CC BY
33
никает стремление к быстрому обогащению, распространяются различные формы дискриминации. Все это способствует быстрому росту количества правонарушений, обострению криминогенной ситуации как в стране в целом, так и в Белгородской, и Ростовской областях в частности. В связи с этим следует рассматривать вопрос о целесообразности снижения возраста административной ответственности несовершеннолетних до 14 лет.
Литература
1. Основные международные акты о правах человека. URL // http://constitution.garant.ru/
2. Артемьев Е. В. Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях (поглавный). М.; Саратов, 2013.
3. Административное право Российской Федерации / под ред. Л. Л. Попова. М., 2011.
4. Бахрах Д. Н., Россинский Б. В., Стари-лов Ю. Н. Административное право. М., 2008.
5. Указ Президиума Верховного суда РСФСР от 3 июня 1967 года «Об утверждении Положения о комиссиях по делам несовершеннолетних» (с изм. от 25.02.1993). URL // http://consultant.ru
6. Чеснокова О. А. Принципы уголовной и уголовно-правовой политики // Вопросы российского и международного права. 2011. № 4.
УДК 343.352 ББК 67.99
С. С. Витвицкая, П. И. Левченко
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ КРИМИНАЛИЗАЦИИ И ПЕНАЛИЗАЦИИ ПОДКУПА В ЧАСТНОЙ И ПУБЛИЧНОЙ СФЕРАХ
В статье исследуются вопросы криминализации и пенализации подкупа в частной и публичной сферах по Уголовному кодексу Российской Федерации, формулируются предложения по совершенствованию соответствующих норм уголовного закона с точки зрения содержания и законодательной техники.
Ключевые слова: криминализация, пенализация, коррупционные преступления, подкуп.
ACTUAL PROBLEMS OF CRIMINALIZATION AND PENALIZATION OF BRIBERY IN PRIVATE
AND PUBLIC SPHERES
In article questions of criminalization and a penalization of bribery in private and public spheres under the criminal code of Russian Federation are investigated, suggestions for improvement of the relevant standards of the criminal law from the point of view of the contents and legislative equipment are formulated.
Keywords: criminalization, penalization, corruption crimes, bribery.
В международно-правовых актах к коррупционным преступлениям относится активный и пассивный подкуп в частной и публичной сферах [1; 2]. Это заставляет задуматься о соотносительном уровне общественной опасности соответствующих преступных деяний и адекватном решении вопросов криминализации и пенализации в отечественном уголовном законе.
Разработчики Уголовного кодекса Российской Федерации (далее -УК РФ) 1996 года с учетом особенностей объекта и субъекта преступления дифференцировали основание уголовной ответственности за указанные преступные деяния. Криминализация подкупа в частной сфере была осуществлена в ст. 204 главы 23 УК РФ, а подкупа в публичной сфере - в ст. 290, 291 УК РФ.
Однако в теории уголовного права правильность выделения в качестве самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны интересов службы в коммерческих и иных организациях (в рамках гл. 23 УК РФ) оспаривается целым рядом юристов [3, с. 284-285; 4, с. 18-20]. Их основным аргументом служит то, что наиболее важные общественные отношения, а именно права и законные интересы граждан, организаций, интересы общества и государства, отодвинулись на второй план, составив лишь дополнительный объект преступлений гл. 23 УК РФ, уступили свое место менее значимым для публичного интереса государства общественным отношениям, содержанием которых является правильное функционирование службы в коммерческих и иных
организациях [5, с. 29-31]. Поэтому, считают правоведы, служащие коммерческих и иных организаций должны отвечать за преступления, связанные с нарушением установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности, за преступления против собственности, против экологической и информационной безопасности, за нарушения прав граждан и другое. Руководствуясь указанными соображениями, С. А. Гордейчик предлагает включить в УК РФ главу «Преступления против установленного порядка предпринимательской деятельности», в которой следует объединить ст. 171-173, 176-178, 180-181, 185,193, 195-197, 199-202, 204 [6, с. 50-51, 148].
С этой точкой зрения не соглашаются другие исследователи. На их взгляд, управленческие отношения в коммерческих и иных организациях в силу их особой значимости и содержательности правомерно определены в качестве самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны [7, с. 81-82]. Однако некоторые преступления, предусмотренные ст. 201-204 УК РФ, посягают не столько на отношения экономического характера, возникающие, реализуемые и прекращаемые в процессе экономической деятельности, сколько на иные отношения (административные по своей природе), отражающие интересы службы в коммерческих и иных организациях, которые не всегда имеют экономический характер [3; 7; 8, с. 91-92].
С вышесказанным можно согласиться. К примеру, коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ), который совершается в некоммерческих организациях (например, политических партиях, благотворительных фондах и т. п.), не имеет непосредственного отношения к сфере экономики.
С точки зрения перспектив развития уголовного законодательства в доктрине выдвигаются предложения об обособлении данной группы норм в отдельный раздел, состоящий из единственной одноименной главы [8; 9], и выделении самостоятельного раздела «Преступления против службы и управления», содержащего главы «Преступления против публичной службы и публичного управления» и «Преступления против службы и управления, не имеющих публичного характера» [10].
Актуальной представляется и проблема дифференциации оснований уголовной ответственности за активный, пассивный подкуп и посредничество в нем. В настоящее время в гл. 30 УК РФ существуют три самостоятельные нормы, предусматривающие ответственность за дачу взятки (ст. 290), получение взятки (ст. 291) и посред-
ничество во взяточничестве (ст. 291-1 УК РФ). В гл. 23 в единой норме установлена ответственность за дачу коммерческого подкупа (ч. 1, 2 ст. 204 УК РФ) и его получение (ч. 3, 4 ст. 204 УК РФ). Самостоятельной нормы о посредничестве в коммерческом подкупе не существует.
По нашему мнению, действующий закон о коммерческом подкупе заслуживает самой серьезной критики. Признанные авторитеты в теории законотворчества (Л. Л. Кругликов, О. Л. Соловьев, А. С. Грибов, А. В. Василевский и другие) полагают, что в отдельной статье УК РФ должен формулироваться самостоятельный состав преступления. В этой связи следует поддержать Т. Сабитова, предлагающего выделить состав незаконного получения предмета коммерческого подкупа в отдельную статью, например, в ст. 204-1 УК РФ [11, с. 70-75].
Необходимо также унифицировать уголовное законодательство в части криминализации посреднических действий путем введения в гл. 23 УК РФ нормы, предусматривающей ответственность за посредничество в коммерческом подкупе.
Особого внимания требует вопрос о правовой сущности посредничества в подкупе. В действующей редакции ст. 291-1 УК РФ сконструированы фактически два самостоятельных состава. В ч. 1 ст. 291-1 УК РФ установлена ответственность за непосредственную передачу взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя либо иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере. Конструкция состава ч. 1 ст. 291-1 УК РФ представляет собой «деликт соучастников». В этой норме де-факто пособники подкупа трансформированы самим законодателем в фигуру де-юре исполнителей.
В ч. 5 ст. 291-1 УК РФ установлена ответственность за обещание или предложение посредничества во взяточничестве. С точки зрения законодательной техники здесь сконструирован состав уголовно наказуемой угрозы, где момент окончания преступления законодателем смещен на этап развития преступной деятельности, который предшествует «покушению» и даже «приготовлению» и представляет собой фазу криминального поведения, аналогичную обнаружению умысла. По смыслу закона преступление считается оконченным, когда потенциальный посредник в словесной или иной форме высказал намерение (при предложении) или дал согласие (при обещании) совершить действия, составляющие объективную сторону преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 291-1 УК РФ [12, с. 35-37; 13, с. 23].
Представляется, что криминализация обнаружения умысла противоречит отечественным правовым традициям. Утилитарные соображения относительно легкой выявляемости и фиксации подобных деяний не должны приниматься во внимание.
В области пенализации актуальным является вопрос о репрессивности санкций за активный и пассивный подкуп. Анализ санкций ст. 204 УК РФ показывает, что пассивный подкуп в частной сфере наказывается строже, чем активный. Так, наказание в виде лишения свободы за пассивный подкуп без отягчающих обстоятельств (ч. 3 ст. 204 УК РФ) может достигать 7 лет (с дополнительным штрафом в размере от 10-кратной суммы подкупа), а за активный (ч. 1 ст. 204 УК РФ) - 3 лет (без дополнительного штрафа).
Довольно суровыми являются альтернативные наказания. В частности, за пассивный подкуп без отягчающих обстоятельств (ч. 3 ст. 204 УК РФ) может быть назначен штраф в размере от 15- до 70-кратной суммы подкупа, а за активный (ч. 1 ст. 204 УК РФ) - штраф в размере от 10- до 50-кратной суммы подкупа. Наказание в виде принудительных работ по ч. 3 ст. 204 УК РФ может достигать 5 лет, а по ч. 1 ст. 204 УК РФ - 3 лет.
При наличии отягчающих обстоятельств пассивный подкуп также наказывается строже, чем активный. Так, в ч. 4 ст. 204 УК РФ предусмотрено наказание в виде лишения свободы до 12 лет (с дополнительным штрафом), а согласно ч. 2 ст. 204 УК РФ максимальный срок лишения свободы составляет 6 лет (без дополнительного штрафа). Выше и штрафная санкция за пассивный подкуп при наличии отягчающих обстоятельств. Согласно ч. 4 штраф может быть назначен в размере от 50- до 90-кратной суммы подкупа, а по ч. 2 - от 40- до 70-кратной суммы подкупа.
Что касается подкупа в публичной сфере, то волю законодателя выявить сложнее. Пассивный подкуп, по общему правилу, наказывается строже, чем активный. Исключение представляет санкция за активный подкуп, сопряженный с незаконными действиями. Согласно ч. 3 ст. 291 УК РФ взяткодателю грозит наказание в виде лишения свободы сроком до 8 лет. Взяткополучителю в подобной ситуации (ч. 3 ст. 290 УК РФ) может быть назначено лишение свободы до 7 лет. Однако штраф как основное и дополнительное наказание за получение взятки хотя и незначительно, но выше.
Заслуживают критики санкции ст. 291-1 УК РФ. Парадоксально, но обнаружение умысла нака-
зывается строже, чем сами посреднические действия. Самое строгое наказание - лишение свободы, предусмотренное ч. 1 ст. 291-1, достигает 5 лет, ч. 5-7 лет. Штрафные санкции по ч. 1 также ниже, чем по ч. 5 ст. 291-1 УК РФ*. Безусловно, такая пенализация противоречит принципу справедливости.
Одним из концептуальных является уровень уголовной репрессии по отношению к подкупу в частной и публичной сферах. В теории уголовного права существуют разные точки зрения на эту проблему. По мнению одних исследователей, необходимо дифференцировать ответственность за посягательства на публичную и частную службы, поскольку осуществление государственной и муниципальной власти отличается от выполнения управленческих функций в организациях и по характеру, и по силовому воздействию, и по последствиям [14, с. 20-23; 15, с. 10]. Другие ученые полагают, что уголовную ответственность за коррупционные преступления, указанные в гл. 23 и 30, следует уравнять, поскольку они характеризуются одинаковой степенью опасности.
В первой редакции УК РФ 1996 года санкции за коммерческий подкуп были значительно мягче, чем за взяточничество. Эта проблема либерализма законодателя рассматривалась в уголовно-политических документах. В частности, в Национальном плане противодействия коррупции, утвержденном Президентом России 31 июля 2008 года Пр-1568, была обозначена задача приведения санкций за коррупционные преступления, ответственность за которые предусмотрена гл. 23 УК РФ, в соответствие с санкциями за коррупционные преступления, ответственность за которые предусмотрена гл. 30 УК РФ.
Впоследствии были предприняты некоторые шаги по уравниванию ответственности за подкуп в частной и публичной сферах. Так, увеличились размеры уголовного наказания в виде лишения свободы за коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ). Однако до сих пор коммерческий подкуп, получение и дача взятки, обладающие сопоставимой вредоносностью, могут наказываться совершенно по-разному.
Дело в том, что законодатель в гл. 30 УК РФ при конструировании квалифицированных составов взяточничества использует признаки, относящиеся к предмету преступного посягательства (значительный, крупный, особо крупный размеры взятки). Однако в гл. 23 УК РФ подобная дифференциация ответственности за коммер-
* Поразительно, но предусмотренное ч. 5 ст. 291-1 УК РФ наказание по суровости близко к санкциям за взяточничество, сопряженное с незаконными действиями.
ческий подкуп не проведена, что неудивительно, так как уровень общественной опасности коммерческого подкупа, как и взяточничества, напрямую зависит от масштаба преступной деятельности, который определяется размерами предмета преступления.
На практике отсутствие системности в уголовно-правовых нормах может создать ситуацию, когда суд назначит должностному лицу, выполняющему публичные управленческие функции за пассивный подкуп, не превышающий 25 тысяч рублей (согласно ч. 1 ст. 290 УК РФ), - 3 года лишения свободы со штрафом в размере 20-кратной суммы взятки, а лицу, выполняющему частные управленческие функции, за аналогичное преступление в том же размере по ч. 3 ст. 204 УК РФ -7 лет лишения свободы со штрафом в размере до 40-кратной суммы подкупа. Возможны и случаи, когда за пассивный подкуп в особо крупном размере (превышающем 1 млн рублей) должностному лицу будет назначено, согласно ч. 6 ст. 290 УК РФ, наказание до 15 лет лишения свободы со штрафом в размере 70-кратной суммы взятки, а лицу, выполняющему частные управленческие функции, за аналогичное преступление в том же размере по ч. 3 ст. 204 УК РФ - 7 лет лишения свободы со штрафом в размере 40-кратной суммы подкупа. Подобные варианты назначения различного наказания возможны по делам о даче коммерческого подкупа и взятки в одном и том же размере.
Таким образом, недостаточно четкая градация суровости санкций в законе в зависимости от уровня общественной опасности преступного посягательства может влечь назначение несправедливого наказания на практике. Избежать этого поможет дифференциация ответственности за подкуп как в публичной, так и в частной сферах в зависимости от количественных параметров его предмета.
В целом же перед законодателем стоит задача по созданию «блоков», типичных сочетаний признаков, которые разумно было бы использовать многократно как шаблон при конструировании квалифицированных составов одной классификационной группы, а также обеспечению преемственности в признаках при переходе от квалифицированного к особо квалифицированному составу преступления, их «ступенчатости» [16, с. 182-184].
В доктрине уголовного права не подвергается сомнению утверждение о том, что квалифицирующие признаки преступлений должны распределяться по частям статей во всех случаях в строго однозначной последовательности - по мере возрастания степени тяжести деяния. Уче-
ные выделяют следующие характерные сочетания квалифицирующих, особо квалифицирующих и особо особо квалифицирующих признаков: «группа лиц по предварительному сговору -организованная группа», «с причинением значительного ущерба - в крупном размере - в особо крупном размере» [16, с. 183; 17, с. 67].
К сожалению, в гл. 23 и 30 УК РФ нарушается стройность архитектоники уголовно-правовых норм о подкупе за счет игнорирования требования преемственности признаков при переходе от квалифицированного к особо квалифицированному составу преступления. Так, в п. «а» ч. 2 ст. 204, п. «а» ч. 4 ст. 204, п. «а» ч. 5 ст. 290, п. «а» ч. 4 ст. 291, п. «а» ч. 3 ст. 291-1 УК РФ используется сочетание признаков «деяние, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой». Безусловно, недопустимо, чтобы разноуровневые квалифицирующие признаки указывались в одной части статьи.
Для того чтобы включить в законодательную практику гл. 23 и 30 УК РФ требования об использовании единых блоков при конструировании квалифицированных составов, следует: а) использовать единый перечень квалифицирующих признаков в составах подкупа как в частной, так и публичной сферах; б) признаки «деяние, совершенное группой лиц по предварительному сговору» и «деяние, совершенное организованной группой», свидетельствующие о разной степени общественной опасности, указывать в разных частях ст. 204, 290, 291, 291-1 УК РФ; в) использовать парные альтернативные квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки: «деяние, совершенное группой лиц по предварительному сговору или в крупном размере»; «деяние, совершенное организованной группой или в особо крупном размере».
Итак, уголовное законодательство, регламентирующее ответственность за активный и пассивный подкуп в частной и публичной сферах, является достаточно противоречивым и несогласованным, нуждается в доработке в плане криминализации и пенализации.
Литература
1. Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию (заключена в г. Страсбурге 27.01.1999, ратифицирована Федеральным законом от 25.07.2006 № 125-ФЗ). URL // http:// consultant.ru
2. Конвенция ООН против коррупции (принята в г. Нью-Йорке 31.10.2003 Резолюцией 58/4, ратифицирована Федеральным законом от 08.03.2006 № 40-ФЗ). URL // http://consultant.ru
3. Волженкин Б. В. Служебные преступления. М., 2000.
4. Гордейчик С. А. К вопросу о соотношении видовых объектов глав 22 и 23 Уголовного кодекса РФ // Уголовное право. 2004. № 3.
5. Изосимов С. В. Уголовная ответственность за преступления, совершаемые лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях: учебное пособие. Н. Новгород, 1999.
6. Гордейчик С. А. Преступления управленческого персонала коммерческих и иных организаций в сфере экономической деятельности: дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 1997.
7. Солдатова Л. А. Ответственность за злоупотребление полномочиями и превышение полномочий служащими коммерческих и иных организаций (вопросы истории, теории и законодательного регулирования). Казань, 2002.
8. Максимов С. В. Коррупция. Закон. Ответственность. М., 2000.
9. Асанов Р. Ф. Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях: квалификация и ответственность: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1999.
10. Егорова Н. А. Теоретические проблемы уголовной ответственности за преступления лиц,
выполняющих управленческие функции: авто-реф. дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2006.
11. Сабитов Т. Дифференциация ответственности за взяточничество и коммерческий подкуп: критический взгляд // Уголовное право. 2012. № 1.
12. Ткачев О. И. Ответственность за обещание или предложение посредничества во взяточничестве // Российская юстиция. 2012. №9 3.
13. Тюнин В. И. Посредничество во взяточничестве (ст. 291-1 УК РФ) // Российская юстиция. 2011. № 8.
14. Безверхов А. Г. Тенденции развития отечественного законодательства о служебных правонарушениях: продолжение уголовно-правового анализа // Российская юстиция. 2010. № 8.
15. Егорова Н. А. Теоретические проблемы уголовной ответственности за преступления лиц, выполняющих управленческие функции. Волгоград, 2006.
16. Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности: теория и законодательная практика. М., 2000.
17. Кругликов Л. Л., Дулатбеков Н. О. Экономические преступления (вопросы дифференциации и индивидуализации ответственности и наказания). Ярославль, 2001.
УДК 343.23 ББК 67.99
С. К. Балашов
ЛОГИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ СОДЕРЖАНИЯ ОБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНЫ ОБЩЕСТВЕННО ОПАСНОГО ДЕЯНИЯ И ПРЕСТУПЛЕНИЯ
В статье проведен анализ содержания объективной стороны общественно опасного деяния и преступления. Автор отмечает, что объективная сторона нематериального общего состава преступления совпадает с объективной стороной общественно опасного деяния. При этом объективная сторона материального общего состава преступления включает в себя объективную сторону общественно опасного деяния, его преступные материальные последствия и непосредственную причинную связь между ними.
Ключевые слова: причинная связь, общая цепь причинной связи, объективная сторона деяния, объективная сторона преступления, общественно опасные действия или бездействие, нематериальный и материальный составы преступления.
LOGICAL AND LEGAL ANALYSIS OF THE CONTENT OF THE OBJECTIVE PARTY OF SOCIALLY DANGEROUS ACT AND CRIME
In article the analysis is carried out of objective side s matter of socially dangerous act and delicti. The author notes the objective side of the immaterial common corpus delicti coincides with the objective side of a socially dangerous act, the objective side of the material common corpus delicti includes the objective side of a socially dangerous act, its material consequences of crime and the direct causal relationship between them.
