CC BY
24
Далее приведём небольшой отрывок из нашей работы: «Всё это дано поэтической личности в её актуальном осуществлении. "Вещая свобода" заключена в этом частном существовании, возникающем из страхов и их культурного преодоления в печальном неизбывном одиночестве: "И неживого небосвода / Всегда смеющийся хрусталь...". Эти последние строки означают «заброшенность» человека в ситуации "Бог мёртв". Отчаяние и жажда верить, небесная высота сверхличного, спасительного и смертный удел человека звучат в следующем стихотворении:
О, небо, небо, ты мне будешь сниться! Не может быть, чтоб ты совсем ослепло, И день сгорел, как белая страница: Немного дыма и немного пепла!
(1911)
Отчужденность от вечности, абсолюта, Бога, экзистенциальное одиночество, ничтожность времени, переживание смерти - вот что выражено в рассмотренных выше стихотворениях. Переживание смерти лишается покрова всевышнего спасения, прояснённости. Напряженность возникающего поэтического смысла разрешается утверждением жизнетворческой инициативы художника» [4, 118]. Основные выявления «новой вещественности» в «Камне» (взаимодействие телесного и духовного, «сердечность», «тоска по мировой культуре») -аналитически представлены в учебном пособии «Поэтическая практика русского модернизма» [4, 115-125].
Дальнейшее изучение поэтической личности О.Э. Мандельштама весьма актуально в связи с проблематикой «русской поэзии существования».
ЛИТЕРАТУРА
1. Аверинцев, С.С. Судьба и весть Осипа Мандельштама // Аверинцев С.С. Поэты. - М., 1996. С. 189-273.
2. Зотов, С.Н. Русская литература ХХ-ХХ1 веков как литературный процесс (проблемы теории и методологии изучения): Материалы VI Международной научной конференции: Москва, 18-19 декабря. 2018 г. / Москва: МАКС Пресс, 2018. С. 54-59.
3. Зотов, С.Н. Художественное пространство - мир Лермонтова. - Таганрог: Изд-во Таганрог. гос. пед. ин-та, 2001.
4. Зотов, С.Н. Поэтическая практика русского модернизма (основы экзистенциальной исследовательской практики); учеб. пособие. -Таганрог: Изд-во Таганрог. гос.пед. ин-та имени А.П. Чехова, 2013.
5. Левин, Ю.И. О некоторых особенностях поэтики позднего Мандельштама // Жизнь и творчество О.Э. Мандельштама. Воспоминания. Материалы к биографии. «Новые стихи». Комментарии. Исследования. - Воронеж: Изд-во Воронеж. университета, 1990. С. 406-416.
6. Мандельштам, О.Э. Полное собрание сочинений и писем: В трёх томах. - М.: Прогресс-Плеяда, 2009-2011.
7. Мережковский, С. О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы // Критика русского символизма. В 2-х т. Т.1.
- М.: ООО «Издательство «Олимп», ООО «Издательства АСТ», 2002. С. 41-62
8. Фаликов, И. Марина Цветаева: Твоя неласковая ласточка. - М.: Молодая гвардия, 2017.
9. Хайдеггер, М. Размышления II - VI (Черные тетради 1931 - 1938). - М.: Издательство Института Гайдара, 2016.
10. Херрманн, Ф.-В. фон. Понятие феноменологии у Гуссерля и Хайдеггера. - Минск: Пропилеи, 2000.
11. Якобсон, Р.О поколении, растратившем своих поэтов // Якобсон Р., Святополк-Мирский Д. Смерть Владимира Маяковского. The Hague: Mouton, 1975. С. 8-34. См. также: Якобсона Р. Собрание сочинений, т. 7, с. 355-381.
12. «Звук осторожный и глухой. » Анализ стихотворения https://www.liveintemet.ru/users/stewardess0202/post433111569/ - (дата обращения
- 15.05.2020).
Н.М. Ким
АДЪЕКТИВИРОВАННЫЕ ПРИЧАСТИЯ В ПОРТРЕТНЫХ ОПИСАНИЯХ (НА МАТЕРИАЛЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ А.П. ЧЕХОВА)
Аннотация. Адъективные значения причастий, используемых А.П. Чеховым в портретных описаниях, могут быть как собственно языковыми, так и чисто речевыми, с чем связана разная степень их системности. Изменение частеречной принадлежности причастий обусловливается синтаксическими, семантическими и семантико-стилистическими факторами в их взаимодействии.
Ключевые слова: адъективация, синкретизм, метонимия, метафора, язык, речь.
N.M. Kim
ADJECTIVENOUN COMMUNION PORTRAIT DESCRIPTIONS (BASED ON THE WORKS OF A. P. CHEKHOV)
Abstract. The Adjectival values of participles used by A. P. Chekhov in portrait descriptions can be both linguistic and purely verbal, which is why they are different in their degree of consistency. The change in the partial belonging of participles is caused by syntactic, semantic, and semantic-stylistic factors in their interaction.
Key words: adjectivation, syncretism, metonymy, metaphor, language, speech.
Транспозиция причастий оказывается результатом взаимодействия синтаксических, семантических и семантико-стилистических факторов при употреблении слов данной части речи в тексте художественного произведения.
Адъективация причастия может иметь семантические основания, оказываясь результатом метонимического или метафорического переноса наименования. Значения причастий при этом характеризуются различной степенью утраченности признаков глагола, связанной с их закрепленностью или не закреплённостью в словаре, что позволяет отнести реализующие их лексемы либо к функциональным омонимам (крайне неопределенными чертами лица («Мечты»); лицо открытое, разумное («Следователь»); растерянное, сконфуженное лицо («Письмо»), либо к переходным образованиям, на синхронном уровне характеризующимся совмещением дифференциальных признаков причастия и прилагательного (не видавший плачущих мужчин («Три года») - плачущее лицо («Степь»).
Значение процессуальности признака утрачивается причастием в результате функционирования его в качестве смещенного [6, 51], метонимического определения [7, 68]. Такой тип дискурсивной метонимии, при котором обнаруживается переподчинение смысла, наблюдается в случае характеристики предметов или явлений, связанных отношениями смежности [3, 310].
Метонимические смещения определений-причастий оказываются возможными ввиду смежности характеризуемых ими предметов: «человек» - «голос» (плачущий мужчина («Три года») - плачущий голос («Беззащитное существо»)), «голова» - «волосы» (с всклокоченными волосами («Рассказ неизвестного человека») - со всклоченной головой («Дама с собачкой»)), «человек» - «лицо» (смеющееся лицо Нюты («Володя»)).
«Подобный синтаксический перенос... базируется на глубоких психологических основаниях. Это -метонимические отношения между понятиями: целому может быть приписан признак части» [5, 184].
Адъективные значения причастий, используемых при описании внешности, как было сказано, характеризуются разной степенью системности: могут быть как собственно языковыми, так и не закрепленными в системе языка.
В конструкциях со смещенным определением формируются чисто речевые адъективные значения причастий:
Сидя у себя в кабинете, Кистунов долго слышал два голоса: монотонный, сдержанный бас Алексея Николаича и плачущий, взвизгивающий голос Щукиной... («Беззащитное существо»).
Адъективация выделенных причастий является фактом речи и связана с использованием их в функции смещенных определений. Возможность подобного употребления обусловлена метонимическими отношениями между понятиями «человек» и «голос». В силу того что признак по действию плакать, взвизгивать может быть приписан человеку, но не голосу, следует констатировать расхождение между грамматической и семантической зависимостью причастий, ведущей к изменению их значений.
Конструкция со смещенным определением плачущий, взвизгивающий голос без усилий может быть преобразована в конструкцию с номинализованным определением плачущая, взвизгивающая Щукина, что позволяет увидеть дискурсивный механизм перехода причастия в прилагательное.
Формирование адъективных значений причастий в результате синтаксического смещения происходит и при сочетании с именем существительным «лицо» и обусловливается метонимической связанностью понятий «человек» - «лицо»:
Увидев Егорушку, она сделала плачущее лицо, протяжно вздохнула и, прежде чем он успел оглядеться, поднесла к его рту ломоть хлеба, помазанный медом («Степь»).
Семантические сдвиги, происходящие в подобных сочетаниях, создают предпосылки для адъективации причастия, связанной с утратой глагольности, обусловленной, в частности, тем, что лицу (как и голосу) не может быть приписан признак по действию «проливать слезы».
Таким образом, перенесённые определения-причастия представлены в рамках адъективно-именных словосочетаний, которые включают наименования атрибутов, свойственных одушевлённым предметам (людям), и наименования неодушевлённых предметов (лицо, голос). Адъективация причастий при этом имеет когнитивные основания, связанные с проецированием свойств одного фрагмента реальности, предмета на другой, смежный с ним, через временно создаваемый концепт.
Незакрепленность в словаре позволяет говорить об отнесенности подобных случаев к области переходных, синкретичных образований. Однако речевой (дискурсивный) характер переноса не отменяет его регулярной и продуктивной сущности - смещение определения-причастия и его переход в прилагательное регулярно осуществляется, в частности, при сочетании с грамматически главенствующим именем существительным, обозначающим части тела человека, а также голос и другие издаваемые человеком звуки. «Дискурсивная метонимия на уровне слов и словосочетаний формируется по существующим языковым моделям метонимического переноса» [1, 26].
При участии в обозначении физического, психологического или интеллектуального состояния через характеристику его внешнего проявления причастия сочетаются с именами существительными, называющими части тела человека («глаза», «лицо», «голос»).
В таких случаях актуализируется механизм конверсивной адъективной метонимии индикативного подтипа, при котором перенос основывается на отношении смежности между внутренним состоянием и его внешним проявлением.
Адъективные значения причастий, являющиеся результатом реализации в тексте метонимического механизма индикативного подтипа, могут закрепляться в словаре как системные: умоляющий -выражающий мольбу, просьбу. У.взгляд. У.голос. У.вид. [8, 869]: произносил умоляющим голосом; глядя на нее умоляющими глазами («Три года»).
Механизм формирования подобных значений может быть обнаружен при анализе словарных дефиниций лексем взволнованный, растерянный, утомленный и др. Значение лексемы взволнованный «испытывающий волнение» (взволнованный отец) имеет оттенок «выражающий волнение» (взволнованный голос, лицо) [8, 75]; растерянный - «беспомощный, не знающий как поступить от волнения и т.п. Она сидела р. // Выражающий нерешительность и т.п. Р. взгляд» [8, 689]. В качестве оттенка значения адъективированного причастия утомленный «испытывающий утомление; усталый» отмечается метонимическое значение «выражающий утомление, усталость. У.вид» [8, 881].
Названные причастия могут употребляться в качестве прямых определений при сочетании с лексемами, являющимися номинациями человека, и метонимических в случае сочетания с именами существительными вид, лица, глаз, взгляд.
Ср.: Благочинный отец Федор Орлов... до крайности утомленный, ходил из угла в угол по своей маленькой зале и напряженно думал об одном: когда наконец уйдет его гость? («Благочинный»); На мгновение у меня в глазах мелькает равнодушное, утомленное лицо священника («На страстной неделе»).
Метонимический механизм индикативного подтипа обнаруживается и при формировании не закрепленных в словаре адъективных значений причастий. Степень адъективированности таких лексем в силу принадлежности их значений не языку, а речи оказывается менее выраженной, что ведет к возникновению гибридных слов, входящих в зону синкретизма: Художник, бледный от волнения, сел на скамью, посмотрел на Ольгу Ивановну обожающими, благодарными глазами... («Попрыгунья»).
Синонимизация с именами прилагательными, употребление в однородном ряду с ними обусловливает, наряду с другими факторами, адъективацию причастий.
Признак, названный прилагательным, может оказаться метонимически связанным с признаком, обозначенным причастием: Лавочник глядит на красное, разгневанное лицо отца Григория... («Панихида»).
Результатом актуализации механизма метонимии индикативного подтипа стало формирование закрепленных в словаре адъективных значений причастия разгневанный - «находящийся в состоянии гнева» (разгневанная мать) и «выражающий гнев» (разгневанный взгляд) [8, 667].
В импликационал понятия «разгневанный» с высокой степенью вероятности входит признак «красный»: лицо разгневанного человека становится красным. Ср.: красная, дрожащая от гнева и стыда («Зеленая роса»).
Это приводит к синонимизации прилагательного красный и адъективированного причастия разгневанный, употребленных при описании внешности персонажа в однородном ряду. Синонимизируется потенциальная сема «красный», актуализируемая лексемой разгневанный, и значение слова красный. «Особенность метонимического переноса заключается в том, что производное значение всегда включается в структуру основного значения в качестве потенциальной семы» [4, 68].
В таких случаях можно констатировать усложненность семантического механизма переноса наименований, в основе которого лежит как смежность предметов (отец - лицо), так и смежность признаков (разгневанный - красный).
Ср. также: с красным, помороженным лицом («Писатель»); с красным, испитым лицом («Барыня»).
Включающий подтип конверсивной адъективной метонимии, который обнаруживается при включении признака, присущего одному предмету, например, одежде, в состав признаков, характерных для другого, смежного объекта (человека), реализуется, в частности, в текстах, содержащих описание внешнего вида персонажей. Так, признак рваный, помятый, свойственный одежде, в которую одет человек, включается в состав признаков, присущих другому, смежному предмету (человеку), что становится причиной адъективации причастия.
Внутрисловная семантическая парадигма лексемы помятый обнаруживает два адъективных значения, отличающихся степенью утраченности глагольных признаков и природой адъективации.
Значение «потерявший свежесть, свой первоначальный вид от долгого или небрежного употребления, ношения. П.платье» [8, 574] актуализируется в высказывании Одну и ту же пару он таскает лет по десяти, а новая одежда, которую он обыкновенно покупает в жидовской лавке, кажется на нем такою же поношенною и помятою, как старая («Палата № 6»).
Адъективный характер значения обусловливается утратой глагольности, связанной с использованием причастия для обозначения признака постоянного, качественного, результативного, а не процессуального.
Формирование значения «носящий следы утомления, бессонницы или нездорового долгого сна, лежания. П.вид. Помятый мужичонка» [8, 574] оказывается результатом реализации модели адъективного метонимического переноса включающего подтипа. Признак помятый, присущий одежде, в которую одет человек, включается в состав признаков, присущих человеку, что приводит к адъективации причастия. Лексикализация метонимического переноса позволяет увидеть изначальную метонимическую логику процесса появления лексемы-эпитета, обнаружить когнитивный механизм переноса наименования.
В сознании носителей языка имеется представление о типовой семантической сочетаемости лексем,
актуализирующих то или иное значение, т.е. «основные типы смысловых связей между классами лексем» [4, 89]. Так, при сочетании с той или иной лексемой, входящей в класс «одежда», реализуется значение «потерявший свежесть», контекст лексемы из класса «человек» требует значения «носящий следы утомления, бессонницы или нездорового долгого сна, лежания». В тексте художественного произведения обнаруживается употребление в изобразительно-выразительных целях лексем, в сочетании с которыми актуализируются разные значения одного слова: Надев сапоги и халат, Павел Васильевич, помятый и хмурый спросонок, идет из спальни в столовую («Накануне поста»). В восприятии читателя помятым оказывается одновременно и «потерявший свежесть» халат, и «носящий следы утомления» Павел Васильевич, в силу чего возникает соответствующий художественный эффект - ключевая деталь характеристики внешнего вида персонажа (его помятость) оказывается более зримой.
Семантический характер транспозиции обнаруживается в случае метафоричности значения глагола, на базе которого образуется причастие. Так, в основу значения адъективированного причастия дребезжащий положено переносное значение производящего глагола дребезжать - «звучать прерывисто, надтреснуто (о голосе)» [8, 175]: Фортепианный настройщик Муркин, бритый человек с желтым лицом, табачным носом и с ватой в ушах, вышел из своего номера в коридор и дребезжащим голосом прокричал... («Сапоги»).
«Нет ничего в морфологии, чего нет или прежде не было в синтаксисе и лексике» [2, 42]. Транспозиция причастий в языке и речи оказывается следствием взаимодействия синтаксических и семантико-стилистических факторов. Смысловые нюансы функционирования прямых и переносных значений адъективированных причастий в тексте художественного произведения создают тонкий стилистический эффект за счет увеличения семантической емкости высказывания.
ЛИТЕРАТУРА
1. Атаманова, О.Е. Дискурсивная метонимия в поэтических текстах// Сборник научных статей по материалам Съезда преподавателей русского языка в Южном федеральном округе / под ред. А.Г. Нарушевича. - Таганрог: Изд-во О.И. Волошина, 2019. - С. 26-30.
2. Виноградов, В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / Под ред. Г.А.Золотовой. М., 2004.
3. Ким Н.М., Набиева Я.А. Дискурсивная метонимия в текстах с именами числительными // Язык и речь в синхронии и диахронии. Материалы Пятой междунар.науч.конф, посвященной памяти проф. П.В. Чеснокова. - Таганрог: Изд-во Таганрогского института имени А.П.Чехова, 2014. - С .310-314.
4. Мерзлякова ,А.Х. Семантическое варьирование прилагательных в поле «Восприятие»//Вестник СПбГУ. Сер.2, 2003, вып.4 (№26). - С. 68-71.
5. Норман, Б.Ю. Грамматика говорящего. СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 1994. - 228 с.
6. Раевская, О.В. Метонимия в слове и тексте // Филологические науки. - 2000. .№4. - С. 49-55.
7. Сандакова, М.В. Роль метонимического определения в художественной прозе // Русский язык в школе. - 2010. - №°7. - С. 68-75.
8. Современный толковый словарь русского языка / Гл. редактор С.А. Кузнецов. - СПб.: 2001. - 960 с.
Н.М. Ким, Е.А. Килафян
АКТУАЛИЗАЦИЯ ПЕРВИЧНЫХ И ВТОРИЧНЫХ ЗНАЧЕНИЙ ИМЕН ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ В ТЕКСТЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ
Аннотация: Функционируя в художественном тексте, имена числительные реализуют первичные количественные и порядковые значения без семантических и стилистических приращений, вторичные адъективные, местоименные и субстантивные значения, подвергаются семному и семантическому варьированию. Реализация первичных и вторичных функций имен числительных в тексте художественного произведения связана с необходимостью решить те или иные художественные задачи.
Ключевые слова: первичный, вторичный, сема, значение, смысл, текст, прагматический, эстетический.
N.M. Kim, E.A. Kilafyan
UPDATING PRIMARY AND SECONDARY MEANINGS OF NUMERAL NAMES IN THE TEXT OF A WORK OF ART.
Abstract: while functioning in a literary text, numeral names implement primary quantitative and ordinal values without semantic and stylistic increments, secondary adjectival, pronominal and substantive values are subject to semantic and semantic variation. The implementation of primary and secondary functions of numeral names in the text of a work of art is associated with the need to solve certain artistic problems.
Key words: primary, secondary, sema, meaning, meaning, text, pragmatic, aesthetic.
Функционируя в художественном тексте, имена числительные реализуют собственно языковые количественные и порядковые значения без семантических и стилистических приращений, вторичные адъективные, местоименные и субстантивные значения, а также подвергаются семному и семантическому варьированию. Количественно-именные словосочетания с числительными выступают в качестве семантически емкого компонента, отсылая читателя к тем или иным знаниям, представлениям и участвуя в выражении скрытого смысла.
