CC BY
135
\ АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА \
Учись растить в себе любовь
Ольга КАМЕНЕВА
О кризисе современного капитализма, нравственных недугах российского общества и средствах против них мы беседуем с протоиереем Валерианом Кречетовым, настоятелем храмов Покрова Богородицы и Новомучеников и исповедников Российских в селе Акулово Московской области.
Богу и людям служить
— Отец Валериан, многие эксперты, включая западных, говорят о том, что капитализм сегодня себя исчерпал, что миру нужна новая парадигма развития. Что вы думаете по этому поводу?
— У нас, к несчастью, в понятии «капитал» остались одни только деньги.
Но капитал как некая сущность может быть и капиталом знаний. Можно иметь капитал в виде земли. В виде людей, обладающих потенциалом каких-то возможностей. Если проводить аналогию с человеком, который обладает духом, душой и телом, в капитале «дух» — это человек и земля. Далее, допустим, идут оборудование и техника. И наконец, деньги.
Когда экономику строят на последнем — получается колосс на глиняных ногах. Деньги, даже золото, в одно мгновение могут стать ничем, это всего лишь некий эквивалент. Помните шутку, когда в пустыне оказываются двое? Один с бутылкой воды, а другой с мешком золота. Что толку от мешка золота: ни накроешься им, ни съешь. А тот хоть утолить жажду может. Без техники (она, во-первых, бездушная) человечество тоже обходилось тысячелетиями. А вот без земли никуда не денешься. И без людей.
Люди являются самым главным потенциалом, это — самый главный капитал. Поэтому, видимо, капитализм в нынешней форме дойдет до своего апогея и если не возвратится к человеку, то просто рухнет. Отец Сергий Орлов проработал «Капитал» Маркса и сказал: «Филигранно расписано, только в жизни все наоборот. Не учтен человек».
Капитализм, который человека отодвигает, без человека не обойдется. Появляются глобальные корпорации — но чем масштабнее система, тем труднее ей управлять. Ибо сложнее всего управлять человеком. Это как раз тот самый икс, который неизвестно как себя поведет.
Видимо, сущность не в том, сколько производства находится в государственной собственности, а сколько — в частных руках, а в том — в каких именно руках, что это за люди с нравственной стороны.
— До революции предприниматели говорили: прибыль — превыше всего, но честь пре-
выше прибыли. Сейчас вместо чести все больше так называемый пиар — известность...
— Главное — делать дело, а как ты выглядишь... Ну, пиар, пиар, а потом помер, и все. Что с пиара этого? Один и тот же гроб.
Это сейчас женщины, к несчастью, пытаются реализоваться как-то, бросают семьи, мужей, устраивают свою собственную судьбу. Ну и что? Вообще жить для своего собственного удовольствия — это один из примеров черной неблагодарности, безумия — иначе не назовешь. Потому что, живя в этом мире, мы пользуемся всем, что достигнуто до нас. Да и что это за жизнь-то? Бесцельная, бессмысленная.
Помните балладу в поэме Некрасова «Было двенадцать разбойников, был Кудеяр-атаман»? И вот этот Кудеяр идет в монастырь — «Богу и людям служить».
Столько добра можно сделать, столько вообще хорошего. Как доктор Гааз говорил: «Спешите делать добро». Тогда только и живет человек хорошо.
Кстати, есть замечательное восточное изречение: ты сделал кому-то добро — забудь это, тебе кто-то сделал добро — запомни это. У меня как-то напросилось продолжение: ты кого обидел — запомни это, а тебя кто обидел — забудь это.
— Батюшка, так какая же доктрина или национальная идея подходит современной России?
— Есть такая доктрина: «Русь святая, храни веру православную! В ней же тебе спасение, в ней же тебе утверждение». Потому что Церковь будет стоять до конца, а государство — насколько оно окажется в симфонии с Церковью, настолько оно будет крепким, надежным и жизненным.
Государство без духовной основы существовать не может. Церковь — это как душа государства, имеющего свой аппарат, свои законы.
Сущность государства зависит не от наименования первого лица — царя, императора или падишаха, президента или генерального секретаря. Основой его являются люди, их духовное состояние, нравственность. Церковь существует независимо от государства, это Божие установление на все времена. Но государство (Византия) во времена Константина Великого
Протоиерей Валериан КРЕЧЕТОВ,
настоятель храмов Покрова Богородицы и Новомучеников и Исповедников Российских в селе Акулово Московской области
вошло в Церковь в своих царях. Однако был и гонитель христиан Юлиан Отступник. Одни признавали Церковь, другие нет. Но как таковая симфония существовала всегда — в отдельных своих представителях, которые соответственно своему духовному устроению исполняли то, что им положено, и это не противоречило вере.
Поэтому, когда государство наше, отделившееся от Церкви, попыталось строить свою жизнь, оно вынуждено было принять, списать с Евангелия моральный кодекс. Только с ошибками.
— И после 1917 года в России была симфония государства и Церкви?
— Симфония была.
— Как же так — священников расстреляли, храмы разрушили. В чем же симфония?
— В своих отдельных представителях, в своих основных положениях. Например, был гражданский брак, но это был брак, и если человек несколько раз женился, разводился, то с точки зрения государственной он был ненадежной личностью. Во времена Сталина государством был запрещен аборт — как убийство, за это сажали. То есть симфония-то была. Сейчас, наоборот, уходит симфония. Аборты — пожалуйста, брак — и гражданского нет уже у некоторых.
В советское время государство выступало против Церкви в своих представителях, но многое оно сохранило. Школа была отделена от Церкви. Но структура царской школы практически уцелела. И я, например, благодарен Богу, что прошел эту школу, что меня учили преподавательницы около 1890 года рождения, строгость была — муха не пролетит. А сейчас что происходит в школах? Никто не учится. Раньше, если кто-нибудь где-то тайком курил — вылетал из школы. Не было такого, как сейчас, — чтобы девочки маленькие начинали курить. Потому что государство в этом смысле было в симфонии с Церковью.
Как раз и нужно восстанавливать эту симфонию.
Духовная эпидемия — Батюшка, вы говорите о симфонии Церкви и государства. А ведь власть в России принято ругать.
— Вы знаете, это как раз относится к раз-воцерковлению, которым и занялись еще в царское время. Вот тогда народ в основном не ругал власть, это было не принято, но к этому приучали — Радищев, декабристы.
Строго говоря, нормальный православный никогда не будет ругать власть. Потому что это противоречит древнему закону: «Судей не злословь и начальника в народе твоем не поноси» (Исх. 22:28). И еще: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и да долголетен будеши
38
ПРЯМЫЕ ИНВЕСТИЦИИ / № 5 (121) 2012
\ УЧЕНЫЙ СОВЕТ \
на земли» (Исх. 20:12) — это о почитании старших. Иерархия всегда была в Церкви. «Бога бойтесь, царя чтите» (1 Пет. 2:17). Все это есть в Священном Писании. Так что речь идет о нецерковном и нехристианском отношении к власти.
Как правители себя вели — Бог им судья, но Церковь не ругала власть, она просто называла вещи своими именами или же молчала. Для этого есть первообраз — сам Спаситель: Его же распинали совершенно незаконно. Даже Понтий Пилат свидетельствовал, что нет никакой вины. Но Господь молчал, Он же не поносил власть (что толку-то?).
Александр Пушкин очень хорошо написал об Александре Радищеве в заметке, посвященной его книге «Путешествие из Петербурга в Москву»: «...нет убедительности в поношениях, и нет истины, где нет любви». Прекрасно сказано, это чисто святоотеческая истина.
Известен ответ Оптинского игумена, которому один из монахов, зараженных уже духом того времени, сказал: «Ты, — говорит, — хоть игумен, да не умен». А тот ему спокойно ответил: «Что ж, милый, сделаешь, ты хоть и умен, но не игумен».
События, которые недавно произошли — митинги, ругань эта, я уж не говорю о кощунстве (что это — детям пример, что ли?), — как раз совершенно другого духа.
Ведь что такое либерализм?
— Да, батюшка, расскажите — чем плох либерализм?
— А тем плох, что у нас иностранных слов набрались, чтобы прикрыть сущность. А сущность очень простая. Славянское слово — «вольнодумство». «Свободомыслие». А мысли-то всякие бывают. Не всем мыслям свободу можно давать. У ребенка пришла мысль, он взял — другого дернул, стукнул. Ну что хорошего? А если каждый начнет поступать по мыслям, которые к нему приходят? Захочется ему плюнуть — он будет плевать, захочется (ну дети же) укусить — укусит.
Николай Сербский прекрасно поясняет, что человек находится между двух миров — небесным, горним, и адским, злобным. И из того, что слышит, делает свой выбор.
— Как вы думаете, с чем связана волна революций, которая прокатилась по всему миру, захлестнула своими митингами и Россию?
— «Ибо восстанет народ на народ и царство на царство; и будут землетрясения по местам, и будут глады и смятения. Это — начало болезней» (Мк. 13:8). Это именно дух времени. Как сказано, мало спасающихся, потому что для
спасения нужен подвиг. А здесь подвига-то нет. Это только шум, гам. Вот молодежь: все орут — и они тоже. Есть, конечно, некоторые заводилы, но остальные, к несчастью, не употребляют какого-то усилия, а поступают как все. Ну, это уже беда каждого человека, который не пользуется данными ему рассудком и рассуждением, а принимает то, что ему скажут.
Есть такое изречение: если все время будут называть свиньей — захрюкаешь. Средства массовой информации долбят, давят на подсознание, создают нервозное, возбужденное состояние — революционное. Революция — это духовная эпидемия.
— Батюшка, у православного человека не должно быть гражданской позиции? На митинги он не ходит, власть не ругает, молчит, даже если происходит трагедия в Кущевке...
— Нет, если есть возможность что-то сказать, можно и сказать. Апостол Павел, когда его били, заявил: «Я требую суда кесарева. Почему вы меня бьете? Я — римский гражданин». Он мог смиренно терпеть, у него была такая возможность. У других, правда, не спрашивали, они так и шли на мучения.
В советское время Патриарх Тихон был введен в заблуждение, ему сказали, что все в Церкви уже перешли на новый стиль, и он дал соответствующее указание — а ведь был святой человек. И отец Сергий Мечев, тоже святой, не послушался. Но как не послушался! Он пришел, упал в ноги Патриарху, сказал: «Ваше Святейшество, не считайте меня бунтовщиком». Тот говорит: «Да я знаю тебя, отец Сергий, что ты говоришь?» — «Оставьте меня под своим омофором, но как старообрядца. Позвольте мне остаться так, я не могу выполнить распоряжение». И Патриарх ему разрешил, и потом вся Церковь вернулась к старому стилю. Хотя указание Святейшего было выполнено, некоторые сохранили прежнюю традицию — Данилов монастырь, еще кое-кто в Москве. Но потом все-таки вернулись к старому.
Ведь если есть возможность у человека, почему не сказать. А если нет — шуметь просто так? Вообще в истории Церкви апологеты не играли большой роли, в основном — исповедники и мученики.
Если у вас такое положение, что вы можете что-то сделать — употребляйте свои возможности. Но многие вещи для нас просто недостижимы, они совершаются где-то там, куда никогда не попадешь. Ну и что, ты будешь здесь сидеть, кричать, осуждать, ругаться, раздражаться, митинговать? Нет, это что-то не то.
— Один кандидат на минувших президентских выборах выдвинул лозунг: «Управлять, а не царствовать!» Что вы думаете по этому поводу?
— Суть этого выражения заключается в том, что современный воспитанный человек не знает, что такое царствовать. Это, видимо, не его уровень: до управления он, может, и дорос, а до царствования — нет. Это все равно что сравнить велосипед с самолетом. Царствование на самом деле — такое бремя! Управлять не просто, а царствовать еще сложнее. У царя не коллектив — у него держава. «Державный» почему? Это
значит содержать, сдерживать, держать. Управлять — это, знаете, как регулировщик движения палкой на перекрестке указывает: этого туда, этого сюда. А откуда они приехали, с чем, куда едут, что они там везут — формировать, направлять потоки — это царствование.
Это, как говорят: «Что вы хотите: иметь мужа, детей, хозяйство? Или быть женой, матерью, хозяйкой?» Иметь или быть? Управлять или царствовать? Царствовать — сложнее.
Доказанная истина
— Батюшка, 14 апреля, в Великую Субботу, вам исполнилось 75 лет. У вас семеро взрослых детей, 32 внука, огромное количество духовных чад. Что бы вы пожелали всем им в этот юбилейный год? Какой хотели бы дать наказ?
— Как сказал афонский подвижник монах Климис: «Запомни, грядут времена, когда только любовь спасет нас! Учись растить в себе любовь, все остальное грех, хуже смерти, только любовь — жизнь. Мы пропадем без любви, пропадем». Николай Гоголь о том же говорил, только немножко другими словами: «Мне кажется подчас, что все то, о чем так хлопочем и спорим, есть просто суета, как и все в свете, и что об одной только любви следует нам заботиться. Она одна только есть истинно верная и доказанная истина». То есть пожелание того, чтобы действительно возгреть, взрастить в себе любовь и жить в этой любви. Тогда это жизнь, а иначе — существование. Не все, что мы видим в мире, живет. Многое только существует, причем временно. А истинная жизнь вечна. Поэтому так важно стяжать любовь Божию. А без Божией помощи ее и невозможно стяжать и взрастить, потому что, как сказал преподобный Иустин (Попович): «Любовь не есть свойство Божества, любовь есть сущность Божества, и человек, сотворенный по образу Божию, должен иметь своей сущностью любовь. Иначе это недочеловек, получеловек».
У нас этим словом стали называть совсем другие вещи — какие-то привязанности, даже страсти. Но это не любовь. «Любовь к человеку без любви к Богу есть самолюбие. А любовь к Богу без любви к человеку есть самообман». Это тоже слова Иустина (Поповича). Только в свете Божественной любви и может быть любовь истинная.
Это как голод: если человек голоден, он съест все, что можно. Можно сказать, что если есть любовь, то она будет ко всему. А если «это я люблю», «это не люблю» — значит, настоящей любви и нет. Если «голоден, но это не хочу» — значит, не голоден. Если был бы голоден, съел бы и это. Так и любовь.
И кто на такую любовь не отвечает любовью, тот сам себя обкрадывает, лишает любви. Ведь это свойство обоюдное. Почему не нужно отвечать на зло злом? Тогда увеличивается зло. А если отвечать на любовь любовью — увеличивается любовь.
Когда-то Иван Ильин сказал о «некрасивой» женщине, что она «может и должна стать красивою. Но — изнутри. И кто не полюбит эту «некрасивую» женщину, тот поистине не достоин ее». Думается, это и к мужчине относится.
\ УЧЕНЫЙ СОВЕТ \
ПРЯМЫЕ ИНВЕСТИЦИИ / № 5 (121) 2012
39
