CC BY
157
Критерием, позволяющим достаточно точно систематизировать бытовое насилие, является мотив их совершения. Он помогает понять, почему определенный субъект совершает те или иные преступные действия, чем вызвано его преступное поведение [1, с. 58].
Мотив (мотивы) присущ любому преступному поведению. Эта точка зрения разделяется многими отечественными исследователями [2, с. 9; 3, с. 101], хотя она и не является единственной [4, с. 263].
Уже в советское время мотивация преступного поведения многими авторами изучалась достаточно глубоко, и давались различные классификации преступлений на основе содержания мотивации преступного поведения [5, с. 37-43].
Приведем ряд криминологических определений мотивации. Так, по мнению Н.Ф. Кузнецовой, мотивация - это «комплекс мотивов (реже - один мотив), который как побуждение, предметно актуализированное на достижение определенных целей посредством совершения конкретных действий (бездействия), выступает причиной поведения лица» [6, с. 3]. С точки зрения К.Е. Игошева, мотивация применительно к преступному поведению «представляет собой одну из форм бытия нравственных и правовых норм, способ реализации их как регуляторов человеческого поведения, а также самоуправляемости личности через систему устойчивых побуждений, т.е. через «мотивы» [7, с. 88].
Несмотря на очевидные различия родовых понятий, посредством которых определяется мотивация, она выступает негативным результатом взаимодействия личности правонарушителя с социальной средой, в итоге приводящим к преступному поведению.
Ю.М. Антонян при исследовании мотивов любого преступного поведения рекомендует учитывать следующие важные обстоятельства: мотив есть субъективный смысл поведения, включающий в себя психологический выигрыш от определенных поступков, поведение часто полимотивированно, причем полимотивированность следует понимать и как одновременное функционирование разных мотивов, и как существование последних в различных пластах психики - в сферах сознания и бессознательного, мотивы не лежат на поверхности, их нельзя вывести из анализа только поступков, не вникая в сущность данной личности, структуру ее психологических особенностей, прожитую данным человеком жизнь, не рассматривая совершенное преступление в цепи других действий [8, с. 259-260].
Мотив (мотивы) бытового насилия в научной литературе трактуется как «осознанная преступником потребность прекратить или изменить в своих интересах отношения с потерпевшим, а также эмоциональные переживания преступника, связанные с удовлетворением или неудовлетворением этих потребностей, то есть мотивы бытового насилия - это бытовые мотивы, которые вызывают у преступника намерения причинить вред потерпевшему» [9, с. 41-42].
Мотивы бытового насилия в своем конкретно-предметном содержании разнообразны и многочисленны. Практически любое преступное посягательство уникально не только по своей объективной характеристике, но и по содержанию мотивации.
Судя по данным статистики, как отмечает А.И. Долгова, характерными для преступлений на бытовой почве являются следующие мотивы: ревность, неприязненные личные отношения, ненависть, вражда, месть и другие [10, с. 191, 563]. Имеет распространение и иная мотивация:
а) корыстная (кража, мошенничество, вымогательство);
б) корыстно-насильственная (грабеж, разбой, где физическое насилие не самоцель, а способ совершения преступления) [11, с. 131]. Бытовые корыстные преступления порождаются не только корыстной мотивацией, но и зачастую конфликтной криминогенной ситуацией между членами внутрисемейной и личностно-бытовой сфер;
в) насильственная мотивация, направленная на причинение физического и психического насилия (убийство, причинение вреда здоровью различной тяжести, хулиганство, направленное против прав, свобод и законных интересов личности, изнасилование; иные действия сексуального характера, сопряженные с насилием над личностью и т.д.). Бытовое насилие, которое может быть совершено только с помощью психического насилия (клевета, оскорбление).
Вполне очевидно, что мотивационный аспект бытового насилия формируется в условиях нарастающего конфликта с ближайшим микросоциальным окружением, негативно воздействующим
на сложную систему ориентаций и установок личности, в массе своей порождающим криминогенные ситуации, которые нередко приводят к преступному насилию.
Специфика бытового насилия определяется не наличием каких-то особых «бытовых» мотивов. Особенность состоит в том, что мотивообразующими выступают такие психофизиологические состояния, как неприязнь, ревность, антипатия, несовместимость интересов и др.
Так, по данным С.Н. Абельцева, мотивы внутрисемейных убийств и причинения тяжкого вреда здоровью распределяются следующим образом: корысть - 52 %, хулиганские побуждения - 20 %, месть, ревность, зависть - 16 %, иные мотивы - 12 % [12, с. 29].
А.Н. Ильяшенко, исследуя мотивы насильственных преступлений в сфере семейно-бытовых отношений, разделяет их на два вида:
- «враждебные», субъективным стимулом которых является стремление нанести вред или уничтожить жертву. К данному виду мотивов автор относит желание преступника причинить потерпевшему боль, страдания, вред (75,7 %), месть за супружескую измену (12,5 %), месть за постоянные побои и оскорбления, издевательства со стороны потерпевшего (17,7 %), месть за насилие, оскорбление, издевательства со стороны потерпевшего, непосредственно перед преступлением (30,9 %), месть за жестокое обращение, издевательства в детстве со стороны потерпевшего (10,3 %);
- «инструментальные», при которых внутреннее побуждение к деятельности связано с удовлетворением иных, чем причинение вреда, потребностей, состоящих из нескольких групп.
Первая группа мотивов - «мотивы утверждения и самоутверждения». Желание утвердить свой авторитет в семье (46,3 %); стремление главенствовать, властвовать в семье (40,4 %), желание заставить потерпевшего, других членов семьи подчинить себе (41,2 %); вымещение на потерпевшем злобы (53,7 %); вымещение на потерпевшем обиды, злобы, возникшей в результате конфликта в сфере семейно-бытовых отношений (15,4 %). Вторая группа мотивов - «мотивы сохранения семьи» (21,3 %). Третья группа инструментальных мотивов насильственных преступлений в сфере семейнобытовых отношений - ревность (21,3 %). Четвертая группа мотивов - корысть (30,2 %) и, наконец, пятая группа - «оборонительные мотивы» (40 %) [13, с. 20-23].
В частности, Е.П. Ким среди мотивов бытового насилия как наиболее распространенные выделяет ревность, месть, зависть, ненависть (59 %) [14, с. 133].
По имеющимся данным, мотивы супружеских убийств, например, в Санкт-Петербурге распределились следующим образом: убийство жены (сожительницы): самоутверждение - 33 %, избавление от забот - 20 %, ревность - 21 %, корысть - 4 %, убийство мужа (сожителя): самоутверждение - 33 %, избавление от забот - 32 %, воспрепятствование уходу жены из семьи - 19 %, ревность - 14 %; корысть - 2 % [15, с. 342].
Особенность современного бытового насилия выражается в повышении значимости корыстной мотивации, которая генетически связана с соответствующей структурой мотивационной сферы личности преступника.
В настоящее время корысть в самом широком понимании является и доминирующим глубинным мотивом бытового насилия, выступая в данном случае способом достижения корыстной цели. Даже бытовое насилие против личности, которому, как правило, присущ ситуационный характер, стало чаще совершаться из-за корысти, при этом данные преступления имеют единую исходную детерминанту - удовлетворение материальных потребностей неправомерным путем [16, с. 63].
Сегодня происходит определенное снижение «порога» мотивации бытового насилия при посягательствах на личность. «Увеличивается количество неадекватных и даже внешне бессмысленных насильственных преступлений, мотив которых связан с внутренней готовностью к бытовому насилию, активным поиском повода и ситуации для агрессивно-насильственных действий» [17, с. 435], направленных на причинение ущерба (физического, морального, психического) другим лицам.
Насильственная мотивация в этом случае носит открытый, демонстративный, крайне себялюбивый и агрессивный характер, который связан с самоутверждением личности, ее психическими особенностями и отклонениями мотивационно-смысловой сферы как системного фактора личности, а также внутренними конфликтами, перенесенными на окружающих.
Применительно к содержанию мотивации антигуманные, жестокие, агрессивные преступления, сопряженные с бытовым насилием, следует назвать насильственно-агрессивным деянием. Примером преступлений агрессивной мотивации выступает хулиганство, сопряженное с насилием, совершаемым из хулиганских побуждений, крайне пренебрежительным отношением к жизни и здоровью, личному достоинству других лиц, постоянной готовностью наносить ущерб людям. Найти мотив в поведении такого субъекта, «самоутверждающегося с помощью внешне беспричинного и цинично-дерзкого насилия, очень трудно» [16, с. 63].
Сравнительный анализ мотивов, отмеченных предшествующими авторами и выявленных в результате нашего исследования, позволяет сделать вывод об отсутствии оснований признать существование каких-либо особых мотивов. Из смыслового содержания, традиционно вкладываемого в понятие «бытовые мотивы», следует, что он употребляется в качестве родового и охватывает группу мотивов, присущих бытовым взаимоотношениям (ревность, месть, зависть, личная неприязнь, корысть и др.), формирующимся в ходе бытовых конфликтов. Эти мотивы управляют действиями субъектов во время ссор и скандалов между супругами, соседями и другими лицами, связанными близкими отношениями.
Особое значение для определения современного бытового преступления имеет категория конфликтной ситуации, когда «происходит столкновение противоположных интересов, взглядов, стремлений, возникают серьезные разногласия» [18, с. 12].
Предшествуя совершению бытовых преступлений и становясь объектом профилактического воздействия, криминогенно-конфликтные ситуации различаются по напряженности, повторяемости и длительности, характеру направленности и числу конфликтующих сторон. Они могут быть как результатом преднамеренных действий и поступков участников ситуативного взаимодействия, так и не зависеть от них, обусловливаясь воздействием многих факторов или же неблагоприятным стечением обстоятельств.
Нетрудно заметить, что криминогенная интенсивность указанных ситуаций различна. В первом случае отрицательные, «провоцирующие» элементы конфликтной ситуации выражены наиболее четко, поскольку она возникает не случайно, а преднамеренно, в результате целенаправленных действий и искаженной системы потребностей бытового правонарушителя, проявившего решимость совершить общественно опасное деяние. Чем теснее социальные связи между конфликтующими сторонами, тем более глубокие и личные (вплоть до интимных) чувства затрагиваются отношениями между людьми, сильнее эмоциональная напряженность во время конфликта и активнее предпринимаемые его участниками действия. В таких условиях, как представляется, усилия субъектов предупреждения должны быть направлены прежде всего на наиболее полное выявление, незамедлительное устранение или нейтрализацию совокупности провоцирующих обстоятельств, обусловивших конфликтную ситуацию либо способствовавших ее развитию и обострению.
Сложность бытовых отношений определяет чрезвычайно большое количество мотивов, приводящих к конфликтам. Конфликт может возникнуть из любой неудовлетворенной потребности (сексуальной, социального общения и др.), но нередко его основой служат межличностные антипатии, психологическая несовместимость и т.д. Постепенно обостряясь и распространяясь на различные сферы, такой конфликт создает невыносимые условия, устранить которые стороны нередко пытаются противоправным путем.
Рассмотрение бытовых конфликтов, предшествовавших совершению тяжкого преступления, позволяет сформулировать вывод о том, что нередко они выступают в качестве криминогенных ситуаций, т.е. способствуют совершению преступления [18, с. 12].
Проведенное нами исследование показало, что конфликт лежал в основе 82 % случаев умышленных убийств, 76 % - умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, 82 % -умышленного причинения средней тяжести вреда здоровью, совершенных в сфере семейно-бытовых отношений, 69 % - хулиганства в квартирах и общежитиях.
Развитие бытового конфликта, нарастание его интенсивности могут влечь за собой существенную социально-психологическую деформацию личностей конфликтующих, которая находит свое выражение в агрессивном состоянии, перерастающем нередко в преступление, или агрессию, в отдельных случаях приводящую к самоубийствам [19, с. 48].
Как справедливо отмечает Д.А. Шестаков, семейный конфликт является решающим фактором ситуативных преступлений в семейной сфере. Кроме того, он имеет существенное значение в системе криминогенных факторов, формирования личности преступника. Общесоциальные факторы, предопределяющие конфликтность в семьях, одновременно выступают и факторами преступности [20, с. 95].
Следует отметить, что на протяжении ХХ в. доля семейно-бытовой мотивации суицидальной агрессии значительно возросла. Так, в начале 20-х гг. от общего числа самоубийств 10 % вызывались «развалом семьи домашними неприятностями» [21, с. 9-10]. В течение последующих 60-ти лет число таких самоубийств увеличилось более чем в шесть раз [22, с. 45].
Очевидно, что конфликт как дефект социального общения наиболее типичен для сферы бытовых отношений, характеризующейся слабым контролем со стороны государственных органов и общественных организаций за поведением граждан, которые отличаются отрицательным поведением, пренебрежительным отношением к личности другого человека, переживают внутренний конфликт либо подвергаются неблагоприятному внешнему воздействию.
В научной литературе можно встретить различные подходы к криминологической классификации конфликтных ситуаций, возникающих в сфере быта и семейно-бытовой сфере. Наиболее обоснованной нам представляется классификация, основанная на качественной интерпретации причинно-следственной связи:
а) преступления как итог длительных и острых конфликтов, инициатором которых был преступник;
б) преступления, обусловленные конфликтным поведением потерпевшего;
в) преступления - результат аморального образа жизни преступника и потерпевшего (на почве совместного распития спиртных напитков и т.п.);
г) преступления, ставшие следствием внезапно возникшего стрессового состояния, вызванного неправомерным поступком потерпевшего;
д) преступления, связанные с разрешением преступником общественно опасным способом внутриличностного конфликта в условиях объективно нейтральной ситуации .
В ходе исследования криминогенных ситуаций нами установлено, что в сфере семейно-бытовых отношений преобладают длящиеся криминогенно-конфликтные ситуации, специфика которых состоит в искаженных и нередко уродливых внутрисемейных, родственных и соседских отношениях, охватывающие значительные временные границы, что, как правило, перерастает в бытовое насилие.
Криминологические данные демонстрируют эту тенденцию. Подавляющее большинство потерпевших от насилия в семье (94,9 %) отметили, что преступлению предшествовали семейные конфликты, которые, по утверждению 35, 5 % из них, длились несколько месяцев [23, с. 86].
Нами было выявлено, что преступлению предшествовали циклически повторяющиеся криминогенно-конфликтные ситуации, продолжавшиеся от 3 до 6 месяцев, - 13,5 % , от полугода до 2 лет - 28,3 %, а в 58, 2 % случаев - от 2 до 5 лет и более.
Итак, преступления, совершаемые на семейно-бытовой почве, как правило, являются закономерным следствием острых противоречий и конфликтов между людьми, которые с течением времени дополняются различными по степени тяжести психическими или физическими действиями, перерастающими в физическое или сексуальное насилие.
Полученные нами результаты свидетельствуют о том, что в результате межличностных отношений возникают конфликты:
- семейные (между супругами (сожителями), родителями (опекунами и попечителями, усыновителями и детьми);
- родственные (между близкими родственниками);
- соседские (когда конфликтуют соседи по дому, двору, коммунальной квартире, общежитию);
- иные (конфликтуют друзья и подруги, знакомые, любовники и т.д.).
В литературных источниках предлагались и другие классификации криминогенных ситуаций в сфере семьи и быта.
По характеру эти конфликты бывают разовыми и длящимися, многократными, устойчивыми, неустойчивыми, злостными, агрессивными, премиримыми и непримиримыми, открытыми и скрытыми.
Для семейной сферы характерны такие конфликты, как доминирование, супружеские измены, стремление к освобождению, корысть. Приведенная нами классификация имеет важное познавательное значение, поскольку ориентирует субъектов профилактики на разработку и осуществление специально-сферных мер по предупреждению указанных выше ситуаций.
Таким образом, подавляющее большинство бытовых преступлений является насильственными и обусловлено бытовыми конфликтами. Бытовой конфликт, так же как и бытовая мотивация, выступает стержневым признаком бытового насилия.
Подходы к выделению признаков преступлений, совершаемых на почве бытовых конфликтов, предложены в ряде работ. Но выделяемый существенный признак должен быть всегда однозначно истолкован. Не все предлагаемые авторами определения удовлетворяют данному требованию.
Полагаем, что для современного определения содержательной стороны понятия «бытовое насилие» прежде всего необходимо последовательно отграничить его от других общественно опасных деяний.
Для лица, совершающего бытовое насилие, социальный статус потерпевшего безразличен, поскольку конфликтные отношения с ним обусловлены только выполняемой последним социальной ролью, точнее, одной из ролей - участника бытовых взаимоотношений [24, с. 123].
На наш взгляд, отличительной особенностью бытовых преступлений являются их специфическая направленность, а также своеобразный эмоционально-мотивационный и целевой механизмы.
Характерная
черта этих преступлений состоит в том, что личность потерпевшего становится для преступника объектом конкретной направленности, т.е. преступник стремится причинить вред не вообще какому-либо, а конкретному лицу.
Литература
1. Кудрявцев В.Н., Лунеев В.В. О криминологической классификации преступлений // Государство и право. 2005. № 6.
2. Волков Б.С. Мотив и квалификация преступлений. Казань, 1968.
3. Квашис В.Е. Преступная неосторожность. Владивосток, 1986.
4. Аванесов Г.А. Криминология и социальная профилактика. М., 1980.
5. Криминальная мотивация / Под ред.
В.Н. Кудрявцева. М., 1986.
6. Кудрявцева Н.Ф. Мотивация преступлений и тенденции ее изменения // Вопросы советской криминологии: Материалы научной конференции. М., 1976. Ч. 2.
7. Игошев К.Е. Типология личности преступника и мотивация преступного поведения. Горький, 1974.
8. Антонян Ю.М. Психология убийств. М., 1997.
9. Левертова Р.А. О понятии бытового преступления // Проблемы борьбы с преступностью: Труды Омской высшей школы милиции и Иркутского государственного университета. Омск-Иркутск, 1975. Вып. 4.
10. Криминология / Под общ. ред. А.И. Долговой. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2008.
11. Старков О.В. Предупреждение преступлений. М., 2005.
12. Абельцев С.Н. Семейные конфликты и преступления // Российская юстиция. 1999. № 5.
13. Ильяшенко А.Н. Мотивы насильственных преступлений, совершаемых в сфере семейных отношений // Российский следователь. 2002. № 12.
14. Ким Е.П. Преступность в сфере бытовых отношений: проблемы теории и практики. Смоленск, 2002.
15. Шестаков Д.А. Криминология. Новые подходы к преступлению и преступности. Криминогенные законы и криминологическое законодательство. Противодействие преступности в изменяющемся мире. 2-е изд., перераб. и доп. / Предисл. В.П. Сальникова. СПб., 2006.
16. Кудрявцев В.Н., Лунеев В.В. Укрепление законности и борьба с преступностью. О криминологической классификации преступлений // Государство и право. 2005. № 6.
17. Криминология / Под ред. В.Н. Кудрявцева, В.Е. Эминова. М., 2008.
18. Антонян Ю.М. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении преступления. М., 1973.
19. Костыря Е.А. Проблемы внутрисемейного поведения женщин // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2001. № 1.
20. Шестаков Д.А. Семейная криминология: семья - конфликт - преступление. СПб., 1996.
21. Кони А.Ф. Право на жизнь. М., 1923.
22. Амбрумова А.Г., Бородин С.В., Михлин А.С. Предупреждение самоубийств. М., 1980.
23. Ильяшенко А.Н. Основные черты насильственной преступности // Социологические исследования. 2003. № 4.
24. Кузьмин Е.С. Основы социальной психологии. Л., 1967.
