CC BY
0
УДК 329.1/.6:329.12 DOI: 10.53315/1995-0713-2024-62-2-97-104
ББК 60.0
И.И. Гуляк
Ставропольский государственный аграрный университет
А.Д. ГРАДОВСКИЙ ОБ ИСТОРИОСОФСКОМ ОБОСНОВАНИИ ИДЕИ НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА: ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЙ ОПЫТ
В статье рассматривается становление идеи национального государства на примере объединения итальянского и немецкого народов в условиях проявления их специфических национальных и исторических особенностей. Формирование данной идеи есть отражение одной из характерных проявлений национальных движений в Европе, которые опираются на нравственные силы, либеральные, а не революционные течения. Научная новизна проявляется в оптимальном сочетании идей национального государства с социально-политическими реалиями России и Европы второй половины XIX века. В результате рассмотрения национально-объединительных движений в Италии и Германии для А.Д.Градовского становится совершенно очевидным, что, во-первых, невозможно слепо копировать западноевропейский опыт формирования идеи национального государства, а во-вторых, в очередной раз убедиться в положительной роли нравственных, религиозных и политических ценностей русского народа в этом процессе.
Ключевые слова: Италия, Германия, государство, нация, политика, право, Россия, Европа, либералы, война, империя, Бисмарк, конституция, власть, свобода.
I.I. Gulyak
Stavropol State Agrarian University
A.D. GRADOVSKY ON THE HISTORICAL SUBSTANTIATION OF THE IDEA OF A NATIONAL STATE: WESTERN EUROPEAN EXPERIENCE
The article examines the formation of the idea of a national state on the example of the unification of the Italian and German people in the context of the manifestation of their specific, national and historical values. The formation of this idea is a reflection of one of the characteristic manifestations of national movements in Europe, which rely on moral forces, liberal rather than revolutionary currents. Scientific novelty is manifested in the optimal combination of the ideas of the national state with the socio-political realities of Russia and Europe in the second half of the XIX century. A.D. Gradovskyclosely examined the national unification movements in Italy and Germany. He arrived at two main conclusions:firstly, it is impossible to blindly copy the Western European experience of forming the idea of a national state, and secondly, it is necessary to recognize the positive role of the moral, religious and political values of the Russian people in this process.
Key words: Italy, Germany, state, nation, politics, law, Russia, Europe, liberals, war, empire, Bismarck, constitution, power, freedom.
Введение
Актуальность данного исследования определяется тем, что в современной политической литературе России очень много внимания уделяется проблеме «национальной идеи», выбору пути развития России и необходимости опоры на национальные, традиционные идеи. В связи с этим особо актуальным является философский,
историко-правовой и социально-политический анализ народных, национальных движений и их роль в формировании политической реальности государства.
В этой связи актуальным является рассмотрение влияния национальных движений в Европе на философские и социально-политические взгляды А.Д.Градовского, на его представления о народности, национальном государстве и национальной идее вообще.
Для реализации цели исследования необходимо выполнить следующие задачи:
1) оценка А.Д.Градовским национальных движений в Италии и Германии и их влияние на социально-политическую жизнь в Европе и России, а также отношение к ним церкви и иных политических течений;
2) анализ Градовским движущих сил в процессе народного, национального объединения в становлении идеи национального государства;
3) отношение А.Д.Градовского и русской либеральной мысли вообще к народным, национальным движениям в Европе.
Для выполнения этих задач в статье применяются следующие методы исследования: главное внимание уделяется системному политико-философскому анализу источников и текстов, в которых отражается эволюция идей национального государства в западноевропейском и русском либерализме.
Автор придерживается той позиции, что исследования русской либеральной философии должны основываться на диалектическом анализе. Системный историко-философский анализ либерализма помогает прослеживать его развитие во всех формах радикальных противопоставлений, свойственных раннему западному либерализму, что в конечном итоге соответствует его либерально-консервативной концепции.
Теоретической базой исследования послужили в основном работы А.Д.Градовского, посвященные национальному вопросу и национальным движениям в Европе. В данных работах Градовский проводит сравнительный анализ русской и западноевропейской мысли в отношении идей национального государства и движущих сил национально-объединительных движений.
Основная часть
Перед лицом изменившегося фона русской внешней политики 1877 года, наряду с публицистической деятельностью, посвященной ежедневно меняющимся вопросам русско-турецкой войны, Градовский находит время для написания статьи в связи с выходом книги «Граф Кавур» Шарля де Мазаде [1]. Конечно, к мыслям об объединении Италии, о ее освобождении от ига иностранцев и о роли Кавура в рисорджимен-то легко подключаются актуальные события того времени. Своим подробным изложением дипломатической предыстории объединения Италии Градовский стремится сделать ярче мысль и сильнее волю для решения злободневных вопросов, тем более что при каждом историческом примере частности отступают, выявляя идею всеобщего. Русский государственный правовед видит в деле итальянского объединения одно из специфических проявлений национального движения в Европе, начиная с 1848 года, причем, наряду с немецким, это проявление является самым значительным. В отличие от Макиавелли и Бисмарка, Кавур из-за малой величины и бедности Пьемонта стремился опираться не на мощь, а на нравственные силы, и именно в этом он был подлинным, следовательно, реалистичным политиком. Ему, как противнику Мадзини и его революционной программы действий, удалось опереться на либеральное большинство в Италии и на европейские дворы. Градовский в соответствии со своими воззрениями
подчеркивает отказ от революционных методов и необходимость преобразований посредством возможно более эволюционных, дипломатических путей. Свои политические средства Кавур видел в имеющейся государственности Пьемонта, а не в тайных обществах и радикально-демократических движениях, которые он, как и Бисмарк, как и сам Градовский, считает чуждыми народу. По Кавуру, национальное движение могло вести к успеху во внешней политике только при либеральной внутренней политике. Особенно либеральные черты его экономической и социальной политики последовательно, начиная с 1848 года, улучшали положение Пьемонта. Эти успехи обеспечили ему поддержку Англии и Франции, которая, как известно, в Крымскую войну была усилена Кавуром во внешнеполитической области и привела, наконец, к благоприятному в дипломатическом отношении положению Италии при объединении ее западных областей и тем самым к созданию королевства Италии [2]. И хотя Кавур умер уже 6 июня 1861 года, все же именно на продолжении его политики основывается в дальнейшем умелое использование политического положения Европы в пользу Венеции и Рима и закон от 13 мая 1871 года, определяющий отношения итальянского государства и Святейшего престола [3]. Его испытанная формула, последнее слово «Свободная церковь в свободном государстве» является, по мнению Градовского, не столько выражением нередко враждебного церкви либерализма, сколько признанием специфического «исторического элемента национальной жизни Италии». Одновременно только таким образом он мог недолго препятствовать тому, чтобы католическая церковь сама себя поставила во главе стремления к объединению Италии. Также с политических соображений он указывает ей на ее универсалистские задачи во всем католическом мире, во всех частях земли; на ее задачи как «космополитического института» и, таким образом, говоря словами Градовского, ее денационализирует [4]. Именно главной целью пьемонтской политики, достижением национальной независимости Италии, Градовский с полным основанием объясняет участие Пьемонта -Сардинии в Крымской войне 1853-1856 года - хотя это было «не особенно приятно для нашего национального самолюбия» [5], хотя решение об участии в войне было проведено без оглядки на национальные стремления к свободе балканских славян и вопреки оппозиции левых в собственном парламенте. Градовский оправдывает это поведение, имея в виду главную цель Кавура и реально существующие обстоятельства того времени. Он считает эту реалистическую политику оправданной последующими успехами Кавура.
Разница во взглядах Кавура и Гарибальди проявляется в том, считает Градовский, что первый был реалистичным и тактичным проповедником идеи национального государства в то время, как Гарибальди придерживался бескомпромиссной борьбы за национальное право. Он не рассматривает подробно фундаментальные социальные причины различной политики этих личностей, радикально-демократические представления Гарибальди. Таким образом, в целом показывается только картина дипломатической стороны национального объединения Италии.
Другой значительный пример национального объединения при жизни его поколения - образование Германской империи, Градовский делает предметом научного исследования уже в 1874-1875 годах. Его сочинение «Политическое устройство Гер -манской империи» сначала было напечатано в широко распространенном журнале Министерства Народного Просвещения [6], и, кроме того, оно появилось как монография в двух частях.
Историческое изложение процесса объединения Германской империи Градовский начинает с краха «Священной Римской империи» в 1806 г. и рассматривает развитие национальной идеи в Германии вплоть до 1871 г. Градовский вновь, как и раньше в
лекциях о Фихте, прослеживает корни национально-государственной идеи вплоть до времен, когда существовал исключительно глубокий упадок немецкой государственности. Во второй части интерпретируется действующая бисмарковская имперская конституция. Речь здесь идет об одной очень ранней работе по конституции Германской империи, которая остается, вероятно, единственной всеохватывающей работой и уже поэтому, а также из-за ее основательности в историческом и систематическом разделах заслуживает быть отмеченной [7].
В качестве выражения политического мышления петербургского ученого-правоведа, кроме выбора тем в области национально-государственного развития, актуальной их разработки в годы, непосредственно следующие за успешным объединением империи, можно отметить следующее: старая империя рухнула при первых серьезных испытаниях, так как ей уже давно недоставало трех элементов подлинной государственности. Во-первых, самой народности в юридическом смысле не существовало. Для народа было только местное подданство и гражданство. Также отсутствовала единая, сильная центральная власть, т.е. суверенная государственная власть, по представлению Градовского. Отсутствовали, наконец, постоянно действующие и необходимые средства для претворения в жизнь всеобщих законов и распоряжений. Столетиями правители земель приобретали все большую силу по отношению к империи в соответствии с принципом суверенитета. «От воли этих 355 самодержцев зависело, быть или не быть кайзеровской власти» [8, 7]. Когда 6 августа 1806 года император Франц II заявил о конце империи, то это было для русского профессора «незаконным» с юридической точки зрения, так как Кайзер имел право только на личное отречение. Правда, Градовский соглашается, что заявление только выразило на политическом языке уже сложившееся положение. Он утверждает, что немецкое общество дружески восприняло новые политические идеи, пришедшие из Франции, и что освободительная война, как всякая «народная война» [9, 14], имела сильное воспитывающее воздействие. С этого времени в Германии осознали взаимосвязь прав личности и собственности с общественной свободой. В качестве «одного из первых немецких патриотов и решительных противников партикуляризма» Градовский выделяет, прежде всего, Фрейхер фон Штейна [10, 17]. Он, по его мнению, был противником французской революции, т.к. «они приобрели бюрократическую форму», и в связи с этим, наоборот, активнее призывал «народ к самодеятельности». Говоря о Вильгельме фон Гумбольдте, Градов-ский отмечает, что он не отличается от «публицистов либеральной школы» [11, с. 19]. Геттингенскую семерку Градовский хвалит [12, с. 305-306] так же, как поведение по отношению к реакции фон Арндта, Яна и Герреса [13, с. 309-310]. Он сожалеет, что не имеется никакой подробной биографии образцового политика Альтенштейна. По вопросу таможенного объединения он, делая подробные примечания, отмечает исключительно ценные усилия Фридриха Листа (1789-1846) [14, с. 314-315]. Все же в следующих частях его анализа содержится и собственная позиция Градовского.
Он заканчивает историческое изложение, первую часть своей работы, словами: «Таков был ход развития новой кайзерской империи, которая образовалась на месте разрушенной в 1806 году «Священной римской империи германской нации». Попытка образования «единой Германии» посредством чисто общественных, народных сил, не только независимо от правительств, но и против них, - эта попытка в 1849 году закончилась неудачей. Временное единство осложнилось под влиянием внешних событий, управляемых и даже вызванных волей одного великого человека, который действовал, прежде всего, в интересах Пруссии. Нельзя забывать, что огромное большинство немецких патриотов думало и думает посредством единой Германии приобрести различные благодеяния, какие в отдельных государствах были бы неосуществимы.
В глазах подавляющего большинства образованного общества мощь Германии в дальнейшем не является конечной целью ее единства, как безопасность в дальнейшем не является конечной целью отдельного человека. Германская империя является до сегодняшнего времени формой, которой еще предстоит приобрести определенное содержание; но последнее может быть лишь выработано в течение многих лет мирного и свободного развития» [15, с. 111].
Эти выводы гласят, что сильное государство образует только основу национального государства, а также необходимую основу для развития и развертывания всего богатства разнообразных сил народа и что для реализации этого необходима долгая и упорная работа в направлении постулированного прогресса. Те же идеи содержатся и в размышлениях Градовского, касающихся дальнейшего преобразования Российской империи, и в его подчеркивании необходимости создания науки управления как политической задачи. Такие выводы могли сверх этого иметь еще и внешнеполитический смысл, посредством которого имелось в виду указать некоторым русским, уже тогда подозрительно воспринимавшим появление сильной Германии, на мирное умонастроение и мирные задачи, чтобы умерить некоторые заблуждающиеся голоса, а также, возможно, чтобы посредством доверительного жеста снять антирусскую аффектацию некоторых немецких голосов [16, с. 55].
Во второй, намного более короткой главной части своей работы Градовский дает квалифицированный обзор действующей Германской конституции 1871 года. Вместе с тем он многосторонне вникает в дискуссии, касающиеся, в особенности, союзно-государственного принципа и проясняет в этой связи существующие в Германии и США теории о союзном государстве. Если даже и нельзя достигнуть «теоретического идеала союзной конституции» - идеала, обеспечивающего гармоническое сочетание единства целого и свободы частного; более того, говорил Бисмарк, если даже убрать этот «камень преткновения», решить эту «квадратуру круга», все равно конституция является наиболее эффективным средством найти «легальные формы» для взаимодействия реальных политических сил в Германии [17, с. 55].
Градовский упрекает Миквела, Сибела и других членов рейхстага в бездействии. Они ничего не делали как для помощи основания империи, так и для решения возникающих здесь практических задач, а также отказывались и от теоретического выяснения сути вновь возникших явлений [18, с. 54]. Правда, Градовский выказывает мысль, что изменившееся конституционное устройство общества ведет также к изменениям в соответствующих разделах теории государства [19, с. 78]. И все же он видит в отказе немецких ученых с 1871 года аналитически разрабатывать теорию союзного государства «поучительное проявление» добровольного порабощающего подчинения науки вновь возникающим фактам.
Что касается немногих проблем внешней политики, которые Градовский здесь затрагивает, то нужно было бы назвать обе наиглавнейшие: Градовский с полным правом подчеркивает особое положение Нортшлезвига, которому, согласно Пражскому миру, было предоставлено право референдума относительно его возможного возвращения к Дании, чему Бисмарк воспрепятствовал, и особое положение «имперской земли» Эльзас-Лотарингии [20, с. 335]. Относительно последней он отмечает, что «ее политическая жизнь, как это совершенно очевидно, организовано по принципам не конституционных, а абсолютистских государств». Он считает оба территориальных вопроса открытыми территориальными проблемами новой империи и ее заинтересованных соседей.
Он выражает известную озабоченность германской военной частью конституции, согласно которой Германская империя могла бы сразу выставить в случае войны 1,5 млн. солдат, то есть тем самым иметь «сильнейшую армию в мире» [21, с. 349].
Для разрешения правовых споров Градовский считает необходимым н предусмотренный в конституции союзный суд, как показывает пример США, это тем более необходимо, что инструктированные депутаты бундесрата не могли исполнять никаких независимых судебных функций. Он намекает этими рассуждениями на судебные функции современного ему сената во Франции. Суд, предложенный русским государственным правоведом на основе выводов из его теоретических размышлений об имперской конституции, был, как известно, создан в 1879 году в форме имперского суда [22]. Отмечая развитие политических свобод, Градовский считает, что в конституции вопросы свободы передвижения, определения места жительства и паспортного режима представлены в форме, более отвечающей надеждам общества, чем вопросы свободы печати, свободы собраний и ассоциаций. Ненароком намекая на ситуацию в России, он в качестве обобщенного суждения добавляет: «Цивилизованные страны пришли к убеждению, что свобода поселения и передвижения относится к существенным условиям экономической свободы; без свободного избрания места жительства и возможности беспрепятственного передвижения свобода торговли и занятий остается мертвой буквой» [23, с. 367]. Он излагает правовые предпосылки экономического развития в собственном смысле слова посредством скрупулезного анализа правовых вопросов, касающихся пошлин, мер, монетного дела, ремесел, однако не формулирует выводов.
До законодательства, принятого северогерманским союзом, паспортная система ущемляла права передвигающихся в пределах Германии так же, как в других местностях европейского Востока. Только начиная с Дрезденской паспортной конвенции 1851 года имели место известные облегчения для путешествующих высших классов. Но масса оставалась под гнетом «драконовских правил» [24, с. 369].
Поскольку рассмотрение всех ветвей власти только с теоретических позиций было недостаточным, то он изучает бундесрат и рейхстаг, указывая на факторы, отмечаемые фон Зибелем в качестве «реальных элементов Германии», а именно: на мощь Пруссии, силу федеративного принципа и влияние либерального общественного мнения [25, с. 2]. В связи с этим исследованием возможно было бы достаточно отметить политические воззрения, которые Градовский высказывает при подробном изложении трех названных Зибелем воздействующих сил, когда он присоединяется к аргументации либералов, направленной против всеобщего и прямого избирательного права. Консервативный правитель Бисмарк, как известно, придерживался строго демократического принципа. Зибель был уверен, что, пока не будет достигнуто социальное равенство, т.е. равенство в отношении имущества, образования и нравственных черт характера, нельзя давать никакого политически равного избирательного права. При имеющихся же обстоятельствах результатом такого избирательного права может быть только бонапартизм французского образца. Следствием будет империализм как диктатура демократии.
Бисмарк в противовес либералам смог предложить это избирательное право, рассматривая его как историческое достижение всего немецкого движения к единству, начиная с 1848 года. Любой ценз он называл жестокостью. Бисмарк не видел никакого подходящего избирательного права, кроме как всеобщего, прямого и свободного тем самым от недостатков трехклассового избирательного права и сословного. Против суждения избирателя он полагался, прежде всего, на народное сознание. К этой отчасти исторической,
отчасти прагматической аргументации Градовский присоединяет в качестве собственного тот тезис, что Бисмарк не только мог надеяться справиться с радикалами жесткими административными мерами, но и что он также полагал, что радикалы не могут послать много депутатов в рейхстаг, ибо в нем тогда депутатам не полагалось никакой оплаты [2б, с. 1S-19]. Направленность этого выражения прямо против социалистов выражена в дебатах консервативных ораторов, но не у Бисмарка. Так же и в том, что рейхстаг имел только одну палату, Градовский видит проявление демократизма.
В итоге Градовский все же положительно оценивает имперскую конституцию Бисмарка, поскольку видел в ней победу национально-государственной идеи и реализацию действенного народного представительства внутри сильного государства без парламентаризма.
Заключение
В заключении необходимо отметить, что анализ Градовским западноевропейского опыта становления идеи национального государства является неотъемлемой частью его социально-политической философии. Главное отличие в анализе Градовским западноевропейского опыта от его исследований истории русской национальной государственности проявлялось в том, что к этому времени у него уже сложились вполне определенные представления о природе государства вообще и национального государства, в частности.
Таким образом, исследование национально-объединительных движений в Италии и Германии показывает, прежде всего, то, какой чрезвычайно высокий этический статус Градовский придавал своей концепции национального государства, хорошо представляя себе, какую плату в будущем русский народ может заплатить за претворение ее в жизнь.
Список литературы
1. Градовский А. Д. Граф Кавур// А. Д.Градовский. Собр.соч. Т.9. Приложение 4. -СПб. - 1S77. - С.154-17б. - См. также у Гротхузена и об отношении Чичерина к Кавуру (Grothusen K.-D. Die Historische Rechtsschule Russland. Ein Beitrag zur russichen Geistesgeschichte in der zweiten Hälfte des 19. Jahrhunderts. - Giessen. 19б2. -S.139). - De Ruggiero G. Storia del Liberalisma Europeo. - Bari. - 1925. - S.33S.
2. 17 марта 1S61 года Виктор Эмануель был избран королем Италии.
3. Однако, как известно, этот закон не был принят папой Пием IX.
4. Градовский А. Д. Граф Кавур// А.Д.Градовский. Собр.соч. Т.9. Приложение 4. -С.1б1. - Градовский не упоминает "Neoguelfen", итальянский союз, добивающийся папского руководства.
5. Там же. - С.1бЗ.
6. Градовский А.Д. Политическое устройство Германской империи. Часть первая. Исторический очерк германских союзных учреждений в XIX столетии // Журнал Министерства Народного Просвещения. 1S74. Январь. С.1-57; Февраль. С.293-352; Март. С.1-51; Май. C15S-199; Июнь. С.2б4-299; Сентябрь. С. 21- 52; Октябрь. CS4-111. (Эти статьи составили ч! "Германской конституции"); Политическое устройство Гер -манской империи. Часть вторая. Обзор Германской конституции //Журнал Министерства Народного Просвещения. 1S75. Отдел первый. Общие начала имперской конституции. Январь. С.54-92; Отдел второй. Состав империи и пространство имперской власти. Апрель. C332-3S5; Отдел третий. Органы союзной власти. Ноябрь. C1-4S. (Эти статьи составили ч. II "Германской конституции").
7. В 1908 году работа Градовского была использована Н.М.Коркуновым, как единственная русская работа, касающаяся всей конституции немецкой империи, если не считать исследования одного из специальных вопросов самим Коркуновым (вопрос о регенстве в Германии). См.: Коркунов Н.М. Русское государственное право. - СПб.: Тип. М.М.Стасюлевича. - 1892. - Т.1. - С.177,181.
8. ЖМНП. - 1874. - Январь. - С.7.
9. Там же. - С.14.
10. Там же. - С.17.
11. Там же. - С.19.
12. ЖМНП. - 1874. - Февраль. - С.305-306.
13. Там же. - С.309-310.
14. Там же. - С.314-315.
15. ЖМНП. - 1874. - Октябрь. - С.111.
16. См.: Gruening I. Die russische oeffentliche Meinung und ihre Stellung zu den Grossmaechten. 1878-1894. - Berlin; Koenigsberg, 1929. - S.55.
17. ЖМНП. - 1875. - Январь. - С.55.
18. Там же. - С.54 и далее. Градовский цитирует многие места из рейхстаговских речей по Безольду (См.: Bezold E. Materialien der deutschen Reichs-Verfassung. Hrsg. von E.Bezold. Bd. 1-4. Berlin. 1873.)
19. Там же. - С.78.
20. ЖМНП. - 1875. - Апрель. - С.335 и далее.
21. Там же. - С.349. Говоря о численности немецкой армии мирного времени, он дает цифру 401659 чел. Благодаря стремлению постоянно сохранять эту численность без ограничений, Бисмарк приходит в первое серьезное столкновение с рейхстагом, так как содержание армии стоило тогда 80% всего государственного бюджета. Этот кризис также обсуждает и Градовский.
22. С 1 октября 1879 года функционирует имперский суд. Вопреки желанию Пруссии бундесрат определил место заседаний высшей судебной инстанции Лейпциг
23. ЖМНП. - 1875. - Апрель. - С.367.
24. Там же. - С.369.
25. ЖМНП. - 1875. - Ноябрь. - С.2.
26. Там же. - С.18-19.
