CC BY
105Вестник Сибирского юридического института МВД России-
УДК 343.79
Анастасия Алексеевна ПОСТОЯЛКО,
аспирантка Института юстиции Байкальского государственного университета (г. Иркутск)
anas.alex.postoyalko@mail.ru
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ РАЗГРАНИЧЕНИЯ ДОВЕДЕНИЯ ДО САМОУБИЙСТВА И СМЕЖНЫХ СОСТАВОВ
ПРЕСТУПЛЕНИЙ
CURRENT ISSUES OF DIFFERENTIATING THE INCITEMENT TO SUICIDE WITH RELATED OFFENSES
В статье исследуются вопросы разграничения уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за доведение человека до такого состояния, в котором он лишит себя жизни, включая норму, предусматривающую уголовную ответственность за непосредственное лишение человека жизни. На основе буквального толкования норм автор указывает на различия, имеющие уголовно-правовое значение.
The article considers the issues of differentiating criminal and legal norms providing for responsibility for bringing a person to such a state in which he will deprive himself of life, including the norm providing for criminal liability for the direct deprivation of a person's life. On the basis of a literal interpretation of the norms, the author points out the differences having criminal and legal significance.
Ключевые слова: преступления против жизни, доведение до самоубийства, склонение к самоубийству, убийство, уголовный закон, уголовная ответственность.
Keywords: crimes against life, incitement to suicide, inducement to suicide, murder, criminal law, criminal liability.
Наивысшей ценностью в любом цивилизованном обществе признается жизнь человека. Государство в лице его правоохранительных органов ведет непосредственную борьбу с преступлениями, имеющими связь с лишением человека жизни. Многолетний опыт теории и практики уголовного права с учетом развивающихся общественных отношений позволяет вносить изменения и дополнения в нормы действующего материального и процессуального законодательства.
На практике не всегда получается уяснить букву закона, а в результате верно применить
ту или иную норму права в зависимости от фактических обстоятельств совершенного преступления. Поэтому разграничение норм смежных составов преступления является важнейшим критерием правильной квалификации содеянного. Федеральным законом от 7 июня 2017 г. N 120-ФЗ1 были внесены серьезные изменения и дополнения в ст. 110 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также в кодексе появились новеллы законодательства, а именно ст. 110.1 и 110.2 УК РФ. В связи с указанными изменениями возникает вопрос о правильном разграничении
1 О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в части установления дополнительных механизмов противодействия деятельности, направленной на побуждение детей к суицидальному поведению : закон от 7 июня 2017 г. N 120-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 12.06.2017, N 24, ст. 3489.
норм права. Необходимо понять, в каком случае целесообразно применять одну, а не другую статью или квалифицировать деяние по ст. 105 УК РФ - убийство.
Дискуссии, касающиеся разграничения доведения до самоубийства и убийства, в практике уголовного судопроизводства практически отсутствуют, (что, на наш взгляд, кажется не совсем логичным), чего нельзя сказать о теоретическом познании. Убийство по объективной стороне совершается активным действием (реже бездействием) виновного в отношения лица, в результате данные действия приводят к последствиям в виде смерти либо покушения на нее. Доведение до самоубийства предполагает такие действия, которые характеризуются чаще психологическим воздействием, преступный результат которых направлен на умерщвление самого себя потерпевшим.
Сложнее разграничить ст. 110 и ст. 110.1 УК РФ, так как на первый взгляд диспозиции статей описывают одно и то же общественно опасное деяние, различие заключается лишь в способах преступного умысла. Для более правильного уяснения смысла таких понятий, как «доведение до самоубийства», «склонение к совершению самоубийства», «содействие совершению самоубийства», обратимся к толковому словарю русского языка. В результате приходим к выводу, что в целом все понятия являются родственными и можно говорить о дублировании друг друга.
Статья 110.1 УК РФ имеет альтернативную диспозицию, предусматривает склонение к совершению самоубийства и содействие совершению самоубийства. Преступление, предусмотренное указанной статьей, фактически устанавливает ответственность за два разных варианта общественно опасного поведения.
Часть 1 предусматривает склонение к совершению самоубийства путем уговоров, предложений, подкупа, обмана или иным способом при отсутствии признаков доведения до самоубийства. Тем самым законодатель разграничивает склонение и доведение до самоубийства.
Дискуссионная трибуна соискателей ученых степеней и званий
Под склонением следует понимать деяния склоняющего лица, которые направлены на
то, чтобы склоняемое лицо совершило определенные действия [1, с. 33].
Если обратиться к определению термина «доведение», то само слово происходит от слова «ведение», то есть контролируемый процесс следования к определенной цели с контролем обстановки. Доведение возможно исключительно путем активных действий виновного.
Видится, что различие указанных составов заключается в разных общественно опасных деяниях. Для этого законодатель указывает на специфические способы совершения преступления - уговор, предложение, подкуп, иной способ. Кроме того, деяние само по себе у составов различно - доведение и склонение. При склонении у лица остается свобода поведения, хоть воздействие на него и оказывается интенсивнее, но остается возможность отказаться от суицида.
Часть 2 предусматривает содействие совершению самоубийства путем предоставления советов, указаний, информации, средств или орудий совершения самоубийства либо устранения препятствий к его совершению или обещанием скрыть средства или орудия совершения самоубийства.
Содействие - это деятельное участие в чьих-либо делах для их облегчения или оказания помощи.
В случае содействия в самоубийстве виновный выступает своеобразным пособником суицида, создавая условия для эффективного суицида потерпевшего.
Как обоснованно отмечает С.В. Дубо-виченко, при содействии совершению самоубийства виновный своими действиями укрепляет решимость потерпевшего на совершение самоубийства, однако такая решимость уже сформировалась в сознании потерпевшего, в то время как при склонении к самоубийству умысел потерпевшего на его совершение изначально отсутствует и формируется в его сознании вследствие действий виновного [6, с. 95].
Квалифицирующие признаки, предусмотренные чч. 1 и 2 - уговоры и предложения - исходя из определений, данных в толковом словаре русского языка, указывают под уго-
Вестник Сибирского юридического института МВД России
ворами понимать «советы, наставления»; под советом, в свою очередь, следует понимать «мнение, высказанное по поводу того, как ему поступить, что сделать; наставление, указание». Таким образом, ч. 1 (склонение) и ч. 2 (содействие) содержат синонимы (т.е. одинаковые по значению понятия), которые выступают в качестве квалифицирующих признаков, что делает практически невозможным разграничение склонения и содействия. По какой части квалифицировать деяние, если оно имеет один и то же квалифицирующий признак, до сих пор остается загадкой, ведь законодатель не дает никаких разъяснений.
Понятия «предложения» и «указания» не имеют однозначного толкования. «Предложение» можно толковать как желание высказать мысль о чем-то как о возможном, представить на обсуждение как возможное. Понятие «указание» имеет определение «наставление, разъяснение, указывающее, как действовать» или по глаголу «указать». Таким образом, использование указанных многозначных понятий в еще большей мере размывает толкование положений, зафиксированных в ч. 1 и ч. 2 ст. 110.1 УК РФ.
Понятие «предоставление» толкуется по глаголу «предоставить» и имеет не одно значение, в связи с этим под «предоставлением информации, средств или орудий совершения самоубийства» может пониматься неограниченный круг действий.
Стоить отметить, что положения ч. 4 и ч. 5 ст. 110.1 УК РФ дублируют ст. 110 УК РФ, что еще больше лишает ясности и однозначности понимания содержания ст. 110 УК РФ, т.к. ч. 4 и 5 ст. 110.1 и ст. 110, по сути, дополняются новыми квалифицирующими признаками.
Также стоит отметить, что формулировка ст. 110.1 «склонение к совершению самоубийства путем уговоров, предложений, подкупа, обмана или иным способом, при отсутствии признаков доведения до самоубийства» не несет в себе ясности, а следовательно, понятности как для правоприменителей, так и теоретиков: т.е. при отсутствии угроз, жестокого обращения или систематического
унижения человеческого достоинства потерпевшего или при отсутствии повторяемости, многократности, системности указанных квалифицирующих признаков или каких-либо иных признаков.
Из изложенного назревает вывод, что границы наказуемого искусственно расширены за счет введения в уголовный закон ст. 110.1 УК РФ, диспозиции которой, в свою очередь, описывают близкое по значению с друг другом деяние. Все это дезориентирует правоприменителя и создает почву для многообразной практики применения норм законодательства, тем самым практически невозможно верно квалифицировать содеянное.
Показательно в этом отношении мнение А.Н. Попова: «если до самоубийства или покушения на самоубийство потерпевший был доведен путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего, то виновному необходимо инкриминировать состав преступления, предусмотренный ст. 110 УК, а не ст. 110.1 УК» [9, с. 387].
Ученые обоснованно подмечают, что именно способ совершения преступления отличает склонение к совершению самоубийства от доведения до самоубийства. Законодатель в диспозициях норм права дает конкретное разграничение, и, казалось бы, ответ лежит на поверхности, но конструкция ст. 110 и 110.1 УК РФ, а именно перечень способов, который по своей структуре является открытым, ставит под сомнение аргумент разграничения по способам совершения преступления. Какое именно толкование спорной фразы заложено законодателем, установить в данном исследовании не представилось возможным.
Проще вопрос обстоит со ст. 110.2 УК РФ, т.к. статья посвящена организации деятельности, направленной на побуждение лица к совершению самоубийству. Введение в уголовный закон статьи, регулирующей действия лиц, которые, действуя с прямым умыслом, распространяют информацию о способах совершения самоубийства или призывы
Дискуссионная трибуна соискателей ученых степеней и званий
к его совершению, можно расценивать как позитивный шаг в уголовно-правовой политике наказания преступности в Интернете, ведь вплоть до 2017 г. действия администраторов и смежных с ними лиц, осуществляющих деятельность по введению в заблуждение, обману в смертельных играх и в целом в интернет-пространстве неопределенного количества несовершеннолетних лиц, не подпадали ни под одну действующую статью УК РФ.
Самоубийство как важнейшая социальная проблема существует в обществе очень давно, однако исследователи проблемы доведения до самоубийства в теории права до сих пор не пришли к единству мнений.
Исходя из изложенного думается:
1) единственное отличие самоубийства от убийства - в самостоятельности причинения себе вреда потерпевшим. Разграничение по субъективной стороне: убийство образовывается с прямым умыслом (когда виновный, сознавая общественно опасный характер своих действий, не только предвидит возможность и неизбежность наступления последствий в виде самоубийства потерпевшего, но и желает их наступления), а доведение до самоубийства образовывается лишь с косвенным (когда виновный осознает общественную опасность, не желает, но сознательно допускает или относится безразлично). В результате изменения законодательства в 2017 г. такое разграничение невозможно;
2) также остается много вопросов при разграничении ст. 110 и 110.1 УК РФ. Анализ показывает, что одному и тому же вопросу посвящены две статьи Особенной части УК РФ, полагаем, что в данном случае можем говорить об искусственном расширении границ наказуемого. Думается, что существует более простой способ совершенствования норм уголовной ответственности за преступления,
связанные с доведением до самоубийства, а именно оставить перечень способов доведения до самоубийства открытыми либо дифференцировать ответственность в зависимости от способа и наличия последствий в основном и квалифицированном составах;
3) говоря о введении ст. 110.2 УК РФ, хотелось бы отметить позитивный шаг в развитии действующего законодательства. Как обоснованно отмечает О.В. Артюшина, криминализация деяний, подталкивающих несовершеннолетних к самоубийству, поддерживается многими специалистами [2, с. 85]. Тем не менее в теории права действующая редакция статьи во многом была подвергнута критике, в связи с чем возникает необходимость говорить о теоретическом и практическом осмыслении и о дальнейшем совершенствовании статей УК РФ, связанных с доведением лица до самоубийства, и смежных составов преступления.
Кроме того, как в теории, так и в практике при применении уголовного закона в аспекте уголовно-правового противодействия доведению до самоубийства как крайне негативному социальному явлению существуют проблемы толкования элементов соответствующих составов [5; 7; 10; 11], напрямую влияющих на правильную квалификацию по соответствующей статье.
Положения новелл ст. 110.1 и 110.2 УК РФ в уголовно-правовой доктрине также являются дискуссионными [2; 4; 8], в силу того, что положения каждого элемента состава имеют неоднозначное толкование на практике ввиду отсутствия четких и индивидуализирующих составляющих признаков, благодаря которым можно также их разграничить между собой и с основной ст. 110 УК РФ, а также со ст. 105 УК РФ.
t Вестник Сибирского юридического института МВД России
Библиографический список
1. Авешникова, А.А. Об уголовной ответственности за склонение несовершеннолетних к самоубийству / А.А. Авешникова // Российский следователь. - 2019. - N 1. - С. 33-37.
2. Акаева, К.А. Склонение к совершению самоубийства или содействие совершению самоубийства: уголовно-правовой аспект / К.А. Акаева // Вестник Уральского юридического института МВД России. - 2021. - N 3. - С. 153-157.
3. Артюшина, О. В. Новеллы УК РФ о противодействии деятельности, направленной на побуждение несовершеннолетних к суицидальному поведению / О.В. Артюшина // Вестник Казанского юридического института МВД России. - 2017. - N 3. - С. 85-92.
4. Борков, В.Н. Уголовно-правовые и психологические аспекты побуждения к самоубийству / В.Н. Борков, О.А. Дизер // Психопедагогика в правоохранительных органах. - 2021. -N 1 (84). - С. 106-112.
5. Бурова, Ю.В. Суицид как деструкция современного общества / Ю.В. Бурова // Общество: политика, экономика, право. - 2021. - N 8 (97). - С. 66-70.
6. Дубовиченко, С.В. Новеллы уголовного законодательства о преступлениях против жизни: критический анализ / С.В. Дубовиченко // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. - 2017. - N 4. - С. 95.
7. Ивлева, А.А. О значении виктимологического аспекта при доведении до самоубийства, склонении к совершению самоубийства или содействии его совершению / А.А. Ивлева // Юридическая наука. - 2021. - N 5. - С. 145-148.
8. Ивлева, А.А. О субъективных и объективных признаках состава преступления, предусмотренного статьей 110.1 УК РФ («Склонение к совершению самоубийства или содействие совершению самоубийства») / А.А. Ивлева // Государственная служба и кадры. - 2021. - N 3. -С. 128-131.
9. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Университет прокуратуры Российской Федерации ; под общей ред. О.С. Капинус ; науч. ред. В.В. Меркурьев. - М.: Проспект, 2018. - 1376 с.
10. Сбирунов, П.Н. Теоретические и практические проблемы уголовной ответственности за доведение до самоубийства / Н.П. Сбирунов // Право и практика. - 2021. - N 3. - С. 75-84.
11. Шумкина, А.В. Об определении авторской модели системы преступлений, сопряженных с доведением до самоубийства в уголовном законодательстве Российской Федерации / А.В. Шумкина // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2021. - N 2 (54). - С. 208-212.
