятором психической деятельности, способствуя адекватному приспособлению индивида. Это утверждение подтверждается (см. табл.2) однонаправленной соотнесенностью при достаточно выраженном уровне УП (С, К) тенденций гуманфакторов.
Вторым существенным компонентом, характеризующим данную совокупность лиц системно совершающих преступления, является деструктивно/дефицитарная одно направленность (см. табл.3) тенденции гуманфакторов границ Я, как внешних (Q), так и внутренних для всех групп. Необходимо подчеркнуть, что максимальной степени криминогенной зараженности (Кпу < 1,24) соответствует минимальная степень уровня приоритета (УПп) гуманфункций ограничения.
В гуманструктуральной модели личности G.Ammon используется разработанная Р. Fedеm'ом (1952) концепция «подвижной границы Я». Эти границы являются периферическим органом восприятия снаружи и изнутри и загружены переменным количеством свойственной Я нарциссической энергии. G.Ammon понимает построение «подвижных» границ Я как решающую фазу в развитии Я, именно они позволяют человеку «переживать чувство и сознание собственной идентичности, что обозначает отмежевание от мира фантазий, от окружающего мира... .» ^.Аттоп, 1988) При этом, «выделение индивидом себя из раннего детского симбиоза представляет первый творческий акт в собственном опыте идентичности. » [7, 97-102; 19, 9] Указанное выше базовое различие, в структуре личности, между преступниками и законопослушными гражданами, страх/тревожным компонент, дополняется характеристиками Я-ограничения ф, Q*) и может служить диагностическим признаком для обнаружения наличия процессов криминальной зараженности.
Возможно предположить, что различные гуманфакторные комбинации уровня приоритета, количественно и/или качественно, соответствуют различной вероятностной предрасположенности к различным категориям совершаемых противоправных деяний.
4. Определение показателя вероятности проявления гуманфактора ([о]) [14,292] определяется сравнением суммарных значений среднеквадратичного отклонения по конструктивной, деструктивной и дефицитарной составляющих соответствующих гуманфакторов.
Среднее квадратичное отклонение является именованной величиной, имеет размерность усредняемого признака и экономически хорошо интерпретируется. Она используется для оценки надежности среднего значения представленной величины: чем меньше среднеквадратическое отклонение о, тем надежнее среднее значение признака ^Л, С, Q, Q, N,Se), тем лучше средняя представляет исследуемую совокупность.
Показатель вероятности проявления гуманфактора N [о^жщ], определяется по следующей формуле: [о(со,ае,щ] = X о(с N/6; где:
ос(^ - среднеквадратическое отклонение конструктивной составляющей гуманфактора^ OdeN - среднеквадратическое отклонение деструктивной составляющей гуманфактора^ OdfN- среднеквадратическое отклонение дефицитарной составляющей гуманфактора N N - гуманфактор Л, С, Q, Q, N Se.
Основываясь на исходных данных (см. табл.1) по исследуемым группам, полученные результаты представлены в таблице 4.
Таблица 4
[отп]/Гр. «228» «сбст.» «лчн.» «секс.» «зкн.»
[осо] 2,62 2,65 2,69 2,9 2,27
[о"е] 2,1 2,12 2,42 2,62 2,14
[о"г] 2,17 1,92 2,1 2,63 2,19
Представленные результаты могут быть интерпретированы следующим образом. В межгрупповом сравнении последовательность наиболее вероятного проявления признака конструктивности имеет следующий вид - «зкн.» - «228.» - «сбст.» - «лчн.» - «секс.», что со знаком «-» повторяет последовательность степени выраженности криминогенной зараженности в этих же группах.
Влияние деструктивно/дефицитарной составляющей гуманфакторов, как уровень вероятности её проявления определяется по формуле:
X [о"е], [о"г] /2, и имеет следующую последовательность в своём числовом выражении - «сбст.» - 2,02 - «228.» - 2,13 - «зкн.» - 2,16 - «лчн.» - 2,26 - «секс.» - 2,62.
5. Представляется целесообразным исследовать возможные соотношения выраженности деструктивной и дефицитарной составляющих рассматриваемых групп. С этой целью необходимо провести сравнительный анализ коэффициента проявленности деструктивно-дефицитарной составляющих (КР"8/"Г) [14, 293]который может характеризовать общую совокупность гуманфакторов (Кр"8/"ГЕ), так и каждый гуманфактор отдельно (Кр"8/"*^).
Кр"7"гЕ = De / Df;
Кр^/^ = N2 / N3. Где: N = Л, С, Q, Q*, N Se;
N2 = Л2, С2, Q2, Q*2, N2, Se2; N3 = Л3, С3, Q3, Q*3, N3, Se3.
Если Кр^/^(2,К) > 1, то проявленность возможного реагирования в ситуации высокой личной значимости и выраженной степени неопределенности вне наличия конструктивного опыты носит, как правило, деструктивный характер. Степень выраженности характеризуется числовым значением данного коэффициента. Если
А С Q Q* N Se
«228» 0,9 0,94 0,49 1,01 0,63 0,94 2,73
«собстсв.» 0,93 0,97 0,62 1,1 0,68 0,94 1,28
«личност.» 0,9 0,93 0,64 1,1 0,72 0,94 1,29
«секс» 0,93 1,0 0,63 1,1 0,78 0,92 1,23
«з.к.н» 1 1,1 0,41 1,17 0,77 1,39 1,45
Таблица5
Интерпретация полученных результатов осуществляется с учетом направленности (см. табл.2) тенденций гуманфакторов. Поэтому к группе законопослушных граждан ниже изложенное минимально применимо. Соответственно (см. табл. 5), обращает на себя внимание, что во всех группах Крй8/й,^> 1, Крй!7й,^*< 1. Следовательно, для лиц являющихся носителями криминогенной зараженности характерно:
1. при выраженности деструктивного внешнего ограничения
• стремление к избеганию контактов, нежеланием вступать в «диалог» и вести конструктивную дискуссию;
• проявление тенденции к гиперконтролю собственных переживаний и чувств;
• неспособность к совместному поиску компромиссов;
• реактивная неприязнь к чужой эмоциональной экспрессии, неприятие проблем окружающих и нежеланием «подпускать» их к собственным проблемам;
• недостаточная ориентация в сложной интерперсональной действительности;
• ощущением эмоциональной пустоты и общее снижение предметной активности.
2. при выраженности дефицитарного внутреннего ограничения
• склонностью к чрезмерному фантазированию, необузданной мечтательности, при которых воображаемое едва может быть отделено от реальности. Сознание зачастую «затопляется» слабо контролируемыми образами, чувствами, эмоциями, переживание которых оказывается не способным дифференцировать их от внешних объектов, ситуаций и отношений с ними связанных.
• актуализированные потребности подлежат немедленному удовлетворению и практически не могут быть отложены, при этом многие действительные «телесные нужды» могут длительное время оставаться без всякого внимания. Поведение в целом непоследовательно, зачастую хаотично и несоразмерно наличной жизненной ситуации.
Представленные феноменологические проявления практически полностью соответствуют разработанным ранее типологическим характеристикам лиц совершивших различные преступления и описаны в источниках (2; 3; 5; 6).
Обобщая полученные результаты, представляется возможным сделать следующие выводы:
1. между средними значениями показателей отображающих состояние тенденций гуманфакторов (TdgfN) и уровня криминогенной зараженности (Кпу) лиц исследуемых групп устойчиво совершивших противоправные деяния рассматриваемой направленности существуют неслучайные различия по уровню исследуемого признака;
Данный вывод подтверждается последовательностью уровня выраженности в ряде числовых значений соотношений показателей третьего уровня (по Тупицын Ю.Я., Бочаров В.В., Иовлев Б.В., Жук С.П., 1999) [16]используемого психодиагностического инструментария - (AdP) адаптивности и (РЛс) (Шаповал В.А., 2009) [17,238] психической активности.
2. исходя из сравнительного анализа уровня приоритета (УПп)представляется возможным утверждать, что основой законопослушного поведения является устойчивое конструктивное дипольное сочетание С-К. Лица в своей совокупности, совершившие противоправные деяния отличаются снижением данного дипольного образования и устойчивым деструктивно / дефицитарным проявлением Я-ограничения Q*);
Последующая дифференциация возможных гуманструктурологических различий (Труш В.М., 2010, 2011, 2012) в зависимости от категории противоправного деяния, в заявленном смысловом формате, требует дополнительных исследований.
3. исследование вероятности проявления гуманфакторов N ([о]), как последовательности изменяющихся числовых значений, в конструктивной составляющей по исследуемым группам, соответствует последовательности изменения уровня выраженности криминогенной зараженности. Аналогичное соответствие деструктивно/дефицитарной составляющей носит частичный характер.
Представленный вывод позволяет утверждать о приоритете влияния изменения конструктивной составляющей гуманфакторного пространства над
деструктивно/дефицитарным компонентом при формировании личностной криминогенной зараженности. Следовательно, в социально-психологическом плане, определяющим генезиса формирования личностной криминогенной зараженности является характер групп-динамических процессов деструктивной агрессии первичной группы обуславливающих недоразвитие, либо ущербность развития конструктивности центральных функций Я ребенка. Этот процесс выступает в качестве динамической основы последующей индивидуальной психопатологии различного уровня выраженности, формируя основу возникновения криминогенной зараженности индивида.
4. рассмотрение соотношения проявленности деструктивно-дефицитарной составляющей (KPds/df) позволяет выявить характер направленности влияния процессов Я-ограничения на формирование личностной криминогенной зараженности. В частности -направленность внешнего ограничение носит деструктивный характер, а направленность внутреннего Я-ограничения носит дефицитарный характер.
Обобщая вышеизложенное возможно констатировать, что процесс личностной криминогенной зараженности представляет собой многомерный, сложно иерархичный, обладающий избирательной неустойчивостью и вероятностным отбором состояний процесс. Наиболее адекватно и инструментально полезно описание проявления данного генетического процесса в развитии личности существует в теории диссипативных структур (Никлис Г., Пригожин И, 1990).
Предложенный подход, в рамках гуманструктурологической концепции личности G. Лттоп позволяет, методологически, в рамках единой теории личности, позволяет определять наличие и степень выраженности криминогенной зараженности личности преступника и компонентов её формирующих, на различных социально-юридически значимых уровнях и периодах жизнеосуществления индивида. И что самое главное -формировать системный подход к привентивно-профилактическим мероприятиям по снижению вероятности её возникновения.
Литература
1.Антонян Ю.М., Ткаченко А.А. Сексуальные преступления: Научно-популярное исследование. - М.: Амальтея, 1993.-C.320.
2. Антонян Ю.М., Еникеев М.И., Эминов В.Е. Психология преступника и расследования преступлений. М., 1996. — 228 с. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://lawdiss.org.ua/books/259.doc.html (дата обращения: 20.05.2008).
3. Еникеев М.И. Юридическая психология. Учебник для вузов. - М.: Издательская группа НОРМА - ИНФРА - М, 1999._C.517.
4. Козлов В.В. Социальная работа с кризисной личностью. Методическое пособие. -Ярославль. 1999 - С.238
5. Мокрецов А.И., Новиков В.В. Личность осужденного: социальная и психологическая работа с различными категориями лиц, отбывающих наказание: Учебно-методическое пособие.- М.: НИИ ФСИН России, 2006.-С. 220.
6. Наказание и исправление преступников./ Под ред. проф. Ю. Антоняна._ М.: НИИ МВД РФ, 1998._С.392с.
7.Очерки динамической психиатрии. Транскультуральное исследование / под ред. М.М. Кабанова, Н.Г. Незнанова. - СПб.: Институт им. В.М. Бехтерева, 2003.- C.438.
8. Психология и педагогика в профессиональной подготовке сотрудников ОВД. В 5-ти частях. Часть 1./ Под ред. А. Дунаева, А. Батыщева. _М., 1992._C.174.
9. Рабочая книга пенитенциарного психолога: Пособие. - М.: ВНИИ МВД России, ГУИН МВД России, 1997. - C.208.
10. Сидоренко Е.В. Методы математической обработки в психологии. - СПб.: ООО«Речь», 2000. - C.350., ил.
11. Труш В.М., Румянцев А.В., Астрелин А.И. Сравнительный анализ личностных особенностей законопослушных граждан и преступников с позиций гуман-структурологии Гюнтера Аммона./ Прикладная юридическая психология №4.// Журнал под ред. Сочивко Д.В. - Рязань: Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказания, 2009._С.137-152.
12. Труш В.М. Методика рассмотрения степени криминогенной зараженности личности преступника с позиций концепции динамической психиатрии Гюнтера Аммона. / «Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук» №5_ 2011._ С.214 -224.
13. Труш В.М. Сравнительный анализ личностных особенностей лиц содержащихся в системе исполнения наказания с низким социальным статусом относящихся к категории «обиженные» с позиций концепции динамической психиатрии Гюнтера Аммона. / Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. - 2012. - №1.(36) - С.145-155.
14. Труш В.М. Оценка и прогнозирование социально - психологических изменений общественных структур - возможности психодинамически ориентированного подхода./ Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. - 2012. - № 4(39)_С.287-295.
15. Уголовный кодекс Российской Федерации: психологический комментарий / О.Д. Ситковская; Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации. - М.: Юридическая фирма «Контракт», 2009. - М.: ВолтерсКлувер, 2009. - 192с.
16. Шаповал В.А. Психодинамическая парадигма медико-психологическогообеспечениядеятельности государственной првоохранительной службы России (Сборник статей). / Материалы межвузовской научно-практической конференции 18 мая 2001 г. «Актуальные проблемыюридической психологии».// СПб.: СПбУ МВД России, 2001
17. Шаповал В.А. Психологическое здоровье сотрудников органов внутренних дел как предмет исследования ведомственных психологов: новые подходы к оценке и
прогнозированию. /Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2009. -№3(43). - С.232 - 244.
18. Шаранов Ю.А. Теоретико-методологические проблемы психологии правопорядка и безопасности.// Психология обеспечения правопорядка и безопасности: Материалы международной научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 21-23 мая 2008г. // Сост.: Пряхина М.В., Корчмарюк В.А., Андреева И.А., Статный В.М. СПб.: Изд-во СПб ун-та МВД России, 2008._ С.42-55.
19. Я-структурный тест Аммона. Опросник для оценки центральных личностных функций на структурном уровне: Пособие для психологов и врачей. / Авт. Сост.: Ю.Я. Тупицин, В.В. Бочаров, Т.В. Алмазов и др. - СПб., 1998._C.70.
