CC BY
34
равление миром установок. Методы управления коммуникационным и символическим уровнями ОК хорошо известны - это элементы корпоративной культуры: фирменная атрибутика, следование особому стилю в одежде, концептуальное оформление интерьера, организация специальных мероприятий (выставок, семинаров, выездов, корпоративных праздников и т.п.), специальные публикации и выступления в СМИ.
Литература
1. См.: Стратегический менеджмент вуза I
Под ред. А.Л. Гаврикова. - М., 2004; Ан-топольская Т. Организационная культура вуза в теории, социальных представлениях студентов и технологии обучения II Alma mater (Вестник высшей школы). -
2005. - №7.
2. См.: Спивак В.А. Корпоративная культура,
теория и практика. - СПб., 2001; Организационное поведение / Под ред. Г.Р. Лат-фуллина, О.Н. Громовой. - СПб., 2001; Левкин Н. Организационная культура: необходимость систематизации ключевых положений // Проблемы теории и практики управления. - 2006. - №4.
3. Вебер М. Избранные произведения. - М., 1990.
4. См.: Узнадзе Д.Н. Психология установки. -
СПб., 2001.
5. Андреева Г.М. Социальная психология. -
М., 1988.
6. См.: Асмолов А.Г. Психология личности. -
М., 2001.
7. См.: Франк С.Л. Духовные основы обще-
ства. - М., 1992; Безгодов Д.Н. Идеал-реализм Франка в перспективе развития вузовской организационной культуры // Сб. науч. тр. - Ч. II. - Ухта, 2007.
8. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Досто-
евского. - М., 1972.
9. Лосев А. Ф. Проблема символа и реалисти-
ческое искусство. - М., 1976.
С. СИМОНОВА, доцент Воронежский государственный университет
Наступило лето, и российские вузы вступили в яростную борьбу за абитуриентов... Диплом о высшем образовании стал практически неотъемлемым атрибутом современного российского человека, подобно дресс-коду или сотовому телефону. Но все мы при этом знаем, что вуз вузу рознь, что престижные учебные заведения можно пересчитать по пальцам, что большинство выпускников не работают по полученной специальности. И вообще, студент сегодня другой, нет у него самоотверженного рвения в учебе, не подкрепленного будущим местом в престижной фирме. Студент приходит нынче за конкретными знаниями как за товаром. Многие чрезвычайно важные для формирования молодого специалиста как личности гуманитарные дисциплины при этом изучаются факультативно, по желанию нацеленного на успешную карьеру студента.
Актуальность духовного
А мы? Как мы, преподаватели, сегодня понимаем свои задачи? Изнемогая от усталости, бегаем по учебным заведениям, зарабатывая деньги. Занимаясь научно-педагогической деятельностью, учимся просчитывать, какую прибыль получим. Многие вузы осуществляют тотальный контроль преимущественно в документации, активно задействуя сотрудников в различных формах отчетности. Проверка знаний имеет тенденцию сводиться к прохождению многочисленных тестов, которые можно назвать своеобразной шлягеризацией образования.
Особенностью глобального информационного общества является тотальная переработка искусства, экономики, политики в безличную знаковую систему - т. н. «симу-лякры». В этом смысле в современном обществе нет ничего важного и святого, что нельзя было бы «переиграть» в не важное.
Университет: вчера и сегодня
131
Перемещенными предметами становятся исторические события, превращенные в шоу, а историческим лицам придается современный имидж. На потребу дня переделаны великие сражения прошлого, судилища над ведьмами, даже евангельские истории. Теряется важнейший для любой культуры архетип героя, а ведь он несет в себе ее этико-эстетический идеал, ибо подвиг всегда бескорыстен и прекрасен.
Эта утрата подлинного героизма во всех его проявлениях отражает определенную установку современного сознания: ни в мироздании, ни в мировой истории нет ничего, что нельзя было бы сконструировать и воспроизвести усилиями человеческого разума и инновационных, включая зрелищные, технологий: нет ни мистики, ни смысла, ни Бога. Есть только хорошо знающие свое дело талантливые конструкторы и ремесленники, угождающие обществу. Отсюда и пересмотр целей образования, смещение моральных кодексов преподавателей и студентов. Преподаватель уже как бы и не обязан воспитывать, его задача - дать определенный багаж компетенций. Причем состав последних фактически формируется самим студентом: он решает, что ему пригодится в его будущей работе, а что нет. И лектор часто идет у своих слушателей на поводу, чтобы выбрали именно его спецкурс, его лекцию...
При этом студенты сегодня не задумываются о том, что, во-первых, узкому специалисту труднее сменить сферу деятельности, чем человеку, получившему фундаментальное образование; а во-вторых, что в демократическом государстве граждане обязательно должны быть гуманитарно образованными и широко мыслящими людьми, иначе на каком же основании они могут принимать участие в государственных делах? Перефразируя слова Ф. Ницше, можно сказать, что современное образование имеет своей целью минимум страданий и максимум продолжительности жизни. Но, как известно, чудес не бывает. Чтобы получить полноценное классическое
образование, надо приложить немало усилий. А в калейдоскопе меняющихся приоритетов, целей, установок больше шансов найти себя в жизни имеет все-таки человек с хорошим базовым образованием, способный критически относиться к себе и к окружающему миру.
Современный университет оказался на перекрестке взаимодействия между знанием, государством, политикой и гражданским обществом, и прежде всего - экономикой [1]. Впрочем, у нас вся культура сегодня «на перекрестке » - между комфортом, властью, капитализацией всех сторон жизни, творчеством и состраданием. Образование лишается фундаментального обоснования, потому что его лишается культура в целом. Общество, формально объединенное, распадается на множество одиночек, стремящихся к успеху, к личному благосостоянию любой ценой. Современное образование также приложило к этому известные усилия.
Не умаляя важности экономических дисциплин, хотелось бы заметить, что знание основ менеджмента или маркетинга по большому счету не прививает «любви к ближнему». Знание как таковое, надо сказать, вообще не гарантирует морально доброкачественного поведения; напротив, человек может быть нравственно чистым, не обладая знаниями. По отношению к человеческой природе знания являются все же атрибутом «второго плана». Наиболее существенное в человеке всегда будет противиться тому, чтобы предстать в виде какой-то непротиворечивой «суммы знаний», которой можно овладеть с целью эффективного использования. Поэтому речь должна идти скорее о воспитании определенной системы гуманитарных ценностей, о развитии свободного мышления, способности самообучаться.
В этой связи представляется очевидной необходимость наличия в вузах мощной гуманитарной составляющей. Имеющий базовое гуманитарное образование, этически воспитанный человек способен добывать и применять необходимые знания, не будучи
скованным определенными рамками, кроме как нравственным «законом». Наоборот, его желание преобразовать жесткую действительность и человеческую несостоятельность способно стать мощным стимулом к творчеству, к созиданию. При этом совершенно не важно, в какой сфере деятельности он будет занят, потому что «нравственный закон внутри нас», выражаясь кантовским языком, будет направлять все его профессиональные действия на благо общества, как бы банально это ни звучало.
Современности вообще не свойственно мыслить бытие в целостных категориях, сама жизнь распадается на ряд мелочных ситуаций, не связанных единым смыслом, детерминированных лишь нуждой существования. Гуманитарии часто называют это аксиологически нейтральным термином «повседневность», тем самым как бы легализуя наличную деградацию высших проявлений духовной жизни. В ситуации постмодерна сущее становится должным, а должное - не существенным. Высшая школа перестает внушать абсолютные идеалы, как и культура в целом; вуз ориентирует студента на материальный успех, поскольку стремление к этико-эстетическим ценностям не является уже должным для человека. Это и есть то, что большинство исследователей обозначают понятием «духовный кризис», - отсутствие стремления к высшим смыслам.
На фоне крутой перестройки системы высшего образования вырисовывается одна стойкая тенденция: уходит базовая общегуманитарная подготовка, которой ранее отличались выпускники наших вузов. Студенты читали классиков, и не только русских, изучалась искусствоведческая и философская литература, пусть даже и в контексте советской идеологии. Цель высшего образования сегодня - выпустить узкого специалиста, нацеленного на успех, потому что критерий современной полноценной жизни - успешность. Увы, классические духовно-нравственные критерии оценки культуры сегодня почти не работают.
Можно сказать, что современная гуманитарная наука утратила сердечность (в исконном значении этого понятия, принятом в русской философии).
Ценность духовного не самоочевидна, она требует метафизического объяснения и нравственного оправдания. Согласно известной философеме, бытие духа определяется триадой истины, добра и красоты в их не-слиянно-нераздельном единстве. Метафизическое триединство категорий духа является нормой философского мышления, суть которого в том и заключается, чтобы чувствовать и постигать идеальное бытие духа и духовных ценностей в культуре.
Проблема обоснования онтологического, гносеологического и аксиологического статуса духовных ценностей культуры периодически возникает в философском самосознании Запада и России. Она может ставиться и каквнутрифилософская методологическая и герменевтическая проблема дифференциации «наук о духе» и «наук о природе», но может выступать и как этическая проблема «кризиса культуры ». Ан-тифилософские рецидивы сугубо прагматической интерпретации человека появляются в эпохи со «слишком человеческой » (Ницше) аксиологической шкалой. В такие периоды духовные ценности подвергаются социальной коррозии, теряют свое метафизическое единство и становятся «неактуальными ». Обособление истины, добра и красоты привело к абсолютизации их как автономных и самодостаточных начал. Абсолютизация истины (гносеологизм) создает предпосылки для господства сциентизма, абсолютизация добра (морализм) отражается на формировании антигуманных политических идеологий, абсолютизация красоты (эстетизм) провоцирует декадентские тенденции и приводит к засилью примитивных форм массовой культуры.
Нарушение этико-эстетического синтеза в современности происходит прежде всего в форме расширения сферы эстетического. Причем современная абсолютизация красоты осуществляется по преимуществу
Университет: вчера и сегодня
133
как абсолютизация красоты чувственной. Ситуацию в постмодернистской культуре достаточно точно охарактеризовал В.Н. Назаров, описав ее в терминах смены «этоса» на «эстезис » как новой детерминации в этике: «Одной из характерных особенностей эпохи постмодерна является эстетизм, связанный с переориентацией культуры на чувственно-эстетический, «зрелищный» способ восприятия мира. Эта переориентация в первую очередь отражается на нравственном состоянии. Все больше людей руководствуется в своихпоступкахне моральными убеждениями и духовными установками, а чувственными предпочтениями и пристрастиями. В такой ситуации обоснование морали на философских или религиозных началах становится весьма проблематичным. Место последних занимает массовое искусство, создающее «социально-эмпатический» тип отношений между людьми» [2, с. 289].
В контексте современной культуры, где доминирующими оказываются неклассические этико-эстетические парадигмы, значимость духовных ценностей становится все более неочевидной. Это порождает, с одной стороны, эклектику интерпретационных моделей современной культуры, с другой - эклектику в самой культуре, неоднозначно сказывающуюся на нравственном состоянии ее носителей. Многие философы и ученые выказывают серьезную озабоченность по поводу духовных и нравственных проблем современности.
Введение к своей книге «Эстетика в свете аксиологии» А.В. Гулыга называет весьма показательно: «Разрушение эстетики. Что дальше? ». Автор с тревогой анализирует сложившуюся ныне ситуацию в эстетике, которая является проекцией современной картины мира. Озабоченность ученого вызвана тем, что прекрасное как основная категория эстетики постепенно исчезает с горизонта этой науки, что влечет за собой исчезновение красоты из самого искусства.
Ситуация в сфере этики тоже полна неопределенности. Несмотря на нравственную
центрированость русской философии, этика находится на периферии современного гуманитарного знания и образования. Достаточно полно картина обрисована А.А. Скворцовым в работе, специально посвященной анализу нравственной ситуации в современной России. Отметив несомненные успехи этики как философско-теоретической дисциплины, которые она сделала в последние годы (издание огромного количества книг по этике, проведение конференций, многочисленных дискуссий по вопросам смертной казни, эвтаназии и т. д.на страницах ведущихизда-ний, на телеэкранах, интернет-сайтах), он замечает: «Так уж сложилось в нашей интеллектуальной культуре, что от нравственной философии мы ждем гораздо большего, чем просто теоретического исследования. Мы ждем от нее творческого подъема, духовного горения, способного сыграть важную роль в деле нравственного преображения людей. Здесь речь идет уже об этике не как о философской науке, а как о мировоззренческой позиции общества, которая должна быть основанием духовных исканий всех людей. О той нравственной философии, желающей реально изменить жизнь к лучшему, существующей в пространстве между размышлением и проповедью. Вот именно в такой, жизненно-сущностной этике, которая всегда была свойственна русской философии, не видно значимых успехов и, более того, наблюдается глубокий мировоззренческий кризис» [3, с. 6].
Итак, разочарование и разрыв - таковы доминирующие установки в философском сознании современности, имеющие немалое число адептов. Эта ситуация взывает к тому, чтобы обратиться к собственно самой сущности философского мышления, к его инвариантным и архетипическим началам, в которых духовное присутствует имплицитно на уровне фундаментальных структур личности. Конечно, философский анализ не предполагает установление каких-то соответствий между этическими и эстетическими категориями (возвышенное - героическое, злое -уродливое и др.), но означает раскрытие сущ-
ности духовных ценностей, в которых органично присутствуют в своем неслиянно-не-раздельном единстве этические и эстетические понятия. «Нормальность» культуры определяется органичностью этих понятий, «ненормальность» - дисгармоничностью этического и эстетического. Абсолютизация какой-либо ипостаси неизбежно приводит к деформации духовных ценностей.
Эта деформация, на наш взгляд, ярко выражена в постмодернистской культуре. Современный человек, успешно делающий карьеру и зарабатывающий деньги, терпит неудачи в установлении прочных человеческих отношений: ему трудно быть верным, жертвенным, необходимым своему избраннику. Такая трагическая ситуация обусловлена тем, что в современной культуре отсутствует идеал. Компенсируя свою отчужденность в обществе, «средний» человек начинает испытывать неутолимую потребность в вещах, еде, он ненасытно поглощает информацию, без разбора смотрит телевизор, слушает радио. Неприкаянный и одинокий даже среди себе подобных, он тянется к доступным ему удовольствиям, словно пытаясь компенсировать отсутствие людской привязанности изобилием комфорта и поверхностных впечатлений.
Актуальное искусство, в свою очередь, растворяясь в массах и одновременно подчиняя их себе, дает возможность экстремальной смены впечатлений. Ради этого оно готово пересмотреть, и пересматривает, традиционные этико-эстетические ценности. Можно показывать реальные катастрофы и страдания людей, можно вмешиваться и залезать без разрешения в интимную жизнь любого из нас, чтобы шокировать, а значит, привлечь телезрителя или вообще случайного прохожего.
Пожалуй, приходится делать вывод, что в современной культуре формируется стойкая тенденция создания некоего этико-эстетического антисинтеза. Мы говорим именно об антисинтезе, поскольку, в отличие от синтеза, он достижим и, следовательно, не является идеалом.
Современная культура создает виртуальные миры (ярким примером может служить «модное» актуальное искусство), компенсируя таким образом свою неспособность или нежелание качественно изменять реально существующие. Получение удовольствия здесь и сейчас более заманчиво, чем долгое восхождение к недоступным идеалам. Однако, вопреки очевидным тенденциям, весь ход развития человеческой культуры свидетельствует о том, что стремление к абсолюту, к духовному маяку, к универсальному неслиянно-нераздельному единству есть двигатель развития человечества, несмотря на этнические, экономические, социальные и другие различия. Без этого перманентного восхождения языческие, монотеистические, технократические общества не нашли бы идеологического фундамента для своего развития. Более того, именно это стремление стало стержнем, даже методологией в пространственно-временном развертывании человеческого бытия.
Исконное единство теоретического и практического разума, культуры и веры при благоприятных условиях становится живым творческим началом образования, науки, искусства. В реальной истории культуры оно часто разрушается и нарушается. Однако это не значит, что идеал не нужен. Образование, как и вся культура в целом, не может «отмахнуться» от ключевых, вечных ценностей человечества, проверенных временем.
На повестке дня - актуальность духовного.
Литература
1. См.: Тлостанова М.В. Судьба университе-
та в эпоху глобализации // Знание. Понимание. Умение. - 2005. - №3.
2. Назаров В.Н. История русской этики. - М.,
2006.
3. Скворцов А.А. Нравственная философия в
России: современное состояние // Нравственная философия в России: состояние и перспективы: Материалы межвуз. науч. конф. / Под. ред. В.П. Фетисова. - Воронеж, 2005.
