CC BY
15
обретались дорогостоящие костюмы для бойцов. На помывку личного состава средств, наверное, уже не хватило.
На территории мясоперерабатывающего комбината находится 40 тонн аммиака, необходимого для холодильных камер. Все предприятия, работающие с аммиаком, считаются опасным производством и стоят на особом учете у милиции. Аммиак может взорваться от малейшей искры. 40 тонн бабахнут так, что снесет все окрестности, включая 68-е отделение милиции Московского района Санкт-Петербурга, сотрудники которого зашли на особо опасный завод, увидели там хорошо вооруженных чеченцев и тут же ретировались.
А если бы эти хорошо вооруженные чеченцы оказались террористами? Ладно, рядовые милиционеры боятся за свою драгоценную жизнь. Но хотя бы позвонили в ФСБ или вызвали ОМОН. Журналистов бы позвали на худой конец, чтоб шум подняли. Но нельзя же так благоговеть перед Героями России, чтоб начисто терять рассудок при виде их паспортов.
Сулим Ямадаев, командир батальона «Восток» Главного разведывательного управления Генштаба, - соратник премьера Чеченской Республики Рамзана Кадырова. Его бойцы - пехота премьера, его «кнут». «Пряники» премьер раздает сам: например, те же источники из московской диаспоры утверждают, что месяц назад в Центорое Ямадаеву были прилюдно подарены два джипа и крупная сумма долларов. В сентябре Рамзан Кадыров заявил, что готов взяться за урегулирование конфликта в Кондопоге. Санкт-Петербург как раз стоит на пути из Чечни в Карелию. Возможно, здесь был сделан привал. Ребята остановились потренироваться.
В. Речкалов,
журналист
НА КАВКАЗЕ УБИТ ПОСЛЕДНИЙ ЧЕЧЕНСКИЙ МИЛИЦИОНЕР, НЕ ВОЕВАВШИЙ ПРОТИВ РУССКИХ
На Кавказе убит последний чеченский милиционер, который не воевал против русских. Начальник штаба ОМОНа Бувади Дахи-ев. Убит по ошибке, между делом. Никто и не заметил. Бувади все 24
всегда делал правильно. Не верил на слово вождям. Не суетился между ними. Ошибся он лишь однажды...
В сентябре 2006 г. на границе Ингушетии и Чечни вспыхнул бой между ингушскими и чеченскими милиционерами. Погибли восемь человек - два ингуша и шестеро чеченцев. Бувади приехал на место спустя час после начала перестрелки. Приехал как начальник, разобраться, что происходит. Вышел из машины и был смертельно ранен автоматной очередью, пущенной с ингушского блокпоста.
Теперь у каждой стороны своя правда. Чеченцы говорят, что приехали в Ингушетию задержать преступника. Ингуши уверяют, что приняли чеченских коллег за бандитов. Слишком вызывающе они себя вели. И те и другие недоговаривают. Незадолго до этого уголовник-ингуш Герихан Темурзиев, за которым и приехали чеченцы, сдуру угнал из Грозного машину одного из влиятельных кадыровцев. Темурзиева вычислили, машину он сразу вернул, но кадыровцы решили еще проучить жулика и отправили за ним в Ингушетию опергруппу и чеченский ОМОН. Все необходимые для задержания документы у чеченцев были. Ингушские милиционеры, охранявшие границу, прекрасно знали, что перед ними не бандиты, а такие же милиционеры, но выпустить их так просто из Ингушетии не могли, не позволяло мужское достоинство. Темурзиев, каким бы он ни был, - свой, а милиционеры, пусть и с бумагами, -чеченские. Ингуши попытались придраться, обыскать автобусы, посильнее унизить чеченцев. Случись это в другом месте, все бы закончилось бюрократической нервотрепкой, искусным издевательством одних представителей власти над другими. Но здесь сразу началась драка и стрельба.
Восемь погибших, 19 раненых - немыслимые потери для мирной территории. Но уже через сутки инцидент был исчерпан взаимными извинениями высоких начальников. «Это роковая, трагическая ошибка», - сказал президент Ингушетии Зязиков. «Это не должно негативно сказаться на взаимоотношениях двух братских народов», - поддержал его премьер Чечни Кадыров. Договорились - будут дружить и дальше. После таких расшаркиваний мертвым остается встать и пойти по домам.
Ингушские и чеченские власти оказались в ситуации, ответственность за которую не на кого свалить. Вот они и преподносят
трагедию как нечто заурядное. Так, ерунда, «роковая ошибка», «несогласованность действий правоохранительных органов». Если бы восьмерых милиционеров убили боевики, это стало бы поводом для крупномасштабной спецоперации на чечено-ингушской границе. Если бы тех же милиционеров по ошибке перестрелял какой-нибудь славянский спецназ, весь мир узнал бы о геноциде на Северном Кавказе. А здесь получается внутренняя вайнахская ссора. Ингуши и чеченцы - вайнахи. В переводе на русский - свои люди.
Скажу то, чего не могут сказать первые лица. Эта бойня - результат федеральной политики в Чечне. И если подходы останутся прежними, подобные кровавые «братские» стычки могут произойти в любой республике Северного Кавказа, куда наведается чеченская милиция. Главная загадка этой трагедии во взаимной смертельной ненависти двух «братских народов». А вызвана она непомерным возвышением в Чечне Рамзана Кадырова, которого в соседних республиках воспринимают как выскочку, получившего карт-бланш на действия по всему региону. Поэтому любые выезды чеченских милиционеров за пределы своей республики рассматриваются как агрессия бывших боевиков, облеченных неограниченной властью. А на агрессию отвечают огнем.
Даже если поверить ингушам, что они приняли чеченцев за похитителей, то как объяснить огонь с трех точек по Бувади Да-хиеву. Начальник штаба чеченского ОМОНа приехал на место боя спустя час после его начала - от Грозного до границы 50 километров. Всем все уже было ясно. Бувади человек известный, часто появлявшийся в телевизоре. Приехал на служебной машине, при всех регалиях. Шел к ингушам без оружия. Это не ошибка. Это зоркая ненависть. Весной 2003 г. погиб командир чеченского ОМОНа Муса Газимагомадов. В отряде ждали, что командиром поставят его заместителя, боевого товарища и единомышленника Бувади Дахие-ва. ОМОН того времени принципиально отличался от других чеченских подразделений, где заправляли бывшие бандиты. Покойный Муса Газимагомадов никогда не воевал на стороне боевиков, имел к кадыровцам свои счеты и держался с отрядом особняком, фактически подчиняясь не руководству республики, а напрямую федеральному центру. Это не устраивало тогдашнего главу Чечни Ахмада Кадырова, и после смерти Газимагомадова он проталкивал в командиры своего человека. Назревал скандал. На офицерском 26
собрании омоновцы, в том числе и Бувади Дахиев, пообещали сложить оружие, если командира назначат со стороны. Оттуда его и назначили. Новый командир разбавил отряд своими людьми, отремонтировал свой кабинет. Развесил по стенам портреты Ахмада Кадырова. Есть у российской власти железный принцип, которым она пользуется на Кавказе уже 300 лет, - опираться только на бывших врагов. Оружие омоновцы не сложили.
«Что ж вы так?» - спросил я Бувади при встрече. При новом командире он так и остался начальником штаба. «Главное - сохранить отряд», - сухо ответил Бувади. Это была его личная ошибка. Компромисс, на который не следовало идти. Из-за этого Бувади погиб. Ненависть к бывшим боевикам, нагло и с одобрения центра захватившим всю власть в республике, распространилась и на него, ни дня не воевавшего против России. И он попал под перекрестный огонь этой ненависти. Компромиссы с совестью нигде до добра не доводят. В Москве можно потерять репутацию. А на Кавказе убьют.
«Московский комсомолец», М., 18 сентября 2006 г.
Леонид Ланда,
востоковед (Санкт-Петербург) Александр Иванов, журналист
В ДАГЕСТАНЕ НАЦИОНАЛЬНАЯ И РЕЛИГИОЗНАЯ ИДЕНТИЧНОСТИ СКЛАДЫВАЛИСЬ ПАРАЛЛЕЛЬНО
Республика Дагестан, бесспорно, претендует на статус наиболее исламизированного субъекта Российской Федерации (конечно, если не считать Чечню). К 2005 г. здесь действовали свыше 1500 мечетей, а каждый четвертый житель Горного (аваро-андо-цезского и даргинского) Дагестана совершал хадж в Мекку. В то же время республика известна невероятной этнической пестротой: здесь проживают представители более 30 национальностей, порой даже лингвистически относящихся к разным языковым семьям.
В условиях Кавказа представители каждой коренной этнической группы стараются подчеркнуть «особый путь» своего народа,
27
