CC BY
50
Насильственные преступления могут быть классифицированы по сферам жизнедеятельности, в которых они совершаются. Теоретическое основание такой типизации обусловливается системной характеристикой различных сфер жизнедеятельности, составляющих образ жизни.
В настоящее время подавляющее большинство насильственных преступлений совершается в сфере быта и досуга. Среди членов семьи, ставших жертвой внутрисемейных преступлений, чаще всего потерпевшими от насилия оказываются жены (сожительницы) (48,1 %), дети (15,6 %), а также родители (14,2 %) виновного. Кроме того, указанные преступления совершаются против мужей (сожителей) (5,1 %), родных сестер и братьев (3,8 %), а также иных родственников или свойственников виновных: дедушек, бабушек, внуков, дядей, тетей, племянников, родителей и родных братьев (сестер) супругов (сожителей) и др. (13,2 %) [1, с. 15; 2].
Однако понятие бытового преступления не идентично понятию преступлений, совершаемых в сфере быта, в которой могут происходить и небытовые преступления. В юридической литературе отмечается, что сложность структуры и обширность сферы быта приводит к тому, что большую часть времени индивид проводит в ней. Так, например, некоторые категории людей (пенсионеры, домохозяйки, инвалиды) проводят в сфере быта все свободное время. Лица, ведущие антиобщественный паразитический образ жизни (без определенного места жительства - бомжи, бродяги, попрошайки, нищие и т.д.) в силу достаточно существенного, резкого изменения собственного социального статуса тоже все свое время проводят в сфере быта [3, с. 40-48].
Действительно, ввиду обширности сферы быта, а также того, что индивиды проводят в ней значительную часть времени, подавляющее большинство преступлений совершается именно в физическом пространстве сферы быта. Например, досуговые, которые непосредственно граничат с бытовыми преступлениями, а также преступления, никак не связанные с бытовым насилием, например, грабежи либо разбойные нападения на квартиры, изнасилования и т.д., которые совершаются, как правило, также на непроизводственных территориях и в нерабочее время преступников.
Однако отнесение всех совершенных в быту преступлений к категории бытового насилия привело бы к неоправданному расширению данного понятия.
В настоящее время, на наш взгляд, такие преступления следует относить к небытовому насилию, совершенному в физическом пространстве сферы быта, т.к. в них отсутствуют следующие признаки:
- наличие мотивов бытового преступления, которые вызывают у преступника намерения причинить вред потерпевшему на почве обыденных, бытовых взаимоотношений;
- существующая связь между виновным и потерпевшим (внутрисемейная, супружеская, межличностная вне пределов семьи, соседская и т.д.);
- наличие бытового конфликта, который способствует совершению бытового насилия.
Таким образом, для рассмотрения содержательной стороны «небытового насилия» в бытовой сфере, прежде всего, на наш взгляд, необходимо последовательно отделить данное деяние от «бытового насилия». Ранее нами отмечалось, что бытовое преступление всегда совершается в сфере бытовой жизнедеятельности людей по мотивам, возникшим на основе неприязненных отношений в течение длительного времени. То есть возникновение мотива, его формирование на основе неприязненных отношений и реализация органически связаны с бытовой сферой, в которой одновременно находились преступник и потерпевший, т.е. физическое лицо, которому преступник причиняет вред. При этом потерпевший по делам изучаемой категории всегда выступает в социальной роли субъекта бытового общения (мужа, тестя, соседа и т.п.) [4, с. 20-22].
Для бытовых отношений наиболее характерной может быть определенная группа мотивов. Действительно, анализ смыслового содержания, обычно вкладываемого в термин «бытовые мотивы», показывает, что он употребляется в качестве родового понятия и охватывает группу мотивов, наиболее характерных для бытовых взаимоотношений (ревность, месть, личная неприязнь и т.п.).
В 70-80 гг. XX в. досуговые преступления не выделялись в отдельную классификационную группу и чаще рассматривались как разновидность бытовых. Во второй половине 80-х гг. прошлого века в криминологической литературе была поставлена задача обоснованного разграничения насильственных преступлений в бытовой сфере на собственно бытовые и досуговые [6, с. 180].
Как отмечает ряд авторов, преступления против несовершеннолетних, совершаемые в сфере межличностных отношений и не связанные со сферой производственных отношений, «мы имеем все основания включить в группу преступлений, совершаемых в сферах семейно-бытовых отношений и молодежно-досуговых отношений» [7, с. 587].
При этом досуговое преступление рассматривается вырастающим из определенных видов свободного времяпрепровождения при обязательном отсутствии бытового конфликта.
Таким образом, критерием разграничения бытовых преступлений и небытового насилия, в том числе и досуговых преступлений, является наличие или отсутствие бытового конфликта между преступником и потерпевшим.
Анализ материалов уголовных дел о бытовых преступлениях показывает, что причины их совершения всегда кроются в бытовых отношениях.
Насилие в быту может совершаться и за пределами сферы быта. На это обстоятельство обращает внимание Д.В. Ривман: «Специфичность насильственных преступлений, совершаемых в семье, заключается меньше всего в “географии” этих преступлений. Здесь на первом плане - характер формы проявления и разрешения семейных конфликтов, особенности реагирования на конфликт со стороны его активных участников и прочих членов семьи, специфика сдерживающих и, наоборот, толчковых элементов, вытекающих из отношений, существующих в семье» [8, с. 39].
Так, например, убийство супругом из ревности всегда будет бытовым насилием, независимо от того, совершено оно по месту жительства вечером или на производстве в рабочее время. Следовательно, как отмечалось ранее, совершение преступления в физическом пространстве сферы быта может быть только факультативным критерием относимости его к бытовым.
Социальные последствия преступности в бытовой сфере находят выражение и в том, что отдельные виды бытовых преступлений способны порождать другие категории правонарушений. Поэтому возникший по личным мотивам исключительно на бытовой почве конфликт может перерасти в бытовое хулиганство, если выяснение отношений произойдет в общественном месте с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия [9, с. 14].
Главное отличие бытового преступления от уличного заключается в субъективном составе бытовых отношений: муж, жена, дети, соседи, друзья, сослуживцы, знакомые, а также в существующей связи между ними: внутрисемейной, родственной, соседской (суженной до пределов личностно-коммунального общения). Поэтому бытовые преступления нужно толковать шире, чем она представлена в карточке статистической отчетности формы № 1 МВД РФ, поскольку при этом не учитывается ряд преступных деяний, непосредственно связанных с конфликтными семейнобытовыми отношениями. К таковым относятся и бытовое хулиганство, и некоторые корыстнонасильственные преступления, совершаемые в отношении членов семьи, соседей, родственников и т.д. [10, с. 6].
Характерная черта этих преступлений состоит в том, что личность потерпевшего является для преступника объектом конкретной направленности, т.е. преступник обычно стремится причинить вред не вообще какому-либо, а конкретному лицу. При этом для лица, совершающего бытовое насилие, социальный статус потерпевшего безразличен, ибо конфликтные отношения с ним обусловлены только выполняемой последним социальной ролью, точнее одной из ролей - ролью участника бытовых взаимоотношений [11, с. 123].
Такая направленность особенно наглядна в случаях совершения преступлений на почве бытовых конфликтов в отношении лиц, состоящих с преступником в брачно-семейных, родственных, дружеских, интимных или соседских отношениях.
Например, гражданка Семенова убита мужем не потому, что, работая заведующей складом строительного управления, систематически занималась хищением товаров со склада, а потому, что изменяла мужу, давая ему тем самым повод для ревности.
В преступлениях на почве конфликтов с малознакомыми либо вообще незнакомыми людьми подобной направленности нет, поэтому такие преступления не могут быть отнесены к категории бытовых.
Большинство авторов отмечает, что при совершении бытового убийства или причинения тяжкого вреда здоровью преступником движет желание причинить вред или даже лишить жизни потерпевшего
в силу острой неприязни к нему. Можно сказать, что в их мотиве доминирует динамический аспект -эмоция [12, с. 75].
Эмоциональные мотивы преступника в этих случаях явно превалируют над оценочными.
В ряде случаев преступление обусловлено отрицательными внутренними свойствами личности, выражающимися, например, в сниженном уровне психологического барьера, препятствующего реализации гражданами преступных намерений, либо неблагоприятными ситуативными моментами: внешней обстановкой и неправомерным поведением потерпевшего.
Признав, что бытовые убийства и тяжкие телесные повреждения совершаются под влиянием сильной взволнованности, преступник, совершая их, не преследует других целей, можно получить еще один критерий, отделяющий бытовые убийства и причинение тяжкого вреда здоровью от внешне сходных с ними - тоже совершаемых в сфере быта и в отношении родственников.
Совершение преступлений, таких как убийство или причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, к которому преступник испытывает неприязнь как к субъекту бытового общения, и отсутствие целей, выходящих за пределы результатов преступлений, являются необходимыми чертами указанных правонарушений на почве бытового конфликта. Общим для преступлений рассматриваемого вида является то, что их совершение, как правило, обусловлено разновидностью конкретной жизненной ситуации - бытовым конфликтом.
Поэтому, если целью совершения преступления в сфере быта является убийство с целью скрыть другое преступление, либо цель выходит за пределы результатов преступления, а также посредством преступления удовлетворяются какие-либо потребности (обогащение, сексуальная потребность), они также не могут считаться совершенными на почве бытовых конфликтов, так как формально подпадают под признаки бытового насилия в пределах бытовой сферы, и не отвечают общепризнанному пониманию бытового насилия. Такие преступления также следует относить к категории небытового насилия, совершенного в физическом пространстве сферы быта.
Правильно ответить на все возникающие перед исследователем вопросы, касающиеся сущности бытового насилия, можно только при последовательном отделении их от других небытовых общественно опасных деяний, совершенных в сфере быта.
Отличительной особенностью бытового насилия является его специфическая направленность, а также своеобразный эмоционально-мотивационный и целевой механизм.
Межличностные конфликты в сфере семейно-бытовых отношений, возникающие на почве неудовлетворительного социального бытия человека и отношений, складывающихся вследствие этого, опасны тем, что они возникают неожиданно, но как результат копившегося в течение длительного периода времени недовольства, и поэтому трудно распознаваемы и тем более предупреждаемы, что в конечном итоге приводит к бытовому насилию.
Такие конфликты опасны, прежде всего, непредсказуемостью поведения людей, что значительно усложняет их предупреждение. Нередко в этих условиях вмешательство работников полиции или общественности не предотвращают эти преступления, а наоборот, даже ускоряют их (обостряют и без того сложную ситуацию). Уровень правосознания, личностной оценки социальной справедливости, психофизиологическая структура личности является как бы «генераторами протестующего, а иногда и преступного поведения» [13, с. 50].
Сфера бытового общения наряду с семейными, родственными, включает и территориальные общности людей, контактирующих в неформальных малых группах на транспорте, дворах, улицах и в иных общественных местах. При этом главное отличие бытового насилия от других категорий правонарушений, как отмечалось ранее, заключается в субъективном составе бытовых отношений -муж, жена, дети, соседи, друзья и т.п., а также существующей связи между ними - семейносупружеская, родственная, соседская, суженная до пределов личностно-коммунального общения и т.д.
Как правило, преступником бытовое преступление не готовится заранее, а совершая их, он не задумывается о последствиях и не оценивает критически свои последующие действия. Рядом авторов в юридической литературе обращалось внимание на специфику механизма их совершения: «Отсутствие критической оценки, возникновение у субъекта желаний, намечаемых способов их удовлетворения, вследствие чего желание сразу вызывает в представлении такого лица наиболее
простой для него (преступный) способ его удовлетворения, а способ этот немедленно реализуется путем соответствующих насильственных действий, подобный механизм действует и при совершении так называемых бытовых убийств» [14, с. 170]. Отсюда такие свойства бытового насилия, как совершение в условиях очевидности, когда присутствуют другие члены семьи, родственники, соседи, в связи с чем необходимость следов преступления отпадает. Бытовое преступление, как правило, совершается «не по четким и последовательным планам и уж, во всяком случае, без глубокого продуманного предпочтения одного варианта преступления другому» [15, с. 170].
Вывод о том, что преступления не готовились заранее, подтверждается и результатами проведенных исследований как в конце 70-х гг., так и в настоящее время. Надо сказать, что и в остальных делах подготовка имела самый примитивный характер и, в основном, сводилась к обзаведению орудиями преступления, которыми в большинстве случаев являлись различные предметы хозяйственно-бытового назначения, и, в первую очередь, то, «что попадет под руку». Данное обстоятельство свидетельствует о том, что подавляющая масса таких преступлений заранее не готовится, а носит случайный характер с внезапно возникающим, неопределенным, неконкретизированным умыслом и сопровождается особой разрушительностью. При этом преступный замысел заранее планируемых семейно-бытовых преступлений проявляет себя лишь в 10 % случаев [16].
Формированию умысла более осознанного принятия решения и выбора средств для его осуществления предшествуют обычно длительные конфликтные семейные ситуации, в которых проявляются те или иные особенности личности ее участников и более длительные этапы психической деятельности субъекта, связанной с преступным насилием, которая постоянно формирует противоправную направленность поступков и его фактического осуществления [17, с. 165].
Результаты исследования показывают, что насилие, совершенное с преступным замыслом, в семейно-бытовой сфере отличается особой жестокостью, дерзостью и исключительным цинизмом. Об этом свидетельствует и крайне негативное, пренебрежительное отношение друг к другу конфликтующих между собой членов семьи, крайняя степень «накала» семейного конфликта, а также глубокая нравственная деградация семейных насильников, их пренебрежительное отношение к элементарным требованиям морали [18, с. 59].
В судебной практике довольно типичной является ситуация, когда обусловивший преступление конфликт возник между случайными знакомыми (собутыльниками в пивной, партнерами по игре в карты, домино) либо даже между незнакомыми людьми, распивающими по соседству спиртное, случайно встретившимися в притоне и заспорившими из-за женщины и т.д.
Хотя в этих случаях преступление является следствием конфликта, возникающего на почве бытовых взаимоотношений, и совершается в пределах бытовой сферы, оно не умещается в приведенные выше схемы вследствие отсутствия близких или систематических отношений преступника с потерпевшим, а также длительного бытового конфликта в предшествующий период. Такие преступления нельзя относить к разновидности бытового насилия. В настоящее время такие преступления считаются досуговыми, которые относятся к категории небытового насилия, совершенными в физической сфере быта.
Некоторыми авторами, например С.В. Максимовым, В.П. Ревиным и др., в начале 90-х гг. высказывался ряд соображений о расширении понятия преступлений в сфере семейно-бытовых отношений за счет включения преступлений, связанных с причинением имущественного ущерба (умышленное уничтожение или повреждение личного имущества, кража, вымогательство и т.д.) [19, с. 14].
Преступления, в ходе которых причиняется имущественный ущерб в бытовой сфере в чистом виде, встречаются довольно редко и в подавляющем большинстве случаев не связаны с бытовым конфликтом и не определяют лица бытовой преступности. Поэтому, на наш взгляд, вряд ли их целесообразно выделять в отдельную категорию.
Исходя из вышеизложенного, считаем необходимым выделить в качестве обязательных признаков конфликтов, совершаемых на бытовой почве:
- связь (обусловленность) с непроизводственной (семейно-бытовой, бытовой) сферой отношений;
- обусловивший преступление конфликт между преступником и потерпевшим возникает из повседневного, систематически повторяющегося бытового общения по поводу и в процессе удовлетворения материальных и духовных потребностей (в отдыхе, общении, восстановлении сил);
- наличие мотивационного аспекта, базирующегося на неприязни, ревности, мести, хулиганских побуждениях, корысти;
- при совершении этих преступлений эмоциональные мотивы преступления превалируют над оценочными, что может быть следствием отрицательных личностных качеств либо ситуативных моментов;
- как правило, не будучи подготовленными заранее и замаскированными, эти преступления не преследуют каких-либо рациональных целей. В большинстве случаев цель совпадает с результатом преступных действий.
Литература
1. Шестаков Д.А. Семейная криминология: криминофамилистика. СПб., 2003.
2. Ильяшенко А.Н., Шмарион П.В. Криминологическая характеристика жертв насилия в семье // Российский следователь. 2005. № 5.
3. Капустин Ю.М. Основные устои и этапы развития социалистических бытовых отношений. Хабаровск, 1970.
4. Лукиных И.Д. Понятие и характеристика уличной преступности // Российский следователь. 2009. № 14.
5. Корецкий Д.А. Предупреждение тяжких бытовых преступлений против личности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Харьков, 1980.
6. Курс советской криминологии. Предупреждение преступности. М., 1986.
7. Частная криминология / Отв. ред. Д.А. Шестаков. СПб., 2007.
8. Ривман Д.В. Классификация ситуаций совершения насильственных преступлений в семье // Борьба с преступностью и проблемы нейтрализации криминогенных факторов сферы семьи и быта. Л., 1985.
9. Ивасюк О.Н. Преступность в сфере бытовых отношений: социальные последствия и их минимизация: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2007.
10. Сердюк Л.В. Профилактика правонарушений и преступлений в сфере семейно-бытовых отношений. Уфа, 2008.
11. Кузьмин Е.С. Основы социальной психологии. Л., 1967.
12. Зеленский А.Ф. Осознаваемое и неосознаваемое в преступном поведении. Харьков, 1986.
13. Четвериков В.С. Криминология. М., 1996.
14. Личность преступника. М., 1975.
15. Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии. М., 1975.
16. Абельцев С. Семейные конфликты и преступления // Российская юстиция. 1999. № 5.
17. Антонян Ю.М., Горшков И.В., Зулкарнеева Р.М. Насилие в семье / Под ред. Д.К. Нечевина. М., 1999.
18. Золотухин С.Н. Причинный комплекс факторов, обуславливающих внутрисемейное насилие. Челябинск, 2007.
19. Максимов С.В., Ревин В.Н. Насильственные преступления в сфере семейно-бытовых отношений и проблема их профилактики. М., 1993.
