CC BY
10
пагандироваться. Демонстративная публичная религиозность татар в определенной мере означала бы вызов русским и Российскому государству. Но татары, не желая терять свою идентичность, в то же время не хотят конфликтов с государством и обществом, которые воспринимаются ими если не как «свои», то, во всяком случае, как естественные и привычные для них государство и общество. Поэтому татарская религиозность не демонстративна и скорее проявляется на уровне семьи, в частной, а не в публичной сфере. За сотни лет жизни в русском государстве татары привыкли сохранять приверженность собственной этнической идентичности и ее важнейшему маркеру - исламу, не демонстрируя этого.
В приведенных выше данных заметна еще одна тенденция. Русские в Татарстане демонстрируют религиозность меньшую, чем татары, но большую, чем участники общероссийского опроса. Очевидно, здесь сказывается положение татарстанских русских, которые, хотя и принадлежат к титульной и доминирующей нации в России, в Татарстане оказываются в роли меньшинства. Как меньшинство они, с одной стороны, находятся под воздействием ценностей большинства (в дальнейшем мы увидим, что по очень многим позициям, по которым существуют заметные различия между татарами и участниками общероссийского опроса, татарстанские русские занимают как бы «среднюю» позицию), в частности, более высокой татарской ценности религии. С другой стороны, у них, очевидно, усиливается стремление подчеркнуть свою идентичность, как этническую, так и религиозную.
(Окончание в следующем номере.)
«Новые церкви, старые верующие -старые церкви, новые верующие: Религия в постсоветской России», СПб., 2007 г., с. 345-391.
Сергей Верёвкин,
журналист
АНАЛИЗ СИТУАЦИИ В ИНГУШЕТИИ
В Ингушетии в октябре 2007 г. опять расстреляна русская семья. Не пожалели даже и беременной женщины. «Доколе терпеть этого беспомощного, ни на что не годного Зязикова? - сразу вскипает в мозгу сидящего в теплой московской квартирке обывателя. -
74
Вон, в Чечне, у Кадырова - такого безобразия нет. Не зря ему Героя России дали. Присоединить эту Ингушетию к Чечне, и пусть Рамзан там порядок наводит - у него не забалуешь!» Не забалуешь?
А каковы ингушские реалии сегодня? Почему в маленькой республике в течение нескольких последних месяцев происходят серийные убийства целых семей? Почему бездействует президент республики Зязиков? Ему это выгодно? Со стороны несведущему в истинном раскладе ингушских дел российскому обывателю, и не только москвичу, может показаться именно так - выгодно это Зязикову! Так что же получается - опять не на того Кремль поставил, заменив сделавшего ставку на союз с Масхадовым Руслана Аушева на бывшего генерала ФСБ Зязикова? Отметим, всплеск насилия произошел уже после того, как в Ингушетию были введены крупные силы - 2500 военнослужащих МВД. После их ввода обстановка стала резко обостряться.
Острие ударов террористов направлено в первую очередь на детище Зязикова - программу возвращения в Ингушетию русскоязычного населения. Мало кто знает, что в последнее время в деле реализации этой программы произошли изменения в лучшую сторону. Число вернувшихся составило 65 семей против 36 убывших из республики. Выполнение этой программы курирует лично президент Зязиков, и она не нравится не только террористам-ваххабитам. Как известно, погибший президент Чечни А. Кадыров незадолго до своей гибели также намечал проведение в Чечне подобной программы. Но после его смерти она, по сути, так и не развернулась в полную мощь. Ни преемник Кадырова Алу Алханов, ни сын Кадырова Рамзан программу в действие не запустили. А Зязиков - запустил.
Обращает на себя внимание и другое. Наступление на Зязикова ведется на всех фронтах. Любые меры президента по стабилизации обстановки, любые контртеррористические операции спецслужб против бандитов тут же встречаются злобным и, главное, слаженным воем как в среде правозащитников Ингушетии и России, так и за границей. При этом доморощенные «защитники прав человека» упирают на якобы производимые во время спецопераций пресловутые «нарушения прав человека». А зарубежные «мони-торщики», исправно перепечатывая откровения ингушских «свидетелей» из числа этих «защитников прав человека», обязательно и
75
назойливо вспоминают прошлое Зязикова в ФСБ. Пытаясь создать из него образ некоего современного Берии ингушского разлива.
Самое поразительное - позиция ближайшего соседа Ингушетии - президента Чечни Р. Кадырова. Этот «Герой России» неожиданно оказывается стоящим в одной колонне среди всех тех, кто желает крови Зязикова. Нет, он не призывает сместить Зязикова, отправить его в отставку или судить. Наоборот, Рамзан любит Зязикова как брата. Как старшего брата. И искренне хочет помочь ему, попавшему в беду. Обратите внимание на его слова, проникнутые, безусловно, болью и состраданием: «Чеченская Республика накопила значительный опыт в борьбе с международным терроризмом, и силовые структуры республики готовы оказать посильную помощь братской Ингушетии».
Получается, что генерал ФСБ Зязиков не накопил «значительного опыта в борьбе с международным терроризмом», а Рамзан Кадыров этого опыта имеет «выше крыши». Поэтому и предлагает «неумелому» Зязикову оказать силами своих силовых структур «посильную помощь братской Ингушетии». Попытки оказания такой «помощи» имели место и ранее. Дело в том, что все противники Рамзана Кадырова, причем не обязательно ваххабиты или бандиты, искали спасения именно в Ингушетии. И когда кадыровцы пытались дотянуться до личных врагов своего босса на территории соседнего региона - каждый раз правоохранители Ингушетии оказывали «братьям» из Чечни решительный отпор. Теперь же, если бы «неумелый» Зязиков согласился на искреннюю помощь «младшего брата» Рамзана, то просчитать результаты такой «помощи» не составит особого труда.
Легко просчитывается и другой аспект этой проблемы. Как сможет Рамзан оказать такую помощь на деле? Только в том случае, если Чечня и Ингушетия вновь будут объединены в одну республику. Подобные намеки робко делал еще предшественник Рамзана на посту президента Чечни Алу Алханов, предлагая объединиться родственным народам Ингушетии и Чечни в Вайнах-скую республику Нохчей-Чу. Рамзан, как человек прагматичный, заходит с другой стороны. Он, Рамзан, «Герой России и опытный борец с международным терроризмом», быстро наведет порядок в Ингушетии. Надо только объединить две республики под его началом. А как они будут называться - Вайнахской республикой, Нох-чей-Чу, Горской республикой - без разницы. Главное, чтоб глав-
76
ным был он. И воцарятся здесь такие же «мир и спокойствие», как в Чечне. И станет тогда Кадыров президентом всех вайнахов.
Кстати, о президенте всех чеченцев. Да-да, Кадыров - глава не только тех чеченцев, что строят и восстанавливают республику, добывают нефть, охраняют труд мирных соплеменников. Он президент и тех чеченцев, что одурманенные ваххабитами и соблазненные их долларовыми подачками прячутся по лесам, горам и схронам. Минируя дороги и машины, готовя смертников и развращая молодежь своими «подвигами». Первых - он защищает, вторых - должен обезвредить, наказать, по возможности перевоспитать.
К чему это? К тому, что в октябре 2007 г. было пятилетие захвата террористами из числа чеченцев Дома культуры на Дубровке, пресловутый «Норд-Ост». Три дня, которые потрясли не только Россию, но и всех честных людей во всем мире. Три долгих страшных дня, и сотни невинных жертв. В свое время президент Германии К. Аденауэр извинился перед народом Израиля за преступления против евреев тех немцев, что выступали под знаменем национал-социализма. Извинился, несмотря на то, что сам пострадал от нацистов. Хочется предложить президенту всех чеченцев «Герою России» Р. Кадырову в скорбный год пятилетия «Норд-Оста» приехать в Москву, к Дому культуры на Дубровке. И возложить цветы в этом печальном месте. А главное, и непременное - извиниться перед москвичами и всеми жителями России от имени всего чеченского народа - за Дубровку, за улицу Гурьянова, за взорванное метро, за Каспийск, за Будденовск, за Кизляр, за изнасилованное и выдавленное из Чечни русскоязычное население.
«Наше время», М., 2007г., № 41, октябрь.
Сергей Маркедонов, кандидат исторических наук «РУССКИЙ ВОПРОС» В СЕВЕРОКАВКАЗСКОМ ИЗМЕРЕНИИ
Серия трагических событий в Ингушетии в 2006-2007 гг. снова актуализировала «русский вопрос» на Северном Кавказе. К сожалению, проблемы русских в одном из самых сложных регионов России остаются сегодня вне фокуса внимания. Отечественные правозащитники, как правило, весьма чувствительные к проявле-
77
