CC BY
27
Аналитическое будущее время в языке русских цыган как калька
с восточно*
славянских языков
Analytic Future Tense in Russian Romani as a Calque from Eastern Slavic
Кирилл Александрович Кожанов
Институт славяноведения РАН, Москва, Россия
Kirill A. Kozhanov
Institute for Slavic Studies
of the Russian Academy of Sciences,
Moscow, Russia
Резюме
В статье обсуждается развитие аналитического будущего времени в языке русских цыган. В этом диалекте цыганского языка существует особый способ для выражения будущего времени с помощью вспомогательных глаголов авэла 'приходить' и лэла 'брать, взять'. Развитие этих аналитических конструкций связывается с влиянием восточнославянских языков. В цыганском языке глагол авэла также используется как будущее время глагола-связки 'быть', поэто-
* Автор выражает искреннюю благодарность М. В. Ослону за обсуждение предварительной версии статьи, а также за существенные замечания анонимному рецензенту и участникам обсуждения доклада по настоящей теме, представленного на конференции "Системные изменения в языках России" (ИЛИ РАН, С.-Петербург, октябрь 2014 г.) и заседании отдела типологии и сравнительного языкознания ИСл РАН (апрель 2015 г.). Исследование выполнено при поддержке гранта РФФИ № 14-06-31038 "Создание корпуса языка русских цыган" (руководитель — К. А. Кожанов).
This is an open access article distributed under the Creative Commons Attribution-NoDerivatives 4.0 International
му его употребление в качестве вспомогательного глагола для образования будущего можно трактовать как кальку со славянских конструкций с глаголом буду. В статье доказывается, что использование вспомогательного глагола лэла является "окаменевшей" калькой со старорусского, в котором глагол яти вплоть до XVI в. оставался одним из главных способов для образования будущего времени. Также показывается, что нет чёткого семантического различия между этими двумя конструкциями, предпочтение отдаётся одной из них в зависимости от говора или идиолекта. Наконец, советская литература на цыганском языке содержит интересные примеры, иллюстрирующие то, как глагол лэла начинает функционировать как будущее время глагола-связки.
Ключевые слова
будущее время, цыганский язык, диалект русских цыган, восточнославянские языки, языковые контакты, заимствование модели
Abstract
This paper discusses the development of the analytic future in Russian Romani. In this Romani dialect, an analytic future tense can be expressed by means of the two auxiliary verbs avela 'to come' and lela 'to take.' This article argues that the development of this analytic future was induced by contact with Eastern Slavic languages. In Romani, the verb avela also functions as the future form of the copula, thus its use as an auxiliary to derive future tense is a calque from the Slavic construction with the verb hudu 'I will.' In the article it is argued that the use of the verb lela as an auxiliary is a "fossilized" calque from Old Russian, in which the verb jati 'to take' was, up to the 16th century, one of the main ways to derive the future tense. It is also shown that there is no clear semantic distinction between the two constructions, and that preference is given to one or the other depending on the areal variety or even idiolect. Finally, Soviet Romani literature offers interesting cases that demonstrate when the verb lela begins to function as a future tense copula.
Keywords
future tense, Romani, Russian Romani, Eastern Slavic languages, language contact, PAT(tern) -borrowings
1. Введение
В современных диалектах цыганского языка наблюдается значительная вариативность в том, как выражается будущее время, поэтому некоторые исследователи считают, что в протоцыганском языке будущее время специально не маркировалось, ср., например, [Matras 2002: 157].
В языке русских цыган1 будущее время может быть выражено несколькими способами: во-первых, синтетические "долгие" формы,
1 В литературе также распространён термин севернорусский диалект цыганского языка; на этом диалекте говорят цыгане этнической группы русскарома, предки которых переселились в Россию в начале XVIII в.
образуемые с помощью постфикса -а, присоединяемого к личным окончаниям,2 могут интерпретироваться как в настоящем, так и в будущем времени, ср. мэлава 'я беру' и 'я возьму'; во-вторых, будущее время могут обозначать аналитические конструкции, которые образуются при помощи вспомогательных глаголов лэла 'брать' или авэла (встречается также вариант с протетическим й— явэла) 'приходить', союза тэ и обычно согласуемого по лицу и числу с субъектом глагола в "краткой" форме настоящего времени,3 ср.:
(1) a. мэ л-а'ва тэ баг-ав
ялт брать-PRs.lsc comp петь-PRs.lsc 'я буду петь' досл. 'я беру/возьму петь' b. мэ ав-ава тэ баг-ав
fl.DIR Приходить-PRS.ISG COMP ПеТЬ-PRS.lSG 'я буду петь' досл. 'я приду/буду петь'
Разница между синтетическими и аналитическими формами будущего времени состоит прежде всего в видовой интерпретации: синтетические формы могут использоваться только в перфективном значении (поэтому такие формы иногда называют будущим совершенным, см., например, [Истомин 1900: 58]), тогда как аналитические конструкции обычно описывают прогрессивные и хабитуальные ситуации (поэтому такие формы часто называют будущим несовершенным [ibid.: 60-61; Сергиевский 1931: 57-58, 60; Вентцель 1964: 76]). Не вдаваясь подробнее в семантику глагольных форм, мы можем сказать, что распределение будущего I (т. е. синтетического) и будущего II (т. е. аналитического) в русскоцыганском диалекте сильно напоминает употребление простого и сложного будущего в русском языке. Принципиальное отличие русскоцыганских глаголов от русских состоит в том, что глагольные формы не имеют закреплённой видовой характеристики. Так, двоякую временную интерпретацию имеют в том числе префиксальные глагольные формы: они могут интерпретироваться в будущем времени, ср. забагйва4 'я запою', добагйва 'я допою' и т. д., копируя соответствующие русские формы, или в настоящем времени, ср. те же примеры со
2 Подавляющее большинство финитных форм настоящего/будущего времени имеют постфикс -а. "Краткие" формы без этого постфикса в независимой позиции встречаются крайне редко и обычно обозначают только настоящее время.
3 Отметим, что в целом в цыганском языке инфинитива нет, так что второй глагол, присоединяемый к первому с помощью особого союза и обычно согласуемый
с субъектом по лицу и числу, является неким аналогом инфинитивной конструкции, подобно тому, как это устроено в других языках балканского союза, см. [Friedman 1986].
4 Здесь и далее жирным выделяются заимствованные приставки.
значением 'я запеваю' и 'я допеваю' соответственно, копируя формы славянского вторичного имперфектива.
В общем виде способы выражения настоящего и будущего времени в русском диалекте цыганского языка, а также семантика этих форм отражены в Таблице 1.
Таблица 1. Система настоящего и будущего времён в языке русских цыган
Время Маркирование Пример Видовое значение
Настоящее основа наст. вр. + личные окончания + -(а) мэ кэр-ав-а 'я делаю' мэ сыкав-ав-а 'я показываю' продолжительное, повторяющееся
Будущее I (синтетическое, простое) основа наст. вр. + личные окончания + -а мэ скэр-ав-а 'я сделаю' мэ сыкав-ав-а 'я покажу' перфективное
Будущее II (аналитическое, сложное) вспомогательный глагол лэла 'брать' / авэла 'приходить' ("долгая" форма) + союз тэ + настоящее время (краткая форма) л-ав-а / ав-ав-а тэ кэр-ав 'я буду делать' продолжительное, повторяющееся
Далее речь пойдёт только об аналитическом способе выражения будущего времени, и обсуждение будет построено следующим образом: сначала мы рассмотрим происхождение аналитического будущего, в частности, ответим на вопрос, почему в качестве вспомогательных используются именно глаголы авэла 'приходить' и лэла 'брать'. Затем мы обсудим, существует ли конкуренция между этими двумя глаголами и какие факторы могут быть в ней задействованы. Наконец, образование будущего времени в языке русских цыган будет рассмотрено в более широкой ареаль-ной перспективе.
2. Происхождение сложного будущего
со вспомогательным глаголом авэла 'приходить'
Конструкция со вспомогательным глаголом авэла 'приходить' не упоминается в имеющихся описаниях диалекта русских цыган, ср. [Истомин 1900: 60-61; Сергиевский 1931: 57, 60; Вентцель 1964:
76], но встречается в диалектных текстах, опубликованных В. Н. ДоБровольским [1908], ср. (3), а также описывается в неопубликованной грамматике цыганского языка того же автора [idem 1893: лл. 148-149].
(3) Мэ ту-ке пхэн-ава, со ише фэдыр тут fl.NOM ты-dat сказать-lsG.PRs что ещё лучше ты.лсс ав-эла тэ жалин-э.
np^oAOTb-3sG.PRs comp жалеть-3sG.PRs
'Я тебе скажу, что ещё лучше тебя [он] будет жалеть' [idem 1908: 11].
Данная конструкция не раз фиксировалась нами в речи русских цыган из Смоленской и Новгородской областей, так что нет сомнения в том, что она существует до сих пор.
Кроме основного значения 'приходить', ср. (4), глагол авэла также используется как будущее время глагола-связки 'быть', ср. (5).
(4) Авь-я вари-сав-о чав-о и приходить-3sG.psт iNDEF-KaKo^dir.sG.M парень-dir.sG и от-лы-я ман-ге ромн-я. .. PRF-брать-3sG.psт я-dat жена-obl.sG
'Пришёл некий парень и отнял у меня жену. . .' [ibid.: 23].
(5) Коли д-эла о дывэл, саро 'в-эла шукар... если давать-SsG.PRs art ботом^ всё приходить-Зваргв хорошо 'Если даст бог, всё будет хорошо . . .' [ibid.: 33]
Таким образом, основываясь на употреблениях типа (5), можно заключить, что использование глагола авэла в качестве вспомогательного для образования будущего времени, скорее всего, калькирует славянские конструкции с глаголом буду.
3. Происхождение сложного будущего
со вспомогательным глаголом лэла 'брать'
Конструкция с глаголом лэла для образования будущего времени впервые5 фиксируется в неопубликованной грамматике М. Григорьева [1551], ср. (6), а затем описывается во всех последующих грамматиках диалекта русских цыган как основной способ для образования т. н. "несовершенного" будущего времени.
5 В имеющихся записях русскоцыганского диалекта более раннего времени контексты с будущим временем не встречаются.
(6) ёв л-эла тэ- мар-эс 6 oH.dir брать-PRs.SsG comp 6mb-PRs.2sG 'он будет бить' [Григорьев 1851: л. 12об.]
Грамматикализация глагола 'брать' для выражения будущего времени типологически необычна, ср. [Heine, Kuteva 2002: 288; 2005: 105], отчасти поэтому возникновение данной конструкции некоторыми исследователями, см., например, [Русаков 2004: 31], связывается с употреблением глагола лэла 'брать' в качестве фазового (начинательного) глагола, ср.:
(7) И лы-я тэ 6ixH-3A и бiянд-я ракл-ор-эс. и 6paTb-3sG.psT comp рожать-ßsG.PRs и рожать-SsG.psT мальчик-
DIM-OBL.SG
'И начала [она] рожать, и родила [она] мальчика' [Добровольский 1908: 12].
Иными словами, предполагается, что сложное будущее время в языке русских цыган появилось в результате грамматикализации ингрессив-ной конструкции, таким образом, оно оказывается в группе перифрастических будущих времён с начинательным значением, ср., например, грамматикализацию глаголов со значениями 'становиться; начинать' для выражения будущего времени [Heine, Kuteva 2002: 64-65].
В то же время "внутриязыковое" развитие конструкции без какого-либо влияния со стороны других языков кажется маловероятным: диалект русских цыган является сильно интерферированным и характеризуется всесторонним влиянием русского языка, ср. [Русаков 2004: 20; Rusakov 2001: 313]. Кажется логичным считать, что восточнославянское сложное будущее должно было повлиять на развитие аналогичной по семантике и структуре конструкции в языке русских цыган. Поэтому нам видится абсолютно правильным искать объяснение этой конструкции в контактном влиянии. Так, согласно А. Ю. Русакову [2004: 30], на развитие аналитической конструкции в русскоцыганском могла повлиять русская конструкция с глаголом стану, а в диссертации А. Тенсера [Tenser 2008: 141, 226] выбор вспомогательного глагола объясняется русской конструкцией типа возьму сделаю. В то же время странно ожидать, что при копировании грамматического явления за модель была взята сравнительно редкая для языка-источника конструкция. Так, согласно анализу, приведённому в статье [МолдовАН 2010], конструкция стати + инфинитив, хотя, по всей видимости, является общеславян-
6 В примере М. Григорьева второй глагол не согласуется с первым (и, соответственно, с субъектом). Такие случаи изредка встречаются в русскоцыганском диалекте (при этом в качестве основной формы по умолчанию обычно выбирается 2 л. ед. ч.) и могут рассматриваться как пример "нового инфинитива"; о новых "инфинитивных" образованиях в цыганских диалектах см. [Bqretzky 1996].
ской, была распространена в разговорном древнерусском языке и несколько активизировалась начиная с XVI в., всё равно была довольно маргинальной. Ожидается, что калькируется широко распространённая конструкция. Также маловероятно, что для калькирования этих русских конструкций был взят другой вспомогательный глагол. Видимо, поэтому высказывалась также точка зрения, согласно которой на развитие сложного будущего со вспомогательным глаголом лэла 'брать' оказал украинский язык, в котором существуют глагольные формы типа читатиму 'буду читать', где -му — реликт старого глагола яти 'взять' [Boretzky 1999: 174], ср. также [Русаков 2004: 30].
Хотя гипотеза о калькировании форм с яти 'взять' кажется правдоподобной, сложно поверить в то, что на язык русских цыган мог так существенно повлиять украинский язык.7 Ответ на вопрос о происхождении цыганских форм с лэла нуждается в уточнении.
Прежде всего следует уточнить, когда предки русских цыган оказались в контакте с восточнославянскими языками. Первое свидетельство о цыганах на русскоязычной территории относится к началу XVIII в.: шотландский путешественник Джон Белл, возвращаясь из Китая в 1721 г., остановился в Тобольске и записал местные рассказы о недавно прибывших в город цыганах, кочующих между Польшей и Сибирью [Bell 1788: 205-206]. За 1722 г. упоминается челобитье цыгана Масальского, просящего Сенат отдать ему в ведение всех цыган Смоленской губернии [Соловьев 1896: 774]. Таким образом, кажется неудивительной часто цитируемая запись из азбуковника XVII в., что цыгане "ест люди вполши а поидоша от нЬмець" и следующий из неё вывод о том, что цыгане в то время "не заходили еще въ Россш" [Вос-токов 1842: 5].8 Однако все эти свидетельства предшествуют разделам Польши, так что вполне возможно, что цыгане в восточных частях Речи Посполитой могли оказаться значительно раньше, например, согласно рассуждениям польского историка Л. Мруза, уже в XV в. [Mroz 2001: 51]. Логика Л. Мруза следующая: хотя первые документы о цыганах в
7 Заметим, что, с одной стороны, в сэрвицком диалекте цыганского языка, испытавшем наибольшее влияние со стороны украинского языка, сложное будущее также существует, но образуется только при помощи глагола авэла, но не лэла. С другой стороны, предки русских цыган едва ли когда-либо находились в контакте с украинскими говорами, хотя есть некоторые лексемы, свидетельствующие о возможном пребывании в полесском (?) регионе, ср. заимствования бйда 'беда; тюрьма', винйка 'веник' с рефлексом п>и, а также вариант глагольной приставки ви-.
8 Ср., впрочем, недавнюю критику азбуковников как источника для датировки прибытия цыган в Россию, например, [Смирнова-Сеславинская 2016]. Азбуковники чаще всего были не оригинальными произведениями справочного характера и содержали данные, переведённые из разных других источников (в том числе польских).
восточных частях Речи Посполитой относятся лишь ко второй половине XVI в.,9 в них идёт речь уже об оседлых цыганах, что очевидно предполагает более раннее прибытие на эту территорию. По всей видимости, этим же временем стоит датировать первые контакты цыган с восточнославянскими языками.
Диалект русских цыган принадлежит к северо-восточной группе диалектов цыганского языка, которую некоторые исследователи предлагают называть "макродиалектом с крупными локальными разновидностями" [Черенков 2013: 7]: в эту группу также входят диалекты польских, белорусских, литовских и латышских цыган. Чрезвычайно важно, что аналитическое будущее развилось только в диалектах русских и белорусских цыган.
Таким образом, необходимо посмотреть на то, как выражалось будущее время в восточнославянском ареале в XV-XVI вв.
У всех предков современных восточнославянских языков в XIV-XVI вв. одним из основных вспомогательных глаголов для выражения будущего времени был глагол яти 'взять', см. свидетельства о русском [Борковский, Кузнецов 2006: 285-288], украинском [Бевзенко 1960: 323-327; Нимчук 1978: 293-296; Жовтоврюх et al. 1980: 213-215] и белорусском [Журауск 1988: 185-187] языках. Например, по подсчётам М. Юрковского на основе словаря староукраинского языка XIV-XV вв., вспомогательный глагол имати (яти) используется в более 50% всех форм сложного будущего времени (из них с глаголом яти — 48%) [Юрковский 1991: 102].
Важно подчеркнуть, что в литературе традиционно, но ошибочно смешивают глаголы имтти, имати и яти в качестве вспомогательных для образования будущего времени. Хотя эти глаголы и являются однокоренными (производными от корня *jbm-), их значение и происхождение различались [Danylenko 2011: 153-155; Юрьева 2009; 2011]. Сложное будущее со вспомогательным глаголом имтти характеризовалось модальным значением необходимости, непременности, в то время как конструкции с яти не несли дополнительных модальных коннотаций и были связаны с начи-нательностью [Andersen 2006]. Кроме того, будущее время могло выражаться и другими ингрессивными конструкциями, например, с глаголами начьну, почьну. Согласно наблюдениям И.С. Юрьевой [2011], глагол имтти для обозначения будущего времени встречается только в книжном стиле, в то время как яти в большей степени
9 Часто цитируемая виленская доверительная грамота 1501 г., опубликованная Т. Нарбутом [Ылквитт 1830: 170-172], как убедительно доказал Л. Мруз, является фальсификацией [MR6z 2001: 47-50].
КлгШ А. Kozhanov | 257
характерен для делового письма и, по всей видимости, был широко распространён в разговорной речи. При этом в определённый период в инфинитивных конструкциях формы глагола имати (при этом не исконные емлю, емлеши, и т.д., а новые — имаю, имаеши и т. д.) так же, как и формы глагола яти, начали соотноситься с глаголом имтти (т. е. произошло смешение парадигм), в результате чего у глагола имтти "сосуществовали" три разные парадигмы — ^ имамь, имаши; п) имаю, имаеши и ш) имоу, имеши [Юрьева 2011: 80].
Таким образом, сложное будущее с глаголом лэла, которое мы встречаем в языке русских цыган, можно трактовать как "окаменевшую" кальку с восточнославянской конструкции с глаголом яти: предки русских цыган, оказавшиеся в контакте с восточнославянскими языками в ХУ-ХУ1 вв., копировали широко распространённую на тот момент конструкцию, а затем эта конструкция закрепилась.
4. Конкуренция глаголов авЭла и лэла
Согласно обобщению, приводимому в неопубликованной грамматике В. Н. Добровольского [1893: лл. 150-150об.], вспомогательный глагол лйва используется с непереходными глаголами, а авйва — с переходными и глаголами движения. Однако простой анализ примеров из текстов [idem 1908] не подтверждает такого распределения, хотя заметим, что глагол авэла в качестве вспомогательного используется чаще.10
Тем не менее некоторые отличия в семантике двух глаголов можно установить: у конструкций с авэла нет никаких дополнительных лексических или модальных контекстов, в то время как у аналитического будущего с лэла часто наблюдается дополнительное значение 'начало действия; вхождение в состояние', ср.: (8) Придык одой мирэ ромн-я,
присмотретьлмр^с там мой жена-oBL.sc.F
сыр л-эла тэ б^н-эл!
как брать-PRs.ßsG сомр рожать-PRs.ßsG 'Присмотри там за моей женой, когда начнёт/будет рожать]' [Добровольский 1908: 12].
Хотя вариативность в рамках диалектов русских цыган описана плохо, в целом нет сомнений в том, что используются оба вспомогательных
10 Запись морфосинтаксической анкеты в г. Смоленске (т. е. из того же региона, что и записи В. Н. Добровольского) в 2013 г. от М. Беловой (1987 г. р., русска рома): сложное будущее представлено лишь формами с глаголом авава, а предложенные примеры с лава были оценены отрицательно.
глагола, но в некоторых регионах (или идиолектах) существует тенденция к более частому использованию только одного из них.
В письменном цыганском языке, создававшемся в Советском Союзе в 1920-30-х гг., сложное будущее время выражалось только при помощи глагола лэла. В то же время встречаются отчасти курьёзные примеры, когда в результате отождествления цыганского сложного будущего со сложным будущим в русском цыганский глагол лэла 'брать' начинает использоваться в качестве будущего времени глагола-связки 'быть', ср.:
(9) . . . сар-эн-гэ л-эла дыкх-н-о сыр дывэс —
Весь-OBL.PL-DAT 6paTb-PRS.3sG ВИДеТЬ-PP-M.DIR.SG как 4eHb.DIR.SG
сав-и бар-и бут-ы кэр-д-я
какой-F.DiR.SG большой-F.DiR.SG работа-DiR.sg дeлать-psт-3sG и кэр-эла О-советск-о власть
и дeлать-PRS.3sG Агт-советский-DiR.SG власть. DIR. SG '. . . всем будет видно (= ясно) как день — какую большую работу делала и делает Советская власть' (Романы зоря, № 1, 1927).
5. Заключение
Сложное будущее время в языке русских цыган развилось под влиянием восточнославянских языков и является ярким примером грамматического заимствования модели (англ. РАТ^егп)-Ьоггош^): конструкция с вспомогательным глаголом авэла копирует славянские конструкции с глаголом буду, а конструкция с вспомогательным глаголом лэла копирует широко распространённую в регионе на момент первых контактов цыган с восточными славянами (предположительно в ХУ-ХУ1 вв.) конструкцию со вспомогательным глаголом 'возьму'.11 При этом, вероятно, наличие в цыганском языке ингрес-сивной конструкции с глаголом 'брать' повлияло на употребление сложного будущего с лэла в диалекте русских цыган: дополнительное ингрессивное значение у конструкций со вспомогательным глаголом лэла отличает их от конструкций с глаголом авэла, у которых никакой дополнительной семантики не наблюдается. Стоит также отметить, что калькирование этой восточнославянской конструк-
11 Заметим, что схожее использование глагола fogni 'взять, брать' для образования будущего времени в венгерском языке иногда объясняют славянским влиянием [Andersen 2006: 33], хотя такое объяснение вызывает сомнения [Danylenko 2011: 154; 2013: 152-153]. В качестве комментария добавим, что венгерская конструкция, в отличие от славянской и русскоцыганской, может также иметь перфективную интерпретацию [Palf fy-Muhoray 2013].
ции означает, что предки русских цыган должны были оказаться в контакте с восточнославянскими языками не позднее XVI в.
На данный момент в речи русских цыган для образования аналитических форм будущего времени могут использоваться оба вспомогательных глагола, хотя в некоторых вариантах русскоцыганского диалекта, особенно в речи молодых носителей, есть тенденция к употреблению сложного будущего времени только с глаголом 'буду' (очевидно, в результате усиливающегося влияния русского языка). В то же время парадоксальным образом влияние русского языка приводит к дополнительным отличиям в употреблении анализируемых глаголов: так, в письменном цыганском языке 1920-30-х гг. в результате соотнесения цыганского и русского вспомогательного глагола в аналитических формах будущего времени произошла грамматикализация глагола лэла как формы будущего времени глагола-связки 'быть'.
В целом аналитическое будущее время, развившееся в языке русских (и белорусских) цыган, представляет собой яркий пример грамматического заимствования, сохранившего конструкцию, утраченную в языке-источнике, и получившего возможность дальнейшего развития в языке-реципиенте.
Сокращения
1, 2, 3 — 1, 2, 3 лица; art — артикль; comp — подчинительный союз; dat — дательный падеж; dir — прямая основа; F — женский род; fut — будущее время; m — мужской род; neg — отрицание; OBL — косвенная основа; PL — множественное число; pp — пассивное причастие; prs — настоящее время; pst — прошедшее время; sg — единственное число.
Библиография Рукописи Григорьев 1851
Григорьев М., Формы и словарь цыганского языка, 1851. Хранится в Архиве востоковедов Института восточных рукописей РАН (С.-Петербург), Р. I. Оп. 9. № 33 (1-2). Добровольский 1893
Добровольский В. Н., Киселевские цыганы. Грамматика, 1893. Хранится в С.-Петербургском филиале Архива РАН , Ф. 87, оп. 2, № 12.
Литература и опубликованные источники Бевзенко 1960
Бевзенко С. П., 1сторичнаморфологiяукратськогмови, Ужгород, 1960.
Борковский, Кузнецов 1963/2006
Борковский В. И., Кузнецов П. С., Историческая грамматика русского языка, Москва, 1963 (репринт: 2006).
Вентцель1964
Вентцель Т. В., Цыганский язык (севернорусский диалект), Mосква, 1964. Востоков 1S42
Востоков А., Описание русских и словенских рукописей Румянцевского музеума, С.-Петербург, 1S42. Добровольский 190S
Добровольский В. Н., Киселевские цыгане, 1: Цыганские тексты, С.-Петербург, 190S.
Жовтобрюх et al. 19S0
Жовтобрюх M. А., Волох О. Т., Самшленко С. П., Слинько I. I., кторична граматика yкраïнськоïмови, Кшв, 19S0.
Журауск1 19SS
Журауск1 А. I., рэд., Мова беларускайтсьменнасщXIV-XVIII стст., Miнск, 19SS.
Истомин 1900
Истомин П., Цыганский язык, Mосква, 1900.
MoлдoвAH 2010
MoлдoвAH А. M., "К истории фазового глагола стать в русском языке", Русский язык в научном освещении, 1 (19), 2010, 5-17.
Н1МЧУК 197S
Н1МЧУК В. В., ред., Iсторiяyкраïнськоïмови: Морфологiя, Кшв, 197S. Русаков 2004
Русаков А. Ю., "Интерференция и переключение кодов (севернорусский диалект цыганского языка в контактологической перспективе)" (Диссертация на соискание ученой степени д. филол. наук, Институт лингвистических исследований РАН, С.Петербург, 2004).
Сергиевский 1931
Сергиевский M. В., Цыганский язык. Краткое руководство по грамматике и правописанию, Mосква, 1931.
Смирнова-Сеславинская 2016
Смирнова-Сеславинская M. В., "Формирование «старожильческого» цыганского населения и его интеграция в сословную систему России в XVII-XVIII вв.", in: H. Kyuchukov, E. Marushiakova, V. Popov, eds., Roma: Past, Present, Future, Munich, 2016 (в печати).
Соловьев1S96
Соловьев С. M., История России с древнейших времен, 4/16-20, С.-Петербург, 1S96. Черенков 2013
Черенков Л. Н., "Цыганская диалектология в России: современное состояние и задачи", в: К. А. Кожанов, С. А. Оскольская, А. Ю. Русаков, ред., Цыганский язык в России. Сборник материалов Рабочего совещания по цыганскому языку в России: С.-Петербург, 5 октября 2012 г., С.-Петербург, 2013, 6-24.
Юрковский 1991
Юрковский M., "Сложное будущее время в украинском языке XIV-XV вв.", в:
Г. А. Хабургаев, А. Бартошевич, ред., Исследования по глаголу в славянских языках:
История славянского глагола, Mосква, 1991, 101-113.
Юрьева 2009
Юрьева И. С., "Семантика глаголов имтти, хоттти и начати (почати) в сочетаниях с инфинитивом в языке древнерусских памятников XII-XV вв." (Диссертация на соискание ученой степени канд. филол. наук, M^ им. M. В. Ломоносова, Mосква, 2009).
-2011
Юрьева И. С., "Инфинитивные сочетания с глаголами имамь и имоу в древнерусских текстах", Русский язык в научном освещении, 2 (22), 2011, 68-88. Andersen 2006
Andersen H., "Slavic Periphrastic Futures. Divergence and Convergence," in: K. Eksell, T. Vinther, eds., Change in Verbal Systems. Issues in Explanation, Bern, 2006, 9-45.
Bell 1788
Bell J., Travels from St. Petersburgh in Russia, to Various Parts of Asia, 2, Edinburgh, 1788. Boretzky1996
Boretzky N., "The 'New' Infinitive in Romani," Journal of the Gypsy Lore Society. 5th Series, 6, 1996, 1-51.
-1999
Boretzky N., "Grammatical Interference in Romani: Loan Formations for Foreign Categories," Acta Linguistica Hungarica, 46 (3-4), 1999, 169-200.
Danylenko 2011
Danylenko A., "Is There Any Inflectional Future in East Slavic? A Case of Ukrainian against Romance Reopened," in: N. Motoki, ed., Grammaticalization in Slavic Languages: From Areal and Typological Perspectives, Sapporo, 2011, 147-177. -2013
Danylenko A., "Ukrainian in the Language Map of Central Europe: Questions of Areal-typological Profiling," Journal of Language Contact, 6, 2013, 134-159. Friedman 1986
Friedman V. A., "Romani Te in a Balkan Context," J^zykowe studia balkanistyczne, 1, 1986, 39-48.
Heine, Kuteva 2002
Heine B., Kuteva Т., World Lexicon of Grammaticalization, Cambridge, 2002. -2005
Heine B., Kuteva Т., Language Contact and Grammatical Change, Cambridge, 2005. Matras 2002
Matras Y., Romani: A Linguistic Introduction, Cambridge, 2002. Mroz 2001
Mroz L., Dzieje Cyganow-Romow w RzeczypospolitejXV-XVIII w., Warszawa, 2001. Narbutt 1830
Narbutt T., Rys historyczny ludu cyganskiego, Wilno, 1830.
Palf fy-Muhoray 2013
Palffy-Muhoray N., "Future Reference in Hungarian with and without Future Marking," University of Pennsylvania Working Papers in Linguistics, 19: 1, 2013, Article 17 (available online at: http://repository.upenn.edu/pwpl/vol19/iss1/17; last accessed: 15.07.2016). Rusakov2001
Rusakov A. Yu., "The North Russian Romani Dialect: Interference and Code Switching," in: O. Dahl, M. Koptjevskaja-Tamm, eds., Circum-Baltic languages, 1, Amsterdam, Philadelphia, 2001, 313-337. Tenser 2008
Tenser A., "Northeastern Group of Romani Dialects" (Ph. D. thesis, University of Manchester, 2008).
References
Andersen H., "Slavic Periphrastic Futures. Divergence and Convergence," in: K. Eksell, T. Vinther, eds., Change in Verbal Systems. Issues in Explanation, Bern, 2006, 9-45.
Bevzenko S. P., Istorychna morfolohiia ukraïns'koï movy, Uzhhorod, 1960.
Boretzky N., "The 'New' Infinitive in Romani," Journal of the Gypsy Lore Society. 5th Series, 6, 1996, 1-51.
Boretzky N., "Grammatical Interference in Romani: Loan Formations for Foreign Categories," Acta Linguistica Hungarica, 46 (3-4), 1999, 169-200.
Borkovskiy V. I., Kuznetsov P. S., Istoricheskaia grammatika russkogo iazyka, Moscow, 1963.
Cherenkov L. N., "Tsyganskaia dialektologiia v Rossii: sovremennoe sostoianie i zadachi," in: K. A. Kozhanov, S. A. Oskolskaya, A. Yu. Rusakov, eds., Tsyganskii iazyk v Rossii. Sbornik materialov Rabochego soveshchaniia po tsyganskomu iazyku v Rossii: S.-Peterburg, 5oktiabria 2012g., St. Petersburg, 2013, 6-24.
Danylenko A., "Is There Any Inflectional Future in East Slavic? A Case of Ukrainian against Romance Reopened," in: N. Motoki, ed., Grammaticalization in Slavic Languages: From Areal and Typological Perspectives, Sapporo, 2011, 147-177.
Danylenko A., "Ukrainian in the Language Map of Central Europe: Questions of Areal-typological Profiling," Journal of Language Contact, 6, 2013, 134-159.
Friedman V. A., "Romani Te in a Balkan Context," Jçzykowe studia batkanistyczne, 1, 1986, 39-48.
Heine B., Kuteva T., World Lexicon of Grammaticalization, Cambridge, 2002.
Heine B., Kuteva T., Language Contact and Grammatical Change, Cambridge, 2005.
Matras Y., Romani: A Linguistic Introduction, Cambridge, 2002.
Moldovan A. M., "K istorii fazovogo glagola stat' v russkom iazyke,"Russkij jazyk v nauchnom osveshchenii (Russian Language and Linguistic Theory), 1 (19), 2010, 5-17.
Acknowledgements
Mroz L., Dzieje Cyganow-Romow w Rzeczypospolitej XV-XVIII w., Warszawa, 2001.
Nimchuk V. V., ed., Istoriia ukrains'koi movy: Morfolohiia, Kiev, 1978.
Palfly-Muhoray N., "Future Reference in Hungarian with and without Future Marking," University of Pennsylvania Working Papers in Linguistics, 19: 1, 2013, Article 17 (available online at: http://repository.upenn. edu/pwpl/vol19/iss1/17; last accessed: 15.07.2016).
Rusakov A. Yu., "The North Russian Romani Dialect: Interference and Code Switching," in: O. Dahl, M. Koptjevskaja-Tamm, eds., Circum-Baltic languages, 1, Amsterdam, Philadelphia, 2001, 313-337.
Sergievsky M. V., Tsyganskii iazyk. Kratkoe rukovodstvo po grammatike i pravopisaniiu, Moscow, 1931.
Smirnova-Seslavinskaya M. V., "Formirovanie 'starozhil'cheskogo' tsyganskogo naseleniia i ego integratsiia v soslovnuiu sistemu Rossii v XVII-XVIII vv.," in: H. Kyuchukov, E. Marushiakova, V. Popov, eds., Roma: Past, Present, Future, Munich, 2016 (in print).
Tenser A., "Northeastern Group of Romani Dialects" (Ph. D. thesis, University of Manchester, 2008).
Venttsel' T. V., Tsyganskii iazyk (severnorusskii dialekt), Moscow, 1964.
Yurkovskiy M., "Slozhnoe budushchee vremia v ukrainskom iazyke XIV-XV vv.," in: G. A. Khaburgaev, A. Bartoshevich, eds., Issledovaniia po glagolu v slavianskikh iazykakh: Istoriia slavianskogo glagola, Moscow, 1991, 101-113.
Yuryeva I. S., "The Infinitive Constructions with the Verbs Imam' and Imou in Old Russian Texts," Russkij jazyk v nauchnom osveshchenii (Russian Language and Linguistic Theory), 2 (22), 2011, 68-88.
Zhovtobriukh M. A., Volokh O. T., Samiylenko S. P., Slyn'ko I. I., Istorychna hramatyka ukrains 'koi movy, Kiev, 1980.
Zhurauski A. I., ed., Mova belaruskai pis'mennastsi XIV-XVIII stst., Minsk, 1988.
Russian Foundation for Basic Research. Project No. 14-06-31038.
Кирилл Александрович Кожанов,
канд. филол. наук
Институт славяноведения РАН, Отдел типологии и сравнительного
языкознания, младший научный сотрудник
119991 Москва, Ленинский проспект, д. 32А
Россия/Russia
kozhanov.kirill@gmail.com
Received April 11, 2016
