CC BY
248
УДК 943.082 ВОПРОС ГЕРМАНСКОГО ЕДИНСТВА В ПОЛИТИКЕ НАЦИОНАЛ-ЛИБЕРАЛОВ (1871 ГОД)
Ю.Н. Устинова
В статье освещен процесс конституционного оформления национального немецкого государства и показана позиция национал-либералов в определении формы и методов построения единой Германии. Власти предстояло создать условия для гармоничного сосуществования вошедших в империю государств и народов. Останется ли Германия союзом государств, станет федерацией или будет образовано унитарное государство -решение оставалось за народной палатой, где большинство мандатов принадлежало национал-либералам. Ключевые слова: национал-либеральная партия, Германская империя, конституция, национальный вопрос, унитарное государство, федерация.
Разгромом Франции во франко-прусской войне 1870-1871 гг. завершилась борьба за объединение германских земель «железом и кровью». 18 января 1871 г. указом Вильгельма I была образована Германская империя путём присоединения к Северогерманскому союзу южных государств.
Германия представляла собой конгломерат королевств, великих герцогств, герцогств, княжеств и вольных городов. Каждая из территорий имела определённую самостоятельность и располагала устоявшимися политическими традициями. Большинство вошедших в империю государств являлись конституционными монархиями, некоторые - не имели конституции; в одних -преобладал авторитаризм, в других - утверждались либеральные начала.
Самым крупным образованием империи оставалась Пруссия. На её долю приходилось свыше половины всей территории Германии и 60 % всего населения. В Пруссии господствовали авторитарные порядки. Несмотря на существование парламентских механизмов, исполнительная власть оставалась ведущей силой в государстве, символами которого были милитаризм, консерватизм и полуабсолютизм. Ядро местной элиты образовывало юнкерство, оказывавшее поддержку курсу правительства. Назначение Бисмарка на должность канцлера только консервировало существовавшие порядки и усиливало влияние прусской бюрократии в империи. Российское либеральное издание «Вестник Европы» констатировало, что во второй трети XIX в. в Европе не было ни одного правительства, которое бы так упорно держалось своих традиций, как прусское [1, с. 215].
Противовес Пруссии образовывало королевство Бавария, которое консолидировало и направляло южно-германские государства в их борьбе за широкую автономию. Являясь более восприимчивыми к нововведениям, южане охотно примеряли опыт других европейских держав. Если на севере Германии «свобода» воспринималась лишь как сладкий звук, то на юге одно упоминание о ней приводило в движение все политические силы. В Баварии руководствовались более мягкими, чем Пруссия, законами. В регионе активно развивались принципы парламентского правления, практически каждое государство имело собственную конституцию. Баварское правительство располагало армией с собственной символикой, разветвлённой сетью железных дорог, богатой инфраструктурой, самостоятельно вело законотворческую деятельность и дипломатическую переписку, занималось вопросами налогообложения.
В экономическом отношении юг традиционно был богаче севера. Материальный достаток и либерализм наложили отпечаток на поведение, менталитет и образ жизни населения региона. Если в Пруссии институтом, отражавшим национальный характер, была школа, то в Баварии - трактир. Пруссак - это скептик, повинующийся рационалист, который не ценит жизнь; южане -предприимчивы, веселы, общительны, это люди борющиеся за улучшение жизненных условий и почитающие традиции. Серьёзное отличие между регионами заключалось в религиозной сфере: на севере преобладало протестантское население, юг оставался католическим. В сложившейся ситуации империя становилась для Пруссии Отечеством, а для жителя Бадена, Баварии или Вюртемберга подобное единство ничем не отличалось от союза с любым другим государством. Поэтому южане были готовы предпринять всё возможное, чтобы не допустить растворения региона в великой Германии.
Кроме немцев, на территории империи проживали и другие народы. Наиболее многочисленными из них были поляки, населявшие Западную Пруссию и Познань. Список национальных меньшинств дополняли французы и датчане. Эти категории населения тяготились узами империи и поддерживали настроения южных немцев.
Объединение Германии, бесспорно, было актом прогресса, поскольку удалось преодолеть многовековую раздробленность. Теперь власти предстояло обеспечить «согласие во многообразии»: создать условия для гармоничного сосуществования входивших в империю государств и народов с учётом их региональных особенностей и традиций. Останется ли Германия союзом государств, станет федерацией или будет образовано унитарное государство - решение оставалось за народной палатой, где большинство мандатов принадлежало национал-либералам.
23 марта 1871 г. проект имперской конституции, дублировавший основной закон Северогерманского союза и дополненный выдержками из договоров Пруссии с южными государствами, поступил в рейхстаг. Уже в первом чтении обозначились два элемента для дискуссии: какова должна быть степень самостоятельности отдельных государств и каким должно быть положение национальных меньшинств в империи.
Позиция национал-либералов относительно формы государственного устройства не изменилась с 1867 г.: сильная Германия, развивавшаяся по единым нормам на основе принципа свободы и равноправия всех территорий. Как возможная парламентариями рассматривалась унитарная форма объединения, базировавшаяся на общности интересов: отныне интересы регионов должны сообразовываться с нуждами Германии. Оценивая потребности областей ниже общеимперских, национал-либералы полагали, что любая форма неравенства между субъектами могла спровоцировать конфликты, парализующие работу фундаментальных институтов. Поэтому «в едином государстве не могут существовать дисгармоничные отношения между...органами империи и союзных государств. Совместное сосуществование союзной конституции и конституций отдельных государств невозможно, поскольку они противоречат друг другу» [2, s. 92].
Если относительно формы объединения империи позиция партии была единой, то во время парламентских дебатов наблюдалось различие мнений в методах. Национал-либерал Э. Ласкер в качестве критерия достижения реального единства рассматривал благополучие народа, чему должны предшествовать единство права, экономических отношений и обороны [3, s. 288]. Политик приветствовал воссоединение немецкого народа и настаивал на создании общеимперского законодательства путём унификации действовавших законов. Это было делом далёкой перспективы. Высоко оценивая достижения баварских законодателей, депутат, тем не менее, предложил разумно ограничить «фанатизм партикуляристского законодательства» [4, s. 83], препятствовавший введению общегерманских норм в королевстве. Наличие единого экономического пространства и совместное управление вооружёнными силами представлялись Ласкеру важной практической предпосылкой объединения. Он подчёркивал, что баварцы должны смириться со своим новым положением и не препятствовать сплочению нации.
Сторонники позиции Г. Трейчке, радикального унитариста, предлагали более быстрый путь достижения национального единства - деспотизм [5, s. 133]. Ещё в 1859 г. ряд членов будущей партии во главе с учёным допускали возможность создания на основе конституции военного государства строгой дисциплины и всеобъемлющего контроля [6, s. 41].
Таким образом, национал-либералы рассматривали два варианта создания унитарного национального государства: длительная во времени скрупулёзная работа по созданию единых конституционно-правовых норм или приносящая быстрые результаты система тотального подчинения. Э. Ласкер предлагал конституционные методы, Г. Трейчке настаивал на авторитарном способе управления. Последняя позиция противоречила либеральной доктрине, Ласкер, напротив, действовал в рамках партийных положений.
В партийной концепции единой Германии важное место отводилось национальному принципу формирования империи: население должно быть представлено немецким народом. Последовательное проведение идеи равенства, равноправия граждан независимо от национальности, языка, происхождения, отношения к религии является характерной чертой правового государства. Но в программных документах национал-либералов ничего не упоминалось о положении, правах национальных меньшинств. Если поляки либо жители Эльзаса отказывались участвовать в общегерманских делах, то сторонники жестких, решительных мер во главе с Трейчке не исключали возможности проведения националистической и антисемитской пропаганды во имя единой Германии. Конечной целью такой политики парламентарий видел в полной ассимиляции ненемецких народов [5, s. 135]. Действуя во благо немецкого народа и желая соблюсти доктрину, что толковалось как необходимость духовного и морального сближения культур, национал-либералы ошибочно надеялись подавить чувство национального самосознания входивших в империю народов.
Изначально канцлер и национал-либералы имели разные представления о форме объединения. Бисмарк добивался конституционного закрепления доминирующего положения
прусских институтов в империи. Решение этой задачи было возможно только при условии федеративного устройства Германии. «Железный канцлер» воспринимал всё население страны как единую нацию, не разделяя её на народы. Соответственно, поляки, французы или датчане, проживавшие в империи, не могли рассчитывать на создание национальной автономии, поскольку удовлетворение подобных требований могло спровоцировать всплеск национальных чувств [4, s. 9798]. Они должны чувствовать себя частью немецкой нации, однако, по мнению самого политика, вряд ли удастся превратить их в немцев и тем более в прусаков [3, s. 922]. Бисмарк высказывал большое сомнение относительно успеха национальной политики в данном направлении, но в этом канцлера поддержала партия парламентского большинства - национал-либералы - одобрив подобные методы укрепления национального единства, известные в истории как «культуркампф».
Однако содержание имперской конституции, принятой 16 апреля 1871 г., во многом не подтвердило ожидания национал-либералов.
Основной закон провозгласил национальное единство и формально завершил процесс создания империи. Отныне на территории страны действовала единая конституция, имперские законы преобладали над региональными. Германия объявлялась союзом государств, состоявшим из большого числа субъектов. Титул германского императора принадлежал прусскому королю, что узаконило привилегированное положение Пруссии в государстве. Согласно документу, субъектам предоставлялась незначительная самостоятельность, которая постепенно сокращалась. Представители национальных меньшинств приравнивались к гражданам Германии, их требования об автономии не были удовлетворены.
Таким образом, империя представляла собой союзное государство, основанное на федеративном характере конституции. Законодательно удалось достичь баланса между интересами империи и её субъектов, между единством и многообразием. Германия была объединена, не утратив своего регионального плюрализма. Привилегированное, практически господствующее положение заняла Пруссия, что вызвало со стороны отдельных субъектов многочисленные нарекания. Впоследствии, это обстоятельство часто становилось катализатором в борьбе ущемлённых территорий за равноправие. Документ не вызвал серьёзных разногласий в партии. Либеральные цели культурного сближения были перечёркнуты авторитарными методами насаждения монархических порядков. В рейхстаге поддержали ту форму объединения, к которой стремился Бисмарк.
Однако истинного единства не наступило. По официальным документам Берлин являлся столицей империи, но фактически был только столицей Пруссии. Области продолжали действовать обособленно, функционирование прежних региональных институтов воспринималось как естественная данность. Наибольшую самостоятельность сохранила Бавария. В её ведомстве остались право на заведывание почтой, телеграфом, железными дорогами, полная самостоятельность в вопросе о подданстве населения и налогообложении пива и водки. Королевство сохранило частичную независимость в управлении войском, выступая под знамёнами империи только в военное время. Политическая самостоятельность Баварии заключалась в образовании в союзном совете под её председательством комитета иностранных дел, куда также входили уполномоченные от Саксонии, Вюртемберга (78-я статья конституции) [7, s. 108]. 14 голосов, не поддержавших решение большинства, было достаточно, чтобы отменить изменение конституции. Права указанных государств обеспечивались только применением данной статьи, в содержании которой Трейчке увидел скрытую возможность осложнения отношений между субъектами [4, s. 107]. Ни одно государство-член союза не имело право выхода их империи. Такое единство национал-либералы назвали «истинным триумфом федерализма» [3, s. 815].
В литературе можно встретить различные суждения на предмет путей объединения. Распространено мнение, что рассматриваемый процесс имел целью утверждение в Германии прусской системы управления и образа жизни. В российской консервативной прессе XIX в. молодую империю воспринимали как развернувшую свои пределы Пруссию [8]. Для некоторых современников это была «страна со многими столицами», возникшая в результате «бракосочетания Баварии с Пруссией» [9, с. 214-215]. Второй момент дискуссии образовывал характер сформировавшейся империи. Немецкие [10] исследователи считают империю незавершённым национальным государством: она была «первоначально более чем хорошо подготовленной
возможностью, но не реальностью» [11, s. 83].
Образование единой Германии было актом прогресса, ибо удалось преодолеть многовековую раздробленность германских земель. Сильнейшая фракция рейхстага - национал-либералы - желали видеть молодую империю национальным унитарным государством, основанным на равноправии входивших в неё территорий. Но в рамках партии обозначились два варианта единения. Первый -
«ласкеровский»: акцент делался на культурное обоюдное сближение сторон, что представлялось событием далёкой перспективы. Другую линию представлял Трейчке, предлагая ускорить процесс путём насильственного объединения. Для Бисмарка наличие различных подходов облегчало возможность проводить свой курс, курс «опруссачивания». В одобренной национал-либералами конституции ущемление прав отдельных регионов стало бомбой замедленного действия, катализатором назревавших в империи конфликтов. Партия колебалась между тяготением к национальному единству, равноправию, либеральной доктриной и необходимостью защищать права и свободы меньшинств. Имперская конституция не удовлетворила ожидания национал-либералов: федеративное устройство Германии с привилегированным положением Пруссии подкреплялось проведением германизации. Сотрудничество национал-либералов и Бисмарка было взаимовыгодным и одобрение ими конституции сыграло двоякую роль, указав на противоречивость тактики партии: желание быть рядом с властью и следовать доктрине.
Process of the constitutional registration of the national German state is covered in article and the National-liberals position in form definition and methods of construction of Germany is shown. The power should create conditions for harmonious coexistence of the states and the people which have entered into empire. If Germany will be the union of the states, or the federation, or the unitary state - it will be the decision of national chamber where the majority of mandates belong to National-liberals.
The key words: the National Liberal Party, the German empire, the constitution, national question, the unitary state, federation.
Список литературы
1. Вестник Европы. Кн. 3. 1871.
2. Stenographische Berichte uber Verhandlungen des Reichstags. Bd. 25. Berlin, 1871.
3. Stenographische Berichte uber Verhandlungen des Reichstags. Bd. 24. Berlin, 1871.
4. Stenographische Berichte uber Verhandlungen des Reichstags. Bd. 23. Berlin, 1871.
5. Forsbach R. Heinrich von Treitschke // Frohlich M. Das Kaiserreich. Portrait einer Epoche in Biographien. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 2001. S. 131-142.
6. Kocka J. Wendepunkte deutscher Geschichte // H.A. Winkler. 1866 und 1878: Der Machtverzicht des Burgertums. Frankfurt-am-Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 1989. S. 37-63.
7. Deutsche Reichsgeschichte in Dokumenten. 1849-1934. Urkunden und Aktenstucke zur inneren und auBeren Politik des Deutschen Reiches in 4 Banden. Bd. I. 1849-1906. Berlin: Vertrieb amtlicher Veroffentlichungen, 1934.
8. Московские ведомости. 1873. Март 07.
9. Тиссо В. Пруссаки в Германии. СПб., 1876. 394 с.
10. Данн О. Нации и национализм в Германии 1770-1990. СПб.: Наука, 2003. C. 169-170.; Kocka J. Geschichte und Aufklarung. Probleme der Nation in der deutschen Geschichte 1870-1945. Gottingen: Vandenhoeck&Ruprecht, 1989. S. 83.
11. Kocka J. Geschichte und Aufklarung. Probleme der Nation in der deutschen Geschichte 18701945. Gottingen: Vandenhoeck&Ruprecht, 1989. 198 s.
Об авторе
Устинова Ю.Н. - кандидат исторических наук, ассистент кафедры иностранных языков Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского.
Тел.: 8-910-332-78-92
e-mail: julija0404@rambler.ru
QUESTION OF THE GERMAN UNITY IN THE NATIONAL-LIBERALS POLITICS (1871) Y. N. Ustinova
